Текст книги "Поздравляю! Вы беременны! (СИ)"
Автор книги: Викки Риччи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Вадим ведёт себя сдержанно. Кивает.
– Хорошо, – заключает он.
– И всё? – мне становится обидно, что допроса так и не состоялось. Вадим опять кивает, сложив руки перед собой на груди.
– Мне достаточно того, что ты сказал, Максим. Я вижу только одно: ты влюбился. Глаза сверкают при упоминании Тати. Значит, ты на верном пути, – так легко и просто у Вадима, что аж тошно.
– То, что я влюбился, это пока под вопросом. Но меня к ней очень тянет, – деловито говорю я, садясь на диван.
– Почаще себе говори, что что-то под вопросом, и будешь в дураках. Если нравится девушка, то хватай, пока не увели, – Вадим подмигивает.
Мой друг меня немного пугает и удивляет одновременно. Точно Елена Анатольевна провела с ним брифинг на счет меня.
– А сам, – укоризненно гляжу на него.
– Я давно все свои косяки понял, Максим. И работаю над ними по сей день. Только Женя не хочет пойти мне навстречу. Но это наши проблемы с ней, в которые вас я посвящать не намереваюсь, – по тону Вадима становится ясно, что тема эта опасная и больная для него в первую очередь.
– Не знаю, как дальше быть, – начинаю я, – мне предложили место. Если соглашусь, придётся на месяц уехать. Тати еще об этом не знает. Что мне делать?
Я вопросительно смотрю на друга, Вадим сидит неприступно.
– Делай то, что считаешь нужным, – в конце концов говорит он. – Мы – врачи, Максим. Это наш хлеб, наша жизнь. Если Тати тебе не безразлична, то поговори с ней, выложи всё, как на духу. Если ты ей нужен и у неё есть чувства к тебе, о которых она, возможно сейчас не знает пока, то все равно поймёт и примет твоё решение, – слова друга звучат мудро.
Я с ним согласен полностью. Будет честно по отношению друг к другу, если с самого начала мы с Тати будем откровенны.
– Ты прав. Сегодня же с ней поговорю, – сам встаю, чтобы немного размять мышцы рук, шеи и спины.
А тут опять Олеся нос просовывает в дверь, и снова без стука. О чем думает? Или намерено? Думает, что я тут рукоблудством на постоянной основе занимаюсь?
– Максим Александрович, – виновато так звучит её голосок, и девушка заходит.
– Что такое? – по её тревожному лицу понимаю, что что-то случилось.
Олеся и на Вадима смотрит.
– В общем та сумасшедшая дамочка, с которой вы, Вадим Васильевич, утром работали, написала отказ от госпитализации..., – Олеся не успевает закончить фразу, как Вадим вскакивает со стула и уже вылетает из ординаторской. Я бегу следом за ним.
– Идиотка, – вполголоса рычит Вадим, и я хмурюсь.
Мы с ним не успели обговорить эту ситуацию, но, однозначно, дело дрянь. Друг профессионал своего дела, и просто так в ярости лететь в палату к пациентке не станет.
– Вадим, в двух словах скажи, что не так, – на ходу прошу изложить проблему, с чем мы сталкиваемся.
Он бросает на меня обеспокоенный взгляд.
– У девушки наблюдается повышенная тревожность. Я еще до конца не разобрался, с чем связано её состояние, но, определенно, с психикой у неё не все в порядке. Иногда, Максим, не с первого взгляда видны чёткие симптомы заболевания. Нужно время, чтобы точно их выявить. Девушка хочет ребёнка, а в какой-то момент её словно переклинивает, и она готова вызвать роды, чтобы избавиться от плода.
Я молча выслушиваю друга, затем замечаю за ним, что он-то в голове у себя держит что-то.
– Ты не хочешь вслух сказать, о чем подозреваешь? – аккуратно интересуюсь, Вадим кивает.
– Пока под вопросом. Я не могу заявить без исследования, что девушка страдает шизофренией. Тем более надо выяснить, на какой стадии и как давно у неё нарушение в психике. Отец ребёнка, если и не знает о болезни жены, то, наверняка, догадывался. Короче, не забивай себе голову. Это по моей части, а ты постарайся сейчас действовать слаженно со мной. Надо попытаться убедить её остаться под наблюдением, – Вадим как раз заканчивает свой монолог, когда мы подходим к двери в палату.
