
Текст книги "Однажды весной"
Автор книги: Вера и Марина Воробей
Жанры:
Современные любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Вот, значит, сходили в кино, на чертовом колесе покатались, – услышала она словно издалека голос Лизы, – а потом Макс пригласил Светку к своему приятелю на день рождения.
– Пошла?
Туся вела диалог за двоих.
– Пошла. В это воскресенье. А там Макс затащил ее в пустую комнату и открытым текстом заявил: нечего, мол, ломаться и строить из себя девочку. Еще и стихи Маяковского процитировал:
Зачем любить, зачем страдать,
Ведь все пути ведут в кровать.
Сначала лучше уж кровать,
Потом любить, потом страдать…
– Вот гад! – бросила Туся.
Потрясенная Ира молчала. Туся точно припечатала Макса, но и революционный поэт (если действительно ему принадлежат эти строчки) тоже оказался не на высоте. И вообще, к ее стыду, тревожило ее совершенно иное, и вдруг она поняла, что именно беспокоит ее во всей этой истории. Она сама, ее поведение… ее отношение к Илье!
В памяти всплыло: «Вот что ты обо мне думаешь?» А потом: «Я никогда тебя не обижу, ты веришь мне?» И ее ответ: «Верю» – И звезды над головой… Выходит, с ее губ легко срывается «верю», а самого-то доверия нет и в помине! Вот Аня действительно верит своему Волкову! Вон как вступилась за него, бросилась как тигрица на защиту. А она? Вместо того чтобы спокойно во всем разобраться в тот злополучный вечер, взяла и обидела Илью, оскорбив гордого парня своими подозрениями. А разве он давал ей повод думать о нем плохо? Нет! Не давал.
Иру словно током ударило! Вот! Вот что ее мучило, изводило все эти дни. Поздно, слишком поздно пришло к ней это понимание, горько подумала она. Конечно, Илья не простит, разве такое прощают? Разве простила она двух самовлюбленных красавцев, которые спорили на нее, как в фильме «Девчата»? Только призом была не шапка, а фирменные очки от «Гуччи».
– Ира, что ты об этом думаешь?
Она не знала, что отвечать: последнюю часть разговора подруг она прослушала. Туся сочувственно хмыкнула, поясняя:
– Светка собирается перевестись в другую школу.
– А может, это и правильно, – внезапно сказала Ира. – Она все равно чувствует себя чужой в нашем классе. Вы же сами знаете, что ей трудно: ни с кем не может сойтись. А на новом месте можно попытаться начать все сначала. – Да, это здравая мысль, – согласилась Лиза.
– Может, мы вместе к ней сегодня нагрянем? – предложила Туся. – На огонек, так сказать, для поддержания духа.
– Нет, девочки. Давайте я сегодня одна к ней схожу. И знаете, будет лучше, если вы пока сделаете вид, что вам ничего не известно: мало ли, как Светка на это отреагирует, она взрывная особа. – Лиза взглянула на часики. – Пора возвращаться. Через пять минут звонок на урок. – Она скривилась так, будто глотнула уксуса: – Химия, будь она неладна.
Ира на химию не пошла.
Оказавшись дома, она несколько долгих секунд смотрела на телефон. Потом сняла трубку и набрала номер. Ира ждала с замиранием: она еще не знала, что скажет Илье, главное, что она решилась позвонить, а там будет видно …
Мобильник Ильи молчал. Раньше, когда Ира звонила ему на мобильный телефон, она слышала несколько вариантов ответа, начиная от: «Абонент в настоящее время недоступен, попробуйте перезвонить позже», – до: «Вы сможете продолжить разговор через несколько секунд». Но сейчас он просто молчал, пугая Иру зловещей тишиной. Около часа Ира вела борьбу с «Билайном». Всесильная корпорация победила.
И тогда Ира впервые позвонила Илье на Кутузовский: пусть будет, что будет
– Алло, – услышала она пожилой женский голос, – квартира профессора Савельева…
– Здравствуйте! – выдохнула Ира, изумившись, что папа Ильи – профессор. Об этом как-то речи не заходило.
– Здравствуйте, – вежливо отозвались в трубке.
– Мне нужно поговорить с Ильей, – едва слышно произнесла Ира, чувствуя, как дрожит ее голос.
