Текст книги "Курильский десант"

Автор книги: Василий Акшинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Возглавляя с мая 1940 года Петропавловскую военно-морскую базу, Д. Г. Пономарев умело готовил ее боевые корабли и службы, весь личный состав к защите Камчатки, ее побережья, от нападения японских милитаристов. С началом Великой Отечественной войны он принял все меры к тому, чтобы в основу боевой и политической подготовки моряков-тихоокеанцев был положен опыт наших войск, особенно морских сил, сражающихся на западе против немецко-фашистских захватчиков.

После создания Камчатского оборонительного района он активно поддерживал все мероприятия, направленные на улучшение тесного боевого взаимодействия между сухопутными войсками, моряками, пограничниками и летчиками. В ряде совместных учений и маневров воины гарнизона отработали тогда ряд тем, связанных с активнойпротиводесантной обороной восточного и западного побережий Камчатки с применением высадки тактических десантов в тыл противника.

Этот опыт совместных учебно-боевых действий пошел на пользу войскам, и его практическим результатом стали сокрушительные удары наших объединенных сил против сильной и хорошо укрепившемся группировки японских войск в северной части Курильских островов.

В этих боях моряки-тихоокеанцы были примером мужества и отваги для всех участников Курильской десантной операции. За образцовые действия и успешное выполнение в боевой обстановке обязанностей заместителя командующего операцией и командира высадки десанта Д. Г. Пономареву было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

Алексей Романович вдруг умолк и повернулся к папке, лежащей у края стола. Найдя нужную бумагу, задумчиво сказал:

– Все вынесли наши люди, и надо, чтобы об этом никто и никогда не забывал. Вот письмо от школьников – красных следопытов города Северо-Курильска, Просят поделиться воспоминаниями, рассказать о наиболее важных моментах десантной операции. Я уже не раз писал об этом пионерам Сахалина, Камчатки, Сибири, Украины и не знаю, право, о чем бы сообщить в этот раз. Может быть, подскажете?

– Вы не нуждаетесь в этом, – ответил я. – Из ваших воспоминаний можно составить целую книгу. Но уж коль спрашиваете, напишите им о штурме вражеских огневых позиций на мысах Кокутан и Котомари, Ведь расположенные там батареи, орудия и крупнокалиберные пулеметы были тогда основным препятствием для высадки наших войск – передового отряда, первого и второго эшелонов главных сил десантных войск.

– Да, об этом, пожалуй, и напишу, – согласился генерал. – В том, что эти батареи не были уничтожены передовым отрядом и, особенно, первым и вторым эшелонами главных сил десанта, был серьезный и дорого обошедшийся нам просчет возглавлявших их командиров. Его пришлось исправлять экстренными мерами.

Мы несли тогда большие потери и в плавсредствах и, что особенно тяжело переживать, в личном составе. Я приказал создать штурмовые группы и во что бы то ни стало уничтожить вражеские батареи и пулеметные гнезда. Они формировались в основном из добровольцев – в них вошли пехотинцы, моряки, пограничники, среди них было много раненых, которые отказались от госпиталя. Нагрузившись взрывчаткой, минами, противотанковыми гранатами, они храбро и сноровисто действовали под огнем противника, преодолевая перебежками открытое пространство, укрываясь за камни и выступы.

Начальник химической службы 101-й стрелковой дивизии майор А.Н. Курбатов, член партии с 1928 года, еще при высадке вплавь заметил расположение трех вражеских орудий, ведущих огонь с маячной высоты по десантным судам и высаживающимся войскам, а также из огневых средств, расположенных на обратных скатах укрепленных высот, – по нашему наступающему передовому отряду. Догнав командира этого отряда майора П И Шутова, он доложил ему об увиденном, а тот ознакомил его с приказом командующего операцией об уничтожении японских батарей на мысах Кокутан и Котомари.

– Но прежде всего, – сказал Шутов, – надо любой ценой уничтожить хорошо замаскированный вражеский дот, который прижал нашу атакующую цепь к земле. Если не сделать этого – потеряем время, японцы подтянут на этот рубеж свои резервы. Действуйте незамедлительно.

