Текст книги "Медвежонок (СИ)"

Автор книги: Василий Маханенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 8

Дышать стало трудно уже на пятом уровне. Этажи, уходящие вниз, я считал по огромным туннелям, уходящим куда-то вдаль. Мутная жижа полностью их затопила, так что фраза Лиары о том, без специального оборудования здесь нечего делать, заиграла новыми красками. Получается, противогаз спасает только на короткое время. Если желаешь путешествовать под водой без проблем, требовалось нечто более серьёзное. Обязательно нужно выяснить, что конкретно – я хочу понять принцип действия и отличия от текущих фильтров.

Приходилось бороться за каждый вдох. Когда в противогазе появилась какая-то жидкость (кровь или это фильтры начали пропускать воду), я решил задержать дыхание. Фильтры следовало беречь – других у меня нет. Это стало ошибкой – в голове сразу зашумело, руки стали чугунными, мысли ленивыми. Тем не менее это позволило мне быстро достичь дна – именно на этом уровне находилось то самое сосредоточение силовых линий, что я ощутил. Ещё никогда в этой жизни я не видел источника более сильного. Мне даже не приходилось прикладываться к его энергии – она сама пронзала и меня, и все окружающие меня предметы. Например, противогаз резко вспомнил о своих функциях и жидкость ушла. Мало того, сам воздух стал каким-то насыщенным, освещающим, приятно пахнущим. Мозги прочистились в считанные мгновения, и я с удивлением осознал, что больше не испытываю боли. На меня всё так же давила толстая стена жижи, мне всё так же приходилось бороться за каждый вдох, а по скорости движений мне могла дать фору даже хромоногая улитка, но общее состояние у меня было отличное! Так хорошо я себя, наверно, ещё ни разу не чувствовал. Даже после работы лекаря.

Между источником и мной находилась непроницаемая на первый вид стена, но время и вода сделали своё дело – стоило несколько раз сильно ударить по кладке прихваченным с собой шестом, как один за другим начали отваливаться куски камня. Расшатывая их из стороны в сторону, я начал разбирать стену, стараясь как можно скорее добраться до источника. Удалось мне это спустя двадцать минут кропотливой работы – лаз получился небольшим, но достаточным, чтобы в него проскользнул такой щуплый юноша, как я. Несколько метров пришлось двигаться на ощупь, но тут проход резко взял вверх, и я вынырнул из жижи, очутившись в небольшой, но освещённой пещере. Я даже протёр стекла, не веря собственным глазам – уровень грязной воды здесь и в шахте не совпадали! По всем законам физики это пространство должно оказаться погребено под водой, как и два уровня выше, но что-то не позволяло жиже заполучить в свои загребущие лапки эту пещеру. Видимо, воздуху просто некуда было отсюда деваться и образовался воздушный карман, что смог сохранить в целости и сохранности чудовищные барельефы по всему периметру пещеры. В основном здесь присутствовал непонятный витиеватый текст, но также имелось достаточное количество картинок – на них были изображены оскалившиеся гоблины, уничтожавшие или пожирающие других гоблинов, людей, странных ушастых существ, животных. Ни одной картинки с природой – лишь смерть, кровь и победы.

Взгляд устремился в центр помещения и я, наконец, увидел источник света – это оказалась два ярких камня. Судя по тому, что я смог разобрать, работали они по тому же принципу, что и наши фонари – каким-то образом видоизменяли окружающих воздух, заставляя его светиться. Но самое ценное находилось между двумя фонарями – развалившийся от времени сундук, находящийся на каменном постаменте. Когда-то в нём находились монеты – часть их них валялась на полу. Жёлтый цвет я узнал сразу. Золото. В этом мире оно ценилось не так сильно, как в предыдущем – на моей прежней родине ради этого металла убивали. Здесь же к нему относились более спокойно – золота было едва ли не больше, чем железа, что сводило его ценность на нет. То, что действительно ценилось всеми и каждым, так и не выпало из разрушившегося сундука, полностью приковав моё внимание. Размером с кулак кроваво-красный кристалл в форме головы зубастого существа. По сути – это была статуэтка, источавшая такой поток мощный поток энергии, что меня сразу начинало мутить. И это учитывая тот факт, что камень находился в неактивном состоянии!

