Текст книги "Приручить огонь (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Девушка разочарованно застонала, заёрзала, желая продолжения и долгожданной разрядки.
– Гад, – обиженно прошипела она и склонилась за поцелуем.
Только после того, как Жибор беспрепятственно проник языком в горячий рот, он позволил ей продолжить жаркий танец. Он мягко массировал пальцами ей затылок, продолжая упиваться умопомрачительный поцелуем, иногда отстранялся и целовал подбородок, за ушком.
Натали всё меньше двигалась, утопая в блаженстве, которое сводило мышцы. Мужчина приподнял любимую за талию, сам встал. Девушка возмущённо пискнула, но мужчина поцеловал её, ставя на ноги, затем развернул к себе спиной и подтолкнул к креслу напротив.
– Встань на колени и нагнись, – приказал Жибор, поднимая подол платья, открыл вид на соблазнительные ягодицы.
Девушка не послушалась, но Жибор уже не мог ждать. Подтолкнул её в спину, пристроил головку к горячему входу в женское лоно и резко вошёл, опираясь о спинку кресла. Натали выгнулась, прогибаясь в спине, протяжно застонала и была вынуждена встать коленями на кресло.
– Учись меня слушаться, – прошептал Жибор, Натали повернула голову и хотела высказаться. Мужчина не стал ждать её слов, вместо них лучше слушать стоны.
Толчки становились всё быстрее, а девушка с готовностью насаживалась, приподнимая ягодицы.
– Да, да, – одобряла его Натали, скребя ногтями по белой коже спинки сидения.
Жибор чувствовал, что развязка близка, Натали вскрикнула и протяжно застонала, повиснув на ослабевших руках. И мужчина, придерживая её двумя руками за бёдра, пытался догнать девушку, всё ускоряясь.
– Я не могу больше, – шептала Натали.
Жибор схватил её за волосы, развернул лицом к себе и поцеловал, изливаясь семенем в её плоть. Ноги его дрожали, но Жибор прижимал к себе девушку, нежно целуя в губы. Страсть затихала, и на сердце у мужчины растекалось тепло. Он был рад, что встретил Натали. Сделав шаг назад, мужчина сел в кресло, устраивая обессиленную девушку на коленях. К сожалению, покинуть её лоно пришлось, чтобы усадить Натали удобнее. Она положила голову ему на плечо. Жибор взял тонкую ладошку в свою и поднес её к губам, стал целовать повреждённые костяшки, покрытые жёсткой потемневшей коркой.
Натали
Прикрыв глаза, прислушивалась к дыханию манаукца. Между ног всё горело, мышцы приятно тянуло. Ноги и пальцы дрожали от переизбытка эмоций. Осторожные поцелуи тыльной стороны кисти были для меня откровением. Каким бы ни казался Жибор садистом, он был бережен ко мне, внимателен и… Я счастливо улыбалась, греясь в его руках. Я поняла, что умолять его – одно наслаждение.
Хотя всё же не стоило расслабляться.
– Садист, – припечатала его, и на душе стало легче.
Жибор усмехнулся и прошептал:
– Уговорила, пойдёшь без трусиков.
Распахнула глаза и возмущённо воззрилась на ухмыляющегося манаукца. Обернулась к соседнему креслу, трусиков не нашла.
– Отдай, – потребовала, не представляя, как я буду ходить без них.
Подол платья был длиной выше колена. И любой неосторожный ветер мог приоткрыть тайну!
Жибор покачал головой, ласково убирая мои выбившиеся локоны за уши.
– Садисты мучают своих жертв. Так что придётся тебе помучаться. А вот дома вообще всю одежду выкину, чтобы не в чем было сбегать.
– Ты больной? – уточнила и слезла с его колен. Хотела ещё добавить пару ласковых слов, но заметила расстёгнутую ширинку и успокоившийся мужской орган в белоснежных тугих завитках.
Это смутило, словно первый раз видела. Просто вспомнилась картина, как Жибор сам себя удовлетворял у меня на диване. Развернулась на каблуках, прихватила пояс и молча ушла в туалет. Закрывшись изнутри, опёрлась руками о раковину, включила воду и долго не могла насмотреться на своё отражение.
