Текст книги "Жена Командира. Непокорная (СИ)"

Автор книги: Вероника Лесневская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава 2

Тот, кого я считала другом, скривил лицо в зверином оскале и со всей силы толкнул меня вглубь комнаты, так что я отлетела к дальней стене и, ударившись, упала рядом с Эриком.

Рискнула пристально посмотреть на Марата, тщетно надеясь, что его это остановит, как Пустых.

– Дура, – проревел он, дошел до середины помещения, но тут же схватился за голову, словно его мучила мигрень. – Не понимаешь ничего!

Не остановило… Если Марат заражен, то разве не должны сработать «гляделки»? А если нет, то почему мужчина ведет себя так агрессивно?

Морщась и постанывая от боли, я отползла от сидящего в углу Эрика. Тот почти не двигался, будто лишился сил. Скользнула взглядом по зеркалам, которыми были усеяны все четыре стены. Отчаянные сделали такой «ремонт» не просто так…

Сохранила эту мысль в чертогах своего сознания, чтобы достать и обдумать позже, когда буду в безопасности. Если у меня вообще появится это «позже»…

Попыталась привстать, придерживая рукой поясницу и опираясь о стену.

– Когда ты успел, Марат? – всхлипнула я то ли от отчаяния, то ли от острой боли, что прострелила мою спину. – Нас же осмотрели Отчаянные, как только мы прибыли к ним, и не нашли меток Пустых.

– О нет, все случилось позже, – захохотал мужчина, и его «подсветка» почему-то стала ярче. – Я был с Эриком, когда вернулась Ира и… посвятила меня, – приподнял рукав кофты, и я увидела черный след ближе к локтю. – Просто скрыться успел раньше, чем прибыли эти… черви, – ядовито выплюнул, имея ввиду Отчаянных.

Я ошеломленно испепеляла Марата взглядом. Что он несет? На него так странно действует заражение? Сейчас мужчина очень похож на Пулю, совсем как в ту роковую ночь в кинотеатре. История повторяется. Дежавю чертово!..

– Черви? – фыркнула я, взывая к остаткам его здравого смысла. – Да они спасли нас!

– Они… убивают… нас… – неестественно прохрипел мужчина. – Сопротивляются… Не дают жить… Или сами попадаются слабые… Слишком слабые, чтобы принять нас…

Марат шел ко мне все медленнее, словно силы покидали его. Всему виной зеркала? Тогда, возможно, у меня есть шанс спастись.

Совладав с болью, рывком поднялась на ноги, намереваясь обогнуть мужчину и рвануть к двери.

– Марат! – воскликнула я, когда он вдруг схватил меня одной рукой за волосы, а другой за пояс джинсов сзади.

Мгновение – и оторвал меня от пола, швырнув в сторону заколоченного окна под потолком, да с такой силой, что я спиной пересчитала все вбитые гвозди. А вдобавок повредила ногу при падении с высоты. Вскрикнула от пронизывающей колено боли, а на глазах проступили слезы.

– Если ты не с нами, значит, против нас, – постановил Марат, а я понять не могла, что имел ввиду этот безумец. – Тогда ты не оставляешь нам выбора.

Мужчина достал из кармана кухонный нож: и когда только он успел его умыкнуть у Отчаянных? Прокрутив холодное оружие в руках, стремительно приблизился ко мне. Словно во сне, наблюдала, как он вонзает острие в мое запястье и ведет вверх, оставляя борозду, разрывая вены, из которых мгновенно проступает темная кровь.

– В тебе много человеческого, – не своим голосом просипел Марат. – Может, это мешает? – задумчиво добавил, продолжая полосовать мою кожу.

Из коридора послышался грохот. Потом голоса, какие-то приказы. Кажется, я даже слышала Командира, впрочем, это могло быть плодом моей измученной фантазии.

Марат тоже понял, что пришли Отчаянные. Молниеносно отшатнулся от меня и дернулся к выходу, видимо, намереваясь сбежать. Надеюсь, он не заразит никого по пути.

