Текст книги ""Светлые арийцы" и "посланцы темных сил". Заметки об особенностях современной антисемитской и расистской пропаганды"

Автор книги: Виктор Шнирельман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

 При подготовке судебных дел по обвинению в антисемитской пропаганде перед экспертами обычно ставят вопросы о том, содержатся ли в рассматриваемых материалах высказывания, которые именуются антисемитскими. Между тем, постановка вопроса в такой форме должна быть признана некорректной, так как современный антисемитизм охватывает гораздо более широкий круг приемов и не сводится к одним лишь «высказываниям». Ведь, как доказано специалистами, те, кто разжигают национальную рознь, стремятся воздействовать прежде всего на эмоции публики и прибегают для этого к весьма широкому арсеналу средств. Кроме того, многие современные антисемиты стараются быть достаточно осторожными, чтобы избежать привлечения к суду за антисемитизм. Они пытаются избегать откровенных антисемитских высказываний и заменяют их средствами наглядной агитации (схемами, карикатурами), а также эвфемизмами, метафорами, отсылками к известным мифам, которые они сами и сочиняют, упоминанием ключевых терминов, связанных с этими мифами, перечислением еврейских имен и фамилий в достаточно сомнительных контекстах и т.д. Все это должно повлиять на воображение читателя и возбудить в нем по меньшей мере неприязненные чувства по отношению к евреям (либо к представителям иных рас или чужакам вообще).

Такие приемы свойствены газетным публикациям, публицистическим выступлениям и, в особенности, художественной литературе. Содержащиеся в них фантазии иной раз даже выглядят для неподготовленного читателя привлекательными, и он готов подхватывать их, не осознавая, что становится разносчиком расистской пропаганды. Одной из таких идеологем стал в течение последних 10-15 лет арийский миф, основанный на двух фальшивках – "Влесовой книге" и "Протоколах сионских мудрецов".

Напомню, что «Протоколы сионских мудрецов» были сфабрикованы в конце XIX в. в недрах царской охранки, получили массовое распространение в годы Гражданской войны, затем были завезены русскими эмигрантами в Германию, где стали одним из руководящих документов нацистской партии. Достаточно сказать, что первым публикатором «Протоколов» в Германии был Альфред Розенберг, а Гитлер призывал своих последователей учиться у их авторов мастерству пропаганды.Вряд ли, есть смысл напоминать, что «Протоколы» сыграли не последнюю роль в еврейских погромах времен Гражданской войны, а затем были положены нацистами в основание идеологии «окончательного решения еврейского вопроса» – эти факты хорошо известны. Наша общественность хуже знакома с тем обстоятельством, что мифологемы, содержащиеся в «Протоколах», буквально пронизывали советскую «антисионистскую» пропаганду и в этом качестве остаются и до сих пор весьма популярными.

В свою очередь «Влесова книга», представляющая далеких предков славян неутомимыми кочевниками, гоняющими свои стада от монгольских степей до Карпатских гор, также происходит из кругов русской эмиграции, где, как предполагается, она была создана к началу 1950-х гг. Через двадцать лет после этогоона попала в СССР, где оказалась востребованной радикальным русским национализмом, озабоченным поисками первобытных корней русского народа.

Наконец, связующим звеном между «Протоколами» и «Влесовой книгой» служит нацистская историософия, нашедшая свое окончательное оформление в книге А. Розенберга «Миф двадцатого века», где пропагандировалась модная в начале XX в. гипотеза смены земных полюсов. Розенберг верил в то, что когда-то климат северных широт был настолько мягче, чем сегодня, что допускал расцвет некоей допотопной цивилизации. Он предполагал, что в те далекие времена на севере существовал обширный континент, который он сопоставлял с легендарной Атлантидой. Там-то, на его взгляд, и возникла одаренная раса голубоглазых и белокурых арийцев, которая разнесла свою высокую культуру по всей земле после того, как древний континент ушел под воду. Правда, сознавая свой дилетантизм, он делал следующую примечательную оговорку: «Даже если гипотеза Атлантиды не оправдается, все же придется принять идею существования нордического доисторического центра культуры».

