Текст книги "Кровь за кровь (СИ)"

Автор книги: Василий Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Сахаров Василий Иванович
Кровь за кровь

Пролог

– Гойна, берегись! – выкрикнул один из ее воинов, и ведунья метнулась к стене хлипкой избушки.

Над головой девушки, пронеслось нечто плотное, скорее всего, самый обычный воздух, сжатый магической силой одержимого из Злого Ковена, и ударил в остатки деревенского домика, который задрожал, медленно наклонился и с грохотом рухнул. Это не было заклятьем или плетением, всего только неосознанное желание сумасшедшего, который хотел уничтожить все живое, до чего он смог бы дотянуться.

Ведунья откатилась в сторону, спряталась от взгляда умалишенного за невысоким амбаром, вскочила, и бросилась в обход. Одержимый, растрепанный косматый мужик, по виду, типичный крестьянин из приморских областей Эльмайнора, прокричал что-то неразборчивое и вновь выплеснул силу, скопившуюся в нем, в сторону, где, как он предполагал, пряталась Гойна. Снова воздух перед ним уплотнился, стал мутным и непрозрачным, сжался до немыслимых пределов и метнулся в сторону амбара. Удар, и еще одно здание в безлюдной деревеньке на берегу Балтского моря, разлетается по бревнышкам.

– Отвлеките его, – раздался громкий голос десятника Переяра. – Живее!

Воины метнули в одержимого несколько коротких сулиц, но неведомая сила, окружавшая и наполнявшая его тело, отбросила дротики в сторону, а косматый мужик, вновь, выкрикнул что-то неразборчиво-гневное и резко развернулся к дромам.

Пора действовать, решила Гойна, которая, юркой змейкой, быстро проползла на животе по грязной глубокой канаве, идущей по обочине небольшой дорожки, и подобралась вплотную к одержимому. Она вскочила, в руках ее была заостренная палка, с виду, самая, что ни есть, обычная, а на деле, вырезанная в особый день и заговоренная в непростую ночь, толстая ветка осины. Это кажется, что данное дерево, ничем не отличается от любого другого, но это не так, сила осине от богов дана немалая, перебарывать зло черное и не подчиняться магии. Вот и сейчас, когда одержимого, сошедшего с ума крестьянина, окружает мощная, непробиваемая сталью, защита, только дерево в руках природной ведуньи, опасно для него.

Три длинных прыжка в сторону врага и, одним слитным движением, Гойна наносит ему удар заостренным концом палки в спину. Импровизированное копье, с легкостью, не замечая магического щита, ударяет в тело одержимого и пробивает его насквозь в районе сердца. Мужик, пытается развернуться, его тело не хочет умирать, в нем еще есть силы, он еще может выжить и восстановиться. Для этого ему надо только вынуть кусок дерева из своего тела, но девушка, казавшаяся хрупкой, с силой, для нее не свойственной, наваливается на осиновый кол и крепко держит его. К ней подбегают ее воины, еще двое помогают Гойне удержать одержимого магией человека, а другие, кидаются на самого мужика с оружием в руках. Тот кричит как зверь дикий, пытается вырваться, что-то сделать, но дромы, которые не в первый раз уже сталкивались с кем-то из Злого Ковена, не отступают и их мечи, отблескивая на солнце, раз за разом кромсают тело вчерашнего крестьянина, ставшего невольным убийцей и палачом своей деревни.

Наконец, дело сделано, одержимый падает наземь, а воины, для надежности, рубят его тело на мелкие куски, а то, всякое бывало и случалось так, что и уже мертвый, человек вставал и продолжал творить свою разрушительную деятельность. Гойна, темноволосая зеленоглазая девушка двадцати лет, с трудом переставляя ноги, прошла к одному из уцелевших деревенских домов, вошла в дом и присела подле печи, которая еще хранила в своем очаге тепло. Вслед за ней в горницу прошел десятник Переяр, командир ее воинов. Крепкий седовласый мужчина с грубыми и резкими чертами лица, он присел напротив нее и спросил:

– Как ты, ведунья?

