Текст книги "Проклятие долга (СИ)"
Автор книги: Верина Псайрес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Псайрес Верина Мария
Проклятие долга
Икши устало оперлась на посох. Чтобы там кто не говорил, а проторенный тракт давался труднее, чем лесные тропы. И что это за идиотские законы – по лесу можно пройти, только заплатив подать и согласовав свой маршрут с графским лесничим. Идиотство какое!
Путница тяжело вздохнула, словно жалуясь на несправедливость мира. Ах, как бы ей сейчас хотелось не спеша брести сквозь живой лес, чувствуя, как ласкают ноги мягкие травы или, устав с дороги, растянуться на уютной полянке, поиграть с белками и бурундуками, да просто прикорнуть под сенью добрых деревьев, ничуть не страшась за свою жизнь.
Спина немедленно заныла от усталости, а ноги налились свинцовой тяжестью, усталые глаза требовали отдыха, а кожа зудела от дорожной пыли. Даже мягкие завязки удобного плаща успели натереть шею.
Мда, планы планами, а сегодня обязательно придется остановиться на ночлег.
Девушка по-звериному повела носом. Сухой колючий ветер донес запахи дыма, скота и человеческого жилья. Похоже, до ближайшей деревни ходу оставалось не больше пары часов. Мысленно Икши прикинула, сколько с нее сдерут за постой "добрые" селяне и двинулась в путь. Денег было жалко, но дальше издеваться над собой просто не было сил.
Как и ожидалось, до деревни она добралась засветло. Перед воротами девушка изумленно остановилась. Небольшой частокол – видать не опасаются здесь набегов лихих людей, для виду поставили – был сплошь украшен гирляндами из белых и розовых цветов. Где-то в селе играла музыка.
Икши вежливо поклонилась воротам и осторожно ступила за ограду. Похоже, в селе что-то праздновали, потому как навстречу ей никто не попался. Примерно прикинув, где центральная улица, девушка двинулась на поиски харчевни.
Музыка становилась все громче, слышался смех, и Икши вышла на небольшую площадь. Тут было не продохнуть от народа, в середине возвышался небольшой помост, полностью усыпанный цветами. Чуть в стороне играли музыканты.
– Путница! – звонкий детский голосок мгновенно привлек внимание толпы.
– Путница! – радостно выдохнула толпа.
Икши уже почти решила рвануть в сторону, когда поняла, что в селе играли свадьбу. Если она правильно помнила уроки своего наставника, то по традициям, если на свадьбу является незнакомый одинокий путник – значит, молодых ждет долгая и счастливая жизнь, а если путница – то еще и скорое прибавление семейства, да всякая хворь будет обходить семью стороной. Зато, если на свадьбу заявится обоз или телега – нет хуже приметы. Потому-то чаще всего перед свадьбой дорогу в село заваливали ветками и срубленными деревьями, дабы не проехали повозки. Но девушка не заметила чего-либо подобного, видать ничего не боялись жители этого села.
Икши с любопытством взирала на подходящую к ней пару – красивый широкоплечий парень и ладная молодая девушка – им счастье напророчили им и гостью привечать. Молодые поклонились в пояс, Икши ответила тем же.
– Здравствуй добрая странница, – улыбнулся парень. Голос его показался Икши рыком горного льва.
– Мира тебе, – вторила ему девушка, – раздели с нами пир и позволь отблагодарить за добрые вести.
Какие добрые вести? – подумалось Икши. – Что за люд странный? А коли я со злом пришла? Что за котята доверчивые?
Икши внимательно разглядывала пару – на вид ладные и сильные, уверенные и радостные. Было еще что-то, но Икши, в силу своего юного возраста, не смогла понять что именно. А наставника не было рядом, чтобы понял и объяснил.
Повинуясь внезапному порыву, Икши сняла с шеи оберег древних богинь и протянула девушке. Толпа довольно зашепталась. Икши перевела взгляд на счастливого парня – еще бы путница жену одарила, да еще и оберегом древним, будет в доме вечная защита от порчи.
– Благодарствую, путница, – в пояс поклонилась девушка.
