Текст книги "Посмотри на меня (СИ)"

Автор книги: Васёва Ксения

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Проблема девятая: что ты знаешь о лучшем друге?..

С той памятной репетиции, когда я накричала на Лёшу, мы не разговаривали. Прошло уже два дня, а в наших отношениях не было никакого просвета. Димка хмурился, говорил, что мы должны просто сесть и объясниться друг с другом. Лёша в такие моменты устало тёр переносицу и отвечал, что он, в принципе, не против. А я молчала.

Моё подавленное состояние отметили не только друзья, но и родители, и даже знакомые. Я отшучивалась, ссылалась на конец года и контрольные, а по ночам не могла уснуть. Хуже всего, что моё поведение не поддавалось никакой логике. Я не понимала, почему срываюсь, почему обижаюсь и откуда вообще взялась эта склонность к истерикам. Возможно, история с маньяком и Кириллом банально выбила меня из колеи.

Ещё я с удивлением осознала, что абсолютно равнодушна к Кириллу. Смешно сказать – я просто поставила себе цель: встречаться с лучшим мальчиком в школе, и я её достигла. Мне казалось, что невозможно не влюбиться в Кирилла. Но как выяснилось, дядя Андрей был прав. Любовь – это нечто странное и эфемерное. У меня был "лучший мальчик в школе", а тянуло к совершенно другому человеку. И только потянув за хвост клубок своих чувств, я заметила это.

Но проблем, однако, меньше не стало.

Лёша всё также встречал и провожал меня каждый день. Шёл рядом, либо на шаг позади меня. Мы молчали. Хотелось расспросить его о многом, но я не решалась. Это было дико признавать, но я боялась смотреть ему в глаза, боялась говорить и вообще приближаться. Потому что иначе он догадается. Догадается, что я...

А почва для мести тут была благодатная.

На третий день терпение закончилось у Димы. Когда Лёша вышел, он повернулся ко мне и прошипел:

– Какого чёрта вы творите?..

Я вздрогнула, потому что не ожидала такого выпада.

– Мы поругались, – постаралась ответить максимально правдиво. Скорее всего, Лёшей действительно руководила обида за мою фразу.

– Нат, я похож на идиота? – почти прорычал лучший друг. Поскрипев, мозги сообщили мне очевидное: Дима в образ идиота как-то не укладывается. Пришлось идти ва-банк.

– А почему он со мной не разговаривает?

Кажется, я даже замерла в ожидании его слов и нервно облизала губы. Дима фыркнул и, положив ладонь на спинку моего стула, тихо прошептал:

– Потому что боится всего, что касается твоей персоны. В частности, того, что ты жалеешь о своих словах и не знаешь, как отказаться от них теперь.

– Слушай, – тоже прошептала я, но куда более яростно, – а этому трусу просто не приходило в голову, что я жду от него какого-то ответного шага?!

Дима странно посмотрел на меня, отшатнувшись, и быстро пробормотал что-то вроде: "боже ж мой, неужели я дожил до этого момента?!" Я с трудом подавила желание дать ему подзатыльник. Но вернувшийся к нам Лёша спас Димку от расправы. Правда, когда на нашем ботанике скрестились два взгляда – хмурый мой и предвкушающий Димы, он явно почувствовал себя некомфортно:

– Я что-то пропустил?

– Да, – Димка хлопнул друга по плечу, – Ната решила заглянуть к нам сегодня, на тренировку, а потом кое-кто должен будет проводить её до дома. Подсказка – не я.

Лёша покосился на мою отвисшую челюсть и с иронией уточнил:

– А Ната сама в курсе, что она решила?

– Конечно, – уверенность Димы можно было черпать ложкой, – она согласна! Правда, Нат?

Стараясь не представлять, какие способы можно использовать для убийства друга, я осторожно кивнул. Лёша поднял на меня глаза... и кажется, я действительно ухнула вниз с огромной высоты. Даже сердце словно перестало биться.

Караул, верните мне Кирилла – я на такой экстрим не подписывалась!

Мы договорились, что я приду к концу их тренировки – когда начнётся время спаррингов. Я метнула испуганный взгляд на Лёшу, но Димка успокоил, что при девушках бои не такие жёсткие и парни больше красуются. Ещё добавил, что тренер вообще не поощряет такую жестокость, но на физ-ре Лёше необходимо было выпустить пар. Получив завуалированный упрёк, Лёшка отвернулся. Смутился. Вау, а мы, оказывается, и смущаться умеем...

