Текст книги "Подводная уральская"

Автор книги: Василий Сорокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

НОЧНАЯ СХВАТКА

– Выйдешь в двадцать ноль-ноль, – Морозов нагнулся над картой. – Смотри. Это – Перс-фьорд. Это – мыс Маккаур, – выпрямился, внимательно посмотрел на Хрулева. – Пробраться в залив трудно, – продолжал командир дивизиона, хмуря брови. – Минные заграждения, – сделал паузу. – Ну, да не впервой, форсируешь! Сторожевиков там много. Две лодки посылали, обе вернулись ни с чем. Надежда на тебя, – Морозов взглянул на Хрулева усталыми, покрасневшими от бессонницы глазами: – Слушай внимательно. Придешь туда, осмотрись, оцени обстановку. Они будут ждать в этом районе от двух до трех ночи. В одном из этих мест, – Морозов осторожно поставил карандашом три точки. – Вопросы есть?

– Есть, – сказал Хрулев. – Где же все-таки будут ждать? Здесь? Здесь? Или здесь? – командир «Челябинского комсомольца» не хотел делать ударения на «здесь», но так уж получилось, что вслед за командиром он произнес это слово трижды, указывая на отмеченные точки.

– Об этом сообщим по радио, – деловитым тоном произнес Морозов. – Когда будешь в пути. Экипаж готов?

– Готов.

Морозов пояснил, что на полуостров Варангер еще в апреле высадили группу наших разведчиков.

Между тем командир дивизиона продолжал ставить задачу.

– О торпедах я не спрашиваю, знаю, зарядились. Но не только торпеды тебе, видимо, на этот раз понадобятся. Пушка исправна?

– Стреляем, – Хрулев улыбнулся. – Холостыми, правда.

По лицу Морозова пробежали веселые морщинки.

– Ты думаешь, я забыл, сколько раз салютовала лодка? Помню. А все-таки проверить надо, в порядке ли орудие? Кто за него отвечает?

– Лейтенант Харитонов.

– Извини за такое напутствие. Задача, сам понимаешь, необычная. Ну, ни пуха, ни пера.

По дороге на пирс Хрулев думал о том, что задача и в самом деле поставлена сложная. И раньше походы были нелегкими, а этот, может быть, даже опаснее.

Предстояло снять наших разведчиков с норвежского берега, выполнявших там особое задание командования. Итак, скалистый мыс Маккаур, Перс-фьорд.

Занимался рассвет. Катили-накатывали волны на «Малютку». В семь вечера были в тридцати милях от цели. Срочно погрузились: у побережья кружили вражеские самолеты. Когда совсем стемнело, лодка всплыла.

Гитлеровские самолеты уже улетели. Но вот по поверхности моря скользнул луч прожектора. «Челябинский комсомолец» ушел на перископную глубину. Лодка медленно приближалась к черневшему вдали мысу. Вдруг раздался встревоженный голос торпедиста Русскова:

– По правому борту мина!

Все замерли.

– Спокойно! – голос у Хрулева обычный, внешне даже равнодушный. Лодка отвернула. Однако минреп не хотел так просто расстаться – прошелся с внешней стороны через все отсеки, и царапающий голос его слышали все. Экипаж вздохнул с облегчением лишь тогда, когда скрип, дойдя до кормы, прекратился. А всплыть нельзя. В перископ видно, как лихорадочно шарит по заливу луч немецкого прожектора. Где-то в стороне взлетела чужая ракета, затем вторая, третья… Перископ пришлось убрать. В центральном отсеке часы показывают час ночи. Электромоторы работают на малых оборотах.

Хрулев вел подводный корабль к точке, которая значилась на карте под цифрой 2. Еще днем была принята радиограмма. Выделенный в поход шифровальщик, уединившись у акустиков, быстро расшифровал ее. Кроме Хрулева, с текстом радиограммы познакомился старший лейтенант – молчаливый представитель разведотдела флота. Он сказал:

– Будем ждать сигнала.