Икши, не говоря ни слова, отстегнула с пояса кинжал – красивый клинок, пусть и не старая работа, но очень хорошей стали – и протянула парню. Тот принял и тоже поклонился. Что делать дальше Икши решительно не знала. За то толпа на этот раз удивленно зашушукалась.
– Клинок подарила!
– Ох, везунчик же!
– Сто лет такого не бывало!
– Путница обоих молодых одарила!
– Не коснется зло села!
Обстановку разрядил громоподобный мужицкий рык:
– Эх, послали же боги великие сыночка бездаря! Его сама судьба одаривает, а он благодетельницу свою до сих пор голодной держит! Эх, зря вы меня старостой в свое-то время избрали! Как я за вас перед князем ответ держать буду, коли свое чадо жизни не научил? Люд честной, да за что же сын мои седины позорит-то?
Икши удивленно посмотрела на похожего на великана старосту. И чуть было не спросила, а где же его седина. Волосы старосты были темно-русыми и поразительно взлохмаченными. Люди покатились со смеху, а пристыженный молодожен залился румянцем до ушей и покрепче стиснул дареный кинжал.
– Эх, пойдем, путница, – огромная лапища старосты сжала ее плечо, – извинюсь я за сыночка своего непутевого!
Девушка скосила взгляд на плечо и мысленно прикинула, что еще разок перед ней так извиняться и ей придется лечить, если не перелом, то синяки точно.
Староста меж тем вел ее к нарытым столам. Икши заметила, что его просто-таки распирает от гордости и радости за сына. Правда, до столов они не дошли, мужик утянул ее в тень дома, и, прежде чем девушка успела обеспокоиться, поклонился в пояс.
– Благодарствую, путница, – она удивленно воззрилась на кучерявый старостин затылок, – за щедрые подарки и вести добрые, что сыну принесла. Как отблагодарить-то тебя?
– Что вы! – Икши беспомощно огляделась. – Не нужно ничего! – Мужик распрямился, и Икши моментально почувствовала себя маленькой девочкой. Боги, у него в роду, наверно, великаны были. – Баня, да кров на ночь. Вот бы мне чего хотелось, – вздохнула девушка с сожалением. – Да вижу не до меня вам сейчас. Сына жените. Пойду я, наверно.
– Глупая какая, – по-доброму хмыкнул староста. – Все сделаем, еще и напоим да накормим. Ты же мне теперь дочь названная!
– Что? – Икши даже на шаг отступила. Про такое она не слышала и никак не могла взять в толк, с чего этот староста решил с ней породниться? У нее даже возникли сомнения, не узнал ли он ее. Но это было попросту невозможно, слишком далеко она забрела от своих земель.
– Как же! Ты же и сына моего и жену его одарила. Своего добра на них не пожалела. Значит, дочь ты мне теперь. Нынче люди другие пошли, мало кто способен от сердца подарок сделать, вот и стал потихоньку забываться обычай.
Икши смутно припомнились уроки наставника. Действительно, как-то раз он говорил, что если обоим молодоженам преподнесены подарки, то их родители могут признать дарителя родственником. Хотя люди очень редко соглашались признать родство с посторонним.
– Прости, староста, но не торопись со словами. – Икши опустила глаза. Все было слишком хорошо, но люди терпеть не могут таких, как она. Девушка нисколько не считала себя и свой народ "нечистыми", но людей не переупрямишь. Стало немного обидно, ей хотелось запомнить жителей этой деревни именно такими – веселыми и хлебосольными. Не сознаться она не имела права, но так обидно было чувствовать, что ей сейчас укажут на дверь. – Я не принадлежу людскому роду. Я из апаксов.
Люди всегда ошибочно считали апаксов полуоборотнями и, если не выгоняли сразу, то сторонились. Какого же было ее удивление, когда она услышала раскатистый мужицкий смех.
