Текст книги "Дэйн знакомится с... (СИ)"

Автор книги: Вероника Мелан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Вероника Мелан
Дейн знакомится с...

От автора

Чтобы погрузиться в атмосферу нового рассказа, настоятельно рекомендую послушать хотя бы первую песню. Она начинает и заканчивает главы рассказа (все указанные мелодии можно найти в моих аудиозаписях «ВКонтакте» http://vk.com/veronicamelan) Не забывайте, что у нас так же существует группа, где я анонсирую последние новости и выкладываю продолжения новых романов http://vk.com/melan_official

Отдельное спасибо Морозовой Ольге за вычитку и коррекцию, очень ценю ее труд. Спасибо Маргарите за бета-ридинг и кучу полезных идей. Спасибо тем читателям, кто помог мне сориентироваться в хитросплетении улиц Петербурга, сама я была в этом городе несколько лет назад и могла упустить какие-то детали. Спасибо Марии Ромадановой за чудесную обложку к рассказу,  очень верно поймана атмосфера.

А теперь читаем. Надеюсь, вам понравится.

Глава 1

(The King Blues – The Future's Not What It Used To Be)

Он раскладывал на столе печенье и слышал звук несуществующих выстрелов. Наливал чай и вдыхал иллюзорный запах гари; выбирал в шкафчике десертную ложку, но вместо аккуратно составленной кухонной утвари видел, как отряд повстанцев прорывается в девятый район – туда, где не осталось ни стен, ни укрытий, ни юнитов с оружием.

Потому что утром он забыл дать приказ системе разместить их там. Просто забыл.

Переживут ли ночь те, кто останется на ночь среди почерневших камней, смогут прорваться сквозь сопротивление те, кто выживет?

Он забыл и про аптечки.

А сегодня положили Марка.

Совсем или нет? И успеет ли доктор в который раз сотворить чудо? Доктор, который сегодня нагло выпихнул его прямо в ведущий наверх портал со словами: «Все, старик, ты устал. Отдохни».

Может, и правда?

Может, стоит отдохнуть, когда вместо золота листьев мерещатся объятые огнем ветки, а на тихих городских улицах верхнего мира все ждешь, что вот-вот загремит, полетят осколки и задрожит под ногами земля?

Главнокомандующий Уровня: Война застыл посреди собственной кухни с двумя пустыми кружками в руках. Долго смотрел внутрь себя, в который раз переживал по кругу события сегодняшнего дня на "Войне", затем очнулся, выплыл, почти невидящим взглядом скользнул по предметам вокруг, вспомнил, где находится, и направился в гостиную, к накрытому столу.

Осталось вскипятить воду и бросить в заварник щепотку чая.

*****

– О, а я думал, что ты, как обычно, появишься посреди гостиной!

На пороге, одетая в модную осеннюю курточку и вязаную шапку, стояла улыбающаяся Бернарда – телепортер отряда специального назначения. Розовощекая, довольная жизнью и как всегда оптимистично настроенная.

– А я решила позвонить в дверь. Думаю, прыгну в гостиную, а вдруг ты с обнаженным торсом?

– Да, это я мог бы.

– Вот-вот! – Она звонко рассмеялась. – Я уже тебя знаю! Поэтому и решила через дверь.

– Проходи. Я ждал.

В прихожую вместе с гостьей, будто желая подслушать, о чем состоится разговор, влетел прохладный осенний ветерок.

Дэйн запер дверь.

– Так, что тут у нас? Печеньки? И еще печеньки?

– И чай.

– Ах, три сорта печенек!

– Не язви.

– Да ладно! Я знаю, что ты их любишь.

Дэйн аккуратно разлил чай в чашки, отставил заварник и сел на широкий кожаный диван. Сложил руки сначала на поясе, затем положил по сторонам, почему-то смутился и посмотрел в окно.

Гостья в кресле молчала, не торопила.

