Текст книги "Скиталец Хромой бог(СИ)"

Автор книги: Василий Баранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– У меня.... У меня другие больные есть. Я на дежурстве. – Мария отстранилась от Сергея.

– Но я еще увижу тебя? Ты вернешься утром?

– Да. Я утром зайду посмотреть.

– А если я не доживу до утра? – Сергей улыбался. – Я не хочу отпускать тебя. Ты мне очень нравишься. Я не хочу терять тебя.

– Больной, это у вас от дара головой. Пройдет.

– А вдруг не пройдет? Долг сестры милосердия не позволит тебе покинуть меня?

– Ложись уж. Я зайду.

– Буду ждать.

Мария вышла на слабеющих ногах. У нее это было впервые. Она мечтала попасть в его сети обольщения. Сергей всю ночь думал об этой девчонке. Если б Роман узнал, он был бы доволен.

Часть 9

После ночного дежурства Ромке хотелось спать. Даже кофе не очень помог. Он подошел к раковине, начал брызгать в лицо холодной водой. Обтер лицо, посмотрел в зеркало. А я ничего выгляжу, нормальная рожа, кирпича далеко не просит. Рубашка вполне приличная, салатного цвета. Ворот рубашки он положил поверх ворота халата. Ничего, можно сказать, жених, пора за девками бегать. Сдались они мне. В любом фильме увидишь всю правду о них: дуры, истерички, настоящий бич мужиков. Только заняты собой, мечтают обобрать мужика, всячески изводят. Всегда в неподходящий момент под руку лезут. Сами о себе поют: все мы бабы стервы, кто у нас не первый, тот у нас второй. У тебя, Рома, впереди века. Первым делом самолеты, ну а девушки потом. Она была первой, первой. Первой кралей в архангельских кабаках. Она была стервой, стервой, стервой с лаком серебряным на коготках. Когда она павой, павой, павой с рыжим норвежцем шла в ресторан, муж ее падал, падал, падал на вертолете своем в океан. Лучше пойти пожрать. Совершить набег на буфет. Роман прихватил пакет и спустился на первый этаж. Начало одиннадцетого, буфет открыт.

– Маша, а ты что тут делаешь? У тебя дежурство уже закончилось. – Роман догадывался о причине, задержавшей Машу в госпитале, но не хотел в этом признаваться.

– Закончилось. – Коротко ответила медсестра. Делиться своими сердечными тайнами она не готова.

– Понятно. Умирающего героя подкормить. – Сама не хочешь рассказать, попробую выведать.

– И что с того? – Бросилась защищать свою тайну. Напрасно. В госпитале так много женщин, а они не пройдут мимо такого события. Через час сарафанное радио обо всем подробно расскажет.

– Ничего. Ты возьми бутерброды с бужениной, колбасой. Мужики мясо любят. И для здоровья.... Без твоей заботы он долго не протянет. Женская рука, забота на ноги поставят. Давай, беги.

Машка убежала. Роман осмотрел выпечку. Для Маши он сделал все, что мог. Дальше пусть сама решает.

– Мне, тетя Надя, чего перекусить выбери. Тут так много всего, все хочется попробовать, но и меру надо знать. Ты мне самое лучшее положи.

– Сейчас, Роман Алексеевич, – откликнулась тетя Надя, полная невысокая буфетчица. – Я тебе всего положу, пирожки с капустой. С мясом, с яйцом и рисом. Ты чего, Роман, с утра пришел?

– У меня дежурство было в ночь. А другая работа не ждет, надо заступать на основную работенку.

– Домой не забежал, проголодался. – Сделала вывод тетя Надя.

– Голод – не тетка, тетя Надя. Перед работой поесть не помешает.

– Все вы тетю Надю вспоминаете, как оголодаете. – Она уверена, без ее пирожков ни одной успешной операции в госпитале не проведут. И больные на ее пирожках на ноги встают быстрее.

– Ты у на одна надежда, не зря тебя так назвали родители. – Отчего не похвалить эту слдавную женщину.

Роман часть своих покупок занес в кабинет, а с оставшимся пошел к летчику. Зашел в палату.

– Как Орел, живой? – Роман подошел к кровати и сел на стул рядом.

– Живой. Скоро можно выписывать. – Голос бодрый. И впрямь, скоро можно будет выписывать.

– Успеешь. Отдохни немного. – Роман не хотел торопиться. Пусть немного подлечится.

