Текст книги "Мисс Настоящая Принцесса. Большая книга приключений для классных девчонок (сборник)"

Автор книги: Вера Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Чемпион мира по ориентированию и королева красоты

Наступила счастливая развязка, и мы с Танюсиком наконец-то смогли вернуться к прежним обликам. Я оставила Бамси под присмотром парней, и мы с подругой отправились в примерочные. Как хорошо, что не надо было никуда торопиться и спокойно заняться любимым делом!

Избавившись от ненавистных каблуков, я была по-настоящему счастлива. И это чувство переполняло меня до того момента, как я получила назад Бамси.

Потому что я обнаружила кое-что, от чего настроение сразу упало.

– Что это? – грозно спросила я парней, показывая на огромную дыру в пушистой бело-розовой шкурке. Прореха шла по шву под мышкой и была довольно большой. – Откуда это?

– Это? Ой, извини… – смутился Сеня. – Это еще в кафе случилось. Вас так долго не было. Мне стало так скучно… А оттуда нитки торчали. Ну, я и стал их дергать, а потом поковырял немножко, и получилась маленькая дырочка…

Маленькая дырочка?! Я готова была придушить Сеню, но его спасло очередное объявление по радио. «Альешина, Брикалов, Смиш, Тичинка…» – произнес мелодичный голос диктора. Неужели это опять про нас?

– Ой, снова интервью транслируют! – нервно вздохнула Танюсик. – То самое, которое у нас в Сингапуре брали. Никакого спасения от этих журналистов! Да еще и фамилии переврали!

– Это не интервью… – Миха сосредоточенно прислушивался. – Это совсем даже не интервью!

– А что же это, Смиш? – хихикнула я.

– А то, Альешина, Брикало и Тичинка, что самолет вот-вот стартует! И нас уже последний раз просят срочно пройти на посадку!

– Но… как… – Мы в замешательстве переглянулись: найти за считаные минуты нужный выход в огромном, размером с город, здании не по силам даже чемпиону мира по ориентированию!

Но Миха, похоже, думал иначе – а может, и вообще не думал, а просто скомандовал:

– Бегом! – и мы, не разбирая дороги, ринулись следом.

Это была незабываемая гонка! Распугивая окружающих, мы с воплями ныряли в просветы между людьми, огромными скачками неслись по бегущей дорожке, кубарем скатывались по эскалатору – мимо пальм, растущих прямо в аэропорту, мимо фонтанов, огромных стальных колонн, толп разноцветных странников и арабов в национальных одеждах… Вперед, вперед, вслед за ускользающим «Боингом»!

Очки прыгали у Михи на носу, Сеня тяжело дышал, я чуть не потеряла Бамси, а Танюсик сбросила для скорости каблуки и теперь, размахивая босоножками, мчалась в одних колготках.

Но вот наконец и нужный выход. Несколько человек – такие же опоздавшие, как и мы, – протягивают проверяющему посадочные талоны. За окном – смазанные дождем огни летного поля и силуэт любимого лайнера – вот он, совсем рядом, еще немного, и мы – там, дома… Нет, не в Москве пока еще, но самолет за несколько часов тоже успел стать домом.

– Как ты так быстро нашел эти ворота?! – задыхаясь, поинтересовалась Танюсик.

– По GPS, – пожал плечами Миша. Он тяжело дышал, по лбу струился пот.

Ой, ну не могу! Мы с Танюсиком синхронно хихикнули. Наш умник – в своем репертуаре. Ни шагу без техники!

Веселясь, мы пристроились в хвост очереди, и только тут до меня дошло:

– Но как же я теперь попаду в самолет?! Ведь у меня же нет паспорта!

Миша напрягся, лоб наморщился – «внучка» напряженно шевелила извилинами.

– Ой! Теперь нас точно тормознут! – занервничала Танюсик. – И не пустят домой! И посадят в тюрьму за обман!

Вслед за подругой запаниковала и я. А вдруг нас и правда домой не пустят?! И я не попаду вовремя в Москву? И любовь всей моей жизни будет встречать меня в аэропорту, ждать и томиться, и розы будут вянуть в его руках, а я застряну по другую сторону Земли? И НЕ СБУДЕТСЯ ТО, ЧТО Я ЗАГАДАЛА?! Ну уж нет! Я так не согласна!