Хрустнула упаковка; Бернарда дотянулась до угощения, устроилась в кресле с ногами и отпила чай. Оглядела огромную с высоким потолком гостиную, широкие окна до потолка, выжидательно посмотрела на сидящего напротив снайпера и сосредоточилась на процессе жевания. Уже в который раз подумала, что эта комната слишком большая для одного человека. В ней тонешь. И слишком пусто, что ли.

Сам факт того, что Дэйн позвал ее сегодня, наводил на размышления: в прошлом такого не случалось, но раз уж подобное произошло, следовало дать ему время сосредоточиться. Эльконто редко высказывал сокровенные мысли вслух, а в этот раз – она могла руку дать на отсечение – речь пойдет о чем-то сокровенном.

К тому моменту, когда одетый в гигантский (шьют же такие!) пуловер Дэйн заговорил, Ди успела дожевать третий солоноватый крекер.

Начал он издалека:

– Ты о чем думаешь?

– О том, что на твоих плечах кофта смотрится, как будто ее сшили из трех экземпляров. Чтобы ты влез.

– Но-но! Все ты меня пытаешься задеть, девочка в майке с клубничкой!

– Помнишь ведь.

Эльконто усмехнулся. А затем его лицо приняло уже знакомое сосредоточенное, серьезное и почему-то немного страдальческое выражение.

– Слушай, я тебя позвал, чтобы попросить об одолжении.

– О каком?

И снова неловкая тишина. Да о чем же он хочет сказать?

– Я… Понимаешь, я немного устал от "Войны" и хотел бы отдохнуть. Меня Лагерфельд сегодня насильно выпер из штаба.

– Это я могу понять.

– Я немного устал от будней, когда все вокруг гремит и взрывается, мне хочется немного тишины и ласки.

Тонкие брови напротив едва заметно поползли вверх. Зная чувствительную к неверной мимике других натуру Дэйна, Бернарда тут же усилием воли вернула их на место и притворилась спокойной и внимательной.

– Так вот, я подумал, что хотел бы найти женщину для нечастых встреч. Чтобы можно было иногда приходить… ну, ты понимаешь…

Она-то понимала, вот только едва ли могла взять в толк, при чем тут нужность и вовлеченность в дело телепортера? Ответила, однако, тактично, даже мягко, хоть и удивилась:

– Уверена, что множество женщин будут счастливы от твоих визитов. Просто выйди на улицу и свистни…

– Нет, я так не могу.

– Как не можешь?

Несвойственное Эльконто страдальческое выражение лица превратилось во взывающую о помощи маску.

– Понимаешь, я еще не нашел свою женщину. А спать с другими не могу.

Тишина. Несколько долгих секунд тишины; косо падающие из окна на паркет лучи закатного солнца. Вот это просьба, вот это разговор. Куда катится мир?

– Так чем я-то могу помочь?

От смущения и дискомфорта – ну, и тема поднялась – Бернарда едва сдерживалась от того, чтобы не заерзать в кресле.

– Делать это здесь – все равно что следить дома. Не знаю, как объяснить. Наверное, я педант.

– А где здесь?

– На Уровнях.

– Продолжай.

Кое-что начало становиться понятным. Но чем больше Ди пыталась сохранять серьезный вид, тем больше ей хотелось не вовремя захихикать.

– Так вот я подумал: у меня все равно отпуск – если вернусь, Лагерфельд мне пендаля наладит, – может, ты поможешь мне найти женщину в твоем мире?

– В моем?

Она уже поняла, к чему клонится диалог, но все равно подавилась чаем. Быстро сглотнула, чтобы не закашляться, и медленно выдохнула.

– Так а чем именно я могу помочь?

Теперь смутился Эльконто.

– Ну, не свечку подержать, конечно. Но перенести, подыскать мне там временное жилье, перенести назад при необходимости. Немного обрисовать ситуацию с местными жителями: как лучше себя вести, как говорить, куда ходить…

Наплевав на правила приличия, теперь она смотрела на него, выпучив глаза.

– А чем отличаются женщины там и здесь?

– Ну, там я смогу… А тут нет.

Упрямо поджатые губы и взгляд, говорящий: «Дальше не лезь, все равно ничего объяснять не буду».

