Текст книги "Про Убу и не только"
Автор книги: Виктор Долганов
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Сплав по Убе
Шел самый тяжелый для нас, 1980 год. В «Татьянин день» умер мой папа. В том году была Олимпиада в Москве.
Дядя Ваня, брат моей мамы, работал вместе с моим отцом в совхозе бригадиром лесорубов-сплавщиков. Мама ему разрешила показать место, где наш отец работал. И мы на моторной лодке из Шемонаихи вверх по течению реки Убы поплыли с братом навстречу приключениям. Мне шел двенадцатый год, брату Серёге десять. Доплыли в район Карагужихи нормально со всеми остановками. Дядьку вся река знала (Царство небесное ему).
Приплыли на место. Ночь уже была… Нас мало-мало покормили. Мы и так у чужих плохо ели, еще и устали. Утром только рассвело, движение началась. Повариха варит, рыбаки на рыбалку отправляются, гости на первом месте. Кормят, удочки показывают, рассказывают про природу, туда ходи, туда не ходи. Приплыли рыбаки. Такой рыбы на Убе я больше никогда не видел. Полутораметровые бревна-щуки, окуни-великаны, лени-сказочные. Нам на обед линя приготовили. Перед этим вспороли ему брюхо и кинули в яму, выкопанную в ручье. Ручей горный, ледяная вода. Линь плавал, виляя хвостиком, его сердце билось на берегу.
Пошли мы с братом на берег Убы. Если бы не тайга, такая же река, как и везде. Июль месяц, а мы тепла не ощущаем, вода холодная. Мужики бревна в плоты сколачивают, в болотных сапогах. Зимой лес навалили, свозят на берег и орудуют топорами. Мы посмотрели, порыбачили. Обед.
После обеда в лес пошли. Тайга, мрачно, буреломы, хвоя. Бурундучки вверх-вниз. Тихо и холодно. Все время думаешь об отце: тут ходил, здесь стрелял, где-то капкан его стоит. Там рядом заимка была, дед с бабкой жили. Староверы. Лет не знаю сколько им было. Дед ростом за два метра, бабуля живчик. Пошли к ним в гости. Поставили нам большую чашку меда в сотах и молока в глиняных крынках. Мы глаза по пять копеек, в меде личинки. Белые, толстые, шевелятся. Дед подходит берет одну и съедает. Говорит: «Ешьте полезно очень, чистый белок». Мы постеснялись. У него пасека. Рядом разнотравье, дягиль и еще какая-то трава. Мед вкусный, молоко тоже. Дед жалуется: «Медведи ходят пакостят».
Мы рыбачим, ходим по лесу, мужики плоты собирают. Время летит. Однажды нас приглашают поселяне в гости. Дядька говорит баньку стопили, шашлык из баранины. Ждут дорогих гостей. Я тогда подумал про отношение людей. Знали моего отца, знают дядьку и к нам относятся, как к ним. Хотя отца нет, а уважение осталось.
Приходим. Дед говорит:
– Знаю, что вы париться любите, я вам баньку истопил. Сейчас бабка помоет, полок и дуйте по первому жару.
Бабуля выходит из бани:
– За стены не беритесь. Тазик, ковшик, мыло, мочалки – все чистое.
Заходим, ё-п-р-с-т, баня то по-черному. А я думал, почему стены нельзя трогать. Потрогали, сажа. В бане жарко, трубы нет, бочка скалой обложена, в окно дым выпускают.
Брат:
– Давай ты первый.
– Сколько лить на камни?
– Давай половину ковшичка.
Я почти полный плеснул, уши в трубочку, я на пол. Ничего себе, парок! Нажварились мы, выбегаем, за баней ручей течет, и там яма большая выкопана мы в нее купаться. Напарились, помылись. Выходят добры молодцы! А на столе ждет тазик шашлыка из баранины. Царский пир! Все, больше ничего не помню, как сон, как будто пьяные. Потом еще ходили в баню. Но такого эффекта уже не было.