– Тяжко, Переяр, – выдохнула девушка. – С каждым разом одержимые все сильней и бороться с ними становится тяжелей. У нас есть потери?

– Трое раненных, бревнами задело.

– В тепло их определи, к ночи в себя приду, подлечу воинов.

– Сделаем, как ты скажешь, – ответил десятник и, как-то выжидательно, можно сказать, настороженно, взглянул на нее.

– Что-то еще? – девушка посмотрела воину в глаза, и тот отвел взгляд.

Переяр на какой-то миг замялся, не зная как сказать ведунье то, что давно хотел, было, хотел отложить разговор, но все же, решился и произнес:

– Гойна, зачем мы здесь? В этих местах мы чужие, надо на родину возвращаться.

– А если я скажу, что еще не время?

– Мы сами уйдем, – голос десятника звучал уверенно.

– Оставите меня и свои семьи одних, без защиты?

– Да, – кивнул воин. – Когда мы бежали в Эльмайнор, я дал волхвам клятву, что мои воины будут охранять тебя до тех пор, пока тебе не исполнится двадцать лет. Клятва наша выполнена. Пойми, Гойна, десять лет назад нас было более сотни, а сейчас четыре десятка осталось, и это, даже несмотря на то, что молодежь подросла. Мы платим кровью своей за местное гостеприимство, давим мятежников, уничтожаем разбойников, а последние полтора года на одержимых магией охотимся. Пройдет еще пять-шесть лет и нас не останется. Воины решили, что это наша последняя битва в пределах эльмайнорских. Ты с нами, ведунья?

Девушка на некоторое время задумалась и ответила:

– С вами, Переяр.

– Вот и хорошо, – повеселел десятник. – Куда направимся?

– К Архейским горам, к Вратам, именно из тех мест приходит магический откат, который порождает одержимых, именно там происходят ритуальные жертвоприношения в честь Ягве. Необходимо уничтожить рахдонских жрецов и освободить тех, кого на заклание приводят.

– Тогда, – Переяр встал, – нужно собрать сильный отряд. Предлагаю присоединить к этому походу твоих племянников, Гойна. По слухам, которые из Норгенгорда приходят, они вернулись из степи и собирают силы для новых походов.

Гойна кивнула головой и сказала:

– Согласна, отправляйся к ним, воин.

– А ты, ведунья? Может быть, вдвоем навестим парней?

– Нет, у меня еще имеются в Эльмайноре дела, надо повидать герцога и уладить все наши с ним вопросы. Все же, ваши жены и дети, пока остаются здесь, а нам совсем не нужно, чтобы Умберто Пятнадцатый на дромов зло затаил. Кроме того, надо объяснить ему, откуда одержимые в его стране появляются. Глядишь, а и даст герцог воинов для похода в степь.

– Тебе даст, – воин улыбнулся, – если поверит, конечно, а тебе не поверить просто нельзя.

Глава 1
Пламен

Зима, тихо падает снег, город накрыт белоснежным покрывалом и, смотря в окно, я мог видеть всю улицу, на которой стоял наш особняк. В комнате тепло, в камине трещат поленья, сижу за красивым дубовым столом, который ранее принадлежал бывшему хозяину. На душе спокойно, а мозг работает четко и без всяких эмоций.

Раздается осторожный стук в дверь, и появляются девчонки близняшки из Банзугона, Гая и Горана, которые так и прижились среди нас, помогают повару на кухне и дежурному наряду из наших мальчишек по хозяйству. Они расставляют на столе печенье и горячее питье, которое Триша приготовил по своим рецептам. Девчушки уходят, но дверь не успевает захлопнуться, так как в комнату входят мои братья, Звенислав и Курбат. Парни присаживаются напротив, и мы ждем нашего гостя.

После возвращения из степи на нас навалилось множество самых разнообразных дел. Перво-наперво, пришлось расширить наше жилье, все же нас теперь не три десятка, а больше сотни человек в особняке проживает. После этого дополнительно закупили вооружение, доспехи и лошадей. А потом новая забота, каждого воина одень, обуй, да еще и накорми. В общем, самые обычные бытовые мелочи, времени забирали, порой, столько же, сколько и тренировки.

