Текст книги "Отношения под запретом"
Автор книги: Ви Киланд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Айрленд
Гарольд Бикмен – та еще сволочь.
Я люблю свою работу, но вот мой начальник – единственное, о чем я не буду скучать. Не мужик, а мешок с дерьмом. Бикмен был от меня не в восторге с самого начала – я случайно узнала, что на аналогичную позицию он взял парня с меньшим опытом и меньшим стажем работы в компании, чем у меня, а зарплату ему положил на двадцать тысяч больше. Я самым профессиональным образом поинтересовалась этим фактом у Бикмена, и он снисходительно объяснил, что у каждого сотрудника и каждой должности есть свои плюсы и минусы. Он заверил, что мне не о чем волноваться и что рано или поздно я получу такой бонус, о котором Джек Дорфман и мечтать не может, – оплачиваемый декретный отпуск, железно закрепленный в правилах «Лексингтон индастриз».
Я подала официальную жалобу в отдел кадров насчет гендерной разницы в оплате труда и получила аналогичную надбавку, но уязвленный Бикмен не простил, как он считал, моего предательства. Мне казалось, нам удавалось работать вместе без особых трений (в основном избегая друг друга), но сегодняшний имейл продемонстрировал, какой же Бикмен колоссальный гад. Я догадывалась, что с «голосистым» пляжным видео без него не обошлось: видит бог, этот негодяй давно мечтал посадить на мое место Сирену Экерт.
Замечу в скобках, что Сирена – ее настоящее имя, не журналистский псевдоним. О чем только думали ее родители?.. Ну ладно, не суть.
Гарольд Бикмен, пятидесятичетырехлетний, обрюзгший, лысеющий, воняющий, как залежалый сыр, не был самой яркой лампочкой в гирлянде, когда дело касалось женщин. Держу пари, он надеялся на интрижку с двадцатичетырехлетней Сиреной (второе место на прошлогоднем конкурсе «Мисс Сиэтл») только потому, что она похлопала ему ресницами. А еще я готова спорить, что Бикмен надеялся – я последую указаниям из его имейла.
«Уважаемая мисс Ричардсон!
В свете неблагоприятных событий и Вашего ухода с нашего телеканала попрошу Вас в четверг, 29 сентября этого года, явиться в офис к 10 часам утра и забрать личные вещи. Надеюсь, во время своего визита Вы будете вести себя профессионально. Так как Ваше рабочее удостоверение и пропуск в здание аннулированы, Вам будет необходимо подойти на пост охраны.
Всего наилучшего,
Гарольд Бикмен».
Чего?! Мне захотелось пролезть в ноутбук и задушить этого козла. Лицо сводила гримаса при мысли, что Бикмен тоже посмотрел на «неблагоприятные события». Небось еще и помастурбировать успел за двадцать две секунды видео с женщинами без лифчиков, прежде чем поперся к Сирене и предложил ей мою должность.
Единственный плюс увольнения – в четверг я наконец смогу высказать этому уроду все, что я о нем думаю… хотя с этого труса станется «отойти по делам», когда я приду за вещами.
Со вздохом я отправила письмишко в корзину, избавившись от Гарольда раз и навсегда, и, уже закрывая ноутбук, заметила новое письмо, на этот раз от Гранта Лексингтона. Мне стало любопытно, и я немедленно открыла имейл.
«Уважаемая мисс Ричардсон!
После дополнительной проверки обстоятельств Вашего дела я пришел к выводу, что решение о Вашем увольнении было обоснованным. Однако я свяжусь с Вашим непосредственным начальником и предложу ему дать вам нейтральные рекомендации по итогам Вашей работы.
С уважением,
Грант Лексингтон».
Великолепно. Лучше некуда – поручить Бикмену написать обо мне нейтральный отзыв! Наверное, стоило захлопнуть ноутбук и малость остыть, но последние сорок восемь часов довели меня до точки кипения. Я бешено настрочила ответ, не заботясь о формальностях вроде приветствия и прочего.
«Офигенно! Больше, чем женщин, Гарольд Бикмен ненавидит, разве что когда барабанят ногами по полу, если, конечно, не питает тайной надежды поиметь подчиненную, как ту мадам, которая пришла на мою должность.
Что ж, и на том спасибо!»