Бернарда на какое-то время забыла и про чай, и про печенье – накрыла новая волна смущения. Ее просят о роли «сводницы»? Боже, помоги – и смеяться грешно, и человека жалко. Действительно устал, по глазам видно. Но подыскать ему женщину? Как он вообще себе это представляет?

Ладно, разберутся на месте.

– В моем мире, значит?

– Да.

– Помочь тебе найти женщину для утех?

– Для ласки.

– Да-да, для ласки… И квартиру?

– Ну, если можно.

– Свечку, значит, не держать…

Выражение лица напротив сделалось грозным; в воздухе потрясли кулаком.

Вот он – старый добрый Эльконто! Она все-таки не выдержала, расхохоталась так заливисто, что он не удержался тоже – растянул губы в улыбке.

– О-о-о-о-ой… – Бернарда, отсмеявшись, хлебнула остывший чай. – Не могу я с вас. А когда начинать программу? Приводить план в исполнение? Ты помнишь о том, что тебе понадобится браслет? Даже два браслета: один для того, чтобы вызывать из любого места меня, а другой – ретранслятор речи для того, чтобы понимать язык.

Эльконто посмотрел на гостью с благодарностью и впервые за этот вечер выдохнул с облегчением.

– Готов начать хоть сейчас.

*****

С новыми вопросами Бернарда вернулась на следующий вечер. Поздоровалась, быстро сбросила курточку, уселась в то же кресло, раскрыла блокнотик, зубами стащила с ручки колпачок и с деловитостью заядлого журналиста спросила:

– В какую страну ты бы хотел попасть?

– Ты про наше путешествие?

– А про что же еще?

Эльконто кивнул и застыл с растерянным выражением лица.

– Э-э-э… в твою страну? Там мы как-никак уже были, кое-что знаем. Женщины красивые есть, я помню…

– Город.

– Город?

– Да. В какой город?

– Твой?

– Маленький. Зачахнешь со скуки, надо бы побольше.

– Тогда сама выбери.

– Хорошо.

Забегала по листу бумаги ручка. Серо-голубые глаза сосредоточились на листе; из-под вязаной шапки, которую Бернарда забыла снять, выбивалось несколько русых завивающихся прядей. Дэйн с особенной теплотой на сердце подумал, что повезло их Начальнику. Все-таки очень повезло. А ведь они когда-то не хотели Ди в отряде, думали, с женщиной будет плохо.

– К квартире предпочтения есть?

– Нет. Лишь бы с туалетом.

– И интернетом.

– Зачем?

– Увидишь.

Бернарда продолжала сосредоточенно строчить записи.

– Отправиться хочешь один?

– Нет, блин, с Лагерфельдом. Чтобы помог выбрать бабу…

– Я серьезно.

– Один!

– Отлично.

Она захлопнула блокнотик, ободряюще улыбнулась и сказала, что как только все будет готово к заселению в новом месте, вернется. А после, предварительно прихватив куртку, исчезла и сделала это так быстро, что Эльконто не успел ни поблагодарить, ни выдохнуть, ни толком подумать над заданными вопросами.

Глава 2

Несколько дней спустя.

Наш мир. Санкт-Петербург.

Она говорила ему не выходить пока на улицу, но он вышел. Говорила, что все будут смотреть на его плащ и прическу, и они смотрели, но ему было плевать. По какому бы параметру Бернарда ни выбрала именно этот город, он ему нравился.

Залитый дождем проспект, фонари, машины, люди. Пестрые хаотичные рекламы, танцующий вокруг урн мусор, тетки с пакетами, раздраженные лица, обнимающиеся на глазах у всех парочки, гомонящие дети – здесь все было иначе. Здесь пахло иначе: выхлопными газами, чем-то сладким из будки с ярко-желтой вывеской «блины», мокрым асфальтом, прелыми опавшими листья, осенью, другим миром.

