Текст книги "Время не ждет!"

Автор книги: Василий Панфилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава 13

– Ефрейтор! – Презрительно бросил фон Папен[35]35
  Франц Иосиф Герман Михаэль Мария фон Папен, Эрбсельцер цу Верль-унд-Нойверк (нем. Franz Joseph Hermann Michael Maria von Papen, Erbsälzer zu Werl und Neuwerk, Franz Joseph Hermann Michael Maria von Papen; 29 октября 1879, Верль – 2 мая 1969, Оберзасбах) – немецкий государственный и политический деятель, дипломат. В реальной истории стал главой правительства Германии (с 1 июня по 20 декабря 1932 г.) при поддержке Гинденбурга. Не имея поддержки большинства в Рейхстаге и поссорившись с генералом фон Шлейхером (предшественником Гитлера на посту рейхсканцлера и фактическим главой «военной» группировки в Рейхстаге), пошёл на сделку с Гитлером, фактически приведя его к власти.


[Закрыть], кидая раздраженно газету в камин. Один из листов отделился в полёте и спланировал на пол, успев загореться от сильного жара. По каминному залу закрытого клуба полетели клочки сажи.

– Франц! – С мягкой укоризной произнёс Крупп, прервав тяжёлое молчание, давившее на присутствующих здесь единомышленников.

Весьма немногочисленных – всего-то девять человек. Но каких! Элита немецкого общества, имеющая поддержку армии, военной промышленности и дипломатического корпуса. Но не народа… а его мнение нужно принимать во внимание. Хотя бы потому, что часть элиты разделяет интересы народа – в настоящее время они совпадают.

– Прошу прощения, господа, – Выдохнул фон Папен, – зря мы всё-таки ставку на народного вождя сделали. Ефрейтор, он и есть ефрейтор!

Собравшиеся «ястребы» не стали напоминать, что к власти они вели не только и даже не столько Гитлера, сколько военных вообще. Гинденбург, Шлейхер… недоучившийся ефрейтор шёл довеском – этакий народный кандидат. Живой пример для плебса, что власти может добиться каждый.

Умение произносить зажигательные речи, харизма и фантастическая интуиция привели его почти на вершину власти. Почти!

Сперва неудача с Гиндебургом… дьявол дёрнул этого Адольфа давить на старого фельдмаршала! В результате одно из знамён военной партии сгорело от инфаркта, а второе запачкано донельзя.

Вот что бывает, когда вчерашние ефрейторы и неудачливые журналисты планируют операции уровня Генерального Штаба!

Шлейхер, увы, при всех своих достоинствах не имеет значимой поддержки у народа. Всё насмарку из-за идиотской самоуверенности недоучек! Какая изящная была комбинация… и всё прахом!

– Отделению ефрейтора пора на покой, – С профессиональным цинизмом высказался Фердинанд фон Бредов[36]36
  Фердина́нд фон Бре́дов (нем. Ferdinand von Bredow; 16 мая 1884, Нойруппин – 30 июня 1934, Берлин) – немецкий генерал, был главой абвера, а также исполнял обязанности министра обороны в кабинете Курта фон Шлейхера. Считался единомышленником и ближайшим помощником фон Шлейхера, последнего рейхсканцлера Веймарской республики.


[Закрыть], – дальнейшее его пребывание в мире живых только ухудшает ситуацию.

Крупп кивнул молча, дав добро на ликвидацию от лица военных промышленников. Ефрейтор пошёл вразнос, каждый его поступок делает ситуацию только хуже. И без того уже отношение к военным в Германии ухудшилось, не без помощи Адольфа!

– Не можешь предотвратить – возглавь, – Крупп тяжело ворохнулся в кресле, пыхнув сигарой, – А мы не можем…

– Переворот? – Мрачно поинтересовался Шлейхер, – Иначе все договорённости с англосаксами сгорают.

Отмолчался даже верный Бредов, показывая неуместность предложения. Маркс, Эберт и Штрассер ныне на коне. Заключённые договора с Советской Россией стали локомотивом, вытаскивающим экономику страны из затяжной депрессии. Ссориться с Советами сейчас неуместно…

… но ситуация сложилась библейская «Да – да, нет – нет[37]37
  Да – да, нет – нет; что сверх того, то от лукавого Из Библии. В Евангелии от Матфея (гл. 5, ст. 37) Иисус говорит своим слушателям о ненужности клятв и божбы: «Но да будет слово ваше: «да, да», «нет, нет»; а чту сверх этого, ту от лукавого».


