Текст книги "Византийская ночь. История фракийского мальчика"

Автор книги: Василий Колташов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

10

Коридор закончился. Гости вместе с провожатым вошли в большой зал, роспись которого была сохранена почти без повреждений. Слева перед арочным портиком стояли дружинники Андоина. Их было не менее двадцати. Справа – на стульях и скамьях разместились знатные лангобарды. Среди них имелись и женщины, безвкусно наряженные и чрезмерно украшенные драгоценностями, которые их мужья добывали грабежом. В центре помещения в окружении приближенных, на высоком кресле восседал сам герцог. За его спиной стояли друзья и советники. Несмотря на приток свежего воздуха в зале ощущался какой-то неприятный сладковатый запах.

– Мертвы либо они, либо мы, – попытался негромко пошутить Марцелл.

"Здесь действительно пахнет смертью", – подумал Валент.

Он твердо решил не участвовать в нелепой церемонии и, чего бы это ни стоило, говорить с герцогом на равных. Слабым поднятием правой руки сенатор дал понять о своем выборе другим представителям знати. Гай одобрил решение кивком головы.

– Возможно, стоит… – засомневался Феликс.

– Нет, – пресек его Валент.

– Нет, во имя наших предков. Иначе мы все сейчас потеряем: и лицо, и земли, – поддержал его племянник.

Валент вспомнил как погиб Эвлалий. Люди папы удавили его во время поездки в Рим. В отличие от остальных – он не предавал, а сам пал жертвой предательства. Меньше чем через год после этого Валент лишился всего и стал беглецом. Гай оставил его последним, все же перейдя под власть лангобардов. События не оставили ему выбора: как участник заговора против владычества Византии он не мог надеяться на милость; папа и император одинаково считали его врагом.

Делегация двинулась вперед. Герцог поднял руку, когда римляне приблизились и, не вставая, заговорил:

– Приветствую тебя Валент! Рад видеть моих римских друзей.

– Привет тебе славный герцог!

Андоин улыбнулся. На его широком лице не было татуировок, но по левой щеке глубокой розовой полосой пробегал свежий шрам. Закрывавшие лоб волосы не позволяли сказать, продолжается ли шрам выше. Под широким кривым носом герцог носил рыжие усы. В голубых глазах варвара горели огоньки грубой хитрость и отваги. Длинные волосы его были аккуратно расчесаны, челка подстрижена ровно над бровями. Голову покрывал плетенный золотой обруч весь усыпанный речным жемчугом. Под синим плащом, Андоин носил длинную белую шерстяную рубаху и широкие синие штаны.

"Он становится все богаче", – подумал Валент. Вместо привычных сапог он заметил на герцоге мягкие кожаные башмаки, такие же в каких ходили богатые византийские горожане. Золотые застежки на них тоже украшал жемчуг.

– Как здоровье вашего императора и моего скорого родственника? – насмешливо спросил Андоин, оттопыривая верхнюю губу.

Его латынь была неплоха, но многие звуки он произносил чересчур твердо.

– Ты удивляешь меня, – улыбнулся Валент. – Раз божественный Юстин решил стать твоим родственником, то наверняка не мне говорить о его здоровье. По-моему он не заслуживает благосклонности Христа и вряд ли может надеяться на долгие годы. Народ его тоже, как говорят, не любит.

– Какое нам дело до этого наглого и малодушного человека? Тебе нужен такой родственник, отважный Андоин? – добавил Гай.

Стукнув ладонью по периллу своего трона, герцог расхохотался, широко раскрыв рот полный желтоватых зубов. Римляне и все вокруг тоже засмеялись.

– Ты знаешь Валент, что я не убью тебя. Ты просто нравишься мне, Валент. И тебя Гай я люблю не меньше, ты храбрый воин и в тебе есть мужская дерзость. Жаль, что ты не родился лангобардом.