С небольшим отрядом Ольга Быстрого Меча расплатились полностью, и они отбыли на родину, к Балтскому морю, правда, пятеро воинов остались с нами, в качестве инструкторов для наших рекрутов. Сам же вожак наемников, обещал по весне обязательно вернуться в Норгенгорд для того, чтобы поучаствовать в нашем новом походе на восток. Хорошо бы, тем более, что он должен был привести полные четыре сотни вояк, готовых за денежку рискнуть своими жизнями. Конечно, все это расходы, но деньги есть.

– Ну, что, браты, – подал голос Курбат, который заведовал нашими финансовыми делами, – пока Штенгель не появился, давайте подобьем, что же мы имеем.

– Да, чего там считать, все на виду, – Звенислав зевнул и посмотрел в окно. – Сейчас у нас пятнадцать воинов из мальчишек беспризорных, шестьдесят дромов, которых из степи привели, и пятеро балтов, всего получается восемьдесят бойцов. Плюс к этому еще тридцать иждивенцев. По вооружению норма, есть сто сорок комплектов снаряжения и оружие на всех наших воинов. Лошадей имеем сто девяносто голов, в загородном табуне только вчера был, все хорошо.

– А по деньгам что? – посмотрел я на горбуна.

– Двадцать тысяч фергонских империалов у нас есть. На организацию похода затратим сотню, может быть, две, конечно же, говорю только про припасы, а вот наемники, которые с Ольгом через месяц придут, вот они-то и будут основной статьей расхода. В среднем им придется платить по четыре империала за месяц, расчет у нас на полную банду, и получается, что затраты составят тысячу шестьсот монет за месяц. Ты как, Пламен, определился с целью и временем похода?

– Да, – я кинул взгляд на большую карту всех окрестных земель, которая висела на стене, – определился, но об этом позже поговорим. С воином, который от Гойны приходил, все решено и обговорено. Теперь надо Штенгеля выслушать и узнать, чего он от нас хочет. Ведь, думается мне, что не просто так он через все герцогство путешествие по зиме совершил. Наверняка, некие предложения от Конрада Четвертого везет. В общем, послушаем полковника, а потом обсудим план весеннего рейда в степь.

Вновь раздался стук в дверь, створка приоткрылась, и появился Торко-крепыш, здоровый и простоватый семнадцатилетний парень, сегодня его тройка дежурит в особняке.

– Пламен, – доложился Торко, – там Лука пришел и с ним какой-то черт, в плащ закутанный с ног до головы. Мне показалось, что он на Лысого, вора из Старой Гавани, похож. Пропускать?

«Ох, уж эти конспирации, а то наши парни, которые из Старой Гавани, Штенгеля не узнают», – подумал я и сказал:

– Зови их, Торко.

Не прошло и минуты, как появились наши гости, заместитель начальника Тайной Стражи полковник Гельмут Штенгель и старший сержант этого же ведомства Лука Мергель. Они скинули с себя плащи и расположились за столом. Лука, ладно, он в Норгенгорде живет, видим его часто, хороший боец и отличный рукопашник, здоровенный шкаф с суровым лицом, а вот Штенгель, которого давненько уже не видели, изменился сильно и изменения эти, в глаза бросаются сразу. На висках полковника появилась первая седина, на лице морщин прибавилось, а взгляд его глаз, стал еще более жестким и колючим, чем ранее. Видать, служба у Штенгеля трудна и частенько приходится ему тяжелые решения принимать, да людей на смерть отправлять.

– Привет, парни, – пробасил Лука, наливая себе в кружку горячего взвара из кувшинчика на столе, он у нас как свой, не стесняется.

– Здравия вам, волчата, – полковник, напротив, не торопится и неспешно окидывает нас взглядом.

– И вам, того же, господин полковник, – отвечаю я за всех. – С чем прибыли?