Тем самым, Розенберг отчетливо сознавал, что его концепция основывается не на научно установленных фактах, а на мифе, и он целенаправленно строил миф, «миф крови», или «религию расы». Ведь истина для него состояла не в умении отличить «логическое от ложного, а в органическом ответе на [заданный] вопрос», т. е. в том, что соответствовало интересам «органического единства» (в данном случае «органического расово-народного мировоззрения»). В итоге Розенберг утверждал, что миф сам должен создавать факты. Этот миф был наполнен оккультными символами, и не случайно идея примордиального культурного центра на далеком севере была символом веры мистического Общества Туле, с которым Розенберг был связан в 1919-1920 гг. и которое заложило основы нацистской партии.

Чем же Розенбергу была так дорога псевдонаучная идея об исконной северной цивилизации, что без нее он не мыслил никакой историософии? Он был убежденным сторонником идеи полигенизма, к чему его толкала органическая расовая теория. Исходя из нее, расовые сообщества возникали без связи друг с другом и развивались своими собственными путями. Сторонники этого подхода верили, что каждое культурное достижение могло быть создано только строго определенной группой людей, а его распространение по земле было результатом их широких миграций из какого-то исконного центра. Особое значение Розенберг придавал мифам и настаивал на том, что главный из них, солярный, происходил с далекого севера, где сезоны года были ярко выражены и значение солнечного живительного света осознавалось особенно остро. Именно оттуда якобы происходили культуртрегеры-арийцы и их златокудрый бог Аполлон вместе с воинственной Афиной Палладой. По Розенбергу, приплыв из Северной Атлантики, эти «воины-мореплаватели» постепенно заселяли Средиземноморье, Северную Африку и распространялись далее на восток вплоть до Китая. Загипнотизированный идеей высшей нордической расы «атлантов», Розенберг даже ухитрился причислить к ней аморитов (т. е. семитоязычных амореев). Тем самым, Иерусалим оказывался созданием представителей «нордической расы». Кроме того, она якобы заселила Галилею задолго до прихода израильтян в Палестину. Эта идея позволяла Розенбергу отлучить Иисуса Христа от евреев и сделать его представителем все тех же голубоглазых и белокурых арийцев (нелишне отметить, что многие из этих представлений Розенберг позаимствовал у классика европейского антисемитизма XIX в. Хьюстона Чемберлена).

Описав триумфальное шествие нордической расы по Старому Свету и создание ею древнейших цивилизаций, Розенберг переходил к выяснению причин их упадка. Его вывод был неутешительным – всему причиной оказывалось социальное равенство, неизбежно ведущее к расовому смешению, а последнее порождало лишь «ублюдков». Он не уставал критиковать наивных арийцев, неосмотрительно это допустивших, введя демократические порядки – послабления в отношении рабов, эмансипацию женщин, помощь бедноте. Так будто бы с железной последовательность происходило в Индии, Персии, древней Элладе и Риме. Не последнюю роль в упадке «арийских цивилизаций» сыграли, по Розенбергу, «вредоносные элементы», к которым он относил «азиатов» и «семитов». Вначале арийцы их потеснили, но затем те перешли в контрнаступление из своих центров, расположенных в Малой Азии. В число"азиатов" Розенберг включал этрусков, которых, по иронии судьбы, некоторые русские патриотически настроенные авторы так настойчиво стремятся сегодня сделать «русскими арийцами». Любопытно, что этруски вызывали у Розенберга не меньшее раздражение, чем «семиты».

Миф, создаваемый Розенбергом, был обращен к конкретной аудитории, к «нордическим людям». Он должен был помочь немцам преодолеть разочарования и пораженческие настроения, охватившие их в годы после Первой мировой войны. Расовому мифу надлежало стать могущественной идеологией, зовущей немцев к построению новой невиданной ранее цивилизации. Тем самым, миф имел четкие политические функции. Во-первых, он был призван создавать и упрочивать общегерманскую идентичность, во-вторых, оправдывал милитаризацию и войну, в-третьих, отрицал ценность демократии, в-четвертых, обосновывал авторитарный режим и выковывал культ вождя, в-пятых, укреплял патриархальное мировоззрение, в-шестых, легитимизировал борьбу против христианства и церкви, в-седьмых, утверждал органический взгляд на общество, в-восьмых, воспевал крестьянство и сельскую идиллию, наконец, в-девятых, призывал к слиянию с природой и выражал резкое неприятие современной технической цивилизации. Для построения такого мифа Розенберг использовал исландскую «Эдду», германскую «Песнь о Нибелунгах», индийскую «Ригведу» и греческую «Илиаду». Кроме того, важнейшим источником для Розенберга служили поддельные «Протоколы сионских мудрецов», и, как отмечалось, он был первым и самым активным их пропагандистом в Германии.

