Текст книги "Слияние (СИ)"

Автор книги: Василий Скородумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Завидев Шнайдера, выходящего к ним, они быстро вскочили и направили на него дула своих винтовок.

– Эй-эй, ребята, вы чё? – Шнайдер поднял руки вверх, показывая, что пришёл с миром.

– Зачем припёрся? – не опуская винтовку, сухо спросил тощий.

– Да я… увидел у вас костёр, думал, может с вами тут…

– Проваливай отсюда, нам нахлебник не нужен.

– Почему нахлебник, – обиделся Шнайдер. – У меня всё с собой, могу даже вас угостить, если хотите.

– Проваливай, – повторил тощий. – Нам и вдвоём хорошо.

– Слышь, Ротор, может пусть он с нами посидит, а? – подал голос тот, что был покрупнее.

– А ты, Груздь, вообще молчи. Тебе слова не давали.

Груздь обиженно засопел и сел около бочки.

– Алё, мужик, ты что, блин, глухой? – Ротор адресовал вопрос Шнайдеру. – Я третий раз тебе повторяю, ПОШЁЛ ОТСЮДА НА ХРЕН!

– Ротор, может не надо? – тихо и подавленно спросил Груздь, но, нарвавшись на сердитый взгляд товарища, снова смолк.

– Почему не надо? – ехидно спросил тощий. – Что он мне сделает?

– Ротор, он может, я знаю. Это же Шнайдер!

– Ага, а я сталкер Семецкий. И где же, Шнайдер, твоя соба…

Договорить Ротор не успел, так как на него из темноты набросился Тур и сшиб с ног. До сего момента псевдопёс был в тени, чтобы его не видели сталкеры. Шнайдер прекрасно понимал, что если бы он вышел к ним вместе с Туром, вероятнее всего пристрелили бы их обоих.

Ротор орал благим матом и извивался, пытаясь сбросить с себя Тура, но тщетно. Сталкер оказался не таким уж и хилым, как вначале показалось Шнайдеру. ротор двумя руками спокойно удерживал челюсти Тура, не давая псу дотянуться до своей шеи.

– Груздь, твою мать, помоги же мне, – кричал Ротор во всю глотку.

Силач молча встал, достал из кобуры пистолет и приставил его к виску тощего. На лице Ротора застыло выражение неподдельного удивления и неимоверного ужаса.

– Сука, что ж ты…

Груздь закрыл глаза и выстрелил. Звук выстрела эхом раздался по местности в радиусе трёхсот метров. На лбу мёртвого Ротора теперь красовалась большая дырка, в которую можно без труда было просунуть палец.

– Зачем ж ты так? – спросил Шнайдер, глядя на труп сталкера, под головой которого уже натекла большая лужа крови, окрасившая пожелтевшую траву в красный цвет.

– Он своими криками мог сюда всех мутантов привлечь, – угрюмо отозвался Груздь.

– Думаю, это не главная причина.

– Да, ты прав, – горестно вздохнул силач. – Мне надоело, что он надо мной издевался, считал себя везде и во всём главным. Я давно хотел его убить, да всё не решался. А сейчас… вот, возможность представилась.

– Понимаю, – сочувственно произнёс Шнайдер.

Тем временем Туру же порвал костюм бедняги Ротора и отгрыз у него солидный кусок голени.

– Тур, чёрт тебя дери, избавь на с от созерцания твоей кровавой трапезы. Поешь где-нибудь там, где тебя не будет видно.

Тур некоторое время смотрел на хозяина, будто обдумывая, что он сказал. А может он просто ждал волшебного слова. Но, поняв, что его не услышит, потащил труп в тень. Минут пять оттуда доносилось жадное чавканье, а затем хруст разгрызаемых костей. Тур вышел к костру только спустя полчаса, сытый и довольный, с кроваво-красной мордой, которую он жадно облизывал.

А Шнайдер и Груздь в это время разговаривали.

Алексей не узнал от сталкера по сути ничего нового, всё стандартно. Груздь попал в Зону по наитию своего приятеля, уже почившего Ротора, пять месяцев назад, также нелегально, как и Шнайдер, подкупив военных на кордоне. Денег у них было предостаточно и они закупились отнюдь не самой фуфловой амуницией и приборами. С тех пор бродили они по Зоне парой, главенствовал ротор. Никакой цели они не преследовали. Попадались на глаза монстры – убивали, находили артефакт – хорошо – подбирали, а потом продавали.

