Текст книги "Курс русской истории (Лекции I—XXXII)"

Автор книги: Василий Ключевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 57 страниц)

Лес

К степной области с севера и северо-запада примыкает широкий пояс леса, образовавшегося здесь вследствие более раннего выхода этого пространства из-под моря или ледника, что дало время накопиться здесь более сильному растительному слою. Впрочем, трудно провести раздельную черту между обоими поясами: так постепенно и незаметно перемешиваются и сливаются между собою их климатические, почвенные и ботанические особенности. В лесном поясе являются окруженные лесами степные острова, а среди степей выступают леса разорванными участками и даже сплошными округами. Теперь первобытного сплошного леса в средней России уже не существует; лесной пояс вследствие вырубки и распашки значительно отступил с юга, и степь начинается севернее, чем начиналась прежде. Киев теперь находится почти в степной полосе, а летопись помнит его ещё совсем лесным городом: «И бяше около града лес и бор велик» Но думают, что некогда степь шла на север дальше теперешнего и была отодвинута к югу распространявшимися с севера лесными породами, а потом рукой человека возвращена к прежней границе. Начинаясь приблизительно между Пермью и Уфой, довольно узкой полосой вьётся всё в том же юго-западном направлении по нижней Каме, минуя с юга Нижний Новгород, Рязань, Тулу, Чернигов, Киев и Житомир, переходная почва, близкая к чернозёму, суглинистая с значительной примесью перегноя от лиственного леса и потому называется лесным суглинком. Пролегая между суглинками и песчаниками северной области и обыкновенным степным чернозёмом и часто ими прерываемая, эта полоса является раздельной чертой между лесным и степным поясом: здесь встречаются и борются супесь и суглинок с чернозёмом, лес со степью. Этот лесной пояс по составу почвы и по характеру растительности делят на две полосы: чернозём и лесной юге питают лиственный лес, суглинок и севере производят лес хвойный. Москва возникла, по-видимому, в ботаническом узле этих полос или близко к нему. Впрочем, лиственные породы так перемешались с хвойными, что речь может быть только о местном преобладании одних над другими, а не о точном географическом их разграничении. Несмотря на деятельность человека, притом русского человека, не привыкшего беречь леса, лесная площадь Европейской России до последнего времени ещё сохраняла значительные размеры. По официальным данным 1860-х годов, здесь из 425 миллионов десятин лесом было покрыто 172 миллиона, т.е. около 40%. По сведениям Центрального статистического комитета, собранным в 1881 г., из 406 миллионов десятин лесная площадь Европейской России без Финляндии и привисленских губерний занимала 157,5 миллиона десятин, или почти 39%.

Главнейшие водоразделы

Процесс образования поверхности нашей равнины, действие которого так заметно в климате страны, в строении её почвы и в географическом распространении растительности, не менее деятельно повлиял и на распределение вод текучих и стоячих. Здесь имеют значение некоторые черты рельефа нашей равнины. Не нарушая общего равнинного характера страны, внутри неё выступают отдельные подъёмы, которые по местам складываются в сплошные плоские возвышенности или гряды холмов со значительным протяжением, но довольно умеренной высотой, в наивысших точках не выше 220 саженей над уровнем моря. Недавние гипсометрические исследования Тилло показали, что внутренние возвышенности Европейской России следуют более меридиональному, чем широтному направлению. Таковы так называемая Среднерусская возвышенность, начинающаяся в Новгородской губернии и протягивающаяся почти меридионально более чем на 1 тысячу вёрст до Харьковской губернии и Области Войска Донского, соприкасаясь там с Донецкою плоскою возвышенностью, идущею по Северному Донцу до Дона; Приволжская возвышенность, следующая в том же направлении от Нижнего Новгорода по правому берегу Волги и продолжающаяся также на юге рядом холмов – Ергеней; Авратынская, которая, начинаясь в Галиции, но совершенно отдельно от Карпат, проходит несколькими ветвями по Волынской и Подольской губерниям, наполняя своими отрогами соседние губернии и образуя днепровские пороги. Эти возвышенности отделяются одна от другой низинами, из которых наиболее важны исторически Юго-Западная низменность, идущая из Полесья по Днепру до Чёрного и Азовского морей, и центральная Московская котловина, или Окско-Донская низменность с долинами Оки, Клязьмы, Верхней Волги и Дона. Названные возвышенности со своими разносторонними разветвлениями служат водоразделами главнейших речных бассейнов средней и южной России, а по низменностям текут главные реки этих бассейнов, и, таким образом, эти возвышенности и низменности связаны с гидрографией Европейской России.