[Закрыть]…»

Западные партнёры уже высказали своё недовольство провалом «ястребов», а исправить ситуацию нельзя даже с помощью переворота. Верхушка армии понимает всю опасность сближения с Советами, но за ними пойдут немногие.

Очень уж удачно складывается всё для Германии с этими договорами! Уровень жизни подскочил так резко, что даже завзятые русофобы и антикоммунисты ворчали нынче негромко. Ибо убеждения, это одно… а вот подскочившая почти на четверть покупательская способность марки – совсем другое!

Наголодавшиеся немцы проголосовали желудками. Да и уважение к сильному противнику осталось. Вместе с опаской…

– В принципе… – Бредов задумался ненадолго, – что мы теряем? Коммунистические идеалы не для меня, но по большому счёту, дружба с Советами в настоящее время нам выгодней, чем с англосаксами. Жёсткой экономической и политической привязки к Великобритании и США у нас нет.

– Пока нет… – Заинтересовался Крупп, повернув голову, – простите, продолжайте.

– С экономической точки зрения Советы нам более выгодны. Неисчерпаемый источник сырья и столь же неисчерпаемый рынок сбыта! В ближайшие лет десять наша промышленность может работать на полную мощность только на русский рынок. Вот дальше…

– Решаемо, – задумчиво кивнул Крупп, – Возможность сохранить за собой ряд стратегически важных направлений на советском рынке имеется.

– С военной же точки зрения, – Подключился уже Шлейхер, чуть скривившись, – особой разницы нет, против кого дружить будем. Германии нужна сильная промышленность и сильная армия, чтобы защитить промышленность. Хм… англосаксонский вариант предлагал идти от сильной армии к сильной промышленности. Кредиты…

– Это мы помним, – перебил Крупп.

– Прошу прощения, господа, – Повинился генерал, – привык разжёвывать очевидное депутатам Рейхстага, – Советский вариант предлагает идти от сильной промышленности к сильной армии. Мне, как военному, кажется это несколько более рискованным… с учётом англосаксов и Франции, но промышленники, наверное, имеют другое мнение?

– Нет, вы правы, – Качнул головой Крупп, – но это решаемо. Если мы сосредоточимся на Советах, Великобритания становится нам не слишком опасной – по большому счёту, опасен только её флот. А это…

Промышленник развёл руками, и по лицам присутствующих пробежали горькие улыбки. После поражения в Мировой, флот у Германии остался символическим, а немногочисленные колонии достались победителям.

– Палка о двух концах, – Продолжил Крупп, – Если мы сосредотачиваемся на Советах, экономическое давление англосаксов нам не страшно. Сильный флот нужен для защиты колоний и свободной торговли. Нынче же у нас нет колоний, а свобода торговли целиком зависит от Вашингтона и Лондона.

– Хартленд[38]38
  Хартленд – массивная северо-восточная часть Евразии, окаймляемая с юга и востока горными системами, однако её границы определяются по-разному различными исследователями. Представляет собой основное понятие геополитической концепции. Данная концепция стала отправной точкой для развития классической западной геополитики и геостратегии. «Осью истории» (впоследствии Хартлендом) Х. Маккиндер (создатель концепции) обозначил массивную северо-восточную часть Евразии, довольно близко совпадающей с территорией сперва Российской Империи, а затем и СССР.
  Х. Маккиндер придавал большую геополитическую значимость Хартленду из-за его огромных запасов природных ресурсов, но преимущественно из-за его недоступности для основы могущества Великобритании и прочих морских держав. Соответственно он называл Хартленд «великой природной крепостью» людей суши. В этой «осевой зоне» располагается «осевое государство».
  Политические силы «оси истории» и «внутреннего полумесяца» (морских держав), с точки зрения Х. Маккиндера, на протяжении истории противостоят друг другу и последние испытывают постоянный натиск со стороны первых (гуннов, монголов, турок, русских и других обитателей «оси»).


[Закрыть]?

Слово прозвучало, и представители элиты задумались.

– Идея интересная, – Крупп пожевал губами, вытащив сигару и держа её чуть на отлёте, – Единственное, что меня останавливает, так это идея Мировой Революции.

