Текст книги "Будь любезен, спаси меня от неприятностей (СИ)"
Автор книги: Виктор Литовцев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
═ Даже сейчас, когда на дворе уже 1910 год, мир по-прежнему полниться идиотами. Сначала одни из них дают мальчикам дурацкие имена, затем другие трактуют их по своему разумению, даже не удосужившись уточнить пол. Именно из-за них мне пришлось проделать долгий путь через всю Российскую империю от холодных берегов Ледовитого океана до жаркого Крымского полуострова лишь для того, чтобы узнать, что мне совсем не рады. И хуже того, девушка, которую я должен теперь охранять, постоянно влипает в неприятности!
Литовцев Виктор
Глава 1 – Плохая девушка из хорошей семьи
Литовцев Виктор
Будь любезен, спаси меня от неприятностей
Пролог
– Ммм... какой изысканный утонченный бред.
Облачко пара из моего рта окутало пожелтевшие от времени страницы и растворилось в холодном воздухе. Я поплотнее закутался в шубу, несколько раз подышал на пальцы и вернулся к чтению книги, которую мне задали сегодня проштудировать. А книга была на редкость отвратительная.
"Между реками Волгой и Яиком... есть некое растение, очень похожее на ягненка, в пять пядей вышиной. Оно называется на их языке Баранец, что значит ягненочек, ибо оно имеет голову, глаза, уши и все прочее в виде недавно родившегося ягненка. И, кроме того, снабжено тончайшей шкуркой, которые часто употребляют для подкладки шапок. Сверх того... это растение, если только позволительно назвать его растением, имеет и кровь, но мяса у него нет, а вместо мяса есть какое-то вещество, очень похожее на мясо раков. Затем копыта его не роговые, как у ягненка, а покрыты чем-то вроде волос, наподобие рога. Корень у него находится у пупка или посредине живота. Живет оно до тех пор, пока сам корень, истребив вокруг себя травы, не засохнет от недостатка корма..."
Я закрыл книгу и посмотрел на обтянутую потрескавшейся кожей обложку, на которой было название сего "научного труда".
"Записки о московитских делах". Автор – Сигизмунд фон Герберштейн.
Сейчас была весна тысяча девятьсот десятого года, а я читаю псевдонаучный опус человека, жившего в шестнадцатом веке. К тому же книга была написана исключительно на основе слухов и баек, так что никак не могла претендовать на звание образовательного произведения. Взять того же баранца, которого он описывал. Этот зоофит действительно существует в природе. Только произрастает исключительно в Центральной Африке, на границе тамошней саванны и тропических лесов. Выглядит он и правда как небольшое травоядное животное, только лежащее на земле и источающее отвратительный запах гниющего мяса. Так оно привлекает животных-падальщиков, которые поедая его "плоть" разносят семена. Правда есть его даже падальщики не сильно желают, поскольку знает что "мясо" баранца пропитано сильнейший кислотой. Попадая в желудок жертвы оно начинает разъедать его, отчего животное умирает от внутреннего кровотечения в течении нескольких часов, тем самым становясь удобрением для семян. Только когда наступает сильный голод животные начинают поедать баранца от отчаяния.
Это всё доподлинно известно, поскольку известный голландский натуралист и исследователь Африки Патрик ван Дейк описал его ещё в шестидесятых годах прошлого века.
Но для жителя Европы времен фон Герберштейн, что Африка, что Московия, что Ад были для описания сравнительно одинаковыми местами. Хотя я и допускал, что описании Ада, хоть того и не существовало, и то было более точным.
Дон-дон-дон.