– Его нет дома, – ответили ей, прокашлявшись. – Ему что-нибудь передать?
– Да. Пожалуйста. – Ира облизала пересохшие губы. – Передайте ему, что звонила Ира. Ира Дмитриева, – уточнила она на всякий случай. – Мне очень нужно с ним поговорить. Пусть он мне перезвонит, как только сможет.
– А он знает твой телефон? – спросили на другом конце провода.
– Знает. Только обязательно передайте ему, что я жду его звонка.
– Скажу, скажу, касатка, не волнуйся. Некоторое время Ира сидела возле телефона, слушая гудки, потом медленно опустила трубку.
– Свершилось! – как говорили великие. Она сделала все, что от нее зависело, чтобы помириться с Ильей, теперь нужно запастись терпением и ждать.
12
Одни только «продам, сдам, сниму». Хотя вот: «Фирме нужны расклейщики объявлений».
– Что это ты тут делаешь, Дмитриева?
Ира посмотрела на Вику Смирнову, неизвестно откуда появившуюся. Как всегда красива,•модно одета, накрашена ярко, но с толком, а парня постоянного нет. То с одним, то с другим. Вика, кажется, о чем-то ее спросила, ах да, что она здесь делает?
– Объявления на доске читаю, – ответила Ира с некоторым опозданием.
– Курсы подбираешь?
– Нет, работу ищу, – неожиданно для себя разоткровенничалась Ира.
– Работу? – Серые глаза Вики округлились, став размером с блюдце.
– Мне деньги нужны, – пояснила Ира, поглядывая, не покажется ли автобус.
– Ну, открыла Америку. Деньги сейчас всем нужны. Шмотки стоят дорого, а мальчики к ним очень даже приглядываются. Кстати, куда это твой бойфренд пропал?
– Экзамены сдает, – мгновенно ответила Ира.
За эти несколько дней она превратилась в актрису, которая выучила наизусть свою роль и уверенно играла ее перед зрителями. Пожалуй, ей позавидовала бы сама Туся Крылова, которой прочили звездную карьеру.
– Значит, пока он занят в институте, – сказала Вика и потянула ее за собой на скамейку, ты решила деньжат на тряпки подзаработать?
– Нечто в этом роде, – небрежно обронила Ира.
– Правильно. Таких богатеньких мальчиков надо держать ух! – Вика подвинула к себе спортивную сумку, освобождая место для пожилoй женщины.
– С чего это ты решила, что он такой богатенький? – поинтересовалась Ира растерянно.
– Да ты что? Так и не поняла, что он у тебя из обеспеченных? На мальчике часы золотые «от Картье», итальянские ботинки за триста баксов… У меня на такие вещи глаз наметан, уж поверь мне.
Да. Наверное. Вике виднее. А Ира даже не обратила внимания, какие у него часы. Помнила только, что ботинки у Ильи всегда были начищены до блеска.
– Ну и как, присмотрела себе работу? – спросила Вика, покровительственно улыбаясь. – Вот, – Ира кивнула головой в направлении доски, – расклейщики объявлений.
– Ха-ха! Ты хоть представляешь, сколько платят за то, чтобы ты вымазалась клеем с головы до ног?
– Мне миллионы не нужны.
– Миллионы тебе никто и не предложит, разве что только в одном бизнесе, – намекнула Вика, криво усмехаясь. – А за объявления платят копейки. Я сама пробовала на них заработать.
– Правда?
– Чтоб мне век в девках просидеть! – неожиданно сострила девятиклассница. – И вообще, я много чего перепробовала в том году, пока с одной тетечкой не познакомилась.
– А что за тетечка? – заинтересовалась Ира. Подошел ее автобус, но она не села в него.
– Торговка, – бросила Вика, скривив губы в пренебрежительной ухмылочке. – У нее палатка на вещевом рынке, но товара столько, что она иногда нанимает людей для реализации. Ты думаешь, откуда у меня такие тряпки? От нее. Месячишко поторгую кофточками, платочками, футболочками, тут тебе и обнова, и денежки на сладкое.
– А где же ты торгуешь этими кофточками? Ирины глаза загорелись. Она еще не понимала, что уже, как неопытная рыбка, подсела на крючок, умело заброшенный рыбаком.