– А вот тут у меня хорошие новости, – Папен улыбнулся впервые за несколько часов, – Советы потихонечку отходят от идеологии Мировой Революции. Дескать, не все народы имеют достаточно развитое самосознание для принятия коммунизма.

– Риторика? – Поинтересовался Шлейхер.

– Не в этот раз, – Папен улыбнулся ещё шире, – Так сложилось, что основные противники нынешнего рейхсканцлера Советов – убеждённые сторонники интернационализма и Мировой Революции.

– А если мы попробуем связать новые кредиты с нераспространением коммунизма в Германии и Австрии? – Резко повернулся Крупп.

– Сталин охотно пойдёт навстречу, – Кивнул Папен, – Поторгуется, конечно… хм. Но в принципе, ничего сложно в этом не вижу – всего-то подобрать правильные формулировки. Задача для дипломатического корпуса вполне решаемая.

– Думаю, Маркс охотно пойдёт нам навстречу, – Шлейхер расправил плечи, – он социал-демократ, но уж никак не коммунист! Если вдобавок пообещать ему нашу поддержку, мы сможем рассчитывать на определённые уступки.

– Политическое единство страны? – Папен на секунду прикрыл глаза, – Да, вы правы.

… – Сталин, несмотря на потрясающий интеллект, не вечен, – уверенно говорил Бредов, – а стратегически мы его переиграем. Элита Германии – плоть от плоти немецкого народа! Высокообразованного, умного, воинственного! Коммунисты же вынуждены играть по другим правилам, с положительной дискриминацией в пользу национальных меньшинств.

– На начальном этапе это принесло Советам необходимую поддержку, но сейчас такая политика вызывает ропот у славянских народов России. Нацмены же, и без того склонные к формированию диаспор, чувствуют такие настроения и воспринимают как угрозу. Интернационализм такими группами часто трактуется однобоко, в выгодном для себя ключе. Классическая политика двойных стандартов!

– В национальных республиках власть по сути принадлежит местным – в независимости от деловых и моральных качеств последних! Советы стали заложниками политики интернационализма, и не только в республиках!

– Властные структуры самой России буквально напичканы инородцами, которые работают, привычно опираясь на родственные связи и землячества. Опять-таки без учёта профессиональных качеств, ценится прежде всего родственная кровь и верность.

– Всё несколько сложней, – Чуть снисходительно хмыкнул фон Папен, – но в целом вы правы. Сейчас в самой России начали уделять большее внимание профессиональным качествам специалистов, а не их происхождению. После смерти Орджоникидзе, представители Кавказа и Закавказья потеряли сильного покровителя, и это вызвало интересные перемещения во властных структурах.

– Интернационализм – краеугольный камень внутренней политики СССР, – Задумчиво сказал Крупп, – Трогать его опасно, и не трогать нельзя… Да, интересные времена начинаются у Советов. Как насчёт подбросить дров в этот костёр интернационализма?

– Вопрос финансирования, – Ответил Бредов.

– За этим дело не встанет, – Благосклонно кивнул промышленник, – только умоляю, осторожней! Раз уж мы взялись за тему, хм… Хартленда, то должны создавать хотя бы видимость братской дружбы.

– Играя на внутренних противоречиях… – Он ненадолго остановился, раскурив потухшую было сигару, – можно привязать Россию к себе. Не сразу – сперва Восточную Европу. В конце концов, местная элита исторически смотрит в нашу сторону. А потом и Россию… здесь главное – побольше слов о дружбе и братстве двух народов, господа. Слова ничего не стоят.

* * *

Заложив руки за спину, Прахин стоял у окна, глядя на освещённый фонарями Невский, на который уже опустился ранний зимний сумрак.

– Ночь, улица, фонарь, аптека[39]39
  А. Блок
  Ночь, улица, фонарь, аптека,
  Бессмысленный и тусклый свет.
  Живи еще хоть четверть века -
  Все будет так. Исхода нет.
  Умрешь – начнешь опять сначала
  И повторится все, как встарь:
  Ночь, ледяная рябь канала,
  Аптека, улица, фонарь.


[Закрыть]… – Тусклым голосом сказал он, чувствуя себя не в своей тарелке. Всё как-то не так идёт, неправильно. Мильда, опять же…

Вспомнив женщину, попаданец почувствовал глухую ненависть к Кирову. Ну почему именно Мильда? Есть жена-красавица… ну то есть на его, Прахина взгляд, ни разу не красавица, но по здешним меркам – вообще атас!

