Текст книги "Приручить огонь (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
Осмотрев своё одеяние, почесала голову, прикидывая в уме, нормально ли расхаживать по коридору в больничной одежде. Наверное, стоит порыться в шкафу Жибора. Итогом моих изысканий была чёрная рубашка, рукава которой я закатала. Больничные брюки не очень с ней сочетались по цвету, но ничего. Мне всего-то надо добраться до своего жилблока.
Остановившись у двери, приложила ладонь к индикатору в надежде на чудо, но его не произошло. Замок потребовал кода.
– Чёрт! – выдохнула и рассерженной фурией вернулась в спальню.
Взобралась на Жибора, оседлав его, и стала будить, требуя пароль.
– Проснись же! Какой код, говори!
Альбинос открыл осоловелые глаза и переспросил:
– Код?
– Да, от входной двери, какой код?
– Двадцать семь – шестьдесят пять, – безропотно выдал альбинос, обнимая меня и заставляя лечь с ним.
Я скуксилась, понимая, что придётся подождать, когда заснёт покрепче, главное, не забыть пароль. Поэтому мысленно его повторяла, заодно прислушиваясь к дыханию мужчины. И когда оно вновь стало глубоким и мерным, стала выползать из его объятий.
И чего я так с ним нежничаю? Пароль-то уже знаю. Могла бы просто треснуть его и сбежать. Так нет, переживаю. Может и вправду влюбилась?
– Чёрт! – замерла, оглядываясь у самого выхода из спальни. Всё же что-то в нём есть недосягаемо притягательное. Странная аура окружала его.
Протяжно вздохнув, решила, что мне надо подумать. Так просто взять и признать его покровителем, я не была готова. Пусть Линда меня прибьёт, но одно дело – Вик, а совсем другое – Жибор.
Набрала код и улыбнулась, когда дверь открылась, а сама подумала, это как он устал, ухаживая за мной, что так легко выдал пароль.
Ну а добравшись до своего жилблока, скинула рубашку Жибора, натянула рабочий топ и вошла в студию.
Достала заготовку и как воочию увидела – он и она. Да. Определённо так и стоит нарисовать. Лишь лица. Приоткрытые алчные губы, желающие впиться друг в друга поцелуем. Ярость, блестящая в глазах. Цепкие руки, удерживающие от побега. На белый фон легли первые штрихи: прямой нос, густые нахмуренные брови, две морщинки между ними. И алый цвет глаз.
Она же складывалась из серых линий. Тянулась к алым губам в желании быть вместе. С вызовом смотрела на него, не желая сдаваться. Тонкие пальцы цеплялись за широкое запястье белоснежной руки. А он подушечкой большого пальца давил на розовую губу, заставляя приоткрывать рот.
Это были лишь мазки. Пробные, сырые. Но, отойдя на пару шагов назад, я поняла, что натворила. Я влюбилась.
– Чёрт! – потрясённо выдохнула и опустошённо села на пол.
Когда рисовала портрет Энди, я даже мысли не допускала дорисовать себя. Был только он, холодный и жестокий.
А теперь…
Вскинула руку, включила комм и вызвала Линду, та ответила раздражённым:
– Ну что ещё!
– Вот это, – тихо ответила я и показала зарисовку.
– Чувственно, – оценил Викрам.
– Эй! – всполошилась я, потрясённо переворачивая экран комма к себе. – Я Линде показывала!
– Не всё же ей смотреть твои шедевры, – весело подмигнул мне Викрам, зажимая рот беснующейся в его руках сестре. – Я, конечно, удивлён твоим выбором. Но против Жибора ничего не имею. Молодец, – похвалил он и освободил Линду.
– Знаешь, дорогой, – как змея, зашипела на него сестрёнка, – она могла и не картину показать, а прыщ на одном месте.
– Ну да, так-то, – пробормотала я.
Было дело. Спрашивала у сестры, что такое на коже высыпало. А один раз хвасталась нижним бельём. Это что же теперь, мне надо проверять, кто вызов принял, а только потом демонстрировать?
– Я, конечно, не специалист, но посмотреть готов, – весело ответил Викрам, вызвав во мне усмешку, а в Линде гнев.
– Я тебе дам, посмотреть готов, – зашипела она и выключила связь.
