Текст книги "Небо на земле"

Автор книги: Вениамин (Федченков)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

5. ЧАША ЖИЗНИ

Но кроме этого он видел, чувствовал, испытывал великое многообразие и других благодеяний от совершения Литургии. Мы, земные, душевные, обычно и везде ищем каких‑либо «благ», «даров», пользы себе. Но святые люди обо всем забывали, кроме «единого на потребу» – жизни в Боге, любви к Нему и Его к нам. И в этом состояла жизнь души их, здесь уже была и «награда», и «дары»… Мiр небесный живет любовью; и земные святые дышут ею же.

Поэтому и для о. Иоанна самое совершение богослужения, переживание общения с Богом были уже величайшим благом. «Служить Богу – блаженство само по себе», – говорит он. Если бы кто задал вопрос батюшке: какая «польза» от Литургии? – он вероятно с недоумением, а может быть и с грустью посмотрел бы на него… Если ни на небе, ни на земле нет ничего выше, лучше, блаженнее, то о какой пользе, о каких плодах можно еще говорить! Уже все дано… Высочайшая награда для христианина, особенно для священника – Бог в сердце. Он – наша жизнь, наша слава, наше украшение и благолепие. Он – свет, сила, очищение, обновление». Он – всё.

Все прочее – лишь проявление, раскрытие этого основного блага – общения с Богом. И о. Иоанн говорит о частных дарах Евхаристии. Но самое главное уже сказано было, когда мы слушали его восторги от служения и речи о любви.

Действия или плоды Литургии обширны и многообразны.

«Божественная служба, – пишет о. Иоанн, – при всех борениях наших с грехами и противными злобными силами, удивительно обновляет, укрепляет, очищает, ободряет, и она есть для меня величайшее благо в жизни. Благодарю за сие Господа. Бесценное благо дано мне от Господа в богослужении. В нем вся жизнь нашей души, все сокровище. Тут ее родина, ее жизнь, ее святыня, ее воспитание, врачевание, пища и питие; ее сила, ее слава».

Так говорит батюшка вообще о богослужении. Так же, и еще более свидетельствует он о Литургии.

«В совершении Литургии я сподобляюсь бесчисленных милостей от Господа. И не я один, а все люди православные, весь мiр, по милости и беспредельной силе Бескровной Жертвы, приносимой на святом престоле». Каковы же эти милости?

О. Иоанн часто перечисляет их в сжатой речи, но в сильных словах, которые точно искры вылетают из его пламенно горящего сердца, из богатого опыта. И мы уже сами постараемся потом расчленить более важные его переживания, и сначала послушаем общий поток его мыслей.

«Вижу, вкушаю и осязаю Самого Божественного Спасителя моего в чудных Его Таинах. Ощущаю Его во мне действия: действия мира, очищения, освящения, оживотворения, просвещения, обновления – ибо они обновляют всякого искренно причащающегося».

«Литургия – таинство очищения, освящения, просвещения, возрождения, оживотворения человека для жизни вечной, таинство любви Божественной, таинство возвеличения, обожения обесчещенного, униженного, погибшего в грехах человека».

«Это – истинно небесное служение Божие на земле, при котором быть… блаженство, мир и отрада для души! Оно питает ум, веселит сердце, вызывает слезы умиления, благоговения, благодарности, подвизает к самоотверженным подвигам любви, веселит надеждами воскресения и бессмертия».

«В принятии Христа с верою внутрь себя – очищение, освящение, избавление наше от грехов и врагов наших, обновление наше, сила наша, утверждение сердца нашего, мир наш, свобода наша, слава наша, жизнь и бессмертие наше. О сколько благодеяний подается нам от Бога чрез Литургию!»

«Как приблизился к нам Господь чрез воплощение! Его мы вкушаем, пьем, Им дышим, в Него облекаемся. О какое чудное одеяние, прекрасное, нетленное, премiрное, сладостное, светлое, теплое, укрепляющее душу!»

«В Литургии наша сила против сильных врагов, победа над ними, побеждающими нас нередко страстями нашими, очищение наших нечистот, свет наших душ, святыня, слава наша, надежда наша, утверждение наше».

«Человек непрестанно восстановляется, обновляется, спасается Пречистым Телом Христовым, обожается». «Обожается». Как? Чрез единение с Богом.

