Текст книги "(Не)фиктивный брак (СИ)"
Автор книги: Варвара Атран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
– Вот сразу видно, что у тебя айкью выше, чем у золотого ретривера. Сама все поняла. Кучу времени сэкономила на объяснениях.
– Превосходно.
– У тебя другие эмоции вообще бывают? Или ты все чувства впечатываешь в свои книжонки, что для реальной жизни не остается?! – наконец распалился Максим.
– Бывают, например, сейчас я чувствую, что ты конченый козел!
– Так разведись со мной! – прогремел он на весь дом, что даже посуда в шкафах задрожала.
Их взгляды схлестнулись в немом противостоянии. Некоторое время оба просто молча буравили друг друга глазами.
– Уверен?
Влада снова перешла на спокойный тон, если бы сейчас она позволила себе кипеть от эмоций, то боль обиды отравила бы ее потом. Она напомнила себе, что как бы ни изменились ее чувства к псевдомужу, его чувства ничем ей не были обязаны взамен. Макс вполне четко обозначил свою позицию перед их сделкой, а потому было бы глупо теперь ждать от него сантиментов.
– Никогда еще ни в чем не был так уверен!
Влада кивнула молча, повернулась и ушла в свою комнату. Собирая вещи, она оставила на прикроватной тумбочке ключи от машины, от дома, банковские карты – все, что принадлежит ее мужу и ее отцу. С одной сумкой она покинула сразу два дома, начиная новую жизнь слишком свободной, как, впрочем, и мечтала.
Глава 11
Влада шла по улице и пыталась собрать мысли в кучу. Через час у нее назначена встреча в издательстве, а в голове творится полный бардак. Она все гадала, неужели разрыв с Максимом так повлиял на ее состояние? Неужели она могла так привязаться к фиктивному мужу, что сейчас словно брошенный котенок в полной растерянности ищет укрытия?..
Как же она желала избавиться от жизни под диктовку, но как бы ни пыталась она отделаться от вечного надзора, папочка всегда был на шаг впереди. Все эти годы ее прятали за высокой каменной стеной под названием «беззаботность», наконец, стена эта пала, но за ней, помимо долгожданной свободы оказалась и некая потерянность.
Влада вошла в здание издательства, все так же плененная своими треволнениями. Ее проводили в кабинет главного редактора, но даже там она все еще ощущала отрешенность. Встреча проходила в формальной обстановке, Владе сразу дали понять заинтересованность в этом контракте. Когда были озвучены приветствия и выгоды двустороннего соглашения, обстановка стала более дружеской. Кажется, представители издательства приняли некую потерянность Влады за нерешительность, но очень скоро убедились, что их переживания были напрасными.
– Когда вы готовы подписать партнерское соглашение и передать нам рукописи для подготовки к тиражированию? – выдернул из тягостных мыслей издательский агент Иван Соколов.
– Прямо сейчас, если возможно, – без раздумий ответила Влада, ее мозг все равно сейчас мог только в одном направлении мыслить.
– Отлично, документы мы подготовили заранее, чтобы не заставлять ждать ни вас, ни ваших читателей. Гонорар будет зачислен сразу же после подписания всех бумаг. Хотите еще что-то добавить к контракту? – услужливый тон агента только добавил уверенности в том, что Влада для издательства очень желанный автор.
– Меня все устраивает, – с легкой улыбкой на лице ответила Влада, даже не взглянув на прописанные в договоре условия.
В любой другой момент она прыгала бы до небес от радости. Ее рукописи попали в поле зрения главного издательства страны! Это ж с ума можно сойти от счастья! Вот только сейчас в ее бочке счастья была цистерна дегтя. За отца она почти не переживала, он заслужил ее злость сполна. Но Максим, как бы он сейчас ни был виноват перед Владой, девушка не могла без содрогания вспоминать о произошедшей между ними ссоры и самого логичного из всех их решений в нынешних реалиях – развод.