Штенгель осматривается и отвечает:

– Вот, прибыл посмотреть, как же вы живете, да и узнать о ваших планах хотелось бы. Из степи вести приходят, что каган Хаим в гневе большом на вас. В первую очередь, конечно же, за караван с золотом, который вы ограбили, а во вторую, бесит его то обстоятельство, что не все бури мертвы. К сожалению, никакой конкретики нет, только слухи. Будьте осторожны, на вас начинается охота и есть подозрение, что убийцы уже где-то неподалеку.

– Хм, – ухмыльнулся я. – Охота на нас никогда и не прекращалась, полковник. Сколько себя помним, столько мы выживали и только сейчас, более-менее, все наладилось. Давай на чистоту, Лысый, – подначил я тайного стражника, назвав его оперативный псевдоним, – что от нас требуется?

Полконик поморщился, видимо, не хочет и не любит вспоминать свое былое, и ответил:

– Герцогству Штангордскому нужны союзники. Сейчас, Благословенный Рахдон ведет одну большую войну, против нас, и две малых, против Ордена Мореходов на севере и не покорившихся дромских племен на востоке, которые закрепились в предгорьях Анхорских гор.

– А мы здесь причем?

– Не перебивай, Пламен. Нужна консолидация антирахдонских сил. К мореходам уже направлено посольство, к ним дорога хоть и далека, но добраться можно, через Эльмайнор, вокруг земель балтов, большим окольным путем, пройти в Северное море и по воде выйти в земли ордена. Теперь, что касается вас, бури. Герцог просит вас наладить контакт с теми, кто в Анхорских горах засел.

– Сам-то, понял, что сказал? – взвился излишне горячий Звенислав и махнул рукой на карту. – До Анхорских гор через всю степь пройти надо, а это две тысячи километров. Такой рейд шансов на успех имеет очень мало. Кругом вражеские патрули, предателей полно и населенных пунктов много. Даже если в день проходить по пятьдесят километров, это сорок дней пути. Пламен, – он обернулся ко мне, – скажи ты ему.

– Звенислав, не горячись, – успокоил я брата. – Полковник не все еще сказал.

– Это не приказ, – ответил Штенгель, – мы не можем вам приказывать. Герцог просит вас продумать подобный поход.

– Какие-то бумаги привез? – голос подал Курбат.

– Да, конечно, – тайный стражник выложил на стол небольшой черный тубус и пододвинул к горбуну. – Здесь верительные грамоты и послание к вождям.

Курбат молча отодвинул тубус в сторону, а я спросил Штенгеля:

– Если мы соберемся совершить подобный поход, что получим?

– А что вам нужно?

– Воины.

– Всем нужны воины, конкретно, сколько и на какое время?

– Кавалерийский полк и два десятка жрецов Белгора на два весенних месяца.

– Ого! – удивился полковник. – Какова цель?

– Врата, в отрогах Архейских гор. Хотим освободить своих сородичей, которых там, в жертву приносят, заодно и Эльмайнору поможем, от одержимых избавим.

Полковник оглянулся на карту, сощурил правый глаз и прикинул:

– Четыре сотни километров на северо-восток.

– Четыреста двадцать три от Норгенгорда, – уточнил я.

– А что же эльмайнорцы, почему у них помощи не попросите?

– Без нас уже попросили. Герцог Умберто обещал выделить две тысячи конных арбалетчиков и тридцать жрецов.

– И каков же ваш план?

– Уничтожаем адептов Ягве, которые обряды темные вершат, освобождаем людей и, если потребуется, прикрываем отход тех, кто на Эльмайнор будет уходить, отрываемся от противника и двигаемся от гор Архейских до гор Анхорских.

– Опасно это, – после некоторых раздумий, – подвел итог Штенгель.

– Сейчас, что не делай, все опасно. Здесь останемся, убийцы придут, в малый рейд по пограничью пойди, там войск рахдонских сейчас много, а если к Анхорским горам направляться, то все одно, погоня за нами будет. Мы соглашаемся на поручение герцога, а каков твой ответ, полковник?