Вот она, тонкая полоска земли. Хрулев приказал изменить курс. Пошли параллельно берегу. Потом стали осторожно приближаться к Перс-фьорду. Но где он, долгожданный сигнал? Двое суток М-105 курсировала между мысами Блуд-штуден и Маккаур. Ходила в надводном положении. Вахтенные зорко всматривались в горизонт. Не видно ни огонька, не слышно шума винтов. Все как будто бы спокойно.

Плохое настроение не покидало командира. Он словно предчувствовал – тут что-то не так.

Лишь 20 октября, после полуночи, увидели три длинных зеленых проблеска.

– Сигнал! – крикнул вахтенный.

Хрулев дал команду застопорить ход. Заполнили цистерны главного балласта. Командир осмотрел небо: высоко кружили в воздухе два огонька – красный и зеленый. Это мерцали лампочки на конце плоскостей вражеского самолета. До берега оставалось метров сорок. Вынесли свернутую резиновую лодку, накачали. Боцман вставил в уключины короткие весла, тихо сказал:

– Готово!

Волна высоко подбросила и чуть было не перевернула лодку.

– Счастливой дороги! – тихо сказал Дьячков.

Лодка сразу же скрылась во тьме. Сумеют ли они найти и доставить на борт группу разведчиков. И почему командир разведчиков, всегда аккуратный, на сей раз так опоздал? Ну да что же тут удивительного, Морозов ведь предупреждал Хрулева. Туго сейчас приходится разведчикам. Скрываются от погони где-нибудь в пещере или мечутся по полуострову, уходя от преследования. Да, нелегкая жизнь разведчика, опасности подстерегают на каждом шагу.

Хрулев взглянул на циферблат – прошло всего пятнадцать минут, как шлюпка отошла от «Малютки». Монотонно ворчит море, ворочается, дышит тяжело и протяжно. Словно чем-то недовольно. А с берега по-прежнему ни звука.

Пора бы возвращаться. Минули полчаса, час. Наконец послышался всплеск весел. Из мрака выплыла лодка.

– Будьте наготове, – предупредил Хрулев артиллеристов. – Наша ли?

Через минуту сомнения рассеялись: на пароль ответили правильно.

Однако разведчиков в шлюпке не оказалось.

– Не нашли, – хмуро доложил старший группы Хрулеву и представителю разведотдела. – Искали, правда, поблизости. Далеко идти и искать времени не было.

Старший лейтенант из разведотдела кивнул головой.

– Сделаем так, – сказал он, подумав. – Пока не рассвело, высадим вас снова на берег. Попытайтесь разыскать разведчиков утром, днем или вечером. А в час ночи «Малютка» вернется и проводник приедет за всеми вами.

Подводная лодка отошла и весь день курсировала вдали. А когда стемнело, отправилась к берегу.

Вспыхнуло в небе северное сияние. Но что это? Окруженные сторожевиками, показались два транспорта. Ах, как жалел Хрулев, что нельзя их атаковать – наверняка сорвешь задание, подведешь разведчиков на берегу! Так бы и влепил в борт, черт возьми!

Конвой скрылся. В двадцати или тридцати метрах лодка застопорила ход. Шлюпка снова пошла к берегу. Хрулев стоял на мостике. Глухо о камни бил прибой. Что же там, на берегу? Сколько, интересно, прошло? Взглянул на часы – всего десять минут. Мучительно долго тянется время.

И вдруг где-то совсем рядом взмыла вверх ракета. И тут же послышался крик:

– Уходите! Погружайтесь!

Раздались автоматные очереди. Моряки кубарем скатились вниз. При свете ракеты Хрулев на какую-то долю секунды увидел сторожевые корабли, которые полным ходом мчались на лодку. Скатываясь по трапу вниз, он слышал разрывы снарядов.

Не теряя ни секунды, командир отдал нужные приказания. Лодка стала погружаться.

Иван Корчма и Николай Господченко превзошли, казалось, самих себя. Быстро заполнились цистерны. Вдруг все почувствовали толчок. Еще и еще.

Что бы это значило? Грунт? Но ведь здесь должна быть глубина по крайней мере двадцать метров? Тогда почему же толчки? Видимо, лодка дрейфовала, пока стояла. Вот и снесло на мелкое место.

