Текст книги "Парфюмер"

Автор книги: Василий Сигарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

ЗАПАХ ВОСЬМОЙ

Бескрайнее белое пространство. Белая трава и белые деревья растут на белой земле. Белые птицы и белые букашки летят по белому небу. Белое солнце и белая луна отражаются в белых водах рек и озер.

Гренуй с чистым лицом сидит на белой траве. С ним его мать в белой одежде.

Не пахнет ничем.

МАТЬ. Я не могу любить тебя, Жан-Батист…

ГРЕНУЙ. Я знаю… Но я не знаю: почему.

МАТЬ. Я не умею. Я никого никогда не любила. Я хотела выйти замуж за овдовевшего ремесленника, но не собиралась любить его. Как это – любить? Я не знаю…

ГРЕНУЙ. Значит, ты не скажешь мне?

МАТЬ. Нет. Я не знаю… И никогда не знала… (Её голос надламывается.) И уже не узнаю, слава…

Гренуй поворачивает голову к матери.

На её месте сидит мадам Гайар.

МАДАМ ГАЙАР. В детстве отец ударил меня кочергой по лбу, и больше я ничего никогда не чувствовала. Я спала с мужчиной, рожала ему детей, но не чувствовала ничего. Меня уже не было. Я жила, чтобы умереть. Но смерть обманула меня. Ничего в мире нет – только смерть. И деньги…

Теперь это уже мэтр Грималь.

ГРЕНУЙ. Есть дрова, есть стиракс, есть запахи…

ГРИМАЛЬ. Газеты пишут не об этом. В газетах о другом. Никого не интересуют дрова, пока не наступит зима. И кому нужны запахи, если заложен нос. Запахи полезны…

Грималь превращается в мадам Бальдини.

МАДАМ БАЛЬДИНИ. …когда они продаются. Сам по себе запах ничто. Пустое место, воздух, призрак.

ГРЕНУЙ. Но девочка…

ШЕНЬЕ. Тебе показалось…

ГРЕНУЙ. Она пахла…

ДРЮО. Ты придумал это, чтобы оправдать себя…

ГРЕНУЙ. Нет, она пахла!

МАТЬ. Запахов нет. Ты придумал их.

ГРЕНУЙ. Не обманывай меня!

МАДАМ ГАЙАР. Нет дров, нет стиракса. Ты придумал это…

ГРЕНУЙ. Есть!

ГРИМАЛЬ. Нет.

ГРЕНУЙ. Вы не знаете! Пахнет всё! Трава! Деревья, вода, земля, козий хлев, болезнь, молоко, дым, курица, хлеб, дом, колодец, герань, дрова, дрова, дрова…

МАДАМ БАЛЬДИНИ. Ничего нет. Обернись.

Гренуй Оборачивается по сторонам.

Вокруг него мечутся тени.

ВСЕ. Никому твои запахи не нужны! Твой нос бесполезен! А сам ты ничем не пахнешь! Ты призрак! Ты ничто! Ты просто воздух! Ты никому не нужен! Тебя нет! Ты придумал себя! Тебя никогда не было! Никогда! Никогда! Никогда! Никогда!

Гренуй кричит, как зверь.

Белый мир раскалывается. Проступают корявые черные свода пещеры.

Гренуй один. Он похож на чудовище. Его волосы отросли до колен, жидкая борода – до пупа. Ногти стали похожи на птичьи когти.

Гренуй скидывает лохмотья и жадно нюхает себя. Долго, упорно.

Снова кричит.

Снова нюхает и опять кричит.

И вдруг на его лице проступает что-то необъяснимое. Странное.

ГРЕНУЙ. Теперь я знаю! Теперь я знаю! Теперь я знаю!

Из темноты выходит женщина.

Она просто кивает ему и исчезает.

Гренуй Встает, облачается в свои лохмотья и выбирается из пещеры.

Он спускается с горы и движется в направлении ближайшего города.