– Чувствую себя хорошо. Твоими, Роман, стараньями. Твоими молитвами.

– Молитвами сыт не будешь. Я принес тебе кое-что, перекусишь. – Ромка протянул мешок с булочками тети Нади.

– У меня всего полно. Ребята из части приходили, принесли. – На тумбочке возле кровати лежали яблоки, апельсины. Сослуживцы позаботились.

– Ты ешь. За облаками не кормят, в полете. А тут лежи и в свое удовольствие кушай.

– За облаками и в правду не кормят. – Алексей улыбнулся.

– Расскажи, как оно за облаками. – Рома хотел знать, что обычный человек чувствует в полете. Похоже это на то, что чувствуют Древние при перемещении между мирами?

– Отлично. Словно птица. Слышишь музыку сфер. – Алексей любил небо, безграничные просторы и свободу.

– И ангелочков видишь. Они тебя оттуда и пнули. Заслушался. – Посмеивался Роман.

– Не пинали и не заслушался. Так получилось. – Железная птица не выдержала нагрузки. И он виноват, сплоховал в полете.

– Я тут тебе сувенир принес, оберег. Серебряная цепочка, на ней кругляшка. Тебя от беды сбережет. А летающих тарелок не встречал? – Эту цепочку Роман перенес из своей сокровищницы, упрятанной в других измерениях. На медальоне изображен один из символов самих Древних. Эта вещица способна искривлять пространство и время. И может спасти своего хозяина.

– Нет. У меня с головой все в порядке, к психиатру не надо. Летающих тарелок нет.

– К психиатру не надо, а к окулисту в самый раз. – Как мало люди замечают странностей вокруг. Верят, что не одиноки во Вселенной и тоскуют по внеземным контактам. И все э

То рядом, в двух шагах, только внимательнее присмотреться.

– Зачем?

– Очки пусть выпишет. Может и увидишь. – Ромка снова посмеивается.

– Ты сам, Роман, тарелки видел? – Алексей пытается доказать, летающих тарелок никто не видел, значит их нет.

– Каждый день, на столе. – Рано доказывать обратное. Всему свое время.

– А инопланетян, зеленых человечков? – Вот и доказано очевидное. Нет инопланетян рядом. До них много световых лет. Когда-нибудь встреча произойдет, но не в ближайшее время.

– Ежедневно, в зеркало посмотрю, а на меня инопланетянин глядит. Сам пугаюсь. Глазками инопланетный на меня зырк. Оторопь берет.

– А ты от зеркала держись подальше, не смотри. – Алексей смеется. Ему невдомек, Роман говорит правду.

– Рановато мне зеркала завешивать, да табуретки по среди комнаты под домовину ставить. Поживу еще. Рано полы по мне мыть. Не дождетесь.

– Я не о том, Роман.

– Знаю. Поправляйся. Ты еще полетаешь. И тарелки увидишь. Мне топать пора. У нас очередная комиссия. – Роман поднялся и пошел к двери. По дороге оглянулся. Не так долго ждать встречи с зелеными человечками, ты их увидишь.

Алексей окликнул Романа.

– Заходили они, Роман. Выспрашивали. Комиссия. Я говорю, не помню ничего, не знаю. Они не верят. Быстро на поправку пошел.

– Неугомонные. Мрут больные – плохо. Поправляются – еще хуже. Пошел я. Выздоравливай.

На этот раз комиссия в госпитале пробыла не долго. Прошли по палатам. Осмотрели тринадцатую и убыли.

Важного пациента доставили в госпиталь к обеду. Позвонил Павел Павлович:

– Рома, зайди в тринадцатую, я туда же направляюсь. Посмотрим на нашего больного.

Роман пошел. Опираясь на свой верный костыль. В палате собрались врачи, медсестры, Павел Павлович. В постели лежал мальчуган лет четырнадцати. Осунувшийся, под глазами черные круги. Неподвижное тело, только руки перебирают край одеяла. Во взгляде нет надежды, только отчаяние и неверие в жизнь.

– Что скажете, коллеги? – Спросил Павел Павлович. Но больше всего он хотел услышать мнение Романа.

– Надо провести комплекс анализов, потом посмотрим. Полное обследование. – Ничего другого оттт коллег врачей Павел и не ждал.

– Что ж, проведем обследование. Все свободны. Роман, задержись.

Врачи покидали палату.