Он меня менял. Я больше не выглядела одинокой стервой, какой я себя видела на протяжении нескольких лет по утрам, неудовлетворённой, озлобленной. Я улыбнулась. Да, определённо, он меня менял. Сейчас я была раскрасневшаяся, глаза блестели, припухшие губы алели. Из зеркала на меня смотрела разомлевшая дамочка, у которой был только что первоклассный секс с её любимым мужчиной.
Ополоснув лицо, решила, что хочу оставаться такой же счастливой как можно дольше. Задрав подол платья, обмыла бёдра, смывая с них следы нашей страсти. Просушив всё салфетками, я задумалась, что же делать с нижним бельём. Ходить без него мне не впервой. Главное, грамотно позлить Жибора и тогда он отдаст трофей. Всё же странный у него фетиш – женские трусики. Надеюсь, он их не нюхает исподтишка.
Замерев от представшей перед внутренним взором картины, как мужчина в блаженстве закрывает глаза и подносит чёрный в белый горох шёлк к носу, передёрнула плечами.
– Гадость какая, – пробормотала вслух, а сама осторожно приоткрыла дверь и выглянула в салон. Отыскала взглядом Жибора, который улыбался и смотрел в иллюминатор, закинув руки за голову.
Засмотрелась на своего садиста. Всё же красивый, гад, не смазливый, а именно мужественная суровая красота. И вся она принадлежала мне. Сморщилась, вспомнив о подопечных. Открыла дверь до конца и вернулась к Жибору, садясь ему на колени. Благо он уже привёл одежду в порядок, даже сперму подтёр, правда, не очень удачно. Но его, видимо, это нисколько не заботило, что её следы всё ещё видно.
– Слушай, – обратилась я к нему, обнимая за шею и сжимая руку в локте, желая немного придушить его, – мы же с тобой не говорили о нашем совместном будущем.
Обернувшись ко мне, Жибору резко стала неинтересна звёздная мгла за иллюминатором.
– Тут и говорить не о чем. Ты останешься моей фавориткой, пока смерть не заберёт тебя у меня. Только с ней мне не сладить.
Грубовато, но романтика проглядывалась, если немного переиначить, так вообще звучит как серенада – признание в вечной любви. Да и кто от такого откажется? Я хоть и красивая, но не глупая.
– Отлично, я «за», но с одним условием, – заявила я ему, переходя к главному, вот только было грубо прервана.
– Никаких условий. Только так и никак иначе, – голосом, нетерпящим возражения, пригрозил манаукец, тяжело глядя на меня.
– Нет, дорогой, – зашипела на него, сдавливая его шею. – У меня тоже есть мечта, и ты её исполнишь, я даже готова умолять. Никаких подопечных кроме меня. Понял? Умоляю, пожалей девочек, да и себя тоже. Я буду мстить, имей это в виду.
Жибор смерил меня взглядом, нисколько не смущаясь, что его откровенно пытаются задушить. Или я плохо старалась, или он сделан из камня!
– Надо же, – усмехнулся он, размышляя вслух, – умоляешь, что бы я был только твоим? Маленькая собственница не желает ни с кем делиться?
– Глаза выдавлю, – пригрозила я, а Жибор неожиданно засмеялся, смахивая набежавшие слёзы.
– Нет, определённо, вы с сестрой похожи. Даже угрозы и те раздаёте одни и те же.
Я обиженно засопела, переживая приступ веселья манаукца. Тот смеялся долго, пока терпение у меня не лопнуло, и я решительно захотела слезть с его колен.
– Хорошо, хорошо, – успокоил меня мужчина, прижимая к себе. – Мы будет жить как земляне? Семья? Ты же о ней мечтаешь? Ты, я и наш ребёнок?
– Да, твой сыночек будет нуждаться в папочке. И я не хочу отвлекаться от ребёнка и работы ради того, чтобы вызнать, какие проблемы ты решаешь с очередной подопечной.
– Дочь, – поправил меня Жибор.
Я осеклась от неприятного предчувствия, что мне не всё рассказали.
Жибор долго молчал, но поняв, что я жду, заявил:
– У нас будет девочка. Так запланировал твой папочка. Все претензии к нему.
– Но почему девочка? – удивилась я такой несправедливости.
– У девочек важная функция – они рожают потомство, – вынес приговор нашей, ещё не родившейся дочери Жибор.