И ему нравилось. Нравилось бродить по широким улицам, читать незнакомые надписи, смотреть на странные машины, смотреть на людей. Плыть вместе с потоком пешеходов в сторону переулков, аллей, мостов. Подолгу смотреть на текущую под ними черную воду, плиты, булыжники, мостовые. И снова идти.

Иногда дома здесь не кончались, казались целые километры – ни щели, ни прохода, ни сквозного проема, чтобы проникнуть во дворы. Неудобно, но по-своему романтично.

Ему тоже достался один из негулких дворов, потерявшийся где-то вдоль этого проспекта – снаружи шумно, внутри тихо. Когда Дэйн возвращался в найденную Бернардой квартиру, на лавке сидела старушка и иногда, когда коротконогая собачка вдруг принималась звонко лаять, выкрикивала: «Люся! Иди ко мне, Люся!»

Эльконто почему-то улыбался.

Он поднялся на четвертый этаж пешком – лифт в доме отсутствовал, а подъезд пропах пылью и пролитым когда-то пивом, – закрыл за собой клепаную кожаную дверь и вдохнул запах узкой тесной прихожей.

Пусть здесь меньше удобств. Пусть здесь их почти нет совсем, холодильник пока пуст, а кровать короткая, ему будет здесь хорошо. Дэйн откуда-то знал: ему будет здесь хорошо.

*****

Спалось с трудом, с постоянными пробуждениями. Скрипела кровать, подтекала в туалете вода, беспрерывно сливалась в унитаз тонкой струйкой, с ядерной точностью, как метроном, срывались в алюминиевую кухонную раковину капли воды из крана. Кап-кап-кап.

Стучало и по жестяному подоконнику.

Но Дэйн просыпался не из-за этого – приходилось спать и в более жестких условиях. Мучили сны, в которых чередовались черные обугленные камни, выстрелы и крики неспокойного места, где без перерыва на отдых шли боевые действия. Перекошенные лица людей, залитые кровью рукава, штанины, углы опустевших разрушенных зданий, завывающий в обломках, пропахший дымом ветер.

От любой работы нужно отдыхать, а уж от его – тем более.

В моменты пробуждения Дэйн поднимался с кровати и, одетый лишь в белые боксеры, подходил к окну, подолгу смотрел на тихий двор, где уже не сидела одетая в фиолетовую куртку бабушка, а лишь одиноко блестели в свете фонарей лужи и мокрые доски скамейки. Слушал доносящееся с кухни кап-кап и тишину в квартире, о чем-то думал, временно подвисал в невесомости, наблюдая за несколькими зажженными окнами в доме напротив.

Кто-то там жил постоянно. Мужчина или женщина, может, семья. Жил все время в этом мире. Как странно.

Вздыхал. Отходил от окна, упаковывался в узкую и скрипучую кровать, ворочался.

Ничего. Кошмары скоро отпустят. Надо просто отвлечься и постараться ни о чем не думать.

*****

(Gorky Park – All Roads)

– Просыпайся, соня, просыпайся!

– Ди, задерни шторы, я плохо спал! И вообще, я в одних трусах…

– Ой, какая цаца! Так встань и оденься, а то я этим фотоаппаратом, что принесла, сейчас буду щелкать твои обнаженные конечности!

– Вот же противная… Каким еще фотоаппаратом? Зачем?

– Позже узнаешь. А сейчас мы идем в магазин – покупать тебе подходящую одежду!

Дэйн повернулся и едва не свалился с кровати, кое-как разлепил веки и сморщился, узрев сияющее выражение лица и знакомую модную курточку.

– А завтрак?

– И завтракать!

– У-у-у… Я не выспался…

– Встать, снайпер! Это что за размазня?!

– Я в отпуске! – заныли с кровати. – Могу хоть иногда поваляться?

– Не сегодня!

Бернарду, когда та пребывала в прекрасном настроении и подобном решительном расположении духа, переубедить было невозможно. Эльконто натянул подушку на голову, застонал, а затем начал медленно сползать с кровати.