Открываю я, но в комнате никого. И даже нет вещей. Мы оба переглядываемся, и я скорее бегу к медсестрам в их комнату отдыха.
– Кто отпустил Самойлову?! – без стука влетаю, пугая девчонок, сидящих за столом. Они, черт возьми, пьют чай и заедают тортом.
Все пять пар глаз встревожено смотрят на меня, затем поднимается Света. Олеся присоединяется к девчонкам.
– Максим Александрович, никто никого не отпускал. Ждали ваше разрешение, – с недоумением говорит она. – Самойлову отправили обратно в палату. А сами... Вот.
Я ругаюсь чуть ли не матом.
– Сбежала она! Почему на посту никто не дежурит? Сколько раз я просил вас?! – я начинаю бушевать не на шутку. Девчонки напуганы, скорее побросали свои недопитые чашки и разбежались по разные стороны.
Вадим хлопает мне по плечу.
– Тише ты, – успокаивает меня. Я едва сдерживаюсь, меня выворачивает наизнанку безалаберность персонала. Мы ведь в такую историю можем влипнуть, да я из-за этих кур лицензии лишиться могу!
– Ты свою Самойлову назвал идиоткой, у которой башню снесло от чего-то. А у меня мои куры здоровые, посмотри, что вытворяют! Вот, где натуральные идиотки! – я места себе не нахожу.
Набираю заведующему, чтобы предупредить о возможной проблеме.
Вадим тоже кому-то звонит. Мы оба возвращаемся в ординаторскую.
– Ты, давай, не нервничай, – успокаивает меня друг, – а то накосячишь ещё.
Я хожу из угла в угол. Через полчаса до нас дозванивается муж Самойловой, сообщает, что его жена дома. Он тоже удивлён, почему не отпустили. Я выдыхаю. За это время с женщиной ничего не произошло – это уже хороший знак.
Вадим берёт на себя разговор с мужчиной. Но я уже не слушаю их, а выхожу из комнаты отдыха. Такой стресс схлопотать... Теперь посмеиваюсь, потому что вспоминаю о своей коллеге Елене Анатольевне. Вот чертовка! Наверняка, она уже поняла, что будут проблемы с пациенткой, и скорее сбежала домой.
С заведующим я переговорил уже ближе к вечеру, а до этих пор, он без меня устроил разнос девчонкам за некомпетентность на рабочем месте. Поделом им. Хотя я всегда за них горой. Зато будет уроком.
Мой телефон оживает. И только сейчас я снова думаю о Тати. За весь день даже не написал ей.
Замотался.
А тут как раз от неё входящий.
– Тати..., – я словно перемещаюсь обратно в гостиную комнату и оказываюсь рядом с ней. Держу её в объятиях. Мы обнажённые, лежим и нежимся друг другом. Мое воображение делает дело: черт возьми, я возбуждаюсь от одной только мысли о Тати.
– Максим, привет, – её голос льется мёдом. – Как рабочий день? – мягко спрашивает она.
– Пока не позвонила ты, было ужасно и кошмарно, – устало выдыхаю, рухнув на свой родной диван в ординаторской. Слышу её улыбку и воочию представляю, как она смотрит на меня своими колдовскими, улыбающимися мне глазами.
– Приятно слышать, что кто-то ждет моих звонков, как спасительное средство от трудовых будней, – Тати хихикает, и её смех отдаётся приятной вибрацией по всему моему телу.
– Ох, Тати, – выдыхаю я, – что ты со мной творишь...
Девушка резко замолкает, и я волнуюсь, не переступил ли черту.
– Максим, – шепчет она, и я прислушиваюсь, – я тоже это чувствую, – тихонько признаётся она, словно нас могут подслушать. – Как думаешь, это нормально?
– Не знаю. Со мной такое впервые, Тати, – отвечаю откровенно ей.
– И со мной, – смущенно отвечает она.
Я решаю сменить курс нашего диалога, иначе мы оба запутаемся. А так как мы не рядом, то это не есть хорошо. Мне бы хотелось видеть каждую эмоцию на лице Тати. Так лучше понять друг друга.
– Ты разобралась у меня дома? – голос делаю чуть бодрее. И Тати оживляется.
– О, да! Но я сначала испугалась без тебя, а потом увидела записку. Господи, Макс, у всех врачей такой корявый почерк? – мы оба смеёмся в голос. – Вас специально учат в медуниверах? Ну же, признайся, что есть отдельный семестр по писанию абрыкатабры!