Воды

Среднерусская возвышенность северной своей частью образует Алаунское плоскогорье и Валдайские горы. Эти горы, поднимающиеся на 800—900 футов и редко достигающие тысячи футов, имеют наиболее важное гидрографическое значение для нашей равнины: здесь её центральный гидрографический узел. Речная сеть нашей равнины – одна из выдающихся географических её особенностей. За четыре с половиной века до нашей эры она бросилась в глаза и наблюдательному Геродоту; описывая Скифию, т.е. южную Россию, он замечает, что в этой стране нет ничего необыкновенного, кроме рек, её орошающих: они многочисленны и величественны. И никакая другая особенность нашей страны не оказала такого разностороннего, глубокого и вместе столь заметного действия на жизнь нашего народа, как эта речная сеть Европейской России. Форма поверхности и состав почвы русской равнины дали её речным бассейнам своеобразное направление; эти же условия доставляют им или поддерживают и обильные средства их питания. Наша равнина не обделена ни почвенной, ни атмосферной водой сравнительно с Западной Европой. Обилие тех и других вод в её пределах зависит частью тоже от формы её поверхности в связи с её геологическим образованием. В углублениях между холмами северной и средней России остались от древнего ледника обильные скопы пресных вод в виде озёр и болот; соляные озёра Астраханской и Таврической губерний, остатки отлившего с южной России моря не имеют значения в её речной системе. Озёра, озерки и болота встречаются почти на всём пространстве северной и средней России. Верхневолжские губернии Тверская, Ярославская и Костромская усеяны болотами и озерками: там они считаются сотнями. В Моложском уезде Ярославской губернии одно из многочисленных болот ещё недавно занимало до 100 квадратных вёрст. С каждым годом, впрочем, это царство озерков и болот умаляется. На наших глазах продолжается давний процесс исчезновения этих водных скопов: озёра по краям затягиваются мхами и водорослями, суживаются, мелеют и превращаются в болота, которые, в свою очередь, с вырубкой лесов и понижением почвенных вод высыхают. Несмотря на то, площадь озёр и болот в Европейской России всё ещё очень обширна. Озёрами, которых в ней насчитывают свыше 5 тысяч, и болотами особенно богаты два края: это так называемая Озёрная область и Полесье. В первом краю, в губерниях Новгородской, Петербургской и Псковской, не считая Архангельской, Олонецкой и Тверской, которые по обилию озёр также могут быть к ним причислены, болота, – только болота, не считая озёр, – занимают до 3 миллионов десятин. В Полесье, т.е. в смежных частях губерний Гродненской, Минской и Волынской, площадь болот исчисляли почти в 2 миллиона десятин. Как трудна борьба с болотами, показывает ход осушки Полесья. В 1873 г. для этого составлена была особая экспедиция. В 25 лет работы она успела осушить до 450 тысяч десятин, т.е. около одной четверти всего болотного пространства Полесья. С открытыми надземными водами тесно связаны воды подземные, грунтовые: первыми питаются последние или их питают. Общий закон их распределения в Европейской России: по направлению с севера к югу грунтовые воды постепенно углубляются. В северных широтах они очень близки к поверхности и сливаются с открытыми водами, образуя болота. В средней полосе они уходят вглубь уже на несколько саженей – до 6, а в Новороссии залегают на глубине 15 и более саженей. Они держатся в глинистых, песчанистых и известковых породах, образуя по местам в средней полосе могучие жилы прекрасной воды, бесцветной, прозрачной, без запаха и с ничтожной минеральной примесью, какова, например, мытищинская вода, питающая водопроводы Москвы. Чем далее к югу, тем минеральная примесь в составе почвенной воды увеличивается. Почвенные воды деятельно поддерживаются атмосферными осадками, распределение которых много зависит от направления ветров. Летом, с мая до августа, в северной и средней России господствуют западные и преимущественно юго-западные ветры, наиболее дождливые. Урал задерживает облака, несомые к нам этими ветрами со стороны Атлантического океана, и заставляет их разрешаться обильными дождями над нашей равниной; к ним присоединяются местные испарения от весеннего таяния снегов. Летом в северной и средней России выпадает обыкновенно больше дождей, чем в Западной Европе, и потому Россию считают вообще страною летних осадков. В южной степной России, напротив, преобладают сухие восточные ветры, которым открытая степь при её непрерывной связи с пустынями Средней Азии даёт свободный сюда доступ. Потому количество летних осадков в средней и южной России увеличивается от юга и особенно юго-востока к северу и северо-западу. Годовое количество их в прибалтийских и западных губерниях – 475—610 миллиметров, в центральных – 471—598, восточных – 272—520, южных степных, астраханской и новороссийских – 136—475: minimum западных губерний – maximum южных.