Отважный коммунист в короткий срок собрал в лощинке группы раненых, отказавшихся от следования в медсанбат, отставших от своих подразделений бойцов. К ним присоединились и некоторые моряки с подбитых десантных судов, добравшиеся до берега. Высланные им разведчики нашли подходы к трехамбразурному доту, который находился у подножия холма и скрывался в зарослях кедрового стланика. И вот к нему с разных направлений поползли смельчаки-добровольцы с минами, взрывчаткой, противотанковыми гранатами. Заметив это, японцы открыли по ним прицельный огонь. Был убит краснофлотец Виктор Сас – комсорг одного из подразделений морской пехоты, ранены Курбатов и некоторые другие, но кто-то из них уже добрался к доту, заложил взрывчатку и, отползая, поджег бикфордов шнур. Через несколько минут оглушительный взрыв потряс окрестность. Дорога вперед была открыта.

После этого майор А. Н. Курбатов вместе со своей группой (около сорока человек) двинулся к другому японскому орудию – оно находилось в ущелье на мысе Кокутан. К ним присоединились встретившиеся бронебойщики – четыре бойца с двумя противотанковыми ружьями. Один из них вблизи исходного рубежа для штурма был тяжело ранен, и майор решил провести отсюда пристрелку по врагу из ПТР. Всесторонне развитый спортсмен – отличный лыжник, пловец и меткий стрелок – он первым же снайперским выстрелом попал прямо в ствол заряженного вражеского орудия. Раз дался взрыв, и японскую позицию заволокло дымом и пылью. Воспользовавшись этим, наши воины рванулись вперед, некоторые из них успели взобраться на скалу прикрывающую ущелье, и оттуда забросали японских артиллеристов гранатами. Особенно храбро действовали сержант В. М. Медведев – заместитель комсорга батальона морской пехоты, боец гражданского истребительного отряда – работник Петропавловского морского порта А. 3. Матусевич, раненый пограничник К. С. Мостовских.

Спасаясь от гибели, солдаты противника скрылись в подземном убежище. Однако наши десантники не дали им там отсидеться – дымовыми шашками выкурили их оттуда. Сдаваясь в плен, с поднятыми руками из подземелья вышло тогда более 70 японских «завоевателей».

В это же время в обход вражеского укрепленного района двигалась к мысу Кокутан и его батареям другая группа наших воинов, свыше двухсот человек. Ее ядро составляла рота моряков старшего лейтенанта А. Я. Кочнева. Когда этот отважный офицер был тяжело ранен, роту возглавил майор Г. С. Крившенко – секретарь партийной комиссии политотдела Петропавловской военно-морской базы. Половину состава роты во главе с сержантом Н. А. Прокудиным он отправил на передовую, а с оставшимися моряками и присоединившимися к ним из разных частей и подразделений пехотинцами и пограничниками начал наступление на вражеские позиции мыса Кокутан. Им удалось подавить несколько японских огневых точек, но враг упорно сопротивлялся Пришлось на ходу перестраиваться, усилить разведку.

Накапливая силы для решающего броска в отбитых у врага траншеях, майор Крившенко выслал вперед не сколько групп разведчиков и ждал от них донесений Отлично действовал в одной из них моряк комсомолец Закржевский. Вместе со своим товарищем он возвратился с ценными сведениями, но, будучи тяжело раненным едва держался на ногах. Вскоре он умер. Его напарник рассказал, как осторожно и умело вел Закржевский разведку, как он уничтожил гранатой вражескую пулеметную точку, какие цели они разведали.

Однако завершить штурм опорного района мыса Кокутан, к чему все было готово, этой группе не пришлось она получила приказ отойти с занятого рубежа, так как|через несколько минут должен был начаться новый артиллерийский обстрел японских огневых позиций на мысе Кокутан нашими кораблями артиллерийской поддержки. Группа двинулась на передовую линию фронта, но артобстрел мыса с кораблей, как и до этого, не дал должного эффекта: вражеские орудия оставались неуязвимыми и, выдвигаясь временами из скальных убежищ, продолжали мешать нашей высадке.

Вскоре с ними покончили штурмовавшие этот опорный пункт воины 119-го отдельного саперного батальона – одной из лучших частей в соединении (командир– майор С. М. Жилин, замполит – капитан Ф. М. Потехин, начальник штаба – старший лейтенант Назаров) и приданной ему 38-й отдельной роты химической защиты (командир – старший лейтенант И. М. Авдеев). Понеся незначительные потери, они сумели заложить у японских батарей и их укрытий мощные заряды взрывчатки. Раздается команда: «Контакт» – и вражеский бастион сметен с лица земли. Однако и после этого продолжались упорные схватки у других, еще не подавленных дотов и дзотов, пулеметных точек, у которых прикованные цепями к оружию доживали свои последние часы и минуты вражеские смертники – камикадзе.

