Текст книги "Волчок"

Автор книги: Василий Сигарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Василий Сигарев
Волчок
Киносценарий в 13 эпизодах

1

За столом сидит маленькая девочка, похожая на мальчика. Она неумело раскручивает волчок. Тот все время падает и трещит по крышке краями.

ГОЛОС. В детстве я была мальчиком… Не настоящим мальчиком, конечно. Но все равно я была мальчиком. У меня были мальчишеские вещи. У меня были мальчишеские игрушки. У меня были мальчишеские прически. У меня были мальчишеские ногти. У меня были мальчишеские локти и колени. У меня были мальчишеские глаза. У меня были мальчишеские повадки. У меня были мальчишеские мечты… У меня были мальчишеские… мысли…

За столом сидит девочка лет четырнадцати. Сосредоточенно раскручивает волчок, который свистит от скорости, подползает к краю стола, падает на пол.

ГОЛОС. Потом у меня появились первые платья, юбки и мечты о замужестве. Волосы стали длиннее. В груди набухли камешки. Мне прокололи уши и вставили в них серьги. Но ногти по-прежнему оставались обкусанными, колени и локти разбитыми, а мысли не очень девчачьими…

За столом сидит женщина. Легким движением она заставляет волчок вращаться на куске стекла. Затем поднимает стекло и волчок парит в воздухе. Долго парит.

ГОЛОС. А теперь… теперь… А теперь это теперь…

Женщина подхватывает волчок и сжимает в руке.

2

ГОЛОС. Я родилась в поселке на краю большого города. Поселок назывался Поселком. А как назывался город, я не знала до двенадцати лет. Теперь это не важно.

Край ночного города. Двухэтажный дом. Горит окно. За окном больничный коридор. В коридоре на кушетке лежит беременная женщина. Постанывает, покуривает. На животе стоит пустая консервная банка, полная окурков.

ГОЛОС. Мать не знала, кто сделал ей такой подарочек. А вычислить было очень сложно – в её жизни было много случайностей…

Мимо беременной женщины проходит мужик в больничном халате. Женщина дергает его за рукав. Мужик шарахается.

ГОЛОС. Очень много случайностей…

Идут четыре мужика в больничных халатах. Женщина, кряхтя, садится – нога на ногу – на кушетке, прикрывает живот позой мыслителя, важно курит, улыбается мужикам. Мужики тоже.

Появляется санитарка-татарка в мужских сандалиях на волосатых ногах. Идет к женщине косолапой походкой.

САНИТАРКА. Чё тута-то раскурилася-то? Чё, совсема, чё ли?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. А чё ли, нельзя ли?

САНИТАРКА. Вон тама – в закутке надо. (Показывает.) Вон тама надо. Поняла – не поняла? (Без паузы.) Вставай, брить тебя надо, пойдем.

Поворачивается и идет назад, откуда пришла.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Кого брить?

САНИТАРКА. Кого-кого… Кунду тебе.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА (идет за санитаркой). Кого?

САНИТАРКА. Кунду.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Кого?

САНИТАРКА. Кунду.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Кого?

САНИТАРКА. Кунду, сказала.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Кого?

САНИТАРКА (поворачивается, хлопает себя по лобку). Кунду. Кунду. Вот эту кунду. Поняла – не поняла?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Ааа. А зачем брить?

САНИТАРКА. Затем. Всем броют. Чтоб рожать гладко. Не знаю я. Сказали, брить – значит, брить. У них и спрашивай. Я чё, врачиха, че ли, тебе.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. А чё, не врачиха, чё ли?

САНИТАРКА. Младшая медработник я. Поняла – не поняла?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Ааа. А чё не старшая?

САНИТАРКА. Не врачиха потому что. Поняла – не поняла? (Скрывается за дверью.)

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА (заходит следом). Ааа. А чё не врачиха?

Дверь закрывается.

Коридор пуст.

ГОЛОС. Я родилась зимой, и мать была еще под влиянием новогодних праздников, потому много шутила…

Родильная комната. Акушерское кресло. В кресле БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Вокруг бригада акушеров. Одна принимает роды, двое других держат женщину за руки. Санитарка пытается держать ноги.

Женщина вырывается, пинается, кричит.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Сука-проститутка! Руку отпусти, сказала! Руку отпусти, сука-проститутка! Руку, сказала! Я домой ваще пошла! Руку отпусти, сука-проститутка! (Рычит, выкручивает руки.)

ВТОРАЯ (держит руку). Ты че дура такая?! Че орешь, дура?!

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Отпусти, сука-проститутка! Убью встану!

ПЕРВАЯ. Держите, скоро уже!

ВТОРАЯ. Кого ты убьешь, дура?!

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Тебя, сука-проститутка! Убью! Поняла?!

ВТОРАЯ. Кто проститутка?!

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Ты проститутка!