* * *
Два дня спустя, в четверг, я в том же нервном состоянии приехала в офис на сорок пять минут раньше, не зная, насколько меня задержат утренние пробки: я привыкла ездить на работу в полпятого утра, когда дороги почти пусты. Я подозревала, что Бикмен мог распорядиться, чтобы меня не пускали до десяти часов, поэтому решила подождать в кафе и внутренне подготовиться к неизбежному общению с Гарольдом Бикменом и освобождению моего письменного стола.
Я заказала кофе без кофеина – руки и так тряслись – и ушла за столик в углу. Со стрессом я обычно борюсь, просматривая в «Инстаграме» клипы из шоу «Эллен». Они меня всегда смешат, и напряжение уходит. Я открыла забавное видео, где Билли Айлиш пугает Мелиссу Маккарти, и невольно захохотала. Досмотрев клип, я подняла глаза и неожиданно увидела, что рядом стоит человек.
– Можно к вам присесть?
Я смерила подошедшего взглядом. Высокий, красивый, в дорогом костюме – на маньяка не похож. С другой стороны, Скотт тоже не вылезал из дорогих костюмов…
Я прищурилась.
– Зачем?
Молодой человек огляделся, снова уставился на меня зеленовато-серыми глазами, и левый уголок его губ чуть дрогнул.
– Потому что другие места заняты.
Я тоже огляделась. Вот черт, действительно, в кафе яблоку негде упасть. Убирая сумку со стула, я кивнула.
– Простите, не заметила, как набежал народ. Я думала… Не важно. Присаживайтесь, не стесняйтесь.
Уголок губы снова дернулся. У него что, тик или я его так насмешила?
– Я сказал: «Простите», но вы были так поглощены своим занятием, что не услышали.
– А, да-да. Много работы. Дела, дела, – я незаметно закрыла «Ютуб» и открыла почту.
Красавец мужчина расстегнул пиджак и присел напротив. Поднеся к губам чашку кофе, он сказал:
– Видео с Уиллом – мое любимое.
Я недоуменно свела брови. Мужчина усмехнулся.
– С Уиллом Смитом из «Эллен». Я невольно обратил внимание, что вы смотрели. Вы улыбались. У вас прелестная улыбка.
Я покраснела (не от комплимента) и округлила глаза.
– Да, я солгала, я занималась не работой. Могли бы и не ловить меня на лжи.
Едва заметная улыбка превратилась в широкую, однако в ней по-прежнему сквозила самоуверенность.
– Вам говорили, что у вас надменная улыбка? – не сдержалась я.
– Нет. Я теперь мало улыбаюсь.
– Очень жаль. – Я наклонила голову.
Незнакомец вглядывался в мое лицо.
– А почему вы солгали о работе?
– Честно?
– Да, давайте попробуем пойти по пути честности.
Я вздохнула.
– Инстинктивная реакция. Я только что потеряла работу и, видимо, почувствовала себя лузершей, сидя здесь и глядя эпизоды из «Эллен».
– А кем вы работали?
– Диктором на телеканале «Лексингтон индастриз». С меня, так сказать, начинались утренние новости.
Мистер Редкая Улыбка отреагировал не так, как большинство людей. Обычно после слов, что я работаю на телевидении, я вижу удивленно вскинутые брови и готовлюсь отвечать на целый град вопросов, хотя наша профессия кажется гламурной лишь непосвященным. Сидевший напротив вовсе не восхитился, а если и восхитился, то не подал виду. Это показалось мне любопытным.
– А чем занимаетесь вы, что носите ничего себе костюм, однако сидите в кафе и никуда не торопитесь в… – я взглянула на часы, – без пятнадцати десять утра?
Уголок его губы снова изогнулся. Этому типу явно нравился мой сарказм.
– Я генеральный директор компании, – ответил он.
– Впечатляет.
– Не особенно, это семейный бизнес. Я не создавал фирму с нуля.
– Ага, протекция! – Я отпила кофе. – Вы правы, уже не так впечатляет.
Он снова улыбнулся. Если он действительно редко улыбался, это просто безобразие с его стороны, потому что полные губы и самоуверенная улыбка могли растопить сердца – и выиграть партию в покер.
– Расскажите о вашем увольнении, – попросил он. – Чтобы не возвращаться к «работе», которую вы делали в телефоне.
Я невольно рассмеялась.
– Это долгая история. Я сделала, по-моему, совершенно безобидную вещь, которая вдруг оказалась грубым нарушением политики компании.