С боем бралась каждая вражеская огневая точка, а японских смертников, засевших в укрытиях и оказывавших отчаянное сопротивление, приходилось буквально выбивать из каждой щели. Во многих случаях доходило до ожесточенных рукопашных схваток.

Всю ночь продолжались упорные схватки, и приказ командующего операцией был выполнен лишь к утру 19 августа. Только после этого была создана возможность беспрепятственного завершения высадки главных сил, боевой техники.

Многие бойцы, сержанты и офицеры, обеспечившие подавление вражеских батарей на мысах Кокутан и Котомари, были удостоены высоких правительственных наград. Майор А. Н. Курбатов награжден орденом Красного Знамени. Прежний м ыс Кокутан носит ныне его имя. Орденами Красного Знамени были награждены также старший лейтенант А. Я. Кочнев, майор Г. С. Крившенко, орденом Александра Невского – майор С. М. Жилин, орденом Отечественной войны I степени – старший лейтенант Назаров, орденом Отечественной войны II степени – сержант, моряк В. М. Медведев, пограничник К. С. Мостовских, орденом Красной Звезды – старший лейтенант И. М. Авдеев, боец гражданского истреби, тельного отряда А. 3. Матусевич, капитан Ф. М. Потехин, орденом Славы III степени – сержант С. К. Усик медалью «За отвагу» – сапер, сержант Д. Я. Лавренков, младший сержант Я. К. Матюшкин – комсорг 119-го отдельного саперного батальона и многие другие. Большую роль в уничтожении вражеских батарей на мысах Кокутан и Котомари сыграли начальник инженерной службы КОР майор Г. И. Тарасов и помощник начальника оперативного отдела штаба КОР по береговой и морской службе H. Е. Сизько. Оба они удостоены ордена Отечественной войны I степени. При их активном участии на мысе Кокутан были взяты тогда в плен еще 88 японцев, в том числе два офицера.

В бою за высадку десанта мы потеряли пограничный катер «ПК-8» и пять десантных судов. Восемь десантных судов получили серьезные повреждения. Однако, несмотря на это, экипажи боевых кораблей, командиры частей и подразделений преодолели все препятствия, обеспечили высадку и дальнейшее наращивание главных сил десантных войск, расширение плацдарма.

Бой за высадку был выигран, и это предопределило успешное, победное завершение всей десантной операции. Как же развивались в это время события на захваченном плацдарме?

Решающее сражение

– В 8 часов утра 18 августа, – продолжал свой рассказ генерал А. Р. Гнечко, – я получил донесение о том, что высадка первого эшелона главных сил десанта– 138-го стрелкового полка (командир– подполковник К. Д. Меркурьев) в основном закончена. К 9 часам она была полностью завершена. Подразделения полка устремились к высоте 171.

Вскоре достигли берега командиры и штабы частей усиления -428-го гаубичного артполка АРГК (подполковник И. Я. Пирогов), 279-го артиллерийского полка (подполковник А. К. Тарасов), а также органы управления их подразделений, выделенных для поддержки войск первого эшелона десантных сил – 2-го дивизиона 428-го ГАП и 1-го дивизиона 279-го артполка.

И хотя гаубицы и пушки все еще продолжали оставаться на транспортах, появление на плацдарме целого стрелкового полка и управленческих подразделений артиллеристов облегчило положение и приободрило наших пехотинцев, моряков и пограничников передового отряда. Они во главе с майором П. И. Шутовым, майором Т А. Почтаревым и капитаном Н. И. Лашмановым вели тяжелые и кровопролитные бои с превосходящими силами противника на подступах к господствующим высотам 165 и 171. При огневой поддержке корабельной артиллерии и береговой батареи на мысе Лопатка десантники упорно продолжали продвигаться вперед, ломая возросшее сопротивление врага. В непрерывных и ожесточенных схватках им приходилось отвоевывать у японцев буквально каждый метр родной земли.

К этому времени наши войска уже занимали в северо-восточной части острова Шумшу территорию в 4–6 километров по фронту и 4–5 километров в глубину. Воины передового отряда, овладев первой траншеей у высоты 171, решительно двигались дальше. Завязался рукопашный бой за вторую позицию. Японские солдаты и офицеры сопротивлялись с яростью обреченных. Ожесточенный бой шел также и на подступах к высоте 165. Руководил боем старший лейтенант А. Г. Иноземцев. Вместе с ним возглавляли воинов замполит передового отряда старший лейтенант В. А. Кот и замполит батальона морской пехоты майор А. П. Перм.