На счет Влады издательство перевело приличный гонорар, которого хватило бы на полгода беззаботной жизни в самом дорогом городе Европы. Влада никогда не испытывала зависимости от роскоши, пользуясь ею просто потому, что она девушку всюду окружала. Теперь же, когда деньги отца и мужа остались их деньгами, она вполне могла устроить свою жизнь скромнее, зато по собственному вкусу. Во всей этой куче житейского дерьма не все было так уж и беспросветно. По сути, Влада сейчас не могла жаловаться, ведь все случилось в точности так, как она того желала долгие годы. Отец больше не имел над ней власти, замуж ей больше ни к чему, а самое важное из всего этого, что она наконец стала тем, кем давно мечтала. Нужно было жить дальше.
Влада сняла небольшую квартиру со своим собственным крошечным садом на крыше, который, к слову, был единственным обязательным условием при выборе жилья. Ей не нужны были просторные кабинеты и дворцовые своды для работы над рукописями, у нее теперь был целый мир вечерних огней, раскинувшихся внизу, и бескрайнее звездное небо сверху.
* * *
С тех пор как Влада ушла из дома, прошла уже неделя. Максим знал эту решимость, а потому даже не сомневался, что жена не вернется обратно не при каких обстоятельствах. Во-первых, она не такой человек, чтобы притворяться обиженной. Влада всегда принимает вызов судьбы лицом, не тратит время на жалостливые «ну почему», а просто адаптируется к новой реальности и заново учится противостоять. Во-вторых и главное, это то, что Максим теперь ей вовсе не нужен. Фиктивный муж, который являлся прикрытием от всемогущего отца, для чего он независимой и успешной женщине?..
Макс сокрушался над собственным положением. Он слышал, как над ним смеется бог справедливости, приведя в исполнение свой приговор, и теперь искренне раскаивался в беспечности. Молодой человек боялся глубоких чувств женщины всю свою жизнь, ведь тогда приходилось очень хлопотно, а он всегда стремился жить с наименьшим сопротивлением. Ведь за вечной борьбой с существующей реальностью можно не заметить и саму жизнь. А это в планы Макса ну никак не входило. И вот теперь молодой человек вполне заслуженно отравлен горечью возмездия, желая этих самых чувств женщины больше, чем чего бы то ни было в этой жизни.
Размышления прервал шум, доносящийся из приемной. Голоса всех действующих лиц он безошибочно угадал с первого децибела. Дверь распахнулась без особых церемоний, и в кабинет, подобно министру, вошла Ирен.
Тряпки и перчатки полетели на стол для совещаний, а сама она по-хозяйски плюхнулась в одно из кресел.
– Генеральную уборку не заказывали, – бросил Максим и вернулся к изучению документа.
– И тебе доброе утро, мумия принц Египта.
– Что это за официальное обращение? – поднял бровь Макс, озадаченный вторжению тяжелой артиллерии в его кабинет.
– Твоя физиономия уже неделю тоскливо сморщена, что при виде тебя у кормящих женщин столицы прокисает молоко.
– Лен, какая там дома погода, а? Купим ей шубу и отправим на малую родину? – издевательски обратился директор к молчаливой подруге Ирен, та в ответ лишь нахмурилась, не одобряя странный юмор босса.
– Я ведь за тебя, Максим Сергеевич, всем сердцем переживаю, а ты меня в ад вернуть грозишься.
Максим усмехнулся этой непосредственности, на которую по природе своей злиться не мог.
– Что тебе надобно, сердечная моя, говори и освобождай помещение. Дел много.
– Макс, ну серьезно, что с тобой творится? – без шуток спросила Ирен, усевшись на стул напротив.
– А ты что, на курсы психоанализа записалась?
– Нет, мы с Ленкой пришли тебя выслушать. Хочешь, снова помадой разрисуем и с благословением падших женщин отправим к твоей принцессе?
– Лен, ты скажи мне, эта женщина и в Архангельске своем вместо тела юмором зарабатывала по ночам?