На его лице триумф…

ЗАПАХ ДЕВЯТЫЙ

Гренуй Идет по пшеничному полю. К мокрой одежде его прилипла пыльца.

Пахнет травой.

Гренуй Вдруг останавливается, принюхивается. замечает позади себя кучку крестьян. Они вооружены рогатинами и вилами. И они бегут в его сторону.

Гренуй Пытается бежать, но падает. поднимается и снова падает.

Крестьяне настигают его. Они издают какие-то гортанные вопли, словно гонят зверя в ловушку охотников.

Гренуй Прижимается к земле. Закрывает голову руками.

Рогатины втыкаются рядом с его скрюченным тельцем.

ПЕРВЫЙ. Волкодлак! Я поймал волкодлака!

ВТОРОЙ. Глянь какой, Святые угодники!

ТРЕТИЙ. Адово создание! Настоящее чудище…

ЧЕТВЕРТЫЙ. Дьявол во плоти того!

ПЕРВЫЙ. Это волкодлак. Я уже видел таких в Руане…

ВТОРОЙ. У него одежда! Глянь…

ТРЕТИЙ. Успел сожрать кого-то!

ЧЕТВЕРТЫЙ. Надо вспороть ему брюхо того! Вдруг там золото того… Или монеты того…

ГРЕНУЙ. Я… я… человек…

ВТОРОЙ. Рычит, глянь… Как медведь… Не рычи, гадина!

ЧЕТВЕРТЫЙ. Осторожно того! Может что-нибудь откусить того…

ПЕРВЫЙ. Нужно связать его!

ТРЕТИЙ. Убьем сразу…

ГРЕНУЙ. Я… пожалуйста…

ВТОРОЙ. Опять рычит, глянь. Не рычи сказано! Он перепугал всех женщин в деревне! У одной даже роды сделались не в срок…

ЧЕТВЕРТЫЙ. И скотина перестала доиться того. И куры нестись того. И урожай не тот того. И дождя мало того. И пчелы дохнут того. И вода в колодцах горчит того…

ГРЕНУЙ. Я ничего не сделал…

ВТОРОЙ. Рычит тварь!

ГРЕНУЙ. Я ничего…

ВТОРОЙ. Не рычи, сказано!

ТРЕТИЙ. Проклятье от него… Давайте убьем его. Колом…

ПЕРВЫЙ. Нет! Я его поймал!

ВТОРОЙ. А скотина-то и женщины наши.

ЧЕТВЕРТЫЙ. И колодцы того. И пчелы того…

ТРЕТИЙ. Убьем его!

Замахивается вилами.

Первый отталкивает его.

ПЕРВЫЙ. Не тронь! Я продам его в цирк в Грасе. За него деньги большие дадут …

ГРЕНУЙ. Я парфюмер… Меня похитили…

ВТОРОЙ. Не рычи!

Бьет Гренуя ногой в лицо.

ПЕРВЫЙ. Не порть мой товар!

ТРЕТИЙ. А почему это он твой?

ПЕРВЫЙ. Потому что я его поймал.

ТРЕТИЙ. А поле-то наше…

ЧЕТВЕРТЫЙ. Наше того…

ТРЕТИЙ. И пшеница наша потоптана.

ВТОРОЙ. И куры наши, глянь…

ТРЕТИЙ. А ты… (Бьет вилами в живот Первому.) Вот твоё…

Второй и Четвертый после неловкой паузы делают тоже самое.

Первый падает.

Пахнет кровью.

Гренуй принюхивается.

ВТОРОЙ. Кровь почуял, звереныш, глянь! Вон как. У ты, глянь…

ЧЕТВЕРТЫЙ. Как бы не взбесился того… А то не справимся того…

ТРЕТИЙ. Вяжи его скорей.

Вяжут Гренуя.

ВТОРОЙ. В цирк он сказал, значит?