С поверхности в тоннель, где я сидел, прилетел звук колокола и я понял, что на сегодня мои занятия окончены. Положив книгу поверх большой стопки уже прочитанных произведений, я потушил керосиновую лампу и побрел в сторону выхода, сияющего вдалеке белым пятном. Я углубился внутрь библиотеке саженей на двадцать, поэтому быстро дошел до винтовой лестницы, ведущей к поверхности. Широкая круглая шахта уходила вглубь вечной мерзлоты почти на четверть версты. По всей её поверхности из промерзшей земли виднелись черные провалы тоннелей, расходящихся в разные стороны. Услышав звуки колокола из них тоже стали появляться такие же ученики как и я. Правда все они выходили из тоннелей, расположенных гораздо выше моего, поскольку так глубоко отправляли только меня. Наш учитель, предполагал, что мне нужно сосредоточиться на более старой литературе, а её хранили всегда в самом низу.
Ступени были сделаны из толстенных досок, которые заострив с одного края просто вдолбили в землю. Только за сотни лет, дерево стало ветхим даже не смотря на постоянный холод и отсутствие гниения. Под моим весом они периодически прогибались и скрипели. К тому же, не смотря на то, что их регулярно чистили, тонкий слой льда и снега, казалось, был на них всегда. Управители библиотеки понимали, что ежедневный спуск и подъем может стать для посетителей смертельный аттракционом и разместили вдоль стены импровизированные перила из канатов, привязанных к ввиченным в мерзлоту шурупам с кольцами на концах. Я, как и любой посетитель, всегда носил на поясе короткий трос с крюком на конце, который цеплял за эти "перила" во время движения.
Наконец, долгий подъём по кругу завершился и я ступил ногами на твердую землю. Вокруг, куда не оглянись, простиралась покрытая снегом тундра. Лишь поодаль виднелась небольшая деревенька на десяток дворов, да покосившаяся от времени церквушка, чьи брёвна от старости стали почти черными. Между избами сновали многочисленные фигурки людей, что было нехарактерно для этого времени. Однако приглядевшись я понял причину – возле одного из домов возвышалась темная лохматая фигура мамонта, на которых ненцы привозили каждую неделю припасы. Поэтому на улице и было так оживленно.
– Эй, Вера, ну как день прошёл?
Ко мне обратился высокий рослый парень, стоявший рядом с двумя девушками.
– Я ведь говорил тебе, чтобы ты обращался ко мне только по фамилии. Или нет?
С нескрываемой угрозой в голосе ответил я, приближаюсь к компании.
– Перестань, у тебя красивое имя, – обратилась ко мне одна из девушек. Как и все она была укутана в огромную пышную шубу, чьи края волочились по земле. Без такой одежды заниматься в библиотеке, где температура никогда не поднималась выше пяти градусов холода было невозможно.
– Мне приятно твое мнение, Ольга, но к тебе предыдущее замечание тоже относиться.
– Ты слишком злой, Чайка. Именно поэтому у тебя нет друзей.
– А я всегда считал, что это из-за того, что всегда говорю правду.
– Ты говоришь гадости.
– Просто и то и то выглядят очень похоже. Хотя, я начинаю потихоньку исправляться.
– И как же это? – скептически спросила девушка.
– Я начинаю меньше говорить.
Ольга вздохнула, словно мои слова чем-то её расстроили. Тут я невольно заметил, что возле меня стоит старик. Из ненцев. Узкие глаза, обветренное покрытое морщинами лицо, теплая шуба и унты, на поясе длинный хлыст. Судя по последнего погонщик мамонтов.
– Нгамгэ хадкэ? (ненецкий: "Что случилось?")
– Юн падар (ненецкий: "Письмо"), – ответила старик и протянул мне конверт.
Я почувствовал недоброе. Заледеневшие за время чтения в холоде пальца с трудом разорвали бумагу и я достал письмо, которое тут же принялось дрожать под порывами дующего над тундрой ветра.
"Возвращайся, тебя наняли. Срок – один год. Место – Таврическая губерния, Ялта. Наниматель – граф Константин Васильевич Радчевский. Объект – Агата Константиновна Радчевская." Больше в письме ничего не было. Ни здравствуй, ни до свидания. Да уж, родительское тепло это то, что мой отец никогда не тратил сверх меры.
– Что там?