– А в остальном вы хороший работник?
– Я девять лет пахала так, что задница дымилась, чтобы занять свою должность.
Незнакомец смотрел на меня и медленно пил кофе.
– Вы пробовали поговорить с руководством?
– Мой непосредственный начальник давно мечтал о моем уходе – с тех пор, как я пожаловалась, что он нанял парня на такую же должность, но с большей зарплатой, чем платили мне… – И тут я вспомнила, что мне нужно идти в офис к упомянутому начальнику. – Знаете, мне пора. Босс, извольте видеть, ждет, когда я соберу манатки.
«Мистер Президент» потер подбородок.
– Можно дать вам совет? Я неоднократно разбирал трудовые споры.
– Давайте, – я пожала плечами. – Вдруг пригодится.
– Ответные действия негативного характера за ваше сообщение о необоснованной разнице в зарплате по гендерным основаниям противозаконны. Я бы предложил вам записаться на прием в отдел кадров и изложить суть претензии. Они обязаны назначить служебное расследование, и тогда уже вашему начальнику придется сидеть в кафе и смотреть эпизоды из «Эллен».
Хм, Скотт не упомянул, что бикменовская «ответка» противозаконна, когда я рассказала, что произошло. Но это понятно, он был слишком занят, отчитывая меня за пребывание на пляже – и без лифчика.
Я встала.
– Спасибо. Возможно, я так и поступлю.
Красавец мужчина тоже поднялся со стула, глядя на меня так, будто хотел что-то добавить, но отчего-то был вынужден тщательно взвешивать свои слова. Я ждала, но пауза стала неловкой.
– Хм… Приятно было познакомиться, – сказала я.
– Взаимно, – он кивнул.
Я направилась к выходу, но он остановил меня, снова заговорив:
– А вы… вы не хотите потом со мной пообедать? Отговориться занятостью не получится – я знаю, что вы… совершенно свободны.
Я улыбнулась.
– Спасибо, но – не нужно.
«Мистер Президент» кивнул и снова опустился на свое место.
Я вышла из кафе, недоумевая, почему я сказала «нет». Разумеется, маньяков никто не отменял, но пообедать в общественном месте не опаснее, чем встретиться со знакомым из бара. Я так раньше делала. Признаться, что-то в этом человеке внушало мне робость – как при первом знакомстве со Скоттом: слишком уж он красив и успешен. Видимо, я просто робею перед мужчинами такого типа.
Но это же глупо! Новый знакомый безусловно секси, а утро и так обещало быть достаточно паршивым. Отчего же не воспользоваться шансом и не сходить на обед?
Я остановилась, отчего идущий сзади врезался мне в спину.
– Простите, – извинилась я.
Прохожий поморщился и обошел меня, а я побежала обратно в кафе. Рванув дверь на себя, я увидела, что президент неизвестной компании уже стоит с чашкой в руке, будто собираясь уходить.
– Эй, мистер президент, вы же не серийный маньяк?
Брови у него так и подскочили.
– Нет, я точно не маньяк.
– О’кей, тогда я передумала. Давайте вместе пообедаем.
– Ну, теперь я прямо рад, что сдержался и не разбушевался.
Я засмеялась и полезла в сумку за телефоном.
– Введите ваш номер, я сброшу вам смс.
Он бодро напечатал мне свой телефон, и я сбросила ему смс со своим номером и именем. Новый знакомый взглянул на завибрировавший телефон и отметил:
– Айрленд? Красивое имя, вам подходит.
Я взглянула в свой телефон, но своего имени мой новый знакомый не ввел.
– Мистер президент, а вы не представитесь?
– Нет, я намерен подогревать ваше любопытство до самого обеда.
– Хм… О’кей. Наверное, у вас какое-нибудь снобистское «президентское» имя, которое передается в роду вместе с трастовым фондом!
Он засмеялся.
– Я очень рад, что зашел сюда сегодня выпить кофе.
Я улыбнулась.
– Я тоже рада. Попозже я вам напишу насчет ланча.
Он кивнул.
– Буду ждать, Айрленд.
В офис я направилась в гораздо лучшем настроении. Может, сегодняшний день и не окажется безнадежно испорченным.
* * *
– Это шутка? Ты не мог попросить ее подождать, пока я заберу свои вещи?