– Я не согласна! – в унисон моим мыслям заныла Танюсик. – Подавайте мне Москву, и все тут! Я сыта по горло вашими путешествиями! Хочу в душ! И в магазины! И в школу! И чтобы все по-русски говорили! И мама с папой в соседней комнате! Хочу домо-о-ой!

– Затихни, – зашипел Сеня, с силой дергая подругу за руку. – Немедленно. Или я за себя не отвечаю!

В гневе Брыкала похож на разъяренного медведя. Правда, не дикого, а ручного, циркового. Но угроза сработала: Танюсик захлопнула рот и надулась.

– У тебя есть план? Скорее, ну скорее же! – теребила я хоббита, так как очередь перед нами стремительно таяла.

– Не парьтесь! Приготовьте посадочные талоны! Пустим дылду вперед, а сами пристроимся в хвост, – вынесли наконец решение Смышевы извилины. – Авось паспорта и не спросят. Другого выхода все равно нет! – сердито отчеканил он, увидев мою вытянувшуюся физиономию.

Времени на размышление не оставалось. Мы обули Танюсика в каблуки и выставили вперед, словно щит, а сами, молясь и дрожа, пристроились сзади.

И наша уловка сработала! Внешность моей неотразимой подруги не подвела. Высоченные шпильки, обворожительная улыбка, усиленная хлопаньем длиннющих ресниц, – все это буквально парализовало служащего. Парень стоял столбом и провожал Танюсика восхищенным взглядом – а ее свиту даже и не заметил.

И напрочь забыл проверить и паспорта, и посадочные талоны.

Ищи девочку с белым кроликом!

Пассажиров в самолете поубавилось, можно было выбирать любое место, и мы с Тычинкой и Сеней устроились в одном ряду у окна.

Как же приятно было снова оказаться в кругу друзей! У окна храпел Брыкала, рядом с ним мирно улыбалась Танюсик, справа через проход посапывал Миха – и я сразу же почувствовала себя в полной безопасности. Хотя Сопливый, о котором я уже успела благополучно забыть, уже прочно укоренился впереди нас на своем месте 53С.

Но когда мы прошли мимо, он даже не шевельнулся! Но теперь мне это было безразлично – я уже снова стала Сашулей и больше не была его Женечкой.

Самолет пошел на взлет, и на этот раз ничто не могло встать между мной и Лехой.

Я опустила ручку кресла и положила голову Танюсику на плечо, предвкушая спокойный, мирный сон.

Однако подруга вдруг вздрогнула и заорала, перекрывая шум двигателей:

– Сашуля! Паспорт!

Я потянулась, чтобы закрыть ей ладонью рот – нашла время и место выдавать мои тайны! Но подруга отмахнулась и сунула мне под нос…

…Я даже глазам своим не поверила. Это был он, мой загранпаспорт!

Дрожащими руками я схватила его – да, это он, вот и фотография прошлогодняя, любименькая, хорошо получилась, не то что в общегражданском! И визы все на месте, и штампики – выезды из страны, въезды в другую, и снова выезд… И посадочный талон, вот он, тут, и багажная квитанция… И как же я жила без всего этого столько времени?!

– Танюсик, откуда?!

– Случайно у себя в рюкзаке обнаружила, когда ты от нас тогда убежала. Наверное, вместе со своим в кармашек запихнула. Ты не сердишься? – виновато пробормотала подруга.

– Да нет, наоборот, круто… – Я все еще не могла прийти в себя от нежданно свалившегося подарка.

Как же быстро кончились неприятности и начались удачи! Поцеловав свой ненаглядный документ, я убрала его во внутренний карман жилетки. А потом пристроила на одном колене Бамси, на другом – золотой дневничок и вооружилась ручкой. Ощущение свободы от ролей, конспирации и расследований было непередаваемо прекрасным. «Какое счастье! – написала я. – Наконец-то все закончилось! Теперь – домой, и больше – никаких приключений!»

Единственное, что немного портило общую радужную картину, – мой насморк. Из-за него я совершенно лишилась обоняния! И к тому же то и дело чихала. Но в конце концов, по сравнению с остальным это была такая мелочь, что можно было и потерпеть. Тем более что народ снабдил меня приличным запасом салфеток.

– Я вздремну, ладно? – сказала Танюсик и положила голову на плечо Брыкале.