ВТОРАЯ. Кто я?!! (Щиплет женщину за предплечье.) Кто я?!!

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Никто! А-а-а-а! Не буду больше. Все.

ВТОРАЯ. Всё?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Всё. Руку отпустите, пожалуйста. Отнялась уже. Ой, рука, рука, рука…

ВТОРАЯ. Точно всё?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Всё… всё, всё, всё… Рука…

Вторая отпускает руку.

Женщина со всей силы бьёт Второй по лицу ладонью.

ПЕРВАЯ. Держите, сказала же!

Вторая тоже бьет.

Женщина вырывает другую руку, хватает Вторую за волосы, тянет к себе.

Вторая тоже вцепляется в волосы.

Дерутся, визжат.

Третья стоит, открыв рот.

Санитарка изо всех сил вцепилась в ноги.

Плачет ребенок.

Все застывают.

ПЕРВАЯ. Девочка. Поздравляю. Подержать хотите?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА (смотрит на свои руки, в которых клочья волос). Потом.

ПЕРВАЯ. Потом так потом. На бирке што писать?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Не знаю.

ПЕРВАЯ. Фамилия как будет? Отец кто?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Кто-кто… Пушкин.

ПЕРВАЯ. Кто?

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Пушкин!

ПЕРВАЯ. Я так и запишу же.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. Пишите.

ПЕРВАЯ. И запишу.

БЕРЕМЕННАЯ ЖЕНЩИНА. И пиши.

ПЕРВАЯ. И запишу. (Пишет.)

ГОЛОС. Я родилась зимой, и мать была еще под влиянием новогодних праздников, потому много шутила. Так я на какое-то время стала дочерью А.С. Пушкина. И так я первый раз увидела свою мать. У неё в руках были клочки волос акушерки, и она плела из них маленькие косички. Никто не верит, что я могла это запомнить, а я помню. Клянусь…

3

ГОЛОС. Из роддома нас встречала бабка на такси, с бутылкой шампанского и гвоздиками.

Возле заснеженного входа стоят «Волга» и Бабка с «Советским» шампанским в руке. Рядом водитель держит гвоздики.

Выходит Мать со свертком в руках. Кое-как спускается по обледенелой лестнице.

Бабка протягивает ей шампанское, водитель – цветы.

Мать берет первое, передает сверток Бабке, открывает бутылку, пьет из горла. Жадно, долго. Выпивает всё.

ВОДИТЕЛЬ. Че едем или как?

МАТЬ. Щас…(Поворачивается, идет обратно. В руке пустая бутылка.)

БАБКА. Куда опять-то?

МАТЬ. Щас приду…

БАБКА. Учетчик же там…

МАТЬ. Щас приду, сказала… (Заходит в роддом.)

БАБКА. Забыла, что ль, чего…

Водитель жмет плечами.

Бабка заглядывает в сверток. Неодобрительно машет головой.

Вдруг из здания раздаются страшные крики.

На крыльцо выскакивает мать.

МАТЬ (кричит в открытую дверь). Сказала же, убью, проститутка! (Спускается, поскальзывается, падает, хохочет.)

Выбегают трое мужиков, скручивают Мать, тащат обратно.

Она хохочет.

Под руки выводят акушерку с окровавленной головой. Уводят, оставляя на снегу яркие дырки от капель крови.

Воцаряется тишина.

БАБКА. Кто ж её так-то?

ВОДИТЕЛЬ. Ваша, кто.

БАБКА. Да? Моя?

Пауза.

ВОДИТЕЛЬ. Че, едем или как?

БАБКА. Чиво?

ВОДИТЕЛЬ. Едем или как?

БАБКА. Чиво?

ВОДИТЕЛЬ. Едем или как?

БАБКА. Ааа. Да куда ж я… Поезжайте уж.

ВОДИТЕЛЬ (заглядывает в салон). Трешка с вас.

БАБКА. Уже?

ВОДИТЕЛЬ. А вы как хотели?

Бабка протягивает ладонь с мелочью. Водитель отсчитывает. Тянет Бабке гвоздики.

ВОДИТЕЛЬ. Ваше.

Бабка не реагирует.

Водитель долго держит цветы, потом кладет их на снег у ног Бабки и уезжает.

Бабка стоит, не шевелится, тупо смотрит на парадный вход роддома.

Подъезжает милицейский уазик. Его содержимое заходит в роддом, потом выходит с Матерью, заталкивает её на заднее сиденье.

Уазик уезжает.

Начинает смеркаться. В окнах роддома загораются окна.

А бабка все стоит и стоит.

Темнеет.

Бабка стоит. Держит сверток, который лишь изредка попискивает.

Становится совсем темно.

