Текст книги "Ролевик: Рейнджер"

Автор книги: Виктор Дуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

* * *

Немало времени заняло ознакомление караванщиков с обиталищем тролля. Пока одни затаскивали возы на холм, другие носили к дороге для погрузки трофеи тролля. Постольку речь шла о награбленном имуществе, то просто рассортировать и поделить было нельзя. Не спорю, если бы этот 'клад' нашли несколько хорошо знакомых между собой человек, особенно – торговцев, то могли бы и 'замылить'. Но тут – слишком много народу, слишком неподконтрольны языки у многих из них. Так что – придётся действовать по закону: вези всё мало-мальски ценное в город, сдавать властям для опознания. Далее, имущество, имеющее законных владельцев или их наследников, будет отправлено по принадлежности, за вычетом десятины, которая пойдёт нашедшим. Выморочное же имущество будет передано нам с двурвами полностью, за исключением налогов.

Было опасение, что не увезём всё, но места на возах хватило, хоть некоторым и пришлось ехать дальше в перегруз. Ну, и брали не всё – постель тролля из одежды убитых трогать не стали, уж очень воняла. Оставили несколько тюков подгнивших тканей, совсем никуда, кроме металлолома, не годные куски доспехов, хоть за этим, я думаю, Миккитрий ещё вернётся.

Глава 2.

Из-за задержки с троллем таверны достигли уже в сумерках. Ну, да и ладно – лагерь разбивать, за водой ходить, укрепления строить и ужин варить не надо – на то и таверна. Точнее – Таверна, именно так, с большой буквы слышалось это слово из уст моих спутников. Кстати, никогда толком не понимал разницы между таверной и корчмой. Кабак – оно понятно, сравнительно недавнее изобретение, выпивка с минимумом закуски, харчевня – наоборот, а вот два других заведения…. Надо будет заодно как-то невзначай выяснить, а то брякну не в лад – кто-нибудь может обидеться. Правда, я заметил, что на Стража стараются не обижаться. И тем более – не обижать. Да уж, в принадлежности к уважаемой организации есть свои плюсы. Вот только если выяснится липовость этой принадлежности – то будет тем хуже, чем до этого было лучше…

'Таверна Весёлый Шуршунчик' – прочитал я с немалым удивлением на вывеске. Вот уж не думал, что персонаж нашей школьной загадки: 'маленький, пушистый, над лесом летит и шуршит – кто это?' известен в ином мире. А вот на вопрос 'Такой же маленький, такой же пушистый, тоже над лесом летит и точно так же шуршит, но не шуршунчик?' – отвечать следовало 'брат шуршунчика'.

На крылечке уже стоял, вытирая руки неизменным и неизбежным в любых мирах полотенцем, упитанный дядька в кожаной жилетке поверх шёлковой рубахи и кожаном же фартуке. Жилетка изобиловала нашитыми на ней накладными кармашками, а фартук ещё более изобиловал укрытым под ним пузом. Эдакий 'типичный представитель класса Бармен', стереотипный до безобразия.

А рядом с крыльцом стоял танк. Нет, меня не кормили на обед подозрительными грибами. Нет, тролль не зацепил меня по голове палицей. И нет, меня не кусала никакая муха. Танк был средневековый. Точнее – его средневеково-фэнтезийный аналог, а именно – рыцарский конь. Боевой конь тяжеловооружённого и тяжело бронированного всадника. Обычно этот зверь и сам укрыт от вражеского оружия, но сейчас он стоял без боевого снаряжения, за исключением притороченного к седлу здоровенного бревна с железным навершием. Хм, очевидно, сие должно изображать копьё? Так вот ты какой, северный олень, то есть, рыцарский ланс, конечно же…

Вот дверь Таверны, сбитая 'в ёлочку' из довольно-таки мощных деревянных плах, открылась, и на крылечко вышел плотно упакованный в броню дядька. На мой взгляд – чуть крупнее среднего, но это по меркам моего родного мира, тут это должно было считаться довольно впечатляющим. За ним двое служащих Таверны волокли плотно набитые тюки. Он что, уезжать собрался, но ночь-то глядя? Так я и спросил.