– Зачем родственнику автократора вообще думать о таких вещах, давай поговорим о деле. Для чего ты хотел видеть меня? Тебе нужны мои поздравления?

Лицо Андоина стало серьезным. Он только недавно вернулся из Павия с немалой добычей. Город, который лангобарды осаждали почти три года пал. Посланная ему на выручку византийская армия погибла. Под властью Юстина II на Апенинском полуострове остались кроме Равенны лишь Романья, берег от Римини до Анконы, Рим и южные земли. Победа, как считал герцог, давала ему право на подчинение римской знати. Однако римляне вели себя не так, как он предполагал. Они насмехались над автократором, не выказывая почтение и ему – славному и могучему герцогу. Он понял: победа над императором еще не означает подчинения своевольной знати.

"Я сломлю их. Если не убеждением сегодня, то непременно силой – завтра. Папа и император одинаково помогут мне своей трусостью. Они непременно отдадут в мои руки тех сенаторов, которым равно претит подчинение Константинополю и Риму. Они даже помогут мне их разгромить, не понимая, что убирают единственный камень лежащий на нашем пути к Риму", – твердо сказал себе Андоин. Его лицо разгладилось. Все ждали, что он ответит.

– Сейчас я покажу тебе мой свадебный подарок, Валент, – надменно произнес он, головой подав знак стражникам с крылатыми крестами на щитах, стоявшим у другого входа в зал.

Двери распахнулись, и смуглый раб внес в комнату закрытое тканью блюдо. Валент моментально почувствовал запах разлагающегося тела. Римляне сморщили носы.

– Что это? – негромко спросил Марцелл.

Феликс сделал пальцами жест недоумения, подумав: "Пусть только меня не сейчас стошнит. Иисус, умерший за нас на кресте, помоги мне! Тебя ведь никогда не тошнит. Пусть так будет и со мной". Лицо толстяка исказила мучительная гримаса.

– Раньше нас приглашали только на пиры, – прошептал Эвлалий.

Герцог широко улыбнулся, покидая кресло. "Настоящему воину нечего бояться вони. Это удел избалованных римских матрон, привыкших к фимиаму", – прочел Валент на его лице. Раскачивая плечами, вождь лангобардов подошел к рабу державшему блюдо и сорвал покров. Под плотной тканью оказалась человеческая голова, начавшая уже темнеть от разложения. Неприятный запах усилился.

– Это и есть мой подарок. Но я взял его сам.

– Чья это голова? – спросил Валент, стараясь дышать ртом.

Глаза Андоина сузились. Лицо варвара на мгновение стало мягким и добрым.

– Это зять императора, Бадуарий, войско которого я уничтожил. Он не погиб в сражении. Его жизнь кончилась позорно, недостойно военного вождя. Его череп мой ювелир превратит в чашу, как делают гунны. Вдова Бадуария – моя по праву. Я уже потребовал ее у Юстина.

– Зачем ты хотел меня видеть? – неожиданно сурово спросил Валент.

– Выдай мне римских солдат, что ты укрываешь, – прямо ответил герцог.

– Выдам, когда божественный Юстин пришлет тебе в подарок свою дочь.

– Не шути со мной. Отдай мне воинов императора. Их привел к тебе этот готский выродок… Феодагат. Он убил много моих людей. Я хочу наказать его. Отдай, Валент, ты ведь не любишь этих византийских собак. Так ты сможешь подкрепить нашу дружбу.

Взгляд римлянина похолодел. Герцог понял, что напрасно собрал в зале столько лишних глаз. Мысленно он проклял все эти глупые правила приемов, которым уговорили его последовать зависимые италийские землевладельцы.

– Между нами мир.

– Мир, – кивнул головой Андоин, знаком приказывая унести голову.

– Люди, просившие у меня покровительства, получили его. Я не могу отдать их кому бы то ни было, даже самому близкому другу. Если они захотят вернуться к императору, то вернутся. Но это будет их собственное решение. Оно не обесценит моего слова, даже если ты перебьешь их всех по дороге в Иллирию.