Ольга заглянула через плечо, чтобы прочитать написанное и я тут же, в порыве присущего мне человеколюбия, дернул её за нос. Ответная реакция в виде точного удара кулака в печень была немного заглушена толстой одеждой, но даже этого мне хватило, чтобы согнуться. Хотя, последнего я даже толком не заметил, поскольку от названия места моей работы сердце забилась как бешенное. Похоже, все многочисленные боги и духи это неприветливого холодного края на самом краю света наконец-то сжалились надо мной. Я наконец-то смогу насладиться роскошной жизнью на берегу теплого моря!
– А почему твой объект – женщина?
Ольга, наконец, смогла прочитать написанное и теперь с недоумением взирала на меня.
– Эээ... – я издал нечленораздельный звук.
А серьезно, почему? Мы всегда служим телохранителями только у представителей своего же пола.
– Понятия не имею. Но наверняка есть логическое объяснение.
– Знаете, господин Вера Чайка, у меня такое чувство, что вы только что вляпались в какие-то неприятности.
И над тундрой пронесса злорадный девичий смех.
Глава 1 – Плохая девушка из хорошей семьи
Вагон в последний раз качнулся и замер на месте. Повесив свою объемную сумку на плечо, я открыл дверь купе и пошёл по коридору к выходу. Когда я спустился на перрон он уже был запружен народом: военные, государственные служащие самых разных чинов, купцы и промышленники, юные гимназисты, престарые матроны с выводками детей. Все те, кто долгие месяце провел в сыром климате Петербурга или засыпанной снегом Москвы, теперь массово ехали на юг империи, намереваясь насладиться настоящим летом, а заодно и поправить расшатанное из-за отсутствия свежих фруктов и яркого солнца здоровье.
– Свежие новости! Французские войска продолжают вторжение в королевство Вадаи! Император предоставил свой дворец в Ливадии для переговоров с немецкой делегацией! Япония намеревается объявить Корею своей колонией! – размахивая пачкой газет, рядом пронесся горланящий во весь голос малец.
Шум стоял такой, что впору хотелось заткнуть уши. После восемнадцати лет жизни на берегу Ледовитого океана, где можно было пройти тысячи верст не встретив ни одного человека, это место сильно нервировало.
Стараясь никого не задеть свисающей сбоку сумкой, я аккуратно пробрался через всех этих людей к выходу с перрона. Держа в руках простенькую карту города, которой меня снабдили в Петербурге, я побрел по залитым солнцем улочкам города в сторону дома моего нанимателя. Не смотря на то, что было ещё утро, воздух уже был очень горячим. Поэтому я старался выбирать маршрут, который бы пролегал в тени многочисленных кедров и кипарисов. Хотелось бы надеяться, что сильно выше он нагреваться не станет, иначе с непривычки первые месяце в такой климате могут превратиться в пытку.
Если верить полученным бумагам, то усадьба графа Радчевского располагалась на востоке города, на самом берегу моря. Правда пляжа там не было – берег представлял собой крутую скалу. До нужного места я дошел почти за час. Был, конечно, соблазн воспользоваться услугами извозчика, но на него, в отличии от билета на поезд первого класса, мне никто денег не выделил. А тратить свои мне пока не хотелось.
– Кажется это оно, – тихо пробормотал я и оторвав глаза от карты.
Я наконец-то нашёл улицу, где жил граф, но тут и возникла первая проблема. Место, где я очутился, представляло собой длинную неширокую улицу засаженную соснами. С обеих сторон шли высокие решетчатые заборы, увитые плющом и диким виноградом, за которыми возвышались многочисленные дорогие дома. Похоже, в этом районе города жили исключительно богачи и аристократы, которые считали что нумерация домов здесь излишняя, поскольку те, кто здесь бывает и так в курсе куда им надо. Я стал озираться в надежде увидеть разглядеть таблички с номерами но бестолку. И как поступить? Ломиться в каждый подряд, спрашивая дорогу?
Неподалеку раздался какой-то шум и я увидел, как на другой стороне улицы одетого в форму дворника мужичка, толкающего перед собой тележку с инструментами.
– Бог в помощь! – обратился я к нему.
– Благодарствую.