– Чёрт! – вырвалось у меня. Я вдруг забеспокоилась о судьбе своей маленькой крошки.
– Жибор, я боюсь. Вдруг унжирцы доберутся до неё и заставят рожать от нелюбимого. Или, вообще, искусственное оплодотворение. А может, и того хуже… – завелась я, представляя ужасы, на которые способны унжирцы ради своих опытов. Указательный палец прижался к моим губам, а Жибор успокоил, не дав скатиться мне в истерику.
– Не бойся, я с тобой.
Убрала его руку от своего лица и потянулась за поцелуем. Да, он со мной. Мне нечего боятся. Жибор так просто никому не отдаст нашу крошку, только через труп очередного унжирца, возомнившего себя богом.
* * *
Не бойся, я с тобой! Не бойся, я с тобой! Да чтобы я ещё раз поверила этому обманщику! Да ни в жизнь!
Мало того что мы летели вовсе не на «Астрею», а на Новоман, так его, видите ли, позвали на важную встречу, а я, как примерная, должна ждать его в зале прилётов.
И ждать пришлось долго! Десять минут прошло, а его всё нет!
Нервно притопывая ногой, сверилась с часами. Ну точно! Десять минут сорок три секунды! Где его черти носят?
Оставил меня одну, с Тором, который старательно делал вид, что мы с ним незнакомы. Я минут пять пыталась его разговорить, а затем плюнула и отошла к большому панорамному окну. Нос воротит, словно я ему что-то непристойное предлагаю. Всего-то спросила – отчего он такой невесёлый. Я же беспокоилась, вдруг что случилось. А он молчит.
Одиннадцать минут! Протяжно вздохнула. И вот что я буду делать на этой неразвитой планете? Новоман! Унылый голый пейзаж космодрома давал кучу материала для размышления о моей загубленной жизни.
Вдалеке виднелись горы с белыми шапками. Голубое небо, наполненное белыми густыми взбитыми облаками. Местная звезда излучала белый свет и припекало.
Куда ни глянь – везде этот белый цвет! Всё! Достало! Вернулась к альбиносу, протянула ладонь, ласково попросила:
– Дай коммом попользоваться, а то мой украли.
Тор настороженно осмотрел меня снизу вверх, задерживаясь взглядом на моей ладони.
– А почему Жибор не дал? – поинтересовался альбинос, а я готова была его стукнуть, сжимая свободный кулак от безысходности.
Откуда я знаю, почему не оставил!
– Мне маме надо позвонить, – решила давить на жалость.
Тор вздохнул и снял коммуникатор, протягивая мне.
– Благодарю, – с придыханием заявила ему и ловко схватила комм.
Набрала номер Аделы и стала нервно ждать, отходя от альбиноса к панорамному окну, чтобы не подслушивал.
Долгие гудки сменил напряжённый голос подруги:
– Слушаю.
– Адела, это я, Натали! – радостно зашептала в комм, который прикрепила к тыльной стороне кисти. Видео решила не включать, чтобы никто не видел, что не маме звоню.
– Натка! Ну ты, мать, даёшь! – заголосила подруга, а я, опасливо озираясь на Тора, убавила звук динамиков.
Тот молча смотрел на меня, недовольно хмурясь.
– Тебя же потеряли все! – чуть тише стал слышан голос Аделы.
– Ты сама трубку не берёшь! – недовольно проворчала в ответ.
– Прости, подруга, – покаялась она. – Просто я держу оборону. Не отвечаю с незнакомых номеров. А тут как дёрнуло.
– Рассказывай, куда пропадала и что за новость о свадьбе?
– А, слышала? – радостно ответила подруга и зачастила: – А я украла Ли! Он так и не улетел с Унжира, а все думали, что к тебе улетел. Я всё испытывала средство в надежде, что на него подействует. Но ты же знаешь, что его какая-то землянка нонарскими палочками одурманила и изнасиловала. Так он и на дух их запах не переносит. А я хотела незаметно.
– Да, слышала эту историю, – сочувственно кивнула я. Даже больше, я знала, кто над ним так поиздевался! До сих пор стыдно смотреть парню в глаза.
– Он же пуганый. Два месяца тестов! – продолжала вещать Адела. – И вот, – выдержала паузу и как завизжит от радости: – Я выхожу за него замуж!
– То есть средство подействовало?