Офисный зал у нас открытой планировки – такой большой квадрат с кубикулами посередине и отдельными кабинетами за стеклянными перегородками (аквариумы) по периметру. Охранник шел за мной по пятам до кабинета Бикмена, будто я заключенная в тюрьме, и в противоположном углу зала мне отлично было видно Сирену – она шустро переносила коробки из своего аквариума в мой кабинет.
Бикмен дернул за пряжку ремня, поддернув брюки из-под живота на пупок.
– Не устраивай сцен, иначе твое барахло сгребут в коробки без тебя!
Я нахмурилась и принялась постукивать ногой по полу, говоря:
– Надеюсь, ты хотя бы положил ей одинаковую зарплату с сотрудником мужского пола, обладающим аналогичным образованием и опытом? Хотя это будет непросто, ведь парень с ее квалификацией до сих пор разбирает корреспонденцию в экспедиции…
Бикмен натыкал в своем телефоне какие-то кнопки и сказал в микрофон:
– Тут Айрленд пришла очистить кабинет, ты ей не мешай, закончишь переезд, когда она уйдет.
– Да, мистер Бикмен.
Я вытаращила глаза. «Да, мистер Бикмен»?!
Негодяй махнул ручонкой, отпуская меня восвояси:
– Давай, давай, не задерживай!
Я с отвращением вышла в зал, но одна мысль заставила меня остановиться. Я еще не решила, обращусь ли я к эйчарам насчет мотивов личной мести, которыми руководствовался Бикмен, подстроив мое увольнение. Доказательств у меня не было – я не смогла бы доказать, что именно Бикмен обнародовал треклятое видео, а угрозы, как я прекрасно знала, на него не действовали. Однако мне нужно было макнуть его в дерьмо, чтобы слегка исправить себе настроение.
Я снова переступила порог кабинета и отпустила дверь, тихо закрывшуюся за моей спиной.
– Бикмен, ты несколько лет искал повод меня уволить, но это было сложно, потому что я была образцовым сотрудником, а рейтинги новостей стабильно шли вверх с тех пор, как я начала вести утренний сегмент. Наконец ты нашел, к чему придраться. Не знаю, как ты это устроил, но уверена, что именно ты переправил в отдел кадров это видео. Скажи, ты себе копию оставил? Надеюсь, что оставил, потому что это будет единственная задница, которую ты увидишь в этом офисе. Тебе не видать ни дюйма обнаженной кожи глупой девчонки, едва закончившей среднюю школу, которую ты взял на мою позицию. Ты рассчитывал на этом к ней подъехать, но она уже трахается с новым стажером из отдела рекламы. Кстати, ты помнишь временную секретаршу Мардж Вилсон, немолодую разведенку, которую ты подпоил на офисной рождественской вечеринке несколько лет назад? Думаешь, никто не в курсе, что ты поехал потом к ней домой? – Я улыбнулась и помахала мизинцем в воздухе. – Все знают, что Мардж дала тебе прозвище Гулькин Нос!
На этом я распахнула дверь, глубоко вздохнула и пошла собирать девять лет моей жизни.
Буквально три минуты спустя у двери моего кабинета возникли секьюрити, а за их спинами маячил Бикмен.
Перекладывая в коробку содержимое верхнего ящика, я обвела бывшего начальника недобрым взглядом.
– Я еще не закончила.
– Ты целый час возишься, а нам работать надо!
– Господи, Гулькин Нос, какой же ты урод… – пробормотала я, выдвигая второй ящик.
Бормотать я не умею – Бикмен побагровел и указал в направлении выхода:
– Вон! Вон отсюда!
Я выдернула ящик совсем и, не церемонясь, вывалила его содержимое в коробку. Затем я проделала то же самое с оставшимися двумя ящиками, бросив их на стулья для посетителей. Схватив со стола фотографии в рамках, а со стены – мой диплом, я затолкала все это в коробку.
Двое охранников в форме, которых вызвал Бикмен, смущенно мялись на пороге.
Я невесело улыбнулась одному из них:
– Я уйду, чтобы вам не пришлось иметь дело с этим уродом.
Охранники проводили меня к лифтам и зашли со мной в кабину. У Бикмена хватило ума спускаться на другом лифте, но когда мы вышли на первом этаже, мой бывший непосредственный начальник появился из соседней кабинки.
Я покачала головой, продолжая идти к выходу.