– Как тебя зовут, парень? – Спросил Павел Павлович у мальчишки.

– Вадик. – Слабый, полный тоски голос.

– У нас военный госпиталь, поставим тебя на ноги. Что скажешь, Роман?

– Что сказать. – Роман подошел ближе к больному, откинул с тела одеяло, посмотрел на худую грудь. – Удохлик. Не долго, Павел Павлович, продержите вы его на своих таблетках. С обезболивающими вы уже дошли до предела.

– Ты чего, Рома. Мы должны вытащить парня.

– Ничего. Он не идиот, сам все понимает. Не долго задержится на этом свете при таком лечении.

– А ты что предлагаешь? – Умеет Роман все раскрасить черной краской.

– Иное здесь требуется лечение. У вас такого лекарства нет. – Роман видел, нелепая случайность. В истории Земли такое происходило. Космический ветер занес клетку чужеродного организма. Она попала в тело человека с вдыхаемым воздухом. Теперь им суждено умереть вместе. Взаимная непереносимость. На нынешнем уровне медицины болезнь даже не определить.

– Где его взять? – Если у нас нет лекарства, то это вовсе не значит, что его нигде нет.

– Далеко. Далеко надо идти. Это первая ласточка, мы еще много раз встретимся с такой болезнью. Связано заболевание с костным мозгом. Ветрами из космоса занесено. Случайно. Возбудитель болезни стойкий. Ему не по чем жар и холод космоса. Постепенно дойдет до головного мозга.

– Что за лекарство поможет? – Роман не тяни, говори, где его взять.

– Корень нужен. Вытяжка из Змеиного корня. – Древние знают все тайны Вселенной. Они едины с ней.

– Так надо найти этот корешок. – Настаивал Павел.

– Это не Жень-Шень, что в китайской лавке можно купить. Ты, Вадик, не грусти. Поправишься. Здесь все знают, мое слово верное. Я шаман, колдун. Так меня прозвали. Рассказывают, я ночами по улицам в козлиной шкуре бегаю, магию творю. Страшно? – Рома приставил пальцы к своей голове, изображая рожки.

– Нет, – парнишка улыбнулся.

– Мне тоже не страшно. А с болью мы будем бороться другим, моим способом. Приступ боли начнётся, меня кликнешь. Кнопочка рядом. Сестра придет, попросишь меня позвать. Боль сниму. Полежишь дня три, витамины попринимаешь, а после все решим. Найдем лекарство. Роман-шаман сказал, сделает. Эта палата счастливая. Отдыхай. А мы пойдем пока.

Они вышли в коридор. Здесь почти пусто. Выздоравливающий больной вышел прогуляться. Медсестра на своем посту сидит. И все.

– Где корень будешь брать? – Ну, говори, Рома. Сколько можно в тайны играть.

– Далеко, Павел Павлович, надо идти. Очень далеко. – Это "далеко" ведет через глубины космоса и измерения множественных пространств.

– У этого хлопца есть поддержка. С транспортом проблем не будет. Если куда поехать. Хоть вертолет. – Человек мыслит обычными категориями. И расстояние для него измеряется в километрах.

– Чудной ты, Павел Павлович, туда на вертолете не долететь. Ракеты маловато будет. Звездолет нужен, доктор Пономарев. До туманности Андромеды на вертолете. На помеле полетим, быстрее будет.

– Чего? – Павлу это трудно осознать. Полет на самолете, поездка на поезде, автобус. Ему о космических далях мысли не приходили.

– Нет на Земле этого корня. Не вырос. В этом мире нет, хоть по всем созвездиям шарь. В другой мир дорога. – Роман не мог объяснить, где спрятан мир, в который они отправятся. Нет такой карты, где отмечен конечный пункт их путешествия.

– Так что делать? – Он врач, для него спасение больного высшая цель.

– А ты, Павел Павлович, со мной пойдешь? Или здесь будешь отсиживаться?

– Надо, пойду. А сколько времени это займет? Как далеко то место, о котором ты говоришь?

– Вам надо тысячи световых лет преодолеть, а мне нет. Возьмемся за руки и шагнем в другой мир.

– Так просто? – Такого Павел не ожидал.

– Я же вездесущий. Я во Вселенной, а она внутри меня. Из одной точки своего я мне придется шагнуть в другую. Объяснить это сложно.

– Что в дорогу брать? – Он готов отправиться в путь.