– Нет, просто Ли догадался, кто его украл. Мы поговорили, признались друг другу. Знаешь, я ему, оказывается, всегда нравилась, но его отец приказал на тебе жениться. Сама понимаешь, честь Дома. Я с папой поговорила, он дал добро на свадьбу. Мы же богаче, чем вы, а я всего лишь третья дочь. Я так счастлива!
– Поздравляю! – искренне пожелала я ей. – Ты этого долго добивалась.
– Да. Ты когда прилетишь? Свадьба на двадцать второе назначена.
Я замолчала, тоскливо поглядывая на далёкие вершины гор.
– Натали! – позвала меня подруга.
– Не знаю. Я не уверена, – грустно произнесла. – Я под покровительством садиста!
– Слушай, ты можешь нормально всё рассказать? А то тогда толком ничего не объяснила, сейчас опять темнишь.
– Я объявила нового покровителя, и он оказался садистом. Но это ещё цветочки, я от него беременная и меня из-за этого украли. Но быстро нашли. А вот теперь я под арестом, – обиженно буркнула, с ненавистью глядя на своего конвоира, который в мою сторону даже не смотрел. Чувствую себя преступницей, вот никак не звездой.
– О, подруга, – протянула Адела. – Ну ты и попала. Но ничего, я сейчас замуж выйду и придумаю, как тебя спасти. Только я не поняла про похищение. Кто украл, дедушка?
– Нет, меня украли странные фанаты. Ой, там такая история, что на трезвую голову не разобраться, – отмахнулась я, вновь разглядывая белые шапки гор.
– Не расстраивайся, сам же пожалеет, что с тобой связался, – какой-то сомнительный отвесила мне комплимент подруга.
– В плане? – переспросила, желая уточнить, что она имеет в виду.
– Только не обижайся, – нехорошо начала Адела, а у меня внутри уже растеклась обида, – но я не представляю, кто в здравом уме захочет с тобой связываться. Покровитель же практически муж. Я ведь правильно понимаю? И как же надо влюбиться, чтобы держать тебя постоянно подле себя.
Нет, она меня не обидела. Она меня оскорбила. Не такая уж я и стервозная, чтобы у лучшей подруги было обо мне такое нелицеприятное представление. Мы же столько пережили вместе. Как она может?
– Он меня любит, – холодно ответила ей.
Да, любит. Ей такого счастья не выпадет никогда. Унжирцы не могут похвастаться такими глубокими и светлыми чувствами.
– Любовь! – презрительно воскликнула подруга, вызывая очередную волну омерзения во мне. – Ну это ненадолго. Любовь к тебе у многих не выдерживала и двух месяцев, умирала в судорогах, – продолжала бросать шпильки Адела, совершенно не чувствуя моего состояния.
– А я счастлива, – твёрдо заявила я ей, мстительно добавив: – Пусть и два месяца, но он будет любить только меня, а тебе придётся придумать средство, чтобы Ли не заглядывался на других. Желаю тебе терпения. Оно тебе ой как потребуется.
На том конце замолчали. Желчь осталась на языке после гадких слов. Но она первая начала. Адела обеспокоенно спросила:
– Ты обиделась? Я же просила тебя не делать этого. Я же твоя лучшая подруга. Что я такого сказала? Только правду. У тебя скверный характер. Это влияние унжирской крови. Ты свободолюбивая самодостаточная личность. И привязать тебя к одному мужчине невозможно.
Я усмехнулась и скептически спросила:
– А тебя? Ты же чистокровная. Тебя ведь тоже не привязать к одному мужчине, да вот только что-то уцепилась за Ли, не оторвать.
– Ну тут сказалось несколько факторов. И обстоятельства сложились определённым образом.
– Ты влюбилась, – язвительно заявила ей. – Признай это. И пойми, как тебе будет тяжело. Давай, до свидания! А то, чувствую, договоримся.
Не дожидаясь ответа, сбросила вызов и набрала номер мамы.
Та ответила быстро. В этот раз вызов включила с видео.
– О, Ната! – радостно воскликнула моя мама.
Я с любовью рассматривала её уже немолодое, но всё такое же красивое лицо. Даже залёгшие тени под глазами не портили её.
– Доченька, как же я рада тебя видеть! Как ты? Они ничего не сделали тебе?
– Нет, мам. Я здорова.