– Не подскажите, где мне найти усадьбу графа Радчевского?
– Конечно подскажу, – кивнул мужичок и развернувшись махнул в сторону конца улицы. – Почитай улица в неё и упирается. Сразу узнаешь, как видишь – у них как-никак самый высокий забор тут. Да и сама усадьба приметная. А часом не на работу к ним устраиваться решил, малец?
– А по моему внешнему виду можно решить, что я деловой партнёр графа?
– Ну эт точно, нет, – он окинул меня взглядом с ног до головы. – Просто не советую там работать. Дочка, молва ходит, бедовая у них. Чуть ли не инфернальной сущностью одержима.
Мать честная, лучше бы ты сказал, что бесноватая она, чем применял такие термины.
– Мне кушать хочешься. Так что могу и потерпеть, – вежливо ответил я, хотя замечание дворника меня не воодушевило. Дочь у графа была только одна и меня именно к ней охранником приставили. И раз выбрали мужчину, а не женщину, значит там действительно был проблемный клиент.
Поблагодарив дворника, я пошёл в указанном не направлении и вскоре уперся в высокие ворота, за которыми в глубине сада можно было разглядеть белый двухэтажный особняк. Справа от ворот была маленькая калитка с электрическим дверным звонком – роскошь, не иначе. Несколько раз позвонив, я стал когда ко мне придут, но на усыпанной гравием дорожке, ведущей от усадьбы так никто и не появился. Прошло минут пять, прежде чем мне надоело ждать и просунув руки между прутьями бесстыдно открыл дверь с другой стороны. Миновав будку сторожа – почему-то пустую – я стал огибать усадьбу по широкой дуге, намереваясь попасть в нее с черного входа. Петляя по дорожке между многочисленных аккуратно подстриженных лужаек и кустов, я вышел на широкую площадку, упирающуюся в обрыв перед берегом и замер в нерешительности. Вся территория была запружена народом: шестеро рабочих столпились возле небольшого крана у края и громко горланили, указывая куда-то вниз; поодаль за их работой наблюдала прислуга – рослый парень, дородная тетка в фартуке и две молоденькие горничные; невзрачного вида старик орудовал садовыми ножницами подравнивая живую изгородь и лишь время от времени бросая равнодушный взгляд на царящую суету.
Я медленно приблизился к краю. На заостренный обломок старого дерева, торчащего из скалы был насажен автомобиль. Ствол пробил днище и теперь сиял белой выгоревшей на солнце древесиной посреди роскошного черного корпуса. Как ни странно, но я узнал машину – американский двухместный электромобиль "Бейкер Электрик Виктория". Кто-то решил покончить жизнь самоубийством очень экстравагантным способом? Если уж кто-то хотел, чтобы после его смотрите о нём долго вспоминали, то было бы лучше утопиться в ванной наполненным шампанским. Это было бы гораздо дешевле и не менее эпатажно. Или у аристократов это теперь новое веяние? Как курить опиум или закусывать алкоголь сахаром с капелькой цианида?
– Здесь не место посторонним! – резкий окрик из-за спины заставил меня обернуться. От усадьбы ко мне широко шагая двигался одетый в черный фрак мужчина с проседью на висках. – И как вы вообще сюда проникли?
По крайней мере он не попросил сразу убираться. Уже хороший знак.
– Прошёл через ворота.
– Вас никто не остановил?
– А должны были?
Мужчина, как я понял, выполняющий роль дворецкого, принялся озираться. Его наметанный глаз тут же выцепил фигуру парня возле прислуги.
– А ну подошел сюда! – грозно рявкнул он.
– Прощу прощения, просто пришлось на секунду отлучиться, не извольте злиться, – парень быстро подлетел к дворецкому и принялся тараторить. Однако мужчина пропустил его оправдания мимо ушей у пальцем указал на мою скромную персону.
– Сопроводи данного молодого человека к выходу.
– Пожалуй, откажусь. Я проделал столь долгий путь не для того, чтобы меня выставили за дверь.