– Не в школе, разумеется, и не в своем районе. Зачем мне этот ядовитый шелест языков! А так, где угодно можно с ними встать. Например, у магазина, в переходе, у продуктового рынка. Да ты что, не видела, что ли, сколько в этих местах народу стоит, торгует?
– Видела, конечно.
– Вот и я среди них. Ну ладно, удачи тебе в твоих поисках, – сказала Вика, легко вскакивая на ноги и подхватывая сумку. – А я пойду за товаром. Глядишь, к воскресенью у меня в кармане пара сотенных появится.
Вика пошла к метро, потом замедлила, шаг, обернулась:
– Слушай, а хочешь, пойдем со мной? Я могу замолвить за тебя словечко перед Анной Васильевной. Возьмешь пару кофточек…
Ира покачала головой. Вика вернулась:
– А говоришь, деньги нужны.
– Не умею я торговать.
– Думаешь, я умела? Научилась: наука не хитрая. – Вика многозначительно хмыкнула. – Не понимаю, чего ты боишься? Не получится – не станешь этим заниматься, вернешь тряпки, да и дело с концом. А расклеивать бумажки на столбах всегда успеешь.
Ира задумалась. Действительно, что она теряет? Сходит к этой Анне Васильевне вместе с Викой, оглядится, решит. И она согласилась.
Они долго ехали на метро, сделав пересадку на «Проспекте Мира». Потом сели на трамвай с номером 13. Ира не верила в мистические совпадения, но, когда они оказались на улице Грязевая, ей стало как-то не по себе. Будто намек: человек: живущий на такой улице, занимается грязным, нехорошим делом.
«Перестань психовать, – одернула себя Ира, – нельзя же думать, что все, кто торгует на рынках или живут не на Цветочных улицах, непременно плохие люди. И потом, ты просто идешь посмотреть, тебя никто ни к чему не принуждает».
Спустя два часа Ира вместе с Викой оказалась на улице, в руках у нее была Викина спортивная сумка, в которой лежали четыре шелковые блузки и две вязаные кофточки. И как было устоять, когда вокруг тебя море, океан разноцветных шмоток с яркими ярлыками и наклейками. Одна блузка особенно понравилась Ире. Она даже примерила ее. Белоснежная, приталенная, с отложным воротничком и эффектными расклешенными манжетами, отгибающимися в виде раструба и застегивающимися на две перламутровые пуговки. «Как раз на последний звонок, подумала она и сняла английскую блузку, чтобы не подвергать себя соблазну истратить первый же заработок на обнову. Впрочем, эти деньги еще следовало заработать! На сердце было немного тревожно, но деньги были нужны. На следующей неделе она должна была звонить Алле Генриховне, а родители затеяли перекрывать крышу на даче, так что с финансами предвиделась напряженка.
– А может, я с тобой в первый раз постою? обратилась Ира к Вике, стараясь спрятать волнение за беззаботной улыбкой.
– Да ты что? У нас же одинаковый товар, осадила ее старшеклассница. – Разве можно стоять в ряд с блузками по триста рублей?
– Да, нельзя, – согласилась Ира.
Она еще не была уверена, что осмелится продавать этот товар. Взять его – это одно (Ира чуть сместила акценты в своих рассуждениях), а торговать им – это другое.
– Встань где-нибудь у рынка в первый раз, можно даже возле вещевого, – учила ее Вика, направляясь к метро. – Там конкурентов, правда, побольше, чем в переходе, но зато солидарность почувствуешь. Поддержка в нашем деле – великая вещь. К слову сказать, когда продашь первую вещицу, то остальные тряпки обязательно помажь…
– Как это помажь? – испугалась Ира.
– О святая простота! – Вика устремила глаза ввысь, где витали легкие облачка. – Это примета такая – на удачу. Берешь купюру покрупнее и прикасаешься ею к своему товару, чтобы быстро разошелся. Ритуал глупый, но действенный – сама проверяла. Ладно, мне еще нужно в одно место заскочить, – сказала Вика, – так что гуд бай. Сумку принесешь в школу в понедельник, там и поболтаем о твоих успехах.
– Договорились, – ответила Ира. – И спасибо за сумку – выручила.