– А Вы не поздновато в дорогу собираетесь, уважаемый?

– Ух ты – настоящий Страж Грани! В чём-то коллега, можно сказать! Ой, я не представился: Паладин Света, барон ван Дрын.

– Страж Грани. Не барон, потому можно звать просто Котом. А можно спросить, не нарываясь на вызов – что за странное имя? Я не хочу быть непочтительным, но такое название баронства…

Дядька заразительно расхохотался:

– Нет, это в честь вон того дрына, – он указал на копьё. – А владений у меня, как у Паладина, давшего обет скромности – увы. Наш король человек мудрый, потому даровал за заслуги просто титул. Прозвище было до того. А вообще-то я Ольерт.

Барон протянул руку:

– Будем знакомы.

– Будем. Тогда меня можно звать Виктором.

– Виттор? Очень приятно. Ладно, Страж, ещё увидимся – это я точно знаю. А что до времени – у меня частенько ночью самая работа. Клиентура как раз оживляется.

Барон отправился к коню, а я увидел странное явление – он как будто шёл в круге света, не очень яркого, но…. Воспользовавшись артефактом различителем, я увидел, что он просто-таки накачан Светлым Астралом, 'аж из ушей выплёскивается'. Забавный персонаж…

– Барон, надо же – жив ещё! – в голосе Миккитрия слышалось явное и нескрываемое уважение. – Настоящий благородный человек, даром, что барон в первом поколении.

– А кем он был до получения титула?

– Говорят, из семьи горшечника. Откуда-то с юга, говорят, из портового города Дюк.

Поужинав (кстати, хозяин Таверны не нас встречал, а Ольерта провожал) и покивав головой в такт рассказам о нападении гоблинов и о коварном тролле, я отправился спать. Точнее – впитывать новый кусок информации о новом для меня Мире.

***

Спалось в эту ночь как обычно в этом Мире после чего-то по-настоящему впечатляющего. То есть – выключился-включился. Только под утро снилась всякая муть, причём в буквальном смысле слова. Какой-то нереально густой туман, как в мультиках рисуют. И я бреду в этом тумане, и какое-то странное сосущее чувство внутри. Из-за этого 'молока' вокруг как само собой вырвалось:

– Я ёжик. Я упал в реку…

Раздавшееся в ответ уханье филина (или совы – не специалист я, на слух различать) прокатилось по спине стайкой мурашек. Ещё хватило куражу или дури ляпнуть:

– Псих!

Тут внутренний голос буквально взвыл: 'Грань! Грань рядом!' после чего сотворил с нашим общим телом и сознанием нечто эдакое – и я проснулся. Стоя около двери своей комнатушки, причём – в полном снаряжении. Или это автопилот у меня такой, что я собрался, не приходя в сознание, или сон с туманом был далеко не просто сном.

Ну, раз уж оделся – пойду вниз, в общий зал. И насчёт завтрака поразведать, и по поводу борьбы со щетиной. Бритва-то у меня была, но вот мой станочек Wilkinson Sword превратился в тривиальную 'опаску'. Может, она и была прямым аналогом инструмента золингеновской стали, но вот навыка общения с таким орудием самоубийцы-маньяка у меня не было. Один раз я побрился на полном автопилоте, на рефлексах не то тела, не то второго 'я'. Однако воспоминания о том, как я, не отдавая себе отчёта в вытворяемом, вожу по горлу острейшей железякой – до сих пор вызывали нервную дрожь. Да и останься станок в исходном состоянии – без воды (желательно – горячей) и мыла было бы трудновато обойтись. Бороду отпустить, что ли?