– Я обязательно передам твою идею своим бывшим преподавателям, как только представится возможность с ними встретиться, – шучу я. – Я рад, что ты не растерялась.
– Не волнуйся за меня, мой док. Я уже большая девочка, – и снова я вижу в своём воображении, как Тати запрокидывает голову и задирает носик.
– Рад это слышать, – довольно отвечаю я. – На работе как дела?
– Ой, лучше не спрашивай. Стоило вчера только вслух сказать про налоговую. И вот мне: здравствуй, Тати Маратовна, где отчёт за предыдущий месяц? Оказалось, я его-то подготовила и отправила, а вот те сволочи не увидели. Я чуть не поседела за утро.
– Как это знакомо, – нервно хохотнул я. – У меня тоже не обошлось без приключений. Но подробности будут на нашем втором «не свидании».
Тати вдруг замолкает.
– Ты здесь? – я перепроверяю свой телефон.
– Да. Просто неожиданно так. У нас будет второе не свидание, – она задумчиво отвечает. – Давай сходим в кино, – и сразу предлагает свой вариант места встречи.
– Я думал, тебя вдохновила моя гостиная, – завуалированно решаю намекнуть, что не прочь продолжить наш вчерашний вечер.
– О, да! – снова её мягкий смешок. – Так вчера вдохновилась, Максим Александрович, что внизу всё болит.
– Это хорошо! Значит, идём верным путём, – я расплываюсь в улыбке от неординарного флирта с девушкой. – Если тебе будет проще, то я испытываю это сейчас, – понизив голос, добавляю: – мой друг уже по струнке смирно глядит в твою сторону.
– Хи-хи, – не удерживается Тати. – Максим, ты такой...
– Какой?
– Не знаю, – выпаливает она, – но мне нравится ход твоих мыслей.
– Тогда мы можем продолжить после фильма в кино, – говорю я. – Какие там сейчас премьеры? Выбирай на своё усмотрение.
– Тогда договорились, – весело отвечает Тати. – Увидимся послезавтра?
– Да. Я заеду за тобой после работы. Мои ключи от квартиры оставь у себя, – напоследок бросаю фразу неосознанно. Тати снова замолкает.
– Макс, – она шепчет моё имя, и я угумкаю. – Мы не слишком спешим?
– Не вижу смысла ходить вокруг да около, – легко отвечаю я. – И к тому же, я ведь не переехать ко мне тебе предложил, – а сам прикусываю щеку изнутри. Эта идея тоже мне нравится, иметь Тати каждый день и вечер под боком. Ну... Во всех смыслах, а не только...
– Тоже верно. Ладно, я побежала домой. Нужно убедиться, что тот сволочь съехал, – голос Тати мгновенно обретает злость и ярость.
– Если что, я на связи. Справишься? Могу Вадима отправить с подмогой, – предлагаю я.
– Нет, я сама. Спасибо, мой док, – мягко отвечает Тати. – Целую тебя и обнимаю.
– И я тебя тоже, Тати.
Она первой отключается, и я откидываю телефон в сторону. Только закрываю глаза, как снова появляется Олеся.
– Максим Александрович, девушка рожать приехала. Раскрытие на пять пальцев, воды отошли утром дома....
И я поднимаюсь.
– Идём!
Глава 19. Тати
Глава 19. Тати
Ровно в пять часов вечера я возвращаюсь к себе домой. Ещё в подъезде, поднимаясь на лифте, всеми фибрами души почувствовала, что Костя никуда не съехал. Он будет до последнего мне выносить мозг.
Так оно и случилось.
Дверь заперта изнутри.
Я начинаю колотить по ней. Всё сильнее и сильнее. Раздражение растёт в пропорциональной прогрессии. Я уже жалею, что не согласилась на предложение Макса о подмоге.
– Костя, открывай! – зло кричу я, тарабаня по двери.
Тут соседка выглядывает из-за своего убежища. Хмурится. Но, когда видит меня, выходит полностью.
– Здравствуй, Тати, – с нескрываемым любопытством говорит она.
Я оборачиваюсь и мило улыбаюсь, хотя внутри всё клокочет от злости к Косте.
– Здравствуйте, Анна Михайловна. Извините за шум, – я искренне извиняюсь и тут же сокрушаюсь на дверь. – Костя, впусти. Я знаю, что ты там!