– Ерунда, – небрежно заметила Вика, я и в пакетах дотащу. – Ну, дерзай и помни: «Человек боится до тех пор, пока позволяет себе бояться».
«Здравая мысль в такой ветреной головке», успела подумать Ира перед тем, как Викин след простыл.
Прибежав домой, Ира, словно воришка, затолкала сумку под кровать и тут же рванулась к телефону. У них в квартире появился еще один аппарат с автоответчиком. Родители постарались, к счастью, до того момента, как крыша протекла. Ира включила запись.
– Ирка, ты куда пропала? – услышала она, но сердце ее не ускорило бег и не упало в пятки – это был голос Сергея. – Я, безусловно, рад, что ты обзавелась автоответчиком, – вещал тот, – но все же хотелось бы услышать тебя живьем. О’кей?! Перезвони мне, но вначале подумай над одним вопросом: если Катька говорит, что я осел безмозглый, не означает ли это, что она в меня наконец-то влюбилась? Пока.
Ира усмехнулась. Как всегда в своем репертуаре – коротко и ясно. И кажется, у него с девочкой из параллельного класса, о которой Ира была наслышана, что-то намечается. Флаг им в руки!
Еще был звонок от друга папы, Виталия Владимировича. Он уговаривал отца поехать с ним на рыбалку.
И все. Больше ни одной записи за целый день.
Тяжело вздохнув, Ира по привычке нажала на кнопку пульта, и на экране телевизора возникла роскошная сексапильная блондинка, рекламирующая косметику фирмы «Волшебное преображение». Может, это именно то, что Ире•нужно? Волшебно преобразиться – постричься и покрасить волосы, например, или взять да и напялить на себя вызывающе обтягивающие шорты… Ира выключила телевизор и побрела в свою комнату. Вряд ли волшебное преображение лечит душевные муки. А что лечит? Время? Как часто приходится слышать: «Время лечит все». Почему-то пришла на ум Светка. Еще недавно она сходила с ума от своей любви к Виктору, а не прошло и месяца, пошла на свидание с Максом. Хотя что она об этом знает, одернула себя Ира, может, это ее отчаяние толкнуло. Душевное одиночество может оказаться не только тяжелым, но и коварным. Оно может окутать тебя, словно плотный туман, и въесться в твое сердце, разрушая последние надежды. И вроде бы вокруг тебя люди, друзья, родители, обеспокоенные и все понимающие, а ты все равно один на один со своей болью.
Пятница подходила к концу, а Илья так и не дал о себе знать, просто канул в Лету, в эту мифическую реку забвения, откуда нет возврата.
До этого дня Ира считала, что нельзя быть несчастнее, чем она есть, теперь же она поняла что ошиблась. Больше звонить она не стала ни на Кутузовский, ни на мобильный. Это упорное молчание было лучшим из объяснений. Умом Ира это понимала, но сердцем принять не могла. Так и мучилась, разрываясь между желанием и возможностями. Желание увидеть Илью, услышать его голос было огромное, а вот возможности – ничтожные. Не в институт же к нему бежать?
– Ирочка, сбегай в гастроном, – попросила мама, заглядывая в ее комнату. – Представляешь, масло подсолнечное забыли купить.
Родители собирались уезжать на дачу рано утром. Ира отказалась ехать с ними, сославшись на недописанное сочинение. Папа с мамой не стали настаивать, они же были не слепые, видели, как Ира всю неделю вздрагивала от телефонных звонков. Может, даже решили между собой: пусть побудет одна, успокоится, подумает… Да, подумать ей было о чем.
Ира набросила куртку, взяла деньги, сумку и вышла из квартиры.
– Только недолго, – услышала она голос мамы, когда закрывала дверь.
Разумеется, недолго. Туда и обратно, но получилось иначе.
Ира возвращалась из гастронома с бутылкой масла «Злато», что на чудеса богато, и поглядывала на небо. Ей нравилось, когда в окружении звезд появлялась полная луна. Иногда она улыбалась Ире, иногда в чем-то ее укоряла. Но сегодня светил месяц, тоненький, как серп. «Надо побренчать мелочью в кармане, чтобы деньги не переводились», – поиздевалась над собой Ира, сворачивая в ворота дворика. Ей оставалось преодолеть метров пятьдесят, когда из темноты возник Егор Тарасов.