– Ну замечательно. Я, вообще-то, совета хотела спросить, – сообщила я погасшему комму и отправилась на кухню. Мне требовалось время, чтобы это пережить, переварить, принять и суметь осознать.
– Пф-ф-ф-ф, – тяжело вздохнула и села на стул.
Как решиться сказать да? Короткое да, от которого всё переменится. Разлеглась на столе, вытягивая руки. Ну за что мне это всё? Довериться мужчине, ужас какой. Сильному, большому, внимательному и заботливому. Это всё у него не отнять, но он же садист. С этим-то как жить?
Вдруг моё внимание привлекла мигающая лампочка службы доставки. Открыв крышку, достала из почтового ящика посылку от Аделы.
– Ну и прекрасно, – пробормотала я.
Нечего забивать голову глобальными вопросами, лучше займусь маленькими пакостями. Это у меня лучше получается, чем принимать серьёзные решения.
Налила в стакан чай, ровно половину, затем вылила содержимое – нечто зелёное и густое. Перемешала всё ложкой и стала искать крышку. Я точно знала, что она у меня была, только не помнила где. Перебирая содержимое выдвижного ящика, неожиданно услышала за спиной голос Жибора.
– Вкусно.
Подняла голову и замерла, затем медленно оглянулась, глядя на пустой стакан.
– Чёрт! – выкрикнула я, хватая пустую тару. – Ты зачем это выпил?
– Пить хотел, – невозмутимо ответил мужчина и как ни в чем не бывало открыл холодильник, бросил мне через плечо:
– Проголодалась? Ты у меня блинчики просила, сейчас испеку.
Я, открыв рот, стояла и просто не знала что сказать.
– Чёрт! – выдохнула и бросилась в спальню срочно звонить Аделе.
Подруга ответила мне практически сразу и под одеялом.
– Прости, ты спишь, но у меня ЧП.
– Что случилось? – прошептала она.
– Как этот твой препарат действует?
– Не знаю как. Должен как возбудитель, – стала задумчиво говорить подруга, а у меня всё плыло перед глазами от страха. – Для поднятия потенции. Ты не беспокойся. Я прочитала про эффект нонарских палочек, отзывы положительные.
– Чёрт, – тихо выдохнула, не представляя, что делать.
– Что? – не понимала моего состояния подруга. – Ну? Что случилось, ты чего такая бледная?
– Твой препарат не тот человек выпил, – заявила ей, судорожно кусая ноготь.
– Вот ведь! – расстроилась Адела. – Натали, ну что может быть проще, налить чай, вылить содержимое и отдать Энди?
– Всё, мне некогда! – не собиралась я оправдываться, да и как объяснить форс-мажор в лице Жибора. – Надо теперь что-то с испытуемым делать. Пока. Потом позвоню, – скомкано попрощалась я с Аделой и приоткрыла дверь спальни.
Глава 8
Натали
Ну почему мне так не везёт постоянно?! Почему вечно всё идет не так, как я запланировала? Оставалось лишь отнести чай. Нет, это определённо возмездие мне, за грехи мои тяжкие.
Осторожно приблизилась к кухне, робко поглядывая на Жибора. Вроде никаких изменений с ним не происходило. Стоял себе, взбивал тесто венчиком.
– Эм-м-м, – протянула, привлекая его внимание к себе.
Альбинос обернулся и замер. Я пригляделась к его зрачкам – нерасширенные. Может, пронесёт?
– Жибор, – подбирая слова, решила предупредить мужчину, а то мало ли что, – в том стакане было лекарство не для тебя… Поэтому если почувствуешь себя как-то странно, то лучше не выходи из блока.
Сцепив пальцы, я ждала ответа мужчины, понимая, как всё глупо звучит. Но очень надеялась, что он поймёт и простит.
– А что в нём было? – напрягся мужчина, и я его прекрасно понимала. Я бы тоже испугалась на его месте.
– Ну я не могу сказать название лекарства, так как я его не знаю, – растягивая слова, я придумывала что сказать. В голове было пусто. Мысли просто испарились, оставив меня самой отдуваться.
– И? – подгонял меня Жибор, а я зажмурилась и выпалила:
– Зачем ты его выпил? Оно не для тебя было приготовлено. И если с тобой что-то случится – ты сам виноват. На меня не сваливай!
Выкрикнула и сбежала в студию.