– По-моему, двух охранников достаточно. Необязательно меня провожать, Бикмен.
Он держался на расстоянии, но упорно шел за мной. В главном холле было людно, и у меня мелькнула мысль уйти, громко хлопнув дверью. Остановившись, я поставила на пол тяжелую коробку, развернулась и, указывая на Бикмена пальцем, завопила изо всех сил:
– Этот человек пользуется служебным положением, чтобы домогаться своих подчиненных! Он только что уволил меня и отдал мою должность молоденькой девчонке, надеясь, что в качестве ответной услуги она раздвинет ноги! Этот негодяй не слышал о движении «#ЯТоже»!
Бикмен кинулся ко мне и схватил за локоть. Я вырвалась.
– Не смей меня трогать!
Он отскочил, сообразив, что на него смотрят, и счел за лучшее отступить к лифтам.
Нужно было убираться, пока охрана не вызвала полицию, поэтому я глубоко вздохнула, успокаиваясь, подняла коробку и подбородок и решительно направилась к стеклянным дверям. Но навстречу мне шел человек, шагая широко и скоро. Я невольно остановилась, разглядев его лицо – очень рассерженное, даже взбешенное.
– Держите свои поганые руки при себе! – рявкнул он на Бикмена за моей спиной.
Мистер Президент.
Ну, дальше уже некуда. Первый мужчина, который вызвал во мне интерес за несколько месяцев, – и надо же, вошел в наше здание, когда я закатила скандал и орала как сумасшедшая. Хуже момента и подобрать нельзя. Да, день не задался.
И тут, видимо, сказалось накопившееся напряжение: я захохотала как ненормальная. Сперва просто прыснула, но фырканье перешло во всхрапывающее ржание, а затем в идиотский безудержный смех. Напрасно я зажимала рот – слова вырвались между приступами хохота:
– Ну конечно… Место встречи изменить нельзя… Клянусь, обычно я не такая… Просто последние дни были ну очень скверными…
«Мистер Президент» смотрел куда-то мне за спину, и выражение его лица было смертоносным: на щеках играли желваки, подбородок стал квадратным, ноздри раздувались, как у быка. Оглянувшись, я увидела, что Бикмен снова идет к нам, вместо того чтобы слинять в один из лифтов.
Я вздохнула, понимая, что еще ничего не кончилось, и закрыла глаза.
– Я пойму, если вы отмените свое приглашение на обед.
Недавний знакомый остро взглянул на меня, на Бикмена и снова на меня.
– Вообще-то я с удовольствием с вами пообедаю, но, сдается мне, вы сами вот-вот передумаете.
Грант
– Мистер Лексингтон, как приятно вас видеть!
Айрленд завертела головой, глядя то на меня, то на Бикмена. Если в кафе у меня еще оставались сомнения, знала ли она, кто я, то сейчас ее замешательство подтвердило – она ни о чем не догадывалась.
– Как-как он вас назвал?!
Бикмен вынырнул из-под локтя Айрленд, но я осадил его нехорошим взглядом.
– Оставьте нас, мне нужно поговорить с мисс Сен-Джеймс.
Глаза у Айрленд вспыхнули.
– Ах, сукин сын, вы с самого начала знали, кто я?
Бикмен торчал рядом, будто я и не велел ему убираться.
– Вы плохо слышите? – зарычал я.
– Простите, мистер Лексингтон, конечно-конечно, я буду у себя. Мой кабинет на одиннадцатом этаже, если я понадоблюсь…
Ну, еще бы, можно подумать, ты и так мало сделал. Я велел охранникам вернуться на пост и попытался взять у Айрленд увесистую коробку.
– Позвольте?
Она живо увернулась, отставив коробку подальше от меня.
– Значит, вы – Грант Лексингтон?
– Совершенно верно.
– И в кафе вы знали, кто я?
Я сглотнул.
– Знал.
– О боже, я дала свой телефон лжецу! Это еще хуже, чем маньяку.
– Я вам ни разу не солгал.
– Да, только умолчали, что вы начальник начальника моего начальника! – Тяжелая коробка, которую она держала, едва не выскользнула на пол. – Господи, письма!.. Мы же списывались по электронке, и вы не посчитали уместным назваться, хотя прекрасно знали, кто я?
