Текст книги "Доказательство любви"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Так пусть немного погуляет, скоро и сама назад прибежит. И вот тогда он ей все припомнит… но, разумеется, все простит, если она перестанет глупо упрямиться.

Воображение живо нарисовало эту желанную картинку: Дарочка входит в калитку, несчастно опустив голову, подходит к неприступно стоящему на крыльце Тодгеру и говорит своим нежным голоском:

– Прости меня, пожалуйста. Я поняла, что не могу без тебя жить…

А тот будущий суровый Тодгер, стоящий на крыльце в своем лучшем костюме и начищенных до блеска сапогах, насмешливо разглядывает грязное личико вредной девчонки. И порванное, перепачканное платье, и спутанные локоны, и многочисленные царапины на руках. Ведь ей пришлось пробираться через глубокий овраг, которым маг намеренно преградил дорогу к своим владениям, чтоб не шатались всякие любители приключений.

И специально населил этот овраг ядовитыми змеями и огромными жабами, кусачими крысами и шакалами.

Демонская кровь! А ведь эта дурочка и в самом деле не задумываясь полезет в тот овраг, который даже сам Тод обходит десятой дорогой!

И, само собой, никогда не сможет его пройти, несмотря на защитный медальон, который он ей лично зачаровал и велел носить не снимая!

Вот и сидит небось сейчас где-то там, под кустиком, вдыхая ядовитые испарения, окруженная стайкой жадных крыс и танцующих смертельный танец кобр!

Маг раздосадованно дернул себя за свисающую с виска почти до груди прядь смоляных волос, щелкнул пальцами, и яростный вихрь подхватил кресло. Оно взвилось выше стены и колючей ограды, пронеслось над живописным склоном, перелетело через прозрачную реку в песчаных берегах…

Ничего этого Тодгер не видел, он глядел не на красоты природы, а в свой шар, осматривая его магическим оком каждый кустик и каждый камушек.

Безуспешно, нужно сказать: кроме стаи оборотней, нескольких русалок да медвежьего семейства, шар не обнаружил никого живого.

– Темная сила! – прорычал он, снова расстроенно дернув назойливую прядку.

Кастовал на себя усиленную защиту и направил кресло в сторону оврага, даже не надеясь найти невесту живой. Если оттуда даже авантюристы в зачарованных доспехах еле живыми выползают, да и то не все, чего уж говорить о полуголой девчонке!

Тут маг припомнил, что по ночам возле его оврага любят водить свои брачные хороводы оборотни, и зарычал еще свирепее. И намного отчаяннее.

Если Дарочка случайно встретилась с этими обаятельными ловеласами, можно не сомневаться в ее целости и здоровье. И спит сейчас принцесса вовсе не под кустиком, а в уютном домике на опушке леса, на ложе, покрытом покрывалом из беличьих шкурок.

И, разумеется, не одна.

Тодгер люто заскрипел зубами и прибавил креслу скорости, так что полы его черного плаща захлопали за спиной, как крылья диковинной птицы, а над ними пиратским флагом взлетели смоляные пряди.

Он мчался над глубоким оврагом, поросшим колючками всех сортов и видов, тревожа обитателей этого жуткого места. Впрочем, глупые жабы провожали его беззаботно-пучеглазым взглядом, а змеи вообще не смотрели вверх, им не до таких глупостей.

Зато шакалы, поджав хвосты, лезли в самую чащу густых кустов, догадываясь, что не стоит ждать ничего хорошего от забросившего их сюда существа.

А вот крысы стремглав неслись по склонам вверх, карабкались по отвесным стенам, срываясь, падая и снова устремляясь вперед.

Им было точно известно – просто так, прогуляться или развлечься, маг ходит совсем в другое место, значит, пора спасать серые шкурки. И не важно, что мех бросовый, зато свой, родной.

* * *

Дарелетта постояла у окна, провожая взглядом стремительно улетавшего хозяина замка, ехидно хихикнула и отвернулась.

Как она и предполагала, Тодгер даже не подумал искать ее здесь.

Обшарил все до самого укромного уголочка, не заглянув лишь в одно-единственное место – в свою собственную рабочую башню.

Не додумался, что именно туда принцесса первым делом и направится. Память у нее отличная, а маг не раз повторял, что защита его лабораторий настолько надежна, что даже муха не пролетела за последние лет десять. Не говоря уж о ком-то крупнее.

И при этом заверял Дарочку, что вложил в ее медальон защиту от всех известных ему ловушек и заклинаний. И даже проверить предлагал.

Но тогда Дарочка отказалась, сказав, что она не подопытная крыса. И что вообще полагается на его слово. Хотя на самом деле таились в ее душе сомнения, и немалые.

Зато вот теперь она ему совершенно верит.

Действительно, от всех заклинаний Тодгера она защищена, опробовано на деле.

Несмотря на то что откуда-то летели огненные стрелы, а под ногами расплывались жуткие черные кляксы, от Дарочки они отскакивали, как вода от раскаленного утюга, не причиняя никакого вреда.

Ну, разумеется, она не сразу сама сюда сунулась, что за вздор! Уговорила глупенькую колючку, пообещав ей за это сказку. Та ведь совсем как ребенок, такая же наивная и любознательная. Самую простенькую сказку про елочку прослушала четыре раза и даже не все поняла.

После стебля колючки, вооруженного медальоном принцессы, попасть в башню было довольно просто. Значительно труднее оказалось высидеть два часа у окна в ожидании появления ее личного рабовладельца. Скучно и прохладно, хотя снарядилась Дарочка по-походному. Зато зрелище того стоило.

Вид вырывающего кусты и громящего павильон смерча был очень впечатляющ. Ничего более увлекательного она за всю свою жизнь не видела, но магу конечно же никогда в этом не признается.

Ведь если разобраться, точно так же мог вести себя и владелец какой-нибудь ценной птички или зверюшки, если бы она от него сбежала.

Значит, придется продолжить испытания.

Но для начала неплохо бы умыться, переодеться и нормально перекусить, пирожными сыт не будешь…

* * *

В кухне было все.

Сияющие чистотой котлы, котелки и котлищи, сковородки, дуршлаги и половники всех видов, разделочные доски…

И целый ряд поблескивающих отточенными кромками режущих и рубящих кухонных орудий. От крохотного ножичка, непонятно для чего предназначенного, до огромного топора, с какими в книжках ходят только орки.

Еще Дарочка обнаружила шеренги мисок, подносов и тарелок, чашек, кружек, ковшиков, вилок и ложек и множество прочей неопознанной посуды и приспособлений.

Не было только того, что она всегда безошибочно находила на кухне собственного дворца.

Подносов с пирожными и пирожками, корзин с булочками и хлебцами, накрытых салфетками пирогов и кулебяк.

Да тут даже завалящего сухарика не нашлось. Ничего! То есть абсолютно!

Зато нашлась дверца и за ней – кладовая.

Большая такая, размером с два разгромленных магом павильона.

И вот тут было все… кроме того, что пыталась отыскать Дарочка.

Висели на балках разнообразные копченые и вяленые окорока, колбасы, рыбы, птицы и даже лягушки. Всех размеров и цветов, от почти черного до бледно-золотистого.

Лежали на огромных, голубовато-прозрачных ледяных плитах туши всевозможных животных, птиц, рыб и прочих морских обитателей.

Стояли бочки с маслом, медом, сиропами и соленьями-моченьями: грибами, ягодами, фруктами и овощами.

Впрочем, овощей и фруктов и свежих было столько, что возле некоторых ларей и корзин Дарочка застыла в глубокой задумчивости, не узнавая полосатых и пятнистых незнакомцев и подозревая, что маг просто сложил тут результаты своих экспериментов.

Дальше шли лари с крупами, мукой, сухофруктами, огромные банки с вареньями, приправами и пряностями, полки с разнообразными сырами и кувшинами сливок и сметаны, туески с коровьим маслом и горшки с творогом и животным жиром, связки чеснока и перцев, трав и листьев. И еще бочки с икрой и корзины с яйцами, шкатулки с чем-то непонятным, коротко подписанные торопливым почерком… у принцессы даже голова закружилась от этого изобилия и голода.

А за арочной дверью виднелся винный погреб: огромные бочки с кранами, стеллажи с бутылками…

Но нигде не было того, ради чего принцесса бродила между стеллажами и полками и заглядывала в бочки.

Пирогов, пирожных, печенья и вафель. Да даже простых булочек с изюмом и тех не было!

Эх, маг!

А говорил, что любит ее!

Какая же это любовь, если он даже вкусов любимой принцессы не изучил? И прежде чем тащить ее в свое логово, не забил кладовые пирогами-булками, пирожными-морожеными и шоколадом!

Только о себе, эгоист, и заботился, винища да мяска натаскал столько, что полку егерей на месяц вполне хватит!

Распаленная обидой, Дарочка двинулась в обратный путь, не забыв, однако, прихватить кружок сыра и копченого рябчика, привлекшего ее золотистым цветом и аппетитным ароматом.

Сиротливо лежащие на первозданно чистом кухонном столе сыр и рябчик выглядели приговоренными на эшафоте, а Дарочка сама себе казалась палачом, когда двинулась на них с одним из внушительных режущих кухонных орудий.

Само собой, умела она пользоваться ножом, что за вздор! И отбивную котлетку аккуратно отрезать, и книжные листы открыть. И даже кусок пирога при случае сама себе отрезала, когда, дочитав в три часа ночи книжку до описания роскошного пира, обнаруживала, что на стоящем рядом подносе не осталось даже крошек.

И потому решительно вонзила огромный нож в круг сыра, точно помня про нежность сливочных ломтиков.

Нож вошел в глянцево-желтое тело сыра не очень легко, но Дарочку это не смутило, принцессам не подобает отступать перед трудностями. «А сыр даже смешно назвать трудностью», – презрительно сморщив губки, сообщила девушка сама себе и нажала на ручку ножа со всех сил.

Нож неохотно двинулся вглубь, дошел до середины и застопорился.

Дарочка попыталась его вытащить – где там! Неведомая сила держала острое орудие крепче, чем терновый куст – кружевную накидку.

Через некоторое время принцесса устала, рассердилась и решила, что это маг специально зачаровал сыры, чтоб их не могли съесть какие-нибудь аферисты, с коими он время от времени борется.

Взяла новый нож, еще больше, стиснула рукоятку двумя руками и подступила ко второму приговоренному, беззаботно валявшемуся лапами вверх. «А как же ему волноваться, если головы уже нет», – мелькнула у принцессы мысль, сверкнуло ясное лезвие ножа…

В тот же миг промелькнули золотистые лапы рябчика, совершившего головокружительный прыжок со стола под буфет, и сталь со всей силы обрушилась на не предполагавший такого коварства стол.

И хотя дубовая столешница абсолютно не ожидала нападения, сопротивление все же оказала. Не сдалась внезапному удару, и нож, со всей Дарочкиной силы саданувший по ее поверхности, отскочил с таким азартом, что девушка предпочла отпустить его и резво отпрыгнуть в сторону.

Зазвенела по полу каленая сталь, заухал под потолком чей-то язвительный смех.

Дарочка стремительно отпрыгнула еще дальше и лишь после этого обернулась.

На одном из стульев с высокой спинкой, ранее тихо придвинутом к обеденному столу, сидел мужчина средних лет с очень импозантной внешностью. Чуть волнистые волосы цвета переспелой вишни львиной гривой поднимались надо лбом, в ухе поблескивала замысловатая серьга, из-под насмешливо изломанных густых бровей смотрели проницательные зеленые глаза, а жгуче-черная мантия была расшита серебряными рунами и звездами.

– Почему ты смеешься?

– А разве не смешно? Ты не сумела себе отрезать ни сыра, ни мяса! Да я абсолютно уверен, ты даже простой каши сварить не в состоянии, не говоря о том, чтобы испечь себе булочку.

– А ты умеешь делать все на свете? – невинно поинтересовалась Дарочка и чинно уселась за стол напротив незнакомца.

О том, что убегать от него бесполезно, девушка догадалась сразу.

– Не все, но очень многое, – ехидно прищурился он.

– А сколько тебе лет?

– Магам такие вопросы не задают.

– Ладно, – кротко опустила глазки принцесса, – задам другой. Ты и в восемнадцать лет умел столько же, сколько и сейчас?

– Ну разумеется, нет. Однако обслужить сам себя, разжечь плиту и сготовить обед точно мог.

– А тебя всему этому кто-нибудь учил? Ну, хоть раз показали, как это делается?

– Вообще-то я был очень смышленый, – гордо припомнил маг. – Мне достаточно один раз понаблюдать, и я навсегда запоминаю, что и как делается.

– И тебя не выгоняли из кухни и из всех комнат, где кто-то готовит, стирает, гладит или шьет? – изумленно ахнула девушка.

– Нет, конечно, у нас дома все что-то делали.

– А вот у нас никто из семьи ничего не делает! – горестно сообщила Дарочка. – И ходить туда, где что-то делают, настрого запрещено. Еще нельзя самой одеваться, причесываться, купаться… только вышивать да книжки читать и можно, хотя книжки стараются давать пореже, а пяльцы – почаще.

– Мне уже пора начинать тебя жалеть? – насмешливо прищурил свои изумрудные глаза маг.

– Да где уж тебе, – презрительно фыркнула принцесса. – Ты за свои триста лет уже, наверное, забыл про такое чувство, как сострадание. Мне достаточно и простого понимания… или книжки, где написано, как что делать. У нашего главного повара есть, но он мне не дает. Говорит, тогда король из него самого отбивную сделает.

– А вот оскорбить меня намеком на мою старость ты пытаешься очень зря, – с легкой угрозой протянул маг. – Я ведь не Тодгер, обид тебе прощать не намерен!

– Это ты меня первый обидел, – немедленно возразила принцесса. – Обвинил в том, в чем я никак не могу быть виновата. А теперь ругаешь за то, что я защищаю себя! А ведь чувство собственного достоинства и гордости в нас воспитывает наставница, специально приехавшая из Королевского института благородных девиц Лезарии!

– Хорошо, – немного подумав, заявил незнакомец. – Я задам тебе несколько вопросов, и если сочту, что ты заслуживаешь, то переменю свое первоначальное намерение насчет твоей судьбы.

– Задавай, – крепче прижав к себе свою книжку, согласилась принцесса, начиная мечтать, чтобы хозяин замка поскорее вернулся.

Ведь вопросов может оказаться не так уж много, а незваный гость, судя по всему, настроен очень решительно.

– Но сначала мы перейдем в более безопасное место, – словно прочтя ее мысли, усмехнулся зеленоглазый. – Тодгер заканчивает громить свой овраг и как только не обнаружит там твоего тела, вернется домой. И непременно начнет расследование. Он умеет рассуждать очень трезво, пока не отвлекается на всякие глупости.

Маг сделал неуловимое движение рукой и оказался рядом с принцессой. А в следующий момент решительно сдернул ее со стула, крепко прижал к себе, и светлая, ухоженная кухня Тодгера исчезла вместе с недорезанным сыром и недорубленным рябчиком.

* * *

– Ах! – само сорвалось с губ Дарочки, но она тут же крепче стиснула ротик.

Давно поняла, читая книжки, как надобно вести себя девушкам, когда их умыкают бандиты или такие вот грозные незнакомцы. Если эти девушки не хотят, разумеется, немедленно получить пощечину, оказаться в подвале или еще где похуже.

Да и место, куда они попали, вовсе не произвело на Дарочку гнетущего впечатления.

Хотя в первый момент показались слишком суровыми черные с золотой прожилкой мраморные стены и полы, черный камень очага и металл котлов. Однако, оглядевшись, принцесса больше не замечала нарочитую черноту этого помещения, ее натренированный глаз успел рассмотреть и блюдо с пирогами, и витую корзинку того же черного металла, полную пирожных, и даже шкафы с разнообразной посудой.

И не важно, что она тоже черная, пить чай можно из любых чашек.

– А чего это ты не визжишь? – поинтересовался маг, оставив Дарочку посреди кухни и усаживаясь во внушительного размера кресло с высокой спинкой.

– Не считаю нужным, – кротко ответила Дарочка и загнула один пальчик.

– Почему?

– Чтобы тебя не сердить, – так же смиренно выдала один из мелькнувших в ее хорошенькой головке вариантов ответа принцесса и зажала второй пальчик.

– Благоразумно, – нехотя похвалил похититель. – А что ты там считаешь?

– Вопросы. – С постного личика Дарочки можно было писать ангела смирения.

– Заче… – начал маг и захлопнул рот. – Ясно. Как я понимаю, вести себя прилично и рассуждать здраво ты все же умеешь.

– Вам виднее. – Скромность принцессы расцветала, как поле одуванчиков на рассвете.

– И это верное замечание. Тогда ответь на вопрос посложнее – почему ты издеваешься над женихом?

– У меня нет жениха. – Огромные синие глаза смотрели с искренней печалью.

– А Тодгер?

– Маг Тодгер меня купил, и теперь он мой рабовладелец, – горько вздохнула девушка.

– Но ведь прежде, чем обменять тебя на корону, он почти два года за тобой ухаживал? – Маг явно начинал злиться, и Дарочка это поняла.

Но солгать в таком важном для каждой девушки вопросе не могла.

– Нет, не ухаживал.

– Как это «не ухаживал»? Да он вился возле тебя по полдня, вместо того чтоб заниматься делами!

– Пчелы тоже возле цветов вьются, – чуть покраснев, проворчала принцесса. – По-вашему, это можно назвать ухаживанием?

– А, – догадался маг и только тут заметил, что принцесса так и стоит посреди кухни. – Садись на стул и рассказывай, как, по-твоему, должен был ухаживать за тобой Тодгер.

– Как за всеми принцессами ухаживают, – безнадежно вздохнула Дарочка. – Вот весной за Генриеттой ухаживал принц из Хадгира. Весь дворец сидел у окон с платочками! Он приезжал к ней под балкон на белом коне и пел серенады, по пять раз в день присылал ей букеты, читал стихи, катал на лодочке по большому королевскому фонтану и лично держал над Генриеттой зонтик!

– Понятно, – строго прервал принцессу маг, ясно ведь – про замечательное ухаживание принца Геррика, слывущего отъявленным ловеласом, девушка может рассказать еще очень долго. – А ты не подумала, что все люди разные? И далеко не каждый способен полночи горланить под балконом, развлекая весь дворец!

– Подумала, – сообщила принцесса, глядя на похитителя ангельски ясными глазами. – И вполне обошлась бы без серенад. И заодно без принародного лапания моих коленок.

– А догадаться о том, что он из семьи магов, а они не считают обучение изящным манерам самым важным делом, ты могла?

– Нет, не могла, – печально помотала головой девушка. – Не настолько я сообразительная. Но ведь и ты не догадался, что меня никто не обучал варить кашу и резать сыр?

– Дерзка, – прищурился маг, подумал и добавил: – Но не дура и не истеричка.

– Спасибо, – кротко кивнула принцесса.

– Пока не благодари… хотя отправлять тебя в подарок дугрейскому султану я раздумал. Решил дать последний шанс. Окончательно все просчитаю позже, сейчас у меня срочное дело, а до того времени придется тебя спрятать. Но не волнуйся, принцесс я сажаю в камеру только в самых крайних случаях. Тебя спрячу по-другому.

Черное облачко слетело на Дарочку с потолка и, словно туман, осело на ее коже.

– Теперь тебя никто не узнает, – любезно сообщил маг, свивая пальцами в воздухе замысловатую невидимую виньетку. – А чтоб ты сама не проболталась, говорить сможешь только по моему приказу. Звать тебя буду коротко – Ре. Ну а все остальное тебе объяснит Туа. Туа! Иди сюда!

Черная дверь, совершенно незаметная на фоне стены, аккуратно раскрылась, и в комнату вошла совершенно черная женщина в черном же платье. Только чепец с оборками, завязывающийся по южной моде на затылке, да длинный фартук с крылышками были ослепительно-белыми. Она подошла ближе и молча застыла перед магом, ожидая указаний.

– Я привел тебе ученицу, – строго сообщил маг. – Научишь ее всему, что умеешь. Есть давай только ту еду, которую она приготовит сама. Поняла? Никаких пирожных.

– У-у-у! – промычала Дарочка, с ужасом понимая, что из горла не вылетает ни одного из тех словечек, какие ей хотелось выкрикнуть, когда она разглядела свои совершенно черные руки и точно такой же наряд, как на Туа.

Маг не обратил на это мычание никакого внимания, видимо, догадывался, каких слов следует ждать от пленницы. Просто поднялся с кресла и шагнул к двери, определенно намереваясь покинуть кухню. И тогда принцесса бросилась ему наперерез и торопливо нарисовала в воздухе рукой большой вопрос.

– Спросить хочешь? – догадался маг, посмотрел в глаза, ставшие такими же черными, как и все остальное, и нехотя разрешил: – Ну ладно… только один вопрос.

– Надолго? – сумела произнести принцесса и снова онемела.

– До тех пор, пока не научишься готовить, – равнодушно сообщил он и, твердо ступая, вышел прочь.

– Значит, – с ненавистью глядя ему вслед, процедила немыми губами Дарочка, – у меня будет достаточно времени, чтобы выяснить все, что захочу.

Ну а план, как отомстить за это похищение, постепенно сложится в голове сам, уже проверено.

– У! – сообщила Туа, дернув девушку за рукав, и та обернулась наконец к своей учительнице.

А обернувшись, замерла от изумления, сообразив, что мыслила в верном направлении и пока еще не все в жизни для нее потеряно. Чернокожая повариха подмигивала так дружелюбно, что не поверить в это было просто невозможно.

Ну а когда подруга по несчастью состроила ехидную гримасу и дерзко показала закрывшейся двери розовый, как у собачки, язычок, Дарочка поняла, что уже почти обожает эту кухарку.

А Туа взяла с полки стопку мисочек, бросила в корзинку и поманила ученицу черным пальцем. И та с готовностью шагнула следом, догадываясь, что нарушить приказ и выдать ей готовое пирожное женщина не сможет.

По этой кладовой они пробежали быстро и уверенно. В этот раз Дарочке не пришлось ломать голову, какие продукты нужно брать, достаточно было повторять все за сестрой по несчастью. Девушки зачерпнули одной мисочкой муки, в другую бросили желтый шарик масла, в третью плюхнули густющей сметаны, еще в одну аккуратно сложили яйца. Последней зачерпнули чего-то очень белого и мелкого, и кухарка сунула туда палец и лизнула, показывая, что ученица должна сделать то же самое.

Белое оказалось сахаром, только очень мелким, и теперь Дарочка его узнала – точно таким бывали посыпаны булочки и пирожные.

Вернувшись в кухню, Туа не стала заниматься ни мукой, ни сахаром, просто поставила корзину на стол и повела принцессу к очагу.

– Чтоб огонь разгорелся сразу, – внезапно сообщила она мелодичным голосом, – вниз положи стружек, потом мелкую щепу и последними – поленья, но сначала самые мелкие, и не плотной кучей, а сложи для огня домик.

Оглянулась на возмущенно сопящую ученицу и выразительно показала глазами на дверь.

Тут бы и дурак понял, что маг как-то подслушивает разговоры пленниц, а Дарочка дурочкой себя не считала. И потому понятливо кивнула и принялась в первый раз в жизни строить дом не из разноцветных кубиков драгоценных сортов деревьев, а из неошкуренных чурбачков и смолистых стружек. И не для ручного хомячка, а для огня.

Туа помогала, потом достала с полки черную металлическую шкатулку, выкатила из нее ложечкой маленький, тускло светящийся уголек и положила между дров.

– Это спящий огонек. Дунь на него.

От легкого дуновения уголек ожил, высунул призрачный язычок, лизнул одну стружку, другую и расцвел огненным цветком, пока маленьким и неярким, но очень быстро набирающим силу.

Кухарка довольно прикрыла дверцу, поставила на плиту большой чайник с водой и вернулась к столу. Там она уверенно разделила все принесенное на две равные кучки, выдала ученице сито и всыпала в него муку.

– Сей. Это просто – дергай сито то одной рукой, то другой. Да, вот так. Просеянная мука даст пышное тесто, ляжет без комочков, и булки будут высокими и воздушными.

Дарочка представила воздушные булочки, невольно облизнулась – именно такое печево она и любила – и решительно задергала руками.

А пока она сеяла муку и снова собирала ее в мисочку, вскипел чайник, и Туа, достав одинаковые широкие и невысокие котелки, налила в один ровно чашечку кипятка.

– Теперь ты.

Это оказалось не так просто – налить из большого чайника в чайную чашку, но принцесса очень старалась и пролила совсем немножко. Перелить из чашки в котелок оказалось совсем просто.

– Кладем масло. – Кухарка подержала широкий нож в горячей воде, нажала, и сливочный шарик распался пополам. – Теперь можно резать кубиками.

Отправив масло в ковшики, учительница с ученицей поставили их рядышком на плиту и всыпали по щепотке соли и ложечке сахара.

– У-у… – разочарованно хныкнула принцесса, по ее мнению, сахара следовало насыпать больше.

Много больше.

– Сахар не сюда, – отлично поняла страдания девушки черная Туа. – Это будет тесто.

И едва масло растворилось, а вода начала снова закипать, разом всыпала туда чашечку муки и принялась ловко мешать.

Дарочка повторяла ее действия, как ученая собачка, и даже кончик язычка чуть высунула от усердия, отлично понимая, что если сделает что-то не то, то и кушать будет это самое «не то». Не раз слышала разговоры кухарок, забегая в неурочное время за булочкой, что пироги сегодня не удались.

– Теперь разбивай по одному яйца и быстро вмешивай, – отодвинув котелки на самый край, скомандовала Туа, ставя рядом мисочку с яйцами и чашечку. – Но если не умеешь хорошо разбивать, то сначала в чашечку. А когда льешь яйцо в тесто, старайся не попасть на дно, мы готовим не яичницу. Пяти штук хватит, яйца крупные. И не забудь: в это тесто яйца идут самые свежие и ни в коем случае не холодные. Я специально немного подержала их рядом с чайником, а прислали эти яйца только утром.

Разбить яйцо так, чтоб скорлупка лопнула ровно посредине и не смялась мелкими кусочками, принцессе удалось с третьей попытки, когда она сообразила, что удар ножа должен быть сильный и короткий. И плоды ее первых неудач Туа, бдительно следившая за девушкой, спокойно слила в мисочку из-под муки.

– Потом взобью и процежу, в тесто пойдет, – сообщила она в ответ на любознательный взгляд ученицы. – А вообще запомни: если не уверена, что яйца свежие, всегда разбивай в чашечку. Иначе можно плохим яйцом испортить кучу продуктов. Да мешай получше, не отвлекайся! Тесто должно стать послушным, тягучим и легко отставать от стенок. Вот смотри, какое у меня!

Кухарка белоснежным полотенчиком отставила в сторону свой котелок и заглянула в посуду к принцессе:

– Хорошо, молодец. Еще одно яйцо – и готово, да вот так, промешивай до дна, чтоб все было одинаковым. Не вздумай схватиться руками, когда будешь снимать, обожжешься. Ну вот, готово. Сейчас поставим выпекать, духовка уже нагрелась.

Туа достала с полки широкий металлический противень, плеснула немного масла, ловко размазала черной ладошкой и вытерла ее о полотенце. Принцесса проследила за ней и подозрительно прищурилась – на полотенце не осталось и следа масла. Значит, каверзный маг все-таки помогает служанке, и это неплохая примета. Может, он и над Дарочкой позже сжалится, доживать свою жизнь чернокожей и немой кухаркой ей совсем не хочется.

– Вот с этой стороны твои, а тут мои, – поделила кухарка лист пополам. – Я со своей стороны поперек класть буду, а ты вдоль клади. Бери чайную ложечку, обмакивай в холодной воде и зачерпывай ровненький шарик, да не размазывай! Так кучкой и клади. Снова в воду, снова на лист. Посвободнее раскладывай, они вырастут. Остатки теста соскреби со дна, там еще пара шариков выйдет, потом порадуешься. Все, открываем духовку, ставим, – чуешь, какой оттуда жар? Самое то, что нужно, чтоб тесто поднялось и испеклось. Закрываем и двадцать минут не подходим, открывать и смотреть нельзя, сядут булочки, будут клеклые. А пока в печи угольки отгребем в сторонку, чтоб не пригорело, тут они жара на духовку не дают. Теперь идем делать начинку.

Туа ловко собрала со стола грязную посуду, составила в стоящий в уголке сундук и через минуту вынула ее назад совершенно чистенькую. Дарочка вздохнула с облегчением: огромные корыта, в которых мыли посуду в родном дворце, перестали нравиться ей уже очень давно. Это лет в десять юной принцессе казалось, что очень интересно болтать в них тарелками и ложками.

– Вот тебе венчик, вот миска, в следующий раз сама возьмешь, – подтолкнула ученицу к столу кухарка. – Начинку сегодня сделаем самую простую, сметанную. Но с сиропом, ты малину или вишню любишь? Покажи пальчиком. Я тоже малину.

И щедро наплюхала в Дарочкину миску густой сметаны. Полила малиновым сиропом, всыпала чашечку сахара.

– Взбивай! – И взялась за свой венчик. – К себе крути да поглядывай, чтоб все ровно промешалось. Готовый крем должен быть пышным, как пена с хорошего мыла, и не падать с венчика.

Это была нелегкая работа, принцесса запыхалась, рука у нее начала болеть, но она упорно крутила венчик, кушать хотелось все сильнее. И даже сама себе не поверила, когда обнаружила, что у нее в миске больше не сметана с сахаром, а крем. Самый настоящий, именно такой, какой бывал на тортиках и пирожных, пышный, нежно-розовый, вкусный даже на вид.

Украдкой сунутый сначала в миску, а потом в ротик черный пальчик подтвердил – точно, это он, родненький!

Вот теперь Дарочка начала верить, что перекусить ей сегодня наконец удастся. И можно будет не вздыхать тайком о яблоках и грушах, скормленных ради дружбы колючему сторожу.

– Готово, – сообщила Туа, – пора вынимать. На первый раз я, потом будешь ты. И не забудь: лист очень горячий, намного горячее, чем кипящий чай. Если коснешься – будет ожог.

Она распахнула духовку, ловко схватила свернутыми в несколько раз полотенчиками противень и перенесла на стол.

Принцесса во все глаза смотрела на пышные золотистые булочки, в которые превратились продолговатые шарики, и едва не плакала от умиления – они это, они! Самые любимые ее пирожные! Да она их теперь по три раза в день печь будет!

Вся остальная работа оказалась проще и приятнее. Осторожно сняв на доску пирожные, сначала дали им остыть, потом надрезали сбоку так, чтоб верхняя половинка открылась, как крышечка на маленькой шкатулочке. И наконец большой ложкой положили внутрь каждого взбитый крем. Затем прикрыли крышечки и, разлив по чашкам чай, который оставшимся кипятком мимоходом заварила Туа, устроились со своими тарелками у обеденного стола.

– Мм, – пробуя пирожное, мурчала от удовольствия принцесса, как вкусно-то!

– Как я понимаю, пирожные ей удались, – едко изрек голос мага, и, скосив глаза, Дарочка обнаружила, что он уже сидит в своем любимом кресле. – Но не могу понять другого. Почему ты, Туа, не начала обучение поварскому делу с чего-нибудь попроще? С каши, например, или бульона? Меня вот, допустим, сначала учили чистить овощи. Я целых полгода чистил картошку и лук. Туа! Почему ты не отвечаешь, когда я задал вопрос?!

Кухарка состроила презрительную рожицу и, не обращая на мага внимания, откусила сразу полпирожного. Вот в этот миг Дарочка поняла, что уже почти обожает эту мужественную женщину.

– Туа! Я с тобой разговариваю! – В голосе мага послышалось рычание голодного льва.

– А я с тобой – нет! – отрезала черная женщина и спокойно засунула себе в рот оставшийся кусок пирожного.

– А я и не прошу со мной разговаривать, просто ответь на вопрос!

Дарочке показалось, что это заявление слегка нелогично, и Туа тоже усмехнулась очень ехидно, но тут обе тарелки с пирожными поднялись со стола и взмыли к потолку.