– А как тебя хвали до Зоны? – поинтересовался Шнайдер.

– Все меня называли Олегом, но своего настоящего имени я не знаю. Родители отдали меня в детский дом, когда мне исполнилось пять месяцев. Извини, но мне не очень хочется говорить на эту тему.

В воздухе повисла тишина. Только лишь где-то вдалеке каркала ворона, очень неестественно, с надрывом, словно её кто-то медленно и больно ощипывал.

– А знаешь, кто самый страшный зверь в Зоне?

– Думаю, химера. А может быть и контролер.

– Не угадал. Не контролер и не химера. А кадавр.

– Кадавр? Хм, я что-то не слышал про такого.

– А я видел. Собственными глазами. Издалека, правда, но мне этого хватило. Я находился от него в километрах в трёх, глядел через бинокль.

Ужасная тварь, смесь всех порождений Зоны. Голова – псевдособаки, руки – похожи на человеческие, туловище – псевдогиганта, ноги – химеры. На конце непомерно длинного хвоста рот с тысячью крошечных, но очень острых зубов.

Похоже, кадавра убить нельзя. Я видел, как его одновременно обстреливали из Грозы и Энфилда восемь долговцев. Пули отскакивали от него, не оставляя даже вмятин. Он их всех убил. Никому бы никогда не пожелал такой смерти.

– Да уж, не дай бог мне с ним встретиться.

– Вероятность этого очень мала, кадавров по Зоне бродит две особи, ну максимум три. Но всё же, если с ним столкнёшься, ты должен быть в любимчиках у Хозяев Зоны, чтобы остаться целым и невредимым.

Груздь протёр глаза, разгоняя дремоту, потом достал пепельницу. Как выяснилось чуть позже, никакая это вовсе не пепельница, а коробочка для шприцов. Груздь вытащил один и ввёл прозрачную жёлтую жидкость себе в шею.

Шнайдер вопросительно посмотрел на него.

– Это – против астмы, – объяснил Груздь. – Врач давно прописал, я до сих пор принимаю. Всё никак не проходит, зараза. Благо в любом баре продаются такие шприцы.

Шнайдер не стал интересоваться, с каких это пор эмульсии их шприцов вводят в шею. Медицина – вещь сложная, для него непостижимая. Оказать первую помощь, Шнайдер мог запросто, а на большее никак не тянул.

– Ты спать хочешь? – спросил Груздь, глядя на усталое лицо Шнайдера.

– Пожалуй, не отказался бы, но…

– Не волнуйся, я, наверное, всё равно сегодня заснуть не смогу. Буду на страже, бодрствовать, а ты спи. А завтра ещё поговорим.

Шнайдер благодарно посмотрел на Груздя и устроился на траве рядом с бочкой, которая излучала тепло на несколько метров вокруг. Он некоторое время смотрел на потрескивающий костёр и даже не заметил, как глаза его сомкнулись, и он провалился в сон.

ИНТЕРЛЮДИЯ СОН ШНАЙДЕРА

Узнать о том, что наступило утро, можно было только разве что по часам. Шнайдер вместе с тремя сталкерами Соколом, Шизой и Прожектором вышли из бара «Сто рентген», только что получив очередное задание от Сидоровича.

Им следовало в кратчайшие сроки добыть для торговца «языка» – представителя секты Монолит. Степан Сидорович не уточнял, кого именно ему нужно, поэтому Шнайдер, руководитель группы, решил, что подойдёт любой. Зачем торговцу понадобился монолитовец? По этому поводу можно было предположить три вещи. Либо он хочет что-то узнать от ненормального фанатика, либо есть подозрения, что Монолит затеял какую-нибудь грандиозную операцию, либо Сидоровичу захотелось поторговать живым товаром, чем чёрт не шутит?! Какой-нибудь русский миллионер, знающий толк в Зоне, вполне мог купить его за Н-ную сумму с кучей ноликов на конце и распоряжаться им как собственной вещью. Хотя люди не ценились так, как живые мутанты.