– Но я действительно не знал, кто вы, когда подошел к свободному стулу! Я собирался признаться за обедом…
Она мелко затрясла головой:
– За обедом?! Да идите вы… вместе со всей вашей треклятой компанией…
Обойдя меня, она направилась к выходу.
– Айрленд! – повысил я голос.
Она не обернулась. Пожалуй, мне пора к психиатру: когда Айрленд обличала Бикмена, а мне велела отвалить, мой член задергался. Ее отповедь понравилась мне не меньше, чем ее великолепная задница, которую я проводил глазами до выхода из моего здания.
Я с улыбкой покачал головой. Пожалуй, мы оба чуточку чокнутые.
– Так я вам позвоню, чтобы перенести обед на другой день? – крикнул я ей вслед.
Не оборачиваясь, Айрленд подняла руку и выставила средний палец.
Я усмехнулся.
Шестое чувство подсказывало, что это не последняя наша встреча, но сейчас меня ждали другие, срочные дела.
* * *
– Мистер Лексингтон, как приятно вас видеть! Простите, что вам пришлось стать свидетелем пренеприятного происшествия на первом этаже – одна недовольная уволенная сотрудница устроила сцену…
Тут в кабинет Бикмена заглянула молодая женщина, не сразу заметив меня, потому что я стоял с другой стороны от двери.
– Можно мне уже в мой офис… – при виде меня она осеклась. – О, простите, что помешала, я не знала, что вы не один.
– Ничего, – я кивнул.
Бикмен поспешил нас познакомить.
– Сирена, это Грант Лексингтон, президент и генеральный директор компании, которая владеет нашим маленьким телеканалом.
– Вау! – восхищенно выдохнула Сирена.
Я протянул руку.
– Рад познакомиться.
Бикмен выпятил грудь.
– Сирена только что получила должность ведущей новостей.
Так это та самая девица без нужной квалификации, о которой разорялась Айрленд?
Бикмен отпустил подчиненную, милостиво разрешив перебираться в новый кабинет, и я заметил, как он плотоядно оглядел ее зад. Когда дверь за юной сиреной закрылась, я решил убедиться в правильности своей догадки.
– Это и есть замена мисс Сент-Джеймс?
Негодяй надулся от гордости.
– Да, она выпускница Йеля и…
Я оборвал его, не дослушав:
– Как к вам попало видео с отдыха мисс Сент-Джеймс?
– Простите?
– Мне повторить помедленнее? Как. К вам попало. Видео. С отдыха мисс Сент-Джеймс!
– Я… гм… видел его в соцсетях.
Я приподнял бровь.
– В ее паблик-аккаунте?
– Нет, в ее «Инстаграме».
– Неужели вы числитесь в ее друзьях? Как вы можете видеть то, что размещено в ее личном аккаунте?
– Да. То есть не совсем. Я… У меня есть доступ к аккаунту, где она числится в друзьях.
– Поясните, – я начал терять терпение.
– Я заходил с аккаунта одной бывшей сотрудницы, там чисто базовый профиль…
– То есть вы признаетесь в том, что под чужим именем следите за подчиненными через их личные аккаунты?
Бикмен нервно растянул галстук.
– Нет-нет, только за проблемными.
– Ах, за проблемными?
– Да.
Других доказательств мне не требовалось. Айрленд не преувеличивала, этот тип действительно нечто исключительное. Я подошел к его столу, снял трубку с его телефона и нажал пару кнопок. Дождавшись ответа охраны, я сказал:
– Это Грант Лексингтон. Поднимитесь, пожалуйста, на одиннадцатый этаж – у меня тут уволенный сотрудник, которого нужно вывести из здания.
Я положил трубку. Бикмен, похоже, не понял, в чем дело. Я уперся руками в бока.
– Вы уволены. Освободите стол до прихода секьюрити – уверен, у вас больше времени, чем те минуты, которые вы дали мисс Сент-Джеймс.
Негодяй заморгал.
– Что?
Я подался вперед и медленно проговорил:
– Какое слово из «вы уволены» вам непонятно?
Бикмен что-то залопотал, но я не стал слушать, вышел в общий зал и направился к, как я рассудил, секретарю, судя по тому, где женщина сидела.
– Вы секретарь Бикмена?
Пожилая дама явно заволновалась:
– Да.
Я взглянул на табличку с именем на столе и протянул руку. Надо мне чаще сюда заходить – половина сотрудников даже не знает, кто я.