Все это в доли секунды пронеслось в голове командира. Он приказал дать полный ход назад. Лодка медленно задним ходом двигалась по скользкому грунту, рискуя встретить на своем пути острые скалы и пробить о них корпус. Это означало бы гибель, потому что глубомер показывал всего семь метров.

Шум нарастал зловеще и неумолимо. Казалось, еще миг, и неприятельский корабль на полном ходу врежется в рубку «Малютки», все еще торчащую над водой. Однако этого не случилось. Сторожевики – сначала один, за ним другой – проскочили мимо, и пока они описывали циркуляцию, лодка погрузилась.

Электромотор работал на полных оборотах. «Челябинский комсомолец» уходил от берега. Он уже успел развернуться и был на глубине двадцати метров, когда вблизи грозно прозвучал взрыв. Лодка сильно качнулась. Потух свет. «Малютка» резко отвернула, сбавила ход. Хрулев приказал еще раз изменить курс. Сторожевики начали бросаться то в одну, то в другую сторону. Бомбы опять ложились все ближе и ближе.

Потух и аварийный свет. Трюмные и рулевые работали хотя и на ощупь, но четко. Вот где пригодились тренировки с завязанными глазами.

Ахнувший где-то сзади взрыв поставил лодку на дыбы. Она стала неумолимо проваливаться кормой вниз. Тут же послышалась команда: «Дать пузырь в корму!» Наконец-то стрелка глубомера замерла на месте. «Малютка» выпрямилась.

– Полный вперед!

Загорелся свет: все-таки электрики сумели и в кромешной тьме устранить неисправность!

– Осмотреться в отсеках!

Осмотрелись. Доложили командиру.

«Крепка же ты, уралочка, – улыбнулся Хрулев. – Такие удары, а течи нет».

Спереди снова рванул взрыв. Затем сторожевики противника застопорили ход. Хрулев тоже приказал застопорить мотор. Лодка легла на грунт.

Тишина. Но вот Демьяненко поднял брови, заслышав шум винтов. Ухнули взрывы глубинных бомб. «Челябинский комсомолец» даже не шелохнулся. Во-первых, потому, что находился на грунте, а во-вторых, бомбы рвались вдалеке, и это обнадеживало экипаж.

Хрулев взглянул на часы: скоро полночь. В ушах звенело: сказывался и недостаток кислорода. Сколько же времени минуло с того момента, как ушли на глубину? Более шести часов. Пора уходить!

Но стоило главстаршине Владимиру Краснову, негромко ответив «есть!», включить электромотор, как немцы откликнулись на это нарастающим шумом винтов и серией глубинных бомб. «Малютка» петляла, останавливалась, шла на полных оборотах, кидалась вправо, влево. Нет, она не в панике металась, все ее маневры были продуманы Хрулевым. Прежде чем отдать команду, Виктор Николаевич учитывал и то, где разорвались бомбы, нагоняют или уже проскочили вперед сторожевики, а может быть, находятся сейчас как раз над головой. Думай, командир, думай. Взвесь все. Немного дано на это: секунды. Промедлишь – будет поздно. Поторопишься – допустишь ошибку, первую и последнюю, как у сапера.

Мозг работал лихорадочно. Лодка снова то полным ходом шла вперед, то останавливалась, стараясь выскользнуть из огневого коридора.

Между тем впереди молчаливо поджидало коварное минное заграждение. Как преодолеть опасную полосу? О том, чтобы всплыть, нечего и думать. А если на предельной глубине? Там мин наверняка нет.

И «Челябинский комсомолец», погрузившись, пошел вперед. Где-то сзади раздался двойной взрыв. Наконец лодка оторвалась от преследователей… Через двенадцать часов.

Это поняли все: за бортом стояла тишина. Ах, как оно радовало, это подводное безмолвие океана, всегда сурового, даже грозного! Вот и десять минут прошло, как работает электромотор, вот прошло и двадцать минут, – бомбометания нет.

Правда, в отсеках сегодня не видно обычного в таких случаях оживления. Опасность миновала, и у каждого отлегло от сердца. Это так. Но жалко, что, судя по всему, погибли разведчики. Видимо, немцы пытались взять их живыми, а они отстреливались и успели-таки предупредить, чтобы уходили, погружались.