Реки

У подножия валдайских возвышений из болот и озёр, залегающих между холмами и обильно питаемых осадками, которых здесь выпадает всего больше, дождями и снегами, берут начало главные реки Европейской России, текущие в разные стороны по равнине: Волга, Днепр, Западная Двина. Таким образом. Валдайская возвышенность составляет центральный водораздел нашей равнины и оказывает сильное влияние на систему её рек. Почти все реки Европейской России берут начало в озёрах или болотах и питаются сверх своих источников весенним таянием снегов и дождями. Здесь и многочисленные болота равнины занимают своё регулярное место в водной экономике страны, служа запасными водоёмами для рек. Когда истощается питание, доставляемое рекам снеговыми и дождевыми вспомогательными средствами, и уровень рек падает, болота по мере сил восполняют убыль израсходованной речной воды. Рыхлость почвы даёт возможность стоячим водам находить выход из их скопов в разные стороны, а равнинность страны позволяет рекам принимать самые разнообразные направления. Потому нигде в Европе не встретим такой сложной системы рек со столь разносторонними разветвлениями и с такой взаимной близостью бассейнов: ветви разных бассейнов, магистрали которых текут иногда в противоположные стороны, так близко подходят друг к другу, что бассейны как бы переплетаются между собою, образуя чрезвычайно узорчатую речную сеть, наброшенную на равнину. Эта особенность при нешироких и пологих водоразделах, волоках, облегчала канализацию страны, как в более древние времена облегчала судоходам переволакивание небольших речных судов из одного бассейна в другой. Выходя из озёр и болот с небольшой высотой над уровнем моря, русские реки имеют малое падение, т.е. медленное течение, причём встречают рыхлый грунт, который легко размывается. Вот почему они делают змеевидные изгибы. Реки горного происхождения, питающиеся таянием снегов в горах и падающие со значительных высот среди твёрдых горных пород, при своём быстром течении наклонны к прямолинейному направлению, а где встречают препятствие в этих горных породах, там делают уклон под прямым или острым углом. Таково вообще течение рек в Западной Европе. У нас же вследствие малого падения и непрочного состава почвы реки чрезвычайно извилисты. Волга течёт на протяжении 3480 вёрст, а прямое расстояние от её истока до устья 1565 вёрст. Потому же главные реки своими бассейнами захватывают обширные области: Волга, например, со своими притоками отекает площадь в 1216460 квадратных вёрст.

