Текст книги "Мертвый командир (СИ)"

Автор книги: Вероника Абашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Ничто не предвещало изменений в моем размеренном течении жизни. Мы с отцом ехали домой, он забрал меня с работы. Мы заехали за пиццей, в магазине по соседству купили мороженое и шоколад. До поворота, ведущего к нашему дому, оставалось всего несколько перекрестков... Машина, нарушая правила дорожного движения, вылетела нам навстречу. Нас ослепил холодный свет фар. Столкновение было неизбежным. Я не помнила удара, но, открыв глаза после, обнаружила себя погребенной под грудой мертвых тел. И тела эти были явно не следствием автокатастрофы. Мирная повседневность сменилась полем боя.

Абашина Вероника Владимировна

Абашина Вероника Владимировна

Мертвый командир

Мертвый командир

Что-то тёплое капало мне на лицо и неприятно стекало по щеке. Так хочется поднять руку и стереть влагу с кожи, но сделать этого я почему-то не могла, что-то как будто сковало не только руки, но и всё остальное, даже голову нельзя было отвернуть от бьющих капель. Меня чем-то придавило.

Перед закрытыми глазами резко и быстро промелькнул образ фар встречного автомобиля и также резко пропал, оставив красную черноту.

Я ощутила, как меня прошиб холодный пот.

Мы с отцом ехали домой, он забрал меня с работы. Мы заехали за пиццей, в магазине по соседству купили мороженое и шоколад.

До поворота, ведущего к нашему дому, оставалось всего несколько перекрестков... Машина, нарушая правила дорожного движения, вылетела нам навстречу. Нас ослепил холодный свет фар. Столкновение было неизбежным. Я не помню удара, только то, что свет просто исчез...

Какое-то время мне казалось, что я бесформенна, я застыла в пустоте. Не было ни образов, ни памяти, ни мыслей. Бездушное нечто.

И тут, словно импульс, появилась первая мысль, даже скорее команда: открыть глаза.

У меня получилось не сразу, мне показалось, что пошел час или два. Пугало отсутствие даже малейших звуков. Может быть, я потеряла слух? Чувствительность? Зрение? Может быть, я в коме в какой-нибудь клинике? Может, мое тело парализовало, и я всё ещё лежу где-нибудь на асфальте или нахожусь зажатой между двух, сплющенных всмятку, автомобилей...

Мне страшно от этих мыслей, и я усиленно пытаюсь открыть глаза, лишь бы не оставаться в неведении, в пустоте, наедине с этими догадками.

Левый глаз удалось приоткрыть, но всё, что я смогла увидеть, – тончайшую полоску света, хотя этого хватило, чтобы воодушевить меня и с новыми силами продолжать возвращать контроль над телом.

Когда я достигла поставленной цели и смогла наконец открыть глаза полностью, сфокусироваться, я пожалела; и чувство стынущей в жилах крови заполнила моё сознание.

Прямо надо мной, почти нос к носу, висела чье-то застывшие, словно воск, мертвенно-белое лицо. Оно смотрело на меня своими потухшими серыми глазами.

Очередная капля, упавшая на мою кожу, вывела меня из транса. Я невольно проследила обратную траекторию падения и осознала, что на меня капает кровь, всё ещё тёплая кровь из размозженной головы молодой девушки.

Не знаю, сколько я наблюдала эту жуткую картину, но в какой-то момент вдруг заметила, что глаза медленно начинает застилать белая пелена. В сознании пронзительным криком оформилась мысль: "Я не могу здесь умереть!"

Когда зрение ко мне вернулось, я поняла, что не помню, что было перед тем, как я пришла на этот обгорелый участок земли.

Я подняла глаза, огляделась.

Вокруг раскинулось бескрайнее поле, усыпанное странными черными силуэтами, объемными фигурами. Я увидела свои следы среди них, они вели далеко в даль; шаги были большими. Откуда и бежала? Почему? Что происходит? Где я?

Мне казалось, что голова забита ватой. У меня словно отсутствовало восприятие окружающего мира или по крайней мере оно было тяжело нарушено. Меня не покидало ощущение полнейшего отупения.