Спускаясь в зал, я осознал, что теперь я в курсе местных денежных отношений. Забавно – тут, в Мире, также существовала когда-то двенадцатеричная система счёта, как и производная от неё шестидесятеричная. И если у нас она осталась в качестве системы отсчёта времени и в градусной мере углов, то здесь – в денежных расчётах. Один золотой делился на шестьдесят серебряных монет, серебрушка – на сто двадцать медяков. По крайней мере – в Империи. Монету, как и положено для феодального мира, чеканили все, кто мог себе позволить. Подлинность золотой или серебряной монеты определялась подлинностью металла и весом. С медью было сложнее, тут многое зависело от авторитета чеканившего монету государства. Взять, например, медный чайник, к которому приценивался накануне. Если пересчитать его цену в медные монеты, то, в зависимости от номинала медяков, металла в них могло оказать раза в три меньше, чем ушло на посудину.

Как следствие, если самовольная чеканка серебра и золота могла, при надлежащем качестве изделий, сойти с рук – не считая штрафа в виде тройного размера неуплаченного налога – то за штамповку меди эти самые руки обрубали. Как вариант – каторжные работы в шахтах.

Кстати говоря, солер – и правда, золотая монета. Названная в честь себя неким старинным Императором. По сравнению с ним тот Людовик, что 'Король-Солнце', был образцом скромности. Этот, Солер третий, дошел до того, что не себя сравнивал с Солнцем, а наоборот – светило называли 'Солероликим' и 'почти столь же сиятельным, как Император'. Клиника, в общем говоря. А за попытки разрубить монету имени Императора карали, как за покушение на него самого. Что закономерно, хоть для некоторых и неожиданно, привело к росту спроса на серебро и цен на него…. Сейчас же и золото, и серебро любой чеканки режутся 'на ура'. Вот только расчёты такой 'резанкой' – занятие продолжительное и увлекательное…

Кстати говоря, мелкие серебрушки, что мне достались ранее, были не имперской чеканки. И будучи весом в одну восьмую имперской 'луны', стоили, тем не менее в десять раз дешевле – политика и курсообразование уже начинали работать. Вчера ещё у меня был вопрос – почему бы не переплавить их в слиток и не продать по себестоимости? Сегодня я уже знал, что неклейменый слиток будет стоить намного дешевле, чем монеты того же веса, да и клейменый в банке, подтвердившем чистоту и вес металла, тоже будет чуть дешевле – на стоимость чеканки монет, по официальной версии.

Пока я сидел за столиком, ожидая заказ и перебирая в голове новые сведения о Мире, этот самый Мир тоже не дремал. Ко мне подсел Драун и, озираясь по сторонам, произнёс:

– А вот скажи-ка мне, Стражи – они ведь тоже дву… эээ… люди, правда?

– И люди тоже… – я как-то не был расположен разгадывать шарады говорливого спутника, своих загадок хватало.

– Значит, и Стражам тоже монеты нужны, а? – он хитро подмигнул. При этом старался, чтоб никто со стороны это подмигивание не заметил.

– Были бы не нужны – от делёжки трофеев бы отказался. Я же не отказывался?

– Нет… – Драун был явно выбит из колеи задуманного течения разговора.

– Значит, нужны. Были. Теперь – есть…

– Ну, это разве 'есть'? А могут быть вполне серьёзные денежки…

– Закон нарушать не буду. То есть – никого убивать без иной причины, кроме денег. И контрабандой заниматься не буду.

– Да не, тут дело другое. Надо кое-куда сбегать, тут недалеко, и кое-что принести.

– И с какого же перепугу на такой ерунде разбогатеть можно?

Двурв сделал паузу:

– Вон, в углу сидят двое – они и есть заказчики. Один человек, второй – с примесью эльфячей крови. Пойдём, они расскажут.

Идти никуда не хотелось. Была мысль заявить, что если я им нужен, а они мне нет – то пусть они и идут ко мне. Была – и пропала. Может, это по местным меркам страшное хамство и оскорбление, чреватое, например, дуэлью. Только не удержался – глянул на них через различитель и прочитал заклинание поиска врага. Ну что ж, на данный момент враждебных намерений ко мне не имеют и представляют собой то, чем выглядят.

– Доброго утра. Вроде бы у вас было какое-то дело, которое могло бы стать общим?

– Присаживайтесь, Страж. Так удобнее будет о делах говорить.