Не хватает жены? Так найди себе… балерину какую-нибудь! Не все, но значительная их часть охотно идёт на содержание. Как повелось изначально, да так и осталось – даже при советской власти.

Есть вроде как порядочные… но таких порядочных охотно берут замуж, и какое совпадение – ни разу не рабочие-жестянщики и не сержанты милиции! Всё больше чиновники высокого ранга, офицеры из высшего командного состава… в крайнем случае писатели!

Так нет же…

– Котик, я по магазинам, – Прижалась сзади женская фигурка, пахнущая духами и чем-то женским, – деньги в столе?

– Иди, – Разрешил он, повернувшись и ответив на поцелуй, ощутив на миг лёгкое возбуждение. Потому и живёт… содержит фактически. Актриса, как и положено – говорят, даже талантливая.

– Как-то незаметно я оброс барахлом, – Сумрачно сказал он, когда каблучки любовницы зацокали у входной двери, – квартира эта. Ладно…

Одетый в домашнее, прошёлся по большой пятикомнатной квартире, наполненной антикварной мебелью. Как-то незаметно оброс…

– Не, ну крупный руководитель всё-таки, – Будто оправдываясь перед кем-то невидимым, сказал он, – фактически второй человек после Кирова в Ленинграде и области. ДНД, опять же. Что, не заслужил?

Глава 14

Весело хихикая и толкаясь бёдрами, по полутёмному коридору киностудии быстро прошла смешливая компания рабынь в полупрозрачных туниках и изящных псевдо греческих сандалиях. Ошейники, призванные продемонстрировать рабское состояние, напоминали больше изящные украшения. Таковыми они по факту и были – кинокомпания «Большое Яблоко» невзначай стала законодателем моды.

Серия фильмов категории «В» на тему Древнегреческой истории оказалась золотой жилой. Декорации, сценарии, актёры… Один раз вложиться нормально, и только тасовать аккуратно, расходов минимум. Фильмы выходили каждый месяц, конвейер как есть! Но высокодоходный и отчасти даже образовательный.

Выходцы из элитной Фи Бета Каппа подошли к делу серьёзно, историческая достоверность и проработка сценариев вызвали похвалу даже у высоколобых эстетов. В копилку киностудии легло несколько премий от министерства образования и ряда общественных организаций, занимающихся просвещением. Случай не самый редкий для кинобизнеса, но уникальный для фильмов категории «В».

Собственно, греческая серия не вполне плотно укладывается в эту категорию. Бюджет скромный, да и актёрский состав из второстепенных актёров, зато никакой халтуры! Критики уже придумали свою оценку таким фильмам – «А-», и это тешит самолюбие основателей киностудии.

– … да я тебе точно говорю, свидание! – Донеслось до задумавшегося Зака, остановившегося в коридоре и черкавшего карандашом пометки на документах, – Сам Андрэ Миллер…

– Сам?! Да ты что?! Божечки, а какие у него плечи…

– Ой! Здрасте, мистер Мартин.

– Здравствуйте, – Рассеянно улыбнулся Зак, махнув рукой с зажатыми листами. Бумага разлетелась, и компания рабынь принялась собирать её. Ситуация совершенно обыденная, скорее даже положительная в глазах сотрудников. Подобная рассеянность главы киностудии говорила, что дела идут хорошо, проблем нет, а проект намечается ну очень интересный!

Вот когда мистер Мартин начинает походить на нормального руководителя, дела плохи!

– А что у нас сейчас интересного? – Выделила голосом болтушка.

– У нас? – Закари поднял голову, – А… романтическая комедия с Гретой Гарбо скоро будет.

– Ой, как здорово! – Болтушка запрыгала, хлопая в ладоши, и её внушительные прелести затряслись в такт, привлекая внимание Мартина.

– Да… здорово, – Сказал он, не отрывая взгляда от груди. В штанах стало тесно, и Одуванчик задумался – это сколько же у него не было женщины? Две недели… да нет же, почти три! – Зайдите ко мне часикам к восьми вечера, поговорим о роли.

– … ой, Саманта, какая же ты везучая… – Донеслось издали, – теперь роль точно дадут!