Я медленно опустилась на землю, потому что поняла, что меня тошнит, очень сильно тошнит, и я не могу подавить рвотные позывы.

Очевидно, желудок был пуст, потому что меня так и не вырвало.

Пока я сидела на горелой земле, восстанавливала немного сбившийся дыхание, ко мне вдруг словно вернулись все органы чувств; от земли исходило сильное тепло, как будто она горела вот только что, не больше пятнадцати минут назад... На самом деле не было тишины, было мертвое безветрие. Резко стало трудно дышать, когда до меня дошло, что воздух полон запахами обожженного грунта, дыма и горелой... кожи. Последний запах был настолько сильным, что он оседал на языке. И тогда я по-другому посмотрела на окружающие меня пространство. Это было не поле, а место битвы. Кладбище сожженных заживо.

Меня снова замутило. Теперь было понятно, почему.

Перед глазами опять мелькнул какой-то образ, но я не успела понять, что это было. Ведение повторилась через пару мгновений, как ворвавшееся воспоминание. Чье-то лицо. Оно мне не знакомо, но оно так близко, слишком близко. Кто это и почему...

Бескровный цвет кожи. Потухшие серые глаза.

Ощущение тепла влаги. Запах крови.

Это было тело мертвой девушки, это она нависала надо мной.

И меня озарило. Это лицо. Эти следы. Видение, которое мозг сразу забыл, потому что не мог признать реальность.

Я была среди этих тел, я была завалена ими, но видела только одно мертвое лицо. Оно напугало меня настолько, что мое тело приобрело способность двигаться, стремительно, истерически выбираться из-под свалки трупных останков и бежать, бежать от этой смерти.

Но тела были бесконечны. Казалось, они заполонили весь мир. Неужели отсюда нельзя выйти? Я не хочу остаться здесь навсегда...

От паники меня отвлек звук, живой. Это был голос. Я прислушалась, он повторился:

– Вон там, – кричали где-то. – Есть выживший!

Я стала оглядываться в поисках источника звука. Искала глазами малейшее шевеление в этом мертвом месте.

Я услышала хруст ветки. Хотя вряд ли это была она: вокруг не было вообще никакой растительности, только... уголь.

– Командир? – прозвучала совсем рядом.

Я обернулась. В нескольких шагах от меня стоял мужчина... Хотя нет, это был молодой парень. На нём были... доспехи?

– Командир? – повторял он, словно обращаясь ко мне.

Здесь, кроме нас, никого нет. Больше не к кому обращаться.

– Что с вами, командир? – Он сделал мне навстречу пару шагов.

Он был весь в крови и подпалинах. Светлые волосы до плеч растрепанны и тоже местами пострадали от огня. Узкое бледнокожее лицо было испачкано сажей. Даже ресницы были обожжены.

– Я... – голос едва привязался сквозь ком в горле. – Командир?

– Вы меня не узнаете? – осознал он, мрачнея. Парень вглядывался в мое лицо, будто не хотел верить в происходящее.

– Что здесь произошло? – вопросом на вопрос ответила я.

– Вы совсем ничего не помните? – прошептал он растерянно.

"Я совсем ничего не знаю" – мелькнуло у меня в голове, но вслух я ничего не сказала.

– Вы ранены? – задал он новый вопрос, не отвечая на мой.

– Нет, – отрезала я. – Что здесь происходит? Где мы?

Парень смотрел на меня, и постепенно на его лице поступал ужас.

– Но как же... – проблеял он, и его руки впились в волосы. Мое внимание вдруг привлекли его уши. Некруглые. Нечеловеческие.

Я не знала, что и думать. На земле нет эльфов, или кто он там. Тогда, получается, там я умерла и попала сюда?

– Что же теперь делать? – бормотал эльф. – Что делать?

– Твое нытье ничего не изменит, – вдруг раздражённо гаркнула я. Воин резко заткнулся и уставился на меня. Он действительно меня раздражал, но я не собиралась на него кричать. Однако парня это нисколько не обидело, наоборот я заметила радость, мелькнувшую в его глазах.

– Командир! – обрадованно воскликнул он и сделал ко мне несколько шагов, но я не дала к себе подойти и отступила.

– Вы пришли в себя?