Сокол, Шиза и Прожектор были хорошими сталкерами и верными товарищами. В Зоне появились практически в тоже время, что и Шнайдер, поэтому были наравне, если не считать того, что у Алексея был нюх на артефакты. Они подружились как раз в баре "Сто рентген" и слились в группу.

Дабы как-то заработать на жизненно-необходимые вещи, они выполняли задания Сидоровича, а когда таковых не было, просто отправлялись в ходку за артефактами. Не брезговали обыскивать трупы несчастных сталкеров, которых не пощадила аномалия или задрали мутанты.

Найти монолитовца – задача хлопотная, но вполне выполнимая. Эти чокнутые фанатики, верящие что где-то в центре Зоны находится всемогущий монолит, частенько забредали в этот сектор. Либо в одиночку, либо группой.

Вылазка за «языком» у группы Шнайдера не заладилась с первых же минут. Только они отошли от бара на несколько километров, как зарядил дождь. Да и ещё и какой? Частокол мелких ниточек воды моментально промочил сталкеров с головы до ног.

Вскоре, на их счастье, они обнаружили остов автобуса, заброшенного уже давным-давно в незапамятные времена. Он был весь ржавый, кое-где у него были дыры размером в баскетбольный мяч, но, в общем и целом укрыться под ним можно было вполне. Это не комфортабельный люкс в пятизвёздочном отеле, конечно, но это всё же куда лучше, нежели идти под дождём, когда твоя мокрая одежда, весящая чуть ли не столько же, сколько ты сам, значительно затрудняет, а зачастую и вовсе сковывает движения.

ПДА может закоротить. Он хоть и пылевлагозащищённый, всё же его корпус не рассчитан на такой объём воды.

А что если кто-нибудь нападёт? Ни отбиться, ни убежать. Ноги еле двигаются и руки поднимаются с трудом.

Ответ Шнайдер вскоре получили, хотя таковым вопросом они не задавались. Судьба-злодейка заставила их испытать это на собственной шкуре.

Сталкеры сидели на скамейках бывшего автобуса, прохудившихся, мокрых, но для их основного предназначения очень даже годных. Сколько они здесь пробудут, пережидая дождь, они даже примерно не знали. Сей вид атмосферных осадков в Зоне был вещью весьма сложной, странной и переменчивой. Он мог идти несколько секунд, а мог и несколько дней. Ясно одно, пока дождь (а если быть более точным – ливень) не закончится, продолжать путь определённо нельзя.

Неожиданно Шнайдер почувствовал чьё-то присутствие. Неизвестно кто приближался к остову автобуса.

Сталкер посмотрел в окна, но ни в одной из сторон света никого и ничего подозрительного не увидел. Неужели показалось?

Ан нет! Не показалось. Действительно, на земле никого не было, а вот выше…

Шиза, Сокол, Прожектор, а затем и Шнайдер будто по цепочке получили мощный пси-удар. Корчась от боли, они повалились на пол.

Затем, когда боль немного стихла, повинуясь ментальному приказу контролера, сталкеры встали на ноги и вышли из автобуса. Они уже не управляли своими движениями, только мыслями. Это единственное, что контролер не мог у них забрать. И то хорошо. Теперь они были послушными марионетками, которыми контролер. словно кукловод, мог распоряжаться как ему заблагорассудится. Разве что без помощи ниток.

Сталкеры пытались сопротивляться, но у них ничего не выходило. Мутант прочно засел в их мозгах и не хотел отпускать.

Шиза согнул руку в локте и достал из кобуры пистолет. Шнайдер было обрадовался, что его приятель смог справиться с ментальной хваткой контролера, но Шиза направил свой Форт-12 на Сокола. Контролер – молодец, блин! Выбрал самого слабого в их группе и теперь хотел посредством него уничтожить остальных. Шнайдер видел, как контролер, сидя на дереве, ухмыляясь смотрел на первый акт спектакля, режиссёром которого являлся он сам.