Я сделал шаг назад, но тут же обозвал себя самым последним трусом. У меня не было ни малейшего понятия, где находится эта пещера. Если мы каким-то чудом выберемся, то не факт, что мне удастся сюда вернуться хоть когда-то. Значит, нужно сделать всё, чтобы забрать эту ценность с собой – мне нужно заботиться о клане. Следовательно, тошнота и головная боль идут лесом, а я иду и забираю статуэтку. Чем бы мне это ни грозило.

Но прежде всего мне стоило запомнить надписи на стенах, благо сделать это оказалась проще простого – моё предположение о том, что разлитая по всему телу магическая энергия улучшает запоминания подтвердилось. Стоило посмотреть на стену, как я запоминал её до последнего штриха и точки. Обойдя пещеру по периметру и удостоверившись, что ни одной картинки не ускользнуло от моего внимания, я, наконец, набрался решимости и подошёл к постаменту.

Статуэтка сопротивлялась. Она словно почувствовала неладное, так как напор возле разрушенного сундука был чудовищным. Если бы я заранее не заметил одну странность, обязательно сдался. Но именно эта странность заставила меня сжать зубы и переть вперёд, наплевав на звон в ушах и странный солоноватый привкус во рту. Потому что рядом с красным кристаллом я увидел похожую на футляр небольшую открытую коробку. Футляр был заполнен каким-то материалом, создающим полость, по форме напоминавшую статуэтку. Я не я, если это не специальное хранилище для кристалла! За два метра до постамента сопротивление энергетических линий стало таким огромным, что я едва не терял сознание, но мне большего не требовалось. Всё остальное сделал шест – пусть и не с первой попытки, но мне удалось столкнуть кристалл в футляр и даже прикрыть крышку. Дальнейший план заключался в том, чтобы поддеть сам футляр за ручку и нести его на кончике шеста, но в дело вмешались высшие силы. Неожиданно уровень витающей кругом энергии снизился на несколько порядков. Я едва не покачнулся, когда исчезла блокирующая стена. Осознание пришло сразу – футляр каким-то образом блокирует силовые линии! На то, чтобы правильно умостить статуэтку, у меня ушло ещё какое-то время, после которого крышка полностью захлопнулась и пространство погрузилось в темноту. Лишившиеся подпитки фонари погасли, а сама пещера начала с чудовищной скоростью заполняться водой. Я успел добраться до постамента раньше несущегося на меня потока и схватил футляр – хорошо, что запомнил, где он находился. Перед тем, как ударила вода, я почувствовал неприятный укол – от футляра вышла небольшая игла, с лёгкостью пробившая перчатки. Думать о том, сохранился ли в ней яд или уже выветрился за прошедшие века мне было некогда – мощный поток смыл остатки сундука вместе со всем золотом. Мне удалось удержаться только благодаря постаменту – я вцепился в него, как в родного. Лишь после того, как пещера полностью ушла под власть воды, бурление прекратилось, и я смог выбраться наружу. Футляр идеально разместился в один из карманов, что позволило мне активно работать обоими руками, протискивая себя наверх. Противогаз вновь начал протекать, но я успел выбраться раньше, чем устройство Пауков окончательно сломалось. Забравшись к своим спутникам, с печалью заметил, что из них никто так и не пришёл в создание, после чего усталость взяла вверх и я отключился. Последнее, что я помню – я успел сесть и облокотиться о стену. На этом мысли отключились.

– Что с ним? – сквозь шум в ушах я смог различить голос Белис.

– Ого какой горячий… Простыл, что ли? Его нужно срочно к лекарю, – Лиара.