– Никуда я не пришла, – буркнула я, трогая свои уши. Они тоже были острыми. Надеюсь, я не эльф. Пожалуйста... – Где ты был? Почему ты уцелел?

– Я отправился за подмогой, как вы и приказали, – с лёгким недоумением поведал он. – Но мы опоздали. Мы думали, здесь не осталось живого места. Я был уже за много километров отсюда, когда меня ослепило вспышкой... Я не думал, что когда-нибудь увижу Свет Заходящие Звезды. Я обратил внимание, что они привели с собой разумных, наверное, для этого заклинания требуется действительно много жертв.

– Кто "они"? – уточнила я.

Эльф вскинул на меня ошеломленный взгляд.

– Вы это серьезно? – недоверчиво проговорил парень.

Я молчала. Я не знаю, как быть. Если он называет меня "командиром", значит, моя душа заняла его тело. Или ее?

Я опустила глаза, но на мне, как оказалось, тоже были доспехи, полностью чёрные от гари, и в них трудно было определить пол тела. Даже ощущения ни о чём не могли мне сказать...

Стоит ли объяснять ему реальное положение вещей или притвориться, что у меня действительно амнезия? Можно ли ему вообще доверять? Не поведет ли он себя неадекватно?

Но, судя по его реакции на мой вопрос, я уже всё испортила.

– Я и не думал, что вы выживете, – вдруг признался он. – Но когда я увидел вас, то во мне вновь зародилась надежда. Без вас это война точно будет проиграна... Но вы совсем ничего не помните!

Его бледно-зелёные глаза глядели на меня с отчаянием. Я даже ощутила укол вины, словно я действительно была виновата в том, что умерла в своем мире и заняла тело его командира в этом.

– Если не хуже, – раздосадовано ответила я ему. Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, и я поспешила сменить тему: – Где подмога?

– Они за тем холмом, – он махнул рукой себе за спину. – Ищут выживших.

– Пойдем к ним, – решила я. – Кроме нас здесь живых больше нет.

Я действительно так считала. Пока мы разговаривали, я заметила, что как-то иначе воспринимаю пространство вокруг. Это разительно отличается восприятия моего родного тело. Я чётко ощущала запах эльфа и его тепло, она как будто пульсировало. Были и другие пульсации тепла, как раз там, куда он указал. И больше нигде. Неужели он этого не чувствует?

На лице воина проскользнула боль, но он послушно двинулся с места.

Мы шли минут двадцать, а, может, и меньше, просто пейзаж вокруг практически не менялся, превращая время в вечность. Тут я вспомнила о своих новых возможностях и попыталась осознанно поискать в округе пульсации тепла. Давно надо было так сделать.

– Ты точно знаешь, куда идешь? – с сомнением поинтересовалась я.

– Мы договорились с ними встретиться вон там, – указал он на высокий камень, высотой примерно с пол человеческого роста.

Поразительно, что несмотря на то, сколько мы прошли, трупы так и не исчезли. Мне едва удавалось не обращать внимания на удушающий запах.

Над нами раздалось хлопанье крыльев. Я резко вскинула голову и оторопела. Это была не то женщина, не то девушка, обнаженная, некоторые места прикрывали черные перья. Они тянулись от кистей вверх по локтям, перетекали на плечи и бока. Позвоночник переходил в птичий хвост. Вместо стоп были большие птичьи лапы, специфическая огрубевшая птичья кожа достигала колен и плавно сменялась человеческой.

– Сестра, – прострекотала она пронзительным голосом. – Ты жива.

"Сестра"? Я такая же, как она или у них тут некое братство?

– Она ничего не помнит, – с горечью пояснил эльф, с нескрываемой досадой пнув камень, который лежал около его ноги.

– Ты можешь снять этот недуг своей магией? – встревоженно спросила птица.

– Аверрох могла бы, но, увы, – эльф подошел к большому камню и уселся подле него, привалившись к каменной поверхности спиной. – Где остальные?

Я чувствовала ещё три тепловых пульсации, две из них почти успели достигнуть нас. Я не успела рта открыть, как из-за камня показался еще один эльф, но внешне он отличался от того, который меня нашёл. Его кожа была темно-серой, губы серо-лиловое. Глаза абсолютно черные. Волосы, брови и ресницы бледно-серебристые. Не темный ли это эльф?