– Это исключительно ваша проблема. И кто вы вообще такой?
– Вы только сейчас решили это узнать? Такой термин как "профессиональная непригодность" описывает вас весьма полно. Меня зовут Вера Чайка, и я телохранитель госпожи Агаты Радчевской.
– Вера Чайка? – удивленно переспросил дворецкий.
– Можно просто Чайка.
– Вера?
– Эм... когда родители давали мне имя они руководствовались существительным, а не женским именем, – на автомате начал оправдываться я. Но мужчина пропустил моё объяснение мимо ушей.
– Личный телохранитель? Из Библиотеки? Ледяной страж?
– Можно без последнего эпитета? Я всегда находил его дурацким.
Казалось мужчина меня не слышит. Он с недоумением продолжал смотрел на меня, изредка шевеля губами. Краем глаза я заметил, что в парке уже никто не работает, а лишь с интересом смотрят на нас двоих.
– Вы же мужчина?! – то ли утверждая, то ли спрашивая наконец выдал дворецкий.
– А не похож? – слова дворецкого поставили меня в тупик.
– Так мужчина или нет?
– Да, мужчина.
– Но мы вас не ждали.
– Я уверен в обратном. Или за время моего пути из Петербурга что-то поменялось?
– Ничего не поменялось, но вы ведь мужчина! И вас вправду зовут Вера Чайка? Мужчина-телохранитель из Библиотеки?
Кажется от слова, обозначающего мой пол я стал терять интерес к этой беседе. Поэтому следует решить все возникшие недоразумения как можно быстрее. Вздохнув и потянулся к штанам. Молоденькие служанки синхронно ойкнули и стоящая между ними дородная поварихи резко вскинула руки закрыв им глаза широченными ладонями. При этам сама она с нескрываемым интересом уставилсь на меня. Рабочие тоже оживились и, как мне показалось, собрались делать ставки, непонятно только на что.
– Эй, ты что творишь? Не надо доказывать! – спохватился дворецкий, но было уже поздно. Я закончил движение и достал из кармана паспорт.
– Моя паспортная книжка. Выдан в прошлом году сроком на пять лет. там есть моя фотокарточка и имя. Если вы до сих пор считает, что я самозванец.
Дворецкий принял паспорт, внимательно его изучил пролистав страницы и наконец поднял на меня глаза сказал.
– Пройдемте за мной. Я представлю вас графу, – сказав это мужчина развернулся к стоявшим служанкам. – А вы возвращайся к работе. тут не на чего смотреть.
Всех троих как ветром сдуло. Удовлетворенно кивнул дворецкий махнул мне рукой и повел по дорожке к дому. Подойдя к нему вплотную я смог рассмотреть его гораздо лучше: идеально белого цвета, обилие лепнины и прочего наружного декора, высокие арочные окна. На вид дому, как и всей усадьбы было не более пяти лет. Очевидно, что граф изрядно вложился в данное здание. После того, как закончилось строительство летней резиденции царя, очень многие богатые жители полуострова стали желать иметь дома в том же архитектурном стиле.
Внутри дом выглядел не хуже чем снаружи – дубовый паркет, обилие красивой и дорогой мебели, масса картин на стенах. Правда большинство плотен принадлежали кристи маринистов. Зачем было увешивать ими стены дома, когда море можно было увидеть пройдя полсотни саженей, было непонятно.
Дворецкий подошел к массивной двустворчатой двери с богатым орнаментом и вежливо постучал.
– Войдите, донеслась из кабинета.
Дворецкий вздохнул так громко и трагично, словно исполнял роль гонца, которого должны были казнить за плохие известия и распахнул створки.
Граф Радчевский выглядел так же как и на фотографиях, с которыми я ознакомился при отъезде из Петербурга: высокий и крепкий, сорок семь лет, длинная борода и густые усы. Встретил она нас сидя за массивным столом из красного дерева. Когда дворецкий ввел в личный кабинет графа, расположенный на первом этаже тот как-раз медленно набивал текст толстыми пальцами на пишущей машинке. Похоже, он был не чужд техническим новшествам.