Анна Михайловна скрещивает руки на груди и внимательно следит за разыгравшейся историей. Меня это чуточку раздражает, но и сказать какую-нибудь колкость не могу. Все-таки соседки.
– Костя, – рычу я, прислонившись к двери ухом. Слышу лёгкие шаги. Снова не очень хорошее предчувствие. – Если ты сейчас не откроешь, я вызову полицию. Ты не впускаешь меня в мою собственную квартиру!
– М-да, – слышу за спиной вздох Анны Михайловны. Снова оборачиваюсь. Она жмёт плечами. – Вот так на свою голову влюбляться, – заключает женщина. Ага, лучше всю жизнь с кошками прожить.
И только сейчас понимание обрушивается мне на голову, как льдина с крыши: я не любила Костю. Вообще. От слова совсем! Мне с ним было удобно. Вроде не одна ведь, а значит и сплетен со стороны знакомых не будет. Ну, правда, странно ведь, что у девушки под тридцатник не было отношений, а тут вроде как есть. Вот, что делает порой зависимость от мнения окружающих с людьми. И это печально.
– Он временный сожитель. Был, – я фыркаю. Затем достаю свой мобильный и набираю в полицию. Пусть они разбираются. – Алло, полиция?
И как по заказу двери отворяются.
Костя во всей красе: стоит голый, причиндалы прикрыты полотенцем, волосы и тело влажное. Хоть он и сволочь, но умеет себя преподнести. Именно на это я, скорее всего, и клюнула. Сначала секс с ним был нормальным, но с каждым разом всё скучнее и без особенного удовольствия. А последние несколько месяцев и вовсе его отсутствие меня особенно не напрягало.
– Девушка, что у вас случилось? – слышу фоном в телефоне голос милой дамы.
– Извините. Всё нормально, – виновато отвечаю, и звонок обрывается.
Я убираю в сумочку свой мобильный, вновь одариваю взглядом любопытную Анну Михайловну. Та ретируется, выставляя перед собой обе руки. Смущенно улыбается, когда глядит на обнажённого Костю, а тот козёл ещё ей и подмигивает.
– Ну я пошла, – краснея, отвечает она, затем даёт заднего хода.
Я снова перевожу убийственный взгляд на своего бывшего бойфренда.
– Ты всё ещё здесь? – сощурившись, задаю риторический вопрос. Мне ответ не нужен. Я все-таки надеялась на его благоразумие, но никак не на наглость.
Костя опирается обеими руками о дверной косяк, закрывая собой проход во внутрь квартиры. Нахально лыбится. Я понимаю, что он пытается мной манипулировать, вроде как завлекает собой. Придурок.
На что он надеется? Что я его прощу?
Да щаз!
Лечу и волосы назад!
– Дай мне пройти, – иду тараном, ударяя ему по животу. Костя, подгибаясь, смеётся, но дорогу освобождает.
– Тати, детка, ну ладно тебе. У нас с тобой один-один. Ты с тем доктором, я с девчонкой. Но теперь мы квиты и можем начать сначала. М? – он начинает клеиться ко мне. Лезет с объятиями. Я бью его по рукам.
– Отойди от меня, – рявкаю. – И не смей даже пальцем прикасаться ко мне. Гнида! – я закрываю входную дверь, но не на замок. Потому что собираюсь вышвырнуть все шмотки Кости.
– Ой, Тати. Хватит дуться, – прыскает Костя, как будто ему уже наскучило оправдывать свои походы налево.
– Дуться?! – взвизгиваю я. Костя кивает. – По-твоему это нормально, да? Ты состоишь в отношениях с девушкой. Живёшь в её квартире. Спишь и ешь на её территории, и при этом трахаешься на стороне. Это, значит, нормально?! – на последней фразе я уже не контролирую себя от злости и кипения.
– А что такого-то, Тати? – совершенно искренне удивляется Костя.
Господи, дай мне сил и нервов не взорваться и не напасть на него с кулаками.
Я игнорирую его абсолютную уверенность в том, что ничего критичного не произошло. Сама снова отталкиваю Костю с дороги и иду в спальню. Как только захожу, останавливаюсь в диком ступоре. В моей постели сидит та самая девчонка. Она замотана в моё, сука, одеяло. Волосы торчат в разные стороны, щеки раскрасневшиеся. И в комнате пахнет сексом.
– Зашибись, – цежу сквозь зубы. Чувствую, как точка невозврата сама собой взрывается. – Пошла вон!!! – ору во всё горло.