О Создатель, только бы пронесло! Я так молилась на Аделу и её гениальность, мечтала заполучить себе Энди, а тут впервые хотела, чтобы у неё ничего не получилось.
Мне требовался совет мудрой сестры, поэтому набрала вновь Линду. Правда, в этот раз она не собиралась со мной общаться, а я загнанным зверем мерила студию. Через сколько подействует препарат, никто сказать мне не мог, и оставалось лишь ждать. А этого я терпеть не могла! Это просто пытка – теряться в догадках, представляя себе самое худшее. Совесть волком выла, требуя выйти и посмотреть, как он там. Правда, было страшно это сделать, поэтому я трусливо ждала.
Стук в дверь прозвучал как гром среди ясного неба. Я осторожно открыла её и испуганно воззрилась на мужчину.
– Блины готовы, пошли есть, – позвал он, вполне здоровый и невредимый.
– Как ты себя чувствуешь? – побеспокоилась я, следуя за ним.
– Не выспался, – ответил Жибор, чуть поворачивая голову. – Может, всё же расскажешь, чего так боишься?
Сверля напряжённым взглядом широкую спину альбиноса, я не могла заставить себя признаться ему. Это настолько глупо, что я уже корила себя, что вообще согласилась на такое безумство.
– Боюсь, что ты упадёшь без сознания от недосыпа. Может, тебе полежать ещё? – решила с другой стороны зайти.
– А ты опять сбежишь? – вернул мне Жибор в своей неизменной манере.
– Куда уж сбегу, – пробормотала я, садясь на стул.
Я себе не прощу, если из-за меня он загнётся и умрет. Отчего-то за Энди я так не переживала, как за Жибора.
Войдя на кухню, я вспомнила совет Линды. Может, хоть это сгладит мой поступок в глазах манаукца. Ведь всё равно придётся рассказать, что было в стакане. Да кто, вообще, придумал совесть?! Без неё нет такого груза на душе.
– Я ещё кое-что должна тебе сказать, – обратилась я к Жибору, чувствуя неловкость.
– Да? – обернулся он ко мне и поставил чашку с чаем, затем тарелку с блинчиками.
Желудок сразу проснулся, а я решила, что покровительство подождёт. Не готова я признаваться на голодный желудок.
– Да так, ничего, – отмахнулась и принялась за еду.
Блинчики у Жибора были, просто пальчики оближешь, что, собственно, я и делала, пока не заметила напряжённый взгляд мужчины, который сидел напротив и пил чай. Или делал вид, что пил, но глаз от моего рта не отрывал. Я аж засмущалась и убрала руку от лица, пряча её на коленях.
Жибор поглядывал на меня с хитрым прищуром и молчал, но чашку поставил на стол, и я поняла, что время пришло.
Глубоко вздохнув, я заявила ему:
– Жибор, я тут подумала и решила принять твоё предложение.
– Какое? – заинтересованно спросил он у меня, сцепив руки в замок, подался вперёд, ловя каждое моё слово.
Как же сложно говорить, когда на тебя смотрят с таким нескрываемым интересом.
– По поводу поездки на Новоман, – решила зайти издалека и собраться с силами, какие у меня остались.
– Всё же решила полететь со мной? – правильно понял меня Жибор, и мне стало легче дышать.
– Не просто полететь, я, так и быть, стану твоей подопечной, но только подопечной, усёк? Никаких таких поползновений в мою сторону. Держи свои руки при себе и пошлые мысли тоже. Ты мой покровитель и только.
– То есть фавориткой отказываешься быть, – переспросил альбинос и отвёл глаза, словно задумался.
– Конечно отказываюсь! Я создана быть единственной и неповторимой женой! – гордо высказалась, а затем ласково добавила: – Спасибо за блинчики!
После этого я позорно сбежала в студию.
Отчего моя душа маялась, словно птица, попавшая в сети. Мне казалось, что грудь сдавили цепями и дышать нечем. Открыв жалюзи, воззрилась в иллюминатор. Чёрная промозглая тьма всегда успокаивала, хищно скалясь звёздами. Страшно было до жути. Я, конечно, не позволю ему лишнего. Буду стоять до последнего. Но я нарушила своё слово – доверилась мужчине!
Глухо застонала, прикрывая глаза. Предавать себя сложнее всего. Словно образовывался лёд в груди и его оттуда не вытащить.