(Dschinghis Khan – Rocking Son Of Dschighis Khan)

Пока ехали до станции Площадь Восстания, она хохотала над его упирающейся в потолок вагона метро макушкой, затем сгибалась пополам глядя на то, как Дэйн, с подозрительностью инсектомолога, к которому попал в руки ядовитый паук, осторожно разворачивает купленный в «Крошке-Картошке» биф-ролл.  Потом, уже в «Галерее», куда они пришли за одеждой, давилась от смеха, пока Дэйн примерял всевозможные головные уборы.

– Ну чего ты ржешь? Я, понимаешь, пытаюсь следовать твоим подсказкам: сменить плащ на куртку, хотя я бы предпочел пальто, закрыть «ежик» шапкой….

– В пальто ты будешь смотреться, как дорогой телохранитель.

– Разве это плохо?

– Наверное, нет. Но для поставленной цели не подходит: ты распугаешь всех прохожих.

– Не такой уж я урод.

– Да не в этом дело…

Бернарда не закончила фразу – опять расхохоталась, стоило Эльконто натянуть на голову явно малую по размеру шапку с удлиненным верхом, в которой он смотрелся не то гномом, не то переразвитым гопником с полным отсутствием чувства стиля. Еще эта болтающаяся по спине косичка.

– Ой, сними это! Ой, не могу, лопну сейчас! Мы зовем эти шапки «гондончиками»…

– Издеваешься?! – Взревел Дэйн и раздраженно стянул «нечто» с макушки двумя пальцами. – В этом я точно ходить не буду! Слушай, ты мне лучше помоги! Странная тут у вас мода: что ни надену, ты хохочешь!

Ди утерла мокрые от слез глаза, медленно вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться, и с улыбкой утешила:

– Сейчас подберем то, что надо.

Покупатели, продавцы, витрины, запах кофе, уходящие стрелой вверх стеклянные лифтовые шахты, шарообразные люстры, блестящие мраморные полы. Почти два часа они бродили по пассажам грандиозного торгового центра и исследовали бутики, пока не покинули его с уловом из двух кофт, нескольких рубашек, водолазки, темной куртки – едва нашелся подходящий размер – и прилично сидящей на голове шапки. Обувь и джинсы Бернарда критиковать не стала, только оглядела и кивнула, мол, подходит, оставим, как есть.

После чего они вернулись в квартиру и принялись колдовать над портретами.

– Теперь еще поверни голову влево… чуть-чуть… и приподними подбородок.

Раздался тихий «пик» маленькой камеры-мыльницы. Уже, наверное, сотый по счету.

– Зачем столько фотографий? И в рубашке, и в другой рубашке, и с улыбкой, и без…

Дина прыгала вокруг стрекозой и с энтузиазмом начинающего фотолюбителя продолжала снимать. На страдальческий тон Эльконто она не обращала ровным счетом никакого внимания.

– Улыбнись. Улыбнись, говорю! Должны же мы выбрать хорошее фото, чтобы поместить на сайты знакомств.

Двухметровый снайпер, сидя на единственном в комнате стуле, насупился:

– Зачем мне сайты знакомств?

– Затем, что днем ты можешь ходить по улицам, а по вечерам сидеть и переписываться с кем-то еще. Искать. Выбирать по категориям, смотреть на фото.

– Как скажешь. – Дэйн смиренно позировал, следуя сыплющимся, как из рога изобилия, инструкциям. – Ты, правда, веришь, что это эффективный метод?

– Ну, некоторым очень везет, и они встречают своих половин через интернет.

– Мне не нужна половина, мне нужна просто девушка.

– Там сидят и не половины, – юная фотограф хихикнула. – Там есть всякие, сам посмотришь…

Стоило фотосессии завершиться, настало время интернет изысканий. Они пересмотрели сотни сайтов, но фото разместили лишь на трех, вызывающих доверие и блещущих обилием посетителей и портретов. Зарегистрировались и принялись сочинять анкету.