– Чемоданчик с лекарствами. Оденься в джинсы. По спортивному. Мы не сразу в нужное место попадем. Ножками придется топать. Путь не близкий. Я сумку возьму. Вот и пойдем.

– А сколько мы проходим? Когда сможем вернуться с лекарством?

– Мы долго идти будем. У них пройдет дня два, три, не больше. Время, Павел Павлович, штука волшебная. Его и растянуть можно и сжать.

К концу смены Романа позвали к Вадику. Начались приступы боли. Парень корчился от боли.

– Погоди. Погоди, парень. – Приговаривал Роман. Одну руку он положил на грудь парня, а вторую на лоб. – Сейчас боль утихнет.

Через несколько минут боль утихла. Взгляд Вадика прояснился.

– Как, Вадик? – Спросил Роман.

– Не болит. – Вадик был удивлен, боль прошла быстро. Раньше приходилось ждать долгих двадцать минут, что бы подействовало лекарство.

– Вот и хорошо. Дня три, четыре приступы не повторятся. Мы за это время с Павлом Павловичем обернемся. Привезем лекарство. Вытяжку из корня сделаем. Поправишься. Ты больше кушай. Витамины, фрукты. И о плохом не думай. Не будешь?

– Не буду. Мне сестрички сказали уже. Ты здешний колдун. Волшебник. И можешь вылечить.

– Колдун, волшебник, ведьмак, ворлок. Слова. Не в них дело. Ты поправишься, я обещаю.

Часть 10

Роман и Павел Павлович встретились поздно вечером в районе трех поганок возле бараков, где жил Роман. Во дворе было пустынно и темно.

– Что, Павел Павлович, ты готов к походу? – Роман осмотрел своего спутника. Одет для похода. Ветровка, джинсы, удобная обувь. Отлично.

– Собрался. Готов. Медикаменты первой необходимости прихватил. – Павел показал небольшой чемоданчик, в который сложил все необходимое.

– Вот и хорошо. Я тоже сумку через плечо повесил. – Сумка Роману нужна была как удобный атрибут. Она скрывала пространственные перемещения предметов, что потребуются в дороге.

– А она у тебя пустая. – Заметил Павел.

– Пустая, а все в ней есть. Ты смотри, Павел Павлович, звезды на небе какие. – Роман посмотрел на небо над головой.

– Ясная ночь, звездная. – Согласился Павел.

– Как там, испуганные листья звезд дрожали на золотистых ветках тополей миров.

– Я как твои листья, честно, дрожу внутри. Не по себе. Ты хоть знаешь, куда мы попадем, что это за места.

– В общих чертах знаю. Места не плохие, безлюдные. Нам и не надо сразу появляться на людях. Осмотримся. Руку давай. Глаза закрой, мы сейчас шагнем. – Час пришел, нет нужды откладывать их путешествие.

Один миг, и Павел Павлович почувствовал, вокруг стало тепло. Нет ночной прохлады двора. Теплый ветерок. Запах воды.

– Ну, Павел Павлович, можешь глаза открыть. – Сказал Роман.

Пономарев открыл глаза, перед ними простиралось озеро. Спокойная гладь чистой воды.

– Рома, тут рыбалка должно быть хорошая. – Это первое, что пришло в голову Павлу. Звучало глупо, но другое не пришло в этот миг, исторический миг. Впервые земной человек ступил на землю далекой планеты, где была жизнь.

– Места безлюдные, непотревоженные. Рыбалка знатная. – Подтвердил Роман.

Пономарев отвернулся от озера. За его спиной была широкая тропа, поднимающаяся вверх меж каменистых стен скал. Невысокие скалы, обросшие травой и низкорослыми деревцами.

– Нам туда? – Павел указал на тропу.

– Пойдем. Это тропа, по которой зверье ходит на водопой. Лучше убраться отсюда побыстрее. Мало ли кто захочет воды попить в этот час.

– Тогда поторопимся. – Не хотелось встретить неведомых зверей.

Они прошли вперед метров пятьдесят.

– Павел Павлович, справа видишь еще одна тропинка. Ручеек стекает. Там, думаю, родник есть. Место спокойное. Там бы нам остановиться. Оглядеться.

Тропа привела их на площадку среди скал. Из трещины в одной скале бил родничок.

– Место удобное. Можно тут присесть. – Предложил Роман.