Поскольку сплошной линии фронта не было, ожесточенные схватки различных подразделений передового отряда с противником возникали повсеместно – там, где наши пехотинцы, моряки и пограничники встречали японские войска. После того как группа майора А. Н. Курбатова уничтожила преградивший им путь вражеский дот, о чем уже было сказано, советские десантники сделали еще один бросок в направлении высоты 171. Но вскоре их вновь прижал к земле огонь хорошо замаскированного японского пулемета.

Подавить эту огневую точку добровольно вызвался краснофлотец Михаил Верещагин. Взяв гранаты, он по-пластунски двинулся в ту сторону, откуда строчил вражеский пулемет. Его скрывали заросли карликового кедрового стланика, и порой он был не виден даже своим, которые внимательно следили за каждым его движением. Затем он совсем исчез из поля зрения. И вот пулеметную очередь перекрыли два последовавших друг за другом взрыва, и там, где взметнулось пламя, облако земли и дыма, показалась фигура в матросском бушлате. Взмахом руки Верещагин показал, что путь открыт, и устремился вперед. Так же отважно действовал рядовой пехотинец Михаил Бабушкин. Подобрав возле убитого нашего бойца ручной пулемет и несколько дисков к нему, он перебежками менял позиции и поддерживал огнем наступавших десантников.

На другом участке фронта группа пограничников под командованием капитана Н. И. Лашманова обнаружила японскую минометную батарею, которая обстреливала наши боевые порядки. Подкравшись к ней с разных сторон, воины-пограничники забросали самураев гранатами и с криками «ура!» ворвались в расположение батареи противника. Кинувшихся было назад японцев встретила огнем группа пограничников во главе со старшиной H. Н. Карповым, заранее посланная к ним в тыл. Деморализованные самураи, потеряв несколько человек убитыми и ранеными, подняли руки. Два исправных миномета стали посылать мины по своим прежним хозяевам.

Неподалеку от этого места упорно противостояло натиску наших моряков вражеское подразделение, успевшее укрепиться в заранее оборудованной траншее. Моряки-тихоокеанцы штурмом овладели этой преградой, нанеся значительный урон противнику. Оставшиеся в живых самураи скрылись в подземном убежище. Брошенные им вслед гранаты и дымовая шашка заставили их выйти из укрытия, В числе сдавшихся в плен был и японский офицер. Он с важной напыщенностью сдал, а точнее, преподнес свою шашку и пистолет возглавлявшему этот бой лейтенанту В. В. Стрельцову (помощник начальника политотдела ПВМБ по комсомольской работе).

Огневая помощь кораблей артиллерийской поддержки и артиллеристов-береговиков с мыса Лопатка облегчила положение десантников. Даже не прицельный огонь а обстрел по площадям того рубежа, где находились японцы, вынуждал их прятаться в убежища, а кое-где отходить в глубину своей обороны. Воспользовавшись, этим, наши пехотинцы, моряки, пограничники рванулись вперед, завязали бой за вторую траншею на подступах, к высоте 171, а затем они продвинулись и на ее склоны.

Однако в целом положение наших воинов передового отряда было сложным. Обессилевшие и вымокшие при высадке вынужденные наступать по незнакомой местности, заросшей кустарником и кедровым стлаником, понеся значительные потери и располагая ограниченным запасом патронов и гранат, они встречали на своем пути все возрастающее сопротивление противника. К этому времени перед ними на заранее подготовленном рубеже находилось до усиленного пехотного батальона противника, а с флангов – с мысов Кокутан и Котомари – продолжали вести по ним огонь японские батареи. Вражеские орудия срывали высадку главных сил десанта, особенно нашей артиллерии, находившейся на плавбазе «Север», военном транспорте «Емельян Пугачев» и на некоторых гражданских грузовых судах. Японские огневые точки, расположенные на обратных скатах этих мысов, вели огонь и по подразделениям передового отряда. Передовой отряд по-прежнему оставался отрезанным от главных сил, которые спешили ему на помощь. Поэтому майору Шутову было приказано закрепиться на северо-восточных скатах высот 165 и 171 и удерживать их до подхода главных сил. Японское командование, убедившись, что силы высаженных на берег советских войск малочисленны и не имеют артиллерии, решило сбить их с занимаемых позиций на склонах высот, а затем разгромить – сбросить в море. Пехота противника силою до батальона перешла в контратаку и оттеснила подразделения передового отряда к подножию высоты. Но достигнуть поставленной цели ей не удалось: наши солдаты, матросы и офицеры сражались стойко и умело, героически отбивая натиск врага. Два часа продолжался этот неравный и ожесточенный бой, но он так и не принес японцам успеха.