– Надо разрушить баррикады… Впустить… – повторял на ходу Марат, как умалишенный.

Он ставил себе тут же цель, что и Пуля тогда, словно кто-то или что-то диктовало, что делать.

Я хотела закричать, чтобы предупредить Отчаянных, но вышел жалкий хрип. Неужели и их группу ожидает та же судьба, что и нашу? Только на этот раз все из-за меня…

«Как я могла так подставить Отчаянных», – билась в голове съедающая душу мысль.

«Они чужие нам, никто», – боролась с ней другая, враждебная, словно не моя вовсе.

Мне было сложно понять, что со мной происходит. Взволнованно посмотрела на свою окровавленную руку, ища на коже метку Пустых. Но, кажется, Марат не оставил ее, когда прикасался ко мне. Или она проявится позже?

Легла на пол, чувствуя, как силы покидают меня. И даже боль в какой-то момент притупилась.

Краем глаза заметила шевеление в углу, где все это время примерно сидел Эрик. Черная фигура всколыхнулась и принялась подползать ко мне. Медленно, словно в поставленном на паузу и срывающемся с нее фильме ужасов, зловеще и неумолимо. И вот я уже вижу перед собой лицо бывшего друга.

– Прости, Ань, – прозвучало в моей голове голосом Эрика, но я списала все на галлюцинацию, потому что сам мужчина даже губ не разжал.

Но вместо этого приблизился вплотную, а на «гляделки» у меня не осталось сил. Последнее, что я запомнила, это стеклянные глаза Эрика, в которых вдруг заплескался голубой огонь…

Глава 3

Командир

– Потерпи, родная, я вытащу тебя отсюда, – повторяю, наверно, в сотый раз, но сам себе не верю.

Света без сознания, просто обмякла в моих руках, будто тряпичная кукла. Может, ей вкололи что-то на базе? Выберу пока эту версию, потому что другая причиняет много боли…

Моя куртка цвета хаки слишком велика для Светы и постоянно сползает с ее хрупкого тела. Поправляю, скрывая под верхней одеждой выглядывающий медицинский костюм.

Мы бродим по долбанному лесу уже около часа, запутывая следы. Но я понимаю, что время играет против нас.

Выхожу к дороге, на свой страх и риск, потому что понимаю: пешком дальше нельзя. Нас быстро найдут, меня закроют за дезертирство, а Свету… даже не хочу думать от том, что будет с ней…

Нет, не позволю!

Единственный человек, которому я могу доверять сейчас, – это Карим, но его дом далеко отсюда. Значит, нужен транспорт. И я в лепешку разобьюсь, но найду его…

Из-за поворота показывается военный уаз. Черт, удача явно сегодня повернулась ко мне задом. Впрочем, как и всегда.

Собираюсь отступить и скрыться за деревом, но ценная ноша в виде Светы не позволяет сделать это быстро. Да и местность как назло слишком открытая и куцая.

Уаз с визгом тормозит напротив нас, на другой стороне дороги. Понимаю, что сбежать не получится.

Надвигаю свою военную кепку чуть ли не на глаза, а лицо пытаюсь скрыть шарфом, но ткань сползает с гладко выбритых щек. Свету сильнее укутываю в безразмерную куртку.

Нащупываю пистолет в кармане и готовлюсь к худшему, но стекло опускается – и из машины выглядывает гражданская девчонка. Какого черта она за рулем военного уаза? Впрочем, это наш единственный шанс, поэтому плевать.

– Эй, помощь нужна? – выкрикивает она и качает головой, приглашая нас в машину.

Да уж, отчаянная баба. Слепа в своем желании спасти ближнего. В сложившихся обстоятельствах долго она здесь не протянет. Но это ее проблемы…

Убираю руку от оружия, удобнее перехватываю Свету, потом киваю и быстро приближаюсь к автомобилю – нашему спасению.