Через мгновение глаза ее закрылись и на лице заиграла улыбка. Интересно, что же ей такое снилось?

Но не успела я поразмышлять об этом, как в проходе началось интенсивное движение. А когда я оторвала взгляд от дневничка, чтобы узнать, что происходит, то поняла, что приключения продолжаются.

Первым мимо меня прошел Леха-Два. Он выглядел хмурым и напряженным. Его появление в самолете было странным, ведь они с Липучкой не собирались лететь с нами. Но теперь, когда выяснилось, что он не преступник, а совсем даже наоборот, я была ему очень рада и встретила его широкой улыбкой. Однако Леха-Два скользнул по мне равнодушным взглядом и прошагал мимо.

Не узнал! Ну да, ведь я теперь и не Женечка, и не красавица кинозвезда, а самая обычная Сашуля, ничего особенного. В таком облике я ему еще не встречалась…

И все равно кольнула обида – мог бы и узнать! Ведь я все-таки довольно долго была его девушкой! Хоть и понарошку.

Я проводила своего «бывшего» разочарованным взглядом. Он прошел до конца салона, потом вернулся и пристроился впереди нас через два ряда, напротив парня на месте 53С.

А потом в проходе появилась Женечка. Со свирепым видом она дошла до 53-го ряда и села рядом со своим парнем.

Вслед за Женечкой из бизнес-класса выпорхнула еще одна знакомая фигура. Вернее, вывалилась. Спотыкаясь, шатаясь и хватаясь за спинки кресел, по проходу двигалась Липучка. Добравшись до Лехи-Два, она рухнула рядом с ним.

– Че это они из бизнеса все в эконом рванули? Пожар у них там, что ли? – раздался от окна шепот Брыкалы.

Оказывается, Сеня тоже не спал! И тоже заинтересовался странными перемещениями…

А потом мне в ногу что-то толкнулось. Я опустил глаза – коробка с прибором юного орнитолога!

В ответ на мой вопросительный взгляд Портос подмигнул и прошептал:

– До конца салона берет, я проверял!

Браво, Сеня! Хихикнув, я надела наушники. Рука Брыкалы, протянувшись через Танюсика, нажала нужные кнопки, и в моем подслушивающем устройстве раздались знакомые голоса…

И в этот момент в один из наушников вцепилась рука Смыша. Он потянул его на себя, процедив:

– Другим тоже интересно!

– Тогда подвинься! – процедила в ответ я и пересела через проход к нахальному хоббиту.

И мы как будто бы снова сели за одну парту.

Разговор в пятьдесят третьем ряду сразу же принял интересный оборот.

– Духи у тебя? – с места в карьер рявкнула Женечка. Голос у нее оказался резким и сиплым.

– А то не знаешь! Сама ж мне вернула! – огрызнулся Сопливый.

– Что ты несешь, болван! Из психушки сбежал?

– Сама знаешь! На, понюхай, припадочная!

– Что ты мне подсовываешь, сопля зеленая! Думаешь, я в запахах не разбираюсь? Прочисть нос и сам понюхай! Это не то!

– Как – не то?! Это те самые, которые ты мне вернула, лоботряска!

– Я тебе ничего не возвращала, безмозглый! И не могла! Я только сейчас в самолет села.

– Это ты бредишь или из психушки сбежала, обормотка! Где же ты тогда была, если не здесь?

– В другом самолете, осел!

– И что же ты там делала?

– Вас догоняла!

Да, ничего не скажешь, мило воркуют эти голубки! Настоящие влюбленные. Запас «ласковых» прозвищ казался неисчерпаемым!

– А кто же тогда отдал мне духи? – не сдавался Сопливый.

– Это я тебя должна спросить!

– Значит, это точно не ты была?

– Точно не я!

– А в аэропорту? В Дубаи. Это ты была или не ты?

– Я! И ты еще получишь за то, что бегал от меня!

– Я не от тебя бегал, а от той, второй! После того как я украл духи у дяди на выставке, я сделал все, как мы договорились. Следил за твоими бабушками в аэропорту. Сел рядом с тобой в самолете! Откуда я знал, что это другая девчонка? Она, между прочим, твоим именем назвалась! – принялся оправдываться Сопливый.

– И ты поверил, мешком долбанутый?