Он приблизился к нам, и я обратила внимание, что пока он был самым высоким среди нас.

– Командир? – ошеломленно выпалил черноглазый, стремительно подскочил ко мне и схватил мою руку. Я испуганно выдернула ее и ступила на несколько шагов. Взгляд темного эльфа сменился на недоуменный.

– Гарра? Тильд? – он медленно перевел на них глаза, ожидая услышать объяснения.

В этот момент из-за пригорка показался еще один мужчина с почти прозрачной бледной кожей. На белом лице красно-коричневыми пятнами виднелись глаза с леденящим взглядом. У него были длинные чёрные волосы, заплетенные в "рыбий хвост".

Он вперил в меня свои красно-карие глаза и спросил:

– Аверрох? – Когда он открыл рот, я заметила длинные клыки.

Так это я "Аверрох"? Получается, у меня есть магические способности?

Я не успела ему что-либо сказать – прибыл последний союзник, молодая блондинка с алыми глазами. Прежде чем она задала хоть какой-нибудь вопрос, Тильд резко поднялся и бросил нам:

– Идёмте в лагерь. Я не хочу каждому новоприбывшему объяснять, что случилось.

Я думала мы и правда пойдем пешком, но эльф поднял руки перед собой и сделал движение, как будто раздвигал шторы. В воздухе появилась черная щель. Он шагнул в неё, следом влетела Гарра, затем вошла красноглазая девушка. Остались трое: я, темный эльф и парень с "рыбьим хвостом". Мы выжидательно смотрели друг на друга. Идти в эту дыру мне категорически не хотелось. Я демонстративно сделала шаг назад. Мужчины удивленно переглянулись.

– Нам надо идти, – попытался убедить мне эльф.

– Я не пойду в это... – начала я безапелляционно и не договорила.

– Ты боишься? – с подозрением уточнил черноволосый.

Я молчала. Он покачал головой и протянул мне руку.

– Идём, вряд ли тебе нравится это место. С твоим-то нюхом.

Я колебалась. Даже возникла мысль, что лучше бы я умерла окончательно, но я быстро отогнала ее. И медленно протянул ему свою ладонь. Он сжал ее и повел меня к порталу.

Ощущение от черной дыры были странными, словно погружаешься в холодное желе и почти падаешь на другой стороне, потому что сопротивление резко пропадает. Мы вышли около огромного скопления маленьких и больших шатров. Мужчина не отпуская мою руку повел меня между ними вслед за впередиидущими. Наконец-то исчез запах жженой плоти.

Мы остановились перед большим шатром, при этом по пути нам не встретилось ни одна живая душа. Внутри был большой круглый стол, усыпанный развернутыми картами. За ним стояли трое, облаченных в доспех. Они синхронно обернулись к нам и, заметив меня, их лица облегченно разгладились.

– Никого выживших, – сообщил эльф, который нашла меня первым.

– Аверрох жива – это главное, – покачала головой еще одна женщина с перьями. В отличие от Гарры, они у неё были даже волосах.

– Да, – не стал отрицать эльф. – Однако теперь она ничего не помнит.

Повисло гробовое молчание.

– Не может быть, – выдавил мужчина в темных доспехов. Внешне он выглядел как человек, но я снова заметила клыки.

Еще один темный эльф шагнул ко мне. Я испуганно шарахнулись назад и врезалась в чью-то грудь. Темного эльфа не смутило моё поведение, он невозмутимо прислонился к моему лбу своим. Он смотрел мне в глаза лиловыми глазами. Я ощутила легкое покалывание там, где соприкасалась наша кожа. Я заёрзала и попыталась уйти от прикосновения. Но он схватил меня за плечо. Тогда я инстинктивно вскинул руку и заехала ему кулаком в челюсть. Позади меня кто-то шокирована ахнул. Я оттолкнула от себя темного эльфа и одарила его злобным взглядом. Он утер кровь из разбитой губы.

– Память не нарушена, – поведал он. – Но что-то явно изменилось.