Неожиданно вздрогнула, когда Жибор обнял и притянул к себе, тихо спрашивая:
– Чего ты боишься?
Чего?! Много чего. Всю жизнь боюсь и оглядываюсь. Линда научила не обращать внимания на злые языки и чужое мнение, но всё равно страх никуда не делся. Я боялась стать такой, какой меня все считали: легкодоступной, беспринципной.
А сейчас я нарушила один из своих принципов.
– Я боюсь, что ошиблась. Боюсь, что приняла неверное решение.
Мужчина развернул меня, приподнял за подбородок лицо и поцеловал осторожно и нежно, сначала уголки губ, а затем нижнюю, чуть лаская языком. Я прикрыла глаза, наслаждаясь лаской, приоткрыла рот, позволяя большее, но Жибор медлил, лёгкими, практически невесомыми, прикосновениями губ отгонял сомнения прочь, пробуждал воспоминания о наших поцелуях, о страсти, которая разгорается во мне в его объятиях. Бережные пальцы вновь зарылись в мои волосы, собирая их на затылке в кулак.
Я судорожно выдохнула, когда Жибор потянул руку вниз, заставляя открыть для него шею. Он жадно всматривался в мои глаза, словно выискивал в них ответ на свой вопрос. Пальцем провёл по нижней губе, склоняясь всё ближе.
– Ты так это видела? – тихо спросил у меня он, а я замерла, удивлённо воззрившись на лукавую улыбку. Так он это всё специально затеял!
– Гад! – выдохнула, одновременно с этим ударила коленом, а затем просто набросилась на него с кулаками.
Но мужчина уворачивался от моих ударов, посмеиваясь над моей яростью.
– Тихо, тихо, не поранься, – советовал он мне, а я начала кидаться в него тюбиками с краской.
– Ненавижу тебя! Понял!
Поймав на лету пару моих снарядов, Жибор приподнял иронично бровь и заявил:
– А я люблю, вот такую, как сейчас: сердитую, покрасневшую, с взлохмаченными волосами и злыми слезами на глазах. Ты боец, Натали, и унылое настроение тебя портит. Так что оставайся такой всегда.
– Да пошёл ты! Совсем больной на всю голову!
Жибор продолжал улыбаться, бросил взгляд на начатую картину, затем на меня и закатил мечтательно глаза. Так хотела влепить ему пощёчину, а лучше огреть его по голове чем-нибудь увесистым, но в студии не было ничего подобного.
Мужчина развернулся ко мне спиной, собираясь оставить меня одну, но замер у порога и медленно повернул голову, чтобы томно сообщить:
– Если захочешь моего поцелуя, то тебе придётся меня умолять об этом, ведь только фаворитке позволено брать своё без спроса. Сестра у тебя не так уж и умна, и не всегда даёт верные советы. Но решение ты приняла верное, не сомневайся. Поверь, ты не прогадала со мной.
– Чего? – взвилась я, но Жибор дослушивать не стал. То в любви признаётся, то оскорбляет сестру и, вообще, как он узнал о совете Линды? – Ты что, подслушивал? Ты что, не спал?
– Спал, – заверил меня Жибор, даже не оглядываясь. Он шёл по гостиной к дивану, расстёгивая рубашку на ходу. – Здесь жарко, не находишь?
– Не увиливай от ответов! – ярилась я и следовала за ним. – Если спал, то, как узнал, о чём мы говорили с Линдой?
Жибор развернулся ко мне и стал стаскивать с себя рубашку, да так у него это эротично выходило, что я стушевалась. Да любой стриптизёр удавился бы от зависти. Столько пластики в движениях и нет пошлых дёрганий бёдрами. Мышцы перекатывались под белой кожей, вены вздувались, чтобы плавно опасть. Столько силы и власти было в Жиборе, магнетического притяжения. Я, как зачарованная, следила за тканью, нежелающей отпускать такое совершенное тело, она цеплялась за его руки из последних сил, медленно падая к его ногам, покорённая его красотой.
– Посмотрел запись камер наблюдения у себя в комнате, как только проснулся от осознания, что именно ты у меня спросила. А когда понял, что ты опять сбежала, то захотел наказать. Связать тебя и отшлёпать.