– … а мне мистер Мартин…

– … лапочка…

– … в следующий раз я тоже…

Разобравшись с бумагами, Закари наскоро провёл совещание по бюджету нового мюзикла.

– … вложиться, мистер Мартин! – Упитанный художник-декоратор аж приседал от волнения, прижимая пухлые ручки к груди, нещадно потея от волнения, – Поверьте, это стоит того! Эскизы…

Донелли попытался было развернуть рулоны с эскизами в кабинете и сконфузился, место определённо не хватало. Зак махнул рукой, и все высыпали в коридор, столпившись у эскизов. Образовалась пробка, но актёры не роптали – рабочий момент!

– А… чёрт с вами, Донелли! – Дал добро Зак, – Выглядит интересно, но смотрите…

– Всю душу вложу! – Итальянец убежал, смешно подпрыгивая и экспрессивно отдавая распоряжения следовавшим за ним помощникам на дикой смеси итальянского, английского и французского. Те, как ни странно, понимали.

– Чудики, – Усмехнулся Одуванчик, проводив их взглядом, и привычным жестом засунул карандаш в стоящую дыбом растрёпанную шевелюру.

– Мистер Мартин! – Налетела Симона ля Буше, гневно топая маленькой ножкой, – Да что это такое!? Что себе этот…

Разобраться с ситуацией и мирить актрис с режиссёром несложно: схема привычная – капелька лести каждому и заверения, что всё это чудовищное недоразумение.

– Нервы, дамы и господа, нервы! – Вертелся ужом Зак, – работа творческая… да ещё и завистники…

Убежал довольный, теперь героини мушкетёрской серии вкупе с режиссёром на несколько недель сплотятся, выискивая отнюдь не мифических завистников. Это уже звёздочки классом повыше… полноценные актрисы фильмов категории «А», нужно индивидуально работать!

Прекрасные ашкеназки оказались кладезем талантов и периодически снимались как в комедиях, так и в серьёзных драмах. Но зрителям полюбились Миледи и Констанция, вышло уже шесть фильмов, и нет пока пресыщения!

Зак старался не загадывать, боясь спугнуть удачу, но такие вот серии очень удобны. Киностудии, сценаристам, режиссёрам, артистам… декораторам и костюмерам, наконец. Экономия средств, времени и сил, а зрители в восторге!

Так что можно и сплясать изредка… тем более, девочки в общем-то не вредные. Ну… капризные иногда, так ведь это почти ко всем женщинам относится, даже если в них нет ни грана таланта и красоты!

– Мистер Мартин, – Возник рядом смущённый отец юного дарования, он же агент, – мне кажется, Альма немного устала в последнее время. Может, каникулы небольшие?

В голосе неловкость, агент из него вышел не самый удачный. Слишком глубоко они с дочкой нырнули на дно, и к вытащившим их из нищеты владельцам киностудии мужчина относился не без доли обожествления.

– Да?

Одуванчик встрепенулся и широкими шагами заспешил на съёмочную площадку «Волшебник страны Оз». Девочка, спасённая некогда Ларсеном, стала истинным украшением киностудии. Чудесный голос, просто чудесный! И актёрский талант в придачу… ну чудо же!

На площадке Альма пела, пританцовывая и освещая всё солнечной улыбкой. Страшила и Железный Дровосек подпевали хрипловатыми (для контраста!) голосами, и Зак аж заслушался.

– Снято!

Почти тут же улыбка погасла, и девочка устало опустилась на раскладной стул, подставленный помощником режиссёра. Контраст разительный… аж серая вся, бедняжка.

– М-да, – Только и смог сказать Зак, – Ференц!

Подбежал ассистент режиссёра, молодой многообещающий армянин из Венгрии.

– Мистер Мартин?

– Долго ещё? – Лёгкое движение подбородком на съёмочную площадку. В больших тёмно-карих глазах ассистента на мгновение отразилось непонимание.

– Послезавтра заканчиваем съёмки, – Понял он наконец шефа.

– Отлично! Три дня, слышали? – Он повернулся к отцу девочки, смущённо понимая, что в очередной раз забыл его имя, – и каникулы на две недели! За мой счёт на… Гавайях, пожалуй, бледненькая она у нас.