Девчонка наблюдает, как мы с трудом забираемся на заднее сидение, и мгновенно трогается с места. Не сразу замечаю, что в машине есть еще кто-то. С подозрением сканирую взглядом мужика впереди, но выдыхаю: тоже гражданский.

– Что с ней? – девчонка смотрит на нас через зеркало заднего вида.

Опускаю голову, стараясь не встречаться с ней взглядом. Еще не хватало, чтобы она запомнила мои приметы.

– Споткнулась в лесу, упала неудачно. Сейчас без сознания, – вру неубедительно, но для них сойдет.

Девчонка вздыхает и замолкает на мгновение.

– Меня зовут Аня, а это Марат, – выдает после паузы.

– Руслан, – на автомате называю свое настоящее имя и тут же осекаюсь: идиот.

– Куда вас отвезти, Руслан? В больницу? Только дорогу покажите, я плохо ориентируюсь здесь, – вызывается помочь.

– Нет, не в больницу. Домой, – откашливаюсь я, но называю адрес Карима.

Вспоминаю, что Анна плохо ориентируется в области и чуть ли не на пальцах объясняю, как доехать.

– Все-все, поняла, – охотно кивает девчонка, и я в очередной раз удивляюсь ее готовности помогать другим, причем посторонним, людям.

С такими моральными принципами в этом жестоком мире не выжить, по себе знаю…

– Ань, нам вообще-то из области валить надо, – укоризненно протягивает Марат.

– Свалим, одно другому не мешает, – фыркает Анна.

– Вас не выпустят, – хрипло бросаю я и тут же ругаю себя за то, что выдал гражданским информацию.

– Почему?

– Область оцеплена, – отрезаю и умолкаю, ведь и так сказал много лишнего.

– Мы – журналисты, позвоним в редакцию, если что. Не имеют права не выпустить! – дерзко выдает Анна.

Исподлобья смотрю на нее: брюнетка, на вид и тридцати лет нет, красивая. И почему-то кажется мне знакомой. Память на лица у меня идеальная. По долгу службы. Лихорадочно роюсь в глубинах своего сознания – и достаю нужный образ.

Именно эту дуру я встретил возле воронки во время первой аварии на базе. Непроизвольно скриплю зубами от злости. Ничему ее жизнь не учит! Зачем вернулась?

Неосторожная, упертая. И абсолютно не в теме, что происходит здесь.

Обречена, а жаль…

– Мобильную связь отключили полчаса назад, – последняя попытка достучатся до глупой «суицидницы».

– Марат, проверь, – приказным тоном говорит Анна, и мужчина тут же слушается.

Достает телефон, набирает номер и прикладывает трубку к уху. А потом отрицательно мотает головой.

Брюнетка тяжело вздыхает и сжимает губы, видимо, судорожно размышляя, как ей поступить. Но при этом машину направляет по нужному мне маршруту.

Не знаю, сколько времени проходит, но мне кажется, что целая вечность. Я все время смотрю на Свету, поправляю одежду, трогаю рассыпавшиеся волосы, прижимаю к себе безвольное тело.

Наконец, автомобиль тормозит возле дома Карима. Анна паркуется хреново, что меня не удивляет.

С трудом выгружаюсь из салона и боком, так как руки заняты, захлопываю дверь.

– В получасе езды есть ферма, там можно перекантоваться некоторое время. Местные отзывчивые, примут, – не выдержав, бросаю на ходу.

Потому что действительно считаю ферму лучшим местом, где можно переждать происходящую вокруг ерунду. И где реально выжить…

Это все, что я могу для них сделать.

– Удачи вам, Руслан, – улыбается Анна и уезжает, оставляя лишь облако пыли и выхлопные газы.

И тебе, журналистка…

Ускоряю шаг, направляясь к знакомым кованым воротам.

– Еще чуть-чуть, родная, – наклоняюсь к Свете, но не слышу ее дыхания. – Карим! – ору надрывно, едва войдя во двор.