– Не нарушена? – удивилась Гарра. – Но она нас явно не узнаёт!

– Значит, произошло что-то другое.

– Может, это личина? – высказала догадку девушка. – А сама она шпион!

– Определённо нет, – покачал головой темный эльф. – Может быть, она сама нам расскажет?

Вопрос повис в воздухе. Все повернулись ко мне.

Я поняла, что меня загнали в тупик. Не знаю, что мне мешало с самого начала первому встречному рассказать всю правду, но что-то же меня останавливало?

– Если ты... – начала женщина в доспехах, но договорить ей не дал ворвавшийся в шатер воин.

– Командиры, там посол со стороны противника! – быстро поговорил он.

– Веди сюда, – приказал клыкастый мужчины. – Час от часу не легче.

Кто-то крепко, хотя и не грубо, схватил меня за подбородок и отвернул от входа. Это был темный эльф, командир, как оказалось.

– Мы с тобой обязательно закончим, – заверил он меня.

Я напряженно закусила губу. Такое поведение со всеми не способствовало моему раскрепощению.

В палату вошел всё тот же воин, однако следом за ним никто не появился.

– Будешь магичить – прихлопну, как букашку! – предупредил он кого-то и что-то подбросил в воздух.

– Вот поэтому мы и воюем друг с другом! – раздался тонкий, но грубоватый голосок.

Я с трудом отыскала говорящего. Наверное, так в этом мире выглядят феи. Рост этого существа был равен длине ладони. Вместо привычных моему миру крылышек стрекозы или бабочки, у него были шесть птичьих крыльев серо-синий расцветки. Крылышки двигались очень быстро, как у колибри. Тело было человеческим... и мужским. Он тоже был облачен в подобие облегченных доспехов. У него были короткие темно-красные волосы и голубые глаза-бусинки. На маленьком личике я заметила веснушки. Уши, кстати, заменяли пучки перьев.

Я не могла оторвать глаз от этого чуда. Честно, если можно было бы, я бы с удовольствием потискал его.

– Итак, у меня послание, – важно начала. Я чуть не прыснула со смеху. – Благодаря контратаке одного из ваших командиров, на поле боя погибли абсолютно все: и ваши, и наши. Очевидно, заклинание было такой же полноценной атакой, из-за чего случился магический диссонанс. В связи с неизмеримо масштабными потерями, наша сторона предлагает перемирие. На месяц.

Я скосила глаза на командиров. На их лицах читалась внутренняя борьба. Наверняка им эта передышка была необходима, но что-то их останавливало. Гордость?

– Где гарантия того, что вы не нападете на нас во время этого перемирия? – неожиданно для самой себя заговорила я.

Фей оскорбился. Он высокомерно вскинул подбородок и поджал губы.

– И что же вы хотите в качестве гаранта? – процедил он злобно.

Я заметила, что командиры не сводят с меня глаз. Я бы даже сказала, смотрят выжидающе.

– Можно совершить обмен сильными воинами в качестве заложников. Если одна из сторон посмеет напасть, другая будет вправе убить заложников.

Моим союзником явно не нравилась эта идея.

– Или мы просто доверимся им, – я пожала плечами.

– А вдруг они подсунут нам вовсе не сильных воинов? – задал вопрос темный эльф в доспехах.

– Вы вполне можете сделать то же самое! – огрызнулся маленький посол.

– А выбирать будут не они, – пояснила я. – А мы. Мы у них. Они у нас.

Лица командиров совсем помрачнели.

– Либо мы можем обменяться командирами, – предложила я совсем дикую идею.

– На такое мы точно не пойдем, – возмутился фей. – В любом случае мне необходимо переговорить об этом со своими командирами.

– Что ж, Ликин, – обратился к воину, приведшего фея, темный эльф. – Ты сопроводишь посла на его сторону, вернешься к нам с их решением.

Ликин склонил голову и, грубо схватив недовольно пискнувшего фея, покинул в шатер.

– Такое предложение было вполне в духе Аверрох, – как бы между прочим заметила женщина-птица.

– Я тоже об этом подумал, – согласился темный эльф. – И что же ты нам скажешь?