– Максим Сергеевич, мы правда переживаем… – пожала плечами Ленка, снова игнорируя шутки начальника.
Ирен утвердительно кивнула словам подруги и добавила:
– И не уйдем отсюда, пока не расскажешь все.
– Что рассказывать-то? – устало выдохнул Максим, откинув документы.
– Все, что мешает есть, спать, жить.
– Сто бед – один ответ, – грустно заключила Ленка. – Любовь.
– Вашу бабушку не Ванга звали случайно?
– Макс, – нетерпеливо топнула ногой Ирен.
– Влада…
– Застукала тебя с любовницей?
– Было бы лучше…
– Не заставляй тащить клещами, цену себе не набивай, да? Нам с Ленкой еще два этажа мыть.
– Не бубни. Пришла слушать, сиди и слушай тогда.
Молодой человек впервые рассказывал кому-то их с Владой историю, подлинную, без выдуманных лирических отступлений, которыми они обычно развлекали любопытствующих об их браке друзей или родственников. Даже отец Максима не был в курсе всех условностей, хотя прекрасно знал о причинах, по которым эти двое поженились.
Вставшие на путь исправления путаны слушали, затаив дыхание, а потом Ирен сказала:
– Можно, я продам этот сюжет бразильцам? Такие интриги, какими вы с ног до головы уплелись, даже мастерам мыла не под силу.
– Почему бы вам просто не признаться жене в чувствах, Максим Сергеевич? – с непонимающим видом спросила обычно молчаливая Ленка.
– Лен, пусть твоя подруга всегда берет с тебя пример. Говоришь мало, но всегда в тему.
– Раз ты такой понурый, очевидно же, что Ленкин вариант тоже не вариант.
– Сечешь, северянка.
– Где она?
– Не знаю, – отчаяние наконец вырвалось наружу. Макс больше не притворятся, не балагурил, чтобы скрыть от мира свое плачевное состояние.
– Хорошо искал?
– А ты как думаешь?
– Ну да, вопрос туповат, – капитулировала Ирен.
– Я привык, не парься.
– Слышь, влюбленный Шекспир, как будешь действовать?
Макс устало потер виски и поднялся с места. Он повернулся к высокому окну за своей спиной, твердо заявив:
– А как могу еще действовать? Искал, ищу и буду искать.
– Вот и умница, сынок. Ты только найди, а мы ей сумеем растолковать, какой ты ангелок, – со всей своей уверенностью заключила девушка. С чувством выполненного долга она поднялась и направилась к выходу, но вскоре снова обратилась к Максу: – Слушай, Максим Сергеевич, уволь ты уже эту шалаву разодетую!
– Ха, забавно это слышать от тебя, путана ты моя, со стажем. Рассмешила.
– Я честная проститутка, ублажала по прейскуранту, но рот на чужое богатство не разеваю. А эта длинноногая гиена так и ждет случая уложить тебя в постель. Мы с Ленкой работаем у тебя два месяца, успели рассмотреть ее мразотную натуру вдоль и поперек.
– Заботушка, я не могу запрещать кому-то и чего-то ждать, – индифферентно бросил Максим
– Короче, ты меня услышал. От нее нужно избавиться.
– Да, моя генеральша.
– Не хандри тут, у нас с Ленкой еще куча дел, потом еще зайдем.
– А я так-то тут фигней страдал, пока бизнес-леди ко мне не пришли, – рассмеялся Макс.
Ирен просияла дружеской улыбкой в ответ и, облегченно выдохнув, сказала:
– Так-то лучше, уже не умирающий лебедь.
– Жить буду? – хмыкнул молодой человек.
– А куда ты денешься, ангелок?
Максим проводил взглядом сердобольных работниц и снова набрал номер Влады. В динамике телефона раздалось безжизненное «не отвечает или временно недоступен».