Толкаю плечом створку ворот, закрывая за собой на всякий случай. Кто знает, вдруг и здесь уже бродят зараженные. Эта дрянь распространяется слишком быстро, как в гребанных фильмах ужасов…

Света вдруг шевелится в моих руках. Осторожно опускаю ее на землю, присаживаюсь рядом. Поглаживаю шелковистые волосы цвета пшеницы и с надеждой всматриваюсь в родное лицо.

– Ты как? – шепчу ей ласково.

Света кашляет, медленно поднимает голову – и я встречаюсь взглядом с ее стеклянными глазами…

Нет!

***

Просыпаюсь от собственного крика и удушающей жары, которая исходит не извне, а сосредоточена внутри меня. В дверь настойчиво стучат. Звуки и ощущения сливаются воедино, взрывая мозг.

– Командир! – доносится снаружи. – Журналистка побег организовала. Они на нулевом сейчас. Какие будут приказы?

Черт, серьезно? Одни неприятности от нее!

Какие приказы? Оставить ее там, и пусть «драгоценный» Эрик опустошит ее, раз она так долго и упорно к этому идет!..

Глава 4

Командир

Противореча своим мыслям, быстро поднимаюсь и выхожу к Отчаянным. Собираю группу из пяти человек, выдаю оружие, проговариваю план действий.

Все на ходу, чтобы не терять времени. Оперативно и четко. Армейская дисциплина творит чудеса…

Мгновение – и мы у железных дверей, где уже ожидает Каратель. Киваю ему и жестами объясняю, что будем делать. Понимает меня незамедлительно. Мы словно коллективный разум. Я привык – столько лет служили вместе.

Каратель открывает двери. Вперед влетают двое с оружием, за ними следует Халк, подсвечивает путь фонарем. Еще двое прикрывают им спины, а мы с Карателем заходим последними.

Вижу шевеление у баррикад, замечают его и ребята. Слышат приказ – и направляются туда.

Без предупреждения стреляют по фигуре из обычного пистолета. А я бросаю грубое ругательство.

– Я позволил им, развязал руки, – поясняет Каратель. – За бунт у нас строгое наказание…

– Изгнание! – рыкаю недовольно. – Изгнание, а не убийство…

– Разве не одно и то же? Так хоть мучиться не придется, – цинично хмыкает. – Не переживай, это не Журналистка, – тихо добавляет.

Продолжаю всматриваться в сторону баррикад и узнаю в застреленном человеке Марата. Собираюсь отозвать людей и приказать им перешерстить весь нулевой этаж, по крайней, мере, то, что подконтрольно нам, но тело вдруг поднимается и движется к нам.

Значит, Пустой?

– Готовьте оружие! – кричу им, но понимаю, что для подзарядки нужно время.

Сам не свожу с Марата взгляда, но не раз испытанный прием почему-то дает осечку. Пустой не застывает. Вместо этого яростно вырывает огромную трубу из баррикад и с легкостью бросает ее в нашу сторону. Ребята успевают увернуться.

– Жалкие черви! – раздается хриплый голос.

Марат? Но Пустые не разговаривают, не мыслят…

Оружие готово. Ребята срабатывают оперативно. Направляют лучи четко на Марата – и уже через пару секунд рассеивают его.

Короткая передышка, во время которой обращаю внимание, что оставшиеся от Пустого частицы светятся. Впервые такое вижу.

Толкаю плечом Карателя, но лишь недоуменно покашливает. Обсудим это позже, а сейчас нужно распределить ребят.

Двое Отчаянных остаются, чтобы подлатать баррикады, остальные разбредаются по этажу. Бросаю быстрый взгляд на самую дальнюю дверь, ту, что притаилась возле выхода на парковку. Дерево, оббитое листами железа и выкрашенное в неприметный темно-коричневый цвет, под тон стен, не сразу привлекает внимание. Это было сделано специально: только единицы из нашей группы знают, что там.

Вижу, что дверь по-прежнему закрыта, и расслабляюсь. И только после этого поворачиваюсь к Карателю, вопросительно и хмуро испепеляя его взглядом.