В это время командующему операцией пришлось дважды направлять на берег небольшие оперативные, группы для уточнения обстановки, но лишь одной из них удалось прорваться сквозь кинжальный огонь противника. В нее входили начальник политотдела ПВМБ полковник П. И. Смирнов, мой консультант по морским вопросам капитан 3 ранга В. С. Денисов и прикомандированный к войскам второй секретарь Камчатского обкома партии П. Ф. Елисеев. Возвратившись с линии фронта, они рассказали о том, что передовой отряд и подходящие к нему подразделения главных сил десанта сражаются храбро и самоотверженно, повсеместно показывают образцы мужества и отваги, но по-настоящему организованного управления их боевыми действиями он не обнаружили. Суть их предложений сводилась к следующему: нужно ускорить высадку командира десанта генерал-майора П. И. Дьякова с его штабом, усилить помощь сражающимся на плацдарме войскам боеприпасами, артиллерийской и авиационной поддержкой, горячим питанием. Многие раненые не хотели покидать боевых порядков, но с эвакуацией тяжелораненых проявлялась медлительность. Я согласился с этими советами и немедленно отдал ряд распоряжений по устранению отмеченных упущений.

Учитывая создавшуюся обстановку и возможность прорыва обороны противника на избранном направлении, было решено сосредоточить все усилия десантных войск на сокрушении основного рубежа обороны японских войск – их сильно укрепленных позиций на высотах 165 и 171. Таким образом, определилось главное на правление нашего удара – наступление с севера на военно-морскую базу Катаока.

В район боевых действий начали прибывать роты и батальоны из состава главных сил десанта – автоматчики, пулеметчики, минометчики, бронебойщики, саперы. Они занимали позиции на стыках подразделений передового отряда, а также в их боевых порядках. Это нарушало действия командного состава, усложняло управление войсками, тем более что, как уже отмечалось, почти полностью отсутствовала радиосвязь. Положение усугублялось еще и тем, что батальон связи 101-й стрелковой дивизии понес большие потери при высадке: его командир майор М. А. Дьяконов погиб, а начальник штаба капитан Лапин тяжело ранен. Принявший на себя командование батальоном замполит капитан Семенов сделал все возможное для просушки батарей радиостанций (некоторые из них уже действовали) наведению кабельной связи, но для выполнения этих работ в полном объеме не хватало ни сил, ни технических средств. В восполнение всего этого начальник связи дивизии майор Кущеев и его помощник старший лейтенант Кузнецов мобилизовали личный состав полковых связистов. При этом особенно большая нагрузка, естественно легла на связистов полковой роты связи и взводов связи батальонов 138-го стрелкового полка, входивших в первый эшелон десантных войск. Уже тот факт, что многие связисты этого полка в тяжелейших условиях высадки, добираясь до берега вплавь, сумели сохранить телефонные аппараты и катушки с кабелем, свидетельствовал об их мужестве. Кроме того, они, но указанию начальника связи полка капитана В. Ф. Заярного, широко вели поиски линий связи противника, разрушали их, снимали провод и использовали его для своих целей. Многие наши связисты погибли тогда от огня японских снайперов, но долг свой перед десантниками выполнили.

Командир отделения телефонистов и парторг роты связи 138-го стрелкового полка сержант Я. А. Герасимов вместе со своими бойцами с риском для жизни (ведь за каждым из наших воинов охотились вражеские снайперы) буквально обшарили окрестности и, выследив японского связиста, нашли землянку-склад с нужным им трофейным имуществом: там были запасы провода, телефонные аппараты, электробатареи, миниатюрные коммутаторы и проч. Все это было сразу же пущено в дело. При этом, действуя под огнем противника, отличились командиры взводов лейтенанты Баранов, Зайцев, Зубов, старшина Денькин, старший сержант Иванов, сержанты Калашников, Кудрявцев, Пшеничников, Стариков, Ужинцев, Шайхутдинов, рядовые Барнев, Боброк, Боровских, Володин, Захаревский, Минаков, комсорг роты Александр Швецов и др. Все они и их непосредственный начальник командир роты связи полка старший лейтенант К. Г. Зарилов были награждены орденами и медалями. В дальнейшем, когда началось оборудование командного пункта 101-й дивизии, именно отделению сержанта А. Герасимова было поручено обеспечить его связью со всеми частями десантных войск. И боевая задача, хотя и с потерями в личном составе, была выполнена в кратчайший срок.