* * *
На письменном столе в ее садике, среди кустов гортензии и карликовой сирени, лежал контракт сроком на три года с возможностью продления. Издательство щедро оценило их с Владой сотрудничество и всячески выказало свою заинтересованность в ее творчестве как минимум на последующие несколько лет. Вот только Влада не могла найти вдохновения для новых глав.
Несмотря на то что страсти утихли в тот же миг, когда в порыве они приняли решение о разводе, в душе Влады все так же клокотала обида. Даже спустя время она испытывала все такое же опустошение. Внутри словно чего-то не хватало, словно ей нужно было заполнить пустоту. Но Влада не знала, чем можно заменить его улыбку и безобидные подтрунивания, бархатный голос, произносящий ее имя как-то по-особенному. Чем теперь восполнить это приятное тепло рядом, когда за всю ее жизнь этим теплом с ней поделился лишь он один? Иногда, в те моменты, когда становилось совсем тяжко, Влада даже ругала себя, что выбросила сим-карту с прежним номером. Так у него был бы хоть один шанс ей позвонить. А у нее – не ответить.
Теперь она жила скрытно, не знала и не интересовалась новостями столицы или вообще внешнего мира. Ее заботили только авторский труд и сдача очередных глав. Влада хотела как можно скорее забыть о своей прошлой жизни и написать новую красивым убористым почерком.
Сначала Влада хотела пойти легким путем, и раз уж они оба согласны на развод, то вполне можно было избежать судебного процесса, тем более она написала отказ от притязаний на какое-либо нажитое совместное имущество. Через загс не получилось, потому что Максим не явился на подачу заявления. Тогда Владе не оставалось ничего другого, как действовать через суд.
Документы на развод были поданы, но заседание еще не назначили. Все, что оставалось, это ждать последнего штриха в закрывающейся книге, чтобы преисполненной желанием взяться за новую. Отчего же было так горько, если все теперь складывалось совершенно так, как она всегда мечтала?.. Отчего же выстраданная у судьбы новая жизнь не принесла удовлетворения?..
В дверь позвонили, и Влада была безмерно благодарна тому, кто нарушил ее самоуничтожающие размышления. Отложив в сторону ноутбук с пустым листом редактора на его мониторе, она открыла.
– Как вы меня нашли? – удивленно глядя на стоящего в дверях свекра, спросила Влада.
– Иногда полезно иметь связи повсюду, – без тени хвастовства озвучил тот и пожал плечами.
Влада невольно направила взгляд за спину Фридмана-старшего, но он пришел один. Будто в подтверждение ее догадке Сергей Андреевич сказал:
– Его здесь нет.
– Ясно, – горько улыбнувшись, ответила девушка. – Конечно…
Влада, не думай о нем то, что сейчас думаешь.
– А что тут думать, Сергей Андреевич. Вроде все решили, да вроде все изначально было ясно.
– Вы двое так смело кичились своей независимостью от чувств, что теперь трудно признать обратное… Добиваясь свободы, вы сами не заметили, как она стала единственным, чего вы боитесь больше всего.
– Разве это так? Ведь в итоге, каждый из нас получил то, что хотел.
– Верно. Твои слова в корне верны, потому что ты употребила нужное слово «хотели». Наличие прошедшего времени как нельзя лучше подмечает нынешнюю ситуацию. Да, именно того вы, нет, мы все, хотели. Вы с Максом свободы, я – достойного преемника. Но столько всего переменилось с тех пор, едва ли прежние желания могли остаться актуальными сегодня?
– Могли ли они потерять свою актуальность, если до последнего дня мы шли к цели четко выверенными дорогами?
– Хах. Невестка мастер слога, тягаться с тобой было бы сущей недальновидностью с моей стороны, – постарался разрядить обстановку Фридман-старший, но Влада не отреагировала, продолжая смотреть на него с ледяным лицом. – Влада, я читал твой роман и готов поклясться, что такое можно было написать лишь имея в сердце истинные чувства.
– Читали роман?.. – одними губами прошептала она, удивленная этим заявлением.