«Какое величие христианина и наипаче христианского священника: он – едино со Христом и Спасителем Богом, чрез св. Тайны».

«Плоды его (таинства) – святыня, нетление и жизнь вечная».

Таковы многочисленные действия св. Причащения. Не будем их ни разъяснять, ни повторять. Внимательная душа пусть вникнет в каждое слово батюшки: там таится целый сад благоуханных цветов, отблески разноцветных камней, фонтан горящих искр, глубина и богатство множества переживаний. Что ни слово, то сила живой жизни.

Но из всех этих переживаний, и именно у о. Иоанна – должно отметить и особенно одно, которое он сам называет «обновлением» или «оживотворением» или проще «Жизнью».

«Я умираю, пишет он в дневнике, когда не служу Литургии». И наоборот, он «оживает», когда совершает ее.

«Из постоянного чуда пресуществления хлеба и вина в истинное Тело и Кровь Христовы, с Его Божеством и душею соединенные, я вижу чудо постоянного оживотворения человека Божественным дыханием и сотворения его «в душу живу». «И бысть – сказано, – человек в душу живу». А на Св. Трапезе хлеб и вино по пресуществлении становятся не только в душу живу, но и в дух животворящ» (1 Кор. 15, 45). И это все – на моих глазах; и это я испытываю душею и телом, ощущаю живо. Боже мой! Какие страшные таинства Ты творишь! Каких неизглаголанных таин Ты сделал меня зрителем и причастником. Слава Тебе, Творче мой! Слава Тебе, Творче Тела и Крови Христовых!»

И еще говорит:

«Все любим жизнь. Но в нас нет истинной жизни без Источника жизни – Иисуса Христа. Литургия есть сокровищница, источник истинной жизни; потому что в ней Сам Господь. Владыка жизни преподает Себя Самого в пищу и питие верующим в Него и в избытке дает жизнь причастникам Своим, как Сам говорит: «ядый Мою плоть и пияй Мою кровь имать живот вечный. Аз приидох, да живот имут, и лишше (больше) имут» (Иоан. 6, 54; 10, 10)».

«Литургия – дух и живот». «Человек непрестанно восстановляется, обновляется, спасается Пречистым Телом и Кровию Христовою».

«Но виновник греха и смерти диавол всеми адскими кознями своими старается отвращать христиан от чаши жизни, наводя на них маловерие, холодность и нерадение к этому величайшему таинству христианской веры, чтобы держать людей в узах греха и смерти».

«Вот отчего нет истинной жизни в христианах православных, жизни по духу Христову!»

Что значат все эти излияния его собственной жизни, личного опыта, «непрестанно» им переживаемого? – Что это за «оживотворение»?

Да, именно, буквально так и должно понимать. Кто не переживал этого, тот может несколько понять от обратного: представим себе «жизнь» человека в скуке, унынии, скорби, бессмыслии, одеревенении, беспокойстве, мучении, отчаянии… О таком «живом» человеке можно сказать, что он – «живой труп», а духовное его состояние – «мертвечина». «Смысла жить нет», говорят. Впрочем, удовлетворение греховных страстей может обычно представляться «жизнью», даже «захватывающею». Да! но это только видимость и соблазнительная приманка, «прелесть», обман. В самом же деле грехи «растлевают» душу, вносят внутрь ее «тлен», мертвость, разрушение, смерть духовную. Это мы все по опыту знаем.

«В мiре вы питаетесь постоянно», – говорит батюшка, – «только тлением: ваше зрение, ваш слух, ваше обоняние, осязание, разум, память, представление, воображение, все чувства питаются тлением. В церкви все – нетленно: красота нетленная, вечная, сладость нетленная, богатство нетленное, слава нетленная. Мiрская же, плотская красота, сладость, слава, богатство подвержены тлению, исчезновению, да они и обманчивы, прелестны, греховны».

Теперь заключайте и о противоположном: там воистину жизнь: подлинная, удовлетворяющая, радующая, именно… «животворящая». Человек точно из мертвых воскресает. Оживает.

Трудно все это передать неопытному, а вот для опытного о. Иоанна это было «постоянною очевидностью». Это – предначатие вечной, Божией жизни.

«Тако бо возлюби Бог мiр, яко и Сына Своего Единороднаго дал есть, да всяк, верующий в Него, не погибнет, но имать живот вечный». «И я многогрешный», смиренно пишет о себе батюшка, – «обязан всеми днями моей благополучной жизни только Литургии, ходатайствующей ежедневно и о мне «воздыхании неизглаголанными Духа Святаго. Аминь!», т. е. истинно так (Рим. 8,26).

Еще иначе можно сказать, что жизнь – в благодати Божией. Для святых благодать была всем. «Ищи и ты, человек», – говорит о. Иоанн, – «паче всякого сокровища благодати Божией, и да царствует она в тебе непрестанно. Да приидет Царствие Твое».

Ею и жил батюшка, – получая ее изобильно в ежедневном Причащении.

В частности, именно он отмечает в себе замечательный знак оживотворения, прилив сил: он называет это часто «утверждением». Умирающий человек и душевно и телесно ослабевает, дряхлеет, «опускается». Истинный причастник «животворящих» Таин испытывает обратное.

«Облекшись во Христа верою и причастием Святых Таин, я бываю словесен (разумен) и тверд, как скала. Христос полнота для меня всех благ, а главное сладкий, пресладкий живот (жизнь) и «мир, превосходяй всяк ум» (Филип. 4, 7)». Это переживание весьма характерно для о. Иоанна. Другие больше ощущают «мир», или даже «слезы умиления», иные радость, и пр. Все это известно было и ему. Но сверх того он вот ощущал духовную силу, необычайную твердость, – «как скала»: очень сильно сказано. И это было… Приходит такое сравнение: гнущуюся сталь закалили, и она напряглась… Точно «заряд» электрической силы получал о. Иоанн от причащения. Бог есть Сила, и причащающийся Его достойно становится подобным Ему. Как Спаситель воскрес из мертвых – в силе, так и причащающийся получает божественную «энергию» благодати (по словам свт. Григория Паламы).

И это говорит о том, что о. Иоанн причащался достойно. Иначе у него не могло быть такого «дерзновения», тогда скорей было бы «утешение», «мир», «свобода», «слезы покаяния», и т. п. Так, как он – причащаются святые. Кроме того, – это соответствовало и его индивидуальному духу: он был человек исключительной силы решимости, твердости, насточивости, смелости, энергии, дерзновения.

Потому он и других священнослужителей призывает к таким же чувствам, ставя это именно в связь с Воскресением; а причащение есть воскресение и пасха для присутствующих.

«Воскресший», – говорит он, – «даровал нам величайшее дерзновение пред Богом воскресением и всепрощением Своим, всеискуплением Своим. И мы должны всегда дерзать, и не бояться, не унывать, не малодушествовать, не робеть, не стыдиться других, а весело и бодро смотреть на всех. Слава Тебе, Господи, сила всеочистительная, всеискупительная, сила всебодрая и всеободряющая, сила вседержавная, всепобеждающая, всеохраняющая, всепокрывающая, всепросвещающая!»

Какая сила и дерзновение!

Он дерзнул сказать и большее, на первый раз даже не легко понятное… Но лучше выпущу его слова.

«Даждь, иерей, должную часть, важность, достоинство, твердость священству, тобою носимому и действующему к славе Божией и спасению твоему и людей. И не взирай ни на чьи лица, ни на свое лице, и свои недостатки, грехи, или свои достоинства, но единственно на лице Христа Бога, Коего образ ты носишь, Коего представляешь, как ходатай Бога и человеков во время богослужения. Весь ты Божий, а не свой должен быть в это время. И самые грехи твои или лукавое по действу диавола воспоминание о них возверзи в покаянии на Господа, как Агнца Божия, вземлющего грех мiра; и не смущайся от воспоминания натиска их. Аминь, буди!»

Если так он чувствовал еще до причащения, тем понятнее его твердость и дерзновение после него. И Церковь знает об этом даре причащения. Тотчас же после пресуществления Даров она молится:

«Яко быти причащающимся во трезвение души, в дерзновение еже к Тебе». О том же «дерзновении» упоминается и в тайной молитве на последующей ектении. А после причащения – в благодарственной молитве, помещенной на ряду в служебнике и прямо говорится о твердости: «утверди нас в страхе Твоем», «утверди наша стопы», сделай твердыми, мужественными. Но чаще говорится о «животворящих» Тайнах.

Это оживотворение и ощущал в себе опытно о. Иоанн.

Отсюда у него возгорала и «вера непостыдная». Отсюда он получал и силу творить чудеса. Потому и мученики старались причащаться перед пытками, в чем убеждал их священномученик Киприан Карфагенский.

Так именно и видели мы, наблюдатели, на примере батюшки: чем дальше шла служба Литургии, тем больше он оживлялся. И не только душею, но даже и телом, в движениях, в лице: лицо его становилось розовым, одушевленным. Он весь наполнялся силою, жизнию.[11]11
   Но об этом будет речь в житии его.


[Закрыть] Да – Евхаристия для него была «чашею жизни».

Но скажут: то был о. Иоанн, человек святой. А может ли обыкновенный грешник ощутить что либо подобное?

6. УГЛЬ ПАЛЯЩИЙ

Конечно, степень даров, сила «жизни» зависит от святости души. Но и грешникам Бог дает Свою милость и жизнь, пусть меньшую, но все же великую и спасительную, только у них эта жизнь проявляется несколько иначе.

«Человеку грешному, нечистому, что нужно на всякий день и час? – спрашивает о. Иоанн. – Милость, очищение и освящение. Где эта благодать особенно подается и получается? В церкви. Когда? При богослужении и совершении различных таинств. А дома? Сообщается и дома, при усердной молитве; но нигде так обильно и действенно не изливается, как в храме.

Всякий человек есть больной душою, т. е. страстен, грешен, крайне немощен, нечист, мерзок, окаянен, беден, нищ, слеп, наг, мертв. Господь пришел с небесе на землю, чтобы «спасти погибшего» (Мф. 18, 11; Лк. 19, 10), и основал на земле Церковь Свою, чтобы всегда спасать хотящих спасения, всегда врачевать желающих душевного и телесного здравия… избавлять от бед и напастей и от нищеты душевной, и обогащать Божеством в причащении Святых Таин Христовых и в единении со Христом, покрывать наготу и безобразие наше, оживлять всегда на каждый день умирающих душой, греховною смертию… А между тем многие заблуждающие бегают от нее (Церкви), чуждаются ее, хулят ее. О бедные, несчастные, погибающие! Глядя на ваши удовольствия, на вашу жизнь поверхностно, подумаешь, что вы – здоровы, довольны и не нуждаетесь в Церкви… Но это по наружности; а в душе вы – бедны, больны, окаянны, нищи, слепы и мертвы.

Поэтому он и зовет в Церковь именно грешников:

«Грешники! Притекайте чаще в храм как во врачебницу; и уврачуетесь, и спасетесь».

«Приходи чаще в Церковь славить Господа или соболезновать о своей духовной немощи и своей бедности духовной и греховности. Никто сильнее и искреннее не поболит с тобою, как Церковь: ее лучшие чада испытали все то, что ты испытал, немощствовали как и ты, согрешали как и ты. Она не таит от тебя, что язва греха лютая всех коснулась, уязвила, растлила; и все они плакали, молились, страдали, скорбели, подвергались великим искушениям. И тебе легче будет скорбеть, терпеть».

И это очищение больше всего совершается именно через Жертву, причащение.

Образ покаяния показан нам пророком Исаиею, когда он в видении увидел Господа на престоле высоком и превознесенном и херувимов окрест Его и сказал: «Окаянный я человек! Желал бы и я славить Бога, но уста мои – нечисты». Один из серафимов взял клещами горящий уголь с небесного жертвенника, слетел к нему, прикоснулся к его устам и сказал: «Вот, это касается твоих уст, и беззаконие твое отъемлется, и грех твой очищается» (Ис. 6,1–7). Этот горящий уголь знаменует огнь Божественного Тела и Крови Господней, принимаемой иереями и мiрянами в причащении и попаляющий грехи их».

Поэтому иереи тотчас же после причащения и говорят: «се прикоснуся Христос устом моим и отмыет беззакония мои и грехи моя вся очистит».

И о. Иоанн по собственному опыту знал это. Человек, как бы ни был высок, все же он не свободен от грехов. Поэтому и батюшка нередко говорит о своих грехах.

«Вера Христова православная! Сколько в тебе открыто благ неизреченных! Как ты обновляешь, очищаешь, освящаешь, претворяешь (вновь творишь) нашу душу и самое тело чрез веру, надежду, чрез покаяние, молитву и особенно чрез Животворящую Тайну Причащения!.. Какая Божественная жизнь! Какие чудные действия Духа Животворящего! Немощные – мы врачуемся, мертвые – оживотворяемся, плененные – освобождаемся, виновные тьмою согрешений, – примиряемся с разгневанным правосудием и от всех их избавляемся. Какая чудная ты соль земли для нас земных человеков, гнилостию греха зараженных до костей и мозгов!»

Здесь он соединяет себя со всеми, говоря – «мы». Но он и прямо о себе одном пишет, что в Причащении постоянно получает очищение, опытно зрит это:

«Мы ощущаем, как благодать Духа Святого попаляет все грехи наши. Якоже огнь да будет мне Тело Твое Святое и честная Кровь, опаляя греховное вещество, сжигая же страстей терние. Попали огнем невещественным грехи моя, – говорится в каноне к причащению. В храме особенно совершается тайна очищения грехов. Благоговей же к месту, где совершается очищение твоих душевных скверн, где ты примиряешься с Богом, где получаешь истинную жизнь духа. Сколько раз Господь подавал мне здесь очищение грехов моих, без которого я не мог бы наслаждаться дарами Божиими: величайшим даром жизни, дарами мира и радости, и благами вещественными. Слава Тебе, Иисусе Сыне Божий! Ты – «очищение о гресех наших, не о наших же точию, но и о всего мiра» (1 Иоан. 2, 2)».

«Сколько раз смерть вступала в мое сердце, сообщая начатки свои и телу! Числа нет! И от всех смертных случаев Господь избавлял меня, помиловал меня милостию несказанною, оживотворил меня!»

«Моя ежедневная, величайшая беда – грехи, язвящие и гложущие мое сердце. Но против этой беды есть ежедневный же, величайший Избавитель и Спаситель – Иисус Христос. Он мне ежедневно, – в Тайнах, – благотворит невидимо, благостно. Грешники бедные! познайте сего Спасителя, как я знаю Его, по благодати Его, по дарованию Его».

«Не унывайте же, подобные мне грешники! Но только веруйте в Сына Божия. Уважайте друг друга, грешники, и не презирайте никакого грешника; ибо все мы грешники, и всех пришел спасти, очистить и до небес вознести Сын Божий!»

Какие поразительные слова!.. «Уважайте». Нигде во всемiрной литературе я не читал подобного! Какая бодрящая сила у него! Потому то и тянулись к нему со всего мiра. Вот и ко Христу стремились оттого, что исходила от Него радость, утешение, сила, надежда, бодрость, жизнь… Да, христианство есть жизнь… И именно для нас грешных – жизнь, упование, свет, отрада. Как бы ни пали – всегда есть опора, спасение, Спаситель.

«Никогда не отчаивайся в милости Божией, – пишет о. Иоанн, – какими бы грехами ни был связан по искушению диавольскому, помолись всем сердцем с надеждою на помилование, толцы в двери милосердия Божия, – и отверзется (милосердие) тебе».

«Как я ни согрешу иногда по действу диавольскому, например, с враждою к брату отнесешься из‑за чего‑нибудь, хоть бы даже из‑за правого дела, и весь расстроишься, и брата вооружишь на себя, и таинство святое совершишь недостойно, – не по небрежению вольному, а по неготовности и действу диавольскому. Однако, по раскаянии все Владыка прощает, – особенно по достойном[12]12
  Т. е. с сокрушением, верою и надеждою; а еще лучше – нам – после исповеди.


[Закрыть] причащении Святых Таин: как снег или волна убелишься Кровию Христовою, мир пренебесный будет обитать в сердце твоем, и легко–легко тебе будет на сердце, блаженным сделаешься. Забудешь все возмущения, тревоги и тесноту диавольскую: совсем новым сделаешься, и как будто из мертвых воскреснешь! Не отчаивайтесь, братие, какие бы грехи вы ни сделали: только сердцем сокрушенным и духом смиренным покайтесь. Слава милосердию Твоему, Господи! Слава долготерпению Твоему, Господи!»