– Всё, я проверил – если постараться, можно протиснуться сквозь решётки, – Эльрин. – Как он?

– Лежит, стонет, по всей видимости умирает, – вновь Белис. – Идём, приведём ему помощь.

– Я его здесь не оставлю. Он нам всем жизнь спас! – Хад. – Мне тотем не простит, если я друга в беде брошу.

Мысли у меня ворочались лениво, на я смог отметить, что вся компашка пришла в сознание и, судя по разговору, достаточно хорошо себя чувствует. У меня же, по всей видимости, наступил страшный откат от поглощённой энергии. Причём такой сильный, что я даже пошевелиться не мог. Как же это достало, на самом деле! Поскорей бы инициация! Проще вообще магию не ощущать, чем превращаться каждый раз в овощ.

– Никто его бросать не собирается. Где стреломёт?

– Он его потерял. Сколько такой стоит, кто знает?

– Шутишь? Нулевым запрещено иметь оружие в Академии. У меня на самом деле большой вопрос, откуда у Лега такое право. Я о таком никогда не слышала. В правилах исключений нет. Странно всё это. И он странный. Как он смог услышать тварей? Они же даже не плескались! Я бы точно их уловила. Да и что за твари такие? Мне отец о них ничего не рассказывал, а он, между прочим…

– Белис, заткнись! – голос Лиары прозвучал так резко, что все умолкли. Наверняка все удивлённо уставились на миниатюрную девушку, потому что, если бы мне тело подчинялось, я бы точно так сделал – за всё время нашего знакомства я ни разу не слышал, чтобы Лиара повышала голос.

– Нельзя упоминать о наших кланах и фамилиях даже здесь, вдали от Академии!

– Паров надышалась? Да уже через неделю мы все будем знать, кто с кем учится!

– Будем, – согласилась Лиара. – Поэтому оплата обучения идёт сразу за пять лет. Если кто-то проговорится, то виноват будет только он сам. Смысл ограничений не в том, чтобы скрывать имена. Оно нужно для того, чтобы научить спокойно относиться как к тем, кто выше, так и тем, кто ниже. Что ты будешь делать, если узнаешь, что мы все стоим ниже тебя? Сможешь остаться человеком и нормально с нами общаться? Или превратишься в такую мерзкую тварь, что даже эти осьминоги покажутся душками? А если поймёшь, что кто-то из нас выше? Что, начнёшь раболепствовать? Целовать ступни и пресмыкаться?

– Пфф! – фыркнула Белис. – Кто-то из вас выше? Ты говори-говори, да не заговаривайся. Знала бы ты, кто я…

– Так я и так знаю, – продолжила атаку Лиара. – Ой, не нужно так дёргаться, я не собираюсь никому говорить об этом. Эти трое для меня загадка, да и то временная, до первого похода в библиотеку. Такие отличительные черты точно должны быть зафиксированы в описании кланов.

– Ты знаешь кто я? – отчего-то разозлилась Белис. – Откуда? Если хоть кто-то от тебя узнает, то я тебя…

– То ты сейчас заткнёшься и больше никогда этот разговор не поднимешь, любительница цветочных платьев. Помнишь случай на качелях? Нам было по восемь лет…

– Ты… неужели… Тотем великий… – мне показалось, что Белис сейчас удар хватит. Я бы сейчас многое отдал, чтобы открыть глаза и посмотреть на всё лично, но тело мне не подчинялось. Оставалось лишь слушать.

– Без кланов, Белис! – резко произнесла Лиара. – Повторяю для всех – ограничения Академии направлены не на то, чтобы нас контролировать, а на то, чтобы научить на равных общаться с другими. И те, кто настолько тупой, что этого не понимает, будет исключён. Я собираюсь сюда поступать в следующем году, так что даже повода лишнего не хочу никому давать. Для всех я Лиара-ноль-двадцать шесть. И так останется до конца этого учебного года. Все всё поняли, или нужно повторить?