Этот вопрос был обращён ко мне. Что я могла ему сказать? И не убьют ли они меня за мои слова?

– Есть ли у вас какое-нибудь заклинание, с помощью которого вы сможете определить, лгу я или нет? – неуверенно спросила я.

Командиры удивленно переглянулись.

– Тебе ли не знать, что гарпии... – начал было клыкастый мужчина, но его перебила женщина-птицы:

– Говори, сестра. Ложь – самый злейший враг нашей расы.

Так она гарпия? И она тоже, как Гарра, назвала меня сестрой!

– Тогда я скажу, что ваш командир погиб на том пустыре.

Присутствующие с сомнением повернулись к гарпии. Она не произнесла ни слова, и каких-то несколько секунд ее лицо было непроницаемо, но красноречивым ответом стала черная слеза, сбежавшая по ее щеке.

Никто не стал уточнять насчёт истинности моих слов. Лица всех были омрачены.

– Значит, погибла, – первым нарушил молчание командир, темный эльф, и под тяжелое молчание покинул шатер.

– Тогда кто же ты? – наконец спросил клыкастый.

– Думаю, – я сделала паузу. – Здесь это всё-таки уже не имеет значения. Могу только сказать, что в своем мире я тоже умерла, но очнулась почему-то здесь. В этом теле.

– В твоём мире? – переспросила Гарра. – Как ты поняла, что это не твой мир? Они что, не похожи?

– Я бы сказала, вообще не похожи. Кардинально. Например, у нас только один вид разумной расы – люди.

– Люди? – красноглазая девушка передернула плечами, словно от отвращения. – Звучит жутко.

– У вас их нет? – удивилась я.

– Нет, – ответила Гарра. – Получается, в своем мире ты была людью?

– Человеком, – со слабой улыбкой поправила я. – Люди – это множественное число, человек – единственное. Да... А ещё у нас нет магии. Мы знаем, что это такое из сказок и мифологии, но в нашей жизни ее не существует.

За моими словами последовало ожидаемое шокированное молчание.

– Поэтому я и сказала, что не имеет значения, кто я. Моя человеческая сущность осталась там. Теперь я даже не знаю, кто я...

– Но ведь у тебя было свое имя, – сказала блондинка.

– Оно довольно созвучно с именем этого тела, поэтому пусть так и останется. К тому же вам так всё равно будет удобнее. – Я помолчала немного и всё-таки решилась уточнить: – Так кем была Аверрох?

Мне ответили не сразу. Наверное, трудно поверить в смерть чьей-то личности, когда ее тело стоит перед тобой живое и абсолютно невредимое.

– Аверрох – нечистая гарпия, – начала женщина-птица. -

Она была дочерью моей родной сестры, чистой гарпии, и мужчины, смешавшего в себе кровь эльфов и дроу.

Значит, не "темные эльфы", а "дроу".

– А что значит "чистая гарпия"? – спросила я.

– В силу того, что ген нашей расы проявляется только у женщин, у нас нет понятия чистокровности, но есть понятие чистоты, – пояснила женщина. – К чистым гарпиям относятся женщины, чье тело покрыто перьями, более чем на 50%. Аверрох хоть и рождена гарпией, но наш ген проявился в ней намного слабее. Это была одна из причин, по которой полукровки избрали ее своим командиром в этой войне.

– А какие еще были причины? – мне пришлось ее перебить. Это был один из самых интересующих меня вопросов. И особенно меня волновало, почему мне досталось тело такой личности.

– Причин всех не перечислишь, но основная заключалась в том, что она была самая достойная из сильнейших полукровок, – ответил мне парень с черной косой. – Единственная гарпия с ошеломляющим магическим даром, которой не было безразлична наша судьба. И теперь она нас покинула.

– Не думаю, что она этого хотела, – возразила я. – Ведь она умерла, защищая своих. Я пришла в себя под грудой тел, возможно, ее собратьев. И, думаю, хорошо, что она не увидела всего этого.

Никому из нас больше нечего было сказать.

Я осознавала, что они потеряли своего командира, большую надежду, как я поняла. Но что делать мне, бывшему человеку, особенно здесь, на чужой войне?