Герцог внимательно посмотрел в глаза римлянину. Он подошел к нему совсем близко и Валент почувствовал кислый запах годами немытого тела. "Варвар. Грязный, глупый варвар. Почему у меня нет сил выбросить тебя и все твои орды вон из Италии, отправив туда же византийских нахлебников?" – подумал он.

– Пусть все уйдут! Остаться только членам моего совета! – проревел Андоин, показывая, каким свирепым нравом обладал.

Италийцы удалились молча, варвары – ворча от неудовольствия. Андоин играл в опасную игру. Он не обладал той властью, которую стремился сейчас показать. Валент знал это и понял, что сегодня одержит победу. Осознав свой промах, вождь лангобардов решил изменить подход. Нажать на римлян сильнее он не мог.

Герцог подошел к членам своего совета и что-то тихо сказал, показав гостям спину. Потом повернулся. Поднял с мягкого табурета свой меч. Оперся на него.

– Зачем нам так много спорить? – ласково заговорил Аммоний, приближенный к Андоину римский аристократ с заплывшим от жира лицом. – Для чего столько упорства показывать друг другу? Все чего хотят люди, это мир и порядок. Спросите меня, пожалел ли я хоть раз, что поддержал лангобардов? Спроси меня ты, Гай, мы вместе росли. Вспомни, как мы подсматривали за той грудастой рабыней в саду, как однажды подменили на кухне поросят мертвыми крысами. Разве жизнь стала менее хороша? Чего я лишился, присягнув герцогу?

Гай нервно соединил тонкие губы.

– Все чего я хочу – это стать сильней, защитив своих друзей, сделав их сильнее и богаче. Я христианин и, клянусь, не предаю тех, кто мне верен, – сказал герцог, возвращаясь в свое кресло.

– Каково твое предложение, Андоин? – спросил Валент, зная, каким будет ответ.

– Друзья мои, переходите под руку славного герцога. Ни один из других германских вождей не посмеет разорять ваши земли, – подняв указательный палец, произнес Аммоний. – Те, кто уповает на римский сенат глупцы. Твоя ставка на собственные силы, Валент, тоже неразумна, она просто расточительна. Сенатор Памфроний предлагает знати самой обложить себя чрезвычайными сборами, чтобы дать императору деньги для войны с герцогами.

– Глупая затея, – сказал Марцелл.

– Я тоже так считаю, – кивнул головой Аммоний. – Даже сейчас империя не в силах справиться с лангобардами, а что если королем станет Андоин? Если мы все поддержим его так и будет. Все германские вожди должны будут подчиниться его воле, даже эти жадные свевы и саксы. В Италии наступит мир. Чего еще можно желать? Или вы хотите, чтобы этот осел Памфроний отдал италийские деньги на авантюры Юстина?

– Зачем говорить о Памфонии? Он ничего не добьется, даже если все сенаторы поддержат его идею. Нужно… – начал Гай, но оборвался, вспомнив, кто его окружает. Мысленно он дал себе закончить фразу: "…самим вышвырнуть отсюда лангобардов, а император пускай играет в свои бесконечные игры на Востоке. Если постараться, то это еще можно сделать. Нужно только объединить больше знати, а дальше шайку за шайкой, герцога за герцогом разгромить варваров".

– Скажи, мудрый Феликс, разве заслужили эти константинопольские крысы хоть один италийский динарий?

– Пусть Памфонии сам собирает деньги на подарки или еще что для автократора.

– Объедините силы с нами!

– Я хочу только видеть вас рядом с собой, – добавил герцог. – Никто из римской знати не имеет таких военных сил как ваш союз. Вместе мы могли бы получить Рим. Равенна пала бы вслед за этим. Папа склонил бы голову, а экзарх бежал бы от нас как заяц.

– Все это красивые слова, но каковы будут условия?