– А почему я не должен был верить? Она была твоя копия! Такие же косички дурацкие, очки, пластырь и все остальное. Просто вылитая! Правда, у меня возникли сомнения… Но потом она назвала мое прозвище и вообще оказалась в теме! – Запас ругательств у посрамленного Сопливого, очевидно, иссяк.

Зато Женечка постаралась вовсю! Она продолжала осыпать Славика-Владика отборными выражениями. Вкратце ее речь можно изложить так:

– Это потому, что она шпионка! Подсадная утка. Это она меня подрезала в аэропорту и заняла мое место! И всучила тебе фальшивые духи! Потому что у тебя нос вечно забит и ты ничего не чуешь. В Дубаях я почти поймала ее, но она ускользнула.

– И что же теперь делать? – спросил Сопливый.

– Найти ее. И отобрать духи. Флакон все еще где-то здесь.

– Откуда ты знаешь?!

– Потому что я-то нюх не потеряла. И отлично помню запах ПРАВИЛЬНЫХ духов. Ими же весь салон провонял.

– Но как мы ее найдем? Она, наверное, снова замаскировалась!

– Надо искать девчонку с белым кроликом.

– Алису, что ли? В Стране чудес? – фыркнул Славик (или Владик).

– Какую Алису, балбес? – нахмурилась Женечка.

– Книжки надо читать, тупица! – огрызнулся парень. Он, похоже, уже пришел в себя.

– Короче, с белым кроликом – это она. Пойду проверю бизнес-класс, а ты тут пошуруй! – распорядилась Женечка.

Едва прозвучали эти слова, как одна рука Смыша выхватила у меня кролика и затолкала его к себе под сиденье, а другая натянула мне до носа плед. И вовремя – мимо нас с угрюмым видом прошагал Сопливый. Он бросал вокруг внимательные злобные взгляды, но я опустила глаза, и «мешком долбанутый», ничего не заподозрив, прошагал мимо. На обратном пути он снова скользнул по мне взглядом и опять не узнал. Потом из салона бизнес-класса вышла Женечка, и они вместе еще раз «прочесали» самолет, и Сопливый выглядел все более пришибленным, а Женечка – все более разъяренной.

Еще бы! Ведь и кролик, и девочка (то есть я) как будто сквозь землю провалились! Или, вернее, сквозь небо.

А потом раздался спасительный голос стюардессы, извещающей о скором ужине, и парочка заняла свои места в 53-м ряду.

Еще одна страшная тайна

Еда, как всегда, помогла, и после ужина я взялась за дневничок. Ничто так не успокаивает, как описание собственных эмоций, мыслей и приключений!

Когда я закончила писать, страсти вокруг заметно поутихли. Салон спал, две парочки в ряду 53 тоже мирно посапывали. Загорелся телеэкран, показывающий, где мы летим. До Москвы оставалось всего ничего: одно какое-то море, один полуостров и еще немножко земли.

Захотелось спать. Тем более что свет погас и в салоне стало полутемно.

Я как следует высморкалась и тоже почти уснула, когда Смыш больно толкнул меня в бок и протянул наушник.

– А? Что? – встрепенулась я.

– Тсс! – Миха приложил палец к губам.

На этот раз рупор был направлен в сторону Лехи и Липучки.

И первые же слова, которые я услышала, окончательно прогнали сон. Как ни странно, эта парочка тоже ругалась!

– Как ты могла потерять ЭТИ духи? – сердито вопрошал Леха-Два. – Из-за тебя теперь летим до Москвы. А ведь должны были еще в Дубаях распрощаться с этим делом!

– Это ты их потерял! – огрызнулась Липучка. – Как и пистолет. Ты вообще что-то очень рассеянный в последнее время! Так что себя и вини.

– Про пистолет ты права, признаю. Сам не понимаю, как это вышло! А про духи – не согласен. Я точно помню, что ты убрала флакон к себе в сумочку!

– А я точно помню, что ты положил его себе в карман! Еще тогда, в кафе.

– А почему я об этом не помню?

– Откуда я знаю? Может, у тебя что-то с памятью?

– А у тебя – с координацией! Уронила куда-нибудь пузырек и не заметила! Все время руками что-то перебираешь. И в этих очках ничего не видишь! И на каблуках ходить не умеешь! Никакого чувства баланса!