– А ребёнок? Ты не потеряла его?
– Мам, у меня ранние сроки. Еще и четырех недель нет.
– Но всё равно. Ты почему мне не сказала, что беременная? Я твоя мать! А узнаю всё самая последняя!
– Мама, я сначала Линде сказала, хотела посоветоваться. А она была крайне мною недовольна, особенно выбором отца ребёнка.
– И я разделяю её опасения! Твой сейчас разговаривает с папой, и они ругаются. Он не собирается тебя отпускать домой. Даже больше, сказал, что его дочь – его собственность и ноги её на Унжире не будет никогда. Ты представляешь? Я внучку никогда не увижу!
– А в гости прилетать не собираешься? – попыталась успокоить я маму.
Хотя в голове как набатом билось, что дочь – собственность отца. Мама мне казалась той феминисткой из программы, которая так же негативно воспринимала это известие.
– Конечно же, прилечу! – пламенно пообещала она мне. – И ничто меня не остановит. Вот Линда на Новоман переселится, и я вас всех сразу и навещу.
В этом вся мама. Ленивая, лишний раз никуда не выберется.
– Я люблю тебя, – привычно произнесла, погладив изображение мамы на экране.
– Хорошо питайся! – потребовала она на прощание.
Опустив руку с коммом на ней, я воззрилась на стартовую площадку. Получается, сейчас папа и Жибор спорят обо мне? Как тревожно. Не хотелось бы, чтобы они ссорились.
– О, кто у нас тут скучает? – ласковый голос раздался со спины. Я сделала вид, что не слышала. Дешёвый подкат. И странно, что Тор позволил ко мне ему подойти.
Через отражение панорамного стекла я наблюдала за мужчиной. Он был высок, белоснежные волосы. О. Опять альбинос? Лёгкое постукивание по плечу. И пришлось обернуться.
– Янарат? – удивлённо прошептала. – А где Тамара? – обрадовалась хоть одной знакомой душе.
– Мы не были представлены. И пока Тома занята, позвольте познакомиться, Кошир, – склоняясь, он взял мою руку и хотел поцеловать.
– Ну что вы? – удивилась странному поведению мужчины и вырвала свою ладонь, спрятав себе за спину.
Альбинос наступал на меня, на губах змеилась ухмылка. Вот теперь я понимала Линду, которая предостерегала всех об янарате.
Он меня просто впечатал спиной в стеклянную стену, навис. Поднял руку, желая погладить по щеке, но я дёрнулась, настороженно хмурясь.
– Вам что-то надо от меня? – уточнила на всякий случай.
Сразу бить было не с руки. Он же наместник этой планеты. А я… Чёрт, а кто я? Пленница?
– Вы прекрасны, – сделал мне комплимент янарат и всё же провёл пальцем по щеке.
Приятно, но неправильно.
– Я буду рад, если вы составите мне компанию сегодня на позднем ужине.
Я хотела ему возразить, но альбинос добавил с многообещающей улыбкой:
– Очень позднем ужине.
И тут я поняла, меня соблазняли, самым наглым образом предлагая секс!
Злость подняла голову во мне, и я схватила янарата за грудки светлой туники. Встряхнула его и пригрозила:
– Если посмеешь изменить Томке, я тебе яйца отрежу, понял меня?
Янарат насмешливо рассмеялся, а я для профилактики ударила его коленом в пах. Мужчина согнулся, прикрывая ладошками пострадавшее достоинство. И тут я заметила Жибора, который, сложив руки на груди, следил за своим янаратом.
Затем насмешливо что-то спросил на своём языке, альбинос сипло ответил. Выпрямившись, Кошир обжёг меня презрительным взглядом и ушёл, не прощаясь, я с облегчением выдохнула. Я как-то не подумала, что буду делать потом. Ведь отношения надо было налаживать с наместником, а я. Я, кажется, только всё испортила.
Жибор приблизился, порывисто сгрёб меня в объятия и поцеловал в лоб.
– Ты моё чудо! – с любовью заявил он мне, а я удивлённо замерла.
Меня не собирались ругать? Ну надо же. От сердца отлегло! А жизнь-то налаживается!
– Ну, раз я чудо, может, уже отдашь? – попросила, преданно заглядывая ему в глаза.