ГОЛОС. Бабке повезло. Она только слегка отморозила пальцы на ногах. Я же получила своё первое в жизни воспаление легких и не смогла присутствовать на суде, где предполагалось использовать меня в качестве смягчающего обстоятельства. И потому в следующий раз я увидела мать, когда мне было пять лет…

4

Комната с шифоньером и кроватью. На кровати в полутьме сидит девочка, похожая на мальчика. Она рассматривает свое отражение в дверце шифоньера.

Заходят Мать, Бабка и пьяный мужик с галстуком. Включают свет.

Мать ярко накрашена, на голове рыжий шиньон.

Девочка долго смотрит на них.

МАТЬ. Знаешь, кто я?

Девочка отрицательно машет головой.

МАТЬ. Не знаешь?

Девочка кивает.

МАТЬ. А почему не знаешь?

Девочка жмет плечами.

МАТЬ. Мамка я твоя.

Девочка делает едва заметный рывок. Снова застывает.

БАБКА. Иди, целуй мать, дурья твоя башка.

Девочка подходит, упирается матери головой в живот.

Мать кладет ей руку на голову. На мгновенье прижимает к себе, потом отстраняет и показывает мужика.

МАТЬ. А это дядя Коля. Папка твой. Будет…

ДЯДЯ КОЛЯ (протягивает девочке руку). Привет.

Девочка жмет руку.

ДЯДЯ КОЛЯ. Как звать?

Девочка молчит.

ДЯДЯ КОЛЯ. Че-т неразговорчивая какая-то?

МАТЬ. Да со старой-то о чем говорить. Щас разговорим. Давая, старая, полянку нам-ка. Щас разговорим.

БАБКА. Кого вам?

МАТЬ. Стол накрывай. Щас разговорим. (Берет девочку на руки, несет на кухню. Садится на табурет. Трясет девочку на колене.) Колян, че там у тебя было? Доставай. Щас разговорим. Да? Да?

Подбрасывает девочку на руках.

Та смеется.

МАТЬ. Ой, я тебе ж подарок притараканила. (Достает из-за пазухи волчок.) На…

ДЕВОЧКА (берет волчок). А чё это?

МАТЬ. Крутить будешь на столе…

ДЕВОЧКА (пробует крутить волчок). Так, что ли?

МАТЬ. Потом, потом, потом… (Хватает волчок, вкладывает его в руку девочки.) Колян, ну ты чё?

ДЯДЯ КОЛЯ. Всё…

Дядя Коля достает из чемодана бутылки.

Бабка открывает банки с соленьями.

ГОЛОС. Так я увидела мать второй раз и сразу же полюбила её. Она была красивая, веселая и вкусно пахла вагоном-рестораном. Потом мы ели…

Все едят, пьют. Девочка сидит на коленях у матери.

ГОЛОС. Потом мать, дядя Коля и бабка пели про мороз. А я им помогала…

Все поют: «ой, мороз-мороз!». Мать сидит на коленях у дяди Коли.

ГОЛОС. Потом я читала им стихи про Мойдодыра…

Девочка читает стихи, стоя на табуретке. Мать и дядя Коля смеются.

ГОЛОС. Потом я пела про миллион алых роз…

Девочка поет, стоя на столе. Мать и дядя Коля целуются.

ГОЛОС. Потом мать рассказывала бабке, как встретила дядю Колю. А дядя Коля спал…

Дядя Коля спит, упав на стол.

Мать склонилась к бабке и пьяным шепотом вещает.

МАТЬ. В поезде его подцепила. С Сургута едет, с вахты. Туда-сюда, глядим – любовь. Все в вагоне-ресторане время, потом со мной вышел. Домой не поеду, говорит. У тебя буду – всё. Разведусь, туда-сюда.

БАБКА. Дай бог чтоб…

МАТЬ. Да куда денется, когда разденется.

БАБКА. Дай бог чтоб…

МАТЬ. При деньгах, видно.

БАБКА. Дай бог чтоб…

МАТЬ. При деньгах, при деньгах. Вон зубальник какой золотой, и коньячину одну глушит…

ГОЛОС. Потом бабка и мать несли дядю Колю в кровать…

Мать и Бабка за руки, за ноги тащат дядю Колю.

Тот что-то бормочет.

Девочка пытается раскручивать волчок на крышке стола.

У нее не получается.

ГОЛОС. Потом я, мать и дядя Коля спали…

Девочка лежит в ногах. Смотрит на голую материну пятку. Трогает её, гладит.

Мать и дядя Коля храпят, складывают на неё ноги, подпинывают.

Вдруг дядя Коля начинает шевелиться, взгромождается на мать.

МАТЬ. Чиво?

ДЯДЯ КОЛЯ. Ой, задымил, бля, че-то, Люсь…

МАТЬ. Какая Люсь?

ДЯДЯ КОЛЯ. А кто?

МАТЬ. Конь в пальто! Чё надо?

ДЯДЯ КОЛЯ. Задымил че-то. Ужас, бля, какой-то. Давай разочек.