– Ты мне тоже нравишься! – огрызнулась Липучка. – Получается, мы могли потерять их где угодно! В аэропорту, здесь, в самолете… Что же нам теперь делать?

– Для начала проверю еще раз карманы. А ты перетряси сумочку…

Мы с Михой слушали затаив дыхание.

– Ну дела! – прошептал Холмс. – Похоже, они потеряли ТЕ САМЫЕ духи!

– Да уж, на редкость рассеянная парочка! – хмыкнула я и громко чихнула.

Катастрофа

А потом… Ох, лучше бы и не вспоминать об этом, но нет, нельзя, так было на самом деле – а из истории правды не вычеркнешь!

Наслушавшись всласть, мы с Михой обнаружили вдруг одну странность: вторая половина Братства уже довольно давно не подавала никаких признаков жизни. Это было очень не похоже на наших веселых, непоседливых и неугомонных друзей. Неужели и правда так устали?

Присмотревшись, мы удивились еще больше: парочка не спала. Скорчившись и прижавшись друг к другу, они сидели с закрытыми глазами и дружно отбивали зубами дробь.

– Что с вами? – всполошились мы с Михой. – Заболели?

– Н-не-т-т-т, – ответили нам два таких слабых, несчастных голоса, что наше беспокойство удвоилось. И если для Танюсика такое состояние было не редкостью, то вид дрожащего и чуть не плачущего Брыкалы привел нас в настоящее смятение.

– Что? Что случилось?! – В предчувствии чего-то очень неприятного мы с нашим Главным Холмсом тоже начали слегка вибрировать.

И было от чего. То, что сообщил нам дрожащий голос Сени, было самым худшим из возможных ответов.

– Мы… Мы… Мы падаем.

– Что?!

– Мы падаем!!! Не верите, посмотрите в окно.

Перескочив через меня, Танюсика и Сеню, Миха приник к иллюминатору. Я не возражала. Мне самой не хотелось смотреть туда, чтобы не увидеть чего-то настолько ужасного, что убьет на месте.

Затаив дыхание, мы все ждали вердикта хоббита, но Миша молчал. И зря. Его молчание было красноречивее любых слов. Потому что Танюсик вдруг засопела и начала всхлипывать:

– Вот всегда так. Вот всегда все гадости в мире случаются именно со мной!

– И со мной, – уныло добавил Сеня.

– И со мной! – присоединились мы с Мишей.

Глаза Фродо блеснули, как будто там появились слезы. Наверное, мои глаза были не лучше, потому что хоббит взял меня за руку и тихо произнес:

– Не бойся! Все будет хорошо!

– Откуда ты знаешь? – спросила я прерывающимся голосом, только сейчас обнаружив, что лицо стало мокрым, как от дождя.

– Просто поверь, и все! Хочешь, я скажу, что все это ерунда и просто плохой сон?

– Хочу! Скажи!

– Это все ерунда и плохой сон! – твердо произнес он, и я с удивлением поняла, что на душе чуть-чуть полегчало.

– А еще что-нибудь можешь сказать? – прошептала я, выуживая из рюкзака последнюю пачку салфеток.

– Могу, – сказал он после некоторой заминки. – Думаю, нам лучше пристегнуться.

– Ага, – кивнула я, и мы крепко-накрепко пристегнулись к креслам ремнями. – А еще? Скажи еще что-нибудь!

– Не забудь, что кислородная маска упадет сверху, а спасательный жилет лежит внизу.

– Спасибо… А еще?

– Ты такая красивая. Лучше всех. Даже когда ревешь. Даже когда ругаешься. Даже с париком и пластырем на носу. Даже когда воображаешь себя великой сыщицей.

– Еще! – сказала я. Рука с салфеткой замерла, так и не добравшись до носа. – Еще!

– Хочешь, я исполню твое самое заветное желание?

– Да! Да! – Я верила в чудо, Миха казался всесильным.

И действительно, он полез в карман… и вытащил маленький пузырек с каплями от насморка.

– Ой… Откуда?! – Маленький волшебник, как всегда, не подвел.

– Оттуда, – подняв вверх указательный палец, глубокомысленно произнес Смыш. – У стюардесс есть аптечка.

Глаза его сияли. И мои тоже засияли в ответ, когда я закапала в нос и наконец-то сделала первый за последние часы глубокий вдох.