Последовавшая за этим пауза оставила такое напряжение в воздухе, какого не было даже при открытом футляре с красным кристаллом.

– Много слов ни о чём, – произнёс Хад. – Лег умирает, а вы выясняете, у кого клан круче.

– Мне тоже плевать, кто кем является, – согласился Эльрин. – Важно другое. У всех нас долг крови перед Легом. Пока он не погашен, будь мы хоть трижды Императорами, тотем будет к нам неблагосклонен. И вы это знаете не хуже меня. Так что давайте вытаскивать нашего друга, остальное решим, когда вернёмся в Академию.

– Долг крови не существует, это сказки! – в голосе Белис проскользнуло привычное презрение.

– Неужели? Давно проверялась? – усмехнулся Эльрин и закатал рукав. Рука была вся в грязи, так что юноше вначале пришлось очистить кожу и только после этого продемонстрировать всем результат – красивую татуировку с головой медведя и именем: Лег Ондо.

– Медведь, – Эльрин усмехнулся и посмотрел на меня. – Я знал, что Лег является сыном вождя – он из-за этого и попал в канализацию. Так что нет ничего особенного в том, что наш тотем признал право любимца медведя на долг крови. Мой так точно, насчёт ваших не знаю. Правда, я не очень разбираюсь в классификации этих животных. Это же, вроде, Гризли?

– Бурый Медведь, – медленно протянула Лиара, всматриваясь в картинку на своей руке. – Отец меня прибьёт. А вас всех – ваши. Бурые Медведи – изгои. Их сослали на границу Империи больше сотни лет назад…

– А ты, как я вижу, всё знаешь? – усмехнулся Эльрин. – Изгой и что? Лично для меня это ничего не меняет! Он не просто меня защитил – он спас мне жизнь! Так что пока я не отплачу ему той же или равносильной монетой, на мне долг. И клянусь тотемом – я его выплачу! Я и раньше думал, что он клёвый парень, а сейчас и вовсе убедился. Хад?

– Мой клан уничтожен, тотем предан забвению, но он все равно подтверждает право Лега, – темнокожий продемонстрировал свою татуировку. На его темной коже она сияла золотыми красками.

– Чтоб вас всех! – прорычала Белис и добралась-таки до своей руки. Голова медведя сияла и здесь. – Да, Лиара права – отец меня точно не похвалит за такое…

– Идите все сюда, – Лиара подозвала всех к себе и протянула руку вперёд. – Клянусь, что во время учёбы на подготовительном курсе я ни словом, ни делом не покажу Легу, что знаю о его происхождении! Для меня он так и останется Лег-ноль-тринадцать. Белис?

– Клянусь! – долговязая не могла спорить с тем, кто был выше её по статусу и положила свою ладонь сверху Лиары.

– Клянусь! Клянусь! – Эльрин и Хад даже дожидаться не стали взора Лиары и сразу положили ладони в своеобразный узел.

– Слово произнесено! – торжественно закончила Лиана. Белобрысому хотелось отпустить шуточку, что детские клятвы мало что стоят во взрослой жизни, но у него отнялся язык. Тяжело зубоскалить, когда перед тобой появляется полупрозрачный образ тотема.

– Твоя клятва принята! Я буду следить за её исполнением!

Каждое слово отпечатывалось в мозгу, словно калёным железом. Хотелось кричать, звать на помощь, визжать как девчонка, но невероятным усилием Эльрин заставил себя успокоиться. Он сын своего отца и должен контролировать себя в любой ситуации! Никому, даже тотему, не позволено нарушить этот контроль! Решив переключиться, белобрысый посмотрел на остальных – судя по застывшим позам, тотемы явились каждому.

– Впервые вижу тотем так близко, – благоговейно прошептала Белис. – Он такой прекрасный…

– Он сильный. Благородный. Мудрый. Но никак не прекрасный, – ответил Хад. Впечатления от встречи с духом-хранителем у каждого были свои.