ЧЕТВЕРТЫЙ. За большие деньги сказал того…

ВТОРОЙ. Газету купим, глянь…

ТРЕТИЙ. Этого потом зароем. Потащили…

Волокут Гренуя по полю.

Гренуй Не сопротивляется.

Крестьяне поют какую-то веселую песню.

Солнце стоит в зените.

И вдруг начинает быстро плыть по небу. Высыпают звезды. Под ними шатер цирка. Клетка. В клетке Гренуй. Люди швыряют в него камни и палки. Дразнят. Выкрикивают ругательства. Кормят земляными орехами…

А по полю плетутся три крестьянина. Они пьяны. Роют могилу. Третий бьет Второго и Четвертого лопатой. Выгребает монеты. Спотыкается и падает в могилу. Второй и Четвертый на него. С края могилы сыплется земля. Сыплется, сыплется, сыплется…

Звезды тускнеют.

Солнце снова в зените…

ЗАПАХ ДЕСЯТЫЙ

Шатер цирка. Под ним клетки с уродцами. «Человек-слон», «Женщина-мужчина», «Сиамские близнецы», «Человек-червь», «Шестигрудая девушка», «Двуглавый мальчик», «Четырехрукая Луизетта», «Полчеловека» и «Волкодлак-Гренуй».

Уродцы поглощают свой ужин в своих клетках-квартирах. Клетки задернуты тканью.

Пахнет кислой капустой и ржаным плесневелым хлебом.

Из-за ширмы выходят хозяин Тайад-Эспинас, Риши и его дочь Лаура.

РИШИ. Понимаете, что мне не очень бы хотелось посещать ваше… вашу… ваше… эту… выставку…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Галерею…

РИШИ. Галерею… в обычные часы. При моем положении и прочее.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Конечно, господин Риши!

РИШИ. Но потому как моя единственная дочь Лаура соизволила взглянуть на то… на тот… на этот… эк… эг… экз…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Экспонат.

РИШИ. …экспонат, о котором так много писали газеты, я не смог отказать ей и прочее.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Всегда рады, господин Риши! К тому же у вас прекрасная дочь, господин Риши. Просто ангел во плоти, господин Риши. Прекрасный кому-то достанется экс…

РИШИ. Попрошу без намеков …

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Я и не думал, господин Риши… А газеты действительно много писали. Вот, например. (Достает вырезку, читает.) «В лесах неподалеку от Граса поймано крестьянами весьма странное существо, при исследовании наружности оказавшееся волкодлаком. Выяснилось, что существо уже в течение пяти лет обитало поблизости, от чего наносило ощутимый урон посевам, удою коров и качеству колодезных вод. В поимке вышеупомянутого существа принимали участие сто пятьдесят гвардейцев и пятьсот крестьян из числа волонтеров. Примечателен тот любопытный факт, что все пятьсот крестьян, имевшие отношение к поимке волкодлака, загадочным образом бесследно исчезли и впоследствии не были обнаружены. Об исчезновениях среди гвардейцев пока ничего не сообщается. Существо передано на хранение и публичную демонстрацию известному господину Тайад-Эспинасу». Вот как! Я выложил за это пятнадцать ливров и газету. И не жалею.

РИШИ. А куда исчезли крестьяне?

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Бесследно…

РИШИ. А мы не того… не… это… не исчезнем?

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Как можно, господин Риши! Оно в клетке. Оно не опасно. И с вашим положением… Оно не посмеет…

РИШИ. А то не хотелось бы…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Галерея гарантирует, господин Риши.

РИШИ. Показывайте.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Сейчас, господин Риши!

Забегал, засуетился.

РИШИ. Лаура, встань рядом.

ЛАУРА. Но, папенька!

РИШИ. Лаура!

Лаура встает рядом с Риши.

Тайад-Эспинас сдергивает ткань с клетки Гренуя.

Риши и Лаура издают вздох изумления.