Вешние разливы

Отметим в заключение ещё две особенности русской гидрографии, также не лишённые исторического значения. Одна из них – это полноводные весенние разливы наших рек, столь благотворные для судоходства и луговодства, оказавшие влияние и на побережное размещение населения. Другая особенность принадлежит рекам, текущим в более или менее меридиональном направлении: правый берег у них, как вы знаете, вообще высок, левый низок. Вам уже известно, что около половины прошлого века русский академик Бэр объяснил это явление суточным обращением Земли вокруг своей оси. Мы запомним, что эта особенность также оказала действие на размещение населения по берегам рек и особенно на систему обороны страны: по высоким берегам рек возводились укрепления и в этих укреплениях или около них сосредоточивалось население. Припомним местоположение большинства старинных укрепленных русских городов по реке Волге. Ограничимся приведёнными подробностями и попытаемся свести их в нечто цельное.

ЛЕКЦИЯ IV

Влияние природы страны на историю ее народа. Схема отношения человека к природе. Значение почвенных и ботанических полос и речной сети русской равнины. Значение окско-волжского междуречья как узла колонизационного, народнохозяйственного и политического. Лес, степь и реки: значение их в русской истории и отношение к ним русского человека. Можно ли по современным впечатлениям судить о действии природы страны на настроение древнего человека? Некоторые угрожающие явления в природе равнины.

В прошлый час мы все собирали материал для ответа на поставленный вопрос о влиянии природы нашей страны на историю нашего народа. Теперь, разбираясь в собранном материале, попытаемся ответить на этот вопрос.

Природа страны и история народа

Здесь не будет излишней одна предварительная оговорка. Поставленный вопрос не свободен от некоторых затруднений и опасностей, против которых необходимы методологические предосторожности. Наше мышление привыкло расчленять изучаемый предмет на составные его части, а природа ни в себе самой, ни в своём действии на людей не любит такого расчленения; у неё все силы ведут совокупную работу, в каждом действии господствующему фактору помогают незаметные сотрудники, в каждом явлении участвуют разнородные условия. В своём изучении мы умеем различить этих участников, но нам с трудом удаётся точно определить долю и характер участия каждого сотрудника в общем деле и ещё труднее понять, как и почему вступили они в такое взаимодействие. Жизненная цельность исторического процесса – наименее податливый предмет исторического изучения. Несомненно то, что человек поминутно и попеременно то приспособляется к окружающей его природе, к её силам и способам действия, то их приспособляет к себе самому, к своим потребностям, от которых не может или не хочет отказаться, и на этой двусторонней борьбе с самим собой и с природой вырабатывает свою сообразительность и свой характер, энергию, понятия, чувства и стремления, а частью и свои отношения к другим людям. И чем более природа даёт возбуждения и пищи этим способностям человека, чем шире раскрывает она его внутренние силы, тем её влияние на историю окружаемого ею населения должно быть признано более сильным, хотя бы это влияние природы сказывалось в деятельности человека, ею возбуждённой и обращенной на её же самоё. Законами жизни физической природе отведена своя сфера влияния в исторической судьбе человечества и не все стороны его деятельности в одинаковой мере подчинены её действию. Здесь необходимо предположить известную постепенность или, как бы сказать, разностепенность влияния; но очень трудно установить это отношение хотя с некоторой научной отчётливостью. Рассуждая теоретически, не на точном основании исторического опыта, казалось бы, что физическая природа с особенной силой должна действовать на те стороны человеческой жизни, которыми сам человек непосредственно входит в её область как физическое существо или которыми близко с нею соприкасается. Таковы материальные потребности человека, для удовлетворения которых средства даёт физическая природа и из которых рождается хозяйственный быт; сюда же относятся и способы, которыми регулируется удовлетворение этих потребностей, обеспечивается необходимая для того внутренняя и внешняя безопасность, т.е. отношения юридические и политические. Переходя от этих общих соображений к поставленному вопросу, не будем усиленно искать в нашей истории подтверждения только что изложенной схемы, а отметим явления, которых нельзя объяснить без участия природы страны или в которых степень её участия достаточно очевидна. Здесь прежде всего следует отметить три географических особенности, или, точнее, три сложившихся из этих особенностей сочетания благоприятных для культуры условий исторической жизни страны: 1) её деление на почвенные и ботанические полосы с неодинаковым составом почвы и неодинаковой растительностью, 2) сложность её водной сети с разносторонними направлениями рек и взаимной близостью речных бассейнов и 3) общий или основной ботанический и гидрографический узел на Центральном алаунско-московском пространстве.