МАТЬ. Перебьешься. За Люсю…

ДЯДЯ КОЛЯ. Да разочек, чего ты.

МАТЬ. В глазочек.

ДЯДЯ КОЛЯ. Разочек всего. Разочек… Разочек… (Залез на мать. Пыхтит, сопит. Мнет девочку ногами.) О как… О как… О как… О как…

Вдруг рычит, смолкает и падает набок.

МАТЬ. Всё?

Дядя Коля не отвечает.

МАТЬ (недовольно). Раздраконил всё только, гад…

Вытирает одеялом между ног. Переворачивается на бок.

ГОЛОС. Потом я целую ночь целовала матери пятку и плакала…

Девочка целует матери пятку. Плачет. Снова целует.

Мать и дядя Коля храпят.

ГОЛОС. А потом… дядя Коля проснулся…

Дядя Коля сидит на кровати держится за голову.

Матери нет.

Дядя Коля толкает девочку.

ДЯДЯ КОЛЯ. Эй… эй… эй…

Девочка открывает глаза.

ДЯДЯ КОЛЯ. Где я это?

ДЕВОЧКА. Дома у нас вы.

ДЯДЯ КОЛЯ. Город какой?

Девочка жмет плечами.

ДЯДЯ КОЛЯ. О бля…

Находит свою одежду, шарит по карманам.

Входит мать с банкой молока.

МАТЬ. О, Колян продрыхался. Молочка хошь?

ДЯДЯ КОЛЯ. Какое, бля, молочко! Деньги, бля, где?!

МАТЬ. Какие деньги?

ДЯДЯ КОЛЯ. Такие, бля, деньги!

МАТЬ. Какие деньги?

ДЯДЯ КОЛЯ. Деньги сюда, бля, вернула, сказал!

МАТЬ. Какие деньги?

ДЯДЯ КОЛЯ. Деньги, бля, корова!

МАТЬ. А ты чё мне тут при ребенке разблякался?

ДЯДЯ КОЛЯ. Я щас, бля, так разблякаюсь! (Встал.) Деньги сюда вернула!!!

МАТЬ (ставит банку на шифоньер). Ну-ка оделся-ка и помещение освободил. Герой…

ДЯДЯ КОЛЯ. Деньги сюда!!! (Идет на мать.)

Девочка встает между ними.

ДЕВОЧКА. Дядечка, не надо её бить, пожалуйста…

ДЯДЯ КОЛЯ. Уйди! (Поднимает девочку, сажает на шифоньер.)

МАТЬ. Ребенка мне не трогай!

ДЯДЯ КОЛЯ (замахивается). Деньги сюда!!!

МАТЬ (садится в угол). Ты че, а?! Тронь только, а! Ты чё, а?!

ДЯДЯ КОЛЯ. Деньги где?!!! (Бьет ладонью по стене.)

МАТЬ. Ты чё, а?!

ДЯДЯ КОЛЯ. Деньги!!!

Девочка поднимает банку и кидает в дядю Колю.

Попадает в голову. Дядя Коля садится, держится за висок. По его голой спине течет молоко с прожилками крови. Дядя Коля отнимает руку от головы, смотрит, бледнеет.

ДЯДЯ КОЛЯ. Кровь, что ли? Умираю, бля, что ли… (Заваливается на бок, лежит, не шевелится.)

МАТЬ. Ты чё, козел, а? Вставай. (Толкает дядю Колю.) Ты чё, козел?! Маааать!!! Мааааать!!!! Мааааааать!!!!! Ты че, козел, мне тут вытворяешь? Вставай! Маааааааать!!!!

Вбегает Бабка.

БАБКА. Чиво?

МАТЬ. Помирает, чиво!

БАБКА. Как помирает? Вчерась живой был…

МАТЬ. Смотри че!

ДЯДЯ КОЛЯ. Ой, всё…

МАТЬ. Че всё?!

ДЯДЯ КОЛЯ. Всё…

МАТЬ. Не всёкай, козел! Потащили его в «скорою», козла!

ДЯДЯ КОЛЯ. Всё…

МАТЬ. Не всёкай мне тут, сказала! Потащили!

БАБКА. Дак как я его?

МАТЬ. За ноги давай! Ну, козел…

Тащат дядю Колю за ноги.

МАТЬ. Ну, козел… Вот козел… Привела…

ДЯДЯ КОЛЯ. Костюм у меня там…

МАТЬ. Где?! Костюм его дай!

Бабка собирает одежду и складывает на дядю Колю.

ДЯДЯ КОЛЯ. Чемодан еще…

МАТЬ. Чемодан тащи!

Бабка несет чемодан, кладет на дядю Колю.

ДЯДЯ КОЛЯ. Ничё там нет больше моего? Деньги еще где-то были…

МАТЬ (отпускает ноги). Ты чё, а, умирающий?! Встал, а!