– Девонька, – староста даже ладонями себя по ногам хлопнул. – Неужто ты решила, что я этого сразу не заметил? Я на то и старостой выбран, чтобы людей видеть да порядок в селе поддерживать. Ведь коли что, с меня спросят? Только тебя увидел, так сразу и понял кто ты. И не мни себя всезнающей! Да, это не только я, любой наблюдательный человек заметит. Вон у тебя волосы в низкий хвост собраны, чтобы уши заостренные прикрыть, а на шее татуировка к плечу спускается да под воротом скрывается, а узор-то апакский. В жару такую плащ на плечи накинут, чтобы хвост не заметен был. А сапожки со шнуровкой сзади, так только апаксы носят, сума бусинами и клыками животных украшена в виде апакских защитных рун. Вот так вот, девонька, если три единицы сложить, то тройка и выходит.
Икши подняла растерянный взгляд на довольного великана. За свое недолгое путешествие она уже несколько раз натыкалась на непонимание и уходила не солоно хлебавши, да и уроки наставника не проходили даром, но с таким она сталкивалась впервые.
– Меня зови Ставром, девонька. А тебя как величать прикажешь?
– Я Ильтакшиси, дочь Лакимиры и Тайтолика. Зови меня Икши, – против воли она улыбнулась. Девушка совершенно не ожидала встретить подобных людей, поэтому спокойно назвала свое родовое имя.
– Вот и славно. Пойдем теперь. Поешь и выпьешь с дороги, а там и баньку истопим. – Староста двинулся к столам. – Кстати, сына моего Маркелом звать, а жену его Хельгой. Мою жену зови Эленой. Ох, ну и дурень я! – Ставр хлопнул себя по лбу и повернулся к девушке. – А зверь-то твой где?
– У ограды прячется, – Икши ответила, не успев даже осознать этого.
– Так зови свою подругу! И ее накормим!
Икши удивленно глянула на старосту, но мысленно позвала Ракшу. Огромный болотный кот примчался через несколько мгновений. Желтые глазищи внимательно глянули на старосту. Решив, что опасность подруге не грозит, Ракша поднырнул ей под ладонь, напрашиваясь на ласку.
– Ставр, познакомься это Ракша – мой тиаласи.
– Красавец! – староста восхищенно ахнул.
Ракша довольно прищурил глазищи, принимая похвалу, и потерся спиной о ноги Ставра, едва не повалив наземь.
– Эх, вот уж моя Элена удивится, когда новую дочку ей приведу, да еще с таким-то любимцем. Он поболе наших волкодавов будет. Кстати, не подерутся они?
– Нет, пока я в селе, все животные будут вести себя спокойно, – Икши улыбнулась.
Запах и вид кушаний будоражил неимоверно, желудок отозвался голодным стоном. Староста рассмеялся и усадил девицу за один из столов.
– Угощайся, Икши, а я пока пойду распоряжусь насчет баньки, – с этими словами староста и ушел, а девушка, наконец, смогла насладиться ужином, не забыв отдать Ракше целый батон кровяной колбасы и жареную индюшку.
Икши заметила как на нее восторженно косится малышня и прикинула, что завтра покоя ей точно не видать. Несколько раз с ней заговаривали, но спрашивали в основном о дороге и каких-нибудь новостях. Дважды подходил менестрель, просил напеть какую-нибудь мелодию или рассказать что-нибудь о ее народе, жаловался, что земли апаксов слишком далеко и ему ни разу не удалось туда добраться, на что Икши лишь пожала плечами – много менестрелей достигали их земель и ни один вроде не жаловался. Этот менестрель Икши не понравился, было в нем что-то неправильное. Ракша всякий раз недовольно взрыкивал, чувствуя недовольство подруги.
Наконец, пришел староста, погнал менестреля взашей и представил, пришедшую с ним невысокую полную женщину с мягким лицом и поразительными зелеными глазами.
– Вот, Икши, знакомься моя ненаглядная Элена, – староста не смог скрыть гордости во взгляде. – А это, милая, наша дочь названная – Икши.
Девушка встала и поклонилась, вызвав улыбку у старостиной жены.
– Здравствуй, девочка, – женщина погладила девушку по плечу. – Спасибо тебе за подарки и вести хорошие. Для нас ведь давно не секрет, что наш Маркел не сдержался и давно с Хельгой ложе разделил, забыв про все традиции.
Это вовсе не стало для Икши потрясением, в ее народе вообще не было подобных условностей. У них и обряд-то брачный проводили, только чтобы уважить старших родственников да повеселиться вволю.
