Текст книги "Гений медицины. Том 7 (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Игорь Алмазов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8

Я тяжело вздохнул. Надеялся, что хотя бы эта часть нашей поездки пройдёт спокойно и без приключений. Но нет.

– Почему? – поинтересовался я. – Ты говорила мне, что всё организовала.

– Да, я оформила все документы, чтобы вывезти его якобы как экспонат для моего музея, – торопливо кивнула Каштанова. – И всё было готово! Мне оставалось связаться сегодня с человеком в Гамбурге, чтобы он выдал окончательное разрешение. Я думала, мы заедем к нему по пути в аэропорт, там делов было бы на пять минут! А сегодня я позвонила ему, и он сказал, что нам отказано в вывозе экспоната. Причин не объяснил.

– Странно, – заметил я. – Если ты говоришь, что до этого всё было в порядке, а тут он резко изменил своё мнение. Это неспроста.

* * *

Особняк Мюллеров, вечером после отъезда Боткина.

Йонас тяжело опустился на диван, и пустым взглядом уставился на огонь в камине. Вот и всё.

Он чувствовал опустошение. Все его мечты были нарушены. Все планы растоптаны. Меч утерян. Всё рухнуло за один вечер.

– Отец, – осторожно тронул его за плечо Эмиль. – Как ты?

– Хреново, – честно и совсем не по-аристократически признался Йонас. – Чёртов Боткин. Я и не подумал, что когда у него окажется меч, я ничего не смогу ему противопоставить. Он обхитрил меня, даже не стараясь. Спокойно, с улыбкой на лице.

Ужасное чувство. Он посмотрел на деньги, которые так и лежали на столике, куда их положила молодая женщина. Жалкая небольшая стопка бумажек. Этот меч стоил гораздо больше!

– Ещё не всё потеряно, – вдруг сказал Эмиль. – Мы ведь можем помешать Боткину вывезти меч в Российскую Империю.

– Как именно? – спросил Йонас.

Эмиль встал и начал расхаживать по гостиной.

– Чтобы вывезти артефакт такой ценности из страны, нужно специальное разрешение от департамента культуры, – рассуждал он вслух. – Я думаю, что эта фрау Каштанова смогла договориться о получении этого разрешения благодаря своей связи с музеями. Меч оформили как экспонат, и подготовили все бумаги. Думаю, им осталось только получить окончательную копию.

– И что? – нахмурился Йонас. – Если всё так, как ты говоришь, они легко получат это разрешение.

– Не получат, – усмехнулся Эмиль. – Если мы вмешаемся. У нас есть связи в департаменте культуры. Герр Шульц, помнишь? Он нам должен за ту историю три года назад.

Йонас задумался. Да, была такая история. Шульц попал в неприятную ситуацию с финансами, и Мюллеры помогли ему выпутаться. С тех пор чиновник был им обязан.

– Ты предлагаешь использовать Шульца? – уточнил он.

– Именно, – кивнул Эмиль. – Мы позвоним ему сегодня же. Наврём с три короба, чтобы он отменил разрешение на вывоз этого экспоната. Сошлёмся на законодательство о защите культурного наследия. И им не выдадут этот документ.

– Но меч в таком случае отправится в музей, – ответил Йонас. – Он же уже оформлен как экспонат.

– Ну и что, – Эмиль посмотрел на отца. – Главное, он не достанется Боткину. Понимаешь? Хоть какое-то возмездие. Да, нам он тоже не будет принадлежать. Но и Боткин ничего не сделает.

Йонас долго думал, глядя на пламя в камине. Затем решительно поднялся.

– Ты прав, – заявил он. – Сделаем это. Найди мне телефон герра Шульца.

* * *

Эти внезапные проблемы с получением документов определённо связаны с семьёй Мюллер. Они живут здесь уже давно, и связи у них явно имеются.

Думаю, таким образом они решили напоследок отомстить. Мол пусть меч не достанется никому.

А иначе я такой резкий поворот событий попросту объяснить не могу.

– Самолёт у нас через пять часов, – задумчиво проговорил я. – В аэропорту надо быть через три часа. За это время мы должны решить эту проблему.

– Но как? – Каштанова начала паниковать. – У меня нет тут связей… Если мы не получим разрешение, то меч придётся оставить в Гамбурге. Его передадут музею, и… В общем, мы его не получим!

– Успокойся, – осадил её я. – Этот вопрос сложный, но не безнадёжный.

Я вспомнил свою ситуацию в центре документов перед самым вылетом. Григорий Семёнович тогда довольно сильно облажался. И теперь он был мне должен, как он сам и сказал. Ведь с того раза он так и не перезвонил.

И хорошо, что я взял у той сотрудницы его номер телефона. Не теряя времени тут же позвонил ему и объяснил ситуацию. Григорий Семёнович спокойно выслушал и попросил дать ему час.

– Вопрос будет решён, – сообщил я Екатерине. – Пока что давайте спокойно позавтракаем и будем собираться.

– Ох, я надеюсь, – вздохнула она. – Мне самой так неудобно из-за этой ситуации! Я была уверена, что всё пройдёт хорошо. Честное слово, Константин. Я помню, что именно мне было поручено организовать транспортировку меча в Российскую Империю.

– Всё в порядке, – успокоил я её. – Я решу этот вопрос.

А иного выбора у меня всё равно нет.

Уже через сорок минут позвонил Григорий Семёнович. И да, ему удалось договориться о получении разрешения на выезд. Осталось только заехать в нужную контору, и его получить.

Григорий Семёнович поступил умно и решил действовать через начальника того человека, который и отказался нам выдавать разрешение. Пригрозил ему международным скандалом, поскольку меч изначально принадлежал Российской империи. В общем, он надавил куда нужно, и разрешение мы получили. Оставалось заехать к этому человеку и забрать бумаги.

Теперь мы были в расчёте.

Мы с Каштановой собрались, поехали в ту контору, получили все бумаги, и отправились в аэропорт.

Меч предстояло транспортировать в специальном контейнере. Екатерина очень волновалась, как бы его ещё не потеряли в дороге. Но я был уверен, что теперь самое сложное позади, и он доберётся до Санкт-Петербурга.

Так и оказалось. Обратная дорога прошла безо всяких приключений, и меч был получен нами вскоре после приземления.

После чего мы с Каштановой вдвоём отвезли его на склад её музея. Договорились, что там будет его временное хранилище.

– Когда должен прилететь господин Капуто? – поинтересовался я.

– Кажется, в начале следующей недели, – наморщив лоб, ответила Екатерина. – Я договорюсь с ним о встрече, и сообщу вам. Обмен артефактами состоится при вас, как вы и просили.

– Отлично, – кивнул я. – Тогда будем на связи.

Я собирался было уйти, но Екатерина меня остановила.

– У меня есть просьба, – покраснев, произнесла она. – Дело в том, что этот меч – это действительно очень редкая реликвия. И раз появился такой шанс… Можно ли я на несколько дней выставлю его в экспозиции музея? Обещаю, охрана будет самая лучшая, и его никто не украдёт!

Я задумался. Этот меч был очень важен для меня. Только с его помощью можно было получить Печать Солнца. И победить Некроса. Остановить развитие некромантии в Санкт-Петербурге.

Однако помимо всего прочего этот меч – действительно уникальная реликвия Российской империи. И он заслуживает быть увиденным.

– Под магическую защиту, под стекло, и обязательно охрану в комнату с ним, – проговорил я. – Этот меч очень важен, сами понимаете.

– Конечно, – обрадовалась Екатерина. – Всё будет! Спасибо огромное!

Было уже шесть вечера, когда мы попрощались. И я решил сразу же съездить в клинику, доложить главному врачу о результатах поездки.

Не был в клинике три дня, а по ощущениям словно целую вечность. Успел соскучиться по работе и по пациентам. Да даже по своему ученику.

Однако это всё завтра, сегодня полно других дел. Так что не стал заходить в терапевтическое отделение, а сразу прошёл в кабинет главного врача.

– Почему-то так и думал, что вы зайдёте ко мне сразу же в день прилёта, – улыбнулся Николай Андреевич. – Константин, вы мой герой!

– Добрый вечер, – я слегка был удивлён такой бурной встречей. – Решил отчитаться по результатам поездки.

– Господин Шмидт уже рассказал всё во всех подробностях! – заявил главврач. – И про выдающегося молодого доктора, и про то, как вы вылечили пациента с ВИЧ-инфекцией. И про то, как вы помогли на улице мужчине с инфарктом миокарда.

Это было как раз на экскурсии. Честно говоря, не думал, что эта информация вообще всплывет. Помог и помог.

– А вы откуда узнали про этого мужчину? – удивился я.

– Да там город маленький, и понятно, что его привезли именно в клинику «Альстер», – ответил Николай Андреевич. – А там определили ваш почерк. Мало в Гамбурге оказалось русских врачей, которые спасают жизнь чиновнику с помощью лекарской магии.

А я и не знал, что он был каким-то важным чиновником. Впрочем, это для меня и не было особо важным.

– Я рад, что он в порядке, – кивнул я.

– Более того, господин Шмидт взял с меня слово, что я объявлю вам благодарность и выпишу солидную премию, – добавил Николай Андреевич. – Зайдите в бухгалтерию, вам всё выдадут.

Премия – это тем более хорошо. Деньги сейчас нужны, нужно гасить кредит, взятый на открытие своей клиники.

– Сотрудничество с «Альстер» вы вернули? – задал я самый главный вопрос.

Конечно, доктор Шмидт уверял меня, что свяжется с главврачом «Империи здоровья» и договорится о первой лекции. Но я не мог этого знать наверняка. А вдруг после моего ухода он резко передумал?

– Вернули, – гордо кивнул главврач. – Доктор Шмидт заявил, что вы доказали ему, что квалификация молодого врача не может быть измерена ординатурой. Он умоляет вас провести их клинике отдельно ту лекцию, которую вы проводили для других стран.

– Обязательно проведу, – кивнул я. – Можете договориться с ними на эту пятницу, например. Чтобы время не терять зря.

– Отлично, – улыбнулся главврач. – Константин, в общем, я уже много раз вам это говорил, но скажу ещё раз. Я очень рад, что вы работаете именно в нашей клинике.

Он и правда говорил это уже далеко не первый раз. Но каждый раз это звучало очень искренне.

– Я тоже рад, что работаю именно здесь, – улыбнулся я. – Спасибо за тёплые слова.

После посещения главврача я заглянул в бухгалтерию, и получил внушительную премию. Думаю, большую часть как раз использую на досрочное погашение кредита.

После клиники я поехал к Насте. А проведя с ней вечер, отправился домой. По своему Фамильяру я тоже успел соскучиться.

Клочок старательно высиживал свой домашний арест, и вообще вёл себя очень хорошо. Правда, заставил меня во всех подробностях рассказывать о моей поездке, поэтому спать я в итоге лёг поздно. Но это уже дело привычное.

Утром я проснулся от телефонного звонка. Звонил мне Зубов. Странно, сам утром он мне звонил только при чрезвычайных ситуациях. Что-то явно случилось.

– Слушаю, – сразу же взял трубку я.

– Константин, у нас тут ситуация, – тревожным голосом отозвался Михаил Анатольевич. – Я подумал, лучше тебе знать. В общем, приезжай в клинику как можно скорее.

– А что случилось-то? – я уже встал, и одновременно начал собираться.

– Увидишь. Кое-что интересное без тебя происходит, – уклончиво ответил Зубов. – Давай, жду.

Он тут же отключился. Так, вот что уже могло произойти за ночь?

– Что такое? – зевнул Клочок.

– Проблемы на работе, – коротко ответил я. – Я разберусь, у тебя продолжается домашний арест.

– Я помню, – он сонно перевернулся на другой бок. – Удачи, хозяин.

В этот момент он точно не выглядел недовольным из-за своего ареста. Даже завидно на секунду стало, что ему не надо выходить на улицу в промозглый декабрь.

Я быстро собрался и отправился в клинику. Сразу же отправился в ординаторскую. Зубов был там, судя по всему, он дежурил сегодня ночью.

– Что случилось? – обратился я к нему.

– Кравцов, – коротко ответил он. – Он требует восстановить его в должности. Сейчас вся клиника ждёт, что из этого выйдет.

А я-то думал что-то с пациентами стряслось, поэтому Зубов меня вызвал. Но все оказалось гораздо веселее.

Ох ты ж… Тот самый Кравцов, который употребил запрещённое зелье, и странно себя вёл. Который не мог сдать аккредитацию по фармакологии. Который постоянно ел пирожки. Запоминающийся человек.

– Он что, с ума сошёл? – вздохнул я. – То зелье всё-таки имело побочные эффекты?

– Похоже на то, – Зубов даже не шутил. – Он пришёл не один, а с адвокатом. И они угрожают судом.

Вот это поворот.

– Тогда я пойду поинтересуюсь, что там происходит, – заявил я.

Зубов кивнул. Он и рассчитывал, что это будет мне интересно.

Я тут же отправился в кабинет главврача. Дверь была приоткрыта, и оттуда уже доносились громкие голоса. Вовремя я подошёл.

С одной стороны, это не моё дело, а полностью проблема главврача. Но с другой, мне искренне не хотелось, чтобы Кравцова восстановили из-за угрозы суда. Может, и я смогу чем-нибудь помочь.

Хм, а я уже примерно придумал, как поступить…

– Я требую справедливости! – кричал Кравцов. – Меня уволили незаконно!

– Ваше увольнение было полностью законным, – спокойно отвечал главврач. – Вы нарушили внутренний регламент клиники.

– Это дискриминация! – не унимался Кравцов. – Я подам в суд!

Пора было вмешаться. Постучал в дверь и зашёл. В кабинете находились главврач, Кравцов и мужчина в строгом костюме, видимо, адвокат.

– Доброе утро, – обратил я внимание всех на себя. – Владислав Сергеевич, не ожидал вас снова увидеть. Проблема кнопок лифта больше не беспокоит? Простите, господа, не знал, что тут кто-то есть.

Так я сделал вид, что якобы пришел случайно, и совершенно по другому вопросу.

Кравцов повернулся ко мне, одновременно пряча в карман шоколадный батончик. Его взгляд пылал гневом.

– Боткин, это всё из-за тебя, – процедил он сквозь зубы.

– Я просто случайно пересёкся с вами в лифте, и сразу же обратил внимания на ваше странное поведение, – пожал я плечами. – А токсикологический аспект подсказал мне причину. Употреблять запрещённые зелья на работе – это само по себе запрещено. К тому же, вы могли навредить пациентам.

– Вы не имели права, – вмешался адвокат. – Ваш анализ токсикологическим аспектом был проведён без согласия моего клиента. Это нарушение врачебной этики.

Я устало посмотрел на него. Вот ещё адвокаты будут учить меня этике.

– У меня были основания подозревать, что господин Кравцов находится под влиянием магических веществ, – ровным тоном ответил я. – Его поведение было нетипичным. А согласно внутреннему регламенту клиники, любой врач может проверить коллегу лекарской магией при подозрении на нарушение.

– Тем более, что это только одна из причин увольнения, – добавил главврач. – Дважды несданная аккредитация, махинации с процентами от фармакологической компании и прочие мелкие нарушения тоже никуда не делись. Ваше увольнение, господин Кравцов, было закономерным.

Адвокат поджал губы. Явно понимал, что дело тут проигрышное. Ведь главврач только что достал несколько папок с доказательствами и пододвинул их к нему.

– Тем не менее, – упёрся он. – Мой клиент требует компенсацию за моральный ущерб. И публичные извинения.

Клиент тем временем не выдержал такого мучительного голода, и вновь достал из кармана шоколадный батончик.

– Морального ущерба он мне нанёс куда больше, – усмехнулся я. – Вас когда-нибудь грузили огромным количеством ненужной информации про кнопки лифта?

– Господин Кравцов нарушил правила, и понёс заслуженное наказание, – строго добавил главврач. – Так что никаких компенсаций.

Кравцов целиком затолкал батончик в рот.

– Я вам это не прощу! – закричал он. – Я разрушу твою карьеру, Боткин! Это всё так не закончится!

Он резко развернулся, и вышел из кабинета, оставив нас наедине с растерянным адвокатом.

Да уж, не повезло тебе с клиентом.

– Ну, я наверное тоже пойду, – неловко проговорил он. – Если мой клиент решит продолжить дело, то вернёмся к переговорам.

Он встал и тоже поспешил скрыться за дверью.

– Спасибо, Константин Алексеевич, – выдохнул Николай Андреевич. – И снова вы спасаете положение. Я, честно говоря, даже растерялся от их напора.

Главврач потянулся к графину с водой и налил себе стакан. Залпом опустошил его.

– Не за что, – кивнул я. – Не думаю, что они подадут в суд. Наша клиника ничего не нарушала.

– Согласен, – отозвался главврач. – Просто Кравцов хотел насолить мне напоследок. Не зря я доказательства собирал.

Глааврач хоть и кажется мягким человеком, но на самом деле у него всё было продумано. Этот человек всегда имеет запасной план. А иначе он бы не стал главврачом.

Он даже не стал спрашивать по какому поводу я пришёл. Итак всё понял.

Кстати, почему-то у меня было стойкое ощущение, что я ещё пересекусь с Кравцовым. Но пока что я предпочёл об этом не думать.

Попрощался с главврачом и поспешил в отделение. Меня ждало много работы. И Зубов наверняка изнывает от нетерпения, хочет узнать, что здесь произошло.

Рабочий день прошёл в спокойном, привычном режиме. А после работы ко мне подошёл смущённый Арсений.

– Константин Алексеевич, – неловко проговорил он. – Я хотел бы пригласить вас в музей… Ну, в общем никто больше не соглашается. А там всего на несколько дней обещают выставить меч самого Александра Македонского! Я подумал, вдруг вам будет интересно…

Как же это иронично! Мой ученик зовёт меня на выставку, в организации которой я поучаствовал сам.

Хотя… А почему бы и нет? Сходим, развеемся. Тем более, похоже парень действительно туда хочет, просто компании не нашёл.

– Пойдём, – улыбнулся я. – Сам хотел бы на него посмотреть.

Так и получилось, что после работы мы отправились в музей, который принадлежал Екатерине Каштановой.

Выставка была организована довольно солидная, но Арсений первым делом направился к главному экспонату.

– Вот он, – с восхищением проговорил он, дотронувшись рукой до стекла.

– Величественная вещь, – улыбнулся я и заметил, как Арсений побледнел.

А в следующее же мгновение внезапно он начал оседать на пол…

Глава 9

Я успел подхватить Арсения под руки, и аккуратно опустить на пол. И тут же активировал диагностический аспект.

Так, проблем не вижу… Да даже причин для обморока никаких – давление в порядке, дыхание тоже в норме. Только вот пульс зашкаливает.

– Константин Алексеевич, – широко распахнув глаза, произнёс Арсений. – Получилось…

Мой ученик тронулся умом?

– Что получилось? – поинтересовался я.

– Диагностический аспект, – прошептал он. – И патологоанатомический, кажется, усилился. На пару уровней точно.

Вот оно в чём дело. Артефакт каким-то образом передал Арсению магические силы. Интересный поворот.

– Как себя чувствуешь? – меня всё ещё беспокоило его состояние. Всё-таки из-за этой новой силы он только что чуть сознание не потерял.

– Всё хорошо, – кивнул он. – Константин Алексеевич, я же теперь смогу как вы… Диагностировать магией. Это же моя мечта!

Медитации в любом случае бросать было нельзя, только с их помощью можно было прокачать магию. Но диагностический аспект – это действительно ценное приобретение.

И я был очень рад за своего ученика.

– Только вставай осторожно, – предупредил я. – Такая сила сразу, организму надо привыкнуть.

Это был первый случай в современности, когда новый аспект был получен не путём сложнейшего ритуала. И в этом было и преимущество, и недостаток. Ведь организм Арсения мог быть просто не готов к такой силе.

Я ещё раз перепроверил его магией. К счастью, наши многочисленные занятия возымели толк. Арсений был в порядке.

Всё-таки интересно, почему меч решил наградить моего ученика… Точнее, Великий Ткач благословил этот меч, и перенаправил силу в Арсения.

Видимо, меч признал меня, как великого полководца. Даже сейчас, когда я рядом с ним, камень на нём осыпался. Меч был чист от наростов. А значит, он чувствует меня даже сквозь стекло.

А Арсения, так как он мой ученик, меч посчитал моим последователем или же солдатом. А последователям он тоже даёт силу. Ведь Македонский не смог бы завоевать полмира в одиночку, а только со своей армией. Всем тем, кто шёл за ним, меч тоже даровал силы.

Примерно так я это понимаю.

Я приложил к стеклу и свою руку. И меч наградил меня повышением оставшихся аспектов в уровнях. Тёплая волна силы разлилась по телу изнутри, наполняя каждую клетку приятной энергией. Я почувствовал, как магия переполняет меня, словно река, прорвавшая плотину, возвратила себе давно утраченную мощь.

Все лекарские аспекты наконец-то были развиты до предела. Я вернулся на свой уровень две тысячелетней давности. Вернулся на уровень Галена.

И это было чертовски приятно. Теперь у меня будет куда больше возможностей для развития медицины этого мира.

– Константин Алексеевич, почему этот меч помог мне получить аспект? – Арсений окончательно пришёл в себя, и поспешил задать мне этот вопрос.

Что ж, придётся ему рассказать всю правду.

Не вдаваясь в подробности, я коротко объяснил своему ученику суть. Его удивлению не было предела. На миг Арсений застыл с выпученными глазами, словно силясь во все это поверить.

– Но зачем тогда вам отдавать этот меч для получения другого артефакта? – осторожно спросил он, ибо картинка в его голове до конца не сложилась. – У вас в руках такая мощь! Вы можете взять эту печать силой. А для чего она вам, кстати?

Про некроманта я ему рассказывать не стал. Пока что я решил не перегружать ученика новыми сведениями. И так слишком много всего для одного вечера.

Но рассказать придется в ближайшее время. Ведь эта опасность угрожает и ему.

Поэтому выжду немного времени, чтобы он принял прошлые сведения. Затем на этой основе будет проще поведать и о Некросе. Сейчас же не факт, что Арсений сможет в это поверить.

А вот его вопрос про взятие силой мне не понравился.

– Арсений, меч выбирает достойного, и только ему он подчиняется, – объяснил я. – А достойный человек не станет обманывать других, и брать артефакт силой, если договор был на обмен. Понимаешь? Иначе он резко перестанет быть достойным.

Много людей этот меч склонил бы к насилию. Пробудил бы тёмные стороны их душ. Именно поэтому и существовало это проклятие с наращиваемым камнем. Только так меч мог обеспечить свою защиту, и защиту всего человечества.

Иначе мы бы давно погрязли в тирании одного из таких правителей.

– Я понял, – мой ученик явно пристыдился от своей идеи. – Что-то я не подумал.

– Кстати, в храм на медитации продолжай ходить, – я решил сменить тему. – Аспект надо развивать.

Арсений кивнул, и мы прошли к другим экспонатам. Мыслями я всё возвращался к мечу. Интересно, есть ли у него предел? И насколько убеждённым последователем надо быть, чтобы он даровал силы.

Надо попробовать привести к нему Чехова. У того тоже есть лекарская магия. Будет интересно узнать, посчитает ли меч его моим последователем.

После экскурсии Арсений и правда отправился на медитацию. А я решил съездить в учёный совет, не откладывая дело с Чеховым в долгий ящик.

– Костя, очень рад видеть! – поспешно воскликнул Антон, когда я появился в нашем кабинете. – У нас тут проблема.

Да когда же было иначе… В день, когда у меня не окажется никаких проблем, специально куплю себя шляпу, чтобы снять её в торжественном поклоне.

– Что случилось? – спросил я.

– В общем, пришёл регламент конференции, – начал объяснять Антон. – И они просят обязательно не просто голую теорию, а иллюстрации, или видео. А в идеале – вообще демонстрацию.

– Демонстрацию лечения прионной болезни? – удивился я. – Как они себе вообще это представляют?