– Место не плохое. Со всех сторон укрытое. Чисто тут. Нет остатков костров и мусора. Туристов немного в здешних краях. – Павел давно не выбирался из города. Не было времени и желания наткнуться на кучу мусора, оставленную туристами.

– Люди по этим местам не ходят. – Роман знал, поселения людей далеко от этих мест.

Вдруг из-за большого валуна высунулась голова. Крупная зеленая, с желтыми большими глазами. Зашипела:

– Я вас сейчас огнем спалю. – Голова была напугана появлением незнакомцев.

– Спалишь, когда подрастешь немного. – В голосе Романа успокаивающая нежность. Он встретил одного из тех, с кем расстался миллиарды лет назад, с драконом. Совсем маленьким. Недавно вылупившимся из яйца.

– Огнем плюну, – заявила зеленая чешуйчатая голова с немигающими глазами. – Сожгу!

– Кого ты сожжешь? Тебе от роду то сколько? – Ромка улыбнулся. Такой забавный малыш.

– Я вас лапами затопчу, зубами разорву! – Дракон еще пытался выглядеть грозным.

– Как страшно. Иди сюда, курица! – Рома протянул руку к дракону.

– Я не крица! Я – дракон! – Голова была недовольна обидным прозвищем.

– А кто ты? Курица – не птица. Ты и летать еще не научился. Не встал на крыло. Курицы тоже не летают.

– Я страшный! Я – дракон! – Еще одна попытка подбодрить самого себя.

– Иди сюда, дракон. – Вновь позвал Роман.

– А ты кусаться не будешь? – Перед ними был испуганный ребенок. Он прятался в этих камнях от враждебного мира.

– Люди не кусаются. Иди, не бойся. – Роман ободряюще кивнул головой.

Павел смотрел на эту картину нового для него мира. Он сам был словно ребенок, попавший в сказку.

Из-за валуна появилось все тело. Округлое туловище на двух лапах. И крылья.

– Рома, это кто? – Павел думал, драконы должны быть такими, каких он видел в фильмах. Огромные и грозные. Смелые рыцари бьются с этими чудовищами.

– Дракон. Дракоша. – Представил Ромка малыша.

– Я – дракон! Страшный дракон. – Дракон развернул крылья, пытаясь выглядеть крупнее.

– Самый страшный дракон. Мы видим. Иди ближе, не бойся. Мы ничего тебе не сделаем. Павел Павлович, он недавно вылупился из скорлупы. Скорее всего, мать улетела за кормом, и не вернулась. Охотники, местные колдуны, ее схватили. Чешуя и кровь дракона у них в цене. В колдовских ритуалах используют. Погибла она.

– Мамка, где мамка? – Тихо шипел дракончик. И Павел заметил слезы в огромных глазах.

– Иди ко мне, малыш. Ты скоро научишься летать. Встанешь на крыло. – Надо отвлечь малыша от страшных мыслей.

Дракон подошел, принюхался, жадно втягивая воздух.

– Ты кто? – Спрашивал малыш.

– Люди мы. Люди. – Успокаивал Роман.

Дракон положил голову на плечо Романа. Принюхивался снова.

– Ты не так пахнешь. Люди так не пахнут. – Дракон чувствовал, рядом с ним не человек, существо более древнее.

– А ты откуда знаешь? – Спросил Рома.

– Мы все помним. Драконы самый древний народ. Знания передаются с кровью родителей. Оно течет в наших жилах.

– Самый древний в мире, тебе от роду несколько дней? – Рядом с Романом был ребенок. Потерявшийся ребенок.

– Семь дней. Во мне живет память предков. Ты – не человек. – Дракон пытался вспомнить этот запах.

– А кто? – Интересно, может ли дракон узнать его.

– Ты из них. – Дракон не осмеливался высказать свою догадку.

– Из кого из них?

– Из самых. Самых древних. – Уверенно произнес малыш.

– И что ты о них знаешь? То есть о нас, древних?

– Древние опирались ногами на бездну. Они простирали руки в бесконечность. Они пригоршнями бросали звезды. Звезды вспыхивали ярко во мраке Вселенной. Потом Древние раскрыли свои ладони, и с их ладоней полетели мы, драконы. Мы полетели на просторы Миров. Это они, это ты выпустил нас в этот мир. Мы долго-долго летели и, наверно, заблудились. Мы хотели вернуться к самым древним, но не нашли их. Мы решили, что они покинули нашу Вселенную, оставили нас, бросили. Мой род поселился на этой планете. У нас больше не было цели, нам некуда было лететь. Мы забыли, как это лететь сквозь космос в бескрайность миров.