– Ты чего делаешь? – настороженно стала отступать от манаукца, который уже расстёгивал ремень брюк, а затем и застёжку на них.
– Жарко у тебя тут.
Меня так от полуголого вида манаукца в дрожь бросало.
– Так и будешь смотреть? – тихо поинтересовался Жибор, замерев с расстёгнутыми брюками.
Я отвернулась, понимая, что средство начало действовать. Поэтому прошла на кухню и достала из холодильника сок и лёд. Ему явно надо было охладиться. Налила в стакан, кинула два кубика льда и вернулась в гостиную, а там Жибор голый возлежал на диване, одну руку закинул на его спинку, откинувшись на подушки. Я поставила перед ним стакан на журнальный столик и приказала.
– Пей!
– А что в нём, очередное лекарство не для меня? – насмешливо уточнил Жибор, а я всеми силами пыталась смотреть исключительно ему в глаза.
– Тебе жарко, вот и налила сок со льдом. Пей и одевайся. У нас же вылет на Новоман.
– Через шесть часов, время есть, – искушающим голосом заявил мне Жибор, явно на что-то намекая.
– Пей свой сок! – рявкнула на него, чувствуя, что начинаю заводиться.
Сложно устоять, когда такой шикарный мужчина лежит перед тобой, ничем не прикрытый. Просто бери и властвуй.
И он взял. Лениво потянулся за стаканом. Глядя на меня голодными глазами, пригубил, поймав зубами кубик льда, и замычал от удовольствия, прикрывая глаза.
Чего я стою и смотрю на это всё безобразие? Ведь надо вещи собирать, пусть тут сам занимает эксгибиционизмом.
Вдруг заметила призывно восставший орган и поразилась его красоте. Я ведь никогда не рисовала его. Хотя стоило. Длинное древко, переплетенное вязью вен, словно таинственные письмена, таящие в себе секреты бытия. Округлый наконечник, сочащийся соком, дарующий пронзительное удовольствие. Тень от него падает на белоснежные тугие волоски, в которых берут начало два овальных холма.
Закрыла глаза, приходя в себя. Кто из нас принял Аделино средство? Почему у меня в голове мысли одна другой развратнее.
А между тем Жибор вытащил кубик льда и стал водить им по своей шее, судорожно сглатывая. Я следила за движением кадыка, за тем, как капельки воды плавно скатывались на ключицы, а по ним на грудь.
– Жарко, – тихо прошептал Жибор, а я была с ним согласна, жарко, аж во рту всё пересохло.
Надо было прекратить всё это безобразие. Только как, я ума не могла приложить. У него откровенный стояк, как бы ни противно это звучало, и виновата в этом я, как бы я не хотела в этом признаваться, и сколько он будет мучиться в таком состоянии – неизвестно.
Жибор застонал, ухватив себя за восставшее естество, плавно поглаживая.
– Эй, эй! Иди в ванную! – прикрикнула я на обнаглевшего манаукца.
– Я не могу стоять, ноги не держат, – заявил, чуть постанывая, мужчина, явно намериваясь продолжить.
– Да делай что хочешь! – крикнула в сердцах и ушла в спальню, у меня тоже коленки подгибались от такого соблазна.
– Чёрт!
Захлопнув дверь, повалилась на кровать животом. Стыдно признаться, но я завелась от одного только вида удовлетворяющего себя мужчины. Создатель, да чего я такая испорченная? Внизу живота всё просто горело от желания. Я сжала ноги, чтобы усмириться себя.
Дверь распахнулась, громко ударившись о стену, я испуганно развернулась. Жибор, голый, возбуждённый, смотрел на меня и медленно приближался.
– Ты чего? – спросила у него, сама прекрасно зная чего.
– Ты разрешила делать всё, что захочу, – вкрадчиво прошептал мужчина и стремительно преодолел разделяющее нас расстояние. Навис надо мной, удерживая руки.
– А хочу я тебя.
Мой возмущённый вопль заглушил яростный поцелуй. Жибор алчно впивался в мои губы, тёрся своим пахом о мой живот, постанывая от удовольствия. А я… а я… а я слабая женщина… Я просто не могла бороться с таким натиском, с этим искусным совратителем, который не только напугал, но и дарил удовольствие, позволяя чувствовать его страсть. И мне нисколько не было стыдно, когда я дёрнула его за волосы, сама стала отвечать на поцелуи, когда закинула ноги ему на бёдра, тихо посмеиваясь, так как была всё ещё одета в брюки. Жибору придётся повозиться, чтобы добраться до желаемого, помучаться, как и мне, от сводящего с ума вожделения.