ДЯДЯ КОЛЯ. Не могу…

МАТЬ (спокойно). Мать, топор неси.

БАБКА. Зачем топор? Не его же топор-то…

МАТЬ. А расчленим на фиг.

ДЯДЯ КОЛЯ (вскочил). Вы чего, а? Пошел я уже…

МАТЬ. Живой?

ДЯДЯ КОЛЯ. Живой.

МАТЬ. Щас, значит, мертвый будешь. Топор, мать, неси!

ДЯДЯ КОЛЯ. Да я пошел уже!

МАТЬ. Топор, мать, быстрей, уходит!

ДЯДЯ КОЛЯ. Вы чего тут?! Совсем уже! (Быстро подхватывает чемодан, вещи и бежит на улицу прямо в трусах.)

Мать выскакивает на крыльцо.

МАТЬ. Убегает! Быстрей, мать, топор!

Дядя Коля добавляет ходу.

Мать ржет.

Девочка в комнате смотрит на лужу молока на полу с прожилками крови. Спускается с шифоньера, склоняется над лужей, пальцем смешивает кровь с молоком.

ГОЛОС. Так дядя Коля перестал быть моим отцом. Быстро и без лишнего шума. От него осталось только пятно на полу, которое бабка легко затерла обычной тряпкой…

Бабка вытирает лужу.

5

ГОЛОС. Правда, после дяди Коли был дядя Слава…

За столом на кухне сидит дядя Слава. Держит букет цветов.

Дядя Слава наматывает на руку полотенце.

ДЕВОЧКА. Зачем вы вот это полотенце делаете?

ДЯДЯ СЛАВА. Чтобы твоей маме не больно было…

ГОЛОС. После дяди Славы был дядя Игорь…

Дядя Игорь сидит за столом с бутылкой шампанского.

Темнота.

Дядя Игорь голый бежит по улице, прикрывая рукой достоинство.

ГОЛОС. После был толстый дядя Толя…

Толстый дядя Толя сидит за столом. На коленях торт в коробке.

Очень бледного дядю Толю выносят на носилках четверо санитаров. Толстый дядя Толя держится за сердце.

ГОЛОС. Потом были еще и еще дяди…

Лица мужчин сменяются за кухонным столом очень быстро, как кадры диафильма.

ГОЛОС. А потом мать стала появляться дома все реже и реже. Она приезжала на машине и привозила нам с бабкой гематоген и изюм. Иногда еще сгущенку. Это случалось раза два в неделю, но я ждала её каждый вечер. Ждала как сумасшедшая. Сидела на подоконнике и жала кнопку на настольной лампе, чтобы мать видела, что я не сплю. Что я жду…

Девочка сидит на подоконнике, смотрит в окно. Рядом настольная лампа. Она то включает, то выключает её. То включает, то выключает.

Окно вспыхивает и гаснет, вспыхивает и гаснет.

ГОЛОС. Иногда маяк не срабатывал…

Девочка спит на подоконнике, опустив голову на колени.

Горит настольная лампа.

ГОЛОС. А иногда срабатывал…

Девочка включает-выключает лампу.

К дому подъезжает машина. Из машины выходит Мать с сумкой.

Девочка срывается с подоконника и бежит на улицу. Подбегает к матери.

МАТЬ. Чего делала?

ДЕВОЧКА. Тебя ждала, чего…

МАТЬ. Чё, все время, что ли?

ДЕВОЧКА. Кашу ела еще.

МАТЬ. Пойдем в дом.

ДЕВОЧКА. А ты дома останешься еще, да?

МАТЬ. Останусь-останусь.

ДЕВОЧКА. А машина пусть ежает тогда даже. (Машине.) Ежайте-ежайте. Вы чего здесь встали еще?

МАТЬ. Щас уедет она.

ДЕВОЧКА. Пусть ежает.

МАТЬ. Уедет-уедет, пойдем. Сгущенку будешь?

ДЕВОЧКА. С тобой только…

Заходят в дом.

Девочка возвращается, подбегает к машине. В руке камень.

ДЕВОЧКА. Ежайте, кому сказано еще. А то как сейчас даже. Видали… (Трясет камнем.) Ежайте…

Машина заводит мотор и сдает назад.

Девочка несется в дом. На кухню.

За столом сидят Мать и Бабка. На столе сгущенка и гематоген.

ДЕВОЧКА (матери). Смотри, как я умею. (Раскручивает на столе волчок.)

МАТЬ. Вижу… Ну че, отвлекешь ее. А то пора уже. Он ждать-то не любит.

БАБКА. Дак побыла бы уж.

МАТЬ. Некогда, говорю. На говно там исходит уже, поди.

БАБКА. Не изойдет.

МАТЬ. Всё, сказала же.

БАБКА. Иди тогда, раз всё.

ДЕВОЧКА. Куда ты опять, что ли?