– Витамины, – Начал было пристроившийся у левого плеча Ференц, но Мартин только нахмурился грозно, и тот замолк. Витаминами в мире кинобизнеса иносказательно называли наркосодержащие вещества[40]40
  В Голливуде (американской киноиндустрии вообще) актёры в 20-е – 30-е годы плотно сидели на наркотиках, дети не исключение. Можно (и нужно) ужасаться «их нравами», но не забывайте, что опиум и кокаин перестали свободно продавать в аптеках (в том числе в детских лекарствах!) всего за десять-двадцать лет до описываемых событий.


[Закрыть], а Зак вслед за своим датским другом и компаньоном, относился к ним сугубо отрицательно. Тем более дети!

– Вы знаете, – Одуванчик резко остановился, отчего Ференц врезался ему в спину, – массажист! Да, точно! Эрик всегда говорил, что при физических нагрузках и стрессе массаж помогает очень хорошо. Как же мы упустили… так что сегодня же! Ларри! Ларри!

– Мистер Пибоди в Греческом павильоне!

– Вот вечно он, – Пробормотал Зак, – не дозовёшься, когда нужен! А ещё личный помощник!

* * *

Скинув туфли, с ногами забрался на диван, положив голову на подлокотник. Нечасто вот так вот удаётся… тихо, спокойно, только негромкие разговоры братьев, собравшихся в гостиной.

Соломинка хлюпнула, и отставив бокал в сторону, вяло машу рукой.

– Ещё коктейль, сэр Команч? – материализовался рядом новичок. Утвердительное мычанье сошло за ответ, и через минуту в руки осторожно ткнулся новый бокал.

– Чёртова Депрессия, – слышу раздражённый голос Треверса, – ещё эти Советы!

– И не говори! – Поддакнули ему, – Когда Команч стал ругаться… ну ты помнишь?

– Как же, я тогда ещё снисходительно немного… круги по воде, смешно ведь! Где мы, а где Советы? А вот они, круги! Доигрались политиканы хреновы! Я понимаю – антикоммунизм, сам их не люблю, но всему должен быть предел! Санкции, санкции, санкции… чего удивляться, что терпение у русских лопнуло, и они нас послали?

– Русских? – Нетрезво хихикает собеседник, – Да там русских-то!

– Не скажи. С недавних пор хватает! Да… кузен Фил, помнишь его?

– Хомячок такой, что на тощих кокаинисток западал?

– Он самый. Прогорел недавно, ну и застрелился. Дуло винчестера в рот… сорок пятый калибр! Прикинь, что там от башки осталось?

– Мать твою, мне теперь сниться это будет! Чего это он, неужели родные бы не помогли?

– Помочь? Весь в долгах – так, что дальше некуда! Ставку на Союз сделал, и пока отношения нормальными оставались – всё прекрасно! Нет бы ему притормозить, да вложить деньги куда ещё, для гарантии, так нет же!

– Не он один, – Философски отозвался собеседник, в котором только сейчас опознал голос Суслика, прошлогоднего новичка из техасских Мэрфи, – прибыли-то какие на торговле с Союзом были! Если связи в верхах есть, конечно.

– Да… у них товары в два-три раза дешевле среднерыночных, им – в полтора-два раза дороже. Хороший бизнес, только поворачиваться успевай! Кто ж знал, что они взбрыкнут? Сколько раз комми нотами ограничивались, а тут раз! Думали, они как обычно, ещё цены скинут, да может – политические уступки какие сделают. А комми вот как! Столько людей прогорело, слов нет. Фил вон… знаешь, сколько должен остался?

Неразборчивый шёпот…

– Иди ты! – Недоверчиво прошипел Суслик, – Да это же…

– Вот то-то и оно! С такими долгами я бы сам ему голову из винчестера прострелил!

– Понимаю, – Приоткрываю глаза и чуть поворачиваю голову, чтобы увидеть братьев. Суслик бездумно мешает соломинкой в бокале, глядя куда-то в сторону, – я вот тоже… нет, не банкрот! В фонде ещё есть, но это потом. В двадцать три основной, да после женитьбы…

– Как у всех, – Пожал плечами Треверс.