Вот только мужчину ничто не останавливало. Он дёрнул брюки вместе с трусиками с меня, чтобы одним выверенным движением ворваться в моё тело. Ноги у меня сами расцепились, сдаваясь сильнейшему. А Жибор замер и плавным движением стянул с меня одежду, бережно целуя всё, до чего мог дотянуться, пока раздевал. Затем заставил согнуть колени стал проникать ещё глубже. Я от этого движения застонала, прикрыв глаза, растворялась в ощущениях. Хотелось быстрой разрядки, всё пульсировало внутри, и было так горячо, но мужчина медлил, снимая с меня топ. Я подчинилась, подняла руки и совсем не ожидала, что мне их свяжут моей же одеждой.
– Эй! – возмутилась я, рассматривая замотанные запястья.
Жибор улыбнулся и, не ответив, начал двигаться, упираясь одной рукой о подушку, а другой о моё колено. Толчки его были размеренными, но оттого не менее чувственными. Я, закусив губу, извивалась, желая двигаться в такт с ним.
Потянулась к его губам, но Жибор отстранился, хищно улыбаясь. Я поняла его без слов и стиснула зубы, да пусть сколько хочет ждёт, всё равно не буду умолять его. Приоткрыла рот, выгибая спину, приподняла грудь. Я тоже умею играть в такие игры. Умею стонать так, что крышу сносит мужикам.
– Да, да, – шептала, разметав бзидгбз волосы по подушке.
Я даже сама не понимала, где играла, а где нет, но было так хорошо и легко в голове, что хотелось кричать, царапать его плечи.
Но Жибор перехватил мои запястья и удерживал их, не давая к себе прикоснуться. Я прижалась к его руке, судорожно дыша, следила за ним сквозь полуопущенные ресницы. Видела, как капельки пота собираются на его висках и лбу, как испарина покрывает плечи, чувствовала, что движения становятся всё резче, а дыхание учащается.
Прикусив ему кожу на руке, лизнула, затем протяжно застонала. Вырваться он не давал, как и сменить позу. Я начала жалобно всхлипывать, следя, как всё ниже склоняется надо мной Жибор, не переставая двигаться во мне. Он не выдержал первый, накрыл мои губы поцелуем, протяжно заурчав. А меня накрыло. Я выгнулась дугой, выдохнула ему в рот, распахнув глаза, ничего не видя. Яркий миг ослеплял, заставлял медленно умирать, чтобы пережить его и, тяжело дыша, вернуться в бренный мир.
Осмотрелась по сторонам. Жибор спал, крепко прижимая меня к себе. Между ног у меня всё зудело. Я, кажется, натёрла себе там мозоль. Зашипев, хотела перевернуться, но тяжёлая рука и нога вдавливали меня в матрас, не давая сдвинуться с места. Одежда была разбросана по кровати, одеяло сбито, а мы лежали, даже не укрывшись, но манаукец согревал меня своим теплом, и я не замёрзла.
Я поняла, почему проснулась: звонил мой комм. Он где-то валялся на кровати, пошарив руками, нашла его и, повернувшись так, чтобы не было видно Жибора, я приняла вызов от Аделы.
– Ты чего не отвечаешь? Я же беспокоюсь! Как ты? Что у тебя произошло?
Махнув рукой, приложила палец к губам и шикнула.
– Всё хорошо, разобралась уже.
– С чем?
– С испытуемым. Препарат действует, можешь быть спокойна.
– Как действует? Я же и звоню сказать тебе, что я его сейчас тоже опробовала, не действует он. Я уже и тесты на кроликах провела, и на мышах. Только свежеприготовленный, а через пятнадцать минут эффект теряется.
– Как свежеприготовленный?
– Что ты как маленькая каждое слово переспрашиваешь. Я, вообще, звоню тебе сказать, что пропаду на денёк, не теряй, потом всё объясню. Люблю, целую.
Адела выключила свой комм, мой сам погас, а я воззрилась на счастливо улыбающегося Жибора, который всё это время наблюдал за мной.