МАТЬ. В туалет.

БАБКА. В туалет она.

ДЕВОЧКА. Я с тобой.

БАБКА. Сиди давай. Вон шиколатку ешь.

ДЕВОЧКА. Это никакая не шиколатка даже еще.

БАБКА. Тебе всё не шиколатка. Сиди, сказала.

Мать выходит.

Девочка разворачивает гематоген, сосет.

БАБКА. Какая ж не шиколатка. Она самая шиколатка и есть.

ДЕВОЧКА. Не шиколатка.

БАБКА. Шиколатка.

ДЕВОЧКА. Сама ты шиколатка даже.

Вдруг за окном хлопает дверь машины.

Девочка вздрагивает, оборачивается.

Бабка хватает её за руку.

БАБКА. Сиди, дурья твоя башка!

Заводится двигатель.

Лицо девочки перекашивается.

БАБКА. Сиди!

Девочка начинает колотить Бабку по руке, по лицу.

БАБКА. Сиди, сказано!

Машина начинает движенье.

Девочка кричит, бьет. Бабка отпускает руку.

Девочка бежит на улицу. Видит вдали красные огни. Рыдает, бежит за машиной. Долго бежит. Потом садится на землю. Плачет, всхлипывает, слизывает языком сопли.

ГОЛОС. Потом приходила бабка и вела меня домой…

Бабка за руку тащит девочку домой.

ГОЛОС. Домой, где не было ничего, кроме гематогена, сгущенки, бабки и лампы, щелчки которой все время звучали у меня в голове…

Девочка сидит на подоконнике, включает-выключает лампу. Кнопка щелкает.

6

ГОЛОС. А однажды я не захотела больше ждать.

Девочка сидит на подоконнике, жмет кнопку лампы. Вдруг выключает её, спускается и ложится в постель.

Подъезжает машина. Выходит мать.

Девочка не шевелится.

Мать заходит в комнату, включает свет.

МАТЬ. Заболела, что ли?

ДЕВОЧКА. Нет.

МАТЬ. Чего делала?

ДЕВОЧКА. Кашу ела.

МАТЬ. И всё?

ДЕВОЧКА. Всё…

МАТЬ. Я тебе ежика привезла. (Вынимает из сумки живого ежика.) Смотри какой…

Девочка не смотрит.

Долгая пауза.

МАТЬ. В комнате оставлю, пусть бегает. (Ставит ежика на пол, тот бежит под кровать.)

Мать стоит какое-то время в двери, потом выключает свет и уходит.

ДЕВОЧКА. И не нужен мне ежик никакой… и не нужен мне ежик никакой… и не нужен мне ежик никакой…

Заводится двигатель. Свет фар скользит по потолку. Гул машины удаляется и стихает.

Девочка лежит в темноте.

Под кроватью топочет ежик.

ДЕВОЧКА. И не нужен мне ежик никакой… и не нужен мне ежик никакой… и не нужен мне ежик никакой…

Встает, включает настольную лампу, светит под кровать.

Ежик выходит на свет.

Девочка пытается его поднять. Колет руки.

Ежик не шевелится.

Девочка берет подушку и кладет на него. Затем садится сверху.

ДЕВОЧКА. Не нужен мне ежик никакой даже… не нужен мне ежик никакой даже… не нужен мне ежик никакой даже… не нужен мне ежик никакой даже… не нужен мне ежик никакой даже… не нужен мне ежик никакой даже…

Ежик сперва пищит под подушкой, потом затихает.

Девочка поднимает подушку, смотрит.

Мертвый ежик лежит, вывалив язычок.

Девочка кусает губу, пытаясь не заплакать.

ДЕВОЧКА. Все равно не нужен мне ежик никакой… Все равно не нужен даже…

Открывает окно, выбрасывает ежика. Выбирается сама, берет тельце и бежит, бежит, бежит, пока не достигает железнодорожных путей. Там кладет ежика на рельсу, отходит, ждет.

Появляется поезд.

ДЕВОЧКА. Не нужен мне ежик никакой… не нужен мне никакой ежик даже… не нужен мне ежик никакой..

Поезд пролетает мимо девочки, размозжив тельце ежика.

Девочка плачет.

ДЕВОЧКА. Зачем моего ежика?! Зачем ты моего ежика?! Дурак такой… Дурак такой…

Поднимает камни, бросает в поезд.

ДЕВОЧКА. Так тебе! Так тебе! Так тебе!

ГОЛОС. Я бросала камни в поезда до самого утра, пока меня не забрали обходчики путей…

Девочка сидит на стуле, свесив ноги. Лицо в пыли, колени в ссадинах. За столом пожилой милиционер. Что-то пишет.

Входят Мать и Бабка.

МАТЬ. Че за дела?

МИЛИЦИОНЕР. Мать, что ли?