– Угу. Но это потом, я тоже в русских вложился. Точнее, не совсем русских… рядышком. А потом эти чёртовы круги по воде. Ну и… жопа! На жизнь хватает, но присмотрел давеча одну девицу в клубе, и яйца себе зажал! Не по карману уже. Квартиру ей снять, машину купить, наряды, то-сё… не потяну. Теперь либо с девицами попроще, либо в чувства играть. Букетики-конфетки…

– Не вздумай! – Заорал Треверс и тут же убавил громкость, смущенно кашлянув, – Такие вот порядочные ещё дороже обойдутся! Букетики-конфетки – это как минное поле. Шаг в сторону, и… бах! Вот ты уже перед алтарём, с пузатой невестой и тоской в глазах.

– Ну почему с тоской…

– Если тебе жениться охота – вперёд! Мне вот пока не очень. Да и… Джокер говорил, что самый правильный брак – по расчёту, если расчёт правильный.

– Так мне и папаша такое говорил.

– Вот и слушай умных людей! Страсть пройдёт, любовь… ну, это под вопросом, но и она не вечна. Расчёт, только расчёт! Связи, взаимная выгода, уважение наконец.

Подобные разговоры слышу не впервой, Депрессия тяжело ударила по США. Экономика пошла вразнос, да настолько что стали терять состояния представители старых семей. А это очень, очень серьёзно.

Экономика страны пошла вразнос, а привычная для США схема ограбления соседей дала сбой. В Мексику они влезли давно и казалось бы уверенно, но оказалось, только казалось… Надавив чуть сильней, чтобы поправить собственную экономику, получили серию нескончаемых бунтов, саботажа и разворачивающейся партизанской войны.

Ситуация такая, что как бы не в убыток работают. И не вернёшь всё назад, потому как мексиканцы, да и латиносы вообще, воспримут это как победу.

Никарагуа, Гватемала, Панама… везде полыхнуло. Ничего нового, собственно – в этих странах революционная ситуация чуть не естественное состояние.

А вот то, что разом… это уже серьёзно. Почувствовали слабость дяди Сэма, вот и решили попробовать независимость на вкус. Характерно, что в кои-то веки солидарны продажные элиты Латинской Америки и народ.

Опять-таки ничего серьёзного, военная мощь и экономика США сравнима с потенциалом всей Латинской Америки. В нормальных условиях задавят, но… уже с некоторым трудом.

Только вот будут ли они, эти нормальные условия? В самих Штатах кризис жесточайший, и просвета не видно. Рузвельт мёртв, а другого политика сравнимого калибра, способного вытянуть страну из Депрессии, не наблюдается.

Разве что Хью Лонг… но в глазах финансовых воротил это лекарство из тех, что хуже болезни. Практически социалист! Кто ж ещё будет вводить прогрессивные налоги и ограничивать власть монополий!?

– Забавно, – Лезет в голову непрошенная мысль, – Я сочувствую Филу, которого знал лично, Суслику… и в то же время делаю всё, чтобы таких случаев было как можно больше! Шизофреническое что-то, на грани раздвоения личности. Жалко… но судьбы сотен, пусть даже тысяч семей – ничто по сравнению с десятками миллионов погибших во Второй Мировой.

* * *

– Знала ведь, как работать придётся, – Утешала подруга красивую пухлую блондинку, которая сидела на застеленной кровати, поджав под себя босые ноги, – А этот хоть симпатичный и молодой.

– Да ладно, Настюха, не утешай, – Блондинка похлопала себе по щекам и взяла платок, вытирая слёзы, – нормально всё. Мужик он не самый плохой, просто…

– Не так всё, – Понимающе кивнула подруга, чуть отвернувшись, – неправильно. Ни семьи, ни детей… ни мужика по любви.

– Будут, – Прерывисто вдохнула девушка, обернувшись, – Вот веришь ли, Настюх, будут! Не знаю, как муж, а дети у меня точно будут, дай только вернуться! Нашими будут, советскими! Как представлю, что они могут вырасти американцами, да ещё и антисоветчиками… поверишь ли, жуть берёт!

– Ладно… минутка слабости прошла, товарищ старший сержант ИНО[41]41
  Иностранный отдел.


[Закрыть] НКВД!

– Слушаюсь, товарищ младший лейтенант ИНО НКВД! – Вытянулась блондинка, улыбнувшись белозубо.

– Давай, Лен, – Кареглазая брюнетка уселась напротив, обхватив колени руками, – рассказывай подробно – что, как… Будем анализировать.

– Закария… он попросил называть его просто Зак, – Начала девушка…