– Половина всех ваших владений и присяга на верность. В остальных поместьях вы обязаны принять и расселить рода лангобардов, взяв мужчин в свои дружины. Ежегодно треть доходов вы будете отдавать герцогу – своему вождю. Все земледельцы должны оставаться там, где они есть для уточнения сведений. Аммоий уже заготовил списки.

"Списки отторгаемого имущества. Они хотят забрать лучшее, а остальное держать в своих руках", – мысленно прошипел Эвлалий. Покорив Италию, готы взяли себе лишь треть владений римской знати. Лангобарды хотели получить все. Изгоняя римских собственников, варварская знать сама занимала их место. Рабы и колоны римских господ становились зависимыми людьми вождей лангобардов.

При Юстиниане Восточная Римская империя отвоевала Италию у готов, используя лангобардов как союзников. Старые имущественные права были восстановлены. Когда лангобарды явились на древнюю землю в своих интересах, империя не нашла способа остановить захватчиков. Власть экзарха оказалась неподкрепленной реальными силами. Италийской аристократии вновь приходилось самой искать выход.

Марцелл погладил свои впалые щеки. На мгновение образовалась пауза. Феликс и Гай переглянулись. Широкоплечий лангобард в кожаном плаще отделился от свиты герцога и сказал, ужасно коверкая слова:

– Ваша земли не станут разоряться, если ты принимаешь речь и рука герцога.

– Безопасность в случае войны, – пояснил Секст Нициан, главный советник герцога, полноватый сорокалетний мужчина с густой шевелюрой. – Послушай, Валент. Не хочешь отдать императорских дезертиров, не нужно. Слово каждого благородного римлянина тяжелее свинца и дороже, чем серебро. Если ты перейдешь под власть лангобардов, а за тобой последуют и другие, то твои гости должны будут немедленно вернуться домой или остаться в числе твоих букелариев.

– Мне нужна только голова Феодагата. Этот готский потомок навозной змеи убил одного из моих сыновей. Лучшего сына. Я хочу его смерти взамен.

– Он под моей защитой. Но мы обсудим твое предложение, Андоин. Мы все обсудим и сообщим, что решили.

– Нет, я хочу получить ответ, прежде чем вы уедете, – бросил герцог, почувствовав свою силу. – Мне нужен ваш ответ.

Валент попытался справиться со вспышкой гнева. "Вот нахальный дикарь. Ты так хочешь услышать мое "нет"? Откуда в тебе столько наглости? Почему тебе обязательно так нужно рассердить меня? Ты наверняка хочешь говорить на привычном языке грубости", – подумал он, решив не поддаваться.

Лангобарды считались самыми дикими из пришедших на римскую землю народов. Они жили родами, в которых все мужчины являлись воинами. Свирепый нрав был в крови у "длиннобородых". Даже внешне эти варвары отличались от других племен: они татуировали и красили лица в зеленый цвет. Христианство не изменило их нрав.

Гай скользнут тревожным взором по лицу Валента.

– Это неприемлемые условия. Ты называешь нас друзьями, но не встретил нас, как велит закон гостеприимства. Ты сидишь, но не предложил нам сесть. Герцог Сполетского давно хочет захватить Рим, он не менее могуществен, чем ты. Но он не разговаривает со мной так. Не забывай, что мы помогли тебе разбить армию Юстина, отказавшись поддержать ее вторжение. Мы сделали это потому, что не желаем ничьей власти над собой и не хотим, чтобы над вами тоже была чужая власть.

Валент знал, что расчет был другим. Война между Византией и лангобардами ослабила обе стороны, дав время его партии собрать силы, чтобы попытаться изгнать из страны варваров и слуг автократора. Часть епископов поддержала заговорщиков. Теперь требовалось нейтрализовать или склонить на свою сторону папу. У виллы герцога находилось вдвое больше букелариев, чем имелось прежде у Валента и его сторонников. Андоину не могли об этом не сообщить.