Установленный на КП дивизии коммутатор давал возможность командованию соединения быть в курсе всех дел, происходивших в боевых порядках, оперативно влиять на ход боя на любом участке фронта.

Для руководства боевыми действиями на плацдарме нужно было прежде всего присутствие там командира десанта. Но, к сожалению, командир 101-й стрелковой дивизии генерал-майор И. И. Дьяков не смог высадиться на берег одновременно с частями соединения, чтобы лично возглавить управление войсками. Корабль, на котором он находился, получил повреждения при налете вражеской авиации, поэтому командиру десанта и его оперативной группе не удалось добраться до суши. В результате создалось положение, когда высадившиеся части и подразделения оказались без единого командования. В этой сложной обстановке разумную и весьма ценную инициативу проявил высадившийся на берег командир второго эшелона главных сил десанта, заместитель командира 101-й стрелковой дивизии полковник П. А. Артюшин. Он смело взял на себя командование всеми уже высадившимися на берег силами, обеспечил четкое управление войсками и связь с командующим десантной операцией. Его боевыми помощниками стали высадившийся вместе с ним начальник штаба 373-го стрелкового полка майор Г. Ф. Бочкарев и уже сражающийся в передовом отряде офицер штаба 101-й дивизии старший лейтенант С. А. Савушкин. Первый из них обеспечивал выполнение принятых командиром решений а второй, находясь непосредственно на переднем крае оказал там батальонному и ротному звену командного состава действенную помощь в организации боевых действий. Прочной опорой Артюшина были тогда и некоторые другие работники штаба 373-го полка – старший лейтенант Рачек (первый помощник начальника штаба), лейтенант Чекрыжев (шифровальщик), лейтенант В. А. Дорохов (переводчик-японист), и старший лейтенант Андрющенко (помощник НТТТ по разведке и командир взвода конных разведчиков).

Учитывая возможность ранения и гибели офицеров, за которыми специально охотились японские снайперы, полковник П. А. Артюшин приказал всех штабных офицеров сражающихся полков разделить на две части: одну из них оставить на командных пунктах, а другую направить на передовые позиции для решения на месте всех возникающих организационных вопросов. При их помощи выбывшие из строя командиры рот и батальонов немедленно замещались наиболее опытными офицерами, а раненые или убитые командируя взводов – лучшими сержантами и старшинами. Одновременно был приняты срочные меры к налаживанию четкой линейной радио– и сигнальной связи. В результате всего этого управление в полках, батальонах и ротах было восстановлено и не терялось до конца боев.

Значительную помощь полковнику П. А. Артюшину оказалв это время представитель морского командования во втором эшелоне десантных войск капитан-лейтенант A.A. Волчанский – оператор штаба ПВМБ по работе с плавсоставом. Вместе с пехотинцами он организовал просушку батарей для ротных и полковых радиостанций, обеспечил доставку на фронт исправной радиостанции с одного из покинутых экипажем десантных судов, обеспечил сбор недостающих винтовочных и автоматных патронов у раненых и убитых, а также на береговой полосе, где высаживались десантники. За мужество и отвагу А. А. Волчанский был награжден орденом Красной Звезды.

В 11 часов наши десантники – передовой отряд и подразделения главных сил – начали новую атаку вражеских позиций на склонах высоты 171. Путь преграждали разрывы мин и снарядов, шквал осколков и пуль. Где перебежками, где ползком, укрываясь за камнями и кустами карликовой растительности, они упорно стремились к вершине и ждали лишь сигнала для последнего броска. И вот он раздался – пронзительный свист и крики: «Полундра!» Склоны высоты словно ожили. Повсюду в едином порыве поднялись цепи наших солдат, моряков, пограничников. С криками «Ура!», «За Родину!», «За Сталина!» советские воины устремились вперед, поливая самураев огнем из винтовок и автоматов, забрасывая их гранатами, а в рукопашных схватках – сокрушая штыками, кинжалами, прикладами, саперными лопатами. Особенно яростно сражались моряки. В бескозырках, распахнутых бушлатах, тельняшках, они стали грозой для японцев, и те называли их – по немецкому образцу – «черной смертью».