– Макс в порыве злости назвал твой псевдоним, – пояснил Сергей Андреевич. – Ты ведь любишь мужа…
– Я не знаю, что вам ответить. Мне некуда отступать, осталось лишь признаваться. В моем случае вы все верно подметили, но Максим. Я не думаю, что он когда-либо себе изменит…
– Впервые в жизни я готов защищать его с пеной у рта, дорогая дочь, – тепло отозвался Фридман-старший. – Он всегда был прожигателем жизни, и в основном, по моей вине. Баловень, не знавший слова «нет».
– Это точно, – улыбнулась девушка, вспоминая свою первую встречу с Максимом тогда, на стоянке у офиса «Империи».
– И ты хорошо меня узнала за этот год. Похож ли я на того родителя, который будет оправдывать собственного нерадивого ребенка и старательно не замечать его выходок?
– Нет, вы ни за что не утратите объективность.
– Вот именно. Поэтому верь мне, если я говорю, что он изменился, хотя я сам не верю, что это говорю, значит, Макс точно изменился. Прошу тебя, Влада, прежде чем дать волю собственной обиде, разрешить твоей мудрости еще раз проявить себя.
Услышав слова поддержки, которых отродясь ей никто не говорил, Влада почувствовала, как груз на ее плечах стал вдвое легче, ведь теперь ей было, с кем его разделить… Девушка проглотила всхлип и с надеждой в голосе спросила:
– Вы думаете, у нас еще есть шанс на нормальную жизнь?
– Если бы я думал иначе, я первый бы избавил тебя от своего непутевого сына. Я не позволил бы тебе смотреть на его выходки и страдать от них. Ну что, можем ли мы дать этому гордяку еще один шанс?
Влада роняла слезы, но улыбалась. После разговора с отцом Макса у нее появилась надежда, что еще можно будет все вернуть. Девушка смахнула капли с ресниц и кивнула в знак согласия.
* * *
Максим вернулся в свой кабинет после совещания и попросил секретаря сделать ему кофе. Голова раскалывалась с самого утра. С самого утра того дня, когда Влада ушла. Все это время он не жил – существовал, пытаясь свыкнуться с мыслью, что ему больше нет места рядом с ней. Сколько бы он ни пытался найти ее местоположение, все попытки так и остались лишь попытками. Она нарочно замела все следы, чтобы больше никогда не впускать его в свою жизнь.
Его отчаяние было прервано. В кабинет вошла помощница и принесла кофе.
– А где Вера? – скорее машинально, чем с интересуясь на самом деле, спросил он.
– Простите, Максим Сергеевич, она отошла в бухгалтерию за отчетной документацией по вашей просьбе и пока не возвращалась.
– Ясно. Поставь тут и возвращайся к работе, – сухо сказал Макс, желая вновь поскорее остаться со своими мыслями наедине.
Вопреки его желаниям девушка не послушалась и подошла ближе. Максим уставился на нее ни столько с удивлением, сколько с негодованием. Он уже собирался озвучить, что ее неподчинение непозволительно, но девица совсем потеряла совесть и, обойдя его письменный стол, нагло села на его поверхность. Юбка задралась еще выше, хотя там и без того была мини, и оголила бедра по самое «не балуй». Пока Макс дивился ее наглости, помощница зашла еще дальше и быстро сорвала с себя блузку, обнажая перед молодым боссом грудь.
Именно в этот момент вошел отец. И Влада. Первое впечатление было счастьем, разлившимся внутри, но потом он вспомнил, при каких обстоятельствах все сейчас произошло, и ужаснулся. Хуже ситуации не придумать. Без вины виноватый, только презрению в глазах жены этого не объяснить… Влада не сказала ни слова, просто развернулась и ушла. Макс кинулся за ней, но отцовская рука остановила его.
– Что, черт тебя дери, ты делаешь?!! Взялся за старое?
– Отец, прошу дай пройти, все совсем не так.