– Константин Васильевич, у меня неприятные известия, касаемые вашей дочери.
Граф последний раз нажал на клавишу и вернул каретку машинки в исходное положение.
– А когда они были хорошими? – с каким-то христианским смирением на лице ответил тот, и оторвавшись от бумаги уставился на меня.
– Моя дочь доставила вам какие-то неудобства?
– Пока нет.
– А в чем тогда дело? – повернулся граф к дворецкому.
– Суть в том, Константин Васильевич, это этот молодой человек... Вера Чайка.
В наступившей тишине граф снова повернул голову в мою сторону.
– Вы же мужчина?!
Кажется, этот вопрос стал повторяться. Проходить по второму кругу сцену в парке мне не хотелось и я ограничился лишь кивком.
– Я направил запрос в Библиотеку с целью получить телохранительницу для моей дочери. То есть, я изначально подразумевал, что мне требуется девушка, а не юноша. Как это понимать?
Кажется суть проблемы начала потихоньку вырисовываться передо мной.
– Позвольте уточнить, ваше превосходительство, а вы в своем письме указывали желаемый пол.
– Я просил телохраните... – граф запнулся. – Телохранителя для моей дочери.
– Вам прислали список кандидатов для выбора?
– Да. И я ознакомившись с досье на каждого из них отдал предпочтение вам, как представителя с наиболее качественным образованием.
– А в досье был указан пол?
– Да.
Граф сдвинул брови. Он тоже начал понимать, как опростоволосился. Заказ телохранителя в Библиотека проходил в три этапа: сначала в нее отправлялся запрос с требованиями к потенциальному кандидату и описание объекта, который следовало охранять; далее потенциальному клиенту высылали дела телохранителей, которые соответствовали требованиям; а после того как клиент выбрал подходящего уже и заключался контракт. Вот только в присылаемым документах не всегда была фотокарточка. Вернее она была только у тех бойцов Библиотеки, кто занимался охраной уже не один год. А у новичков вроде меня такой фотографии ещё не было. Фактически, граф получил просто листок, на котором было имя – женское, ха-ха, – пол и возраст. Странно, что он был так невнимателен, что пропустил вторую строку. Кстати, в деле были ещё актуальные данные физических и интеллектуальных экзаменов. У меня физические параметры были наихудшими, а вот интеллект был на втором месте после Ольги. Кстати, если уж на то пошло – почему выбрали меня, а не её? Она то по всем параметрам была первой в нашей четверке выпускников. Или отец, чтобы получить деньги, пошёл на махинацию? Надеюсь, что нет – только проблем с Древоточцем нашей семье ещё и не хватало!
– И в чем, тогда, проблема?
– Вас зовут как девушку!
– Ничего подобного! Вера – это существительное, а не только женское имя!
– Да мне плевать! Я не позволю, чтобы целый год рядом с моей дочерью околачивался парень.
– Ну нет так нет.
Я равнодушно пожал плечами и бросил сумку на пол стал копаться в её содержимом. Ещё два месяца назад, посреди покрытой снегом тундры, Ольга правильно спросила о поле моего клиента. Только тогда я не придал этому значения, однако во время, проводимое в одиночестве в купе поездов, я все больше размышлял об этой странности и подъезжая к полуострову всё больше убеждался, что тут закралась какая-то ошибка. И хотя ещё в Петербурге меня уверили, что все документы в порядке и сумма в три тысяч рублей уже переведена на счет Библиотеки, мне было всё-равно тревожно на душе. И, как оказалось, не зря.
– Вот мои документы, – я протянул графу пачку желтых листов, испещренных мелким текстом. – Там на третьей странице есть поле, куда вы вписываете причину отказа от моих услуг.
– Хорошо, можете даже никуда не уходить – я буду предельно краток.
Обмакнув перо в чернильницу он стал быстро переносить свое недовольство на бумагу.
– Ещё какие-то формальности должны быть соблюдены? Телеграмма в Петербург, например?