– Откуда идешь? Из лесу вестимо? – спросил он, преграждая Ире дорогу.
Ире пришлось остановиться. Хорош! Нечего сказать! Егора слегка пошатывало, и вместо приятного аромата мужского одеколона, которым всегда благоухал этот мистер Очарование, от него несло спиртным.
– Из магазина иду, – ответила Ира, показывая полиэтиленовый пакет для большей убедительности. – А ты как здесь оказался?
– У друга гуляли, – сообщил Егор, прикуривая. Красный огонек зажигалки мелькнул и растворился в темноте. – У Димки Сафронова.
– Не иначе, как свободную жизнь отмечали?
– Ее, родимую.
– А зачем же так напиваться? – не утерпела Ира.
Должно быть, она зашла слишком далеко губы Егора нервно дрогнули.
– Не люблю я тебя, Дмитриева, – признался он, поморщившись. – Слишком уж ты правильная. Брала бы пример со своей подружки, жить было бы проще, – посоветовал знаток жизни, делая еще одну затяжку.
– С какой подружки? – спросила Ира, предчувствуя, что услышит в ответ.
– Со среднестатистической красавицы Светы Красовской, вот с какой.
– А что ты о ней знаешь?
– Я о ней много чего интересного знаю. Знаю, например, что она не такой невинный цветочек, каким хочет казаться. – Егор сверкнул глазами и отбросил недокуренную сигарету. – А, чего там говорить, все вы женщины двуличные.
Ире было наплевать на его разочарования.
Он не ищет любви, он ищет развлечений, как и его дружок Макс, у которого физиологическое развитие опережает умственное.
– Что тебе Макс рассказал? – спросила она, воинственно задрав подбородок.
– Ничего. – Егор уставился на Иру непонимающим взглядом. – Это я ему рассказал. Случайно услышал, как Кошка с директором базарят о нравственности.
Конечно, если бы Егор не был пьян, он бы никогда не выдал такое, но, как правильно говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.
– Значит, это ты? – Ира брезгливо отодвинулась от Егора.
– А что, собственно, случилось? Чего ты смотришь на меня, как на грязь под ногами? Ну, трепанул Максу. Он подкатил, его отшили. Вполне штатная ситуация. И нечего раздувать из мухи слона.
Иру потряс цинизм, с которым Егор говорил о жизни и об отношении к людям.
– Трепанул… отшили… – повторила она. – Как это у вас легко получается. А ты знаешь, что Светка на грани срыва, она из школы уходить собирается!
– Иди ты?!
– Нет! Это вы идите! Далеко и надолго! – взорвалась Ира в несвойственной ей манере. И попридержите свои языки, а то хуже будет. Думаешь, против лома нет приема?!
– Слушай, уймись! – Егор резко протрезвел от ее отповеди. – Мы ничего такого и не имели ввиду. – Он примирительно поднял вверх руки. – Будем немы, словно рыбки в аквариуме, мамой клянусь.
– Вот и замечательно. Только вспомни о своем обещании завтра, на трезвую голову.
Ира резко развернулась и пошла к дому Светы. «Мамой клянусь! Еще одна разновидность страшной клятвы!» – подумалось ей.
– Дмитриева, ты куда? – услышала она удивленный голос. Егора, но останавливаться не стала.
Ира поднялась на третий этаж, нажала на кнопку звонка. Один раз, другой. Ей ответила Тишина.
Когда-то она сказал Свете: «Любая из нас могла бы оказаться на твоем месте». Безусловно, не любая. Это Ира отлично понимала, когда успокаивала Свету. Но все же некоторые могли бы. В параллельном классе, между прочим, была одна разбитная девчонка, которая смотрела на всех остальных свысока, потому что она уже успела… Но поскольку она была из неблагополучной семьи, то на нее махнули рукой. Даже Кошка, первый борец против «неуставных отношений», и та делала вид, что ей ничего не известно. Светка, конечно, другой случай наивная, романтичная, вот и попадает из огня да в полымя.
Ира еще раз нажала на кнопку звонка и, подождав немного, отправилась вниз. Она благополучно пересекла порог квартиры, не встретив на своем пути ни черную кошку, ни Егора Тарасова.