И они заговорили. Точнее, говорил один из них, и уже минут через пять у меня начало скулы сводить. Или они меня за идиота держат, 'или одно из двух', как говаривал один из братьев Колобков. Сами судите: в дне пути есть в лесу долинка, точнее – котловина, куда когда-то метеорит упал. Камушек выковыряли и увезли, а на дне ямы открылся Храм Сил. И вот теперь, видите ли, надо сходить туда и принести не то забытый, не то потерянный на алтаре амулет. Родовое наследие и местночтимая святыня, видите ли. А в котловине – стойбище гоблинов, не меньше ритта воинов и шайка небоевого народу. Плюс – шаман. И вот за этот эпический поход платят пятьдесят солеров, дают коня со сбруей и некий артефакт в придачу.

Нет, если бы я отыгрывал средней руки РПГ-шку без особых претензий на оригинальность, то тогда да – и то, исходя из размера оплаты – подождал бы, пока прокачаюсь. А если считать все вокруг реальной жизнью – ну уж нет!

– Нет, уважаемые, не интересует. Тороплюсь, видите ли. Да и совесть мучает, маленьких обижать. Сожалею о напрасно потраченных вами времени и усилиях.

– Но, может, мы сможем предложить…

– Уверен, что не сможете, ещё раз – примите мои сожаления.

Под взглядами удивлённо округлившихся глаз двурвов я вернулся к своему столику, успев ухватить краем уха:

– Всё, жаль, время вышло…

Что-то царапнуло мне глаз, какая-то деталь во всем этом, выделившаяся даже на общем фоне клинической дури. Но что – не пойму, и это тревожит. А вот принесшая заказ работница общепита настроение подняла – сообщила, что один из родичей хозяина подрабатывает услугами по стрижке и бритью. Я с удовольствием принялся за завтрак – мясная мачанка, да к ней – мягкие, горячие блины, да сметанка, мрррр…

Спутники устроились по бокам, двумя концептуалистическими скульптурами. Аллегория удивления с одной стороны (Гролин), и воплощение сожалений об упущенном счастье – с другой (Драун соответственно).

– Так, хватит так на меня смотреть – кусок в горло не лезет! Что вам тут-то непонятно?

– Почему?!

– Сам удивляюсь – почему они меня так?

– ОНИ?! – хоровой изумлённый вопль показал мне, что удивление у шальной парочки вызвало всё же моё поведение. Я, если честно, это подозревал, но решил сделать вид – снова в воспитательных целях.

– Конечно. Слишком много обещали.

– Так дурни, не понимают!

– Ага, конечно. И коня наоборот седлают, едут – за хвост держатся. Ну, сами подумайте: найти десяток стражников, пообещать им по серебряной монете за каждый день из трёх, к ним – подыскать ученика мага, подмастерья, только не погодника, а с уклоном в боевую магию, любого старшекурсника любой Академии – их, я слышал, в Империи семь? Ну и считайте: тридцать сребреников – пехоте, золотое 'Солнышко' – магу. Ну, пускай, полтора – по полсолера за день. Итого – две монеты плюс харч на три дня и бочонок пива, отметить сделку. И им бы принесли этот амулет меньше, чем за три золотых. Правильно считаю?

– Правильно…

– И вот, не обратившись к конным стражам, что ехали искать бандитов, не тревожа Паладина – идут к нашей троице. И дают совершенно несоразмерные с работой обещания. Мне такое очень не нравится. Бесплатный сыр бывает – но достается только второй мышке. Тут или обман с сутью задания, или с количеством проблем. Или – могут быть большие проблемы потом. Например, снимем мы амулет с алтаря – а алтарь переродится и оттуда какая-нибудь гадость полезет?

Двурвы были озадачены. Но я их решил добить:

– И трофеи наши с караваном уедут – кто проследит, чтобы все как следует продать?