– Здравствуйте, Кэрол, я Грант Лексингтон, генеральный директор «Лексингтон индастриз», которая владеет вашим телеканалом. Мой офис в соседнем здании. Мистер Бикмен больше у нас не работает. О своей должности не беспокойтесь, вы остаетесь.
– О’кей…
– Кто замещает Бикмена, когда он в отпуске?
– Гм… Айрленд замещала.
Великолепно.
– Так, а кто следующий за Айрленд по должности?
– Должно быть, Майк Чарльз.
– Где он сидит?
Кэрол указала на нужный кабинет.
– Благодарю вас.
Я переговорил с Майком Чарльзом, назначив его временным главой отдела, посмотрел, как охрана провожала ошарашенного Бикмена, и ушел к себе в соседнее здание.
Милли при моем появлении вскочила и пошла за мной в кабинет, на ходу читая мне список звонков, которые я пропустил, и прочую ерунду, которая тут же забывалась. Я снял пиджак и закатал рукава рубашки.
– Будьте любезны направить имейл моей сестре с уведомлением, что я уволил Гарольда Бикмена с нашего телеканала. Временно его замещает Майк Чарльз.
– Гм… конечно. Правда, когда вы в последний раз наняли кого-то в подразделение вашей сестры, Кейт осталась не в восторге. После моего сообщения она окажется в вашем кабинете через десять минут.
Я выпрямился и шумно выдохнул.
– Вы правы, я ей сам скажу. Вызовите ее ко мне.
Милли уставилась на меня над кромкой своего блокнота.
– Ей, наверное, пришлось бы по душе, если бы вы сами зашли к ней… Для разнообразия.
Милли была права – сестра вечно ворчала, что не нанималась ко мне бегать.
– Справедливо. Тогда передайте Кейт, что я зайду через десять минут.
– Будут ли еще какие-нибудь распоряжения?
– Можете отправить курьером письмо с извинениями для Айрленд Сент-Джеймс? Напишите, что я рассмотрел обстоятельства ее увольнения, счел его неправомерным и прошу ее вернуться в понедельник на работу.
Милли быстро записывала в блокноте.
– О’кей, я сделаю это немедленно.
– Благодарю вас.
Когда она направилась к дверям, я вспомнил кое-что еще.
– И прибавьте, пожалуйста, к письму дюжину роз.
Брови Милли сошлись на переносице, но она редко комментировала мои распоряжения, а сегодня и так уже напомнила о вероятной реакции моей сестрицы. Поэтому секретарша быстро дописала в блокнот пару слов и коротко ответила:
– Будет сделано.
* * *
На следующее утро Милли, явно нервничая, вошла в мой кабинет с длинной белой коробкой. На крышке коробки было красным маркером выведено мое имя.
– Это только что доставили с посыльным.
Я открыл коробку и развернул тонкую бумагу. Дюжина роз лежала внутри, но головки были отрезаны от стеблей, а сверху лежала записка:
«Цветочки оставьте себе. Хотите, чтобы я вернулась – дайте хорошую прибавку. Айрленд».
Я захохотал. Милли смотрела на меня как на потерявшего рассудок.
– Позвоните мисс Сент-Джеймс и передайте от меня, что я не веду переговоры через курьеров. Договоритесь о встрече за ланчем сегодня в час, в «Ла Пьяцце».
* * *
Я взглянул на часы. Если бы речь не шла об Айрленд, я бы уже встал и вышел из ресторана. Однако в четверть второго я сидел за столом в одиночестве с бокалом воды, когда в «Ла Пьяццу» вплыла Айрленд Сент-Джеймс. Она огляделась, и официантка подсказала, где я сижу.
Айрленд направилась в мою сторону и улыбнулась, застав меня врасплох. Сердце забилось чаще. В отличие от вчерашнего дня и всех выпусков новостей, которые я посмотрел, сегодня Айрленд забрала волосы в гладкий конский хвост, открыв высокие скулы. Взгляд невольно задерживался на ее лице, на красивых полных губах. Иным женщинам требуется всякая показушная бутафория в виде макияжа и затейливой укладки, но Айрленд казалась еще красивее без этой фигни. Она явилась в васильковой рубашке и черных слаксах – самый консервативный наряд, однако мужчины и женщины одинаково пожирали ее глазами, когда она шла по ресторану.