Настал день отправки в путь. Собрали рыбы сушеной, продукты взяли, бензина запас. Попрощались и по очереди, через определенное время, только им, сплавщикам ведомое, поплыли вниз по течению реки Убы.
Пейзажи отпад! Плесы бесконечные, тайга с кедрами и пихтами. Острова. Забыл рассказать, медведей только в бинокль видели. На остров медведица медвежат купаться водила. Прикольно смотреть, даже в бинокль. Иногда слышно было, как лось в лесу ревет. Иногда уточка с утятами через реку переплывала, жара на плоту. Дядьку просим дай нырнуть, он ни в какую. По-моему, один раз все-таки разрешил. А так только у берега. На первой и последней салках весло стояло для рулежки, и сзади моторка в помощь.
Дошли до первых порогов, дядька кричит:
– Пацаны, на середину и сидите там!
Мы прижались друг к другу с Сережкой. Дрожим. Прошли без последствий. Всего, по-моему, три порога было, сильно опасных. Один из них возле лагеря «Золотой колос», на другой стороне реки гора еще высокая была. Всех названий уже не помню. А на пляжах много остатков космических ракет, валяется, блестят на солнышке. Спрашиваю:
– Дядь Вань, почему металл не собираем?
– Чем резать? Ни сварка, ни резак не берет.
Не было инструмента болгарки в то время.
Остановились, первая ночевка. Пристали к берегу, мужики своими делами занимаются, мы окрестности осматриваем. Поужинали, забрались в спальные мешки и спать. Утро с восходом солнца, завтрак и в путь. Пороги очередные, мы в центре, дядька сзади, его напарник спереди. Валуны большие, ломают бревна, все кипит, как в чайнике, мы трясемся, но знаем, все под контролем. «Золотой колос» позади, видны домики лагеря. Я в него так и не попал.
Вышли на плес, пристали к берегу. Мужики начинают чинить плот. Мы по хозяйству: костер, обед.
«– Это еще не сильно трепало», – говорит дядя Ваня.
Поели и в дорогу. Потянулись плесы, горы, пляжи. Река разливается, все шире становится. Красота, небо ясное, ни одного облачка!
Перед третьим порогом встали на ночлег. На берегу два больших сухих куста. Дядя Ваня их подпалил, костер до неба, завораживающие зрелище. Искры со звездами перемешались. Жарко. Ужин сварганили и спать на пепелище. Тихо на реке, на противоположной стороне гора. Не помню названия. Форма горы напоминает лицо деда с бородой. Наклонился будто и пещерой пьет воду из Убы. Среди ночи видим на этой горе силуэт волка! Он начинает жутко выть! Мы с братом прижались, как будто он рядом стоит! Выл он часа два. Утром встали. Мужики говорят:
– Трудный день будет.
Тронулись в путь. Мы на предпоследней салке. Дядька сзади на моторке выровнял плот и через весь плот побежал на перед, помогать товарищу. Вдвоем они стали бить веслом, из последних сил. Сейчас поймете почему…
Мы смотрим, не отрываясь в пещеру, черная дыра, глотает вспененную воду, на нас уже летят брызги. На небе висит радуга. Красивое зрелище, но нас не радует. Страх начал одолевать, мы видим, что плот разворачивается почти поперек реки. В это момент дядька с напарником кинулись к нам, за ними вдребезги разлетелся первый салок, потом третий. Дядька пересел в лодку. Все это во время удара. Но это был не конец. Мы тут же налетели на огромные пороги. Ломка плота продолжалась…
На порогах окончательно второй и третий салок разбило. А на выходе из-под скалы, так долбануло, что от последнего салка, половина бревен друг на друга наскочили. Мы были мокрые и живые. Мужики причалили к берегу оставили нас, а сами на моторке поехали собирать бревна. Потом по новой сколачивали остатки.
Отобедали. Мужики отремонтировали плот и в путь. Пейзажи те же, рисунки другие. Прошли село Верх-Убу. Уба сужается. Островов стало много, стариц и затонов. Знакомые места. По берегам и вдалеке поля с подсолнухами, душераздирающее зрелище. К вечеру порт. Через час еще один плот пришел. Потом за нами машина приехала и рванули домой. Остальное память стерла, но думаю все было хорошо.