– Давай напишем, что ты «Дэн». Все будут думать, что Денис. Иначе будут вопросы. Хотя… – В задумчивости Бернарда высунула кончик языка, а затем принялась браво стучать по клавишам. – Сейчас такие ники в сети, что Дэйн никого не смутит. Так, а откуда ты? Ага, типа Россия. Язык – русский, пол – мужской…

Эльконто наблюдал за процессом в безмолвии; на лице проступило выражения недоверия.

– Слушай, а у всех этих людей фото настоящие?

– А что, в Нордейле нет сайтов знакомств? Я как-то не обращала внимания.

– Вот я тоже.

– Ну… не у всех. Придется выяснять при личной встрече.

– Ужас! Я что, должен приходить в кафе или куда там, чтобы посмотреть, не подсядет ли ко мне лысый гомик?!

– Или трансвестит. Или ботаник. Или жирная бабища, которая поставила на аватарку известную модель. Да не боись ты! Думаю, что такие случаи все-таки редки. Тот же гей, наверное, понимает, что если подсядет вот так, ты его тут же выпнешь.

Следующие полчаса Эльконто сидел, выпучив глаза, и молчал, думал о чем-то своем. Возможно, как эффективнее всего избавиться от прилипчивого гея, если тот вдруг объявится на горизонте.

(Alex Hepburn – Under)

Остаток вечера они бродили по Невскому проспекту. Зашли в продуктовый магазин, взяли не только еды, но и бутылку вина, купили сыра, шоколада, пельменей; оказывается, Дэйн соскучился по ним еще с прошлого приезда. Немного посидели на лавочке, посмотрели на прохожих, шумящий проспект, опускающийся на северную столицу вечер, а затем, чтобы заморозка не успела подтаять, отправились обратно.

В квартире разобрали пакеты, откупорили бутылку вина, нашли две чайные кружки – бокалов на полках не оказалось – и разлили игристую жидкость в них.

Дэйн устроился на кровати, Бернарда подкатила вращающийся компьютерный стул к принесенной из кухни табуретке, на которой лежала нарезка яблочная и сырная нарезка. Лениво плавали по темному экрану монитора, показывая 20:21, часы.

– Тебя Дрейк не потеряет?

Эльконто до сих пор смущался, что попросил о подобном одолжении. Это же сколько работы: найти квартиру, помочь купить вещи, обучить, научить, рассказать и обо всем проинструктировать. Человек теперь тратит личное время, наверняка нужное на другие дела.

– Не потеряет. – Бернарда легко махнула рукой, пригубила вино и потянулась за кусочком яблока. – Он всегда знает, где я.

Они помолчали.

Дэйн знал, что, наверное, не стоит лезть в личную жизнь, но все же спросил:

– Не тяжело живется с таким человеком? Он, наверное, требовательный. Я как-то никогда тебя об этом не спрашивал. Может, и сейчас не стоило, ты скажи, если что…

– Да все в порядке. – На лице Дины заиграла мягкая улыбка. – Когда любишь, не тяжело. Да, приходится много изучать, практиковаться, что-то делать. Иногда ошибаюсь, и он меня журит, но это все того стоит.

– Я понимаю. Ну, и здорово.

Эльконто смущенно замолчал. Он был рад ответу, но тему развивать все же не решился. А через секунду Бернарда сменила ее.

– Здорово, что мы нашли тебе вещи. Я на улице на тебя смотрела, в новой куртке ты здорово смотришься. Не такой эпатажный, как в плаще, а вполне себе гламурный бугайчик, завсегдатай клубов. Стильный вышибала.

– Ой уж, перестань. В душе я все тот же серьезный мужик, прикидывающийся балагуром.

– Я знаю.

Странный разговор. Сокровенный, честный. Между ними вдруг наладилась тонкая ниточка понимания, которой раньше не было. Ниточка доверия, искренности, дружбы, когда знаешь, что даже если скажешь лишнего – в спину не ударят.

– А ты не скучаешь по «Войне»? Просто странно видеть тебя здесь, на улицах Питера, жующего «крошку-картошку». Такое соединение миров, пересечение, как будто совместили две разные пленки, два разных фильма.

Эльконто долго смотрел куда-то за окно, потом опустил взгляд на чашку, поболтал в ней вино, поджал губы.