– Прощайте, друзья, – тихо шепчет Хрулев, вспоминая разведчиков, которые еще сутки назад находились на борту.

Так воевала уральская «Малютка» на Северном флоте. В конце войны она была перевезена по железной дороге на Черное море. Здесь экипаж встретил вместе со всеми День Победы.

Выполнив свой воинский долг, моряки один за другим уходили в запас. Уволился и Виктор Николаевич Хрулев. Последний раз обошел отсеки, пожал руки ветеранам и новичкам, которые недавно пришли из учебного отряда. Речей Хрулев не умел произносить. Однако на прощание сказал проникновенно и взволнованно, обращаясь к матросам, старшинам, офицерам:

– По-прежнему высоко держите знамя «Челябинского комсомольца». Рано или поздно все уйдем в запас. Нас сменит молодежь. Пусть она знает – экипаж всегда достойно нес свою службу как на фронте, так и в мирные дни. И я верю: молодые моряки продолжат боевые традиции уральской «Малютки».

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
НАСЛЕДНИКИ
ЖИВЫЕ НИТИ

– Ну, что у вас новенького?

А. И. Александров испытывающе смотрит на юных следопытов.

– Пришел ответ из Одессы, – отвечает Тома Степанова, – Виктор Николаевич Хрулев в пароходстве не работает.

– А с Балтики есть ответ? – обращается Александров к Юре Прокопьеву.

– Пока нет, Анатолий Иванович.

– Напомни, пожалуйста, еще раз.

А. И. Александров – заслуженный учитель РСФСР, руководитель краеведческого кружка в Челябинской средней школе N 10. Под его руководством юные следопыты разыскивают старых большевиков, чья революционная деятельность начиналась на Южном Урале, уточняют боевой путь красногвардейских отрядов и воинских соединений, сформированных в Челябинске в годы гражданской и Великой Отечественной войн.

Разбирая школьный архив, ребята нашли фотографию: вместе со старшеклассниками сняты два военных моряка с орденами и медалями на груди. Кто они? Какого времени снимок? Кто-то из старых учителей, когда ему показали фотографию, сказал:

– Снимок сделан, если не ошибаюсь, в сорок восьмом году. Тогда, помнится, приезжали моряки с подводной лодки «Челябинский комсомолец». Побывали они и в нашей школе.

После войны прошло уже много лет, и далеко не все ребята слышали о подводной лодке «Челябинский комсомолец». Поэтому им захотелось узнать о ней как можно больше. И они решили отыскать тех, кто во время войны на уральской «Малютке» громил врага.

– С чего же начать? – задумались юные следопыты.

– Давайте, ребята, сначала составим план поиска, – подсказал Анатолий Иванович. – Как вам известно, подводный корабль «Челябинский комсомолец» построен во время войны на средства трудящихся нашей области. Поэтому перед нами стоит такая задача: разыскать тех, кто собирал деньги, строил лодку, ходил на ней в боевые походы. Ясно?

– Ясно! – хором ответили школьники.

– Тогда говорите о своих наметках.

Ребята растерянно посмотрели друг на друга.

– Ну, что же вы молчите?

– Разрешите мне, – робко сказала Тома Степанова.

– Пожалуйста.

– Я думаю так: надо пересмотреть подшивки местных газет того времени.

– Хорошо… А что предлагаешь ты, Юра?

– В областной архив сходить, – ответил Прокопьев.

– Верная мысль. Вот ты, кстати, и сходишь, посмотришь, нет ли там каких материалов. Однако это еще не все. Нам надо связаться с Центральным архивом Военно-Морского Флота и Центральным Военно-морским музеем. Это поручим… – Анатолий Иванович сделал непродолжительную паузу, – Владику Моржицкому и Боре Метереву. А ты, Толя, – кивнул он в сторону Вейса, – займись с завтрашнего же дня фотографией.

– Есть! – по-военному коротко ответил подросток.

Толя Вейс побывал в областном комитете оборонного Общества, обкоме комсомола, показывая людям фотографию. Но там работали уже другие люди, и все они с сожалением качали головой. «Обратитесь-ка лучше…». Они называли фамилии работавших в комитетах в годы войны, давали адреса, где можно найти этих товарищей. В конце концов парнишка выяснил фамилию одного моряка: это – бывший комсорг экипажа Николай Александрович Хомутов. Живет – ну какая удача! – в Челябинске.