Гренуй сидит к ним лицом, вцепившись в клетку. Он смотрит на Лауру с зажмуренными глазами. Не шевелится.

Лаура закрывает лицо руками, смотрит на Гренуя сквозь пальцы.

ГОЛОС. Нога болит…

Риши и Лаура подпрыгивают.

А Риши даже слегка вскрикивает.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Замолчи! Это я не вам, господин Риши. Это я ему, господин Риши. Там – Человек-слон, господин Риши. У него вода в теле, в особенности в ноге, и давит.

Риши кивает.

ЛАУРА. Папенька, оно безобразно!

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Вершина уродства. Пятнадцать франков и газета.

РИШИ. Похоже на беглого галерника. Почему оно не двигается?

ЛАУРА. Совсем не двигается.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Спит, поди. Сейчас…

РИШИ. Надобно разбудить…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. С превеликим удовольствием, господин Риши.

Тычет в Гренуя палкой.

Гренуй Не реагирует.

Тайад-Эспинас рычит, бьет палкой, скачет перед Гренуем.

Вдруг Гренуй отпускает решетку, открывает глаза.

ГРЕНУЙ. Лаура…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Ааааа! Проснулся?!

ЛАУРА. Оно что-то сказало, папенька.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Рычит…

РИШИ. Оно прямоходячее?

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Затруднительно сказать.

РИШИ. Пусть попрыгает.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Никак невозможно, господин Риши. Даже при вашем положении. Не дрессировано. Пока…

РИШИ. А вы палкой…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Возможны последствия, господин Риши… Клетки не совсем прочны…

РИШИ. Тогда не надо палкой. Закрывайте.

ЛАУРА. Но, папенька…

ГРЕНУЙ. Лаура…

ЛАУРА. Опять говорит.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Рычит.

РИШИ. Пойдем, Лаура.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Давайте я попрыгаю, господин Риши?

РИШИ. В другой раз.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. А не хотите ли Человека-слона еще? Или близнецов приросших? Тоже щекочущие экземпляры.

РИШИ. В другой раз…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. А Человека-червя? Или персонально для вас – Луизетта… (Шепотом.) О шести, так сказать, женских… прелестях… Очень пикантное зрелище. Можно даже сравнивать с газетами…

РИШИ (задумывается). В другой раз. (Берет Лауру за руку, уводит.)

Тайад-Эспинас поспешает за ними.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Вам понравилось, господин Риши?

РИШИ. Любопытно. В особенности для пытливого ума.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. В особенности для такого, как ваш, господин Риши. Чудеса природы и прочее. Раз уж вам понравилось и было любопытно, господин Риши, то не могли бы вы, пользуясь, так сказать, чуть-чуть своим положением, замолвить за меня словечко в совете. Это по вопросу орешков, которые я продаю для угощения экспонатов, а вынужден платить налог, как с орешков, которые идут для публики. Не моя вина в том, что эти орешки некоторые из низших сословий поедают сами и даже уносят с собою…

РИШИ. Я рассмотрю вашу просьбу…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Премного благодарен вам, господин Риши…

Уходят.

Тишина.

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Нога болит…

Тишина.

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Нога болит…

Кто-то отрывисто смеется.

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Нога болит…

ЛУИЗЕТТА (сдергивает ткань со своей клетки-квартиры). Заткнись!

ЧЕЛОВЕК-СЛОН (тихонько). Но… га…

ЛУИЗЕТТА. Опять он начал! Святые небеса! Теперь на всю ночь… (Греную.) Эй, новенький…

Гренуй не отвечает.

Луизетта тянется к нему всеми своими четырьмя руками.

ЛУИЗЕТТА. Почему ты думаешь о её запахе?

ГРЕНУЙ. Что?

ЛУИЗЕТТА. Ты думаешь, что она пахнет очень хорошо…

ГРЕНУЙ. Я… она пахнет…

ЛУИЗЕТТА. Я знаю. Но ты все время думаешь о её запахе. Почему?