В общем, иду. Долго думала, что надеть, а потом плюнула. Любимые зауженные джины, туфли на невысоком каблучке и замечательная лёгкая кофта с открытой спиной до талии. Тонкие цепочки красиво легли между лопаток и приятно холодили кожу. Сбрызнув шею духами, я была готова.

Клуб встретил меня шумом и гамом. Мать моя женщина, сколько парней! Кошмар. Большая часть из них была младше, однако ж это совершенно не мешало ребятам свистеть мне вслед. "О времена, о нравы" – как любила вопить наша учительница по русскому. Я улыбнулась.

Вплоть до второго этажа мне не приходилось жаловаться на внимание. К счастью, на втором было тише – здесь вовсю тренировались. По указке Димы я зашла в самый первый зал и сглотнула.

Ко мне разом повернулись все парни. Рослые, с широкими плечами и развитым прессом. Каюсь, первые десять секунд я смотрела только на торсы, но потом спохватилась. Обаятельный шатен, который первым попался мне на глаза, подмигнул и быстро запрыгнул на подоконник, чтобы открыть окно. В зале действительно было жарко, на запотевших окнах можно было рисовать, а воздухе висел ненавязчивый запах пота. Когда сквозь окно ворвался свежий ветерок, многие вздохнули с облегчением. А ко мне подошёл всё тот же шатен, на ходу натягивая футболку.

– Привет, – мягко улыбнулся он, – я Рома, а тебя как зовут?

– Ната, – робко представилась я, – а... – мысленно отругала себя за слюнтяйство и уже чётко закончила, – а Дима Ямиров разве не с вами тренируется?

Так как именно Димка объяснял мне, куда надо идти, он и вспомнился первым. Парень, то есть Рома, улыбаться не перестал, зато за его спиной раздался дружный недовольный стон.

– Ну опять!..

– Чёртов Ямиров!..

– И почему всегда самые симпатичные девчонки к Димке?!

– А ну цыц! – рявкнул Рома в сторону разобиженной братии. Я не выдержала и прыснула. О да, про Димкину любвиобильность знали все.

Во взгляде Ромы промелькнул интерес.

– Девушка? – зачем-то уточнил он. Я отрицательно покачала головой.

– Подруга. Единственная и неповторимая. Они с Лёшей пригласили меня посмотреть на спарринги.

– Понятно, проходи, – он указал на скамейку вдоль зеркала, – да проходи, Ната, мы тебя не съедим. Дима и Лёша ушли вместе с тренером, спрашивать про...

Закончить фразу он не успел – в зал ворвался невменяемый и счастливый Ямиров. К счастью, в футболке. Меня он едва не снёс, но всё-таки заметил и подхватил на руки.

– А-а-а, Ната! – закричал друг, едва не оглушив, – меня взяли на турнир в Британии. Вернее, в Шотландии, но это не суть! Ура!

– Отпусти меня! – не на шутку перепугалась я Димкиного энтузиазма. Друг пробормотал: "пардон", и совершенно не смущаясь, сгрузил меня на руки ближайшему парню и побежал к остальным. Ребята принялись его поздравлять, заражаясь весельем, а я осталась висеть на руках у кого-то с голым торсом. Хм-м, а торс был ничего. Эх, Ната, нельзя тебя в общество полуголых парней пускать. Осмелев, я подняла взгляд на своего "держателя" и ощутила, как сердце благополучно ухнуло вниз.

На меня смотрели знакомые чёрные глаза. Я словно потерялась в них, прекрасно понимая, что в этом сумраке мне уже никогда не отыскать дорогу. Мы таращились друг на друга больше минуты, пока единодушное хмыканье не привело нас в чувство.

Меня поставили на пол. Получилось так, что я практически сползла по его телу. Оценив моё состояние, Лёша взял меня за ручку и повёл к скамейке.

Мозг соображать отказывался. Вслед нам понеслось ехидное от Ромы: "значит, подруга..." и Димы: "теперь уже ненадолго". Лёша фыркнул, а я, очнувшись, показала обоим весельчакам кулак.

– И куда ты собрался поехать? – непринуждённо спросила я у Димки, когда примостилась на лавочке. Отпускать тёплую ладонь Лёши мне не хотелось, но друг намекнул, что ему нужно надеть футболку. Не знаю, мне без футболки всё нравилось... пусть и верилось с трудом. Точнее, вообще не верилось.