Другим пропагандистом арийского мифа был итальянский фашистский мыслитель Юлиус Эвола. Он разделял все основные положения описанной выше схемы, включая и миф о северной прародине. Но его не устраивал излишний, на его взгляд, материалистический крен нацистской концепции – в расах он хотел видеть не столько биологические, сколько «духовные» сообщества. Поэтому его построения в еще большей мере апеллировали к оккультным понятиям и символам; в частности, именно он обогатил их идеями, заимствованными из индуизма. Эвола пережил эпоху германского нацизма и в послевоенные годы сумел стать гуру подымающего голову европейского неонацизма.

Итак, нацистский арийский миф строился по оппозиции "мы" – "они" и создавал исключительно двуцветную картину мира. Светлое противопоставлялось темному, доброе – злому, Правда – Кривде, порядок – хаосу и, наконец, Бог – Дьяволу. Это представление переносилось и на историю, в которой оставшийся в далеком прошлом счастливый Золотой Век сменялся эпохой несчастий и катастроф (Кали-юга). Люди Золотого Века изображались мудрецами, героями, равными богам. Это и были арийцы, которых рассматриваемый миф сплошь и рядом отождествлял с прямыми предками германцев. Но, если доброе начало персонифицировалось этим мифом в арийцах, то и для злого начала надлежало найти какого-то реального субъекта. Тут-то миф и выводил на историческую сцену евреев, изображая их полными антиподами славных арийцев, разрушителями всех их величественных достижений.

История, как известно, повторяется, и, начиная с 1970-х гг., арийский миф нашел уютное пристанище в идеологии формировавшегося в те годы нового русского радикального национализма. Достаточно сказать, что первым энтузиастом «Влесовой книги» в СССР стал В. И. Скурлатов, который, с одной стороны, в своих «научно-фантастических произведениях» активно популяризировал содержавшиеся в ней идеи о «славянах-арийцах», а с другой, являлся неутомимым участником борьбы с «международным сионизмом». Это он издал одну из самых радикальных антисионистских книг «Сионизм и апартеид»(Киев, 1975), содержавшую откровенную антисемитскую пропаганду. Мало того, в 1983-1985 гг. он вел спецкурс «Критика идеологии сионизма» в Университете дружбы народов им. Патриса Лумумбы. Именно в те годы он стал одним из кумиров членов объединения «Память»,которым импонировала идея противостояния «еврейскому господству». Итак, миф о «славянах-арийцах» формировался в русле борьбы с «международным сионизмом». Не случайно такие ярые пропагандисты «Влесовой книги» как В. Скурлатов, В. Емельянов, Д. Жуков и И. Кобзев стояли у истоков движения «Память» и одновременно снискали славу неутомимых борцов с сионизмом, открыв по сути дела новую эру в борьбе за «окончательное решение еврейского вопроса».

Среди тех, кто заложил основы русифицированной версии «арийского мифа», был один из признанных лидеров русского патриотического движения 1970-х годов В. Емельянов. Он не скрывал своей веры в великую русскую дохристианскую цивилизацию, будто бы обладавшую богатой письменностью и культурой. Древних ариев, пришедших когда-то в Индию, он представлял «арийцами-венедами», принесшими на Индостан «нашу идеологию, сохранившуюся в основе индуизма и йоги». Венеды, они же арийцы, одно время якобы господствовали и в Восточном Средиземноморье, дав название Палестине («Опаленный стан»).К этим «венедам» автор относил и финикийцев, не желая уступать семитам лавры изобретателей алфавита. Всю континентальную Европу и Скандинавию до появления германцев также заселяли будто бы «славяне-россы», или венеды. Емельянову было «вполне ясно», что «единственными автохтонами Европы являются венеды и прибалтийские арийцы», а кельты и германцы пришли будто бы из глубин Азии.