ГРЕНУЙ. Откуда?..

ЛУИЗЕТТА. Я могу слышать, как ты думаешь… Да. Но они об этом не знают.

ГРЕНУЙ. Зачем тогда спрашивать?

ЛУИЗЕТТА. Чтобы ты думал. Так почему ты думаешь о ней?

ГРЕНУЙ. Она пахнет…

ЛУИЗЕТТА. Все пахнут.

ГРЕНУЙ. Она не так.

ЛУИЗЕТТА. А как?

ГРЕНУЙ. Она пахнет по-настоящему.

ЛУИЗЕТТА. А ты кто? Волкодлак?

ГРЕНУЙ. Нет.

ЛУИЗЕТТА. А кто?

ГРЕНУЙ. Я не знаю.

ЛУИЗЕТТА. Ты похож на человека…

ГРЕНУЙ. Может быть…

ЛУИЗЕТТА. Ты не знаешь?

ГРЕНУЙ. Не знаю. Меня так никогда не называли.

ЛУИЗЕТТА. Меня тоже.

ГРЕНУЙ. Они говорили, что я таракан или жаба. А еще дьявол…

ЛУИЗЕТТА. Но ты сам не считаешь себя человеком…

ГРЕНУЙ. Может быть…

ЛУИЗЕТТА. Ты думаешь, человеком быть плохо?

ГРЕНУЙ. Я не знаю. Я никогда им не был…

ЛУИЗЕТТА. А хотел бы? Хотел бы встать по ту сторону решетки?..

ГРЕНУЙ. Сейчас нет. Тогда, давно… Я не помню…

ЛУИЗЕТТА. Я знаю. Я здесь почти с самого рождения. Меня купили у цыган. А те привезли меня из Индии. Знаешь, что такое Индия?

ГРЕНУЙ. Нет.

ЛУИЗЕТТА. Индия – это где такие, как я, называются Богом. Знаешь, что такое Бог?

ГРЕНУЙ. Нет. Это что-то, пахнущее ладаном и селитрой…

ЛУИЗЕТТА. Бог – это то, что больше, чем человек. И в Индии я могла бы быть им. А здесь я просто Четырёхрукая Луизетта. Они приходят поглазеть на меня, но не знают, что я вижу их мысли. И эти мысли совсем не такие, как они сами. Они маленькие, серые и одинаковые. Они о монетах, еде, половых органах, газетах и еще о том, как хорошо, что они не такие, как мы… А твои мысли… Когда ты появился, ты думал… Впрочем, ты сам знаешь, о чем я. И сейчас ты иногда об этом думаешь. Ты готов сделать это?

ГРЕНУЙ. Я…

ЛУИЗЕТТА. Я рада, что ты готов.

ГРЕНУЙ. Я не знаю.

ЛУИЗЕТТА. Ты знаешь. Но чтобы сделать это, ты должен выйти отсюда. Так ведь?

ГРЕНУЙ. Должен.

ЛУИЗЕТТА. Я знаю, как это сделать. Но пообещай мне, что я буду свидетелем твоего…

ГРЕНУЙ. Я обещаю…

ЛУИЗЕТТА. Заткнись!

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Нога болит…

ЛУИЗЕТТА. Он притворяется. Он хочет, чтобы ему дали мазь. Он ест эту мазь. Он всё ест. Даже то, что из него выходит…

ГРЕНУЙ. Вы сказали…

ЛУИЗЕТТА. Я помню. Выход под тобой. Отогни настил.

Гренуй скатывает циновку.

ЛУИЗЕТТА. Там люк. Но помни, ты должен вернуться до утра…

ГРЕНУЙ. Я вернусь.

ЛУИЗЕТТА. Я знаю. Я хочу видеть это…

Гренуй Кивает.

Открывает люк.