Затем оборачиваюсь и нападаю на Костю. Луплю его что есть сил. Он уворачивается от моих побоев, но я прилагаю все усилия, чтобы как можно больше причинить ему боли. Нет, сама я не чувствую в душе терзаний. Меня больше бомбит от того, что он посмел привести в мой дом свою пассию. Как нарочно!
– Сволочь! Подлец! И скольких ты сюда приводил, пока меня дома не бывало?! – это подозрение давно зрело в моей голове. То пуговицу найду, то чей-то светлый волос на полу, но явно не мой. Почему я, видя всё это, продолжала убеждать себя, что всё хорошо?
Костя кое-как отбивается от меня. Девушка с испуганным лицом наспех одевается. Красная, как помидор от стыда. Я прекращаю лупить мудака. Успокаиваюсь, дыша прерывисто от напряжения.
– Тебе хоть восемнадцать есть? – строго задаю вопрос девчонке. Та замирает на месте, пряча глаза.
– На следующей неделе будет, – тихонько шепчет.
Я убийственно гляжу на Костю. Тот спокойно стоит и смотрит на меня.
– Тебе под сраку лет, придурок.
– Всего-то тридцать два, – жмёт плечом. – Она дала своё согласие, – оправдывается Костя.
– Если прямо сейчас ты не покинешь мою квартиру со всеми своими пожитками, то пеняй на себя, – угрожаю ему. – А ты? – я наставляю на девчонку указательный палец, и она вздрагивает. – Где твои мозги, ненормальная? Что? Среди своих сверстников нельзя найти парня? Зачем заглядываться на взрослого мужчину?
– Я влюбилась, – признается она, и я фыркаю, закатывая глаза. Как меня всё утомило. – Собирайся и уходи. Что вы будете делать дальше меня не касается. Совет вам, да любовь, – махнув рукой, я ухожу на кухню.
Костя и его новая девушка шёпотом переговариваются, чтобы я их не услышала. А мне просто противно. Хочу отмыться от грязи, в которую угодила практически по своей глупости. Через двадцать минут Костя выставляет за порог два чемодана. Слышу, просит девчонку подождать его снаружи. А сам идёт ко мне на кухню. У меня в руках горячий чай. И, чтобы наверняка, я ставлю кружку на стол, а то ж ещё плесну в его нахальную рожу.
– Ключи, – зло требую я, протянув руку. Костя брякает ими и намеренно кладёт их на стол.
Ну, да ладно. Я убираю руку, кивая.
– Надеюсь, тот док нашёл в тебе что-нибудь стоящее, – бросает он, чем только удивляет.
– А что во мне не так, Костя?! Что? – вспыльчиво задаю вопрос. – Неужели, потратив год на ухаживания за мной, ты в чём-то успел разочароваться?
Он проводит рукой по своим волосам, зачесывая их назад.
– Долго ломалась ты, Тати. А когда вроде я добился тебя, стало уже неинтересно, – с ехидной ухмылкой Костя отвечает мне, намеренно желая унизить меня.
– Да неужели? – мне становится омерзительно.
– Ну что поделать, – так просто объясняется со мной, – такой вот я.
– Кобель ты, Костя. Просто боишься признаться в этом самому себе, – говорю я. Мне противно от одной только мысли, что я заставляла себя полюбить его. Вот так вот: сердце не обмануть.
– Да нет, Тати, – он мотает головой. – Я это знал всегда. Просто ты, глупая дурочка, хочешь розовых отношенек, но так не бывает.
– Пошёл бы ты, – плюю я. – И не смей появляться на моём пути. В отличие от тебя, я знаю, что такое любовь. И знаю, что другой меня полюбит по-настоящему, а не за то, что я с квартирой. Твои намерения написаны на лбу, Костя. Удачи! И приятного знакомства с родителями той сыкухи.
Я вытолкала Костю из своего дома и закрыла дверь на замок.
Только сейчас, спустя десять минут, выдыхаю свободной грудью.
Знаете, то чувство обретённой свободы? Нет?
А я вот только что его ощутила. Как груз с плеч и никакого сожаления.
Я снова нахожу свой мобильный, набираю в клининговую службу и заказываю их услуги на прямо сейчас. Неважно, сколько придётся заплатить, но я не хочу даже пальцем прикасаться к тому, чего прежде касался Костя. Все свои сбережения пущу на замену мебели. И не копейки не пожалею. А ещё... Ещё для себя решаю, что ни одного мужчину не пущу в свой дом на ПМЖ, пока не буду в нём уверена.