Меня внимательно разглядывал среднего роста парень с потрясающими чёрными глазами. Он подстригся – волосы теперь аккуратно торчали вверх и это шло ему гораздо больше, чем зализанные пряди. Без брекетов и очков Лёшка смотрелся совершенно иначе. Симпатичный парень со своей изюминкой. Но тело... нет, мне нельзя вспоминать этот торс. Господи, я два года считала его толстым и даже не думала, что проблема в одежде! Ну, Лёша, ну... И внезапно мне стала понятна частая фраза Димы: "ты смотришь на него, но не видишь". Я действительно не видела. Считала его слабым ботаником. Боже, Ната, ты редкостная идиотка...

– На турнир! – ворвался радостный голос Димы в мои мысли, – мою заявку одобрили!

– Сам мистер Ришоу одобрил! – добавил его тренер. Я перевела взгляд на крепкого невысокого и лысого мужчину в таком же спортивном костюме, как и остальные – чёрной футболке и чёрных же штанах со сборками у лодыжек. – Приветствую в нашем клубе, – кивнул он, заметив мой взгляд, – меня зовут Майк, а вы наверное Ната?

Я кивнула, окончательно смутившись, и пожала протянутую руку. Дима рассказывал, что их тренер родом из Англии и был преподавателем в английской федерации современного фехтования. Кажется, именно эта федерация каждый год проводила турнир, о котором говорил Димка.

– Мистер Ришоу? – удивлённо приподнял бровь парень, который меня встретил. Рома, вроде.

– Да, – голос их тренера был полон гордости, – сначала нам отказали, мол, у Димы недостаточный уровень. Но это бред. Скорее всего, просто не хотели пускать русского на такие соревнования. Но я схитрил. Отправил запись с боем Димы Шакону Ришоу и он высоко оценил нашего парня! Сегодня пришло его личное приглашение. А если Дима хорошо зарекомендует себя, в следующим году можно попробовать заявить Рому, Лёшу и Рина.

– Я зарекомендую! – важно подтвердил Дима. Мы с Лёшей переглянулись и хмыкнули – этот может. Тренер тоже улыбнулся, но уже секунду сурово сдвинул брови.

– Так, сейчас начнём спарринги, разбивайтесь на пары. Дима, а ты послушай меня. Тебе нужно найти видео и в первую очередь посмотреть на тройку призёров прошлого года. Это Еэль Моро, Аннет Ришоу и Айвен Грей, первое, второе и третье место соответственно.

– Аннет Ришоу? – зацепилась я за прозвучавшее женское имя. Дима снисходительно поднял бровь, но Майк и не думал веселиться.

– Да, молодая девушка. И не фыркай, Дима, она явная фаворитка. На твоём месте её я бы оценил в первую очередь.

– Оценю, – оскалился Дима.

На выходе из клуба меня ждал сюрприз – двоюродная сестра-непоседа. Ей было десять, но она ухитрилась вести себя на все семь. Гулять с ней – это последнее, что я сейчас хотела. К счастью, Лёшка меня не бросил. Мы попрощались с Димкой и отправились в сторону его дома, где была огромная детская площадка. Инга нам не мешала – бежала впереди. А я пыталась как-то уложить в голове, что в рейтинге клуба Лёша – третий. Третий! Лучше него был только Дима и тот самый Рома, но последнему, как выяснилось, недавно исполнилось двадцать четыре. Увы, тренироваться мужчине приходилось с семнадцатилетними – это была самая большая возрастная группа в клубе.

– Нат... о чём ты думаешь?

Я невольно расплылась в улыбке.

– Это вопрос или предложения?..

– Зараза, – констатировал Лёшка. Я пожала плечами. На правду не обижаются, как известно.

Мне протянули ладошку. Я взяла его за руку и внезапно покраснела. Уже ходим как парочка.

– Я пол жизни беру тебя за руку, – со смехом заметил Лёша, – с каких пор тебя это смущает?

Я не нашла, что ответить.

– Ната-Ната, – укоризненно произнёс парень, – мне кажется, ты что-то скрываешь.

– Ничего, – быстро пробормотала я и сдала себя головой. Дознаватель, блин. Нет, буду до последнего врать и звать адвоката.