Красивый и грустный рассказ дракона. Роман гладил голову этого ребенка. После отошел от него.

– Тебе надо отдохнуть. Мы напугали тебя своим появлением. Тебе надо время, что б успокоиться.

Дракон вырыл под собой яку и словно курица улегся в нее.

– Ты... ты не оставишь меня, Древний? – Надежда и мольба в голосе.

– Нет, никогда не оставлю. – Его долг быть рядом с первыми птицами мира.

– Мы вместе будем? – Дракону хотелось еще раз услышать о небывалом счастье, быть рядом с Древним.

– Вместе. – Успокоил его Роман.

– Я нашел Древнего! – Пленка слез заволокла большие желтые глаза.

– Не плачь. – Успокаивал Роман. – Слезы дракона, падая на песок, превращаются в прекрасные жемчужины. Когда они падают на грунт, они превращаются в янтарь. А если падают на твердые скалы, превращаются в бесценные бриллианты.

– Должно быть, у нас в Якутии драконы пролили много слез. – Сделал вывод Павел.

– Возможно.

– Рома, а это наверно чудо увидеть первый момент рождения Вселенной. И драконы. Клин драконов, словно птичий клин, летящий к солнцу. Невероятная, волнующая красота. – Павел пытался представить этот первый миг рождения своей вселенной.

– Красиво. Сейчас поедим и спать. Утро вечера мудренее. Что, цыпленок, спать будем?

– Я не курица. – Малышу вовсе не хотелось быть какой-то курицей. Он из рода покорителей миров.

– Не курица он, а орел. Будущий орел. – Успокаивал доктор дракончика. Потом запел. – Каким ты был, таким ты и остался, орел степной, казак лихой.

– Я не коза! Не коза. И не курица. – Как они не поймут, он дракон.

– Никто не говорит, что ты коза. Казак – это свободолюбивый гордый воин среди людей. Ты тоже будешь свободолюбивым гордым воином среди драконов. Только подрасти надо. Глядишь, завтра на крыло встанешь.– Пояснил Роман.

– А как ты меня звать будешь? – Дракону хотелось, что бы Древний подарил ему имя. Это великая честь, имя подаренное Древним.

– Не знаю, – Роман задумался. – Назову я тебя Флай. Ты летаешь, вот и имя подходящее. Звучит красиво. Флай. Ложись спать.

Дракон вытянул шею и положил свою голову на колени к Роману.

– Вот орел, а спать решил, как котенок. – Тихо проговорил Роман.

– Он же маленький, Рома, ребенок совсем. – Перед Павлом удивительная картина. Дракон, спящий на руках у Древнего.

Ребенок задремал и забавно чмокал во сне.

– Павел Павлович, спать надо, ложись. – Предложил Роман.

Павел Павлович прилег на землю и увидел на небе незнакомые звезды, яркие – яркие. А звезды смотрели вниз на этих троих.

– Вот, – подумал Пономарев, – один самый Древний, второй – самый древний из тех, кто может летать по небу и во Вселенной, и он – обыкновенный человек. Он представитель расы, которая в лучшем случае, может выглядеть ребенком в колыбели, а рядом эти двое. Седовласые старцы, знающие всю мудрость вселенной. Удивительно.

Павел Павлович уснул.

Проснулись они, когда солнце слегка ласкало вершины скал. В их расщелину солнечные лучи еще не пробрались. Здесь царила тень.

– Ну, давайте завтракать. – Заявил Роман. – И в путь.

Роман расстегнул свою сумку, достал еду. Для Флая вытащил большой кусок мяса. Они поели, напились воды из родника.

– Флай, мы отойдем к тропе, а ты попробуй взлететь. Мы подальше встанем, а то ты нас зашибешь крылышками.

– Не зашибу. – Обещал Флай.

– Не ворчи, Флай. Попробуй. – Роман знал, дракон сможет взлететь.

Они отошли к выходу с этого пятачка, к тропе. Флай развернул крылья, взмахнул ими раз, другой и поднялся в воздух. Поднялся над скалами и оттуда сверху, как котенок, замяукал.

– Это он от восторга, Павел Павлович, все же первый раз в небо поднялся. Это большое событие в жизни дракона, как день рождения. Надо что-то подарить ребенку.