– Эту проблему мы решили. Теперь нужно выбраться отсюда и спасти Лега, – Лиара первой пришла в себя. – Белис, принимай командование, у тебя это хорошо получается. Хочу забраться в ванну… Мне кажется, я полгода буду от этого отмываться… Хорошо, что противогаз запахи задерживает, не хотела бы я слышать, как от меня несёт.

Столь простые, но естественные для любой девушки слова настроили всех на рабочий лад.

– Хад – на тебе Лег. Эльрин – показывай путь наверх! – Белис не пришлось дважды просить, и работа по бегству из канализации вступила в активную фазу. Вот только для меня она оказалась чем-то далёким и нереальным. Стоило Хаду взять меня на руки, как сознание начало уплывать, возвращаясь лишь редкими урывками. Помню, как меня протискивали сквозь решётку. Радостный возглас Белис, увидевшей, наконец, город. Крики о помощи. Взволнованные голоса взрослых. Тряску. Потом туман.

Очнулся я уже в Академии и первое, что ощутил – чудовищный голод. Желудок крутило так, словно он по десятому кругу переваривал сам себя. Я застонал и попробовал приподняться, но мне не удалось – руки казались чужими.

– Он очнулся! – раздался радостный крик какой-то девушки, после чего я ощутил что-то тёплое у самых губ. – Откройте рот, вас нужно накормить! Это тёплый бульон, он поможет восстановить силы.

Спорить я не стал – нос уже уловил приятный запах, отчего бурление в животе стало слышно, наверно, даже у меня дома в приграничье. После пары ложек по телу разлилось небывалое наслаждение и теплота, что позволило мне сделать усилие и открыть глаза. Против воли появилась улыбка – я узнал больничную палату Академии. Значит, у моих соседей получилось! Они смогли выбраться из западни третьего уровня.

Вскоре явился лекарь. Положив на меня ладонь, он провёл экспресс диагностику и удовлетворённо заявил, что его помощи в дальнейшем восстановлении молодого организма не требуется. Меня отключили от капельниц, заставили доесть суп и помогли одеться. Рядом с кроватью уже находился свежий комплект формы Академии Миракса. Вот только вместо того, чтобы отпустить отдыхать и набираться сил, меня взяли в оборот сразу два охранника.

– Ректор желает тебя видеть. Немедленно.

Я даже напрягся, судорожно вспоминая, где мог проколоться. Неужели кто-то узнал о том, что я могу чувствовать силовые линии? Ни одна другая причина не казалась мне настолько важной, чтобы вызвать к главе Академии, разве только что… Я инстинктивно похлопал себя по карману. Пусто. Ещё бы – это же свежая одежда, футляр с кристаллом остались в прежней куртке… Вот тут-то я и испугался – что, если статуэтка является чем-то запрещённым? Подозрения усилились, когда меня доставили в приёмную – секретарь ректора сразу побежала докладывать о том, что меня доставили. Не прошло и нескольких секунд, как двери кабинета открылись и я второй раз в жизни попал в переполненную книгами комнату. Но на этот раз я не испытывал восторга. Наоборот – сердце ушло куда-то в пятки, ноги стали ватными и предлагали мне продемонстрировать слабость и упасть на пол, умоляя о снисхождении. Лишь упрямая воля сына вождя заставила устоять на месте, ожидая решения комиссии. Ректор оказался не один. Кроме него за круглым столом сидели все шесть кураторов факультетов, странный человек в безликой маске и бесформенном балахоне, а также руководитель тренерского состава. Я этого ещё не знал, но меня пригласили на внеочередное заседание высшего коллегиального органа клана Черных Воронов.

Причина собрания находилась в центре круглого стола и именно из-за неё мне хотело отказать тело. Тот самый футляр, что я стащил из пещеры.

– Лег, у меня нет желания ходить вокруг да около, – магистр Кальвар, ректор Миракса, сразу взял слово. – Поэтому я спрошу прямо – откуда это у тебя?