Именно венеды составляли "становой хребет арийского языкового субстрата" и были основными хранителями "общеарийской идеологии". Чистота языка и идеологии сохранилась якобы только "на просторах от Новгорода до Черного моря", где долго держалось представление о "триединстве трех триединых троиц": Правь-Явь-Навь, Сварог-Перун-Световид, Душа-Плоть-Мощь. Там царил истинно "Золотой век", "понятия зла не существовало". Емельянов упивался восхвалением "русского дохристианского прошлого": русичи жили в гармонии с природой, имели лучезарную идеологию, лишенную слепой покорности перед Богом. У них якобы не было ни святилищ, ни жрецов. Носителями"оккультной мощи" были женщины-йоги, что якобы вообще было свойственно арийцам. (Отмечу, что все это резко расходится с данными современной археологии о жизни восточных славян в дохристианский период). В своих построениях автор широко использовал материалы"Влесовой книги", прибегая к обильным цитатам из нее и ища в них остатки истинного русского мировоззрения, того, что составляло "душу народа".

Евреи в концепции Емельянова выглядели дикарями, нахлынувшими в «арийскую» Палестину и узурпировавшими «арийское» культурное наследие. В частности, сам их язык будто бы сложился под сильным «арийским» влиянием. Между тем, образ евреев в изображении Емельянова и других аналогичных мифотворцев отличался разительными противоречиями. С одной стороны, они выглядели примитивными и неспособными к культуротворчеству, но, с другой, обладали чудовищной силой и с легкостью крушили с таким трудом созданные «славянами-арийцами» цивилизации. В подтверждение этой идеи приводились факты о завоевании семитами-аккадцами Нижней Месопотамии, об упадке Хеттской державы и Римской империи, и даже о вторжении древних израильтян под руководством Иисуса Навина в Палестину. Ведь, как настаивают сторонники «арийского мифа», прежде Палестина была заселена «славяно-русами» (надо ли говорить, что все это резко расходится с современными научными знаниями?).

Последней страницей этой столь же безудержной, сколь и фантастической экспансии рисуется история иудейской Хазарии, которая якобы всеми силами стремилась закабалить славян как физически, так и духовно. Так, на помощь «арийскому мифу» приходит «хазарский миф», рисующий всех хазар без разбора коварными и кровожадными евреями, грабившими славянские земли, продававшими славян в рабство, вероломно нападавшими на славянских купцов, стравлявшими славян сдругими соседними народами и пр. И все это якобы делалось евреями для того, чтобы захватить славянские земли, поработить славян и, тем самым, подготовить плацдарм для последнего броска к мировому господству. «Хазарский миф» распространяется в нескольких разных версиях. Одна из них (православная) настаивает на том, что все войны Хазарии с Русью имели исключительно религиозный характер и инициировались «агрессивным иудаизмом». По другой версии (неоязыческой), потерпев поражение в открытом бою от языческого князя Святослава, хазары все-таки ухитрились закабалить славян, навязав им чужеродную идеологию христианства с целью поработить их, уничтожить их своеобразную культуру и установить мировое правительство.

Тем самым, рассматриваемые мифы в конечном итоге смыкаются с советским мифом об угрозе миру со стороны «Международного сионизма», который якобы постепенно захватывает власть то в одной, то в другой стране, и готовится к решающей битве с русскими за мировое господство.

Все это обретало налет мистики и порождало вопрос о том, как же «диким евреям» удалось завоевать земли «славных арийцев». Для объяснения Емельянов обращался к «проискам» египетских и месопотамских жрецов, страшившихся «великорослого народа Рос или Рус», якобы обитавшего в Малой Азии и Палестине. Он приписывал им следующий чудовищный план: «для уничтожения этой угрозы жрецы древности уже давно воспитывали и растили устойчивый преступный генотип гибридного характера, созданный на протяжении многих и многих веков на базе скрещивания древних профессиональных династий преступного мира черной, желтой и белой рас».

Откуда же взялась эта идея? Она восходит к размышлениям создателя психоанализа З. Фрейда, которого мучила загадка монотеизма. Ему казалось, что она легко разрешается, если предположить, что Моисей был египетским жрецом, последователем фараона Эхнатона, стремившегося ввести в Древнем Египте культ единого бога Амона. Смерть Эхнатона положила конец этому начинанию. Но, по мнению Фрейда, египтянин Моисей мог попытаться спасти дело, привив новую религию другому народу и наделив его соответствующими тайными знаниями. При всей своей оригинальности эта идея не нашла места в современной науке. Но ею с благодарностью воспользовались антисемиты для того, чтобы изобразить евреев искусственно выведенным «зомбированным» народом, этакими «биороботами», чья миссия якобы заключалась в служении силам Зла.