– И как ты допустил это? – чеканю каждое слово, намекая на совершенный побег. – Не уследил за Журналисткой, которую взял под покровительство…

Сам факт именно этого покровительства меня раздражал. Во-первых, у Карателя уже была Искра, с которой у них сложились довольно близкие отношения. Только она могла терпеть и принимать его «особые предпочтения»… Во-вторых, Журналистка, соглашаясь на предложение Карателя, вообще не понимала, на что шла. Пыталась спасти друзей, не думая о последствиях и угрозах для себя. Эту сумасшедшую даже конец света не исправил. Все такая же… отчаянная…

– Я подослал к Журналистке Искру, которая и узнала о готовящемся побеге, – сообщает Каратель, пока наши люди выполняют поставленные задачи.

– Если знал, почему не предотвратил? – поворачиваю к нему голову и смотрю с гневом. – Решил наказать их? – сам догадываюсь о его мотивах. – А если из-за твоих игр Отчаянные пострадают?

– Может, надеялся, что одумаются? – ехидно произносит он, но осекается и продолжает серьезнее. – Искра пошла с ними. И в нужный момент оставила, чтобы сообщить мне. Наши люди прибыли незамедлительно. В коридоре встретили девчонку, как ее там зовут, – щелкает пальцами, вспоминая. – Крис, что ли… В общем, она сообщила, что внутри остались Журналистка, Эрик и Марат, причем мужчины заражены оба. Ну, а дальше ты знаешь…

– Ты был обязан доложить мне! – хриплю и выплевываю ругательство.

Тяжело вздыхаю и сжимаю кулаки. Собираюсь грубо отчитать Карателя за то, что тот рисковал всей группой, пригрозить наказанием, но меня прерывают.

– Командир, загляните сюда, – слышу голос Халка из камеры, где мы держали Эрика.

Не нравится мне его тон, совсем не нравится…

Стоит мне переступить порог, как вижу два тела на полу, измазанные и окруженные кровью. Странно, Пустые так «грязно» не убивают.

В одном узнаю Эрика, по одежде. Приказываю Халку осмотреть его, а после вынести за баррикады. Надо было изгнать сразу же, а не идти на поводу у Журналистки…

Ко второму телу зачем-то приближаюсь сам. Хотя моя задача здесь – давать распоряжения, а не марать руки… Но меня тянет невидимой силой присесть рядом с распластанной на полу фигурой и убрать спутанные волосы с ее бледного лица.

Журналистка…

Все, допрыгалась? Пустая? Мертвая?

Почему-то вместо облегчения от того, что избавился наконец от идиотки, чувствую горечь. А перед глазами мелькают картинки из моего прошлого, которое возвращается каждую ночь, мучая кошмарами, вновь и вновь показывая Свету, заставляя меня испытывать вину за то, что не смог помочь…

Между событиями нельзя проводить параллель, да и к этим двум женщинам я отношусь по-разному, но мозг почему-то считает иначе.

Прикладываю пальцы к шее Журналистки и ощущаю, как под ними пульсирует сонная артерия. Облегченно выдыхаю.

Жива, но надолго ли?

Хочу осмотреть ее на наличие меток, но все испачкано в крови. Тогда принимаю крайне неправильное решение, о котором могу пожалеть. Нерациональное, рискованное, глупое… Но почему-то не могу сейчас иначе.

– Позовите Докторшу! – строго рявкаю Отчаянным.

Глава 5

Анна

Между моей измученной спиной и твердым, ледяным полом – плотное одеяло, но его не хватило, чтобы сгладить ноющую боль и дискомфорт во всем теле. Мне настолько холодно, что я вся дрожала. Повернулась набок, пытаясь скрутиться калачиком, и подложила руку под голову.

С удивлением заметила повязку, идущую от моего запястья вверх, – и в этот момент разум прострелило жуткими воспоминаниями.