В глазах Сокола застыл ужас. Такое выражение лица бывает у человека, который ясно осознаёт, что сейчас умрёт. Сколько раз видел Шнайдер подобное! Впрочем, у Шизы было такое же лицо, искажённое страхом: скоро он станет убийцей собственного друга. Каким-то образом он мог самостоятельно отвечать за мимику. Контролер, наверное, не проник в те участки мозга, которые управляют подобными функциями.

Раздался выстрел. Дождь немного приглушил его звук, но всё равно было очень громко.

Сокол упал. Пуля попала ему прямо между глаз и конечно же пробила мозг. Было бы странно, если так не произошло бы. Выжить после этого просто нереально.

"Жаль его, хороший мужик был ", – подумал Шнайдер.

Тем временем ствол пистолета оказался направлен на Прожектора. Неужели и его ждёт такой же бесславный конец?

Шиза надавил на курок. Щелчок. И снова, и снова… Шиза прокрутил весь барабан, но больше ни одной пули из пистолета не вылетело.

Такой поворот событий сильно разозлил контролера, что ослабило его ментальную хватку. Этим не преминул воспользоваться Шнайдер. Хоть и с трудом, но он вскинул автомат и направил его на контролера. Руки слушались плохо – мутант всё же продолжал держать его под своим воздействием, пусть уже и не так цепко. К тому же успевшие немного подсохнуть рукава уже снова намокли и тянули руки вниз.

Несколько коротких очередей из автомата Калашникова сразили контролера наповал. Он, падая, с хрустом ломал ветки дерева, на котором секундой раньше сидел. Упав, он больше не поднимался. Никогда.

Теперь надо было срочно уходить, невзирая на все проказы погоды. Труп Сокола они оставили. Похоронить бы его по всем канонам и обычаям, да только в Зоне никого не хоронят. Это только в кланах случается и то не всегда. Тело погибшего сталкера в скором времени находило применение в желудке какого-нибудь мутанта. Единственное, что сделали оставшиеся в живых сталкеры, так это взяли у Сокола все его ценные вещи: парочку артефактов, еду, оружие и его любимый золотой портсигар. В нём ещё оставалось шесть сигар, хороших, кубинских. Бывало, зайдут они в "Сто рентген", сядут вместе за столик и раскурят одну сигару на четверых. А теперь, если удастся ещё, то уже только втроём.

Вскоре дождь стал реже, а затем и вовсе унялся. Через разогнанные ветром тучи стало еле-еле проглядывать солнце. Редкое явление, надо сказать.

Эпизод с дождём и контролером отнял у сталкеров добрые три часа. Сидорович, правда, время на выполнение задания не ограничивал, однако чем раньше они приведут «языка», тем больше им заплатят.

Немало времени сталкеры потратили на то, чтобы пройти определённый отрезок пути, не напоровшись на аномалии. Регион, по которому шли Шнайдер, Шиза и Прожектор, был буквально напичкан жарками, трамплинами, жгучим пухом и прочей мерзопаклей. Детектор улавливал далеко не все аномалии и приходилось кидать болты чуть ли не каждом шагу. Хорошо, что перед выходом на дело, сталкеры запаслись большим количеством болтов, так как многие из них пошли в расход и дальнейшему использованию не подлежали.

Успешно миновав район аномалий, группа Шнайдера двинулась дальше на восток. И о чудо! На их пути появился человек. Тот, которого сталкеры искали уже полдня. Это был монолитовец.

Понять, что перед ними именно он, можно было по его одежде. Ни долговцы, ни свобода, и уж тем более ни сталкеры не носили такого облачения. Ошибиться было невозможно.

По лицу сектанта было видно, что он испугался. Он трусливо переводил взгляд со Шнайдера на Прожектора, а с него на Шизу. Монолитовец беспокойно теребил в руках автомат, словно пытаясь получить от этого моральную поддержку. Он прекрасно понимал, что в одиночку ему с этой троицей, внезапно возникшую прямо перед его носом, оставшись при этом в целости в целости и сохранности, не справиться. Однако задёшево свою шкуру он продавать не собирался.

Монолитовец вскинул автомат. Шнайдер прореагировал мгновенно. Два точных выстрела из АК-47 и всё, враг обезоружен, но в то же время ни одна пуля совсем не зацепила его. Конечно, когда из рук монолитовца вылетал автомат, он мог повредить себе пальцы рук, но это всё-таки не смертельно. К тому же, Сидорович поставил довольно чёткую задачу: привести к нему монолитовца, живого и в здравом уме. Про остальное он ни словом не обмолвился.