Позднее эти представления Емельянова вылились в лаконичную отточенную формулировку: «Евреи – это профессиональные древние преступники, которые сложились в определенную расу». Любопытно, что именно эта версия происхождения евреев пришлась по вкусу А. П. Баркашову и многим другим русским антисемитам. Вот, оказывается, откуда взялись евреи, и вот чем объясняется их «злокозненный» характер. Их взаимоотношения с «арийцами» описываются в мессианских апокалипсических тонах. По Емельянову, мир обременен вечной борьбой двух едва ли не космических сил – патриотов-националистов и «талмудических сионистов». Так в русле русского национализма вызревали зерна не только антисемитизма, но и откровенного расизма, которые затем пышным цветом расцвели в творчестве создателя петербургского «Союза венедов» В. Н. Безверхого и ряда других неоязычников и национал-патриотов.

С легкой руки Емельянова в научно-фантастическую и паранаучную литературу о древних славянах вошел целый набор терминов-маркеров, одно лишь упоминание которых оживляет в памяти заинтересованного читателя всю концепцию в целом и создает тесное взаимопонимание между автором и читателем, как бы вводя их в круг посвященных. К такого рода клише относятся «Явь, Правь и Навь» для якобы исконной «русской Троицы» (эта идея заимствована у Ю. Миролюбова, имя которого тесно связано с фабрикацией «Влесовой книги»); «Опаленный Стан» в качестве наименования для Палестины; «Сиян-гора» для горы Сион; пращуры-степняки, путешествовавшие в глубочайшей древности по всей Евразии; Хазария как паразитическое государство, посягавшее на свободу и независимость Древней Руси; зловредные тайные силы («мудрецы»), стремящиеся поработить народы мира и русских, в особенности. Этот прием тем более важен, что далеко не каждый из радикальных русских националистов решался до недавнего времени или решается сейчас открыто заявить о своей антисемитской или расистской позиции. А использование рассматриваемых терминов-маркеров позволяет, с одной стороны, продемонстрировать свои симпатии к соответствующим идеям и концепциям, а с другой, избежать нежелательных обвинений в антихристианстве и антисемитизме.

Именно такие термины-маркеры присущи паранаучной, научно-популярной и художественной литературе, апеллирующей к сюжетам, заимствованным из «Влесовой книги». В современной России находится немало журналистов и писателей, создающих представление о «Влесовой книге» как о бесценном памятнике славянского язычества, которыйлишь по нелепой случайности обходится или подвергается сомнению специалистами. Мало того, еще в начале 1980-х гг. сомневающиеся в аутентичности «Влесовой книги» открыто обвинялись в «очернительстве» и «враждебности ко всему русскому». Параллельно нарастала активность любителей «славяно-арийской предыстории» – в 1970-1980-х гг. они (главным образом, В. Скурлатов и В. Щербаков) популяризировали идеи «Влесовой книги» в своих научно-фантастических произведениях, в начале 1990-х «Влесова книга» нашла приют на страницах малотиражной национал-патриотической прессы, затем эстафету подхватили общероссийские популярные журналы «Наука и религия», «Свет. Природа и человек» и «Чудеса и приключения». Наконец, в 1990-х гг. активной популяризацией «Влесовой книги» занялся сотрудник журнала «Наука и религия», А. И. Барашков (он же А. И. Асов и Бус Кресень), геофизик по профессии, выпускник физического факультета МГУ, объявивший себя «литератором» и специалистом по «древнерусской словесности».

Благодаря широкой пропаганде, проводимой «патриотами», «Влесова книга» становится все более популярной. Она воспевается в художественных произведениях, выходящих в сериях «Тайны земли русской» или «Подлинная история русского народа». Посвященная ей передача транслировалась по общероссийскому телевизионному каналу Московия (25 ноября 1997 г.). Среди национал-патриотов циркулирует видеокасета с фильмами «Тайна Влесовой книги», «Тайна славян» и «Аркаим – город ариев». Несмотря на протесты специалистов, «Влесова книга» постепенно начинает проникать даже в учебную литературу. Например, она пропагандируется учебником по культурологии, рекомендованным для школьного и вузовского преподавания Министерством общего и профессионального образования (Культурология. История мировой культуры. Под ред. А.Н. Марковой. М.: Юнити, 2000. С. 133-134). Идеи «Влесовой книги» нашли себе место и в школьных учебных пособиях, таких как книги В. И. Щербакова «Века Трояновы» (М., 1995) и Г. С. Беляковой «Славянская мифология» (М., 1995) – обе были выпущены издательством «Просвещение»!