Жибор приподнял брови, словно не понимал о чём я. Ну ладно, сам напросился. Я обернулась к Тору, который ожидал, когда ему вернут коммуникатор, отстранилась от любимого.
– Подожди, – попросила его и направилась походкой от бедра к молодому альбиносу, протягивая комм.
Он у меня нечаянно выскользнул из рук и упал на пол. Ахнув, взметнула руками, затем приподняла немного подол платья и нагнулась за коммом.
Тор отшатнулся, это я заметила, так как смотрела ему в глаза, призывно улыбаясь. А со спины послышалась ругань, и горячая ладонь легла на мою попку, прикрывая от посторонних глаз.
Комм взять с пола я так и не успела, меня резко дёрнули вверх!
– Ещё раз нагнёшься и не разогнёшься до самого следующего утра, запомнила?
– Отдай трусики, – прошептала я.
– Да отдай ты ей эти трусы! – неожиданно выкрикнул Тор, приближаясь. – Совсем совесть потерял, вместе с мозгами!
Затем поднял комм и ушёл, пыша негодованием. Я резко развернулась к Жибору и, тыча пальцем в спину удаляющего альбиноса, заголосила:
– Ты что, ему рассказал? Ты… Да ты… Да ты знаешь кто после этого!? – оттолкнула от себя сплетника и припечатала: – Хуже бабы!
А затем с гордо поднятой головой последовала туда, куда выходили и янарат, и Тор. Раскатистый смех Жибора отражался от стен и потолка, обижал даже ещё сильнее, чем то, что я ошиблась с выбором. Всё же нельзя доверять мужчинам. Язык без костей. Создатель, какой позор! Но надо это пережить. Может, даже сделать вид, что это модный тренд. О, как же хочется завизжать от злости.
– Натали, – раздался близко голос Жибора, он подхватил меня под руку и продолжил: – Я был не прав. Надо было тебе сказать это раньше. Но он ничего не видел, клянусь.
– Тогда как он узнал? – потребовала ответа, нисколечко не веря ему.
Жибор сморщился, досадливо почесав затылок, внимательно глядя на меня, тихо добавил:
– Он всё слышал.
– О нет! – простонала я, пряча лицо в ладонях. – Как ты мог? Нельзя было предупредить, что микрофон включен?
– Я не знал ничего про микрофон.
– Жибор, попроси у него прощения, пожалуйста. Что он о нас подумает? И так все считают меня легкодоступной и тут такое доказательство. Ненавижу тебя, – набросилась на Жибора с кулаками. – А если он будет распускать слухи?
– Тор не такой, поверь, – успокоил меня покровитель, но что-то слабо верилось.
– А какой? – взвилась я, но угомонилась, опёрлась ладонями на его грудь, предложила свои варианты: – Молчаливый, хмурый и нелюдимый сноб?
– Нет, он первый после янарата, у кого появились подопечные. И он считает моё поведение с тобой недостойным. Вот и злится на меня.
– На тебя? – переспросила, а Жибор кивнул, подтверждая свои слова.
Я с облегчением выдохнула, тихо рассмеявшись.
– Ну раз на тебя, то да, ты прав, Тор замечательный. Ай! – вскрикнула я, не договорив. Жибор больно ущипнул меня за ягодицу. – За что?
– Не забывай про парк, – напомнил мне мой ревнивый садист и повёл к выходу из космопорта.
– Так ты отдашь мне их или нет? – тихо прошептала, поглядывая по сторонам.
На улице было оживлённо. Много маршрутных такси. Люди, снующие туда-сюда. Но самое противное – это ветер, который задувал под подол.
– Нет, ты ударила янарата, за это наказана, – пробормотал Жибор, выискивая глазами нужный транспорт.
Я опешила от его заявления.
– Что?! – стала вырываться я из его цепких пальцев. – Да этот гад предлагал мне ужин с ним провести, причём поздний, – передразнила я. – Вот не знала, что должна была согласиться.
– Ты всё правильно сделала, но бить его всё же не стоило. Он же янарат. А ты его унизила при его же подчинённых, – выговаривал мне Жибор и тянул к чёрному бронированному кару, возвышающемуся среди прочих на парковке.
– Да пошёл он. Мне на его подчинённых глубоко наплевать! Он Томке собирался изменить! – оправдывалась я, оскорбляясь тем, что покровитель не на моей стороне. – А ты предатель!