– А как, Макс?
– Это недоразумение! – рявкнул он, все еще пытаясь отделаться от стальной хватки отца и броситься вдогонку за Владой.
– Недоразумение – это то, что я как идиот защищал тебя перед женой, просил дать вашему браку второй шанс, а ты как последний олух развлекаешься с секретаршами?!
– Я здесь не причем! Эта дура сама кинулась на меня, – жестикулировал Максим, настаивая на своей невиновности.
На самом деле ему было плевать, что думает о нем отец, куда больше Макса заботило то, что теперь Влада ни за что не даст ему и шанса на оправдание. Все то время, пока они были в разлуке, он пытался понять свои истинные желания. И всякий раз, как бы себя не отговаривал, Максим признавал, что больше не сможет без нее. Он никогда не знал этого чувства, но когда оно пришло, понял без дополнительных подсказок, что теперь круто влип.
Молодой человек упал в свое кресло, теряя остатки жизненных сил, которые и без того давно были на пределе. Все эти дни он почти не спал, почти не ел, он искал ее, но тщетно. Когда поиски не увенчались успехом, он жил лишь одним грядущим днем, когда наступит время судебного заседания. Вот тогда-то он точно убедит судью дать им время для примирения.
– Ты совсем заврался, сын. Прости, теперь и я умываю руки.
Глава 12
Прошел месяц.
Когда Влада свернула в коридор, ведущий к нужному залу заседания, ее взгляд сразу упал на мужа. Он стоял лицом к ней, будто все это время, пока она не появилась, ждал. Влада сразу заметила, что он похудел, а его взгляд стал каким-то… потухшим? Нет. Повзрослевшим. Сейчас на нее смотрел изменившийся Максим Фридман, не инфантильный баловень судьбы, а трудолюбивый творец собственной жизни.
Чем ближе она подходила, тем труднее было совладать с немеющими от страха ногами. Сердце колотилось в ее груди с преданностью тосковавшего по хозяину питомца. И воспоминания сами так и всплывали в памяти, вызывая лишь воющую жалость от того, что все это теперь в прошлом. Все время до этой встречи и сейчас Влада вырабатывала защитный механизм для своей страдающей души. Она буквально приказывала себе отрекаться от болезненных эмоций и не показывать никому своих слабостей. Она принуждала себя к хладнокровию. Опять и всегда.
Вот только Макс был другой и не мог больше сдерживаться. Он наплевал на всех и вся вокруг, причем уже давно. Он проигнорировал внутренние «за», «против», «что, если…» и сделал то, чего больше всего хотел – бросился к Владе. Он так скучал все те безжизненно долгие недели, что ради этого момента готов был испытать миллион смертей и воскрешений, через которые проходил неизбежно каждый час, каждую минуту со дня их расставания. Со всей преданностью Макс показал Владе свои настоящие чувства этими крепкими объятиями, в которых было столько отчаяния и мольбы.
Влада застыла на месте, окутанная его теплом, увитая его руками. От непонимания и особенно от неожиданности. Когда это Максим успел так измениться, когда из легкомысленного бабника он превратился в преданного мужчину, жадно прижимающего к себе фиктивную жену? И самый главный вопрос – надолго ли все эти перемены?..
– Не оставляй меня… – прошептал он сломленным голосом. – После всего того, что сделала с моим сердцем – не уходи!
– Макс… – ошарашено произнесла Влада.
Но Максим не откликнулся, он будто был где-то в другой реальности, продолжая шептать ей непреложные клятвы. Эти слова разрывали ей душу и в то же время возносили к небесам. Но Влада очень хорошо помнила правило своего существования: чем выше ты взлетел, тем больнее будет падать. Страх поглотил ее давно, еще с того самого момента, когда она впервые почувствовала теплые прикосновения его улыбки к ее одинокому сердцу.