Да, заехали на могилку к отцу. Положили цветочков. Теперь они вместе лежат: отец и сын (царство небесное). Пойду поплачу… Давно не плакал…
Служба в СА
Пришло время. В СА, те солдатики, кто имел водительское удостоверение, должны пройти 500 километровый марш. Проехать на закреплённом автомобиле. За мной был закреплен Зил-131. В будке находилось все для ремонта радиостанций. В назначенный час и день мы тронулись. До этого я водил только в ДОСААФе КАМАЗ и ЗИЛ-130. Едем в колонне, разберусь. Не я первый, не я последний. Тронулись.
Дорога пролегала в район Капчагай. Местность под Алма-Атой однообразная, то ли горы, то ли степи. Ближе к реке Или, поля и бахчи. Для сведения – Заилийским Алатау называется потому, что за рекой Или. Она впадает в озеро Балхаш. Ее перегородили в районе Капчагая плотиной, из-за этого воды стало меньше в Балхаш поступать и водохранилище появилось Капчагайское. Для бахчевых орошение. В этот район мы и держали свой пробег.
Перед поворотом на стоянку, которая была обговорена уже давно, нас обгоняла, причем с нарушением правил ДД, фура. Смотрю в зеркала, не успею повернуть, цапанёт, руль вправо. И в этот момент разбивается в дребезги водительское зеркало и стойку загибает. На фуре из-за кабины лопата выпала и торчит пол метра. А тому козлу за рулем не видно.
Повернули мы на бахчи, метров двести от дороги. Все машины встали лагерем. Обед. Ремонт. Станции запустили. Готовимся к ученьям. Сидим. Я говорю сослуживцам:
– Надо идти арбузы-дыни искать!
–Все же убрано, -отвечают пацаны.
– Все да не все. Видели кусты? Колхозникам, что еще и по кустам шариться? Комбайны не пройдут. По любасу есть что. Пока все не очухались, пошли за бахчевыми!
Идем кусты с высокой травой, как я и предполагал. Есть и дыни, и арбузы. Стали носить в кунг (будку). Внутри ящик у нас на КАМАЗе полный забили. Но я не успокоился. Говорю:
«Чую, тут есть и большенький сюрприз, надо искать!» Пошли снова. Нашел я. Арбуз этот я не поднял, катил потихоньку, боялся уронить. Позвал пацанов. Втроем аккуратно донесли. Дверь в кунге из двух створок пришлось раскрывать. Закарячили мы его, поставили на ящик. Жаль фотографий не осталось. Обтерли, как смогли.
– На, Долганов, нож, режь, – доверили мне пацаны.
Только я его проткнул, он развалился с треском на пополам. Красавец, как я. Сахарный. Ели до ночи.
Темнеет быстро, после шести уже хоть глаз выколи. Половину арбуза только съели. Завели дизель, свет дали. Мы в темноте лежим мечтаем, как на гражданке эти арбузы и дыни наворачивать будем. А мы с собой мафон ротный взяли. Кассета одна. Первый концерт «Наутилуса». Кто-то включил. От аварийной лампочки освещения, красный луч падает на коробок спичек, больше света нет. Одна песня другая, мы тихонько подпеваем. За два месяца слова наизусть. «Я ломал стекло, как шоколад в руке. Я резал эти пальцы, за то, что они не могут прикоснуться к тебе…» Тащимся. Вдруг, на очередном хите открывается дверь. Музыка «Разденься, выйди на улицу голой». В темноте рука ищет коробок, освещенный аварийкой. Музыка: «Пусть они удивятся».
Рука находит спички, мы наблюдаем. Музыка: «Пусть они удивятся. Если так нужно для дела». И мы хором, не сговариваясь: «Разденься!»