О своей находке Толя незамедлительно доложил своему учителю. Выслушав, Александров довольно улыбнулся.

– Первая твоя ласточка хороша. Ну, а Хомутова ты видел?

– Пока нет.

– Адрес знаешь?

– Записал.

– Непременно сходи и пригласи Хомутова к нам.

Когда Н. А. Хомутов рассказывал в школе о боевых походах подводного корабля «Челябинский комсомолец», в зале стояла напряженная тишина. Пролети муха, и ту было бы слышно. Но вот он кончил говорить. Ребята спросили, кто был вторым моряком на снимке со старшеклассниками.

– Старшина второй статьи Виктор Ефимов, – сказал гость.

Долго еще продолжалась беседа. Но не на все вопросы Хомутов смог ответить. Где сейчас находится командир «Челябинского комсомольца» капитан 3 ранга В. Н. Хрулев, Хомутов не знал. Он сказал лишь то, что Хрулев сразу же после войны демобилизовался и, возможно, работает где-нибудь капитаном. В запас он ушел в то время, когда лодка находилась уже на Черном море, куда была переведена в конце войны. Может быть, бывший командир живет где-нибудь на Черноморском побережье?

В адресные столы Одессы, Севастополя, Балаклавы, Новороссийска, Ялты полетели от юных следопытов с Южного Урала письма. Отовсюду пришли короткие сухие ответы: «В. Н. Хрулев в списках проживающих в городе не значится». Тогда следопыты обратились в Министерство морского флота, и снова – ничего утешительного.

В это время школьникам на помощь пришел Н. А. Хомутов. Как-то он сказал:

– Я слышал, что бывший помощник командира «Челябинского комсомольца» Федор Силыч Петренко служит в Москве.

В столицу как раз отправлялась группа следопытов на экскурсию. Прямо с вокзала школьники позвонили дежурному по Главному штабу ВМФ.

– Вам нужен капитан второго ранга Петренко? – спросил дежурный. – Позвоните по телефону… – и он назвал номер.

И вот в телефонной трубке слышен густой бас Петренко:

– Добрий день!

Узнав, в чем дело, Федор Силыч сказал:

– Будьти ласкови, дорогии, приидьте все, побачим. – Час спустя Петренко дружелюбно приглашал:

– Сидайте.

Он долго беседовал с челябинцами, пересыпая свою речь, как и раньше, украинскими словами, вспомнил фронтовых друзей, показал фотоснимки, сделанные во время войны, сообщил адрес В. Н. Хрулева. Оказывается, жил Виктор Николаевич в Архангельске, работал капитаном рыболовецкого траулера.

В тот же день в Архангельск полетело письмо. Вскоре Виктор Николаевич прислал ответ. Он обстоятельно описал боевые походы «Челябинского комсомольца», прислал фронтовые фотографии, рассказал о моряках, с которыми шел дорогами войны.

Вот так, по крупицам, и собирали ребята материалы о родной подводной лодке. Работа эта велась четыре года. Старшеклассники, получив аттестаты, навсегда оставляли школы. В поиск включались новые следопыты. И они настойчиво шли тропинками поиска, не только увлекательными, но и трудными. На запрос ребят из Центрального Военно-морского музея прислали уже знакомую читателю фотографию: у рубки стоят пятеро – трое гражданских и два военных. Один из гражданских выступает. Кто он – об этом говорится в надписи на обратной стороне снимка: «Глава делегации челябинской молодежи». А выступает он на митинге, посвященном передаче подводных лодок Северному флоту. Все ясно, а фамилий нет.

Школьники показали фотографию секретарю обкома комсомола военных лет Зинаиде Харченко. Она признала в выступавшем на митинге бригадира комсомольско-молодежной бригады Челябинского тракторного завода.

– Ах, как жаль, фамилию забыла… Такой он, знаете, был певун и плясун: в клубе ни один концерт без него не обходился.