Монолитовец злобно оскалился. Боли, если она и была, он, кажется, не чувствовал. Шнайдер жестом дал приказ сталкерам заходить с боков. Шиза и Прожектор стали окружать монолитовца, который, медленно отступая, всё время озирался назад. Да, убеждать не удастся. Густой лес, из которого он вышел, не давал развить человеку большую скорость. Монолитовец решил остаться на месте. Он достал из пояса большой охотничий нож и стал ждать.

Монолитовец уже смекнул, что убивать его не собираются. Следовательно, он нужен сталкерам живым.

Следующие несколько секунд глубоко и надолго впечатались в память Шнайдера.

Сначала монолитовец атаковал Шизу, быстро и чётко, совершив длинный выпад. Ничего из этого не вышло, сталкер не зря три года провёл в армии. Локтевым суставом левой руки, Шиза хотел отвести сторону руку монолитовца, дабы предотвратить угрозу, а затем уже совершить контрудар. Но монолитовец оказался хитрее. Сделав выпад, он мгновенно убрал руку в сторону. Шиза в итоге сделал блок впустую. Затем сектант резко выпрямил руку.

Сталкер, никак не ожидавший такого поворота событий, не смог ничего поделать. Нож с лёгкостью пропорол ткань камуфляжа и вошёл в сердце. Был бы он чуть подлиннее, самый краешек его лезвия выглянул бы из спины убитого.

Сталкер обмяк. Душа покинула его тело ещё до того, как оно упало наземь.

Монолитовец в прыжке развернулся на 180 градусов. Так обычно делают клоуны на арене цирка, только при этом разводя руки в стороны, дескать посмотрите, люди добрые, какой я весёлый и смешной.

Ботинок монолитовца со скрежетом прошёлся по земле, будто сектант бил по невидимому мячу и в лицо Прожектора полетела каменная крошка, образующаяся из камней при каждом выбросе. Какой-нибудь посторонний человек мог бы подумать, что это окрашенный в серый цвет песок и оказался бы тогда неправ.

Прожектор, не успев, зажмуриться, вскрикнул от боли и стал инстинктивно протирать глаза, что было ещё больнее и неприятнее. Если бы он растирать в глазах гравийное крошево, остался бы слепым на всю жизнь.

Очевидно решив, что противник теперь не опасен, монолитовец переключил всё своё внимание на Шнайдера, который в данный момент представлял для него гораздо бо́льшую угрозу.

Алексей никогда не умел драться на ножах, как впрочем, и на мечах и на рапирах. Его этому никто не учил и сам он никогда не выказывал желания этому выучиться.

Учитывая сей факт, пришлось драться с противником как говориться голыми руками.

Монолитовец с яростным лицом наступал на Шнайдера, совершая режущие движения ножом по горизонтали. Алексей не забывал уворачиваться, постепенно отступая. Пару раз, в перерывах между атаками ему удавалось ударить соперника по лицу, однако получалось совсем не сильно – сектанту удары были, что слону дробина.

Больше ничего Шнайдеру сделать не удалось. Монолитовец совершил резкий выпад и плашмя полоснул сталкера по животу.

Шнайдер повалился и больше не двигался.

К этому времени Прожектор протёр глаза, которые ежесекундно слезились, но, несмотря на это он был готов сразиться с монолитовцем. Сектант на высокой скорости попытался врезаться в сталкера. Не на того напал! Прожектор был самым мощным в группе Шнайдера: два метра ростом, метр в плечах, бицепсы восемьдесят сантиметров в обхвате. Монолитовец даже дотронуться до Прожектора не успел, а сталкер уже двинул ему своим кулачищем в челюсть. Несильно, чтобы ненароком не убить. От удара монолитовец отправился в нокаут и не просто в нокаут, а в очень глубокий.

Прожектор тяжело вздохнул и подбежал к Шнайдеру.

– Эй, друг, ты жив? Слышишь меня? Ты жив? – Прожектор стал трясти Шнайдера, от чего тот что-то невнятно промычал.