Глава 20. Тати
Глава 20. Тати
В чистой квартире пахло свежестью и ощущением новой страницы в моей жизни.
Клининговая служба заканчивает уборку почти в три часа ночи. Как хорошо, что мне не задают глупых вопросов, а просто выполняют заказ. Со стороны можно было бы подумать, что я избавляюсь от улик. Мысленно, конечно, я Костю убивала в разных вариациях. Но, так и быть, пусть это останется только при мне. Хихикаю, попивая чай на кухне. Чтобы скоротать время, занимаюсь удаленно отчетностью на своем ноутбуке. Закрываю его, когда вижу, что ребята начинают выносить свои приборы.
Заходит девушка, улыбается мне.
– Мы закончили, – сообщает она, и я расплачиваюсь с ней.
Не жалею чаевых, и девушка с благодарностью уходит вместе со своими рабочими инструментами и напарником.
Я закрываю за ними дверь на замок. По утру оставлю заявку на смену замка. Не уверена я в Косте. Вдруг он дубликат смастерил.
Со спокойной душой ложусь спать. Зеваю так, что рот начинает болеть. Голова, конечно, чумная. К тому же на работе у меня полным ходом идёт отчётность, и вместо того, чтобы спокойно отработать день, да прийти домой, мне приходится воевать.
Впервые за долгое время я ощущаю настоящую свободу. Даже легко дышится. Я отгоняю прочь от себя мысли о том, что мой бывший мог делать в моей квартире. Иначе точно не засну. Беру телефон, а там несколько сообщений от Жени и Люды. Беспокоятся за меня. У Яны сегодня дежурство с Тимуром на пару, поэтому от неё тишина.
Я решаю написать девчонкам в нашем общем чате:
"Я сделала это!"
Вижу, в сети появляются все трое и начинаются соревнования, кто первый напечатает сообщение.
"Я сейчас в операционной. Если информация будет не стоящей, мне придётся отчитываться перед Тимуром за то, что отвлекаюсь" – пишет Яна, и я улыбаюсь.
Следом прилетает от Жени:
"Согласна с Яной. Так-то три часа ночи. Ты не отвечаешь с обеда. Что случилось? Ты у Максима?"
Ох... При чем тут мой док. Недоумение меня сражает наповал.
А тут и Люда догоняет:
"Я сегодня в центре видела твоего мудака Костю. Ходил с какой-то цыпой малолетней. У него с головой вообще всё в порядке? Может его к Вадиму Васильевичу на приём?"
Я в голос смеюсь, не успевая печатать ответ для всех.
"Девочки, я с Костей рассталась! Хочу выпить шампанского. Что скажете на счёт выходных?"
Снова наперебой звучат сообщения.
"Что?! Слава богам!!! Хотя Тимур говорит, что всё зависит от человека. Кстати, передаёт тебе привет, пока сшивает мышцы брюшной полости" – ох эта Янка. Я сморщила нос, представляя воочию то, о чем говорит подруга.
"Ему тоже добра" – отвечаю я. – "Операция так поздно?"
«Экстренно» – пишет Яна.
"Я не против движухи на выходные дни" – пишет Люда. – "Единственное, мне в понедельник ехать на обучение на целых две недели. Не знаю, Пашка, надеюсь, не обидится на меня".
"У нас событие, Люда!" – отвечает ей Женя. – "Так что скажи Павлу Петровичу, что две недели потерпеть можно. Пусть займется детьми в клинике".
Мы дружно шлем смайлики восемнадцать плюс и перчик.
"Он, итак, весь в работе. Куда еще больше-то? Да и… Мой отъезд для него – это трагедия. В последнее время нападает на меня чуть ли не каждый день. У меня там всё болит" – жалуется Люда.
"Зато знаешь, что налево не посмотрит" – пишу я. – "У меня ничего не болело, и вот результат".
Снова смеющиеся смайлики.
"Ох, девки, три утра. Событие огонь, Тати" – пишет Женя. – "Я за тебя рада, если бы ты только знала как. Токсичные отношения – большая беспросветная жопа".
О, да. Мы все знаем, как тяжело Женя переживала разрыв с козлом, похлеще Костика. Этот балбес свой член не мог в штанах держать, да пользовался моей квартирой без дополнительных затрат. А тот козёл... Брр... Мне даже страшно вспоминать то время, когда Женя ходила тенью на работу, да замазывала тональником синяки на теле.