Это была зацепка! Ребята пошли во Дворец культуры Тракторного завода, показали фотографию старым участникам художественной самодеятельности. Конечно же, парня узнали: Дмитрий Дадонов! И добавили:

– Но в Челябинске он не живет. Уехал. – И назвали город. «Как быть?» – задумались ребята.

И вновь к Анатолию Ивановичу пришла мудрая догадка: отправить почту на клуб. Уж если в годы войны Дадонов не пропускал ни один концерт, теперь тем более он не может жить без сцены. И ребята поставили на конверте лаконичный адрес: «…Клуб, для Дадонова».

Через несколько дней пришел ответ. Дадонов писал, что письмо следопытов очень растрогало его, заставило вспомнить суровую молодость, выпавшую на военные годы, самоотверженный труд фронтовых бригад, сбор средств на корабли и, наконец, поездку на Северный флот, где делегация молодежи области передала две подводные лодки – «Ленинский комсомол» и «Челябинский комсомолец» – военным морякам. Он перечислил состав делегации, описал, как проходил митинг, посвященный передаче боевых кораблей подводникам.

«На причале были выстроены экипажи бригады подводных лодок, – вспоминал Дмитрий Дадонов в письме к юным следопытам, – все было кругом украшено флагами, сверкала медь оркестра. Раздалась команда: «Смирно!» Командующий флотом подошел к нам и сказал, что личный состав флота к приему подводных лодок готов. От имени североморцев он поблагодарил челябинцев за бесценный подарок и пожелал экипажам славных побед на море.

Затем выступали делегаты. Я зачитал наказ челябинцев морякам Северного флота».

Так оживала в ребячьих сердцах одна из интереснейших страничек Великой Отечественной войны. Следопыты съездили в Ленинград, побывали в Военно-морском музее, нашли адреса других подводников с уральской «Малютки», установили с ними регулярную переписку.

Материалы о «Челябинском комсомольце» заняли почетное место в школьном музее боевой славы. Ребята установили стенды, сделали фотоальбомы, завели книгу воспоминаний ветеранов-подводников, организовали цикл бесед о боевых делах лодки.

Следопыты узнали, что она, отслужив положенный срок, была выведена из состава флота.

«Как же так?» – огорчились они.

Ведь каждый из них горел желанием служить на «Челябинском комсомольце»… Кроме того, они собрали богатейший материал и мечтали торжественно вручить его экипажу подводного корабля, который носил бы то же название, что и уральская «Малютка». Пусть славные традиции смелой предшественницы живут вечно.

И следопыты пошли в Челябинский областной комитет комсомола. Там горячо одобрили патриотическую инициативу школьников. Было послано ходатайство в ЦК ВЛКСМ и в Министерство обороны СССР. А вскоре пришел ответ. Приказом министра обороны СССР, сообщалось в письме, подводной лодке Северного флота, экипаж которой уже успел хорошо проявить себя в дальних походах, присвоено имя «Челябинский комсомолец». Вместе с тем в письме говорилось, что дано указание в дальнейшем комплектовать экипаж за счет лучших призывников Челябинской области.

А теперь на время перенесемся на базу. Весть о том, что подводной лодке присвоено имя «Челябинский комсомолец», взволновала не только экипаж, но и все соединение. Экипаж недавно вернулся из дальнего плавания, оставив позади тысячи миль и с честью выполнив задание. Командир корабля капитан 2 ранга. Рюрик Александрович Кетов был награжден за поход орденом Красной Звезды.

Капитан 2 ранга Р. Кетов, командир подводной лодки, завоевавшей право именоваться «Челябинский комсомолец».

В тот же день, когда пришла новость, в кубрике личного состава состоялся митинг. Заместитель командира по политчасти капитан 3 ранга Валентин Васильевич Важенин, успевший побывать в музее флота, вкратце рассказал о боевом пути «Челябинского комсомольца» времен войны и выразил уверенность в том, что нынешний экипаж сохранит и приумножит славные традиции уральской «Малютки».

Послушаем, о чем говорили в тот день подводники.

Лейтенант Е. Шеховец: «Служить на подводном корабле уральцев – большая честь».