Но вот под губительным огнем вражеского дота, неся большие потери, залегла рота морской пехоты старшего лейтенанта И. В.

Кощея. В этот критический момент незаметно для противника к доту приблизился помощник командира одного из взводов, доброволец с плавбазы «Север», старшина 1 статьи, коммунист Н. А. Вилков. Он забросал дот гранатами, а когда из него вновь открыли огонь, закрыл его амбразуру собственным телом. В этом же бою подвиг своего товарища и друга повторил рулевой катера «МО-253» матрос-комсомолец П. И. Ильичев. Это он, Петр Ильичев, сказал перед высадкой десанта: «Клянусь тебе, Родина, что, пока руки мои будут держать оружие, а глаза видеть, я буду беспощадно бить врагов!» Под бушлатом, на груди Николая Вилкова, его боевые товарищи нашли красное полотнище – это был флаг Отчизны, который моряк коммунист хотел водрузить на вершине высоты 171.

Десантники поклялись быть достойными этого подвига, водрузить знамя на высоте, вернуть Родине ее исконные земли. Поднявшись в атаку, они вновь отбили утраченную позицию – траншею у подножия высоты, а в дальнейшем исполнили все, что обещали: свято сдержали клятву – вместе с другими освободили Курильские острова.

Своей героической смертью отважные моряки-тихоокеанцы Н. А. Вилков и П. И. Ильичев спасли сотни жизней десантников, вписали свои имена в историю освобождения островов Курильской гряды. Их подвиг навсегда останется в памяти народной. Оба они посмертно удостоены высокого звания Героя Советского Союза.

В это же время на левом фланге отличился отдельный взвод моряков-автоматчиков особого назначения во главе со старшиной коммунистом А. П. Беловым. Взвод имел приказ прорваться в глубь вражеской обороны для диверсионных целей. Продвигаясь вперед, воины этого подразделения уничтожили линию телефонной связи противника, разгромили казарму караульной команды какого-то склада со всеми ее обитателями. Пытавшихся скрыться трех самураев уничтожил гранатой матрос В.Я. Мальцев. А когда разведчики обнаружили радиолокационную станцию, отличный стрелок сержант С.И. Рындин меткими выстрелами из снайперской винтовки разбил более двадцати изоляторов на антеннах комплекса и тем самым вывел его из строя. Отважно действовали тогда и в дальнейшей боевой обстановке командир отделения и заместитель командира этого взвода сержант коммунист Г. В. Кулемин, младший сержант И. П. Филимонов, старший матрос М. В. Власенко. Посланные на связь с командиром батальона морской пехоты Власенко и Рындин в дальнейшем не могли присоединиться к взводу и, как стало известно позднее, проявили мужество и отвагу в борьбе с японскими танками на другом участке.

Ориентируясь по карте, взвод Белова в густом тумане вышел на дорогу, которая привела его к высоте 165. Здесь, в стороне от основных сил передового отряда, штурмующих высоту 171, командир разделил своих бойцов на три группы, и они, не теряя друг друга из виду, без шума подползли к вершине. Отдохнув и уточнив расположение вражеских траншей, моряки по заранее обусловленному сигналу (взмах бескозыркой) забросали их гранатами и с криками «Ура!» ворвались в расположение противника. Оставив шесть человек убитыми, японцы скатились на юго-восточный склон.

Десантники закрепились на высоте 165, не потеряв ни одного человека. Но при отражении неоднократных вражеских контратак их ряды стали таять, и к концу боя из 49 человек остался в живых лишь 21. Были тяжело ранены матрос Мальцев и многие другие, в их числе был и старшина Белов. Несмотря на это, моряки-тихоокеанцы продолжали стойко удерживать захваченную ими позицию. Порой им приходилось сражаться в окружении, но они умело организовали круговую оборону. Кроме того, уничтожить их не давало подошедшее к этой высоте подразделение моряков, которое возглавил начальник штаба батальона морской пехоты старший лейтенант Г. А. Мотосов. Он организовал блокаду всех попыток противника выбить моряков с высоты, объединил усилия присоединившихся к ним пограничников, и они открывали сильный огонь по японцам, как только те пытались штурмовать высоту.