Рука зажигает спичку. Погоны майора нас заставили принять вертикальное положение. Начальник штаба приперся: «Вы, что слушаете? Другого ничего нет?»
Объяснили ему. Пригласили за стол. Он дольку съел. Рассказал про предстоящую ночную стрельбу. По тревоге сбор. Поблагодарил и ушел в ночь. «И горе мне, если впал я в безмолвие или уставился на лик луны…» Первый альбом " Князь тишины" играет.
Часов в девять вечера тревога, хватаем автоматы, построение. Речь о нападении. Получаем патроны и на исходную. Трассирующими пулями в темень 10 патронов выпустил и спать. Утром подъем и дорога в часть. Без приключений. Как в отпуске были. Это присказка, правда впереди…
Выезжает наша бригада связи на ученья. Остаются дежурные и караулы. Из нашей роты в парке двое. Я и пацан из Семска. Он воду, дистиллированную на мойке, гнал. За дистиллятором следил. Я аккумуляторщик. Приезжает ротный:
– Витек, бензин есть?
– Откуда, товарищ капитан? Все на ученьях.
–Где «пожарка»?
–На мойке. Там на дне.
– Попробуй слить.
Пожарная машина закреплена за нашей ротой, я иногда на пожары ездил. Или возил воду кому нужна была. Взял у ротного канистру, нашел воровской шланг D=30. Пошел на мойку. Открываю бак, засовываю шланг, См 100. Не засосу. Сука ротный. Попыток пять сделал не получается. Уже обливаться стал. Воняет бензином, голова кружится уже. Все, последний раз, пусть на заправку едет. Засасываю и не понимаю ничего. Бензин льется в меня, я падаю и теряю сознание. Сколько я лежал – знает только бог дистиллированной воды. Увидел, что я упал, ко мне побежал. Смотрит я лежу, по щекам побил, привел в чувства. Довел до воды помылся я. Легче не стало.
–Веди, – говорю– в санчасть. Хреново мне!
Ведет под руки, навстречу офицеры наши и проверяющие. Давай объяснять, остановились на версии, что напился я бензина. Доплелись до больнички. Рассказали. Сестра приносит чайник, что-то с марганцовкой.
–Пей!
– Зачем?
–Вдруг в желудке. Надо рвоту вызвать.
Выпил я чайник. Не тошнит. Голова кружится. Как после карусели и ориентацию теряю. Несет второй чайник. Два стакана выпил. Пальцы в рот. Не полегчало. Пошел в роту, думал посплю. Через час два. Меня рвать кровью. Еще через час, с кусками похожими на легкое. Свиней разделывал знаю. Иду в санчасть. Говорю:
– Скорую давай, кончусь. Походил, рвота прекратилась. Меня в машину и в госпиталь в Алма– Ату. Зашел к врачихе, объяснил. Сдал кровь. Помылся в тазике прямо в коридоре. На каталке увезли в реанимацию. Через пол часа сестричка приходит. Капельницу в руку и два укола в зад.
– Что, -говорю, – витаминчики?
– Да. Сейчас к тебе офицерика привезут. Из соседней палаты. Стонет шибко, потерпи.
–Хорошо.
Прикатывают, рядом ставят. Слушал я его чуть больше суток. Мне уколы через полчаса ставили. И капельницу. Вены попрятались. На третий день уже около большого пальца на руке прилепляли. Спросил у сестры:
– Что с соседом случилось?
– Они на рыбалке с товарищами пили незамерзайку для вертолетов. Один купаться пошел, на речке загнулся. Двоих сюда привезли. Один сутки прожил. Этот вторые сутки стонет.
На третьи перестал, увезли. Опять один лежу. О жизни думаю. На сестер смотрю, голова болит все время. Перевели в соседнюю палату, та же хрень только справа. Три дня был в реанимации. Перевели в палаты. Через два дня направили на какое-то обследование…
Такое ощущение, как будто писал про это уже. Рассказывал то раз сто.
Прихожу на прием. Кабинет небольшой, кровати нет. Думаю, «Тут оформят и в операционную»
–Садитесь, – врач, женщина лет тридцать пять. Стоит комп на тумбочке из первых моделей еще, экран маленький.
– Сейчас, -говорит -я введу через ноздрю вот это шланг. Не бойтесь. На конце камера и скальпель с насосом. Будем удалять пораженные участки. Можете в монитор смотреть.
Обмазала чем-то шланг. Поднесла к носу.
–Вдохни.
Раз и уже пол метра засунула. Смотрит сама на монитор. Смотрю по шлангу красная кровь и еще что-то побежало. Не больно было. Она закончила. И говорит:
–Через день ходить будешь. Не кури и спортом не занимайся.
– Понял. Спасибо!
Вышел иду в курилку. На улице лавочка стоит. Курят больные. Сел по ветру. Понюхал. Плохо. Заболел бок. Пошел на турник. Подтянулся десять раз. Отпустило. Удалили мне 30% легких. Потерял 12 кг за сутки. Дали отпуск месяц на Родину. Приезжаю. Мама спрашивает:
– За что такой длинный отпуск? Всем 10 дней, а тебе месяц?
– Потому, мама, что я герой. Что плохо разве, что месяц?
– Ты похудел.
– Бегать стал.
Все равно выведали через знакомых в военкомате. Рассказал. Что уже сделаешь…. С тех пор сливаю аккуратно, но много. Давно это было…
Персики
Служил я тогда в городе Ленинабаде, Республика Таджикистан. Там находится, не знаю сейчас работает или нет, завод по переработке плодоовощной продукции. Кстати, очень известный в Советском Союзе. Я на Север, когда приехал, очень удивился, увидев в магазинах соки этого завода.
Выпала мне честь поработать и там, а что солдату для счастья нужно-гражданка. Первый раз я случайно попал, выбрали отцы-командиры, а остальные три– сам Бог велел.
Завод прямо в городе стоит, обычное дело, главное, чтоб железка рядом была (дорога железная). Пришли мы на территорию, ничего интересного, попросили не разбредаться. Постояли минут десять покурили, повели куда-то. Пришли, ленточный конвейер. Расставили нас с обеих сторон, человек двенадцать.
– Машина сейчас подъедет, выгрузит в бункер персики, нужно брак отсеять. Давленые, половинки и т.д.
Я встал в самом конце. Думаю, посмотрю, что народ делать будет. Машина приехала, разгрузилась. Включили конвейер. Стою смотрю на движение ленты, минут семь, ни одного персика.
Поворачиваю голову, мои однополчане рубают персики, причем хватают их по очереди, то одной, то другой рукой. Вот думаю, я валенок, не попробую даже. Судя по их виду, сожрут всю машину. Зря завод нас пригласил.
И тут удача, один красивый, большой, с красным пятном на боку ко-мне приближается. Еще не поравнялся, но я уже был готов его на подходе схватить и проглотить.
Несмотря на то, что он не мытый и валялся, не только в кузове ЗИЛа. Кусаю за красный бок…
Зелень!!! Я съел конечно, волна разочарования накрыла меня. Но надежда умирает последней. Только на пятом персике, я понял, спелого я сегодня не увижу. Смотреть на поток зеленых фруктов стало невыносимо. До обеда мы эту машину, перекинули в черный квадрат фруктоприемника.
Обед. Не помню, что мы ели. По-моему, кто-то из прапоров за свои деньги купил печение и пряники. И неизвестно откуда появились три банки сока. Томатный, персиковый и, по-моему, яблочный. Все это было уничтожено около ворот завода.
Что делать? Обед еще минут сорок. Пошли мы с двумя товарищами территорию завода осматривать. Идем, завод, как завод. Ничего интересного. Вдруг за одним цехом видим невероятное. Стоят поддоны с банками сока– томатненького. Двухлитровочки!
–Фас! – это не для собак, у нас инстинкт. Каждый взял по банке, вскрыли, было что там вскрывать, и выпили. Нормалек! Будем с собой брать? Таскаться, зачем теперь знаем, где сочек попить, на халяву.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