Марат… Эрик… Кровь… Стеклянный взгляд… И пустота…

Осторожно приподнялась на локтях, а потом, прислушавшись некоторое время к себе, все же села, прислонившись спиной к сырой стене. Неприятные ощущения остались, но все оказалось не так плохо.

Из заколоченного окна под потолком еле пробивался свет. Сложно было разобрать, какое сейчас время суток. Осмотрелась вокруг: я все еще находилась в зеркальной камере, но Эрика рядом не было. Само помещение выглядело чистым, будто его убрали специально, даже кровь отмыли, которой с меня наверняка вылилось немало.

Удивительно, как я вообще жива осталась!

Только сейчас заметила, что на мне новая одежда: джинсы и теплый свитер, под которым синяя фирменная футболка. Ощупала и оглядела саму себя, смущенно понимая, что нижнее белье тоже свежее. Надеюсь, меня переодевал кто-то из женщин.

Впрочем, я же чуть не умерла! Поэтому плевать, кто именно видел меня обнаженной. Главное, что спас! Но в моей голове сразу возник закономерный вопрос: зачем?

За бунт и организацию побега мне грозит изгнание. Так не проще было просто позволить мне отойти в мир иной? Почему на меня потратили бинты, лекарства и одежду? И тем самым заставили еще острее почувствовать свою безграничную вину…

Встала, ошеломленно осознавая, что мое общее состояние вполне удовлетворительное. Но ведь с легкой руки Марата я летала по всей комнате, повредила спину и колено, истекала кровью…

Медленно подошла к одному из зеркал.

Выглядела я, мягко говоря, неважно: бледная, исхудавшая, осунувшаяся. Новые вещи висели на мне, как на бесформенном манекене.

Приблизилась и тронула подушечками пальцев синяки под глазами. Испуганно уставилась на себя – и вскрикнула, тут же прикрыв рот ладонью. И только сейчас я поняла, что именно во мне не так…

Из зеркала на меня был устремлен небесно-голубой взгляд. И все бы ничего, да только цвет моих глаз от рождения и всю жизнь был золотисто-карим…

Лихорадочно помотала головой и часто заморгала, пытаясь прогнать наваждение.

Вдох – шумный выдох…

Еще раз взглянула в зеркало. Теперь глаза стали прежними. Значит, привиделось…

Что ж, после всего пережитого галлюцинации – это еще не самые страшные последствия. С ними справлюсь как-нибудь. Тем более, у меня есть проблемы гораздо серьезней. И судя по звуку шагов за дверью, одна из них приближается прямо сейчас…

Вздрогнула, когда на пороге моей камеры появился Командир собственной персоной. Судорожно сглотнула и замерла, совсем как Пустые, когда на них смотришь.

Застыл и Ком, подозрительно буравя меня взглядом.

– Привет, – просипела я, пока он окончательно не решил, что я заражена, и не приказал рассеять меня на частицы.

На мгновение мне показалось, что Командир выдохнул с облегчением, но уже в следующую секунду черты его лица ожесточились, а на скулах заиграли желваки. Не к добру это…

– Ну и какого черта ты это сделала, Журналистка? – опасно надвигаясь на меня, злобно проревел он.

– Я объясню! – подняла руки, словно сдаваясь. – Но прежде хочу сказать, что идея побега полностью принадлежит мне, как и его организация. Мне и Марату, никто другой не виноват, – выпалила на одном дыхании, желая обезопасить Крис и Искру от «правосудия» Отчаянных.

Хотелось спросить, все ли в порядке с ними, но пока что я молчала, не желая их подставлять.

– Какая же ты дура, – покачал головой Ком. – Только усложняешь свое и без того безвыходное положение!