– Интересно, в кого он только пошел? – явно для виду посокрушался староста.
– Действительно, в кого же? – беззлобно передразнила жена, а Икши рассмеялась. Стало понятно, что в свое время староста тоже явно забыл все обычаи и приличия. – Ладно, чего попусту языками молоть. Пойдем, я баню велела истопить. Вот и попаримся, а заодно с дочерьми нашими и познакомлю.
Икши смогла, наконец, улечься только глубокой ночью, когда всласть наговорилась с семьей Ставра. Ей было немного неудобно, что она не открыла им всей правды, но девушка решила, что это пока лишнее, итак слишком много впечатлений. У старосты оказалось пятеро детей – Маркел, Святозар, Кимир и близняшки Таяна и Каяна. Икши оставалось только благодарить богов, что Маркел не стал оставлять молодую жену, и ей пришлось отвечать только четверым детям старосты, еще одного любопытствующего она бы попросту не пережила.
Ласковый лучик солнышка скользнул по глазам и прочно замер на щеке. Икши недовольно перевернулась на бок, но спрятаться от утреннего мучителя не удалось. В кухне кто-то суетился у печи. Икши с хрустом потянулась и откинула одеяло. Сегодня она чувствовала себя удивительно отдохнувшей и счастливой. Апакса встала и сладко потянулась. Заплетя волосы в высокую косу, оставив на свободе только несколько прядок с заплетенными в них бусинами и расчесав непослушные волосы на кисточке хвоста, Икши вышла из комнаты.
На кухне на стол накрывали близняшки под зорким наблюдением матери. Им было весело, девушки перешептывались и быстро переглядывались с матерью.
– Доброе утро, хозяйки, – Икши улыбнулась.
– И тебе, милая, – Элена подошла и мягко потрепала девушку по щеке. – Должна заметить, что мы уже собирались тебя будить. Твой тиаласи попал в беду.
– В беду? – Икши прислушалась к себе, но почувствовала только легкую усталость Ракши.
– Смотри, – одна из близняшек кивнула на распахнутое окно.
От увиденного у Икши пропал дар речи. На лужайке возле дома во всю длину растянулся Ракша, а вокруг него кувыркалась малышня. Одна из девочек сейчас пыталась нащупать в мягкой лапе смертоносный коготь. Желтые глаза вспыхнули янтарным светом:
"Проснулась, наконец, забери от меня этих котят. Сил моих больше нет!"
"Не ворчи, тебе же это нравится!" – Икши улыбнулась и отошла от окна.
На завтрак были вкусные оладьи с медом, сметаной и вареньем. Девушка буквально душу отвела. Ей совершенно не хотелось уходить из гостеприимного села, поэтому уломав Ракшу и собственную совесть, она решила остаться еще на денек.
Беда пришла незаметно. После полудня Икши с Ракшой на глазах у зевак вновь развлекали малышню. Дети с увлечением маленьких садистов таскали девушку за хвост, тормоша маленькую кисточку-сердечко, внимательно осматривая остроконечные подвижные ушки, когда по спине болотного кота прошла судорога, а голова резко дернулась в сторону дороги. Икши против воли принюхалась – пахло ягодами, зверем и страхом.
– Кто-нибудь из села пошел по ягоды или по грибы? – напряженно спросила апакса.
– Вроде девки собирались в малинник, – неуверенно протянула проходящая мимо женщина.
– Скажите старосте, что на них напал медведь, – резко бросила Икши и сорвалась с места. – Ракша, за мной.
– Святы боги, моя дочка с ними отправилась, – послышались испуганные вопли.
Секунду назад огромный зверь лежал на земле и вот он уже стрелой помчался за девушкой. Кто-то побежал разыскивать старосту, кто-то закричал, а кто-то растерянно смотрел вслед убегающей девушке, скорость которой явно превышала возможную человеческую.