Влада не сопротивлялась объятиям мужа, а безмолвно плакала, уткнувшись в его грудь. Кажется, что она опять добровольно обнажила перед ним душу и вновь позволяет ударить со всего маху, еще не зарастив прошлую рану.
– Чего ты боишься? – спросил Максим, догадавшись, что она не испытывает враждебности или ненависти к нему.
Влада некоторое время просто тихо всхлипывала, будто собиралась с мыслями. Потом прошептала, впервые признаваясь кому бы то ни было и себе самой:
– Того что поменяешь меня на другую…
Теперь Макс остолбенел. Так этот развод был следствием надуманного страха?
– Поменяю на другую? – повторил он, словно ничего безумнее в своей жизни вообще не слышал.
Влада отстранилась и со злости схватила его за рубашку. Эти слова вырвались сами собой, под действием ситуации и ее бесконечной тоски по нему, но, как ни странно, с каждым новым признанием Владе становилось легче на душе. Наконец-то ей становилось легче…
– Да! Что непонятного?! Ты всегда так делаешь! Пользуешься, а потом бросаешь и идешь на поиски новой! Возможно, твои подружки считают за счастье быть с тобой и один миг, возможно, они готовы на любые унижения после, все ради одного момента, возможно, еще тысяча причин, о которых мне лишь догадываться! Вот только я не такая, и, как бы сильно ни желала быть с тобой, я не готова уместить это в пару ночей счастья и вечность страданий после… А теперь будь добр, подпиши мне развод…
Макс терпеливо выслушал всю палитру чувств, стихийно сменявших друг друга в монологе Влады, протяжно выдохнул и ответил, будто ничего проще не было:
– Не могу… Я и так весь этот год не жил, а выживал. И когда прошел через все свои мучения, на финише меня ждала не награда, к которым я так привык, а самое большое разочарование в жизни – твое желание развестись. Зря, что ли, я терпел твое холодное безразличие? Зря истязался ревностью к каждому столбу, который оказывался чуть ближе дозволенного расстояния? Да ведь я сам забыл обо всех женщинах на планете, поставив на пьедестал одну единственную! Я, Макс Фридман, не знавший отказа в женском внимании, подглядывал в замочную скважину и мастурбировал на собственную жену как школьный задрот?! Весь этот чертов год я мастурбировал на собственную жену, не имея возможности сжимать ее в объятиях, засыпать и просыпаться рядом с ней!
– Макс, тебя не изменить! Твой образ жизни однажды вернется. Очередная наша ссора вновь приведет в твою постель длинноногую девицу, а я, что будет со мной, которая лучше умрет, чем будет делить тебя с кем-то?!
– Влада, я никогда не смогу предать твоего доверия, ведь кроме тебя вообще никого вокруг не вижу…
– Ложь! – подавилась слезами девушка.
– Он не врет! – послышалось из-за спины.
Влада обернулась на незнакомый голос и с удивлением взглянула на двух девушек с ярким макияжем и в довольно вульгарных нарядах.
– Этот дуралей тебя любит до безумия.
– Ирен, вас-то каким ветром сюда надуло?.. – хватаясь за голову от безнадежности, произнес Максим.
– Северным, ангелок, северным.
– Кто вы?
– Я Ирен, а это Ленка. Мы проститутки.
– Лен, что сейчас творит твоя честная подруга? – теряя рассудок, спокойно спросил Макс.
– Ну это еще интереснее… – выдохнула злость Влада и уже повернулась, чтобы немедленно уйти, но пространство вновь расколол громкий голос Ирен.
– Стоять!
Влада сама не поняла, почему, но послушалась. Неужели она так хотела, чтобы сейчас ей наплели хоть бы и самые небывалые оправдания поведению ее распутного мужа, за которые она могла уцепиться как за спасительные? Чтобы можно было найти повод для прощения…
– Мы познакомились одной морозной ночью на обочине промзоны в славном городе Архангельске. Твой дурной муж попросил проституток разрисовать его красной помадой, чтобы потом этим вызвать ревность своей супруги. Согласись, на такое может пойти только псих или до одурения влюбленный. Сперва мы с Ленкой решили, что он – первый вариант, но, увидев эту щенячью преданность в глазах об одной только мысли о тебе, этот вариант моментально был исключен.