– Я чего-то не понимаю, или кто-то меня качественно развёл? – начиная закипать, тихо уточнила.
– Ты о чём? – удивлённо переспросил Жибор, и я бы ему поверила, но, увы, не получалось.
– Ты знал, что было в чае? – мой голос звенел от злости. – Ведь знал и специально выпил его.
– Я не знал, что было в чае и до сих пор лишь догадываюсь.
– Тогда почему так себя вёл? Я же думала – тебе плохо!
Жибор резко подмял меня под себя, а затем сел, ухватив мои запястья, строго спросил:
– Что было в чае? Я видел, что ты нервничаешь, но ничего особенного не чувствовал.
– Тогда почему ты возбудился? – вскрикнула и попыталась вырвать руки.
– Натали, – усмехнулся Жибор, – смотри мне в глаза, только в глаза. Что ты видишь в них?
Я гневно воззрилась на него и пыталась понять, что он хотел, чтобы я увидела. Зрачок расширенный, красный ободок радужки. Взгляд мужчины обжигал и невозможно было его выдержать, я отвела взгляд, но Жибор прикрикнул:
– Я сказал, смотри на меня!
Я вздрогнула, но выполнила его приказ. Мужчина смягчил тон, шепча:
– Смотри, Натали. Вот я, весь твой.
Взяв мою руку, он прижал мою ладонь к своему паху, где набирало силу желание. Каменело, увеличиваясь, мужское естество, а я не могла оторвать взгляд от пронзительных глаз.
– Чувствуешь? Это всё ты, Натали. Это ты так действуешь на меня. Я возбуждаюсь от твоего взгляда, от прикосновения.
Я кивнула, с трудом сглотнув. Я не могла поверить тому, что Жибор открывал передо мной карты, давал в руки над собой власть. Он хоть сам понимал, кому доверился? Он так легко признался мне в любви, в своей необузданной страсти ко мне.
Обхватив его мужское достоинство, сжала, повела руку вниз. Мужчина судорожно вдохнул, дёрнул бёдрами, сгорбившись, хищно следя за мной.
– Нравится? – тихо спросил он у меня, я вновь кивнула.
Да кому не понравится? Разжала пальцы, чтобы начать с самого верха, оголила головку до конца, и подушечкой большого пальца погладила бархатистую кожу. Ухмыляясь, следила за реакцией манаукца, а он вновь дёрнулся, тяжело дыша. Капелька смазки заблестела, и я размазала её. Жибору было приятно, но он был странно напряжён, и это пугало, словно я что-то делала не то.
– Больно? – на всякий случай спросила.
– А хочешь? – вернул мне вопрос манаукец, и я совсем растерялась, выпуская из рук мужской орган. Жибор протяжно, но явно с облегчением выдохнул, но с меня не слез.
– Больной, что ли? Кому понравится делать больно? Ты с собой-то не сравнивай.
– Прости, – прошептал Жибор и повалился рядом со мной на кровать.
– Если ты не знал, что было в чае, то объясни всё же, зачем меня соблазнял? – решила расставить все точки над «и».
Мужчина погладил меня по щеке и тихо произнёс:
– Чтобы ты увидела, что мы созданы друг для друга и нашу любовь не удержать глупыми советами. Ты хочешь меня, а я тебя. Ты моя фаворитка и точка.
– Ты путаешь страсть и любовь, – возразила я и испуганно ахнула, когда Жибор схватил меня за шею и сипло заявил:
– Не путаю, поверь. Лучше расскажи мне, что ты собиралась делать с ши Трона, когда бы он выпил этот чай?
– Ничего, – возмутилась и легко оттолкнула его руку от себя. – Ты меня чуть не задушил!
– Прости, – безразлично ответил он, словно ничего не произошло, – хотел тебя напугать.
– Хотел?! – не поверила я своим ушам. – Зачем?
– Чтобы сказала правду, первое, что придёт на ум.
Я стукнула этого идиота по руке, он улыбался, за что ещё получил сильнее, но даже не скривился.
– Ты садист! – выкрикнула я и села, переживая приступ паники. Я ведь реально испугалась. Жибор провёл рукой мне по спине. Приятная волна прокатилась по позвоночнику.
– Зачем относить чай, если не хотела с ним спать? – задал очередной вопрос Жибор.