Ноги Икши почти не касались земли. Впервые в жизни она боялась опоздать. Ракша огромными скачками несся рядом. Они летели бок о бок, ощущая запах страха и крови все ближе. Уже слышался девчачий крик и рык зверя. Перед глазами развернулась дикая сцена – три девицы визжали, прижавшись к дереву, а медведь стоял на задних лапах. Перед ним лежала неподвижная девушка. Ракша прыгнул вперед не раздумывая. Серо-коричневый клубок рычащих дерущихся тел покатился по траве. Икши подлетела к лежащей девушке. У нее было разорвано бедро и плечо, но она все еще была жива. Икши торопливо сдернула с себя ремень и наложила жгут на ногу, с плечом оказалось сложнее. Ветер донес запах приближающихся селян.
– Эй, вы, быстро сюда, – рявкнула Икши на визжащих девиц. Одна из них моментально перестала вопить и подчинилась. – Вот здесь держи так сильно, как только можешь.
Убедившись, что девчонка зажимает рану крепко, Икши поднялась. Она чувствовала, как тяжело Ракше драться с обезумевшим медведем, ощущала его боль, чуяла как его когти рвут плоть. Он не звал на помощь, да она итак прекрасно знала, что он не справится один.
– Ракша назад! – Икши вытянула руку, будто желая защититься. Если бы сейчас ее видели соплеменники – ей бы не жить. Тиаласи подчинился мгновенно, оттолкнулся лапами и упал рядом. Из руки Икши потянулись зеленые прозрачные нити, опутывая зверя. Медведь зарычал, рядом напрягся Ракша, не желая оставаться в стороне. – Прости меня, – Икши чувствовала, как бьется огромное сердце зверя. Ее путы потянулись именно туда – в сосредоточие жизни, в их спасение. Зверь, чуя угрозу, взревел и двинулся на девушку. Рядом приготовился к новому прыжку Ракша, Икши не шевельнулась. Еще несколько секунд... Совсем чуточку... Она чуяла, как нити нашли и опутали сердце – вот сейчас – ниточки сжались, разрезая мышцу на мелкие кусочки. Зверь сделал еще несколько шагов и рухнул к ее ногам. Обессиленная, она опустилась на колени рядом с тушей.
– Сестра, ты живая? Он тебя не задел? – огромные руки опустились ей на плечи. – Икши, да ответь же мне!
Рядом застонал от боли Рикша. Икши хотелось завыть в голос. Ей было тошно и противно, привкус крови убитого медведя чувствовался на губах – магия оставила-таки свой отпечаток. Ее затошнило.
– Она спасла нас, – слышался испуганный голос.
– Медведь бы нас задрал, а ее кот бросился на него...
Все звуки смешались в один невозможный шум в ушах, хотелось кричать, только чтобы он утих. Ее подняли на руки и куда-то понесли. На несколько минут Икши позволила своему сознанию уплыть в спасительную темноту беспамятства.
В себя Икши пришла уже на кровати в доме старосты, где ее внимательно осматривала Элена.
– Не понимаю, – бормотала женщина. – Она нигде не ранена.
– Я видел, что она убила медведя. Мы подоспели уже к развязке, – растеряно говорил Святозар. – Я не понял, как она это сделала...
– Я не ранена, – Икши вяло приподнялась на кровати, отталкивая заботливые руки. – Просто я совершила грех, поэтому мне так плохо.
– Грех? Ты же девушек спасла! – влезла Каяна, но отец жестом велел ей замолчать.
– Не в этом дело, – Икши устало опустилась на подушки. – Я использовала для убийства то заклинание, которое апаксы используют, чтобы заключить союз со своими тиаласи. В моем народе это считается страшнейшим преступлением. Странно, что Ракша меня не задрал на месте.
– Что? – одновременно ахнули все старостины домочадцы.
– Он будет моим судьей, – еще мгновение она полежала на мягкой кровати, а потом все же нашла в себе силы встать. Нечего откладывать на потом. – Есть границы, которые нельзя переступать. Я могла сражаться по-другому, но растерялась и не придумала ничего лучше. Что бы ни случилось – не трогайте Ракшу.
Она вышла из дома во двор, где огромный болотный кот тщательно вылизывал лапу. Желтые глаза настороженно воззрились на девушку. Он явно не одобрял произошедшего, но пока молчал.
"Ракша, ты можешь поступать так, как считаешь нужным," – Икши опустилась на колени рядом с животным.
"Ох, и дура же ты! – вздохнул Ракша и продолжил вечерний туалет. – Этот медведь задрал бы нас обоих! Чему тебя учили только? Разве не помнишь, что нет абсолютно добрых вещей и абсолютно злых! Сила сама по себе нейтральна. Важно как ты ее применяешь. Ты использовала "Узы", чтобы убить, хотя по идее они задумывались для другого, но это не означает, что я должен немедленно задрать тебя. Важны мотивы твоего поступка. Ты поступила так, чтобы спасти селянок и меня. Так что прекрати казнить себя понапрасну. Почему я тебе должен это объяснять? Зря тебя наставник отпустил на такое важное задание! Правильно он говорил, что ты бестолочь, бездарьи совершенно непутевая ученица!"
Икши обняла огромную морду руками, спрятав лицо в мягкой шубе, и заплакала. Она и надеяться не могла на прощение. Ракша всегда видел ее насквозь. Шершавый язык облизал лицо.
"Иди спать. Тебе надо отдохнуть. Так и быть завтра никуда не пойдем, а вот послезавтра никаких отговорок!"
Апакса чмокнула кота в нос и пошла в дом, где ее ждали встревоженные домочадцы. В конце концов, она, действительно, сильно устала.
Село Икши покинула только через три дня, пока сама оправилась от перерасхода сил, да Ракша зализывал раны. Сума стала значительно тяжелее. Элена решила, что «дочке» в дорогу надо собрать побольше еды. Не то чтобы Икши была против, но килограмм окорока был явным перебором. Зато Ракша остался доволен. Его закормили мясом, а уж тазик сметаны он до сих пор вспоминал с легкой грустью. Через несколько дней они набрели на другую деревню. Договорившись с Ракшой, девушка вошла в селение. На самом деле ей вовсе не хотелось идти к людям, но выбора не оставалось – надо было узнать свежие новости.
Первое, что она увидела недалеко от ворот – это дорогой красивый экипаж и франтово разодетого господина, с удовольствием лупцующего плеткой какого-то мужчину. Вокруг господина собралась толпа. Ни один из наблюдающих даже и не пытался вступиться за жертву.
– Что происходит? – апакса потрясенно метнулась на место расправы. – Что вы делаете?
– А что не видно? – франт откинул со лба волосы. – Я наказываю своего раба!
– Вы же его убьете! – Икши изумленно уставилась на скорчившегося в пыли человека, впрочем, он уже пытался встать.
– Мой раб – что хочу, то и делаю!
– Продайте его мне! – Икши отчаянно искала выход. Она просто не могла позволить этому надменному хлыщу забить до смерти человека.
– Вот как? – франт надменно смерил девушку взглядом. – А зачем он тебе?
– Я путница, мне всегда рабочие руки потребуются, – отрезала Икши. – Так продашь?
– Сто золотых, – с издевкой протянул хлыщ.
– Такой забитый? – фыркнула девушка. – Мне его лечить придется. Десять!
– Да, он воин хоть куда! Девяносто!
– Он еле на ноги встать может! Девять! – для верности она раба еще и пнула, что б, не дай боги, не встал. Хоть мысленно и ужаснулась чудовищности своего поступка.
– Я его убью лучше, а тело тебе бесплатно отдам.
– Хорошо, я дам десять золотых и вот это, – девушка вытащила из кошеля красивый кулон с топазом.
– Идет, – согласился щеголь и бросил ей простой кожаный браслет, как только деньги с кулоном перешли к нему.
Ничего не понимая, девушка натянула браслет на руку и тут же едва не вскрикнула, обжегшись о магию. Ошейник из такой же кожи вспыхнул на шее раба.
Толпа, не получившая зрелища, недовольно расходилась, а Икши растеряно глядела на поднимавшегося с земли своего раба. Что делать дальше она решительно не знала.
– Ты в порядке? – девушка осторожно протянула руку, желая предложить помощь, но замерла, ожегшись о ненависть зеленых глаз.
– Не стоит беспокоиться, госпожа, – презрительно выдавил мужчина. – На мне как на собаке заживает.
– Пойдем, – Икши решила пока не заострять внимание на странном поведении раба. – Нужно найти, где переночевать.
Таверну они нашли очень быстро, вот только вышла неувязка – осталась только одна комната. Пришлось упрашивать хозяина принести еще одну кровать. На что он удивленно отметил:
– Зачем рабу кровать, леди? Я тюфяк принесу, да и хватит с него. А может его в хлеве поселить.
Икши аж опешила от подобной логики, но на кровати настояла. А еще потребовала сытный ужин, ванну и много тряпок для перевязки. После препирательств с трактирщиком, Икши развернулась к своему рабу. Ей было несколько неловко смотреть на него – слишком уж ненавидящим был его взгляд. Апакса решительно не понимала отчего он так себя ведет, ведь она явно не проявляет агрессии.
– Тебя как зовут? – девушка устало потерла лицо, зло дернув хвостом.
– Как пожелаете, так и назовите, – столько яда, что в нем можно утонуть.
– А все же?
– Дайго, – мужчина подчинился, наблюдая, как недовольно прижались ее уши.
– А меня зови Икши. Скажи, а зачем мне дали этот браслет? – девушка двумя пальцами потрогала мягкую кожу.
– Со мной не могли сладить, поэтому один человек заплатил магу, чтобы меня подчинить, – мужчина презрительно скривил губы. – Тот изготовил ошейник и браслет. Через браслет ты можешь делать со мной все, что захочешь.
– Гадость какая! – Икши стянула с себя отвратительную штуку. – А как с тебя ошейник снять?
– Не знаю, – настороженно ответил Дайго. Говоря по правде, он совершенно не мог взять в толк, почему эта хозяйка так странно себя ведет. Выкинула бы на конюшню или в хлев, как поступали другие, и всего делов.
– Придумаем что-нибудь, а теперь мойся – от тебя жутко воняет, – велела девушка. – Тебя еще перевязывать надо.
Икши с интересом наблюдала за мужчиной – он оказался высоким и широкоплечим. Его движения были плавными и какими-то неуловимо грациозными. Он даже немного напоминал девушке Ракшу. Икши очень понравились его волосы цвета спелого каштана и зеленые глаза. Говоря откровенно, апакса не задумывалась о том, что он стал ее рабом. Она отнеслась к нему, как к случайному своему попутчику.
Когда он вымылся, девушка принялась обрабатывать его раны. Конечно, проще было позвать мага, но это было бы слишком дорого. Она закончила глубокой ночью, напоила его сонным зельем, сама быстро сполоснулась и устроилась спать.
Утро не задалось сразу. Началось с того, что ее немилосердно разбудил плачь ребенка, доносившийся с улицы. Следом выяснилось, что у нее пропал кошелек с деньгами и кинжал, а потом осчастливил еще и трактирщик выписав счет за завтрак, которым он накормил по ее якобы приказу ее раба. Покушал Дайго знатно – на три серебряных монеты. Хвала богам, девушка, вняв советам наставника, не хранила все деньги в одном кошельке.
Расплатившись, девушка двинулась в путь. Обида выжигала злыми слезами глаза. Никто никогда еще с ней так не поступал. Ведь она помогла ему, а он обокрал ее и сбежал.
"Радуйся, глупая, что он тебя не прирезал ночью! – Ракша был уже рядом и лишь презрительно фыркнул на глупые обиды подруги. – Он тебе ничего не должен. Он тебя просил о помощи? Нет, ты полезла сама, вот и расхлебывай!"
Как ни крути, а Ракша был прав. Дайго и впрямь не просил о помощи. Она сама вмешалась, тем самым взяв на себя за него ответственность. С другой стороны, он обокрал ее и теперь, по законам апаксов, они были квиты. Но Икши все равно не могла скрыть горечь – Дайго сбежал от нее, будто она вела себя так же, как тот хлыщ, от которого она его спасла.
"Да, не переживай ты так!" – вконец не выдержал Ракша.
"Я не переживаю," – огрызнулась Икши.
"Подумаешь симпатичный парень не оценил твоей помощи. Небось, уже намечтала себе с ним долгой и веселой жизни."
"Вот и нет!"