Душа отправилась в пятки на поиски сердца. Значит, действительно – кристалл входит в разряд «запрещено и надлежит уничтожению». Мысли заработали с сумасшедшей скоростью, обдумывая разные варианты поведения – начиная от полного отказа, мол, это не моё, заканчивая полным сотрудничеством и признанием, что я вижу линии. Я решил остановиться на среднем варианте – частичной правде.

– Это моя добыча из канализации. Я нашёл странную пещеру, словно её сделали гоблины, там, на постаменте, находился футляр. Когда я его забрал, что-то сломалось и помещение заполнилось водой. Мне едва удалось выбраться наружу. Собственно, это единственная добыча с нашего похода.

Судя по глазам куратора, я сказал что-то не то. Потому что магистр Вирано смотрела на меня явно недобро. Но следующим начал говорить странный человек в безликой маске. Судя по голосу – мужчина.

– Лег Ондо, у тебя два пути. Либо ты открыто и добровольно рассказываешь нам всё о том, каким образом ты получил этот, как ты назвал, футляр, либо делаешь это под присмотром моих специалистов, но я не могу гарантировать, что ты переживёшь этот процесс. Это не угроза – это констатация факта. Поэтому я спрошу тебя ещё раз – откуда у тебя негатор?

– Негатор? – нахмурился я. В отличие от Лега, простого сына вождя позабытого всеми клана, мне, магу, прекрасно был знаком смысл этого слова – устройство для подавления магии. Вот, значит, почему кристалл перестал на меня влиять! Потому что он был подавлен! Но я не имел никакого права этого показывать. Включился режим паники – безликий пугал. Каждое его слово каким-то образом впивалось в мозг, и я искренне верил, что если я не буду сотрудничать, то меня действительно будут пытать. А потом напишут отцу письмо, что по какой-то несчастной случайности сын поскользнулся и ударился головой об острый угол. Ведь я такой непутёвый… С деревьев падаю. Гадство!

– Для того, чтобы пояснить, откуда это, мне придётся рассказать весь наш поход.

– Мы никуда не спешим, – голос Вирано вернул мне толику уверенности. Куратор не желала мне зла. Значит, есть возможность выбраться отсюда живым и здоровым.

Я не знал, как долго провалялся без сознания, что рассказали остальные, поэтому начал с того момента, как я обнаружил осьминогов. Никаких точек сосредоточения сил – только ощущение опасности. То, что помогло мне выжить в пограничном лесу и уничтожить гоблинов. Красивая и достаточно правдоподобная легенда. Собственно, под это я и выстраивал всё своё повествование – ощутил смертельную опасность, постарался предупредить остальных, но даже и подумать не мог о том, что противник окажется похожим на осьминогов

– Это вальмуры, – пояснила магистр Вирано и этим она мне подсказала, что начал я правильно. Хорошо, вальмуры так вальмуры. Мне же проще. Мельком рассказав о том, как мне удалось подстрелить парочку тварей и, пока остальные пожирали тела своих сородичей, мне удалось спасти группу, я остановился на самом главном – на том, каким образом нашёл футляр. Вот тут-то я решил не лукавить и рассказал всё, как есть. Начиная от того, как Хад упал в воду, как я за ним нырнул, как ощутил тошноту и решил проверить, откуда эта тошнота взялась. Как заработал противогаз, как я долбил палкой стену, как протискивался в дыру, как нашёл кристалл, как учил надписи.

– Стоп! – оборвал меня безликий. – Хочешь сказать, ты понимаешь язык гоблинов?

– Нет, – честно признался я. – После соревнований в лесу, когда на нас напали гоблины, я обнаружил в себе интересную особенность – в стрессовых ситуациях у меня становится абсолютная память. Я могу запомнить всё, до самой последней чёрточки.

– Так вот как ты выучил правила так быстро, – послышался комментарий куратора, что лишь подтвердило мои слова.