Чехов молча пожал плечами. Мда, так себе ситуация. У меня доклад на очень интересную тему, которая перевернёт мир медицины. Ещё одна неизлечимое заболевание станет излечимым.

И при этом для участия в конференции требуется какая-то демонстрация…

– Я уже всю голову себе сломал, – проговорил Чехов. – Не могу придумать, как именно провести эту демонстрацию. Можно подобрать картинки, и с белком, и с нейронами. Но это же всё не то…

Для такой крупной научной конференции точно не подойдёт.

– Я подумаю, – решительно ответил я. – А пока давай-ка сходим в музей.

Чехову меч Македонского новых аспектов не выдал. Всё-таки последователей он определял каким-то особым, известным только ему, способом.

Ну что ж, попытка не пытка. Не вышло тут, значит будем развивать магию Чехова иначе.

После музея мы разошлись, я пообещал уже завтра прийти к нему с готовым решением. И за ночь я его придумал.

Утром следующего дня первым делом отправился в отделение неврологии.

– Давненько вы не заглядывали, Константин, – улыбнулся отец Лены, Михаил Тарасов. – Хотя вас-то я вижу регулярно. Стараюсь не пропускать ни одной лекции. И старательно перенимаю ваши техники.

– Приятно слышать, – кивнул я. – Сегодня я по другому вопросу. Пациенты, страдающие прионной болезнью, имеются у вас на учёте?

Это заболевание граничило между инфекцией и неврологическим заболеванием. Но я решил, что неврологии в нём всё-таки больше. И не ошибся.

– Есть один, – кивнул невролог. – А что?

– Мне нужно с ним поговорить, – заявил я. – Я продумал технику, с помощью которой можно вылечить прионную болезнь. И с этим докладом буду выступать в это воскресенье на конференции. Но мне нужна демонстрация способа лечения, а для этого нужен и пациент.

Михаил Тарасов пару секунд помолчал, а затем громко рассмеялся.

– Ну вы даёте. А я почти вам поверил, – заявил он. – А в самом деле зачем?

В это также сложно поверить, как и в излечение магией ВИЧ-инфекции.

– Я говорил серьёзно, – пожал я плечами. – А что вас так удивило?

– Прионные болезни неизлечимы, – заявил отец Лены. – И да, я наслышан про вашу способность управляться с магией. Но уж простите, не надо делать из себя Великого Ткача.

– Я и не делал, – спокойно отозвался я. – Но метод лечения прионных болезней действительно продумал.

Теперь Тарасов наконец-то перестал улыбаться.

– Это невозможно, – категорично заявил он. – Я доверю вам пациента, а вы из него инвалида потом сделаете. Мне эта ответственность зачем?

– С пациентом я поговорю сам, – спокойно ответил я. – Он сам может выбирать, где и как ему лечиться. От вас мне нужны только его данные.

– Я отказываюсь в это верить, – с удивительной настойчивостью повторил Тарасов. – Вылечить прионные болезни невозможно!

Удивительный человек. Знает, что я разработал метод лечения ВИЧ-инфекции даже на поздних стадиях. Но не может поверить, что я смогу вылечить прионную болезнь.

– Давайте так, – решил я. – Вы дадите мне контакты этого пациента. И я договорюсь с ним. Вы не можете лишать человека возможности вылечиться, это решение он должен принимать сам. Я же могу узнать данные и через главврача.

– Вы мне угрожаете?

– Совсем нет, – добродушно ответил я. – Лишь напоминаю, что решение за пациентом, а не за вами. А в это воскресенье вы сможете посмотреть прямую трансляцию с научной конференции. И убедиться, что я говорю вам правду.

Лично на конференцию, разумеется, я провести его не мог. Но знал, что трансляция будет на их официальном сайте в свободном доступе. Чтобы желающие могли сразу же узнать о нововведениях в науке.

Михаил задумался. Отчего-то он не мог поверить, что я действительно мог свершить подобное открытие.

Вообще отношения у нас с ним были довольно сложные, но в последнее время все конфликты были решены. Просто в этом вопросе он решил пойти на какой-то свой принцип.