– Я готова ответить за свой бунт, – с показной уверенностью в голосе произнесла я, хотя внутри все трепетало. – И принять наказание…

– Искра подставила тебя, – небрежно бросил, будто хотел достучаться до меня. – Она действовала по поручению Карателя…

– Значит, Каратель запугал ее! – воскликнула я. – Он издевается над ней, эти шрамы…

– Я уже в курсе, что она тебе наговорила. Все это ложь, – прорычал мужчина, заводясь с полуоборота. – Шрамы у Искры были еще до того, как мы нашли и спасли ее. Что касается Карателя, то у него действительно… кхм… специфические предпочтения… Но Искру все устраивает… – откашлялся нервно и продолжил. – Что я говорил тебе о прямой жалобе? Так вот, от нее таковых не поступало…

– Страх? – предположила я, что именно руководит Искрой.

– Привязанность, – парировал он. – Искра предала тебя, а ты продолжаешь оправдывать ее. Что ты за человек?

Неопределенно повела плечами и спрятала взгляд.

– Крис выжила? – всхлипнула я, боясь ответа.

– Да, – незамедлительно ответил Командир, будто не желая меня волновать. – Жива, здорова и без меток. Но наказание тоже понесет…

– Нет, пожалуйста, – взмолилась я, подходя ближе. – Во всем виновата только я, – взяла его за руку и посмотрела в черные глаза, которые пылали от ярости и еще чего-то, неведомого мне.

Неизвестно откуда возникшее лазурное свечение затягивает меня, унося отсюда. Но куда?

Словно сквозь дымку тумана вижу… себя со стороны… Сидящую у воронки с бурлящей субстанцией…

Вспышка – и вот я смотрю в свои же глаза, изучаю лицо. Встряхиваю себя, обыскиваю, а потом выхватываю мобильный и запускаю вглубь лавы.

В реальность меня вернул грубый окрик Командира.

– Какого черта только что было? – он стал темнее грозовой тучи, а я часто поморгала. – Твои глаза… Они меняли цвет…

– Ты был у воронки тогда, в лесу? – не сдержавшись, выпалила я, не понимая, что творится с моим сознанием.

– Откуда ты?.. – свел брови к переносице.

– Увидела только что. Будто твоими глазами…

Заткнись, Аня! Что ты делаешь? Зачем рассказываешь ему? Только приближаешь свое изгнание…

Но почему-то хотелось довериться Командиру. Да и подло было бы обманывать его в очередной раз. Вдруг я заражена и стану скоро безумной, как Пуля или Марат? И опять поставлю Отчаянных под угрозу? Нет, хватит!

– Значит, они были правы, но просто делали что-то не так, – многозначительно протянул он.

А я невольно вновь окунулась в омуты его глаз.

Я в лифте, который едет вниз, под землю…

Опускаю взгляд на табло. Минус тринадцатый этаж. Как символично…

Створки открываются, выпуская меня в белоснежный коридор. На стене – стилизированное изображение разорванной цепи ДНК и надпись «Генезис». От стерильной чистоты даже в глазах рябит.

Мимо меня снуют ученые в халатах и вооруженные военные.

Здороваюсь за руку с мужчиной в камуфляже. Он что-то говорит: догадываюсь по его двигающимся губам, но слов не различаю. А после, кажется, сменяю военного на посту.

Вспышка…

Вижу улыбку красивой блондинки, скольжу глазами по ее губам и переключаюсь на точеную фигуру, облаченную в белое. Не хочу пялиться на нее, но руководить человеком, в теле которого сейчас нахожусь, я не могу. Боковым зрением все же замечаю в руках женщины пробирку со светящейся субстанцией…

– Перестань это делать! – рявкает Командир и хватает меня за плечи, вырывая из видений.

– Что делать? – шепчу я севшим голосом.

Чувствую влагу под носом. Касаюсь пальцами и, взглянув на них, понимаю, что у меня идет кровь.

Обмякаю в руках Командира, собираясь потерять сознание. Он притягивает меня к себе и обнимает, бережно, достаточно сильно. Но у меня не осталось сил анализировать его поступок.

Немного прихожу в себя, оказавшись на одеяле, сидя на полу. Ком все еще придерживает меня и беспокойно вглядывается в мое лицо.

Стараюсь больше не смотреть в его глаза, потому что очередную вспышку видений вряд ли перенесу.