ЛУИЗЕТТА. У реки есть пустая кузня. Один зритель думал о её покупке. Ты можешь сделать мастерскую там. Только где ты возьмёшь все необходимое?

ГРЕНУЙ. Я достану. Они не знают, что дрова пахнут по-разному. Они топят ими печи. Им нужен только пошлый запах. И они не видят настоящего. Им проще… им легче… но я не хочу так…

ЛУИЗЕТТА. Я знаю. Иди…

Гренуй кивает и ныряет в люк.

ЛУИЗЕТТА. Мы с тобой очень похожи…

Но Гренуй уже бежит в сторону реки.

А река несет свои воды быстро-быстро. Несет мусор, рыбьи чешуйки, детские кораблики, отбросы, сорвавшиеся неводы и бутылки с письмами. Несет быстро, стремительно, почти не заметно. И так же быстро ночь сменяется днем, а день ночью…

Ночью Гренуй делает какие-то приготовления. Жир, ткань, дубинка, винный спирт…

Днем сидит в своей клетке.

Ночью идет по городу и нюхает воздух.

Днем – зеваки и орешки.

Ночью – комнаты домов, дворы, огонь в печи кузни и кипящий в котле жир. И платья, и волосы, и белые лица…

Раз за разом. Ночь за ночью. День за днем…

ЗАПАХ ОДИННАДЦАТЫЙ

Дом господина Риши. Большой дом. Со множеством коридоров и комнат, мебели и безделушек, слуг и жильцов.

Комната Лауры Риши.

Лаура лежит в своей постели. Спит. И источает аромат, который напоминает запах дров и мирабели.

Из тени выходит Гренуй. Он похож на грифона. Такой же странно непропорциональный и жутковатый в полуночном свете. И он не дышит. И почти не шевелится.

Лаура что-то бормочет во сне.

Гренуй вздрагивает, но не шарахается. А лишь склоняется над ней. Нюхает. Долго, внимательно, упоенно.

ЛАУРА (во сне). Не надо щекотать меня…

ГРЕНУЙ. Я не буду…

ЛАУРА. Зачем ты пришел?..

ГРЕНУЙ. Твой запах… Дай мне его.

ЛАУРА. Зачем тебе он?

ГРЕНУЙ. Мне надо. Дай мне его.

ЛАУРА. Скажи – зачем. Потом поглядим…

ГРЕНУЙ. Мне надо. Я хочу… Один раз… Я не могу сказать… Но мне надо.

ЛАУРА. Если так надо – бери…

ГРЕНУЙ. Я не знаю как…

ЛАУРА. Так вот же он… (Протягивает ему пустую ладонь.)

Пауза.

Гренуй Тянет руку.

Лаура смеется и сжимает кулак.

ЛАУРА. Я пошутила! Ты его не получишь…

ГРЕНУЙ. Пожалуйста… У меня никогда не было. Дай мне его!

ЛАУРА. Нетушки! Не получишь! (Смеется.)

ГРЕНУЙ. Пожалуйста… Пожалуйста… Пожалуйста…

ЛАУРА. Нетушки! Нетушки! Нетушки!

ГРЕНУЙ. Пожалуйста… Я умру без него…

ЛАУРА. Умирай – никто не заплачет…

ГРЕНУЙ. Дай! (Хватает её за руку.)

ЛАУРА. Так нечестно. Так нечестно. Так нечестно.

ГРЕНУЙ. Дай!

ЛАУРА. Нечестно… нечестно… (Вдруг.) Кто здесь?

ГРЕНУЙ. Я…

Лаура визжит.

Гренуй Отпускает её руку и выпрыгивает в окно.

Вбегает Риши. У него кортик.

РИШИ (машет кортиком перед собой). Кто здесь?!!!

ЛАУРА (плачет). Волкодлак хотел украсть мой запах, папенька!

РИШИ (осматривает комнату). Никого нет. Тебе приснилось.

ЛАУРА. Он убежал! В окно!

РИШИ (выглядывает в окно). Тебе приснилось. Собаки молчат…

ЛАУРА. Нет, папенька, я видела его!

РИШИ. Тебе приснилось. Спи…

Уходит.

Лаура плачет.

А Гренуй сидит на берегу реки. Держит что-то в сжатом кулаке. Держит аккуратно, словно там маленькая птица или бабочка. Наконец разжимает кулак. Там ничего нет. Гренуй кричит. Страшно, пронзительно.

Его крик несется над городом громовым раскатом. Люди, услышав его, отрываются от своих занятий, ежатся от холода.

Гренуй бежит в кузню.

И снова кипящий жир, платья, волосы, застывшие лица…

ЗАПАХ ДВЕНАДЦАТЫЙ

Цирк. Вечер. Тайад-Эспинас и какой-то мужчина стоят в проходе между клетками.

Лицо Тайад-Эспинаса мокрое и красное.

В руках у мужчины газета.

Пахнет потом.

МУЖЧИНА. Нашли еще одну! Вот газета! (Читает.) «Обнаружена еще одна жертва Грасского Убийцы Девушек. Как и все предыдущие двадцать четыре жертвы девушка отличалась изысканной красотой и по свидетельствам родственников хранила невинность. Убийца остриг ей волосы, обнажил, но, видимо, по-прежнему не вступал с вышеупомянутой жертвой в какие-либо сношения. Сей вышеупомянутый случай подвиг горожан громить поселения цыган, итальянских батраков-сезонников, парикмахеров и некоторых аристократов из числа подозреваемых в участьях в оргиастических мессах. Убито уже около сотни из вышеупомянутого контингента. Полиция бездействует. Также продолжаются случаи жалоб мастеров парфюмерных дел на кражи из их мастерских. Пропадают…» Скоро они придут сюда! Цыгане и итальяшки – все сбежали. Теперь ваша очередь…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Я под защитой совета…

МУЖЧИНА. Их не остановить. Совет для них ничто. Они крушат все, что подозревают.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Они не посмеют.

МУЖЧИНА. Посмеют. Они убью всех уродцев. И вас за одно. Нужно сворачивать дело и уезжать из города. Завтра же…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Мне только снизили налог на орешки. Я не могу.

МУЖЧИНА. Как вам будет угодно…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Стойте! Сколько лошадей нужно?..

МУЖЧИНА. Не меньше десяти.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Это же целое состояние! Я не могу…

МУЖЧИНА. Можно затолкать их в ящики. Некоторых оставить…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Оставить? Оставить… Можно и оставить. Человека-слона, например, и близнецов. Таких сейчас можно достать где угодно… Сколько теперь?

МУЖЧИНА. Пяти хватит.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Боже мой! Это целая сотня! Вы разорите меня!

МУЖЧИНА. Выбор за вами…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Боже мой! Я согласен… Вы найдете лошадей до утра?

МУЖЧИНА. Давайте деньги.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Вы найдете?

МУЖЧИНА. Найду…

Тайад-Эспинас достает кошель. Отсчитывает монеты.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Это целое состояние, Боже мой! Я почти разорен!

Мужчина берет у него деньги.

Тайад-Эспинас не дает.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Не троньте!

МУЖЧИНА. Не будьте идиотом!

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Моё! Не дам! Не дам! Моё!!!

МУЖЧИНА. Дайте!

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Не сметь! Моё!

МУЖЧИНА. Дайте сюда!

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Моё! Не троньте! Моё!

МУЖЧИНА. Давайте, идиот!

Вырывает деньги у Тайад-Эспинаса. Убегает.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Моё… моё… вся моя жизнь… (Плачет, садится на пол.) Целая сотня… Сто монет… Чудовище… Вся моя жизнь…

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Нога болит, хозяин…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Заткнись!

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази бы мне, хозяин…

ТАЙАД-ЭСПИНАС (визжит). Зааааттттткккнннииисссььь!!!