– Нам всё ещё нужно многое обсудить, – нарушил давящее молчание клыкастый командир. – Пошлите за Нилрадом. И проводите Аверрох в ее... шатер.

Далеко идти не пришлось, шатер моей предшественницы был примерно в двадцати метрах от штаба.

Меня довели до входа и оставили. Я потопталась немного, не решаясь войти, и робко приоткрыла полог. К моему удивлению, шатер не пустовал: внутри нашелся тот самый темный эльф... дроу, который командир. Он стоял ко мне спиной возле столика с зеркалом. Я могла видеть его лицо через отражение, и мне казалось, что я заметила следы от слез.

Мне стало плохо. Даже в груди защемило. Снова накатило чувство вины.

Как должно быть больно этим людям в моём присутствии. Я теперь даже не могла войти в шатер, я чувствовала, что вообще не имею право здесь находиться. Хотела уйти. Если бы знала, куда – точно бы ушла. Может, если противники согласятся на обмен, напроситься в качестве добровольца?

Боковым зрением не заметила движение внутри шатра: эльф выпрямился и посмотрел на себя в зеркало. Наши глаза встретились. Меня словно током ударило. Этот зрительный контакт длился дольше десяти секунд.

– Почему... – он глотнул, словно пытался избавиться от кома в горле, и хрипло закончил: – ...ты не заходишь?

– Разве я могу? – вырвалось у меня, прежде чем я успела подумать.

– Почему нет? – он явно взял себя руки. – Это шатер Аверрох, а, значит, и твой.

Я неуверенно ступила внутрь, оглядела обстановку. Шатер была размером с хорошую комнату. Вместо кровати, очевидно, были крупные сгустки какого-то меха, больше напоминающие клочья ваты. Сверху валялась смятая шкура какого-то зверя. Сбоку от лежанки находилось то самое зеркало со столиком. Ещё левее от него располагалось подобие глубокого кресла, застеленного мехами. Справа от входа находилась емкость, наверное, для омовения. Справа – пара сундуков; один из них стоял распахнутый, и вокруг него валялись вещи и какое-то оружие.

– Сейчас уйду, – пробормотал дроу, отходя к выходу.

– Как тебя зовут? – спросила я.

Он вскинул на меня свои лиловые глаза.

– Нилрад, – ответил он.

Я приблизилась к зеркалу, в нём я увидела девушку двадцати-двадцати пять лет, среднего роста. Волосы были пепельные с тёмным градиентом от корней. Основная длина была ниже лопаток, а затылок и виски были выбриты, открывая обзор на изящные острые ушки. Кожа была невероятного серебристо-белоснежного цвета, я никогда не видела такого оттенка. Губы оттенялись едва заметно розоватым. А вот глаза – чёрные, радужка практически сливалась со зрачком. Черты, доставшегося мне лица, были хищными, резкими росчерками, но при этом не лишенными привлекательности. Из-за доспехов я не могла разглядеть свою нынешнюю фигуру. Я даже не знала смогу ли их снять...

– Нилрад, ты... – начала я, но на самом деле не знала, что говорить, и в особенности, зачем. – Не поможешь снять с меня доспех?

Дроу замер и посмотрел на меня нечитаемым взглядом. Мне стало неловко. Сама не знаю, почему остановила его, но надо исправить двусмысленную ситуацию:

– Просто в нашем мире, конечно, существуют доспехи, но в качестве культурных памятников, поэтому мало кто знает, как его снимать-надевать.

Нилрад наконец-то отмер и даже сделал ко мне пару шагов, словно не решаясь согласиться выполнить мою просьбу. Или прикоснуться ко мне.

Нилрад выглядел как мужчина двадцати пяти-тридцати лет, кожа этого дроу не было такой темной, наоборот ее оттенок был близок к холодному светло-стальному, почти серебристому. Глаза при детальном рассмотрении оказались не совсем лиловыми, скорее сиреневыми с фиолетово-красными переливами. Губы тоже, как и у того темного эльфа, были серо-лиловыми. Волосы антрацитовые, длинные, с несколькими короткими прядями, прикрывающими острые уши. Брови были на пару тонов темнее. Черты его лица были красивыми, даже изящными, но его нельзя было назвать женоподобным, наоборот, в каждой его черте неуловимо проскальзывало что-то мужественное. В том, как он хмурил брови, как поджимал губы, как время от времени играли желваки на его лице и даже взгляд. Он был стройным, но с развитой мускулатурой. Не очень высоким, но всё-таки на полголовы выше меня.