– А что подарим? – Подарки для Павла всегда были сложной задачей. А тут надо приготовить подарок для дракона.

– Я придумаю. О, мы подарим ему Солер. – В сокровищницах Древних было много чудес.

– Что это такое? – Звучит не плохо, но как это выглядит?

– Большой Солер. Это камень наподобие бриллианта. Большой бриллиант, только в этих вселенных нет ему аналога. Бриллиант – это углерод. А Солер состоит из вещества, которого нет в таблице химических элементов этого мира. В твоей вселенной нет такого камня. Это редчайший камень.

– Флайка достоин такого подарка. – Пономарев думал, что первым из людей своей планеты увидел, как уходит в свой полет дракон. Взлетает впервые в жизни. И он увидел это.

– Ему понравится. Драконы, как сороки, всякие блестящие штуки любят. Они и летят к солнцу.

– Поэтому в легендах рассказывают, что драконы в пещерах собирают сокровища. – Предположил Павел.

– Наверно, доктор. Так оно и есть.

– А принцесс они воруют? – Хотелось побольше узнать об этом народе.

– Зачем им принцессы? Съесть – толку мало. Худосочные. В красоте девиц они не разбираются. Скорее всего, принцессы сами к драконам в пасть лезут. Увидят мужика побогаче и прут. А каков с виду и в душе – без разницы. Яхты, дворцы, машины – остальное не имеет значения. Принцесса на двух лапах, но без крыльев. Калека ущербная. Какому дракону такая нужна. В полет на себе тащи, птенцов с ней не выведешь. Кошмар. Глупые принцы бегают и ищут этих принцесс. Из лука бы выстрелили в родное болото, оттуда лягушку принесли, а она красавицей станет.

– Ты сам, Рома, принцесс недолюбливаешь. – Предположил Павел.

– Правильно подметил. Совсем не люблю. Идем.

Они пошли по тропе, а над ними в небе кувыркался, играл в воздушных потоках Флай. Он забавлялся своим полетом. Должно быть, это прекрасно вот так держаться в воздухе.

– Под облаками сейчас хорошо. Смотри, как летит Флай. – Павел наблюдал за полетом дракона.

– Это его стихия. Он учится летать. Так человеческий ребенок учится ходить. И мы восторгаемся этим. И первый полет дракона – чудо. Нам бы по земле научиться ходить.

– Ты о том, что рожденный ползать, летать не может.

– Отчего? Люди научились летать, хоть от рожденья ползали. И во Вселенную выйдут.

Они миновали горный участок и вышли в широкую степь.

– Сейчас куда, Рома? Ни карты под рукой, ни навигатора со спутниковыми снимками. – Павлу хотелось знать, куда они держат путь.

– Прямо идем. Куда-нибудь выйдем. – Дорогу Роман знал, но та часть души, что принадлежала человеку, хотела поближе познакомиться с этим миром. Дотронуться до него руками.

– В хорошее место попали. Где север, где юг. Звезды незнакомые. По деревьям, по мхам разве ориентироваться. Следопыты. В лесу заблудиться можно. А в степи и того хуже. – Хотелось бы как-то ориентироваться в этих местах. Неуютно чувствовать себя заблудившимся туристом.

– Эти земли, Павел Павлович, когда-то принадлежали степнякам. Они пасли здесь своих лошадей. Ориентировались они по запаху ветра, по тому, куда клонятся травы. И еще лошади. Они чуткие, знали куда двигаться надо. После степняки ушли. Неведомо куда делись. Давно их никто не видел. Ушли в иные страны и там обрели новый дом и свое счастье.

Роман приложил ладонь ко рту и крикнул:

– Флай, что ты там видишь? Что впереди?

– Степь. Огромная степь. – Голос дракона слышался так, будто он рядом.

– Ничего больше? – Контакт был установлен и кричать Роману больше не приходилось.

– Я поднимусь выше, взгляну. – Откликнулся Флай.

Флай набирал высоту.

– Рома, у них зрение такое хорошее, что могут далеко видеть? – Доктор хотел узнать об особенностях этих удивительных существ.

– Конечно. Они могли смотреть через глубины космоса. Разглядеть на других планетах живых существ. У них особое чутье, способность ориентироваться среди звезд.

– Роман, а ты из древних, из тех кто опирался ногами на бездну. Ты тоже хорошо ориентируешься? Мне не говоришь, да?