– Кстати, известно что-нибудь по делу Кирилла? И про того убийцу? – перевела я тему и охнула, повернувшись. Пока мы болтали, Инга ухитрилась подбежать вплотную к дороге. Поймать её я смогла только на пешеходном переходе. Машин, к счастью, не было. Сцапав кузину за руку, я уже собиралась перейти с ней дорогу и замерла. Из-за поворота резко, на полной скорости вылетел джип. Водитель, увидев нас, попытался затормозить, но на такой скорости... Меня ослепил свет фар. Я ничего не успевала сделать. Ничего...

В следующий миг я полетела в сторону, словно от толчка. Рядом со мной рухнула и сразу же заревела Инга. Джип остановился и оттуда с матом выскочил водитель. Я приподнялась на локтях, абсолютно дезориентированная. Итак, по порядку: переход, машина, падение. Мы просто откатились в сторону, следовательно, джип нас не задел. Голова звенела. Нас спасли, получается? Но кто?

Осознание ударило не хуже молнии. Я вскочила, поморщившись от боли в руке, и пошла на причитания водителя. Вокруг уже собирались люди, гудели недовольные машины. А я шла. Догадывалась, что могу увидеть, но не верила.

На асфальте лежало странное, как в кино переломанное тело. Кровь звездой расходилось в разные стороны. Не верю... Нет...

– Лёша... – прошептала я, падая рядом с ним.

Проблема десятая: драма и мелодрама

Ноги подкосились. Я упала на колени рядом с Лёшей, даже не пытаясь его коснуться. Нет, пожалуйста, только не с нами, только не сейчас, только не... Я повторяла и повторяла эту фразу, надеясь, что реальность рассыпется, как страшный сон.

Лёша не приходил в себя. Дрожащими руками я нащупала пульс на шее – слабый, совсем слабый, еле прослушивается. Грудь была залита кровью. Господи, я даже не могла понять, откуда она льётся. Какие-то основы первой помощи нам рассказывали, но сейчас я просто боялась его трогать. Лёша лежал на земле огромной куклой – кажется, ещё секунда и сломается окончательно. Скорую вызвали – я слышала, как звонил нервно пыхтящий сигаретой водитель. Но когда она сможет приехать?! Есть ли у нас это время?

– Лёша, – шептала я, дотрагиваясь до его щеки, – Лёша, держись! Не смей умирать...

Пульс почти не ощущался. И до меня только в этот миг дошло, что... всё. Конец. Он умрёт и всё закончится. Его больше не будет рядом. Никогда.

Я взвыла. Чьи-то тёплые ладошки меня обнялись, а носик уткнулся в кофту. Инга. Слава богам, она никуда не убежала.

Я отвлеклась лишь на мгновение, а повернувшись, увидела долгожданную машину скорой помощи. Мир словно наполнился звуками: заунывно взвыла сирена, разговаривали прохожие и тихо матерился водитель. Увидев спешащих к нам врачей, он за куртку оттащил нас от Лёши. Проверить пульс в последний раз я не успела, но это сделали за меня. Время, казалось, замерло, но врач выругался и поторопил санитаров с носилками. Лёшку оперативно уложили и унесли в машину – я едва успела спросить, в какую больницу его повезли.

Дальнейшее помнилось смутно. Вслед за скорой приехала полиция и меня стали опрашивали. Вернее, пытались. Мои руки были в крови, к ногам прижималась Инга и никакие разговоры не имели смысла. Полицейский матерился тоже. Руки мне оттёрли салфетками, Ингу дали увести домой и только после этого мы поехали в отделение. Пока ездили, мне позвонил Димка и словно сомнамбула я рассказала ему про Лёшу. В полицию мы прибыли одновременно с обоими Ямировыми. Видимо, я слишком сильно перепугался Диму. Дядя Андрей хотел забрать меня, но я его остановила. Что-то в душе выключилось. Димка бледнел с каждым моим словом, дядя Андрей хмурился. Протокол отец друга читал за меня и он же сунул мне лист на подпись. Когда отделение осталось позади, я положила голову на плечо Диме и как будто потеряла сознание.

Естественно, разбудить меня никто и не подумал. Я очнулась на заднем сидении машины в одиночестве. Свет фонарей освещал вывеску городской больницы, в которой работала мама Лёши. Значит, его родители уже в курсе. Хорошо. Мне бы не хватило смелости поговорить с ними. Сказать, что я не досмотрела за кузиной и Лёша попал в аварию из-за моей глупости. Всё из-за меня... А если он сейчас умрёт, то что у меня останется?.. Ничего, кроме странных намёков-разговоров, совместных расследований и посиделок с уроками, и чёрных глаз, до боли запавших в память. Я даже никогда не узнаю, как он целуется. Слеза капнула на кожаную обивку салона. Одна, вторая... Я дала себе злую пощёчину. Ещё не время плакать.