– Подлый герцог Сполетский! Сын змеи и жабы! Пусть чума и огонь уничтожат все его земли и эту навозную яму Сполето. Пусть смерть лишит его племени! – неожиданно взорвался Андоин. – Зачем ты о нем вспомнил? Зачем? Ненавижу это дьявольское отродье!

Видя гнев своего господина, дружинники у дверей похвастались за оружие.

– Ты дослушаешь мой ответ, славный Андоин?

– Какой ответ!?

– Твои условия неприемлемы, но я остаюсь твоим другом. Герцог Сполетский предложил мне более выгодную сделку. Он обещал не трогать поместий, принадлежащих мне и моим союзникам, а отдать нам половину добычи и владений, завоеванных в общем походе на Рим. Всех соплеменников он планирует расселить на новых землях, закрепив их за собой.

– Дерьмо плешивой овцы! Он собирается захватить Рим?

– Да.

– Небесный отец!

– Гнев ни к чему не ведет. Успокойся, господин, – прошептал герцогу Секст Нициан. – Будь сдержан как всегда. Дослушай, своего опасного друга.

Андин почесал черными ногтями шрам на лице и принялся приглаживать челку. Он думал, что прячет изуродованный лоб, но еще больше открывал свои чувства.

– Пусть Валент скажет, что он ответил, – негромко добавил Транзамунд, могучего сложения варвар, молчаливо следивший за всем до этого момента. – Нам нужно это знать! Что если война вспыхнет еще до зимы?

Его поддержали другие негромкие голоса.

– Что ты ему ответил, благородный Валент? – выдавил из себя герцог, отчаянно справляясь со слепящей яростью. Он чувствовал, что несвоевременно обострял прежде добрые отношения.

Упомянутый герцог был давним врагом Андоина. В борьбе за обладание Римом оба германских вождя стояли на пути друг у друга. Получив бывшую столицу империи, Андон рассчитывал стать королем. Того же желал его соперник.

"Мне прибавили благородства, – ехидно заметил римлянин. – Достойная победа, на краю смерти. Ну, что же я помогу вам передраться между собой мои добрые германские братья".

– Я сказал, что не могу принять его предложения, каким бы великодушным оно не являлось.

– Почему? Чего эта собака так расщедрилась?

– Мы говорили не так доверительно. Между нами нет давней дружбы. Но я знаю, что он хочет уничтожить тебя, отважный Андоин. Он боится, что ты ударишь ему в спину, когда он нападет на Рим. Как союзник я увеличиваю его силы. Но я не хочу помогать ему против тебя. И я не верю в то, что такая щедрость бывает надолго.

Андоин просиял от удовольствия.

"Ты даже не можешь поблагодарить меня, алчное животное", – мысленно усмехнулся Валент. Разговор был окончен. Герцог не мог теперь ультимативно требовать перехода римлян под свою власть. Невольно он становился заложником их игры.

– Вы доказали свою верность нашим клятвам. Придет время и вы примете мое предложение, – дружелюбно произнес Андоин. – И ты примешь его, Валент, и станешь моим родственником. Я устрою свадьбу, каких не видела еще эта страна. Ты ведь овдовел так давно!

– Благодарю тебя, отважный Андоин! Твоя дружба самый ценный дар для меня. Все что говорит твое великое сердце, радует и мое. Прими предложение поохотиться вместе в будущем месяце.

– Хорошо! Пусть будет так. Мое копье поразит оленя вместе с твоим. Я пошлю к тебе своего человека, и мы поохотимся. Мы хорошо поохотимся!

По взглядам друзей Валент понял: нужно немедленно выходить из разговора. Так он считал и сам. Момент был подходящий. Они получили время, такое драгоценное и столь нужное.

– Теперь мы должны уйти. Славных тебе дел, храбрый Андоин! Мы продолжим наш разговор на охоте, а затем за щедрым столом.

– Идите! Пусть защитит вас бог! – ответил герцог.