Они шли среди густых трав. Огромное небо над головой. Дурман трав, разносит ветер. Дальний горизонт. Покой вокруг.

– Павел Павлович, тогда вся прелесть похода пропадет. У нас с тобой прогулка, поход. Выбрались мы с тобой за город. Бредем глупые горожане по степи. Палатки разобьем, костерок разожжем. Походная жизнь. – Роме хотелось этой прогулки. Когда еще представится такой отпуск.

– Палатки разобьем? Палаток не захватили. Шалаш нас ждет. Сухой травы наберем, может, разгорится. Дым будет. Только шалаш поставить у меня может не получиться. И спичек не взял.

– Не кручинься, Айболит. Топай. Все у нас будет.

Часть 11

Шли по степи долго. Редкие остановки, отдышаться, перекусить и вновь в дорогу. Смеркалось, когда они достигли какого-то сооружения. Часть стены с арочными воротами.

– Что это, Рома, остаток города? – Павел впервые увидел в этих краях признаки жизни людей.

– Нет, так степняки отмечали границы своих владений. Здесь и остановимся. Располагайтесь. Я защитный контур поставлю. – Роман ощущал силу этих ворот. Это врата в другой мир. Через них могут пройти опасные существа.

Флай спустился на землю по зову Древнего. Роман стал обходить своих спутников по кругу. Чертил костылем широкую дугу. Наконец, линия замкнулась. Засветилась легким алым светом.

– Полог безопасности создал. Ни сверху, ни из-под земли хода нет. Место безопасное. – Пояснил он Павлу Павловичу.

– Под открытым небом заночуем? А кто обещал шалаш? – Городскому жителю непривычно ночевать под открытым небом.

– Будет тебе шалаш, Павлович. – Роман достал из своей сумы мяч.

Ударил мячом по земле, возник ковер.

– Это для Флая. Он здесь будет отдыхать. – Он не собирался отказываться от привычных удобств. Создать все это для него простая задача.

Сделал пару шагов в сторону, вновь стукнул мячом. Появилась высокая армейская палатка.

– А мы, Павлович, в палатке передохнем. Сначала надо ребенка накормить.

Дракошу они накормили.

– Теперь можно в палатку. – Предложил Роман.

– Я с вами. Я с вами. – Заявил Флай.

– Ты большой, Флай. Не поместишься. – Ребенок быстро рос.

– Я с вами. – Флай вцепился в край ковра маленькими ручками и зубами. Потянул его к входу в палатку.

– Я тут. С краешку буду. – Дракон начал обустраивать свое место для ночлега.

Роман и Павел Павлович вошли в палатку.

– О, а тут все есть. Свет, кровати, тумбочки. Курорт. – Есть чему порадоваться в этом путешествии.

– Полный комфорт. Я древний, по иному, старый. Мне покой и уют нужен, старику.

– Две кровати, стол, стулья. Не плохо. – Продолжал Павел осматривать их жилище.

– Там за занавеской душ и туалет. Хорошо в походе время проведем. – Роман был не прочь похвастаться своим творением. Ничто человеческое ему не чуждо.

В палатку просунулась голова Флая.

– Я тоже люблю комфорт. – Чутье не подводило Флая. Он знал, эти двое любят его и охотно простят маленькие шалости.

– Флай. Ты осторожно. Все разнесешь. – Предупредил доктор.

– Я немножко. – Дракон протиснулся дальше в палатку, насколько мог.

Доктор и Рома сели за стол, достали провизию. Приступили к трапезе. Лакомые кусочки отдавали Флаю. Тот их довольно смаковал. После ужина легли спать. Свет потух. В темноте еще какое-то время горели желтые глаза дракона. Вскоре и тот заснул. Среди ночи их разбудил шум. Выскочили из палатки. Флай шипел. Вокруг контура собрались конные люди. Они что-то кричали. Махали руками, били копьями в контур.

– Что это? – Доктор решил выругаться. – Твою мать...

– Знаем, ты видел ее в бане с веником. Ах, доктор, а еще интеллигентный человек. И при детях! – Роман смеялся. Контур отлично их защищает.

– Не учи меня, сын кочерыжки! – Огрызнулся Павел. Он не чувствовал себя в безопасности. У него не было опыта обращения с магией.

– Твоя интеллигентность, доктор Пономарев, шелуха. Она и отпала сейчас. – Покров цивилизации хорош в обычных условиях. Опасность снимает барьеры, люди становятся проще и естественней.