Он подошел ко мне вплотную, и так посмотрел на меня, не мне в глаза, на мое тело, что меня озарила догадка. Эти увиденные мной дорожки от слез, долгий вымученный взгляд, его присутствие в шатре Аверрох... Возможно они были вместе? Или он был безответно в неё влюблён?

И теперь я прошу его... раздеть меня.

Я уже собиралась придумать предлог, чтобы избавить его от выполнения просьбы, но он грустно хрипло прошептал:

– Повернись спиной.

И я послушно повернулась.

Я увидела, как он выудил какие-то завязки на плечах, развязал их, аккуратно перекинул мои волосы на грудь, и я ощутила прикосновение в области седьмого шейного позвонка. Очевидно, там была шнуровка; он медленно распустил ее.

– Дальше ты справишься сама, – почти выпалил он и быстро покинул шатер. Я даже "спасибо" сказать не успела.

Я долго смотрела на запахнувшийся полог, размышляя невесть о чём. Затем стала стягивать поддающиеся доспехи. И после этого мне стало ясно, почему Нилрад поспешил удалиться.

Под металлическим нагрудником, изнутри отделанным кожей, показалась белая грудь, прикрытая тонкими замшевыми треугольниками. А на груди засосы, скорее всего свежие.

Значит, были любовниками.

Я не удержала доспех и уронила его. Оказалось, что отметины у меня были и на животе. Но помимо них нашлись ещё синяки и даже ранения – одна неглубокая царапина на боку, ссадина на ребрах с правой стороны и большой синяк на спине. Ещё на плечах я заметила россыпь мелких черных перьев, они уходили куда-то за спину, немного захватывали ребра и исчезали под нижними доспехами. При этом на руках перья заканчивались чуть ниже локтя, а дальше была голая, раздраженная до красноты, шелушащаяся кожа. Местами даже были микроранки, словно покров удаляли. А, может быть, она их выдирала?

Я вздохнул и принялась снимать нижнюю часть доспехов, прикрывающих паховую область и бедра (не знаю, как она называется). Обнаружились несколько ссадин на ногах и россыпь царапин среди перьев, разросшихся до колен. Я еле дотащила доспех до распахнутого сундука. Как она могла его носить и тем более двигаться в нём, если он такой тяжёлый?

Я увалилась в маленькое кресло, опустила глаза на стопы. Птичьих лап у меня не было, хотя во внешнем проявлении и доминировал ген гарпии, но огрубевшая птичья кожа присутствовала: она обнаружилось на стопах, а также немного заходила на пятки. Вместо обычных ногтей были удлиненный когти, а, значит, хозяйка тела ходила босиком, либо всё-таки иногда пыталась их укоротить. Кстати, на руках у меня тоже были не человеческие ногти, а такие же длинные когти, однако с ними было даже комфортнее...

Чем заняться, я абсолютно не имела представления. По-хорошему надо было бы подлатать раны, но куда идти, к кому обращаться?

Я поднялась, пересекла шатер и упала в комья ваты. Они казались такими мягкими и упругими, что не хотелось из них вылезать...

Я открыла глаза и поняла, что заснула. Я чувствовала себя выспавшейся, хорошо отдохнувшей, поэтому мне стало интересно, сколько же я спала?

Я села на вате и почесала живот. У меня всегда зудели раны... Я опустила глаза, но раны не было. Я недоверчиво провела рукой по коже, оглядела все тело, и, самое интересное, кожа на руках пришла в норму, и даже перья успели отрасти. Ко всему прочему, исчезли только раны и гематомы, а вот засосы остались, занятно. У этого тела настолько хорошая регенерация? Или это с ватой что-то не так?

Я встала, потянулась до хруста в позвоночнике. Очень хотелось умыться, а лучше помыться; я ощущала неприятную тяжесть от пыли и грязи на лице и голове. К тому же немного вспотела в доспехах.