А я задумалась, обернулась и призналась:
– Я не подумала над этим. Раньше была цель, а как узнала, что у него возлюбленная, то все планы разлетелись вдребезги, а новый я ещё не придумала. Да и хотела поддразнить не Энди, а её, за то, что она устроила тогда в медблоке, возле лифта. Она же специально Энди целовала, чтобы мне сделать больно.
– Я знаю, – тихо ответил Жибор, но продолжил допрос: – Зачем твоя подруга так настойчиво требовала споить чай Энди?
Я нахмурилась и полностью развернулась к нему лицом.
– Зачем?
– А что бы произошло? Подумай.
Грустная улыбка и странная тень в его глазах тревожила моё сердце. Я не знала ответа на его вопрос, лишь пожала плечами.
Жибор тяжело вздохнул, повалил меня на кровать, укутал в одеяло и прижал к себе.
– Никому не доверяй, только мне. Я твой покровитель и уберегу тебя от всего. Только ты должна научиться слушаться меня и доверять.
– Пф-ф-ф, вот ещё.
– Да, Натали, именно так, – тихо возразил манаукец, прикрывая глаза. – Ты просто не представляешь, насколько ценна для меня. Я люблю тебя, хоть ты и не веришь. Но это так, смирись.
Я смутилась тому, как обыденно он это произнёс. Словно всё решил за нас двоих и просто ставил перед фактом. Словно давал сделать выводы, но не выбор. Подняла голову, желая поругаться, отстоять свои права, но все слова испарились.
– Ты опять спать собрался? – уточнила у него.
– Да, мне надо поспать хотя бы часа два, – ответил мужчина, явно засыпая.
– Отпусти, – убрала его руку, объясняя вмиг насторожившемуся Жибору. – Я пока вещи соберу.
– Слово дай, – потребовал он от меня, прежде чем отпустить, – что из блока ни ногой, а то в следующий раз свяжу.
– Мечтай, свяжет он. Как будто я тебе дамся, – ворчала я, выбираясь из одеяла.
Жибор следил за мной, я видела, как блестели его глаза из-под опущенных ресниц, покачала головой и решила заняться делом, а заодно и подумать над его словами, которые зародили во мне сомнения. Ведь и вправду странно всё с этим чаем.
Натянув шорты и топ, набрала номер Аделы и с удивлением услышала, что она вне зоны доступа, быстро же она исчезла. Решила, что надо сходить в душ. Затем занялась делом, упаковывала вещи, холсты, альбомы, краски, кисти и прочий инвентарь, пытаясь всё уместить в один чемодан, который не подводил меня уже несколько лет, путешествуя со мной с самого выпуска из академии искусств.
Потратила я время с умом и всё успела. Вещей было много, но я справилась, затолкала всё! Ничего не забыла. Кажется. И после осмотра пустой студии и ванной, решила, что пока есть ещё несколько минут попить спокойно чай.
Заглянув в спальню, убедилась, что Жибор спит. Постояла немного, полюбовалась, а затем вздохнула и решила дать ему досмотреть сон, в котором он явно кого-то обнимал, до того подушку сжал, как самое дорогое, что есть в этом бренном мире.
Налив себе чай, включила визор и села на диван, положив ноги на журнальный столик. А по галавиденью шла дискуссионная передача. Ведущий и двое его гостей обсуждали очередной законопроект. Я не смотрю такие передачи, но уж больно женщина была раздражена. Вся её поза говорила, что она сейчас сорвётся с места и вцепится в волосы оппоненту, очередному депутату Земного парламента. Захотелось узнать, что же её довело до такого состояния.
– Да, по закону они имеют полное право удерживать женщин, пока они не родят.
– Но это же ущемление прав землянок! – возмутилась оппонентка.
Внизу появилась подсказка, что её звали Мари Уолш, глава феминисткой организации «Женский мир». Последнее время всё чаще то тут, то там женщины поднимали бунты, отстаивая свои права, даже нонарок не обошла эта заразная болезнь.
– Эти женщины должны были понимать, во что ввязались. С манаукцами не шутят! И многие из них пошли на это ради наживы, так что полностью ответственны за свой выбор. Наше правительство не станет вступать в конфликт из-за таких инцидентов.
– Но кто же знал, что чипы против беременности не действуют с манаукцами? – взревела дамочка, а у меня чашка выпала из рук, обжигая чаем.