Капитан 3 ранга Ю. Смирнов: «Эта честь обязывает нас к одному: изо дня в день повышать боевую выучку, быть всегда готовыми выполнить любое задание Родины».

Мичман А. Костенюк: «Недавно мне вручили орден Красной Звезды. Правительственных наград удостоены и другие члены экипажа. И то, что лодке присвоено имя «Челябинский комсомолец», все мы расцениваем как еще одну награду».

Старшина 1-й статьи В. Благодарный: «За поход меня наградили именными часами. Есть на них секундная стрелка. Так вот, как старшина команды торпедистов, даю слово еще на пять секунд сократить время для подготовки торпедных аппаратов к стрельбе».

Старшина 2-й статьи В. Касьянов: «Я перенес операцию, и врачи пытались не пустить меня в поход. Уговорил. Нес вахты без единого замечания. И впредь буду так же добросовестно выполнять свои обязанности».

Старшина 1-й статьи А. Жуков, секретарь комсомольской организации: «Здорово, честное слово! Весь личный состав, в том числе, конечно, и комсомольская организация, гордится и радуется. Нашей лодке передано имя грозной «Малютки». Так будем же достойны славы отцов, бесстрашно топивших врага в годы Великой Отечественной войны. Скоро к нам придут служить челябинцы. Мы с радостью примем в экипаж посланцев Южного Урала!»

Через неделю в Челябинский областной комитет комсомола пришло письмо.

«Мы, подводники-комсомольцы экипажа лодки «Челябинский комсомолец», – говорилось в нем, – с большой радостью узнали о присвоении кораблю этого высокого и почетного имени. Для нас это большая честь и вместе с тем наказ.

Комсомольская организация стремится сделать все, чтобы священные боевые традиции отцов и старших братьев, героически сражавшихся за свободу и независимость Советской Родины, нашли свое яркое воплощение в наших делах и в нашей службе».

Письмо подводников было опубликовано в газетах, передавалось по радио, его обсуждали в комсомольских организациях, в коллективах оборонного Общества, на учебных пунктах. Горячее слово моряков тронуло отзывчивые сердца уральцев. Тысячи юношей пожелали служить на родном корабле.

Однако удовлетворить просьбу всех желающих не имелось возможности.

Тогда областной комитет комсомола, облвоенкомат и обком ДОСААФ объявили соревнование за право служить на подшефной подводной лодке «Челябинский комсомолец». Кто мог рассчитывать на комсомольскую путевку? Отличник учебы и передовик труда. Но, кроме того, надо было еще активно участвовать в общественной жизни, приобрести военно-техническую специальность, успешно пройти курс начальной военной подготовки, сдать спортивные нормативы на значок «Готов к защите Родины».

И все равно призывников не смутили высокие требования. Все они с большим желанием вступили в соревнование. Ребята старались лучше работать, боролись за высокое звание ударника коммунистического труда, совершали походы по местам революционной, боевой и трудовой славы советского народа, настойчиво овладевали военно-техническими специальностями в кружках, на курсах и в клубах ДОСААФ, а также на учебных пунктах.

Призывные комиссии военных комиссариатов по рекомендации райкомов и горкомов комсомола направили на Северный флот в октябре 1963 года группу молодых парней. Кто они?

«Владимир, оправдай доверие земляков!»

Николай Усольцев, механизатор широкого профиля совхоза «Южный Урал» Чебаркульского района, награжден значком «Молодой передовик производства». Владимир Тятюшин, плотник, удостоен звания ударник коммунистического труда. Валентин Сабакарь, помощник машиниста подъемного крана, член бригады коммунистического труда из горно-рудного управления Магнитогорска. Станислав Калачевский, слесарь локомотивного депо станции Троицк, без отрыва от производства закончил вечернюю школу. Валерий Куринов, токарь-универсал с Челябинского тракторного. Юрий Дюкарев, слесарь треста «Копейскуголь». Леонид Черкасов, слесарь из Миасса. Передовики производства Федор Портнов, Виталий Гааз, Виктор Санаров, Александр Михайлов, Николай Хоровец – все они имели военно-технические специальности, приобретенные на курсах и в клубах ДОСААФ, а также на учебных пунктах.