Рассудив, что на охраняемой стоянке с машиной ничего не случится, я открыла свою дверь и выползла на свежий воздух. Яркий свет холла ударил по глазам – после уличной темноты я невольно зажмурилась. Заметив меня, дежурная медсестра вскинула голову.

– Здравствуйте, – начала я, вспомнив про вежливость, – а вы не знаете, где сейчас Алексей Вилюев? Или хотя бы, в каком он состоянии?

Словно не услышав меня, женщина удивлённо спросила:

– Ох, да откуда ты такая?

Запоздало догадалась, что выгляжу не лучшим образом. Но сейчас мне было плевать.

– Мой парень... – замешкалась, но решила, что если выживет – уже никуда не денется, и смело продолжила, – мой парень сегодня попал в аварию. Пожалуйста, скажите, как он? Я могу его увидеть?

Она ещё раз подозрительно оглядела меня, но покорно нырнула за свою стойку. Я выдохнула.

– Так, Вилюев, Вилюев... А, это сын Ольги Викторовны что ли? Он в реанимации, состояние тяжёлое. Это на втором этаже, по лестнице и по коридору прямо. Тебя проводить?

Я поблагодарила, но отказалось. Дежурной явно не хотелось уходить с насиженного места, поэтому она не настаивала. А я понеслась наверх. Дима с отцом и родители Лёши уже дежурили там. Стоило мне подойти, как двери реанимационной распахнулись и появился врач. Уже не молодой и кажется, очень усталый.

– Ничего обещать не могу, – с ходу заявил он, – мы сделали всё, что могли, но состояние крайне тяжёлое, множество повреждений. Ольга Викторовна, держитесь. Организм молодой, сильный – должен выкарабкаться.

Но как контраст к его словам, над реанимационной что-то запищало и доктор ринулся назад. Мама Лёши всхлипнула, прекрасно понимая, что ничего хорошего эта пищащая лампочка значить не может. Я медленно сползла по стенке. Рядом со мной опустился Димка, повзрослевший минимум на пять лет. Мимо забегали люди в белых халатах – перепугавшись, я вскочила. Это беготня длилась минут десять, пока к нам снова не вышел тот самый доктор. С упавшим взглядом. Все замерли.

– Мне жаль, но... – в этот миг мир странно накренился и я позорно грохнулась в обморок.

Утром я проснулась в своей постели. Всё было настолько безмятежно, и даже трель будильника казалась райской мелодией. Я выключила телефон и бездумно уставилась в пустоту. Было или не было?.. Сон или нет? Вскочила, рассматривая свою одежду, лежащую на спинке стула. Кровь... Нервно выдохнула и набрала номер Димы.

– Живой, – ответил мне сонный и усталый голос, – отец звонил минут десять назад. Кризис вроде миновал, состояние относительно стабильное. Я спать сейчас...

Плотину наконец прорвало. Я захлюпала носом, грозя утопить одеяло в слезах, но остановится не могла.

– Нат, – начал тревожиться Димка, – Нат, ты чего там, ревёшь? А ну хватит сопли разводить. Я же сказал – живой! Ната-а-а!.. Ну хочешь, я приеду, что мне, впервой не спать что ли? И вообще сон для слабаков. Ну не плачь, солнышко, давай мы его вместе побъём, когда поправится. Я буду держать, ты бить, честное слово! Потом наоборот. Я вчера чуть не поседел из-за этого гада!

Слёзы уже вырывались в перемешку с хохотом. Ну Дима, ну зараза ты. Отправив друга спать (и двадцать раз пообещав, что не буду плакать) я отключилась.

Этот учебный год я заканчивала практически на автомате. Лёше без проблем выставили оценки по всем предметам – впрочем, в отличие от меня, у него не было запар с учёбой. Лёша, как и Дима, шёл на золотую медаль, мне же светила в лучшем случае серебряная. Да и то, только благодаря моему постоянному репетитору.

Я посмотрела в окно, на цветущую яблоню и вздохнула. Как он там? Я старалась ходить к нему каждый день, но не всегда успевала. Лёша пришёл в себя только вчера вечером, но я с ним ещё не виделась. Он балансировал на грани целых пять дней, но всё-таки справился и вернулся к нам. И теперь, я надеялась, надолго.