– Да вроде нет. После того как напишите причину и поставите печать всё будет урегулировано.
– Мне бы хотелось получить нового телохранителя как можно быстрее.
– Это не ко мне. Вам, ваше превосходительство, придется договариваться с Библиотекой заново.
Перо противно скрипнуло и замерло на середине предложения.
– Вы ведь не хотите сказать, молодой человек, что мне снова придётся платить?
Конкретно этого я говорить не намеревался, хотя так оно и было.
– По условиям договора, Библиотека свою часть сделки выполнила, поэтому деньги возврату не подлежат.
– Вы шутите?
– Телохранитель – одна штука, – я с кислой миной на лице ткнул в себя пальцем. – Подписанный обеими сторонами договор – две штука. Есть договор, есть услуга. А то, что вы были невнимательны при его заключении, это не вина Библиотеки.
– Это чистой воды мошенничество!
– О чем вы вообще? Да, вас ввело в заблуждение моё имя, но пол то в личном деле указан был, так мы вас не обманывали. Ваше превосходительство, если вы хотите расторгнуть сделку и вернуть деньги, то вам следует обратиться в суд. Хотя я и уверен, что недействительным договор признан не будет.
Радчевский откинулся в кресле и сложил руки на груди. На его лице явно читалось недовольство. Только вот никак исправить этого я не мог. Деньги уже были уплачены и возвращать их графу никто точно не собирался.
– Алексей, – обратился мужчина к дворецкому. – Вызови ко мне моего законника, а молодого человека пока разместите в одной из комнат. Хотя, нет, стой...
Граф задумался.
– Пусть познакомятся... на всякий случай.
Я вышел из кабинета вслед за дворецким со смешанным чувством. С одной стороны я был рад, что мне наконец то удалось уехать с севера, с другой как-то мне моя новая работа не внушала доверия. Я ещё ни разу не видел свой объект охраны, но как-то вся атмосфера указывал на то, что она человек не простой. Странные слова дворника, упавший с обрыва электромобиль, а теперь ещё и то, что граф пожелал, чтобы я всё-таки познакомился с ней. Если он не намерен избавиться от меня, то зачем знакомить? Или он в такой ситуации, что просто не может ждать ещё месяц-другой?
– Меня зовут Алексей Осипович, – неожиданно бросил через плечо дворецкий.
Мы как-раз начали подниматься по широкой лестнице на второй этаж, когда он представился.
– Приятно познакомиться, – чисто формально ответил я, сам при этом задумавшись о том, зачем было знакомиться. Или он тоже уверен, что граф решит меня оставит не смотря на мой... кхм... неудобный пол.
Поднявшись по лестнице, дворецкий повернул налево и, проведя меня по длинному коридору со множеством дверей встал в его конце. Здесь были такие же высокие двустворчатые двери как в кабинет графа, только выкрашенные в белый цвет. Вздохнув ещё тяжелее и трагичнее, чем при визите к Радчевскому, мужчина потянул ручки двери. Это оказалась библиотека. Два огромных окна, заставленные книгами шкафы стояли так плотно, что за ними почти не было видно стен, несколько кресел по углам и широкая софа в самом центре комнат, на которой лежала молодая девушка читавшая книгу. Джон Китс – странно, его же вроде не переводили на русский? Или она способна читать поэзию в оригинале?
– Это Вера Чайка, – представил меня Алексей Осипович и, не говоря ни слова, выскользнул из комнаты, оставив нас наедине.
Девушка изящно вставила шелковую ленточку между страниц и закрыла книжку, положив её себе на колени. Определенно, она пошла внешностью не в графа: среднего роста, золотистые волосы, большие глаза, тонкие запястья. Одета в белую блузку с высоким воротником и в длинную плиссированную юбку. На шее ярко алая лента, завязанная бантиком.
– Вы очень некрасивая девушка, Вера.
Это она так пошутила? Или у неё близорукость?