Тут я бил наверняка – чтобы двурвы упустили уже имеющуюся на руках выгоду? Ага, как же. Это только временно 'золотой туман' мог застить взор, не очень надолго. И угадал:

– Так, Гролин! Глянь, сколько у нас ещё времени? Спроси, когда выступаем, а то ещё отстанем, чего доброго…

Вот! Вот оно – то, что зацепило меня в конце разговора со странными нанимателями! Перед тем, как сказать про время – один из них поддёрнул рукав и глянул на руку, вроде как на часы посмотрел. Привычным и ему, и мне жестом. Вот только нет в этом Мире наручных часов! Карманные, гномьей работы, размером в два кулака и ценой – ой-ой-ой, есть, а наручных – нету! Эх, что бы сразу сообразить, поговорить с ними по-новому! А сейчас – попробуй, догони…

Некогда, однако, рассиживаться, надо быстренько доедать, бриться и выходить во двор – караван ждать не будет, даже такую замечательную личность, как я. Ну, долго ждать – точно не будет.

***

Всё-таки я задержал караван, пусть и не надолго. Тем не менее, особых угрызений совести не испытывал, по одной простой причине. А именно – из-за радости караванщиков, что они не успеют доехать до постоялого двора, на котором предпочитал ночевать Миккитрий из-за его дешевизны, а остановятся в несколько более дорогом, но и намного более приличном месте.

А вот из-за того, что был пропущен утренний комплекс упражнений, я по-настоящему расстроился. Это меня удивило и даже испугало – удивило оттого, что я в своей прежней жизни не был фанатом спорта и из-за пропущенной зарядки расстраиваться особо не стал бы. А испугался именно из-за такой 'не своей' реакции. Видимо, моё второе 'я' стало проявляться гораздо активнее. Напрягало, мягко говоря.

Ну да ладно, не прошло и десяти минут, как я придумал способ и зарядку провести, и к караванщику подлизаться. А именно – пойти вперёд, изобразить головной дозор. Так и сделал – лёгкая пробежка, позволившая оторваться от повозок примерно метров на восемьсот и дальше – прогулка с выполнением кое-каких разминочных упражнений и тренировками в магии – а именно, в прощупывании окрестностей на предмет всяких пакостей. Однако явных пакостей за весь день так и не встретилось. Имеется в виду – конкретно для нас, а вот народу окрестному становилось несладко.

Трижды мне на пути попадались беженцы и погорельцы, выжитые с дальних хуторов и из мелких деревенек чрезвычайно размножившимися и гиперактивными гоблинами. Я, памятуя об опыте спецслужб другого мира и других времён, проверял каждую такую группу на подлинность и чистоту намерений, однако они и были теми, кем казались. При этом они все, а в особенности – дети смотрели на меня как на что-то не слишком настоящее, что ли. Почти как на сказочного персонажа. Странно…

Ещё из встреченных за день запомнился небольшой, но очень серьёзный караван или скорее даже конвой. Взвод драгун сопровождал две крытых повозки, что-то среднее между классической, в представлении большинства моих современников, каретой и маленьким дилижансом. Мне они напомнили почтовые вагоны – единственным небольшим окошком в задней части борта. Глянув через различитель и поразившись обильному буйству оплетающих повозки заклятий, я изменил своё мнение. Скорее, не почтовые, а инкассаторские коробочки. Или, скажем, фельдсвязь. При этих повозках, помимо трёх десятков кавалеристов, находились, по меньшей мере, два мага – не считая тех, что прощупывали меня из повозок: я отчётливо ощущал тот же странный зуд в плече, что и в сельской корчме. Кстати, сразу после проверки охранники резко потеряли всякую настороженность в моём отношении.

Поскольку эта встреча произошла во время дневного привала, мне даже удалось разговориться с одним из их магов. И я (о, счастье!) купил у него некое средство против роста волос. Его требовалось смешивать непосредственно перед применением из трёх компонентов, со строгим соблюдением пропорций и некоторым магическим воздействием. Именно это делало данный состав доступным далеко не всем желающим, из-за чего я раньше и не слышал о подобном чуде бытовой химии.

В разговоре, стараясь получить как можно больше полезных сведений о том, что ждёт впереди, старался не ляпнуть чего-нибудь лишнего о себе. Но, похоже, проблемы пришли не оттуда, откуда ждал. Маг спросил:

– А Вы, извините, давно с Грани?