– Натали, ну неужели ты не поняла, что он просто тебя проверял? – ласково обратился ко мне Жибор, явно подлизываясь, пытаясь сгладить острые углы. – Он обо мне беспокоился. Просто хотел проверить, падка ли ты на деньги и высокое происхождение. Он просто хотел посмотреть, как ты себя поведёшь, не более того.
– Знаешь, по нему это не было похоже! – не согласилась с ним.
– Поверь, он впечатлён твоим отказом и сказал, что одобряет мой выбор. И ещё, привыкай, что у тебя есть я. Я люблю тебя и не дам в обиду. Я всегда спасу тебя!
– Пф-ф-ф, – презрительно фыркнула, скрывая смущение.
Странный он всё же, хвалит и тут же наказывает. Мы практически подошли к кару, когда я наступила на решётку водослива, откуда меня обдало сильным потоком воздуха. Подол взвился ввысь, я весело взвизгнула, немного испугавшись из-за неожиданности. Прикрываясь руками, пыталась не дать подолу открыть мою маленькую тайну.
Жибор помогал, прижимая ткань сзади, а я двумя руками спереди.
– И много здесь таких сюрпризов? – спросила я мужчину, когда отсмеялась, и мы вошли в салон кара.
– Да, – напряжённо ответил Жибор, заходя за мной вслед.
Я обернулась и встретилась с жарким взглядом, от которого внутри всё сжалось, потекло, разгорелось.
– Что? – осторожно спросила я у Жибора.
– Садись, – приказал он.
Жибор
Разговор с отцом Натали для альбиноса не принёс ничего нового, кроме неприязненного осадка. Для Жибора стало очевидно, что ши Самир нисколько не любил дочь. Он был дельцом, и это не укрылось от манаукца. Им движет холодный расчёт. Поэтому Жибор и был столь категоричен. Его дочь не будет пешкой в многоходовой игре унжирцев. Пусть и родится она, как совершенное дитя, но для Натали и Жибора она будет просто ребёнком. Их ребёнком.
Манаукец не мог не заметить, что Натали расстроилась, узнав, что у них будет дочь. Но, увы, о сыне они могли и не мечтать.
Как сказал Самир, природа мудрее своих детей. Она замыслила, что эмбрион в изначальной форме женского пола. Унжирец и решил ничего не менять и не добавлять Y-хромосомы. Поэтому и дочь. Она продлит род Самиров, привнесёт в их Дом более совершенную кровь!
Жибор пытался не думать о словах отца Натали. Лучше было планировать будущее. Этим он и занимался, идя по коридору космопорта в зал прилётов, где он оставил девушку на попечение Тора.
Вспомнив о друге, Жибор усмехнулся. Тор был зол на него. Конечно, это и понятно, Жибор, наверное, и сам бы обиделся. То, чем он решил заняться с Натали, было верхом неуважения к другу. Тонкая перегородка стены, отделяющая кабину пилота от салона, не такая уж и преграда для слуха манаукца, как ворчал друг. Даже через наушники он слышал её жалобные стоны. Слов прощения Жибора он не принимал, оскорблённый до глубины души.
Двери разошлись в стороны перед мужичиной, когда он дошёл до конца коридора. Наконец он увидит её, если, конечно, она опять не сбежала. Но опасения Жибора оказались неверными. Ему стоило подумать о предупреждениях янарата, который в данный момент находился у панорамного окна. Девушки не было. Жибор повернул голову к Тору, тот тревожно стоял в нерешительности, глядя на янарата.
– … если вы составите мне компанию сегодня на позднем ужине, – услышал Жибор окончание фразы Кошира, обращённой явно к даме. Присмотревшись, мужчина замер, леденея от ярости. Зелёное платье Натали он узнает из тысячи, и именно его сейчас и видел мужчина. Янарат заслонял собой его фаворитку. Зачем и почему, было и так понятно – проверял Жибора, выполнил ли он условия пребывания Натали на планете.
– Очень позднем ужине, – вкрадчиво прошептал Кошир.
Даже Жибор проникся искушающим голосом своего янарата, которого обучали лучшие мастера. Он мог соблазнить любую, если бы того захотел.
Вот только Натали не поддалась на чары Кошира, даже больше – разозлилась.