– Как хорошо! – воскликнула я, вновь возвращаясь в мир ароматов. – Пасибки)))

И действительно, то ли оттого, что я отвыкла дышать носом, то ли по другой причине, но мир вокруг просто взорвался ароматами. Какой-то новый, тонкий, чудесный запах заполонил салон. Словно где-то рядом распустились ландыши, сирень и розы, вместе взятые. Или какие-то неведомые дивные цветы из фильма «Аватар», которые источали волшебный неземной аромат, звучащий сотней переливчатых восхитительных оттенков.

Да, это были они, те самые духи. «Страшная тайна». Лучший в мире запах! Вот только откуда? Наверное, остатки того, чем надушилась Липучка.

– Ты не представляешь, что ты сделал для меня! До чего же хорошо, когда все вокруг пахнет! – с восторгом проговорила я.

Миша вспыхнул, опустил глаза и тихо-тихо, едва слышно, произнес:

– Я давно хотел тебе сказать… Ты мне очень нравишься. Очень-очень. Больше всех остальных девчонок, вместе взятых.

Остатки слез высохли и без салфетки, я замерла, боясь пошевелиться.

– Я мог бы просидеть с тобой за одной партой всю жизнь – если бы ты, конечно, захотела.

«Вот еще! – шевельнулся протест. – До пятидесяти лет, что ли? И вообще, нет. Ну, только если на каком-нибудь одном уроке. На химии, например…»

– Я мог бы улететь за тобой хоть на край света… И мчаться вечно в быстром самолете, пронзая небо цвета глаз твоих… Чтоб ощутить в стремительном полете, как пишет ветер сказку для двоих…

Ой! Стихи! Неужели прямо сейчас сочинил?! Для меня?!

Мне стало почти хорошо. Я сидела тихо, как мышь, забыв обо всех проблемах и несчастьях, и боялась только одного – поднять глаза, чтобы не наткнуться на Мишин взгляд. Что-то невероятное происходило между нами, натягивались трепетные золотые нити…

– Я хотел бы всю жизнь танцевать только с тобой… Как тогда, год назад, на вулкане… Только мы, танец и раскаленное буйство разъяренной стихии…

Это было как гипноз, и я погрузилась в транс. В мире не осталось ничего, кроме волнующего мягкого голоса, который ткал, вязал, плел волшебное полотно слов, увлекая меня в мир сладких грез.

– В доказательство своих чувств я хочу запечатлеть на своей руке твое имя, – с этими словами Смыш вытащил свой «Паркер» и крупными буквами вывел на левой руке: «Саша».

– В Москве сделаю себе такую татушку, – твердо сказал Миша, любуясь надписью.

Сердце сладко замерло, и какая-то крошечная, малюсенькая часть внутри меня вдруг очень-очень пожалела, что мы уже целый год не сидим за одной партой.

Идиллия была прервана появлением стюардессы. Даже сквозь толстый слой косметики было видно, что она волнуется. И голос, которым она сделала объявление, дрожал и прерывался.

Снова стало страшно. Как будто вместо «Спокойной ночи, малыши» начали показывать «Пилу»… Захотелось заплакать и заткнуть уши. Или убежать от этого кошмара и забыть про него.

Но нет, все еще только начиналось. В переводе на русский ее сообщение звучало так:

– Уважаемые пассажиры! По техническим причинам наш самолет должен совершить посадку в открытом море. Просьба надеть спасжилеты, пристегнуть ремни, согнуться и прикрыть голову руками – вот так! – И она наглядно продемонстрировала, в какой позе было бы удобнее встретить катастрофу. – После посадки все пассажиры должны немедленно покинуть самолет через аварийный выход, спуститься по аварийному трапу и погрузиться на спасательные лодки и плотики. С собой можно взять только самое необходимое.

После ее слов в салоне началось столпотворение. Суетясь и толкаясь, люди надевали жилеты, вытаскивали багаж, открывали чемоданы и раскидывали вещи. Суматоха, крики, падающие и разлетающиеся по салону предметы – все это слилось с воем падающего самолета в один леденящий душу кошмарный шум.

А потом… Сосредоточенные лица друзей, надевающих спасжилеты, крепкое пожатие Миши, подступающий к горлу ком – и больше я ничего не помню.

Перед глазами все поплыло, и я отключилась.