Как хорошо, что она вовремя встретила Вадима.
Он её спасение.
"Ладно. Будем на связи, девчонки" – пишу я, получая в ответ смайлики сердечко.
Я укутываюсь в свое одеяло, но сон, как рукой снимает. В мыслях Максим и наша проведённая ночь с ним. Было прекрасно абсолютно всё: начиная с нашего не свидания и заканчивая вчерашним утром. Записку, которую он мне оставил, я сохранила себе. Сложила напополам листок и спрятала в альбоме с фотографиями. Его корявый почерк настолько полюбился мне, что я не хотела просто так выкидывать эту частичку прекрасного.
Влюбилась ли я? Ой, не знаю. Но стоит только подумать о Максиме, как сердце ёкает и хочется кричать, что этот мужчина только мой. От мыслей, что кто-то ещё из девушек мог претендовать на него, мне становится тошно и грустно. Нет, место рядом с Максимом точно будет моим. Конечно, если он сам позволит. А вдруг наш временный зефирный период только и останется на этом этапе.
Из-за провала в отношениях с Костей, я теперь постоянно буду сомневаться в себе и своих женских чарах.
Снова беру телефон. Половина четвёртого утра. Не поздно ли написать Максу? Или слишком рано? Зависит от того, как поглядеть.
Палец дрогнул на сенсорной клавиатуре, и все-таки я пишу ему сообщение.
"Привет, мой док. Ты был прав на счёт мудака. Но! Можешь меня поздравить – я сделала это. Дала пинка под зад негодяю!" – нажимаю отправить и сама закусываю губу. В сети Максим был около двенадцати ночи.
Откладываю мобильный на тумбочку и гипнотизирую в окошке сияющие снежинки. От фонарного света они бликуют, создавая ощущение какой-то магической вуали. Мобильный оживает от входящей смс-ки. Мигом беру его и разблокирую.
"Привет, моя кнопка. Это приятная новость. Всё прошло без крови?".
Я смеюсь, представляя Максима в тот момент, когда он мне это пишет.
"Кровожадный док. Это что-то новенькое. А вообще, нет. Обошлось только тратой в хорошенькую сумму. Я вызывала клининг, чтоб отмыть квартиру от того мудака. Представляешь, он припер сюда ту сыкуху".
Максим присылает смайлик в шоке и ужасе.
"Я думал, у него есть достоинство. А на деле – нет. Ты сама как? Не жалеешь?"
Я немного зависаю над ответом. Но Максим остаётся в сети. Он ждёт. Мой ответ ему важен.
"Нет. Не жалею. Кроме своего потраченного времени. Почти полтора года. И реветь из-за него уж точно не стану".
Максим печатает.
«Я очень рад, что ты смогла сделать это, кнопка".
От прозвища, которым меня называет Максим, я улыбаюсь. Становится тепло. И хочется безумно укутаться в объятиях его.
"Как твоя смена, мой док?"
"Мне нравится, когда ты спрашиваешь про мою работу, Тати. Нормально. Сегодня по горло загружен. Но я в предвкушении встречи с тобой. Хочу обнять тебя, Тати, и зацеловать".
Я краснею, ощущая внезапную вспышку жара по всему телу.
"Я тоже хочу. И может быть, даже больше" – хихикаю, отправляя ему мой намёк на флирт.
"М-м-м, кажется придётся сходить в душ и остудить себя холодной водой" – игриво продолжает писать Максим.
"Ещё чуть-чуть, и мне понадобится чья-нибудь помощь" – отвечаю я, и дыхание как нарочно сбивается. Наша переписка набирает обороты открытого флирта, как будто мы занимаемся сексом по телефону.
"Не чья-нибудь, Тати. Только моя" – представляю, как Максим рычит, проговаривая эту фразу.
Ух... Мне жарко до невозможности.
"Я спалю свою кровать сейчас" – отвечаю я.
"Только не без меня, Тати. Иначе, мне придётся покупать диван в ординаторскую" – пишет Максим, и я смеюсь в голос.
"Хорошо, мой док. Отдыхай. И я тоже пару часиков вздремну. Завтра отчёт сдавать. Я не знаю, выдержу ли день. Очень хочу увидеться с тобой" – пишу я, понимая, что только с Максимом мне так легко. Не хочется думать ни о чем вообще. Только о нас. О наших пока что не свиданиях.