– Мне необходимо посоветоваться со своими вышестоящими начальниками.

– Хорошо, – кивнул я, – еще два месяца мы будем находиться в Норгенгорде.

Штенгель встал, вслед за ним Лука, мы распрощались с тайными стражниками, и после того, как они нас покинули, повели свой разговор.

– Пламен, – Звенислав был явно недоволен моим решением, – зря ты на это дело согласился.

– Нормально, – Курбат, наоборот, меня поддержал. – Шанс есть и самое сложное, что нас ожидает, освобождение пленных.

– Звенислав, – я положил ладонь брату на плечо, – надо это дело сделать. Десятник Переяр, который с посланием от Гойны приходил, сказал ясно, люди погибают там, наши люди. Каждый обряд, это две, а то и три тысячи человек, и если мы хотя бы кого-то из них спасем, уже будет хорошо. Все просто и честно, мы выполняем задание герцога, а он дает нам воинов и жрецов.

– Да, я ведь и не против людей освободить, – ответил он. – Мне не нравится сама идея дальнего похода. Прикиньте и посчитайте сами, два месяца туда, еще столько же на обратную дорогу и сколько-то времени у непокоренных племен погостить придется. Это, в самом благоприятном случае, полгода. Не этим мы должны заниматься, браты. Предлагаю поступить иначе.

– Ну-ну, выкладывай, чего надумал, – сказал Курбат и внимательно посмотрел на Звенислава.

Хм, я тоже заинтересовался, не было такого раньше, чтобы горячий и, порой, безрассудный Звенислав, что-то предлагал. Посмотрим, что Ирбис предложит.

– После того, как мы освободим людей и уничтожим жрецов, наш отряд какое-то время отвлекает погоню, и после этого возвращается в Норгенгорд, а я, в одиночку, двинусь к Анхорским горам. Вы знаете, я смогу пройти даже там, где вы не пройдете.

– В чем-то, Звенислав прав, – одобрительно кивнул на его слова Курбат.

– Не будем торопиться, время на раздумья еще имеется, – сказал я.

На этом, мы разговор окончили и разбежались каждый по своим делам. Звенислав и Курбат умчались в город, купцы должны были привезти кое-что из снаряжения, потребного нам в поход, а я отправился на занятия, посмотреть на будущих воинов нашего отряда. В этом вопросе можно было полностью положиться на сержанта Калина Тварду, который стал главным инструктором над всеми учителями. Уж в ком, а в старом карателе я был уверен и если он говорил, что воины к походу готовы, значит, так оно и есть. Однако на самотек ничего бросать нельзя, и я сам постоянно все контролировал, заодно, постигал и что-то для себя новое. Память предков многое мне давала, конечно, но всегда было что-то, чего они не знали или что мне еще не открылось.

Прошел день, стемнело рано, братья мои вернулись, привезли несколько десятков попон, войлоки и запас подков, некоторое время с ними пообщались, обсудили дела на завтра, пришло время расходиться, и тут, Курбат сказал:

– Предчувствие у меня нехорошее появилось, браты. У вас как?

– Что-то есть, – Звенислав подошел к окну и внимательно оглядел пустынную улицу.

Что касается меня, то я ничего такого не ощутил, не очень у меня с предчувствиями, но братьям своим верил крепко, не раз уже так случалось, что они приближение неприятностей чуяли.

– Думаете, – посмотрел я на обеспокоенных парней, – за нашими жизнями кто-то пришел?

– Очень даже может быть, что и так, – Курбат накинул на себя теплый плащ. – Надо Эльзу на эту ночь сюда определить. Пока не разберемся, надо быть осторожными. Пойду.

– Мы с тобой, – я открыл шкаф и взял короткий балтский меч, скрам, прощальный подарок Ольга Быстрого Меча. В дополнение, поверх шерстяного свитера, накинул перевязь, с тремя специальными, утяжеленными в районе острия, метательными ножами, очень хорошее оружие, как ты его не кинь, а все одно, в противника воткнется. Ну, и разумеется, дромский «иби», без него никуда. Звенислав последовал моему примеру, вооружился и, через минуту мы выходили из особняка.