Значение почвенных и ботанических полос

Почвенные полосы и указанные свойства речных бассейнов оказали сильное действие на историю страны, и действие неодинаковое на различные стороны быта её населения. Различием в составе почвы разных частей равнины с неодинаковой растительностью определялись особенности народного хозяйства, вырабатывались местные экономические типы, смотря по тому, на какой полосе, лесной или степной, сосредоточивалась главная масса русского населения. Но действие этого условия сказалось не сразу. Восточные славяне при своем расселении по равнине заняли обе смежные полосы средней России, лесной суглинок и северную часть степного чернозёма. Можно было бы ожидать, что в той и другой полосе сложатся различные типы народного хозяйства. охотничий и земледельческий. Однако наша древняя летопись не замечает такого различия. Правда, Кий с братьями, основавшие город Киев среди «леса и бора великого», были звероловы, «бяху ловяща зверь». Но все племена южного пояса славянского расселения, поселившиеся в лесах, занимаясь звероловством и платя дань киевским князьям или хозарам мехами, в то же время, по летописи, были и хлебопашцами. Вятичи, забившиеся в глухие леса между Десной и верхней Окой, платили хозарам дань «от рала», с сохи. Лесовики по самому своему названию, древляне, с которых Олег брал дань мехами, вместе с тем «делали нивы своя и земле своя». В первые века незаметно хозяйственного различия по почвенным и ботаническим полосам.

Влияние речной сети

Речная сеть, по-видимому, оказала более раннее и сильное действие на разделение народного труда по местным естественным условиям. По большим рекам как главным торговым путям сгущалось население, принимавшее наиболее деятельное участие в торговом движении, рано здесь завязавшемся; по ним возникали торговые средоточия, древнейшие русские города; население, от них удалённое, оставалось при хлебопашестве и лесных промыслах, доставлявших вывозные статьи приречным торговцам, мёд, воск, меха. При таком влиянии на народнохозяйственный обмен реки рано получили ещё более важное политическое значение. Речными бассейнами направлялось, географическое размещение населения, а этим размещением определялось политическое деление страны. Служа готовыми первобытными дорогами, речные бассейны своими разносторонними направлениями рассеивали население по своим ветвям. По этим бассейнам рано обозначались различные местные группы населения, племена, на которые древняя летопись делит русское славянство IX—X вв.; по ним же сложились потом политические области, земли, на которые долго делилась страна, и с этим делением соображались князья в своих взаимных отношениях и в своём управлении. В первоначальном племенном, как и в сменившем его областном, земско-княжеском делении Древней Руси легко заметить это гидрографическое основание. Древняя летопись размещает русско-славянские племена на равнине прямо по рекам. Точно так же древняя Киевская земля – это область Среднего Днепра, земля Черниговская – область его притока Десны, Ростовская – область Верхней Волги и т.д. То же гидрографическое основание ещё заметнее в последующем удельном делении XIII—XV вв.. довольно точно согласовавшемся со сложным разветвлением бассейнов Оки и Верхней Волги. Но это центробежное действие речной сети сдерживалось другой её особенностью. Взаимная близость главных речных бассейнов равнины при содействии однообразной формы поверхности не позволяла размещавшимся по ним частям населения обособляться друг от друга, замыкаться в изолированные гидрографические клетки, поддерживала общение между ними, подготовляла народное единство и содействовала государственному объединению страны.