Валент почувствовал, что весь промок. Вдали сверкали молнии. Черное небо потоками изрыгало воду. Вытянув ноги, он сидел под грушевым деревом. Отскакивая от земли, капли подпрыгивали и падали снова. "Как же я смог так заснуть?" – подумал он. Недоеденная груша выпалу у него из руки, покатившись в лужу. Он пошевелил измазанной грязью рукой. Усталости больше не было: тело двигалось легко, ноги не болели. Мысленно римлян благословил этот дождь и это дерево, теперь дикое, но когда-то посаженное людьми. И еще он благословил одного человека спасенного им прежде.

11

Рыва указал в сторону реки. Дунай сверкал вдалеке миллионом серебряных бликов. Путники остановились. Двое молодых воинов осторожно спустились с лесистого холма. Через некоторое время они вернулись и повели отряд вниз к реке. Не доходя до берега, варвары разобрали неприметный завал из веток. Под ним они нашли вместительную лодку, которую волоком по траве и песку потянули к воде. Все движения воинов были уверенными и быстрыми.

– Ты свободен, – сказал мальчику Рыва, когда лодка достигла реки. – Мы уходим. Можешь возвращаться.

Босыми ногами Амвр стоял в теплой воде, на скользящем от легких волн приятном песке. Стайки мальков шустрили вокруг. Ветер ласкал никогда не чесаные волосы мальчика. Ребенок щурился от ярких лучей солнца, слушая пронзительные голоса чаек. "Вот кто свободен, птицы!" – думал он. Было удивительно хорошо и спокойно. Дунай переливался и завораживал. "Что же там за рекой? Вот бы мне чайкой перенестись и посмотреть. Что за жизнь там может быть? И почему те двое хотели попасть туда? Может быть…", – размышлял мальчик. Но мысли его оборвал голос рыжего варвара:

– Ты свободен. Возвращайся туда, где твои родичи.

– Я не знаю… – робко сказал Амвр. – Мне некуда идти.

– Совсем некуда? Ты что, мальчик? – удивился Рыва, снимая кожаные башмаки и входя в воду. – Совсем некуда?

– Первый раз у нас такой пленник. Его отпускаешь, а он не идет, – пошутил молодой воин. – Может, ему нужна награда за освобождение?

– Не смейтесь, – осадил соплеменников рыжебородый.

Плотно сжав губы Амвр терпеливо, но с тревогой дикого зверя в глазах смотрел на варваров забиравшихся в лодку. Рыва еще раз оглядел жалкого и грязного мальчика, в лице которого только что проявилось что-то новое. Он медленно почесал подбородок, а потом сказал:

– Чего ты хочешь, волчонок?

– Я хочу туда, – малыш уверенно указал рукой на противоположный берег. – Я хочу с вами за Дунай.

– Тогда садись в лодку, – ответил Рыва, не обращая внимания на удивление других воинов. – Беги! Быстро!

Разбрызгивая воду, Амвр бросился к лодке сломя голову.

– Почему ты решил уйти с нами? – спросил рыжебородый варвар, когда лодка уже далеко отошла от берега. – У тебя нет родных?

– Да. Никого. И я… Я хочу жить… по-другому. Не как было.

– Ну, тогда ты правильно все сделал. Добрые духи тебя навели на этот путь, – улыбнулся Рыва. – Есть хочешь?

Малыш робко кивнул головой. Каштановые пряди упали на низкие прямые брови. Сжались полноватые губы. Он сглотнул слюну. В животе было совсем пусто.

– Сейчас ничего нет. Все радости жизни на том берегу, – произнес варвар. Подмигнул мальчику рыжим глазом. – Леший нам помогал, спасибо ему. Водяной будь и ты добр к нам. Спасибо богам, что оберегают нас. На родной земле отблагодарим их!

Мальчик не понял, каких богов поминал варвар. Мир, в который он вступал, был ему неизвестен.