Стараясь избежать недоумения по поводу возможного незнания мною элементарных вещей, я ответил почти честно:

– Недели две назад.

И встретил очумелый взгляд совершенно круглых глаз собеседника. Тут что-то явно не так! Воспользовавшись тем, что Миккитрий объявил конец привала, я поспешно распрощался и, сославшись на обязанности по охране, банально и нагло сбежал от расспросов.

Два других дня прошли точно так же, за вычетом встречи с 'инкассаторами'. И к вечеру третьего мы, наконец, вошли в ворота вожделенного для двурвов города Роулинга.

Глава 3.

В вожделенный для некоторых Роулинг вошли уже в сумерках, поэтому местные достопримечательности рассмотреть толком не удалось, да не очень-то и хотелось, если честно. Почему-то зверски, неправдоподобно хотелось спать. Поэтому я, не мудрствуя лукаво, двинул по городу вслед за караваном, рассчитывая, что они-то знают, где ночевать. На меня немного косились, но не гнали. Добредя таким образом до постоялого двора, я заказал у хозяина отдельную комнату. Сыпанул на стойку горстку меди, в которой блеснуло пару серебряных 'чешуек' и, буркнув хозяину:

– Эт типа залога. Утром сочтёмся… – побрёл по лестнице.

Рухнув на кровать со скромным соломенным матрасом, даже не заснул, а просто выключился. И тут же включился опять в уже отчасти знакомом тумане. На сей раз, ни на какие шуточки меня не тянуло. На сон, кстати, тоже – особенно после того, как внутренний голос, он же – 'второе я' произнёс с отчётливо ощутимой тревогой: 'Грань рядом!'.

Постоял пару секунд, пытаясь понять, что же мне теперь делать, и тут меня потянуло налево. Не в смысле – в загул, а просто захотелось повернуть налево и пойти туда. Пожав плечами – так и сделал, поскольку всё равно ничего дальше пары шагов не было видно, а стоять на месте казалось глупым. Сколько шёл – точно не знаю, но недолго, пока не увидел впереди проступающее сквозь туман сияние. Я ускорил шаг, и через пару десятков шагов вышел к… чему-то. Вначале ЭТО показалось мне костром, но почти сразу бросились в глаза отличия: столб ровного, тихо гудящего пламени. Не знаю, почему, но возникло такое чувство, что вот этот видимый сквозь туман участок земли – часть обшивки какого-то летательного аппарата, вот это пламя – выхлоп реактивного двигателя, который несёт корабль сквозь туман. Тут же пронзила не то мысль, не то ощущение: я же на днище корабля! Накатило головокружение и чувство падения куда-то вверх, но тут же отпустило: вмешались вестибулярный аппарат и здравый смысл.

Раздался короткий хохоток. И только тут я заметил сидящую по ту сторону костра фигуру. Или она только сейчас появилась? Не 'она', а 'он'! Присмотревшись, я узнал фигуру, и моя рука сама схватилась за лук, но – увы, я нащупал лишь ту пародию, с которой когда-то, в прежней жизни, явился на игру. Только тут заметил, что в руках у меня – мой старый самодельный посох, одежда тоже вернулась к 'первобытному' состоянию. Процесс осматривания и ощупывания сопровождался ехидным похихикиванием с той стороны костра. Вот же сволочь, а?! Кстати, спать я ложился без всего этого снаряжения. Так, значит, это просто сон? Вряд ли – не раз читал, что во сне отсутствует чувство удивления, отключен соответствующий участок мозга. Всё, что угодно – страх, злость, радость – но не удивление. А я последние несколько минут только тем и занимаюсь, что нахожусь в изумлении.