– Подойти к постаменту я не мог – рядом с ним меня скручивало так, что хотелось сдохнуть. У меня с собой был шест, и я увидел этот футляр. Негатор. Пусть и не сразу, мне удалось закинуть туда статуэтку, захлопнуть крышку и забрать перед тем, как вода всё смыла. Я выбрался наружу, добрался до своих, но что было дальше – не помню. Потерял сознание. Очнулся и меня привели сюда.

– Это не всё, – настоял безликий. Я даже нахмурился, не понимая, о чём речь, но тут взгляд упал на негатор.

– Да, точно. Когда я схватил футляр, меня что-то укололо в палец. Думаю, из-за этого я и потерял сознание. Яд, наверно.

– Система идентификации. Негатор настроился под тебя, как единственного носителя. Теперь только ты можешь его открыть. Действуй.

Стражники подвели меня к столу, а безликий тростью подтолкнул футляр. Я сглотнул, прекрасно понимая, что сейчас произойдёт – мне вновь станет плохо. Возможно сильно. Но отказываться было уже поздно – негатор будет открыт мной либо добровольно, либо через принуждение. Я положил руку на устройство и раздался щелчок – замок открылся.

– Лег, отойди к дальней стене, – приказал ректор и пододвинул негатор к себе. Спорить я не стал и достаточно быстро отбежал от стола. А через мгновение пространство озарилось красным светом высвободившейся статуэтки – ректор поднял крышку. Тело свело спазмами, и чтобы хоть как-то сохранить сознание, я начал смотреть на мир через призму силовых линий. Как же правильно я поступил! Глаза едва на лоб не полезли, когда я увидел образовавшуюся вокруг каждого присутствующего защиту, созданную из силовых линий. Стройная конструкция формировала полый кокон, не пускающий в себя бушующую кругом энергию. Я запомнил только половину структуры, но тут океан энергии исчез – ректор чем-то окружил статуэтку. Рассмотреть, чем конкретно, у меня не получалось – всё смешивалось. Но результат оказался действенным – кристалл замкнулся сам в себя.

– Спасибо Лег, тебя проводят в комнату. Приходи в себя, я освобождаю тебя от тренировок на двое суток. Твоя собственность пока побудет у нас, хочу её изучить, – произнёс ректор, не сводя взгляда с оскалившейся головы статуэтки. Стражи вывели меня прочь, и я осознал, что первый раунд выживания в этом мире остался за мной. Ректор признал, что кристалл принадлежит мне и по тому, как он на него смотрел, можно сделать вид, что у моего клана появилась неплохая возможность заработать. Осталось не прогадать с ценой. В том, что мне не вернут статуэтку, сомнений не было. Будь я настоящим магом, я бы точно не отказался от такого источника энергии.

Отступление

– Магистр Эйро? – ректор посмотрел на главу безопасности.

– Лег рассказал правду. Мы нашли пещеру и откачали воду. Барельеф на ней оказался безвозвратно утрачен, но это несомненно один из тёмных храмов. Единственное, что мне непонятно – так это влияние кристалла на юношу. Каким образом он его почувствовал без маны?

– Особенности Медведей, я о ней слышала, – произнесла куратор пятого курса. – Благодаря особой чувствительности к камням им удаётся находить настоящие самородки.

– Это не просто самородок, – ректор вновь посмотрел на голову дракона. Мифическое существо, некогда жившее в этом мире, но истреблённое явившимися извне людьми. – Это один из семи кристаллов Богуша. Я извещу Императора о находке. Обеспечьте охрану Лега. О том, что найдена голова Зверя, кланам станет известно уже сегодня вечером.

***

– Брат, какого рожна ты притащил Медведя в Академию? – Анер Слик, второй наследник престола, ворвался в кабинет младшего брата с трудом сдерживая гнев.

– Что-то не так? – Ландо поднял насмешливый взгляд на брата. – Или это ты таким образом пришёл высказать мне благодарность?