МАТЬ. Мать, мать! Че за дела, я спрашиваю?!

МИЛИЦИОНЕР. Дак стекла била в поездах…

МАТЬ. Ей знаешь сколько лет? Стекла била! Я вам тут щас вообще все разнесу. Стекла она у них била. Фамилия как?!

МИЛИЦИОНЕР. У кого?

МАТЬ. У тебя! Аниськин?

МИЛИЦИОНЕР. Нет.

МАТЬ. А как?

МИЛИЦИОНЕР. Дак я её, что ли, сюда привел…

МАТЬ. А кто?

МИЛИЦИОНЕР. Не знаю… Люди…

МАТЬ. Какие люди? Фамилия?

МИЛИЦИОНЕР. У кого?

МАТЬ. У людей.

МИЛИЦИОНЕР. Откуда я знаю. Я че, спрашивал.

МАТЬ. Узнавай.

МИЛИЦИОНЕР. Где я вам узнаю… Люди и люди…

МАТЬ. Где хочешь, там и узнавай! Понятно? Завтра приду, если не узнаешь, увидишь, че будет. Понятно? (Девочке.) Пошли.

МИЛИЦИОНЕР. А если б она под поезд попала?

МАТЬ. Не твоё дело. Пошли…

Выходят на улицу, идут вдоль перрона. Мать впереди, бабка и девочка за ней.

Вдруг мать поворачивается и бьет девочке ладонью по лицу.

Та падает на спину. Из носа идет кровь.

БАБКА. Што, совсем одурела?! Дура прям какая-то ненормальная…

МАТЬ. Да отсоситесь вы от меня обе! (Кричит.) Я молодая, блядь! Я жить хочу, блядь! Жить, блядь! Жить! Жить! Жить, блядь! (Негромко.) Блядь…

Бежит по перрону.

БАБКА. Дура ненормальная… дура ненормальная… ненормальная прям какая… (Вытирает девочке кровь.)

Девочка смотрит в небо.

Подъезжает электричка, люди выходит из нее.

Склоняются над девочкой, что-то говорят, идут дальше длинным нескончаемым потоком.

ГОЛОС. В тот день мы с бабкой поехали в город на карусели…

Девочка сидит на карусели с каменным лицом. Ее пристегивают цепочкой. Карусель медленно раскручивается.

Круг, второй, третий…

Лицо девочки ничего не выражает.

ГОЛОС. А вечером, когда мы вернулись, мать была дома…

Бабка и девочка заходят в дом. Кругом разбросаны вещи.

БАБКА. Ты, што ли?

Тишина.

БАБКА. Выгнал, поди, и этот… (Собирает вещи.) Кто ж с такой дурой-то ненормальной будет…

Девочка идет в комнату.

На кровати лежат мать и какая-то женщина. Они голые и не укрытые. Спят.

Девочка долго смотрит на них.

У женщины белый-белый лобок.

Девочка садится в ноги. Достает волчок, пытается раскручивать на коленке.

Женщина начинает шевелиться. Рука ползет по телу матери, гладит грудь, живот, забирается между ног.

Девочка смотрит.

Вторая рука сжимает белый лобок, мнет его.

Женщина тяжело дышит, сжимает ноги. Затем смолкает, открывает глаза, встает. В темноте, не глядя на девочку, одевается и уходит.

Девочка идет за ней.

Женщина выходит за калитку.

Девочка за ней.

Женщина оборачивается.

ЖЕНЩИНА. Куда собралась-то?

ДЕВОЧКА. И не надо к нам приходить больше даже…

ЖЕНЩИНА. Не твое дело.

Идет по дороге.

Девочка следом.

Женщина снова оборачивается.

ЖЕНЩИНА. Ну чего надо-то?

ДЕВОЧКА. И не надо к нам еще приходить больше даже.

ЖЕНЩИНА. Не твое дело! Поняла?

ДЕВОЧКА. И ничего не поняла даже… И не надо к нам приходить больше…

ЖЕНЩИНА. Все. Парабизь, худая жизь… (Снова пошла.) Когда надо будет, тогда и приду…

ДЕВОЧКА. А я вас тогда палкой буду даже…

ЖЕНЩИНА. Обсерешься…

ДЕВОЧКА. И камнем вас буду еще…

ЖЕНЩИНА. Давай, давай…

Девочка поднимает камень.

ДЕВОЧКА. Говорите, что не придете больше. А ну…

Женщина не отвечает.

ДЕВОЧКА. Говорите, кому сказано…

Женщина продолжает молча идти.

Девочка останавливается.

ДЕВОЧКА. А ну… А ну… А ну… (Бросает камень.)

Тот попадает женщине в голову.

Она сперва вздрагивает, хватается за голову. Потом оборачивается и начинает кричать.

ЖЕНЩИНА. Сучка недоделанная! Голову же прошибла! Ааааааа!!!