Но стоп, что это? Новые привычки ввели в заблуждение – привычная (да, уже привычная) тяжесть ножен проскочила мимо сознания, но теперь… Я осторожно, чтобы не спугнуть удачу, взялся за рукоять и вытащил клинок. Ага! Тот же, что и в поединке с троллем клинок, как будто сплетённый из двух сияющих струй, только сияние ярче. Я шагнул в сторону, пытаясь обойти вокруг костра и, наконец, поговорить лицом к лицу с тем, кто явно приложил руку к моему нынешнему положению. Смех оборвался, и несколько озадаченный голос произнёс:

– Ну, надо же! Клинок стихий признал уже нового владельца? Значит, не ошибся я с подбором…. А вот пытаться подойти ко мне – не надо. Это такое место, что просто не пустит. Это раз. И вообще: замахиваться, пусть и не совсем простым мечом, на какого-никакого, а бога – слишком уж жестокий способ самоубийства. А ты мне пока нужен живым!

На последних двух фразах из голоса исчез всякий намёк на веселье, а вот ледяной властной силы стало – хоть отбавляй. Пробрало, честно сказать. Но, при моём отношении ко всякого рода потусторонним силам, характере и отыгрываемой роли – виду не показал. Даже попытался всё же обойти вокруг пламени. Ощущение – как будто по транспортеру идёшь, или на беговом тренажёре. Было тому причиной действительно свойство места, или противодействие типа, известного мне под ником Арагорн и представившегося богом – неизвестно, но пришлось признать очевидное и присесть, где стоял. Клинок убрал в ножны, была мысль многозначительно положить на колени, но отмёл как глупость сразу по нескольким причинам. И обойти вокруг огня не получается, и собеседник явно слишком не прост, а пустые угрозы – это большая глупость и признак неадекватности. Да и страшновато было класть вот это, гудящее и сияющее, на собственные ноги. Признать-то он, по словам моего визави, меня признал, но вот насколько, и каковы его свойства? Вот то-то и оно, что неведомо…

Я вновь посмотрел на своего собеседника, повнимательнее. Вроде бы всё тот же самый тип, а вот гляди ж ты, кем оказался. С другой стороны, мало ли как он назвался – проверить-то я не могу. Да и боги бывают разные – вон, у Земляного в 'Академике' третьекурсники одного заведения могли иных божков за пивом гонять. Так что…

Собеседник тоже рассматривал меня с какой-то смесью ехидства и ещё чего-то, похожего на удивление. Так, пока эти смотрины прекращать и начинать конструктивный диалог.

– Так это ты – виновник этой хамской выходки с плоскими шуточками?

– Не понял…. Это кого это ты хамом обозвал?! И чем тебе мои шутки не угодили?!

А дядя-то всерьёз разозлился, кажется. Или талантливо притворяется. В любом случае – стоит немного снизить накал страстей, а то ещё молнией шандарахнет, если и правда бог. Или гадостей наделает…

– Не хамом, а хамством – взять человека, с привязанностями и обязательствами, выдернуть из своего мира, без спросу и предупреждения и засунуть не пойми куда. А шуточки наподобие полного отсутствия понимания, куда попал и надкусанного жемчуга – не смешные, опасные и довольно-таки плоские. И раз обиделся за шутки – то и выходка явно твоя!

– Шутки – мои, и мне они нравятся, и это главное. А перенос – не совсем. Точнее – сам перенос вообще не мой. Явление природы. Я только немного вмешался и подкорректировал…

– Подкорректировать можно тоже всяко. Например, подменить кандидата.

– А ты бы предпочёл перенестись в своей одёжке, прямо с улицы и с тем, что в карманах было?! Благодарить бы должен за экипировку! Долго и старательно!

– Хммм… – я несколько смутился. Если так посмотреть – то прав дядька на все сто.

– А что за избирательный склероз?! – все же решил я выяснить обстоятельства до конца.

– А вот тут дело более сложное. Но объяснить что к чему надо, для того тебя сюда и затаскиваю, который раз.

– Кстати, куда это – 'сюда'?

– Не перебивай старших! Потом поймёшь, куда, будет возможность. А пока – хватит того, что это такое специальное место между мирами. Если угодно – центр цветка. Сможете тут встречаться со мной и друг с другом. Не перебивай! – заметил он моё желание вмешаться. – Да, друг с другом. Неужели решил, что ты такой уникальный, единственная надежда не последнего божества в этом веере миров?