К моему удивлению, одноклассники и даже ребята из параллели, с которыми мы общались, по-настоящему пытались нас поддержать. Первые дни мы с Димкой действительно были сильно подавлены, особенно когда состояние Лёши больше напоминало качели. Я ожидала насмешек от Кирилла и его компании, но и он смог меня удивить. Конечно, я понимала, что его предложение помощи было чисто формальностью, но сам факт! Хотя, он, в сущности, неплохой парень. Поверхностный и избалованный, но не злой. Поэтому я была рада нашему миру. Но в душе ничего не ёкало от его взгляда.

Звонка с урока я ждала с адским нетерпением. Стоило только раздаться знакомой трели, как я практически вылетела из класса. Вещи успела забрать первой, без очереди, и в больнице была уже через пятнадцать минут. Димка сегодня был занят с отцом и в школе не появлялся – обещал приехать позже. Тётя Оля уже ушла, и рассказать о состоянии Лёшки мне было некому. Но не беда – узнаю сама.

Классе в седьмом мне советовали идти на врача – я спокойно реагировала на раны и кровь, какими страшными они не были. Я, конечно, отшучивалась, что с моим умением косячить дорога  только в патологоанатомы, но факт – в мире очень мало вещей могли заставить меня плакать. До этого момента я была уверена в своих нервах, но проклятые слёзы всё равно набежали на глаза.

Осунувшийся, бледный, перебинтованный Лёшка пустым взглядом гипнотизировал стену перед собой. Я камнем застыла у двери, да так и стояла, пока он меня не заметил. По щекам бежали солёные дорожки – я уже не могла их сдерживать. Успокойся, Ната. Он жив, и это главное.

Лёша нахмурил лоб, словно не узнавая меня, потом несмело улыбнулся и прошептал:

– На-та... его взгляд сфокусировался, стал более осознанным, – Ната, ты чего, плачешь?

Я невозмутимо вытерла слёзы и отрицательно покачала головой.

– Тебе кажется, – ответила и подошла ближе.

– Плачешь, – уверенно констатировал мой начинающий следователь и спросил, – кто тебя обидел?

Я с ехидцей подняла бровь и мягко ткнула пальцем своего "обидчика". Надо же – лежит перебинтованный, а по голосу будто уже намылился бить кому-то морду.

Лёша с сомнением посмотрел на мой пальчик, который упёрся ему в грудь и нагло ответил:

– Ничего не помню, не знаю, и вообще у меня амнистия.

Я рассмеялась, пусть немного нервно, но уже с облегчением.

– Как скажешь, мой герой, как скажешь...

Наклонившись к нему, я аккуратно прикоснулась губами к губам. Даже если не нравлюсь – будет как благодарность. Отстранившись, полюбовалась на поистине океан изумления в чёрных глазах.

– Такого поворота я не ожидал, – честно признался он. Хмыкнув, я поцеловала его в щёку и легонько взъерошила волосы.

– Ну, ты же не отказался быть моим парнем, так что теперь страдай. Во мне, знаешь ли, много неразделенной любви и нежности. Но... – я замолчала, собираясь с силами, – если ты этого хочешь, конечно.

Ха, рассчитывала я на прямой и внятный ответ, но этот партизан словно воды в рот набрал. В тишине стучали часы, стучало моё сердце. Я боялась. Учитывая то, что я узнала за последнее время, он вполне мог быть равнодушен ко мне, как мужчина.

Моё запястье неуловимо коснулись, погладили. Я вскинула голову. Лёша выводил узоры на тыльной стороне моей ладони. Мягко, нежно, словно рука была хрустальной.

– Ната, – его голос заставил меня вздрогнуть. Ну откуда такая грусть, а? – ты, правда, для меня больше, чем друг. Но я прекрасно знаю, что это не взаимно. А требовать с тебя благодарность... таким способом я не хочу. Мои чувства – это моя проблема, и я не собираюсь выплёскивать их на тебя. Так что... Лучше не спеши. Док сказал, что я хорошо восстанавливаюсь, но ещё не факт, что не останусь калекой. Давай подождём до моего выздоровления?

Я смотрела-смотрела на него, а потом...

– Нет уж. Раз ты немощный, то я буду командовать. Ставлю тебя перед фактом, Вилюев – ты со мной встречаешься! Хромоногий и кривой. Цыц! Лежи и смиряйся!