"Тати... Что ты делаешь со мной... " – пишет Максим, и я хмурюсь. Переживаю, вдруг перехожу ту самую красную линию. Нарушаю дистанцию. Слишком тороплю события.
"Максим, я тоже это чувствую... " – искренне отвечаю ему.
"Тати, думай только обо мне, когда будешь засыпать сейчас" – просит мой док, и я снова ощущаю тепло вокруг себя.
В ответ пишу:
"В последнее время я думаю о тебе постоянно и мне страшно, Максим".
"Я никуда не исчезну" – звучит, как обещание.
"И я..." – посылаю смайлик поцелуйчики.
Откладываю телефон и сладко-сладко засыпаю, думая только о моём любимом докторе.
Глава 21. Максим
Глава 21. Максим
Вторые сутки смены, наконец, подходят к концу. Я заполняю информацию в историю по последним родам. Как раз в это время в ординаторскую заходит Елена Анатольевна.
Я оборачиваюсь, приветствую её. – Утречка, – улыбаюсь ей.
Она кивает головой, затем со шкафа достаёт свой рабочий костюм. Тщательно и бережно наглаженный нашей санитаркой.
– Максим, я тут случайно узнала, что ты собрался на собеседование? – напрямую спрашивает женщина, встав в позу руки в боки. Глаза прищуривает и неотрывно глядит на меня, как будто сканирует.
Я, конечно, опешил сначала. Никто об этом не знает, кроме Вадима. Но он дал общение молчать.
Вижу, что Елена Анатольевна настроена решительно узнать с моих уст правда это или ложь.
– Да. Хочу двигаться дальше, – отвечаю я, затем кладу ручку на стол и встаю. – Надеюсь, моё решение не повлияет на наше с вами сотрудничество.
Женщина снова кивает, но на лице ни капельки радостной эмоции.
– Вот так вот учишь вас, учишь, а вы, хрясь, и свалили, где лучше место, – звучит с нескрываемой обидой. Елена Анатольевна машет рукой и скрывается в ванной комнате.
Я, если честно, ожидал немного другой реакции, но и такая сойдёт. К тому же моё решение остаётся неизменным. Нужно пробовать себя дальше, а постоять на месте я всегда успею.
В итоге смену я передаю Елене Анатольевне в полной тишине. Сам быстро переодеваюсь прямо в ординаторской и оставляю все свои мысли за порогом родильного дома.
Я не представляю, как буду сообщать о своём намерении Тати. Как она отреагирует? Мы только-только начинаем наши отношения, а я уже вынужден выпасть из них на некоторое время. Мысль оседает в голове не очень-то приятной тяжестью.
Приезжаю домой. В квартире уже чисто и убрано на кухне. Блага цивилизации так сказать. Деловой костюм вместе с рубашкой выглажен и висит на спинке моего рабочего стула. Не теряя времени, я быстро принимаю душ. Мысленно прогоняю свою речь для собеседования. Вспоминаю все-все возможные детали из своей практики. Конечно, всего не упомнить, но я стараюсь сильно не нервничать.
Костюм на мне сидит, как влитой. Я смотрю на себя в зеркало: очень симпатично и даже амбициозно. Я настолько привык к спортивной одёжке, уже и не вспомню, когда в последний раз надевал костюм. Разве что, на школьный выпускной. Тогда мама моя с отцом радостно и с гордостью смотрели на меня. И сейчас отец наверняка гордится мной, только мы редко сейчас видимся. Работа... Я всегда говорю, что медицина – это вторая твоя жизнь, и нечасто в неё можно впихнуть всё сразу.
Цыкаю своему отражению. Ладно. Получится место заполучить – здорово. А нет, значит, такова судьба. Буду решать проблемы по мере их поступления.
Через час я уже сижу напротив своих коллег. Возможно, даже будущих. Две женщины в возрасте и мужчина чуть старше меня. Все трое со званиями кандидатов медицинский наук. Куда мне обычному акушеру до них. И тем не менее, я все-таки здесь и прямо сейчас рассказываю самые сложные случаи из своей практики.
– ... роды были первые у женщины. Несколько неудачных попыток ЭКО в анамнезе. Её естественная беременность была, как она сама сказала, чудом. Я же считаю, что такой исход случился только благодаря работе с психиатром. Я настоятельно рекомендовал женщине пообщаться с моим коллегой Вадимом Васильевичем.