– Зачем вы мне все это рассказываете? Неужели ты специально приволок этих девушек из Архангельска?..
– Не приволок. Он дал нам шанс на достойную жизнь… – тихо прошептала Ленка, чувствуя себя неуютно прямо в самом центре этой любовной драмы. – Мы хотим отплатить Максиму Сергеевичу за его доброту.
– Та глупая курица давно спит и видит Макса в своих ромашковых мечтах, вот только Макс не врет, он действительно не видит никого, кроме тебя. Мы за ним давно приглядываем, что-то да видим. Тот случай – в нем нет вины Макса, просто потому что его разум и тело давно уже слушаются не инстинкта, а сердца. И, кажется, он лучше будет ссориться с тобой, чем спать с другой.
– Ирен, классно сказала, – скромно похвалила Ленка подругу и посмотрела на Владу извиняющимся взглядом. – Мне даже добавить нечего. Просто простите Максима Сергеевича, пожалуйста…
– Вы, адвокатши дьявола, хватит уже, – буркнул Макс, в душе испытывая благодарность к своим защитницам.
Влада больше не могла скрывать улыбку, потому что давно уже не злилась на мужа. Устало растерев виски, девушка в безвыходности произнесла:
– Что за истории вечно с тобой, Фридман?
– Сама ведь знаешь, я без царя в голове, – усмехнулся Максим.
* * *
– Ну что, в своей книге ты опишешь меня непревзойденным суперкрасавчиком, который тебя завоевал? – испытующим взглядом уставился он на жену, когда они вышли на улицу из здания суда.
– Ты читал? – глаза Влады распахнулись в изумлении, а тот утвердительно кивнул в ответ. Лукаво прищурившись, она спросила: – Суперкрасавчиком, значит? А что, если нет?
– Я с тобой разведусь!
– О-о-о… Какие громкие заявления! Так, может, вернемся? Заявление еще не утилизировали, думаю, – указывая на двери позади, весело сказала Влада.
Максим в один миг сделался серьезным. Он обхватил жену руками и привлек к себе ближе.
– Даже думать забудь, – тихо, но со всей серьезностью произнес он. – Я тебя никуда не отпущу, колючка.
А потом Макс целовал Владу крепко и долго. Девушка даже стала колотить мужа руками, когда к горлу вдруг подступила тошнота. Он наконец понял, что она не шутит и отпустил. Пока Влада приходила в чувства, она медленно и боязливо кое-что осознавала. В небесно-голубых глазах девушки тотчас смешались противоречивые чувства: гнев и бесконечное счастье. Она и сама пока не знала, чего больше.
– Сказал же, что нам нельзя разводиться, – Максим явно не был удивлен и открыто показывал, что доволен ситуацией. – Как назовем первенца? В честь твоего отца или моего? Если у нас родится принцесса, можешь даже не лезть с версиями, я сам выберу имя для любимой доченьки…
– Я ненавижу тебя, Фридман! Что ты натворил!!!!!!!!!!!!!!!!!!
– А я люблю тебя. И, кстати, с годовщиной!
– Что?.. – заморгала Влада,
– В этот день год назад мы поженились, эх ты, колючка.
– Год?.. – в задумчивости переспросила девушка, мысленно вспоминая самые яркие его события. Она скромно улыбнулась, чем вызвала интерес мужа.
– Что еще за улыбка?
– Подумала, что лишь только за один год влюбилась в тебя до беспамятства. Что станет с моим сердцем за десять, двадцать, тридцать лет?..
– В одном годе любви – целая жизнь. Готовься прожить вечность, – прошептал Максим, глядя в любимые лазурные глаза.
– Только если с тобой…
– Только если тобой…
* Конец *