– Пламен, – окликнул меня Торко-крепыш, – вы надолго?

– Рядышком, к Курбату в гости. Распорядись, чтоб одну гостевую комнату приготовили.

– Будет сделано, – он кивнул.

– И еще, Торко.

– Да?

– Предупреди всех, чтоб вооружились и наготове были, может так случиться, что нас сегодня ночью убивать придут.

– Понял, – бывший беспризорник сразу же напрягся и умчался в левое крыло здания, где у купчины, некогда проживавшего здесь и бежавшего от кредиторов на север, раньше был склад, а у нас основная казарма.

– Не слишком ли? – усмехнулся Звенислав.

– Нет, не слишком. Даже если ваше беспокойство связано с чем-то совершенно посторонним и неопасным, лишний раз проверить воинов не помешает.

Мы шли по улице, ночь уже вступила в свои права, медленно падал снежок и на перекрестках горели уличные фонари, нововведение герцога Конрада Четвертого, да в окнах высоких каменных домов, были видны огоньки свечей. Все же, хорошо, что мы живем в самом престижном месте Норгенгорда, на улицах чисто, тихо и спокойно, да и городская стража в подобных местах бдит особо. Опять же доходный дом, в котором Курбат со своей подругой жилье снимают, близко, всего в трех кварталах. Кстати, вот и он, пришли, остановились перед входом.

– Ну, как, – спрашиваю я парней, – что говорит ваше чутье?

– Непонятно все как-то, смутно, – Звенислав настороженно оглядывался.

– Угу, – поддержал его горбун, – вроде смотрит кто в спину, и во взгляде этом, нет злобы, как если бы те или тот, кого за нами послали, на работу вышли или все чувства в них умерли и перегорели. Таких людей у рахдонов нет, у них все больше фанатики. Что плохо, не определишь, далеко опасность или же, совсем рядом. Ладно, – Курбат направился в дом, – я быстро, соберем вещи и на выход.

Горбун вошел в дом и двинулся вверх по лестнице, было слышно, как скрипят под его сапогами доски, а мы молча стояли под фонарем возле крыльца. Где-то неподалеку залаяла собака, я отвернулся я сторону, пытаясь понять, откуда идет звук, и в этот момент что-то сильно ударило меня в бок. На ходу, инстинктивно сгруппировавшись, на полусогнутых ногах, я упал в большой сугроб возле стены. Над головой что-то просвистело и, с явным металлическим отзвуком, отлетело от камня. С трудом, вынув ноги из сугроба, отскочил в темноту.

– Ты как, Пламен? – с противоположной стороны раздался голос Звенислава.

Ощупал себя руками и ответил:

– Нормально, вроде бы без повреждений, только правая бочина саднит, вскользь задело и свитер пострадал. Что это было?

– На арбалет похоже, но стрелял один человек, а выстрелов было пять, два в тебя, три в меня. Какая-то многозарядная штука.

Ну, хорошо же, придется поискать таинственного стрелка. Вот, гад, наверняка, где-то на крыше сидит. Ничего, я тебя найду. Пройдя вдоль стены, я пробежался до темного участка улицы и, одним стремительным броском, перемахнул ее. В каком из домов мог бы сидеть убийца? Подходящих только три, но удобней всего тот, который ко мне ближе. Местные дворы я знаю неплохо, успел уже по ним пробежаться, так что стрелок не уйдет. Ныряю в один из неприметных проулков и бегу до выхода на соседнюю улицу, пересекаю проезжую часть и двигаюсь по тротуару вправо. На другом конце замечаю быструю тень, это Звенислав, понимая, что я делаю, вышел сюда с другого параллельного проулка.