"Вот и да! Как будто не помнишь, зачем тебя послали! – поняв, что сказал лишнее, Ракша тут же предложил. – Ну, хочешь, я его в две секунды найду?"
"Не надо! Ушел и ушел. Не больно-то и хотелось."
"Кого ты обманываешь! Тебе же это задание поперек горла. Давай сбежим лучше."
"Ракша, тебе курочка несвежая попалась? Или грибов объелся ядовитых? Я никогда не побегу!"
"Я его чую," – вдруг удивился кот.
Икши потянула носом. Действительно ветер принес запах Дайго, а еще ярости, обреченности и крови. На этот раз Ракша прятаться не стал, остановился рядом, прижавшись теплым боком к ноге. Через несколько минут на дороге появился небольшой отряд стражников, позади телепалась повозка, за которой плелся прикованный Дайго.
Икши изумленно уставилась на избитого мужчину. И вот это того стоило? Надо было убегать, чтобы так глупо попасться? Девушка не двигалась с места, пока предводитель отряда не поравнялся с ней.
Стражник прекрасно понял, что одинокая девушка на дороге в компании с огромным болотным котом может быть только апаксой. Мысленно он прикинул, что будет, если она нападет, но пока путница не проявляла агрессии. Хотя кто этих тварей разберет? Он притормозил.
– Что уставилась? – он где-то слышал, что апаксы признают только силу.
Икши поймала усталый взгляд Дайго, в котором читалось ожидание скорой расправы за побег. Интересно, что апакса не увидела ни малейших следов раскаяния, скорее обещание еще одной попытки.
– Я вот смотрю и пытаюсь понять, куда вы ведете моего раба? – Икши вежливо улыбнулась.
"Ой, дура..." – простонал Ракша.
– Твоего? – стражник повнимательнее присмотрелся к девушке. – Мы поймали его в двух милях отсюда. Вооруженного.
– Верно, кинжал в украшенных когтями ножнах, – теперь Дайго смотрел на нее удивленно. – Я отправила его в Высовицы. Там меня должны были ждать. Как я понимаю, до села он не дошел.
– А чем докажешь, что это твой раб? – стражник не собирался сдаваться просто так.
– На нем магический ошейник, а вот и поводок, – из кошеля Икши извлекла отвратительный браслет. – Как вы видите, от него несет той же магией и стоит то же клеймо.
– Тогда если это твой раб – забирай. Но, – стражник дождался, когда пленника пнут к ногам новоявленной хозяйки, – при задержании он поранил четверых моих людей. Как расплатишься?
Вот этого Икши никак не ожидала. Она знала, что за поступки раба отвечает господин, но даже представить не могла, что окажется в подобной ситуации. Девушка перехватила взгляд изумрудных глаз – в них было ... извинение?
– Если нечем заплатить, – стражник ухмыльнулся. – Можешь отдать натурой. Мы с ребятами ласковые. – Раздались смешки.
Икши залилась краской, поняв, что ей предлагают. Удивительно, но Дайго тоже отчего-то разозлился. В его удивительных глазах разгоралась ярость и готовность броситься в бой. Вот уж чего она совсем не ожидала.
"Ты очумела? О чем думаешь?" – прорычал Ракша, и тут уж разозлилась Икши.
Ей стало обидно за все сразу: за то, что ее отправили в это путешествие, не спросив мнения, за то, что почти все люди относились к ней с презрением, за то, что Дайго ее обокрал и обманул, за то, что этот мерзкий солдат так с ней разговаривает и намекает, чтобы она расплатилась своим телом.
– Ты кем себя вообразил, человек? – Икши почувствовала как зубы меняют форму, превращаясь в клыки, краски окружающего мира стали более яркими и четкими, значит и глаза изменились – единственное доступное ей превращение произвело прямо-таки магический эффект на притихших солдат. Ее хвост зло бился об ноги. Солдаты шаг за шагом стали пятиться назад. – Я Ильтакшиси, дочь Лакимиры и Тайтолика, младшая принцесса апаксов, а ты кто такой? – Ракша пригнулся к земле, утробно зарычав. Со стражников окончательно сбилась спесь. – У моего раба был кошелек полный золота. Где он? Или ты вор? Что подумает твой князь, когда узнает?