– Фух, живой! – обрадовался сталкер. – С тобой всё в порядке?

Шнайдер собрал все силы, для того чтобы произнести:

– Конечно со мной всё в порядке. У меня резаная рана на полживота, я потерял грёбаную кучу крови, я даже подняться не могу! Лучше вообще некуда. Сейчас я очень завидую Шизе, – и тут Шнайдер потерял сознание.

Прожектор произвёл себе массаж головы, а именно почесал затылок. Он никогда дюжим умом не отличался, но это не мешало ему быть отличным сталкером. Собственно именно поэтому Шнайдер взял его в свою группу. Некоторое время поработав извилинами, Прожектор решил что надо оказать другу помощь. То, что со Шнайдером всё в порядке можно было определить по пословице: "Шутит – значит всё пучком". Шнайдеру повезло, Прожектор как это ни было бы странно, был неплохим медиком. На обработку раны и восстановление сил Шнайдера, пусть и неполное, ушло немного-нимало четыре часа с гаком. За это время поверженный монолитовец ни разу не пришёл в сознание, так и лежал себе на земле с раскинутыми в разные стороны руками и ногами.

С транспортировкой «груза» проблем не было. Прожектор взвалил монолитовца себе на плечи шёл рядом со Шнайдером, который в силу вынужденной неповоротливости друга, должен был, если что охранять и себя и Прожектора.

Первое правило сталкера гласит: никогда не возвращайся той дорогой, которой ранее шёл. В то время Шнайдер следовал этому правилу.

Он решил вернуться в "Сто рентген" другим путём. Выбор оказался очень удачным. Только лишь стая слепых псов, состоящая девяти особей, как подсчитал Шнайдер, преследовали сталкеров на почтительном расстоянии. Но стоило только передёрнуть затвор автомата, мутанты шарахались и на некоторое время отставали.

Вот уже и виден бар. Сейчас они сдадут монолитовца Сидоровичу, сядут за столик и помянут погибших товарищей.

Никогда ничего не загадывай наперёд – так гласит ещё одно правило сталкера. До двери бара оставалось сделать всего какой-то десяток шагов. Как вдруг случилось непредвиденное.

За спиной Шнайдера что-то грузно упало. Повернувшись, сталкер увидел, что Прожектор лежит бездыханный на спине. Из-под его мощного тела вытекала лужа крови, которая с каждой секундой всё разрасталась в размерах. Виновник же этого стоял во весь рост, злобно ухмыляясь, и перебрасывал из одной руки в другую кинжал. Любимый именной кинжал Прожектора.

Шнайдер разозлился не на шутку. Сняв с плеча АК-47. он стал палить одиночными в землю, желая попасть в ногу монолитовцу. Однако каким-то чудом сектант уворачивался от пуль. Он медленно приближался к Шнайдеру, поскольку не боялся, что Шнайдер его убьёт. На звуки выстрелов из бара выбежали сталкеры.

– Братцы, монолитовец! Он Прожектора убил! Огонь!

Как громко ни кричал Шнайдер, звук выстрелов, по меньшей мере, из двадцати автоматов и винтовок заглушал его голос. Монолитовец рухнул, изрешечённый пулями. Наконец сталкеры, заметив, что Шнайдер размахивает руками, прекратили стрельбу.

– Идиоты, кретины! Вы же его убили.

– Правильно, нашпиговали свинцом, негодяя. Будет знать, как к нам шастать и друзей убивать.

И только когда Шнайдер объяснил им, не забывая обильно поливать свою речь соусом из отборных матных слов, что монолитовец здесь делает, сталкеры осознали свою ошибку. они сделали смерти Сокола, Шизы и Прожектора напрасными.

Невероятно, но факт! Кто-то (или что-то) оберегло монолитовца от смерти. В его тело вошло двадцать семь пуль, но ни одна из них не задела жизненно-важный орган настолько, чтобы можно было констатировать летальный исход.

Сталкеры аккуратно перенесли монолитовца к Сидоровичу. Через неделю сектант всё же преставился. Единственное, что было хорошо, Сидорович узнал от него всё, что хотел. А это значит, что друзья Шнайдера погибли отчасти не зря.