Мы вовремя, затаились в темноте, стоим и ждем убийцу. Открывается дверь роскошного дома, отделанного цветной керамической плиткой, кажется, это дом одного важного чина из мэрии, и на пороге появляется силуэт человека. Хочу броситься вперед, но замираю, человек оказывается очень симпатичной девушкой, лет девятнадцати. На ней короткий полушубок, а на голове белая шерстяная шаль, в руках небольшая дорожная сумка. Девушку видно очень хорошо, дверь приоткрыта и из прихожей, в которой горят сразу несколько свечей, льется достаточно света, чтобы разглядеть ее.

Вновь на улице темнота, дверь захлопывается сама собой, видимо, на ней стоят пружины, а девушка, оглядывается и, скорым шагом, устремляется в сторону Нижнего Города. Ко мне подходит Звенислав и наклоняется к плечу:

– Чего ждем, Пламен? Она ведь и есть наш убийца.

– Это я уже понял.

– Тогда давай догоним ее и прибьем. Если есть интерес, то можем расспросить, кто такова, да откуда, да кто ее нанял и где подельники.

– Жаль девчонку, как-то не по себе оттого, что ее надо убить.

– Ого, брат, – не вижу, но чувствую, как стоящий за спиной Звенислав, улыбается, – что-то случилось и несгибаемый Пламен, девку пожалел. Есть предложения?

– Пойду я за ней вслед, прогуляюсь и посмотрю, где она обитает. Ты, Звенислав, не ходи за мной. Она не одна такая может быть, будьте настороже. Зайди в дом, из которого она вышла, узнай, что там и как.

– Боишься, что я у тебя девчонку отобью? – ухмыляется он. – Влюбился, что ли?

– Пошутили, и будет, – обрываю его, – иди уже.

Звенислав направляется в дом городского чиновника, а я двигаюсь вслед за девушкой. Она не видит меня, а я ее не потеряю, нюх волчий, меня не подводит. Хоть я и не развил еще свои таланты полностью, но этого пока хватает, тем более что улицы безлюдны, а от убийцы идет очень интересный аромат, некая смесь лекарственных трав и цветущей сирени. Она направляется в Нижний Город, самую заселенную часть Норгенгорда, именно там живет весь средний люд, именно там рынок и, конечно же, именно там большинство гостиниц. Можно было бы и не заморачиваться, вызвать стражников и они сами бы нашли эту девушку, благо, контроль за приезжими гражданами и учет их деятельности, здесь поставлен неплохо, время все же военное. Однако я иду самолично.

Забавно, чем же она меня так заинтересовала? Непонятно. Тем, что девушка и, вдруг, убийца? Нет, когда мы с братьями жили в Старой Гавани, то и не таких «подруг» встречали. Внешность? Пожалуй, есть в ней некоторые черты лица, которые притягивают меня к ней. Звенислав пошутил насчет влюбленности, но он все же не прав, не то это. Есть в ней что-то знакомое и это странно, нигде ранее, девушку эту я не видел. Ладно, разберемся, что и как.

За своими мыслями, сам не заметил, как ноги донесли меня в Нижний Город, оглянулся, стою возле гостиницы с незатейливым названием «Добрый Вечер». Место знакомое, проходил здесь пару раз, когда на рынок ходил, самая обычная стандартная и респектабельная норгенгордская гостиница, в которой окна всех номеров, выходят во внутренний двор. Где-то рядом, должен быть проход внутрь, иду по улице и, точно, нашел приоткрытые ворота и внутри работяги громко спорят о том, кому лошадей сегодня чистить. Проскальзываю во двор и прижимаюсь к забору, поднимаю взгляд наверх и вижу, как загорается свет в третьем слева окошке на втором этаже, наверняка эта она, наша убийца, вошла в свой номер. Первая мысль, войти к ней в комнату и поговорить по душам. В общем-то, почему бы и нет.

Через вход для обслуги вхожу в здание и поднимаюсь на второй этаж. Не ошибешься, пятнадцать номеров на этаж, а третья слева комната, обозначена цифрой двенадцать. Провожу ладонью по двери, чувствую, что внутри один человек, именно та, за которой я и шел, это же подтверждает и запах, все та же смесь трав и сирени. Ну, вперед.

– Тук-тук-тук, – костяшками пальцев, как заправский и услужливый работник гостиницы, стучу в дверь.