– Госпожа Радчевская, я полагаю вы ещё не в курсе всех обстоятельств случившегося, поэтому хотелось бы ввести вас в курс дела, – главное правило этикета: даже если тебе при первой встрече нахамили, то всё-равно продолжай вести себя учтиво. Вежливость ничего не стоит, а вот ауру вашего превосходства в глазах окружающих создает.
– Не утруждайтесь. Я прекрасно обо всё осведомлена. Ваше нетипичное имя ввело моего отца в заблуждение, но как-только вы явились лично, всё встало на свои места.
– Вы абсолютно правы.
– Я всегда права.
– Как вам будет угодно.
– Я не зазнаюсь – это правда. Я всегда права.
– Я и слова против не сказал, – ответил я чувствуя раздражение. Манеры и речь данной особы просто выводили из себя. А ведь мы ещё и пяти минут вместе не провели!
– Хотя, признаюсь, я немало удивлена. Я пребывала в полной уверенности, что вас отправят обратно как только отец вас увидит. Но он решил нас познакомить. С чего бы вдруг?
Агата построила предложение немного странно. Выходило, что она ещё до моей встречи с графом знала, что я мужчина? Но если так, то почему не сказала? Или она недовольна тому, что к ней приставят надсмотрщика? Разве что, она узнала о моём визите чуть раньше. Мой взгляд зацепился на чашку чая на декоративном столике, от которого шел пар и я всё понял. Похоже, эта девушка считала себя мастером интеллектуальных игр – одной бедой больше. Особы, с завышенной оценкой свои умственных способностей всегда гораздо проблемнее тех, кто понимает что они глупые и не старается это скрыть.
– Ваш отец думает как поступить дальше.
– Тут не о чем думать. Мне не нужен телохранитель, поскольку я всегда в состоянии самостоятельно решить свои проблемы.
– Ваш отец считает иначе.
– Ему, как рядовому человеку, свойственно пребывать в клетке своих убеждений и мировоззрений, сложившихся за долгие годы. Я же способна мыслить, говорить и действовать исключительно рационально и прагматично. Посему, в какие бы я ситуации не попадала, я всегда найду из них наиболее простой и эффективный выход. Так что ты можешь, с полной уверенностью в моём благополучии, покинуть Ялту.
Странно, когда это мы перешли на "ты"? Я вроде бы такого точно не начинал.
– К тому же ты не станешь отрицать того, что будучи мужчиной, ты не самый подходящий кандидат на роль телохранителя для столь юной особы как я?
– Не льсти себе.
– Если ты хотел так меня задеть, то мимо – я знаю, что я красавица. И это не субъективная оценка, а очевидный факт.
Завышенное самомнение, заносчивостью и гордыней – да ты просто эталонная дворянка. Хоть сейчас с тебя можно лепить восковую фигуру и выставлять в Международное бюро мер и весов как образец молодой, незамужней русской аристократки. Агата, тем временем, решила, что беседы уже подошла к концу и снова открыла книгу.
– Допустим, но только мой пол факт сделки не отменяет, – решил я зайти с другого конца.
– Мне кажется мой отец считает иначе.
– В данный момент твой отец перечитывает договор и консультируется со своим адвокатом. И видится мне, что новой трате денег он предпочтет меня. Конечно, есть шанс, что он обратиться в суд, желая возвратить деньги, но выиграет дело он только если обладает способностью к некромантии и сможет воскресить Плевако.
– Я так понимаю деньги Библиотека возвращать не намерена?
– Вы получили то, что заказывали. О чем ещё может идти речь?
– А то что товар не соответсвует описанию, это разве не повод для расторжения сделки?
– А о том, что пол является обязательным условием речи не шло, – чувствуя превосходство от невольной аферы сказал я.
– Как низко, но соответствует вашему разночинскому происхождению.
– Не нужно всё свалить на классовые различия. Мне кажется что весь драматизм ситуации...
– Скорее фарс, – перебила меня Агата, но я её проигнорировал.
– ...заключается в том, что мои родители будучи кретина дали мне такое идиотское имя, а ваши родители заранее не уточнили, что им нужна именно девушка. Так что один один. Обе команды болванов идут вровень.