– Благодарность? – Анер ещё больше разъярился. – Моя дочь стала его кровной должницей!

– А, я понял. То есть ты считаешь, что было бы лучше, чтобы Медвежонка вообще не было в Академии, и мы начали подбирать красивый венок для похорон твоей ненаглядной дочурки, верно?

– Что тебе известно? – Анер резко превратился в того, кем он действительно являлся – одного из самых опасных существ этого мира. Он слишком хорошо знал Ландо, чтобы реагировать на откровенную подначку. Младшему всегда нравилось возиться в грязном белье других кланов, так что не удивительно, что у него могла быть информация.

– Ничего особенного, только домыслы. Но я с удовольствием ими с тобой поделюсь. Скажи, как много людей знало о том, что Лиара поступила на подготовительный курс? Можешь не отвечать, я и так их всех знаю поимённо. Понимаешь, здесь удивительней другое – как-то внезапно и совершенно неожиданно один из влиятельных Пауков тоже решил подготовить свою дочурку к будущей жизни в Мираксе. Вот специально приехали в столицу из своего Мухосранска, хотя десять лет готовились именно там. Неожиданное решение, не правда? Особенно учитывая тот факт, что теперь на подготовительном курсе оказалось сразу две девушки и они просто обязаны были жить вместе. Вместе жить, вместе учиться, вместе получать наказания. И как удивительно получилось, что за пару дней до принятия такого решения наш паучок сумел где-то купить странную и, что самое важное, достоверную карту канализаций. В том числе и третьего уровня, где ещё в наше время водились вальмуры. Но вот незадача – заботливый папаша забыл предупредить о них свою ненаглядную и, что немаловажно, младшую дочь. Никому ненужную, лишённую права наследования. Случайность, не иначе. Но самое интересное, на мой взгляд, заключалось в том, что именно тот злосчастный проход на третий уровень оказался без охраны и не заперт. Вновь неожиданное совпадение.

– К чему ты ведёшь?

– К тому, братишка, что кто-то очень хотел, чтобы лишённые именного оружия подростки оказались на третьем уровне в обществе вальмур. Настолько захотел, что решил пожертвовать одной из своих дочерей и сумел как-то договориться с Воронами! И если бы я не притащил а Миракс Медвежонка и не всучил ему стреломёт, то ты бы сейчас вернулся не из Академии, где встретился с живой и цветущей дочуркой, а из морга. И я не уверен, что после вальмур от неё вообще что-нибудь осталось.

– Так ты знал? – Анер вновь начал закипать.

– Догадывался. Пауки давно мнят себя лидерами Империи. Но у меня нет доказательств. Они слишком осторожны.

– Но почему Медведь? Они же нас ненавидят! Да что они – ты их ненавидишь!

– Брат, скажи, а какая стратегия отношений с Западной Империей у нас сейчас? – вопросом на вопрос ответил Ландо. Отношения с соседями являлись личной прерогативой старших сыновей Императора и остальных посвящать в них никто не собрался.

– Ясно, вопрос снимаю. Получается, я твой должник, брат. Лиара мне дорога.

– Не мой, – ухмыльнулся Ландо. – Медвежонка. Насколько мне известно, в пылу сражения он потерял стреломёт. Ни на что не намекаю, но… У меня больше нет желания дарить ему подарки. Не тебе рассказывать, как я отношусь к этому клану.

– Хорошо, я что-нибудь придумаю. Ты уже в курсе, что отец завтра отправляется в Академию?

– Ты о том, что Медвежонок нашёл голову Зверя? Брат, только не говори, что забыл, кто я такой. О том, что найден один из кристаллов Богуша, я узнал спустя минуту после того, как об этом доложили отцу. Мне не интересна эта тема, так что без меня.

– Но кое-что ты не знаешь, – ухмыльнулся Андо. – Я знаю, где находится тело Зверя. И для того, чтобы его достать, мне нужна твоя помощь. Скажи, как давно ты был в гостях у Пантер?