Арийский миф увлекает некоторых российских писателей. Так, в популярном романе писателя С. Т. Алексеева «Сокровища Валькирии» (М., 1995-1997) воспевается «Северная арийская цивилизация», и славные «гои» (т. е. «славяно-арийцы») противопоставляются зловредным «изгоям мира», замышляющим создание Мирового Государства с диктаторскими порядками. Автор пугает читателя тем, что его глава, «Великий Изгой», устремится на Север, чтобы покончить с остатками «Северной цивилизации» и окончательно уничтожить священные книги. Одна из главных задач этих темных сил якобы состоит в искоренении русского народа. Автор ассоциирует недругов с корпорацией крупнейших транснациональных банков, генерирующей вредные идеи, в частности, коммунистические или фашистские. Этот «Интернационал» представляется автору «клещом-паразитом», «носителем тяжелой болезни», с которым следует как можно скорее покончить. Чтобы этот набор антисионистских (антисемитских) стереотипов отличался необходимой полнотой, автор включает и сюжет о «ритуальном убийстве». Любопытно, что именно «гоев» автор рисует мудрецами, хранителями древних тайных знаний, «сокровищ Вар-Вар». Последние представляют собой «пергаментные свитки» (не о Влесовой ли книге идет речь?). Любопытно, что Алексеев косвенно подтверждает факт фабрикации «Влесовой книги», демонстрируя, что и сами «патриоты» не верят в ее подлинность. Он описывает, как «гои» продолжают готовить новые «древние рукописи», прилаживая их к мировосприятию современных людей. Эта деятельность имеет определенные резоны – ведь «иначе изгои опять не поверят, а кощеи оспорят и извратят, как испортили и извратили Влесову книгу».

«Влесова книга» полюбилась и писателю Ю. В. Сергееву, сделавшему ее едва ли не главным героем своего романа «Княжий остров» (М., 1995) под именем «Блеск книги». В этом произведении утверждалось, что Гитлер извратил светлые арийские традиции и символы и что его конечной целью было их полное уничтожение. Мало того, оказывается, что суть мирового военного конфликта заключалась в борьбе за древние книги: посланцы Зла стремились их сжечь, а посланцы Добра – сохранить. Почему именно эти действия открывали обеим сторонам путь к Мировому господству, для читателя оставалось загадкой. Зато автор приписывал языческим книгам сверхъестественные мистические способности – будто бы само по себе их обнаружение способно кардинально изменить мир. Подобно многим своим единомышленникам, Сергеев выказывал склонность к оккультизму и полагал, что в индийских Ведах «зашифрована вся цивилизация человечества, все прошлое и будущее, планетарный разум».

Апофеозом этой линии в современной российской художественной прозе служат построения писателя Ю. Д. Петухова, который клянется в своей прочной приверженности православию. На примере его произведений особенно отчетливо видно, каким образом считающий себя православным писатель объединяет миф о славянах-ариях с концепцией «жидо-масонского заговора». Начав с экскурса в индоевропейскую древность и отождествляя древнейших индоевропейцев со славяно-русами, Петухов проявил в1990-е гг. завидную усидчивость – он издает книгу за книгой, где основным стержнем служит вечная борьба между силами Добра и Зла.

Действие одной из его книг «Меч Вседержителя» (М., 1998) разворачивается в XXV в., когда Землю оккупируют космические пришельцы, пытающиеся использовать землян в виде биомассы для своих чудовищных опытов. Характерно, что одним из руководителей этих непрошенных гостей представляется некто Авварон, властелин преисподней. Ему противостоит русский воин Иван, не расстающийся с нательным крестом. К изумлению христиан, но вовсе не приверженцев «Русского Бога», христианину Ивану покровительствует языческий волхв, вдохновляющий его на подвиги рассказами о славе древних предков.

Мир, – повествует автор, – рано разделился на «две цивилизации»: одну – светлую, умную и честную, другую – животную, пронизанную интригами и ложью. В первой господствуют здоровье, крепкие семейные узы, почитание родителей, труд и порядок; вторая является царством золотого тельца – в ней побудительным мотивом служит жажда наживы, это – цивилизация растлителей и разрушителей. Мало того, что образ этих цивилизаций создается по принципу оппозиции; в нем слышится отзвук антииудейских проповедей таких отцов церкви как апостол Павел, Святой Августин, Святой Иероним и др., которые практически в тех же выражениях противопоставляли друг другу христиан и иудеев.

От отцов церкви автора отличает лишь крайний пессимизм в отношении разрешения этого конфликта – ведь выходит, что из века в век "злая цивилизация" постоянно побеждает "добрую", и никакие высокие нравственные качества не спасают последнюю от разлагающего влияния первой. В соответствии с уже известным нам "арийским мифом" автор рисует апокалипсическую картину наступления "злой цивилизации", начавшееся с приходом "неведомых миру колен" из Сирийской и Аравийской пустынь. Они захватывали и разоряли города, убивали царей и жрецов, заставляли писцов переписывать историю. При этом захватчики не обладали никаким творческим потенциалом и были способны лишь "красть и уничтожать".

Любопытно, что, опасаясь обвинений в антисемитизме, автор нигде не упоминает ни евреев, ни иудаизм. Однако ключевые сюжеты (Арктическая прародина, широкое расселение культуртрегеров-кочевников и их вытеснение врагами с юга на север, столкновение двух цивилизаций – «доброй» и «злой») и ключевые слова (Паленый Стан, Сиян, огненный крест), – все это без труда позволяет опознать тот самый антисемитский «арийский миф», о котором здесь идет речь. И уж совсем узнаваемо звучит следующий пассаж, идею которого автор позаимствовал у В. Емельянова. Будто бы Иван увидел, как у египетских пирамид «мрачные жрецы-отступники, идущие к власти над миром, тайно выращивали гибридных нелюдей, смешивая безумных и полубезумных, одержимых двуногих – изгоев белой и черной рас. Они выращивали дьяволов во плоти, лишенных душ, но наделенных сатанинским изворотливым разумом и безумной, истерической алчностью..., сотворили выродков, несущих человечеству смерть вырождения, подобно смертельным вирусам, убивающим целые племена...» «Выродки тщились переплюнуть Господа Бога, они в безумной гордыне уподоблялись отцу своему дьяволу, выращивали новые расы, они 'творили'!» Обладающий недюжинными художествеными способностями, Петухов детализирует сухое повествование Емельянова и в красках изображает, как жрецы вскрывали головы детей, сажали туда вредоносных личинок и разгоняли эту «новую гибридную расу» по всему миру.

В 1990-е годы славянизированный «арийский миф», обогатился понятием «Северной прародины», «Арктиды», которое активно внедряли этнограф и индолог Н. Р. Гусева и эзотерик А. Г. Дугин. С начала 1990-х годов о приходе арийцев с Северного Полюса хором заговорили многие идеологи радикального русского национализма. Эти идеи пришлись тем более, кстати, что они оказались созвучными популярной в этойсреде «Влесовой книге». В этой форме арийский миф повествует о русских как о древнейшем племени, вначале обитавшем якобы в Арктике, где в те далекие времена существовали едва ли не тропические условия. Якобы именно там русские выработали древнейшую систему ведических знаний и даже, по некоторым версиям, изобрели первую письменность. Затем из-за резкого похолодания им пришлось отправиться на юг, где на своей второй родине (некоторые помещают ее на Южном Урале) они создали высокую цивилизацию. Оттуда их отдельные группы расселялись по всей Евразии, неся местным народам культуру, письменность и ведические знания. Так, по этому мифу, русские оказываются культуртрегерами, создателями едва ли не всех древних цивилизаций и родоначальниками многих народов мира. Миф приписывает русским «нордические ценности», связанные с высокими нравственными качествами. Север оказывается и пристанищем языческих богов.

Настаивая на совместном обитании славян с ариями на далеком Севере и на том, что именно там они ухитрились создать высокую культуру, Гусева вдохновляется наследием одного из лидеров радикального индийского национализма начала XX в. Б. Г. Тилака. Надо сразу отметить, что все имеющиеся к настоящему времени археологические материалы восстают против этого ни на чем не основанного заключения. Напротив, судя по археологическим данным, северные регионы заселялись постепенно, причем выходцами с юга; и именно с юга туда проникали навыки производящего хозяйства, гончарства, металлургии и многое другое. Но древние индоевропейцы наКрайнем Севере никогда не жили.