– Нет, пока не скучаю. Это, конечно, мое, но я немного устал. От всего должен быть отдых, а смена места – всегда полезно. Плюс, если я найду какую-нибудь девушку…

– Найдешь. Ты привлекательный мужчина, обязательно найдешь.

Дэйн благодарно улыбнулся.

– На сайтах твоя анкета уже есть, уверена, что там уже тонны емаилов – читать-не перечитать. Только вот осталось придумать тебе «прикрытие». Ложную историю: кто ты, откуда? Думаю, что тебе стоит говорить, что ты из Штатов. Работаешь в России давно, поэтому язык знаешь хорошо. Акцент мы тебе настроили, он звучит непонятно, что тоже плюс, так что будут верить. А профессию вообще не конкретизируй. Сейчас люди нормально относятся к скрытности – насмотрелись боевиков про шпионов, подумают, что ты такой же. Или что просто «понтуешься».

– А это что значит?

– Ну, что строишь из себя больше, чем представляешь на самом деле.

– Понял.

– А про Штаты почитай побольше. Я тебе оставлю Википедию открытой…

– Оставишь открытым что?

– Сайт такой. Энциклопедия обо всем. Там прочитаешь про страну, жителей, картинки посмотришь. Тебе бы вообще об этом мире побольше узнать, а то в беседе с дамой проколешься на чем-нибудь, если зазвучат имена, книги, названия, города… Но я понимаю, что мир большой, за час не изучишь.

– Выкручусь как-нибудь.

– Да уж… весело с тобой будет.

Ди снова задорно улыбнулась.

– Смешно тебе от меня?

– Да, нет… Но вы просто такие, с вас и ваших приключений хоть книги пиши, а я даже рассказать никому не могу. Приходится, как Кибальчишу, хранить секреты.

– А это какой-то перец, который лучше всех хранил тайны?

– Примерно.

Дэйн увидел, как ее плечи опять ходят ходуном.

– Ну, хоть повеселил тебя.

Они просидели, болтая ни о чем, еще полчаса. Доели нарезанный сыр, выпили по второй кружке вина. Бернарда засобиралась обратно.

– Ладно, у тебя вроде бы пока все есть: деньги, пиво в холодильнике, телевизор. Отдыхай, расслабляйся. Сходи куда-нибудь, если захочешь, тут есть много шумных клубов, потанцуй.

– Я не за этим сюда попросился. Клубы есть и в Нордейле.

– Ну, хорошо. Тогда почитай письма в инете. Ты ведь понял, как местными системами пользоваться?

– Понял. Не переживай.

– Тогда я пошла.

Дэйн, наученный прежним опытом, успел взять Бернарду за руку до прыжка. Мягко сжал и потряс пальцы.

– Спасибо тебе, Ди. Ты очень много сделала…

– Да ладно тебе.

– Деньги оставила, ходила тут со мной. Я потом расплачусь. Нашими…

Наверное, Эльконто еще никогда не смущался так часто, как за последние сутки.

– Брось! – На ее щеках появились ямочки. – Лишь бы у тебя все получилось. Остальное пустяки. Слышишь? Фигня.

– Слышу.

И она растворилась, оставив ощущение прохладного квартирного воздуха между пальцами, предварительно мягко вытянув свою ладонь из его.

Пельмени он переварил. Забыл вытащить их из кипящей воды вовремя, а когда спохватился, мясо повыскальзывало из теста, а затем, остыв на тарелке, слиплось с ним в непонятный бесформенный комок, который он съел, расковыряв вилкой.

Бабка во дворе снова бранилась на Люсю: старческий голос и звонкий лай долетали в приоткрытую форточку.

Попробовав пиво, хотел его вылить в раковину, но пожалел – другого нет, – поэтому принес откупоренную бутылку с собой в комнату, сел перед компьютером и открыл знакомую страничку сайта. Посмотрел на количество новых сообщений, присвистнул – видимо, Дине все-таки удалось наснимать хороших портретов – и принялся рассматривать женские фотографии.