Жибор улыбнулся, когда его маленькая заноза стала угрожать янарату и даже осмелилась поднять на него колено. Альбинос переглянулся с Тором и спросил у Кошира:
– Она не такая, как кажется. И не позволит чужому мужчине прикасаться к себе. Теперь вы убедились в этом?
– Да, убедился, – просипел янарат и с достоинством удалился.
Тор выдохнул, явно переживая за девушку. Ведь для двоих альбиносов не было секретом, что янарат может и отомстить, потом, когда пройдёт время, и все забудут, но только не он. Жибор надеялся, что сумеет переубедить Кошира, что его фаворитка на самом деле лучше, чем слухи, которые кружили вокруг её персоны.
Мужчина и сам убедился, что Натали не будет спускать с рук любую провинность, даже ему, Жибору. Не получив трусики, она устроила ему представление на глазах у публики и тысяч камер наблюдения. Благо мужчина вовремя успел прикрыть постыдное место девушки рукой. Всплеск адреналина вскружил ему голову. Натали – искушение, она соблазн для него. Она, словно огонь, согревала, тревожила, воспламеняла. И этот пожар разрастался в паху у Жибора, набирал силу.
Тор прав, он потерял совесть, правда, давно, еще на Шиянаре. А здесь он потерял мозги, которые просто отключались, стоило ей повилять призывно бёдрами у него перед носом. Как он удержался и не задрал ей подол, когда она поднималась перед ним в салон кара, он не ответил бы и сам себе. Просто вцепился в поручни, представляя, как это делает, как она упирается руками в последнюю ступеньку, а Жибор берёт её прямо здесь, на глазах у водителя, чтобы он так же, как и Тор, завидовал ему.
Кто-то меряется количеством подопечных, а кому-то и одной за глаза. Это было о Жиборе. С такой, как Натали, ему точно будет не до подопечных. Поглядывая на сидящую рядом девушку, он мысленно подгонял водителя, чтобы поскорее оказаться дома.
Дворец наместника был невместительным, поэтому каждому члену его команды были построены небольшие дома, в которых было всё необходимое для достойного проживания. В итоге рядом с резиденцией наместника образовался небольшой городок с одинаковыми домиками и парком, облагораживающим вид главной улицы.
Кар остановился, и Жибор резво встал с сиденья. Он молча слушал Натали, разговаривающую с ним в течение всего пути. И она не понимала, чем опять он недоволен, почему так грубо схватил под руку и потянул за собой. Выйдя из салона, девушка восторженно ахала, глядя на изумительный парк в самом центре городка.
Их высадили возле голубенького домика. На улице никого не было. Кроме слуг, встречающих новых хозяев. Жибор помог Натали спуститься, затем поднял её на руки и внёс в их новый дом, не останавливаясь, покивал слугам, которые пытались представиться.
– Всё потом! – оборвал он гневную тираду Натали и робкое лепетание домоправительницы. Лишь спросил у чопорной манауканки: – Где спальня?
Та сообщила, что вторая дверь слева на втором этаже. Мужчина крепче прижал к себе Натали, которая пыталась придержать подол, чтобы не засветиться перед совершенно незнакомыми манаукцами.
Войдя в спальню, Жибор быстро осмотрел миленький голубенький интерьер, затем прошёл к кровати и опустил на неё Натали.
Сам стал снимать с себя одежду, жадно глядя на девушку.
Та покраснела и скромно напомнила:
– Мы же недавно это делали.
– А сейчас первый раз на новой кровати. Надо обновить, – возразил ей Жибор, медленно приближаясь, давая полюбоваться своими формами восторженной девушке, у которой глаза заблестели, стоило ему снять с себя футболку.
Жибор вдруг почувствовал себя диким зверем, который почуял запах дичи. Вот она сидела перед ним – трепетная лань с большими влажными глазами. Глубоко дышала и ждала его прыжка. Манаукец не стал мучить девушку. Сел на кровать, помог снять платье, затем бюстгальтер. Обхватил тяжелые груди своими ладонями и стал ласкать их поочерёдно языком, вбирая в рот, чуть посасывая и нехотя отпуская. Натали часто задышала, сидя на пятках. Ей нравилось то, что с ней делал Жибор. Она гладила ладонями его плечи. Проводила рукой по волосам, болезненно сжимая их в кулак.