Я встал, стараясь не показать, насколько на меня подействовала ее внешность.
– Вы опоздали.
– Простите, я выехала с запасом, но у машины спустило колесо. Пришлось ловить такси.
Я указал на стул.
– Садитесь, пожалуйста.
Айрленд уселась, и тут же подоспел официант:
– Какие напитки прикажете?
Я взглянул на Айрленд. Она усмехнулась и развернула салфетку.
– Обычно я днем не пью, но раз уж я безработная, не за рулем, да и платит пригласивший, то мне бокал мерло.
Я с трудом сдержал улыбку.
– А мне воду с газом, – я взглянул на Айрленд, – раз у меня есть работа.
Официант исчез. Айрленд сложила перед собой руки на столе. Обычно люди уступают инициативу в разговоре мне, но эта девушка обычной не была.
– Короче, – начала она, – я поговорила с адвокатом, и он заверил, что мне можно смело подавать в суд на вашу компанию за харассмент, нарушение условий контракта и психологическую травму.
Я даже подался назад на стуле.
– А кто у вас адвокат?
– Скотт Маркум.
Это имя мелькало в ее досье – несколько лет назад Скотт Маркум был ее бойфрендом. Мне стало интересно, по-прежнему ли они встречаются.
– Понятно. Я пришел принести вам свои извинения, предложить вернуться на прежнюю должность и, возможно, несколько повысить вам зарплату, но раз вы предпочитаете действовать через адвокатов, давайте так и сделаем. – Я встал из-за стола. Меня на пушку не возьмешь, милая.
Айрленд клюнула на мой блеф.
– Вообще я предпочла бы обойтись без адвокатов, просто передаю вам слова моего консультанта.
Я сложил руки на груди.
– Даете понять, что у вас есть что использовать против меня?
Айрленд, передразнивая меня, тоже скрестила руки на груди.
– Вы присядете, чтобы мы могли поговорить, или возмущенно выйдете, как сопливый подросток?
У этой дамы, как говорится, имелись яйца, и немалые: после ее слов мне захотелось заглянуть под стол и присмотреться, не бугрится ли у нее в паху что-нибудь неженское. Мы мерили друг друга взглядами добрую минуту, прежде чем я сдался и опустился на стул.
– Хорошо, мисс Сент-Джеймс, давайте раскроем карты. Чего вы хотите?
– Я слышала, вы уволили Бикмена. Это правда?
– Да.
– Почему?
– Меня не устроили его методы мониторинга подчиненных.
– Меня тоже. К тому же он сволочь.
Я с трудом удержал улыбку.
– Ну и за это тоже.
– Скажите, в кафе вы за мной следили?
– К вашему сведению, я не слежу за подчиненными во внеслужебное время. Я просто зашел выпить кофе. Я был за рулем, когда мне позвонили; прием был плохой, и звонок сорвался. Нужно было срочно написать смс, чтобы звонившая не волновалась.
– Тогда почему вы сразу не представились, как только поняли, кто я?
– Позавчера я уже ответил на этот вопрос. Я присел за ваш столик по простому совпадению, а когда вник в ситуацию, то не знал, как вы отреагируете.
Официант принес вино и мою воду. Айрленд посматривала то на него, то на меня.
– Нам понадобится несколько минут, – бросил я. – Мы еще не читали меню.
Взгляд Айрленд снова остановился на мне, когда официант отошел. Она будто что-то обдумывала.
– Еще вопросы?
Она кивнула.
– А с кем вы разговаривали?
– Что?
– Ну, когда вам позвонили в дороге, звонок сорвался, и вы не хотели волновать эту особу?
Я отпил воды.
– Звонила моя бабушка, и это не ваше дело. Я не собирался заводить разговор о ваших «пьяных» имейлах, но если вы намерены пережевывать каждую фразу, давайте обсудим и их заодно.
Она прищурилась и отпила вина.
– Я хочу прибавку в двадцать процентов и Мадлин Ньютон на должность Бикмена.
Интересненько. Я поскреб подбородок.
– Давайте не все сразу. Я прибавлю вам десять процентов…
– Пятнадцать.
– Двенадцать с половиной.
– Семнадцать, – она улыбнулась.
Я засмеялся.
– Так не пойдет. Раз начав переговоры, вы не можете из них выйти, если вам вдруг не понравилось, как пошли дела.