Так вот. При переносе я не только подкорректировал твои вещи и тело, а также даровал затребованные тобой возможности, но сделал больше. Я подсадил тебе спутника – остатки души истинного Стража Грани, который слишком много времени провёл на своём посту, чтобы иметь шанс вернуться в Мир. Но – его душа всё же остаётся самостоятельной – раз, и рвётся обратно, исполняя давнюю и нерушимую клятву – это два. Так что навыки и умения Стража у тебя не навсегда, даже – ненадолго, если не будешь вести себя правильно.

– То есть?! – перспектива остаться в этом мире БЕЗ всего того, что знает и умеет 'второе я' искренне пугала. Хотя было понятно, что часть моих новых возможностей – дарована Арагорном (если принять его слова за правду), и с чужой душой не уйдёт, но…

– То есть – тебе надо учиться. Собственно, пока вы слиты воедино – достаточно буквально парочки повторений того или иного действия. Тогда навык или знание становится общим, и останется при тебе после ухода Стража. Кстати, чем плотнее слияние – тем больше воспоминаний переходит от Спутника к тебе. Короче говоря, твоя задача – в ближайшие несколько недель активно использовать все навыки и умения Стража Грани, боевые, магические, бытовые – все!

– То есть, выражаясь терминами ролевки, с которой всё и началось – прокачка?!

– Началось всё гораздо раньше и иначе. И не столько прокачка, сколько перекачка опыта. Вот скажи, сколько времени пришлось бы учиться, чтобы справиться с троллем? Хотя бы то самое ускоренное существование, боевой транс – знаешь, сколько времени уходит на его освоение? Даже теми, кто изначально способен на подобное и под руководством опытных наставников?

– Ну, это у меня и в прежней жизни пару раз получалось…

– Тем лучше! Чем больше у вас со Спутником общего – тем плотнее связь. Тем дольше он останется с тобой и тем быстрее и больше передаст тебе из накопленного им опыта. А я буду следить за процессом.

– А какой тебе-то интерес от всего этого?

– 'Пути Господни'… Эй, вот не надо так кривиться! Смертному и правда, никогда не понять полностью мотивы и методы действий бога. А тебе пока и не положено. Вот, когда освоишься как следует, а именно – сможешь взять от своего Спутника достаточно для того, чтобы соответствовать моим целям – тогда и расскажу. Короче говоря – походи по миру, поучись, а я понаблюдаю. Иногда задачку какую-нибудь подкину. Кстати говоря, ты за что моих посланников отшил так безапелляционно?

– Последние отшитые мною, из объявивших себя посланниками бога, относились ещё к моему миру. Какие-то сектанты-самоубийцы, которые ломились ко мне в квартиру со своей макулатурой в семь утра воскресенья. Их я не только отшил, но и послал – довольно заковыристо и не близко. Так это были твои?

– Нет, эти – нет. А вот в этом мире, пару дней назад, утром в забегаловке одной? Они к тебе с деловым предложением выгодным, а ты…

– Это те два клоуна с наручными часами и вопиюще явной подставой?

– С какими ещё часами?! – Арагорн приподнял бровь. Потом тихонько, себе под нос пробормотал: – Головы откручу…

Через долю секунды он вздохнул и продолжил:

– Да не было никаких часов, не такие они дураки. С чего ты вообще решил?

– Уходя из зала, очень характерным жестом рукав поддернул и на запястье глянул. При этом ещё говорил, что им некогда.

– Это у него там татуировка сигнальная. Своего рода вариант рунной магии, вот она ему и напомнила кое о чём. А вот насчёт очевидности, как ты выразился, 'подставы' я с ними побеседую ещё. В общем – бывай пока, у меня других дел много. И долго тут не засиживайся, да и по окрестностям не шастай, не готов ты ещё к этому.

Арагорн встал, развернулся и шагнул в туман, мгновенно исчезнув. Я, наконец, смог расслабиться и от души выругаться по поводу всего произошедшего и услышанного. Особенно доставляло то, что тема возвращения меня обратно на Землю даже не поднималась.