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази…

Пауза.

ТАЙАД-ЭСПИНАС (вдруг решительно поднимается). Мази тебе?

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази, хозяин.

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Мази, значит?

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази…

ТАЙАД-ЭСПИНАС (берет железный прут, идет к клетке). Мази?

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази…

ТАЙАД-ЭСПИНАС. Мази? (Срывает с клетки ширму.)

В клетке сидит Человек-слон. Его желеобразное тело расплылось от одного её края к другому так, что не разобрать, где голова, где руки, а где ноги. Видно только два глаза и, они похожи на собачьи.

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази…

ЛУИЗЕТТА. Не бейте его!

ТАЙАД-ЭСПИНАС (заходит в клетку). Мази?!!! (Со всего размаху бьет Человека-слона прутом.)

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази, хозяин…

Тайад-Эспинас бьет.

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази…

Тайад-Эспинас бьет.

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази…

ЛУИЗЕТТА. Не тронь его!

Тайад-Эспинас бьет.

ЧЕЛОВЕК-СЛОН. Мази, хозяин, бы…

ЛУИЗЕТТА. Уйди! Уйди! Уйди! Уйди! Уйди! Уйди! Уйди!

В клетках стоит жуткий вой.

Тайад-Эспинас бьет.

А Человек-слон все повторяет и повторяет: «Мази… Мази, хозяин… Мази…»

Наконец Человек-слон смолкает.

Тайад-Эспинас обессиленный выпускает прут. Выбирается из клетки и плетется прочь.

Пахнет почему-то чистой родниковой водой.

Долго ничего не происходит.

ЛУИЗЕТТА. Человек-слон больше не хочет есть. Человек-слон больше не думает о еде. Человек-слон перестал думать… Завтра нас всех не будет. Они придут сюда. Человек не приведет лошадей. Он обманул…

ГРЕНУЙ. Я успею.

ЛУИЗЕТТА. Это не поможет.

ГРЕНУЙ. Остался последний запах…

ЛУИЗЕТТА. Я уже не хочу… Я устала… Когда у тебя четыре руки, две из них – лишние. Уже ничего не изменить. Так будет всегда. Они всегда будут думать о том же самом. Они не признают поражения, даже когда проиграют. Их больше, и у них своя правда…

ГРЕНУЙ. Остался последний запах…

ЛУИЗЕТТА. Зачем он? Запах когда-нибудь закончится… Испарится… Улетучится…

ГРЕНУЙ. Я все равно пойду туда.

ЛУИЗЕТТА. Делай, как знаешь…

ГРЕНУЙ. Мне нужно это… У меня никогда не было… У меня не было лица. Не было своего… Всего один раз. Я хочу… Один раз…

ЛУИЗЕТТА. Зачем?

ГРЕНУЙ. Я не знаю. Просто. Я хочу. Один раз. Я хочу быть. Для них. Чтобы увидели… Один раз…

ЛУИЗЕТТА. Тогда иди.

ГРЕНУЙ. Я пойду… Один раз… Я хочу… Они увидят. Они поймут. Я должен. Один раз. Это важно…

ЛУИЗЕТТА. Иди.

ГРЕНУЙ. Я должен…

ЛУИЗЕТТА. Иди, раз должен.

Гренуй откидывает циновку, открывает люк.

ГРЕНУЙ. Я вернусь. Я обещал…

Луизетта кивает.

Гренуй Ныряет в люк и исчезает.

Он бежит в кузню на берегу реки. Собирает все необходимое в мешок. Выходит и как тень крадется по грязным вонючим улицам Граса.

А на улицах безликая масса громит парикмахерские и дома лекарей. Горят кибитки цыган, пылают хижины итальянцев-сезонников. Масса ползет по мостовым, гудит, переливается огнями факелов, выплевывает мусор и испражнения.

Гренуй нюхает пахнущий гарью воздух…