– Масло купила? – спросила мама, появляясь в поле зрения.
– Вот. – Ира протянула пакет.
Из комнаты выглянул папа с газетой в руках. – Ира, тебе Аня звонила, просила перезвонить, как только ты придешь.
– Уже! – крикнула Ира, взяла телефонный аппарат из коридора и пошла в свою комнату.
– Это я, – сказала Ира, как только услышала Анин голос в трубке.
– Хорошо, что ты позвонила, – отозвалась Аня, – я хочу тебе кое-что рассказать.
– У меня тоже есть что тебе сообщить, подружка.
Они не поссорились из-за Вани. И теперь Ира была безумно рада, что не присоединилась к молчаливому укору Туси и Лизы.
– Ты первая, – предложила Аня, будто предчувствуя, что речь пойдет о ее Волкове.
– В общем, я только что узнала, откуда Максу стало все известно.
– Ой!,– выдохнула Аня свое любимое междометие.
– Оказывается, Егор Тарасов каким-то образом подслушал разговор директора и Кошки. Ну, сама понимаешь, о чем шла речь. Видимо, в беседе упомянули Светку.
– Ясно. А он, значит, рассказал об этом своему лучшему дружку.
– Как говорили в былые времена, «В правильном направлении мыслите, товарищ», – пошутила Ира. У нее словно груз свалился с души, когда Аня залилась колокольчиком.
– Слушай, это здорово, но нужно девчонок посвятить в подробности.
– Разумеется, – согласилась Ира. – А ты не знаешь, где Светка пропадает?
– Говорят, родители перевели в другую школу.
– Как это? – изумилась Ира, подходя к окну вместе с телефоном.– В конце учебного года? – А что? Все может быть, – рассудительно сказала Аня. – Разве ты не знаешь, что Светкин отец – генерал? Наверняка у них есть связи … «Действительно, – подумалось Ире. – К тому же – такие обстоятельства».
Когда она задергивала штору, ей показалось, что в темноте промелькнула серебристая тень.
– Значит, Светке опять придется привыкать к новому классу. Хотя, скоро лето…
– Вот именно, – поддакнула Аня. – А мы завтра утром уезжаем в Рязань. На свадьбу к двоюродной сестре. Вернусь только в понедельник вечером.
– Ты об этом хотела сказать?
– Ну, об этом, и вообще… – пустилась было в пространное объяснение Аня, но Ира ее оборвала:
– Малышева, я тебя знаю, когда ты говоришь «и вообще» таким тоном, это значит, что произошло что-то исключительное. Что? – в упор спросила Ира.
– Мы с Ваней решили пожениться.
Ни много ни мало! Хорошо, что Ира сидела.
Она бы упала, это точно.
– Пожениться? – переспросила она, глупо улыбаясь.
– Ну не сейчас, конечно, – пояснила Аня вполне разумно, – а когда окончим школу, поступим в институт.
– А-а-а … – Ира вздохнула свободнее. – Это на здоровье. Решили, сколько у вас детей будет? – спросила она, чтобы привести подругу в чувство.
– Двое, – ответила Аня и опять рассмеялась. Да! Такое впечатление, что весь мир сошел с ума!
13
«Точно, весь мир сошел с ума, и я вместе с ним», – укоряла себя Ира, выходя из метро на станции «Черкизовская».
Иначе чем можно было объяснить то, что она все же оказалась возле вещевого рынка в двенадцать часов дня со спортивной сумкой в руках, где лежали блузки для продажи.
Ира плохо спала эту ночь. Ее грызли сомнения – правильно ли она поступает. Мучила совесть, что у нее снова появились тайны от родителей. Совершать ошибок не хотелось – но кому, спрашивается, будет вред, если она заработает немного денег? Никому, одна только польза: кто-то наденет новую кофточку и будет чувствовать себя красивой, а она пойдет заниматься в Школу искусств и будет чувствовать себя счастливой. Ну, почти счастливой… Без Ильи это было невозможно.
Торговля начиналась прямо у метро. Ира пристроилась возле женщины, торгующей постельным бельем. Следом за ней бородатый художник предлагал свои картины, сделанные из крошки янтаря, напротив – вьетнамцы торговали тапочками. И на всем протяжении пути к рынку кто-то что-то продавал… Раньше Ира не придавала значения тому, как много людей стоит с товаром на улицах, у магазинов, в переходах, и это помимо рынков и торговых палаток, что отвоевали себе территорию в недрах подземки. Теперь вот столкнулась с этим, потому что из разряда покупателей перешла в разряд продавцов. Ира поежилась, почувствовав себя не в своей тарелке. «Человек боится до тех пор, пока позволяет себе бояться», – внезапно вспомнила она слова Вики и решительно достала две блузки. Несколько минут она держала их в руках, отстранено глядя вдаль. И вдруг…
– Сколько стоит? – приценилась у нее проходившая мимо девушка. Она потрогала шелк, приложила блузку к себе. – Сколько ты хочешь за нее?
Ира занервничала, покрылась горячим румянцем. Стыдно, язык не поворачивается.
– Двести пятьдесят рублей, – сказала она, неожиданно назвав отпускную цену блузки.
– Беру! Такие в Коньково по триста двадцать рублей, – сообщила ей девушка и полезла в сумочку за деньгами.
Ира глубоко вздохнула, пытаясь прийти в себя. Она с удивлением смотрела на деньги двести пятьдесят рублей.
– О-о-о! Идет кровопивец! – внезапно дошел до ее сознания ворчливый голос соседки, торгующей бельем.
–•Кто идет? – переспросила она.
– Кто, кто! Конь в пальто! Здравствуй, милый, здравствуй, голубчик. – Тон женщины стал слаще меда, едва перед ними возник молодой светловолосый парень в пятнистой камуфляжной форме.
– Торгуете? – поинтересовался он, поигрывая дубинкой.
– Торгуем, – согласилась она, лучезарно улыбаясь.
– В неположенном месте, – одернул страж порядка, глядя исключительно на Иру. – Новенькая?
Ира прикусила нижнюю губу, предчувствуя неприятности.
Парень перевел взгляд на женщину.
– Вы ей разъяснили, что к чему?
– Не успела. – Женщина виновато потупила взор и обменялась с парнем непонятным жестом.
Ира сообразила, что он получил самую настоящую взятку.
– Пятьдесят рублей, – тихо сказал парень Ире.
Ира не стала делать вид, что не поняла, о чем идет речь.
– У меня нет пятидесяти рублей, – ответила она, торопливо запихивая блузку в сумку.
– А это что, фантики? – Парень метнул взгляд на деньги, зажатые в руке Иры. Видимо, смекнув, что девушка не будет ему отвечать и потихоньку улизнет, он строго сказал:
– Пройдемте в административное здание.
Там разберемся.
Катастрофа!
Именно это слово было написано на перепуганном лице Иры, когда блюститель закона вцепился в ее локоть и повел на территорию рынка. Ира готова была рвать на себе волосы. Дура! Ну дура и есть! Надо было отдать ему деньги и уходить. Ведь и так было ясно, что ничего у нее с этой торговлей не получится. А теперь?! Что же будет теперь?! Слезы набежали на глаза, стало трудно дышать.
– Вот, возьмите все деньги, – торопливо зашептала она срывающимся голосом, но, как оказалось, не слишком тихо и, главное, не вовремя.
– Ты что это, подкупить меня хочешь?! – зашипел «неподкупный» охранник рынка, заметив остановившуюся рядом патрульную машину, из которой выглянул его сослуживец.
– Помощь нужна? – спросил тот.
– Сам управлюсь.
Через двадцать минут Ира сидела на скамейке в какой-то двухэтажной хибаре, называемой административным зданием, а страж закона составлял протокол.
– Имя, фамилия, адрес? Ира ответила.
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать… исполнится второго июня, – с трудом произнесла Ира, вытирая слезы. Она приказывала им не литься, но они все капали и капали ей на руки.
– Давно торгуешь?
– Я не торгую. Это случайно, деньги были очень нужны, – поспешила ответить Ира, надеясь, что это заявление облегчит ее участь.
– Все так говорят, – равнодушно сказал тот и снова углубился в изучение протокола, будто впервые его видел.
«О чем он сейчас думает?» – размышляла Ира, до боли сжав пальцы.