– Да-да, – раздается из комнаты приятный глубокий голос. – Кто там?

– Мадам, – в моем голосе учтивость, – прошу прощения, что потревожил вас, но вышла небольшая неприятность. Один из наших служащих сегодня был пойман на воровстве и, судя по всему, он успел побывать в вашем номере. Не могли бы вы опознать некоторые вещи.

– А что стражники?

– Мадам, нам не хотелось бы впутывать в это дело городских стражников. Репутация заведения, вы же понимаете.

Девушка внутри комнаты недовольна, но не обеспокоена. Поражаюсь ей, вот это стержень внутри, вот это самообладание. Слышу, как она подходит к двери и открывает замок. Всем телом резко наваливаюсь на дверь, и девушка, с негромким вскриком, отлетает вглубь комнаты. Влетаю внутрь и сразу же устремляюсь к ней, она без сознания, лежит на полу и, судя по ее покрасневшему лобику, приложил я ее неслабо.

Вот, зашел парень к девушке на огонек и первым делом, дал ей в лоб. Хм, чего делать? А-а, не беда, очнется. Сразу не убил, так и за это пусть поблагодарит. На кровати нашел сумку, с которой девушка выходила из дома чиновника. Порылся, нашел пятизарядный арбалет, надо сказать, что очень дорогой. Насколько я знаю, подобное оружие делают очень далеко на юге, только в одной заморской стране, которая населена желтокожим народцем невысокого роста. Здесь же обнаружил продолговатые остро заточенные металлические пластинки, именно они забиваются в обойму арбалета, и моток тонкой, но прочной бечевки.

Веревка это хорошо, связываю девушку и заодно рассматриваю мою несостоявшуюся убийцу. Действительно, лет девятнадцать на вид, стройная, формы тела очень недурны, лицо округлое, миловидное, глаза серые, волосы вот только странные, по виду, как седые, но это не седина, что характерно, натуральные. Непонятно, но разберемся. И вот, девушка надежно связана, так что можно приводить ее в чувство. За то что, придя в себя, она будет кричать, не переживаю, звукоизоляция в подобных гостиницах хорошая.

Около кровати стоит тумбочка, а на ней кувшин с водой, почти полный. Медленно наклоняю горлышко и прозрачная жидкость, тоненькой струйкой начинает литься девушке на лицо. Несколько секунд ничего не происходит, но вот, когда в кувшине воды уже практически нет, ресницы ее задрожали и глаза открылись. Она посмотрела на меня и, во взгляде ее было столько детской обиды, что честное слово, чуть было не подумал, что ошибся.

– Ты кто? – спросил я девушку.

– А тебе не все равно, убийца?

– Ой, – поморщился я, – кто бы говорил? Итак, меня интересует, как тебя зовут, откуда ты и почему, такая милая девушка как, решила убить таких симпатичных парней как я и мой брат? Не ответишь на вопрос, твое право, только учти, чикаться с тобой не буду, сдам в Тайную Стражу, да и всех делов. Там костоломы профессиональные, быстренько все узнают, правда, после разговора с ними выглядеть ты будешь не на девятнадцать лет, а на сорок, и здоровье твое, будет подорвано на всю оставшуюся жизнь. Поговорим?

– Хорошо, ты узнаешь, кто я такая, – прошипела девушка. – Меня зовут Инга Хайлер, убийца.

– Мадам Эрмина Хайлер твоя мать? – удивился я.

– Да, она моя мать, единственное родное существо во всем мире, которое, ты у меня отнял. Вас видели выходящими из ее дома, в ту ночь, когда она умерла. Сволочь! Мразь! Приютский ублюдок! Насильник!

Инга выкрикивала свои гневные слова, а я сидел и думал, что же мне делать с этой дурехой, которая, больше всего на свете, хотела только одного, убить меня и моих братьев. Как объяснить ей, что не мы лишили жизни ее мать, хотя, надо быть честным с самим собой, очень хотели это сделать. Да уж, вопрос из вопросов.