Потому он и всякому священнику дает такой совет:

«Причащаясь св. Таин, о иерее, говори в сердце: «грядеши ко мне, Жизнодавче, исхитити меня из челюстей адского змия, очистить меня от скверны страстей: умиротворить мятущееся сердце мое, оживотворить умерщвленную душу мою, возвеселить скорбный и унылый дух мой, грядешь напитать меня, гладом греховным томимого, одеть меня, обнаженного от всякой добродетели, укрепить меня немощного, почтить меня бесчестного, возвеличить меня низкого, облагородить меня презренного, просветить меня темного! Всякое благодеяние даруешь мне! Благодарю Тебя, Премилосердый!»

Так нужно сочетать в себе и сокрушение, и надежду, и покаяние, и бодрое упование… И у о. Иоанна несравненно чаще говорится именно о бодрости. Сам сильный, бодрый, горящий, уповающий, восторженный, он и других влек к тому же!.. «Не унывайте!»

И лишь в одном месте мне пришлось найти слова строгие, карающие, предупреждающие – против недостойных причастников:

«Мы не всегда отлучаем в страх прочим, от Святой Чаши известных своим пьянством и прелюбодейством лиц; и даем через то этим заразительным и мерзким порокам все более и более усиливаться. Мы даем слабые эпитимии, которые налагаем на них! Боже праведный! И пастыри, и паства безответны пред Тобою. «Вси уклонишася, вкупе непотребни быша: несть творяй благостыню, несть даже до единаго» (Рим. 3,12; Псал. 13). И иногда о. Иоанн с властию отстранял приступающих к Чаше, очевидно, как недостойных. Я это и сам видел грешный.

Но если люди искренно каются и сокрушаются, то не отринет Господь, – как мы видели выше, лишь бы человек осознавал свое недостоинство и уповал.

«В молитвах Литургии выражается великость таинства Тела и Крови Господней и нашего недостоинства, т. е. нас, совершителей таинства. Служащий постоянно находится в сознании своего недостоинства и своих немощей, и Божия неприступного величия и Божией святости и правды. В молитвах Литургии испрашивается благодать для достойного совершения таинства и неосужденного причащения священнослужителей и мiрян».

На нее и будем уповать мы, грешные.

«Толцыте и отверзется вам» (Мф. 7,7). Толцы в двери милосердия Божия, каким грехом ни согрешишь, как бы ни были пламенны стрелы врага, как бы ни было сильно его упорство в твоем сердце: и тебе верно отверзется. Я стучал и мне всегда отверзались двери милосердия Божия! Это помни всегда!» «Мы – грешники великие, непрестанно и много согрешающие пред Богом и достойные праведного осуждения; поэтому и взываем часто к Богу… «Господи помилуй». Но «хотя мы и грешники, но смиренные грешники, кающиеся, или: грешные, да Божии!»

«Когда ты согрешишь против Бога, и грехи твои будут мучить, жечь тебя, – ищи тогда Единой Жертвы о грехах, вечной и живой. И повергай свои грехи пред лице этой Жертвы. Иначе тебе нет ниоткуда спасения. Сам по себе спастись не думай!»

И таинство Причащения и дано именно «во оставление грехов», – как постоянно твердит Церковь.

Таковы два основных дара причащения, тесно связанных один с другим, или даже представляющих лишь разные стороны одного дара: прощение грехов, а чрез то – оживотворение души, освобождение от духовной смерти и возвращение в истинную жизнь.

Но плоды такого «обновления», «оживотворения» – проявляются потом и дальше: они не останавливаются на одном лишь причастнике, а распространяются и на окружающих, – а потом даже на весь мiр.

Однако прежде чем перейти к этим дарам, – остановимся еще немного не только на «исцелении души» от греховных «болезней», но и тела, от болезней телесных.

О. Иоанн уже про себя говорил, как мы видели, что он «многогрешный обязан всеми днями» своей «благополучной жизни только Литургии». Но и вообще про всех он добавляет, что «в болезнях мы исцеляемся» чрез Св. Причащение.

В своем дневнике он между прочим рассказывает следующий случай:

«Некто, бывший смертельно болен воспалением желудка девять дней и не получивший ни малейшего облегчения от медицинских пособий, – лишь только причастился в девятый день поутру Животворящих Таин, к вечеру стал здоров и встал с одра болезненного. Причастился он с твердою верою. А то был на волосок от смерти!»

Воистину – Причащение бывает «во исцеление души и тела». Воистину, мы причащаемся «Животворящих Таин».