А думал он вот о чем …
Дело беспроигрышное. Разумеется, он мог забрать у девчонки двести пятьдесят рублей (как она сказала, все, что у нее было). А мог заработать на ней и побольше. Пару раз он уже проделывал этот номер с такими же юными,
неопытными созданиями, и пока все сходило с рук. Да и что ему грозит? Ну, составил он протокол, на что, собственно не имел никакого права, ведь девчонка несовершеннолетняя. Допустим, укажет ему руководство или ее родственники на эту ошибку, а он им в ответ: «Это я в воспитательных целях, хотел, мол, попугать, чтобы ей в другой раз неповадно было». Но руководство сейчас отдыхает – суббота как-никак, а родственники? Что-то ему подсказывало, что девчонка побоится призывать родителей на помощь и предпочтет обратиться к друзьям, которые всегда готовы подставить свое плечо. Один звонок другу, как говорится в известной игре, – и кругленькая сумма у него в кармане. А после… официальная бумажка порвана, ребятишки отпущены, и все довольны … Вот что думал молодой светловолосый охранник рынка, у которого была беременная жена и которому не хотелось жить на одну зарплату.
– В соответствии со статьей Российской Федерации о незаконном предпринимательстве… – он без зазрения совести вешал Ире Дмитриевой лапшу на уши, – тебе придется заплатить штраф, который составляет шесть минимальных окладов. Думаю, тебе•следует позвонить родителям, чтобы они приехали за тобой и привезли деньги.
Он пододвинул к ней телефон. Ира упрямо покачала головой.
– Родители сейчас на даче, а там по близости нет телефона.
Именно этот ответ и должен был прозвучать.
Охранник откинулся на спинку стула, лениво взглянув на правонарушительницу.
– Тогда мне придется связаться с отделением милиции. Пусть они с тобой возятся, – услышала Ира.
Опять в милицию! Как под Новый год! «Как встретишь Новый год – Так его и проведешь, – запаниковала она. А потом и вовсе в голову полезла всякая чушь: .«От сумы да от тюрьмы не зарекайся», «От судьбы не убежишь», «Раньше сядешь, раньше выйдешь»… Конечно, она понимала, что ее не• посадят за торговлю в неположенном месте и что этот «честный» охранник хочет нагреть руки, но второй раз в милицию? Сообщат родителям, в школу… Боже! Слезы вновь полились из глаз ниагарским водопадом.
– Почему я? – вымученно прошептала Ира.
– Потому что, – предельно кратко объяснил охранник. Он поерзал на стуле. – У тебя, что же, нет друзей, которые могли бы тебя выручить? Уплати штраф и иди гуляй со своим товаром, только не на моей территории.
Погруженная в тягостные мысли, Ира невидящим взглядом смотрела в окно. У кого можно занять такие деньги? Аня уехала в Рязань. Ваня с Сережей? У них тоже нет. И даже если они смогут взять их у родителей, то все равно придется объяснять, для кого и на что – сумма немаленькая.
Илья! Он был единственным, кто мог помочь ей выпутаться из этого переплета. Чтобы это понять, необязательно было обращаться к магичecкому кристаллу. Начинать разговор с унизительной просьбы не хотелось, но так страшно было оказаться в милиции и пройти через этот кошмар еще раз.
Ира протянула руку к телефону, замечая, как дрожат ее пальцы. Лишь бы Илья был дома, потом она ему все объяснит, если он согласится ее выслушать.
– Алло!
Трубку снял мужчина.
– Здравствуйте, – произнесла Ира, стараясь, чтобы голос ее звучал ровно. – Мне нужно поговорить с Ильей.
– Илья, это тебя.
– Да.
Ира услышала мягкий баритон, и слезы вновь побежали из ее глаз.
– Илья, это Ира. – Она подавила рвущийся изнутри всхлип. – Извини, что беспокою, но… – Что случилось? – спросил он, уловив напряжение в ее голосе.
– Я в милиции…
– Где?!
Внезапно она почувствовала жуткий приступ головной боли. Она прижала пальцы к виску. – Ну не в милиции… в общем, мне нужна твоя помощь.
Теперь,– когда Ира сказала самое главное, ей стало легче говорить все остальное. Она коротко рассказала, что с ней произошло, назвала адрес, услышала: «Жди. Я сейчас приеду», – и положила трубку.