Садится на дорогу, ревет в голос.

Девочка разворачивается и бежит.

Забегает в дом. Плотно закрывает дверь на засов.

Заходит в комнату. Смотрит на мать.

Мать на девочку.

МАТЬ. Че смотрим?

Девочка отворачивается.

МАТЬ (с усмешкой). Смотри, если хочешь.

Девочка молчит, опустив голову.

МАТЬ. Смотри.

ДЕВОЧКА. Не хочу.

МАТЬ. Все равно смотри… Смотри.

Девочка поворачивает голову, смотрит на материны ноги.

МАТЬ. Че скажем?

ДЕВОЧКА. Не знаю… Ничего…

МАТЬ. А че не знаем?

ДЕВОЧКА. Просто…

МАТЬ. А че не сложно?

ДЕВОЧКА. Не знаю…

МАТЬ. А че не знаем?

Девочка не отвечает.

МАТЬ. Красивая я, да, у тебя?

ДЕВОЧКА. Да.

МАТЬ (усмехается). Я сама знаю. А ты? А ты красивая?

ДЕВОЧКА. Нет… наверно…

МАТЬ. А че некрасивая?

ДЕВОЧКА. Не знаю…

МАТЬ. А че не знаем?

Молчание.

МАТЬ. А знаешь… Знаешь… Че у тебя там?

ДЕВОЧКА. Где?

МАТЬ. В руке.

ДЕВОЧКА. Волчок твой…

МАТЬ. Дай.

Девочка протягивает матери волчок.

Та берет его и раскручивает у себя на животе.

Волчок долго вращается. Мать и девочка смотрят на него.

Наконец волчок соскакивает и летит на пол, грохоча в темноте.

Долгое молчанье.

МАТЬ. Знаешь… Думаешь, я тебе просто так волчка подарила. Нет… Я ведь один раз на кладбище что-то ведь нашла. Да… Шла по кладбищу и нашла… Это в мешке лежало. Я шла и увидела… Кто-то выбросил, а я нашла. Кому-то не нужно было, а я увидела. Шла и увидела. Да… Смотрю, мешок лежит. А что в мешке… А что там в мешке… Дай, думаю, погляжу… Дай, думаю, погляжу… Подхожу… Подхожу… Палкой вот так разворачиваю… Разворачиваю вот так… Разворачиваю… А там… а там… а там… Палкой вот так разворачиваю… А там… А там ты… (Долгая пауза.) Да… Ты там. Я же тебя на кладбище нашла. В мешке. А?

ДЕВОЧКА. Неправда.

МАТЬ. Правда. Ты не помнишь просто.

ДЕВОЧКА. Неправда.

МАТЬ. Правда. А еще… а еще… а еще ты вся в шерсти была. Как зверь. Вся, вся, вся прям. Вся. Я испугалась аж. Но не убежала, а мешок взяла и домой принесла. Бабке показываю, та говорит, давай оставим. Мы шерсть у тебя выдергали и оставили. И оставили… да… Все так и было. Шерсть выдергали и оставили… Много шерсти было… Даже на лице она была… Потому что волчонком ты была. Думаешь, я тебе просто так волчка подарила, что ли… Ничего не просто так..

Молчат.

МАТЬ. Че, не веришь?

ДЕВОЧКА. Нет.

МАТЬ. Тогда сказочке конец. Спать ложись.

Девочка раздевается и ложится рядом с матерью.

Мать переворачивается набок, укрывается одеялом.

Девочка смотрит в потолок. Долго смотрит. Закрывает глаза.

И в следующее мгновенье она идет по кладбищу. Распинывает ногами сухие листья и хвою. Рассматривает фотографии на могилах.

Вдруг видит впереди себя прозрачный пластиковый мешок. Девочка замирает.

Мешок шевелится.

Девочка подходит. Смотрит.

Мешок плотно завязан. В мешке щенята. Белые, коричневые, черные, разномастные. Их много. Очень много. Они все мокрые и грязные. И они машут мордочками, пытаясь дышать.

Девочка склоняется. Видит слепые щенячьи глаза, видит розовые пищащие рты, видит тонкие крысиные хвостики.

Рука девочки тянется к мешку, начинает развязывать. Останавливается.

Вдруг у одного щенка прорезается глаз. И этот глаз смотрит на девочку сквозь пелену мешка.

Девочка кладет на глаз сухой лист, встает с корточек и уходит.

В кровати по щеке девочки течет слеза.

Рядом спит мать.

ГОЛОС. Я не знаю, зачем мать рассказала мне эту историю про мешок на кладбище. Я даже не знаю, рассказывала ли она мне ее на самом деле или мне это всего лишь приснилось. Только на следующий день я проснулась с полной уверенностью, что все было именно так. И я пошла на кладбище. Мне хотелось там что-то найти. Не знаю, что именно. Может быть, себя…