– Ещё не факт, что мой пациент согласится, – буркнул невролог. – Это очень уважаемый аристократ, барон Шапилов. Если договоритесь с ним – хорошо, принимаю условия вашего предложения.

Собственно и согласился он, только потому что я не оставил ему выбора. Прямо же обозначил, что свяжусь с пациентом с его помощью или без. Ведь в другом месте такой сложный случай я навряд ли найду.

Он выдал мне телефон Шапилова. Я тут же позвонил и договорился о встрече сегодня вечером в кафе. Сказал, что это касаемо его лечения.

Попрощавшись с неврологом, отправился к себе в отделение. А отработав день, поспешил на саму встречу с Шапиловым.

Это оказался довольно грузный аристократ с густыми рыжими усами. Насколько я успел узнать, он владел стекольным заводом.

– Добрый вечер, – поздоровался я с ним. – Меня зовут Константин Алексеевич Боткин, я вам звонил сегодня.

– Да, сказали, что это касаемо моей болезни, – не здороваясь, ответил Шапилов. – Что, нашли способ лечения?

– Можно сказать и так, – кивнул я. – Я учёный, автор многочисленных научных работ на тему лечения с помощью лекарской магии. И я разработал способ лечения прионной болезни, тоже с помощью сочетания нескольких аспектов лекарской магии.

– Так приступайте! – заявил Шапилов. – Что ходите вокруг да около?

Сложный человек. Тарасов наверняка это знал, когда говорил фразу «не факт, что пациент согласится».

– Дело в том, что метод экспериментальный, – спокойно ответил я. – Я планирую рассказать о нём в это воскресенье на научной конференции. И заодно продемонстрировать на пациенте.

Шапилов медленно отпил чай, и с грохотом поставил чашку на место.

– Это вы хотите сделать из меня учебное пособие⁈ – возмущённо заявил он.

Тяжёлый случай.

– Хочу на вашем примере показать, как можно вылечить прионную болезнь, – ответил я. – Продемонстрировать свой способ, чтобы о нём стало известно всему миру. И чтобы другие подобные случаи тоже начали лечить повсеместно.

– А я тут при чём? – возмутился тот. – Если нашли способ лечения, так лечите меня. А не делайте из меня какое-то пугало огородное, в самом деле.

– Я вылечу вас в воскресенье на конференции, – ровным тоном ответил я. – Это одновременно и избавит вас от вашего заболевания, и покажет всему миру, что прионные болезни теперь можно лечить. На других условиях сотрудничества не будет.

По крайней мере, пока этот метод не станет общепризнанным. Но до этого Шапилову еще долго ждать придется.

– Какой же вы врач после этого⁈ – фыркнул Шапилов. – Если отказываетесь лечить пациента. Вы не можете называть себя врачом. Да в вас даже человечности нет!

С одной стороны, он прав, и я не могу отказать пациенту в лечении по своим собственным принципам. Другие врачи, возможно, спокойно бы отказались.

Но раз человек настроен на лечение, а его не устраивает именно место проведения, то я ему в любом случае помогу. Но не здесь и не сейчас. Если не согласится в итоге на конференцию, тогда лечение будет проходить в клинике. Совсем на других условиях.

Да и эта провокация мне совсем не понравилась.

– Я не являюсь вашим лечащим врачом, – спокойно напомнил я. – Не веду вас. Да сейчас даже не моё рабочее время. Но я предлагаю вам избавиться от вашей болезни, помочь всему миру и войти в историю. Этого мало?

Тот задумался. Мои слова явно взымели эффект, ведь в предложенной мной ситуации были одни лишь преимущества.

– Вы правы в том, что я не смогу вам отказать в лечении. Это не в моих принципах, – я решил быть с ним честным. – У вас есть выбор: избавиться от болезни уже в ближайшее время. Либо же ждать, пока метод зарегистрируют, а уже потом записываться отдельно ко мне на прием. Не могу знать, сколько времени это займёт.

Метод лечения от ВИЧ-инфекции зарегистрировали и внедрили быстро. Но нельзя знать наверняка, что с лечением прионных болезней будет также. Бывает, что некоторые методы по полгода регистрируют.