На всю жизнь запомнятся проводы. Челябинск, площадь Революции, памятник Ильичу. Торжественное вручение шкатулки с уральской землей. На крышке – комсомольский значок. На обратной стороне – надпись:

«Много раз посылал Урал своих сыновей на охрану мирной жизни наших людей и на ратные дела. И никогда не позорили сыны седого Урала вековую русскую славу.

Экипажу подлодки «Челябинский комсомолец».

Челябинский обком ВЛКСМ».

Сурово и торжественно звучит наказ:

«От станков и мартенов, от штурвалов автомашин и комбайнов, из шахт и с колхозных ферм провожаем мы вас, дорогие друзья. Провожая, наказываем:

Всюду, куда бы ни послала вас Родина, помните: вы – уральцы, сыны нашего великого советского народа. Зорко охраняйте его мирный труд.

Комсомольцы и молодежь области самоотверженным трудом на стройках и в шахтах, на заводах и фабриках, в совхозах и колхозах будут всемерно укреплять обороноспособность страны. Мы уверены, что вы свято выполните воинский долг перед матерью-Родиной, вырастившей вас.

Челябинский обком ВЛКСМ».

Учебный отряд. Посланцы Урала быстро втянулись во флотскую службу. Помогла закалка, полученная до призыва. Комсоргом учебного подразделения избран Юрий Дюкарев – парень инициативный, начитанный.

Нити, связывающие Урал и Северный флот, стали еще прочнее. На флот и в Челябинск идут письма и телеграммы. Пусть суховаты тексты, но в них видна и сдержанная взволнованность, и немногословность рапорта.

«В Челябинский областной комитет ВЛКСМ. Мы, курсанты-призывники родной области, в социалистическом соревновании боролись за право служить на подводной лодке «Челябинский комсомолец».

Получив свидетельство победителей, были направлены на учебу и службу в учебное подразделение. Гордимся тем, что изучаем военную специальность в краснознаменной части, богатой славными революционными и боевыми традициями. Торжественно заверяем пославший нас комсомол, что приложим все силы и энергию для отличного изучения своей специальности.

Мы обязуемся:

1. Стать отличниками учебы к годовщине Советской Армии и Военно-Морского Флота. 2. Закончить учебу по первому и второму разряду. 3. Быть рационализаторами. 4. Активно участвовать в общественной жизни».

Все те же неугомонные следопыты из 10-й средней школы поинтересовались, как служат земляки. Вот что им ответил помощник начальника политотдела по комсомолу:

«Рад сообщить, что призывники Челябинской области, проходящие учебу, добросовестно выполняют свой долг. Все они являются отличниками учебы, активными общественниками. Крепко сдружились парни Урала между собой. Готовятся стать гидроакустиками шахтер из Копейска Юрий Дюкарев и слесарь из Верхнего Уфалея Василий Черепанов. А тракторист совхоза «Южный Урал» Николай Усольцев успешно учится на рулевого. Вы, вероятно, знаете, что до службы на флоте все они были передовиками и новаторами производства. И у нас они проявляют высокое творчество. Электромонтажник из Златоуста Александр Лапшин, например, стал рационализатором. Предложил усовершенствовать учебный процесс, изготовил приспособления и наглядные пособия, помогающие лучше усвоить программу. Командование одобрило рационализаторскую мысль матроса Лапшина».

Позже пришло письмо и в обком комсомола и в областной комиссариат. Командир извещал, что первая группа посланцев Урала успешно закончила курс обучения. Все матросы-челябинцы проявляли инициативу, первыми включились в ленинскую эстафету в честь 40-летия ВЛКСМ.

Заканчивалось письмо благодарностью за хорошую подготовку юношей. Все челябинцы, сообщал командир отряда, направлены для дальнейшего прохождения службы на подводную лодку «Челябинский комсомолец».

Экипаж тепло встретил посланцев Урала. В Красном уголке казармы состоялось комсомольское собрание. Матрос-челябинец Николай Хоровец вручил секретарю комсомольского бюро старшине 1-й статьи А. Жукову шкатулку с уральской землей. На груди у Жукова – медаль «За боевые заслуги». Взволнованно принял Жуков шкатулку, сказал: