Текст книги "Эрсус. Преддверие (СИ)"

Автор книги: Вел Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Начало положено или это конец?!

А ведь как хорошо начиналось лето! Автоматом по всем предметам была закрыта сессия, и тяжесть учебы на душе отвалилась более не нужным грузом.

«Почти хорошо! – промелькнула мысль, навевая воспоминания прошедших дней».

Далее последовал звонок от старого хрыча, с приказом явиться к его высокоблагородию, товарищу полковнику, Белову Иннокентию Полладовичу, по совместительству являющимся моим дедом, а также личным наставником на пути самосовершенствования.

Хотя как наставником, более походил он на узурпатора и тирана, в моем случае спуску мне никогда не давал, а утихомирить разошедшегося полковника, могла лишь бабуля.

А старику дай волю дорваться до бренной тушки внука, и тот истязает ее до беспамятства, не оставив и мокрого места от родной кровиночки, вечными тренировками и невозможными испытаниями, а в голове у пожилого полковника их было просто дохрена.

А сколько мать натерпелась и настрадалась от учителей, не сосчитать! Я ведь всегда ходил побитым и с синяками. Девчонки жалели, пацаны завидовали и уважали, а мать ругала старого садиста.

Ну а я? Да что я!

Меня все устраивало, хоть и было невыносимо в самом начале. А если говорить начистоту, то мучительно неприятно было лет десять назад. Сейчас все воспринималось как должное, и даже я сам хотел и жаждал продолжения таких изнуряющих тренировок, жаль только мне это не помогло, очень жаль.

Обучение, всем воинским премудростям, регулярно происходили лет с двенадцати. Обуславливал дед свое жесткое обращение со мной тем, что ему не нужен никчемный внук, а нужен сильный наследник.

Слабаки, доходяги и мямли, ему и в триста лет не сдались. И вообще, что это за мужчина, не служивший, и пороху не нюхавший? В армию не пошел, значит, отрабатывать, и вкалывать будешь передо мной. Старик, таким образом, показывал родному внуку свою любовь и заботу.

Односложные ответы примера: «Что еще не время в армию, учеба ведь», старым пердуном не принимались.

Впрочем ладно! Не будем ворошить прошлое, и сочтем все шуткой.

Дед если и является домашним тираном, то уже лично моим, он лет десять назад сложил свои полномочия, и в ранге полковника вышел успешно на пенсию.

Всех своих внуков старик любил, он и меня любил, но по-свойски, с присущей ему «заботой» военного человека.

К чему это? Потому что, именно с его звонка и того дня, началась моя история, которая и привела меня сюда.

А ведь, прошла всего неделя, а может больше. А столько всего случилось! Уууууф, закачаешься!

– А я в свою очередь вот здесь! – рявкнул я.

Очередной взгляд, на ровные круглые стены «тюрьмы». А над головой в метрах трех, навис обрушенный каменный свод.

Наручный проводник разбит вдребезги, очнулся я всего минут десять назад, и состояние моё пока без изменений.

Все та же отвратная рана на плече и бедре, руку и ногу не чувствую, хороший мне подарочек «организовали» напоследок эти твари.

– Сломаны! – констатировал в голос я диагноз.

Осматривая руку и ногу, а также сделав тщетные попытки ними пошевелить.

Увы, безрезультатно.

– Слава Богу, не просто так сдохну. Хоть кого-то умудрился спасти. Карму почистил перед смертью.

Настроение, как и самочувствие, полный отстой. Жить осталось не долго, силы кончались с каждой секундой. Кровь медленно, но верно покидала бренное тело, через открытые раны.

– А еще чёртов откат, – вспомнил и скривился, до него совсем немного.

Я с глупой улыбкой смотрел на все происходящее, не предпринимая никаких попыток хоть как-то помочь собственному организму в исцелении, просто не мог ничего сделать, да и поздно уже.

И кинул взгляд на валявшийся рядом ромбовидный камень.

– Это ты меня получается спас, от превращения в лепешку? Или не ты? Других вариантов, дружище, у меня просто нет. Да и думать нет сил об этом, – обратился я к драгоценному камушку.

Сегодняшних потрясений мне хватило с головой, лет на сто вперед.

Хотите, верьте, а хотите, нет. Страха смерти не было, старик меня давно отучил бояться смерти, и беспокоило это меня в последнюю очередь.

От себя я сделал все возможное. Девушку спас, и еще парочку человек в придачу.

– Честь мне и хвала! Не вижу красной дорожки и фанфар, или каравая с солью хоть дайте! Нет? Жлобы! Подавитесь тогда им! Медальку может тогда? Эго хоть потешу! Ах, точно! Я ведь млять подыхаю, и нахожусь, в прямом смысле в сраной дыре, в жопе мира! – заорал я. – Ладно, вернемся к нашим баранам – это что за «хреновина»?

Вот уже несколько минут, мой взгляд был прикован к зияющей дыре или «воронке», а может миниатюрной бездне? Черт ее знает! Назвать можно по-разному. В паре метров от меня, точно по центру моей «камеры». В диаметре составляла два-три метра и ничего не видно дальше. Там и конца нет, а ведь куда дальше? И так дно пробил, и чудом жив остался. Пока еще остался.

– Будь проклят этот храм чертов! – заорал я, и не расчитав сил закашлялся кровью.

От крика, в какой-то степени, мне легче стало, но лишь малость.

– Я тоже хорош, предполагал, что силен. Хоть и по меркам человека. Ага. Кукиш тебе! Держи прямо в хлебало. Ни черта подобного. Знатно меня носом повозили, как нашкодившего кота по дерьму. На-ка, Палаша, выкуси родной. Но есть и оправдания. Противников было много, и все они были странные. Очень, сука, странные! – вспомнил я своих оппонентов. – Но я ведь, всем наподдал? Наподдал! Почти. Пал смертью храброго, в данный момент истеричного идиота. Дед бы со стыда умер, если бы увидел как я тут истерю. Но сука, жалею об одном. Жаль, не удавил МакКея изначально. Надо было все-таки пнуть эту гниду напоследок. А ведь говорила бабуля. Не рыпайся Палаша, но нет, решил отдохнуть, и отдохну. Вечным сном, что называется, – истерически рассмеялся я.

Гогочу над самим собой, а звук эхом раздавался всюду.

– Соберись, тряпка! – мысленно дал себе я затрещину. – Оставить нервы! Совсем раскис! Чуть-чуть! Ей богу, совсем чуть-чуть! Перед смертью можно. Ха-ха! Как там в этой народной мудрости? Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша. Шиза? А шиза? Докатился. Сам с собой уже разговариваю. Но раз пошла такая пьянка, то стоит продолжить, терять нечего.

Вновь едкие воспоминания всплыли в голове, от чего та заболела сильнее прежнего.

– Ау? Шиза? Ты тут? Молчишь? Молчи тогда проклятая! А я продолжу, если позволишь!

Нахлынувшие мысли, вновь заставили окунуться размышлениями в прошедшую неделю. В ней все было замечательно. Кроме этого злополучного дня.

И на миг, я замер, потому как услышал шепот. Точнее слышал я его на протяжении нескольких минут. Но сейчас отчетливее.

Совсем тихий голос, и как мне казалось, доносился именно из этой миниатюрной бездны-воронки, или «хреновины», как окрестил я ее. Или я с ума сошел? Ни черта не соображаю!

Но именно это и было самим завораживающим, как бы странно это не звучало. Тихий шепот, как мне показалось, немного грустный и меланхоличный.

«Да. Голос, похож на женский. Точно! – хотя сознание уже полностью смазалось, и я лишь пытался слушать, а может, это было у меня в голове всего-навсего».

Голосок зазывал, манил, и вновь звал. Как мать зовет свое дитя, которое успело набедокурить, и разреветься на всю песочницу, тем самым взбаламутив всех детей по округе.

Голос все болтал, не унимаясь, заботливо, после с частичкой мольбы. А взгляд мой так и был прикован к мистическому темному мареву, покрытое легкой серой дымкой, и выглядело оно таким загадочным, таким манящим!

Но обо всем этом следует рассказать с самого начала. Время есть, хоть и совсем немного!

И я продолжал говорить, окунаясь в воспоминания прошедшей недели.

Глава 1. Пути полковничьи неисповедимы!

Стоило покинуть пенаты родного универа, как тихо завибрировал наручный телефон. Столь родное и любимое имя, и в то же время заставляющее скривиться до зубного скрежета.

«Ладно, поехали! Что на этот раз он расскажет»?

– Алло, Палаша! – донесся из трубки скрипучий, чуть ехидный голос деда. – Чтобы сегодня в семь вечера был у меня как штык! Познакомлю тебя кое с кем! Да и дело тут к тебе нарисовалось.

– Старый пердун, может хватит? А нельзя просто Паллад? Не мальчишка уже…

– А ну цыц! – рявкнул в трубку дед, перебивая меня. – Развёл политесы! Был для меня Палаша с детства, и останешься ним до гробовой доски. Как хочу, так и называю, хоть хреном горбатым будешь у меня. Ты ведь меня знаешь, получишь! – попытался пригрозить мне полковник.

– Ой, ли? Дед, чай не малыш уже, пуганый! Тобой, между прочим! Не ты ли неделю назад получил по своей старческой шее? Прошло твое время, – огласил я ехидным голосом.

– Ах ты, сопляк! На родного деда попер! Сгною к чертовой бабушке, с утяжелителем сегодня будешь, понял? Научил на свою голову. Балбес безмозглый! Утопил бы, да поздно уже, – начал ярится дед.

Я быстро пошел на попятную. Понимая, что пора завязывать, а то и вправду, убьет родное чадо, и не заметит. Ей богу убьет. Спина до сих пор отбита, а от боли в ней, я сразу скривился, стоило вспомнить.

– Так точно, товарищ полковник, есть явиться к семи часам. И без «грузов» пожалуйста! Толку не будет, сам знаешь. А что за дело, дед? – поинтересовался я, желая сгладить воинственный гнев старика.

– Приедешь и узнаешь, – уже спокойным тоном, отозвался он. – И ты это… – старикан на мгновение стушевался, … – приличное накинь что-нибудь! Гости у нас будут. После нашей тренировки. А то на твои джинсы тошно смотреть, – сплюнул дед.

– Суръёзные люди? – решил я пошутить.

– Не кривляйся, бестолочь! Товарищ будет мой, да не один, а с внучкой, – и старый пень заговорщицки зашептал. – Говорит красивааааая, грудь во! Задница во! – старик оживленно жестикулировал, по-видимому. – А глаза, какие! Как озеро, утонешь и не заметишь! А у тебя ведь нет никого сейчас, это если мои данные правдивы. Да и руки все в мозолях уже, да? Самому справляться ведь приходиться! – и громогласно захохотал над собственной шуткой.

Я всегда удивлялся деду, как быстро у моего старика могло меняться настроение, от злости, и прямиком к детской радости.

– Три раза, ха-ха! Шутка тысячелетия просто! Вот тебе, старпер, седьмой десяток, но ты все туда же. Смотри ведь, не посмотрю что родной дедуля, и заложу тебя бабушке, вот будет тебе потеха, – с долей ехидства поддел я старого хрыча.

– Эээээ, внучок, родименький, родненький, родная кровь ведь, – залепетал вдруг жалобно дед. – Ты чего? Я же тебя люблю, о тебе ведь забочусь! Правнучат хочу, меня ведь старая убьет! Ты смерти деду хочешь? – не унимался старик.

– Все, все. Хорош, юлить, – весело хохотнул я. – Понял, буду в семь.

– Тогда конец связи! – уже серьезным голосом, как и подобает полковнику, закончил дед.

– Конец связи!

Палаша. Паллад. Угораздило же родителей с именем. Цирк.

Клоунады просто с этим именем. Назвать хотели Поллад, в честь прадеда, но при внесении в свидетельство о рождении, сделали ошибку, и вот что получилось. Точнее получился.

Я. Белов Паллад Владимирович, двадцати двух лет отроду. Из рода Беловых.

Матери вдруг имя приглянулось, что-то есть эдакое в нем, так и оставили. А ведь ребенку еще жить с этим именем.

И вот теперь я многогранная личность, для всей семьи я Палаша. Для друзей просто Палаш, либо Пал. А как периодически в детстве дразнили, думаю, упоминать не стоит.

Моя семья потомственные военные по линии отца, прадед всю жизнь отработал в клановой полиции, где дослужился до майора. Далее дед, он дослужился до полковника в тех же органах. А отец, отец как не прискорбно успел лишь до капитана кланового спецназа. Погиб при исполнении, при налете на базу террористов.

Мать долго горевала. Дед тоже, но по-своему. Долго ярился, даже разругался с главой рода. После что-то пытался сделать, найти виновных, но видимо не судьба. Смерть отца осталась загадкой.

Нынешний же глава, Александр Белов, он приходится племянником моему старику. Наотрез отказался помогать в расследование, после такого, дед порвал все связи с основной семьей, забрал собственные активы, собрал нас всех, а точнее всю свою семью, насчитывала она очень мало людей. Бабулю, мою мать, и трех своих внуков. И покинув родной город Красноярск, мы перебрались в Сталинград.

А далее просто стали жить, не как род Беловых, чьи земли располагались в Красноярске, а как обычное семейство Беловых, которые ни к кому не имело отношений.

Я кстати тоже хотел быть военным, с детства думал попасть в какое-нибудь спецподразделение, в «Альфу» или «Дельту». Это было моей мечтой, хоть смерть отца и поубавила немного мой запал. В общем, пойти по пути покойного бати, и прадеда. Дед одобрил. Не хотели лишь мать и бабушка. Старик долго упорствовал, мое мнение никто не учитывал, ребенок же. Хватило лишь одного разговора. Участвовали две противоборствующие стороны, бабушка и мама против деда. Но как говориться не фортануло, не повезло. Старик проиграл со свистом. Его быстро прижали к ногтю, но он урвал свое. С уговором, что научит меня постоять за себя. Чем он и занимался на протяжении многих лет. Обучал, правда, только меня, до остальных он так не дорвался, не позволили.

Сестра младше меня на пять лет, уже заканчивала школу. Семнадцать годков, как-никак. Младший же брат, все еще учится, живут они с матерью, которая работает в одном из ресторанов города, шеф-поваром.

Я же живу отдельно, так как являюсь студентом, и как сказала мама, мне нужна личная жизнь. И старик оказался тут как тут, подарил квартиру, на моё двадцатилетие.

И если честно и издалека, то на моей памяти к деду впервые после его отставки, кто-то из его знакомых приезжает, да к тому же не один. Ведь из клановых органов, дед ушел со скандалом, громко хлопнул дверью.

Такая вот история…

* * *

До деда я добрался точно в срок, по дороге лишь заскочил домой проведать своих и пулей полетел к старику.

Что можно было сказать про дом деда с бабкой. Хотя не дом, больше это походило на большую усадьбу. Двухэтажный коттедж, с небольшим бассейном. Далее шла парочка хозяйственных построек, что только дед не хранил там. После баня, а также небольшая оружейная. Дед не хотел, чтобы она была в доме, слишком много оружия скопилось. И соорудил ее отдельно. Сам дед являлся заядлым коллекционером оружия, как огнестрельного, так и холодного.

А вот дальше… шел небольшой полигон! Да, да! Именно полигон, где чаще всего мы и «бодались» со стариком, под неодобрительные выкрики моей бабули. На постройке самого полигона настоял сам дед, при строительстве своей двухэтажной «хибары». Но могу признать, что был он не особо большим, метров сто пятьдесят в длину и метров сто в ширину. По военным меркам небольшим.

Перед самим полигоном в метрах пятидесяти, шла крытая тренировочная площадка с тренажерным залом. Дед сам его смастерил, рукастый он у меня, не то что я. А далее шла территория, которая принадлежала самой бабуле, пару небольших теплиц, и один огородик, за самим огородом было посажено огромное количество цветов, где та и находилась чаще всего, пока мы с дедом лупцевали друг, друга. Да и сама бабуля проработала флористом лет двадцать. Потому и можно понять такую тягу к земле и цветам.

– Явился, не запылился, ретивый наш, – поприветствовал меня с порога дед, опираясь на дверь летней веранды.

– Вам бы лицо попроще, Иннокентий Полладович, а то люди соберутся! – поддел я его сразу.

– Не умничай, а то ноги повыдергаю!

– А поспорим, что не выдергаешь? – откликнулся я.

Передо мной предстал высокий, моложавый, подтянутый, спортивный мужчина. Это для меня он дед, а с виду так и не скажешь что человеку семьдесят лет. Он всегда выглядел моложе своего возраста. Гораздо моложе. Коротко стриженные темные волосы с сединою на висках, аккуратно постриженная бородка, да и лицо хоть и было испещренное морщинами, но совсем не тянуло на лицо пожилого полковника. Густые брови, широкий ястребиный нос, и что самое главное, выразительный и цепкий взгляд.

И вся та же наглая, не сползающая с лица ухмылка. Она меня сильно раздражала, всегда, и периодически от неё, меня бросало в дрожь. Особенно в спарринге.

– Ладно, прости, дед! Мое почтение, Иннокентий Полладович, – весело отозвался я.

– М-да, – оглядел меня старик с ног до головы. – Заставь дурака богу молится, тот и лоб расшибет, и сам убьётся ненароком, ты чего одет как бродяжка какой-то? – спокойно начал дед. – Я тебя как просил одеться? А ты что напялил?

«Млять, точно. Всё, сушим весла товарищи, приплыли, – вспомнил я просьбу старика».

– Извини, дед, запамятовал совсем, из головы вылетело – пробормотал я. – Мой косяк, а что серьезные люди приедут? – решил быстренько съехать с темы.

А чего? Со стариком особо и не дерзнешь, когда сам виноват. Вмиг по зубам получишь. Это, правда, раньше было, сейчас уже не так.

– Ладно, – старик обреченно махнул рукой. – Не родовитые, но уважаемые. Мною! Но гостям скажем, что ты у нас малость пришибленный и что тебя в детстве роняли, думаю, поймут.

– Вот спасибо, – скривился я.

– Давай поздоровайся с бабкой, переодевайся, и ко мне мухой. Я пока разомнусь. Ты знаешь ведь что делать? – ехидно мне ухмыльнулся старик.

Прошествовав мимо меня, словно император Поднебесной.

– Утяжелители? – закатывая глаза вздохнул я. – Ты же знаешь, это бестолку. А от слишком тяжелых грузов смысла нет!

– Они родимые. И не умничай мне тут. Сказал, надо! Значит, надо! – весело хохотнул старик, важно отходя от меня.

– Привет бабуль, – крикнул я в сторону теплиц.

Откуда резко выглянула, серьезное лицо моей бабушки, а после сменяющееся на умилительное.

Белова Раисы Николаевна, которая также выглядела весьма моложаво для своих лет, как и дед! Чую секрет! Чувствую, что бабуля там не только огурчики да помидорчики выращивает, но и пару деревьев с яблочками молодильными.

«Ох уж и старики, ох и затейники! – посмеялся я про себя».

– Ой, Палаша, – спохватилась та, степенно направляясь ко мне словно ледокол, рассекая цветы, довольно улыбаясь.

– Не тронь его, старая! – донесся рык деда с площадки.

Тот уже оккупировал парочку гантелей и принялся за дело.

– Потом наобнимаетесь, сто лет его как-будто не видела, сейчас тренировка у него будет. Делу время, потехе час!

– Ты чего, пенек старый, белены объелся? Указывать мне тут будешь? – взъярилась бабуля. – Ты много не умничай! А то сам гостям готовить будешь. Знавала я этого гостя! Ирод проклятущий!

На что дед притих, изображая из себя не пенек, но бревно как минимум.

– Да ладно, бабуль, все нормально, сам виноват, – решил я вмешаться.

Признаю, что эго мое довольно заурчало от подобного поведения и защиты бабули.

– Хорошо, родной! – тепло сказала мне она, и вернулась обратно к своей работе.

К деду я уже прибыл полностью готовым, два груза на ногах, и такое же количество на руках, камуфлированные штаны и в тон им майка, и легкие летние берцы.

– Ну что, ретивый наш, все как всегда, – стал наставлять меня дед, находясь в своей стихии. – Полчаса медитации, после легкая разминка, и приступим-с.

– Знаю, знаю!

– А потом я за прошлую неделю отыграюсь, хотя бы попытаюсь, – ехидно скривил губы полковник, и воодушевленно потер в ладони.

Я лишь хитро усмехнулся, но заметив мое выражение лица, дед продолжил:

– И без энергии, Палаша, без энергии, больно ты шустрый стал. А то у старика совсем шансов не останется, – с толикой небольшого смущения закряхтел тот.

– Эээээ, дед, не честно, у меня же во… – я постучал по утяжелителям костяшками пальцев, – … сам же говор…

– Не экай мне тут. Говорил, а теперь запрещаю. Да и грузы эти тебе, что мертвому припарка. Тебе они ничто, а мне моральное удовлетворение, – рыкнул старик, с которого мигом улетучилось былое смущение.

«Переигрываешь старый пердун, – я мысленно улыбнулся».

– Да и бес с тобой, и так отделаю, – еле слышно прошептал я.

– Что ты там промычал!? – рык старика.

– Говорю хана тебе, дед, суши весла, бить буду, – поддел в очередной раз я его.

– Сам напросился! – рявкнул он, ухмыляясь.

«Ох, любит же дед жути нагнать, в курсе ведь, что и сам получить может, но нет, все за старое. Сейчас проверим! Как там у нас говорят, седина в бороду, а бес в ребро, сейчас и узнаем»!

Разминка прошла в обычном темпе, без какого либо напряга с моей стороны.

Что можно сказать про мой спарринг с дедом? Честно и на чистоту? То уже ничего. Уже года три как, он не может мне что-либо противопоставить. И это не в обиду было ему сказано. Со слов самого старика тот упомянул, что у меня высокая степень обучаемости, и любые его движения я всегда схватывал на лету, практически моментально, причем с малолетства. Да и сам он говорил не единожды, что научил меня всему, что умел и знал сам, а умел он многое, очень многое. Передал наследие, как он сам выразился.

После тренировки вновь продолжались, далее он стал звать своих бывших подчиненных, либо сослуживцев. Это я так сам предположил, не знаю точно, история об этом умалчивает, а точнее один вредный старикан. Тех я тоже быстро отделал, даже скучно как-то стало. Но не для деда, тот просто лучился радостью.

Даже сейчас первые пятнадцать минут старик держался молодцом, а я не вспотел даже, утяжелители слабо чувствовались. Стал наращивать темп. Дед попытался мне ответить.

Иииии.… На этом все. Дальнейший час, дед лишь отбивался. Но признаю, я держал себя в руках, чтобы случайно не навредить ему.

– Постой, дед, – я выставил руки в знак примирения, аккуратно отпрыгнув на пару метров. – Может все-таки, «подрубишь» энергию, а я также, чисто на «физике». Немного, но продержусь, – предложил я наставнику.

Хоть как-то пытаясь разбавить скуку, пойдя ва-банк, ведь такая тренировка как сегодня у нас редкость.

– Осилишь?

Тот оценивающе на меня посмотрел, переводя дух и выравнивая дыхание.

– В прошлые два раза, ты не ахти как себя чувствовал. Я понимаю, что тебе скучно, и у меня долгая перезарядка. Энергия на энергию, еще ладно. А так, «физика» против энергии, точно выстоишь?

– Чуть продержусь, а так видно будет, – и как можно увереннее посмотрел на того.

– Хорошо, Палаша, готовься! – и полностью расслабившись, на мгновения прикрыл глаза.

Меня тут же охватило дикое напряжение, тело стало понемногу покалывать, чувствуя всем нутром подступающий азарт и напряжение. Ни с чем не передающее чувство.

Лишь моя улыбка, медленно перетекающая в хищный оскал, выдавала всю гамму испытываемых чувств. Дед, всегда запрещал пользоваться энергией, только на полигоне и только с ним, и лишь тогда, когда разрешит лично, и только под его присмотром. Вот сколько ограничений, целый список прямо.

И вот сейчас. Именно сейчас все и начнется. То чего я ждал больше двух месяцев. Душа пела, а кровь кипела, адреналин целой рекой струился по жилам. Это было покруче всякого наркотика. Неописуемый кайф!

Энергия – это мощь человеческого тела, которая постепенно копится в нем. Так мне дед неоднократно объяснял.

То есть каким-то мистическим образом тело набирается данной силой, и та сохраняется в источнике, и вот именно из источника можно черпать энергию на разные нужды. Скажем, чтобы повысить скорость, силу, скорость реакции, приглушить болевой порог, и совсем немного повысить регенерацию.

Но, как и везде, увы, есть свои нюансы. И не все так просто, как кажется на первый взгляд.

При достижении семнадцати лет, нужно провести инициацию, чтобы данным преимуществом, можно было пользоваться на постоянной основе. Почему именно семнадцати лет? Дед и сам не знал, он лишь пересказывал то, что было услышано ним самим в былые годы.

В моем случае, инициацию проводил сам старикан, по миру таких людей, которые могут пользоваться собственной мощью, это я для себя её так назвал, насчитывается не более двух, трех десятков тысяч, а мир ведь не маленький.

Почему так мало? Потому как, если не провести инициацию, то более ты не сможешь никогда воспользоваться скрытыми резервами тела. Но самое важное, процент успеха инициации крайне мал, мизерно мал. Настолько мал, насколько это вообще возможно.

Но старик смог меня чудесным образом инициировать. Но он говорит, что это почему-то, только моя заслуга, а точнее моего таланта. Скромничает. Я ведь ничего не сделал.

А вот если о тебе узнают, как минимум попадешь на прицел клана, на территории которого ты находишься, либо официально зарегистрирован.

Кланов же у нас по всей стране насчитывается всего семь, и если углубиться немного в анналы истории, то после второй мировой войны. СССР, как и многие другие страны, так и не пришел в себя. И так уже произошло, что образовалась каста очень богатых и авторитетных людей, объединенных единой целью, стать сильнее и еще богаче и влиятельнее. Так вышло, что это и были первые патриархи образовавшихся ныне кланов, которые действовали жестко, быстро, и кроваво, очень кроваво. Да и как многие поговаривают, что даже тайное общество у них было, а тут такой шанс выдался, последствия войны.

Так вот, а фамилиями тех людей, кланы так и прозвали.

Эстонская, Латвийская и Литовская ССР отошла клану Терас. Белорусская, Украинская, и Молдавская ССР получил клан Гелетей. Армянская, Азербайджанская и Грузинская ССР клану Антадзе. Казахская ССР стала принадлежать клану Ибраевых. Таджикская, Туркменская, Узбекская и Киргизская ССР на них теперь властвует клан Нагмар. А вот РСФСР поделила два клана. Как объясняла нам на уроках географии наша учительница, ставленница одного из кланов, между прочим. Слишком обширна и огромна она была, а уследить за всем нереально.

Разделена она была как раз по Уральским горам, Европейской частью владел клан Шулаевых, а Азиатская часть подконтрольна клану Волковых.

Сама столица стала нейтральной, потому как территория Москвы разделена между всеми патриархами, и как раз все политические вопросы там и решаются, на высочайшем уровне под грифом секретно. Рулит всем, совет старейшин, методом голосования выбранных на внутренней кухне самими кланами и их патриархами. Первое время много кто пытался прибрать к рукам ослабленные территории, действовали, конечно, из-за границы. Но правители своих территорий, в то время стояли друг за друга горой, и самым ретивым быстро отбили желание действовать. Методом силы, разумеется.

Но опустим уроки истории, и вернемся к насущному.

Если о таких людях как мой дед, и я сам, узнают, то попадают они на толстенький карандаш клановых структур. А я не хотел бы такого пристального внимания к моей скромной персоне, мне и так отлично живется. Да и дед предупреждал. Хоть и скучно порой. Признаю. Но лучше скучно жить, чем батрачить на дядей из какого-нибудь отдела, а то и хуже.

Как я понял, и сам мой старик попал однажды на такой прицел, но видимо верой и правдой отработал от звонка до звонка на определенный клан, получив заслуженный отдых и выбив себе ту самую заветную пенсию и безбедную старость. И аккуратно так, «сполз» с того самого карандаша. В то время мы еще жили на территории клана Волковых, но после смерти отца и разрыва всех отношений с родом, перебрались на земли Шулаевых.

Таким образом, инициировав меня любимого, он как минимум нарушил не один десяток, если не одну сотню приказов о неразглашении, человек военный ведь. Точнее, был им раньше. Как по мне такая информация никогда не уйдет в массы, кланы просто не позволят.

Так вот, вернемся к нашим бара… к делу в общем, а точнее к тем самым нюансам.

Как и у любого инструмента, мощь имеет свою перезарядку, либо цену, у деда эта перезарядка, составляет порядка двух с половиной месяцев, длительный промежуток. У меня же… всего пара суток. Хе-хе. Неплохо, не правда ли!? И по рассказам деда, увы, я не уникум. Ведь именно такие тренировки с энергией у нас редкость, их всего пять в году.

Но сам старик говорит, что такой скорости перезарядки он еще не встречал. Хоть и виделся с энным количеством эрсусов.

Такое название дали подобного рода людям, которые могут извлекать пользу из собственного тела. Не скрою термин весьма забавный, хотя какой дали такой и дали, не мне судить их. Не того полета я птица!

Самое важное, в использовании мощи, это время поддержания самого выпуска расхода энергии, и её растрата. Во время боя это будет играть жизненно важную роль. Мой старик такое состояние может держать примерно минут двадцать, двадцать пять, у меня же… около двух часов.

Все мои размышления заняли несколько мгновений, а этого деду хватило с лихвой на подготовку.

– Палаша, – громко пробасил дед. – Если станет сложно, то подрубай. Раненый внук, мне здесь не нужен, твоя мать и бабка, меня потом в порошок сотрут, и никакая энергия не поможет. Прошлого раза мне хватило.

– Понял, принял!

Я попытался козырнуть, на его замечания, попутно очищая разум, и избавляясь от ненужных мыслей.

– Позер!

Я лишь улыбнулся на его замечание.

И быстрым рывком, старый вояка с молниеносной скоростью преодолел метры, нас разделяющие. Два хлестких удара, слились воедино, блокировать пришлось обеими руками, одной просто не осилю. Слишком много силы вложено. Пытаюсь раскачать старика на «ответку», но тот не ведется на столь простые финты. Чудом уклоняюсь от жесткого удара ногой в голову, но и это мне не помогает, пропуская два ощутимых удара по ребрам.

«Больно! Трындец как больно! Слов не подобрать»!

Снова проиграл в скорости, за что и наказали. Разрываю дистанцию, но сразу иду на сближение в контратаку, старик читает меня, не мудрено, слишком предсказуемо, но ведь и я уже не «зелень». Сейчас я проигрываю в скорости, но ведь мне главное выстоять. Изначально был план работать на время. Пропускаю лоукик в голень и два ощутимых в бедро, показалось или что-то хрустнуло? Надеюсь, показалось!

Пришлось сгруппироваться, и вот уже блок не помогает, меня отбрасывает на несколько метров.

«Мощь это нечто, а старикан силен! А ведь уже старый пердун! – вновь мелькают мысли».

Языком лизнул выступающую кровь из прокушенной самим собой губы, и улыбаюсь в коварном оскале, пытаясь спровоцировать деда. Не ведется, тертый калач. Ударами старик «сорит» как из пулемета, выпад за выпадом и очень профессионально делает из меня отбивную.

«Ничего-ничего, еще совсем чуть-чуть потерпеть, – в очередной раз вспоминаю я свой план».

Контратакую удачно, проламываю атаку деда, жесткий перехват руки противника, и вот уже его высокий рост играет против него. Вихрем перекидываю его через себя, перекат и уже пытаюсь взять руку старика, используя «болевой». А тот ехидно ухмыляется, и просто продавливает мою атаку голой мощью и натиском, легко отбросил меня от себя, и вновь танцы начались заново.

Тут и я допускаю роковую ошибку, которая в реальном бою стоила бы мне жизни. Дед на последнем издыхании, вкладывает всю свою энергию в скорость, доля секунды и он уже рядом, кулак я успеваю блокировать, но вот локоть и колено уже нет, слишком быстр он оказался.