Текст книги "Женский шарм"

Автор книги: Ванесса Фитч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава пятая

Лайонел медленно приподнялся на постели. Соблазнительные картины только что виденного сна постепенно ускользали куда-то в глубины подсознания, но он напряг память и понял, что именно потревожило его сон. Баронет простонал вслух. Это была Элен, девственная и одновременно эротичная, в белой ночной рубашке, не скрывающей обнаженные руки, маленькие ступни и стройные лодыжки. С широко раскрытыми глазами и растрепанными локонами она походила на сонную сирену, и единственным желанием Лайонела – там, во сне! – было снять с Элен все до конца и как можно крепче прижать ее к себе.

Черт побери! Резко сев в кровати, он спустил ноги на пол. Из-за специально оставленных отдернутыми штор ярко светило солнце. Лайонел собирался встать пораньше, но отнюдь не рассчитывал на столь необычное пробуждение. Хотя, по обыкновению людей своего круга, он обычно просыпался поздно, сегодня в его намерения входило обследовать окрестности до пробуждения других обитателей поместья. Пора было получить ответы на кое-какие вопросы.

Морщась от боли в плече, Лайонел поднялся на ноги и при взгляде на висевшую рядом одежду поморщился уже по другому поводу. Он никогда не был франтом подобно своему другу лорду Дарби, но и не отличался преувеличенной скромностью в одежде, как этот тупица Чаруэлл, муж очаровательной Оттилии, так что ему было донельзя противно вновь надевать несвежее платье.

Бог с ней, с одеждой. Сейчас самое главное – открыть тайну этого старинного дома. Вызвать своего камердинера с запасом одежды можно будет и потом. Если, конечно, в этом вообще возникнет необходимость.

Выйдя из дома, Лайонел осторожно притворил за собой массивную дверь. Утро было прекрасным. Медленно спустившись по широким ступеням крыльца, баронет двинулся через сад в направлении стоящих неподалеку хозяйственных построек. Хотя за участком несомненно ухаживали, однако кусты требовали подрезки, а трава газонов была чересчур высока. Отойдя на порядочное расстояние, он оглянулся.

Рэдкорт! Лайонел узнал это массивное каменное строение сразу, хотя со времени последнего визита сюда прошло много лет. Замерев на месте, он попытался мысленно вернуться к тому времени, когда ему было не то десять, не то одиннадцать лет. Его родители были еще живы и почти все лето проводили, переезжая из одного гостеприимного дома своих друзей и знакомых в другой.

В Рэдкорт они приехали на празднества в честь рождения первой дочери графа Лестера, и за неимением в доме сверстников Лайонел здесь отчаянно скучал.

Хорошенько порывшись в памяти, он восстановил образ графа, представшего перед его мысленным взором пожилым, седовласым человеком. Ходили слухи, что тот женился на неровне себе, но Лайонелу графиня понравилась. Однажды он наткнулся на нее, качающую ребенка, и ему позволили подержать младенца. Улыбаясь про себя, он припомнил тепло и запах молока, исходящие от маленького тельца, и собственный страх. Девочка походила на мать, с темно-каштановьши волосиками… Внезапно Лайонел понял, что держал в руках именно ее, Элен!

Как ему показалось, граф и его жена вели ту же жизнь, что и его родители, были богаты, хорошо устроены и вполне счастливы вместе. Очевидно, у них родилась и вторая дочь, злополучная Мэри. Но что произошло потом?

Юношей Лайонел мало интересовался светскими сплетнями, а потом его жизнь сложилась таким образом, что ему было тем более не до этого. Он знал только, что граф умер несколько лет тому назад, никому не передав свой титул. Что же сталось с его женой и дочерьми? Элен вроде бы упоминала об опекуне, но кто он такой? По какой такой причине две молодые девушки аристократического происхождения оказались вынужденными жить в опустевшем поместье без присмотра и даже без прислуги? Все это было совершенно непонятно.

Телефон, похоже, в Рэдкорте не работает. Отключен за неуплату? В общем, в письме домой ему надо дать указание не только камердинеру относительно одежды, но и секретарю – провести кое-какие расследования. А пока необходимо услышать объяснение из ее уст, если, конечно, она удостоит его таким доверием.

Кроме того, девушки, в жилах которых течет такая кровь, не могут служить игрушкой для какого-нибудь ловеласа. Поэтому он не только должен отыскать обидчика Мэри, но и устроить ее брак. Что же касается ее сестры… Лайонел улыбнулся. У него уже были некоторые планы насчет Элен.

Вернувшись в дом, он отыскал и кабинете бумагу и ручку. Но предварительно проверил и здесь телефонный аппарат. Тот был абсолютно нем и глух.

Инструкции, которые Лайонел собирался дать секретарю и камердинеру, были простыми и ясными. Не зная точно, какую именно реакцию вызвало его исчезновение, он вовсе не хотел поднимать излишнего шума.

Закончив писать, он вложил оба послания в один конверт и отправился на поиски Элен. Долго искать не пришлось, аромат поджаривающегося хлеба привел его на кухню. Вид ее, склонившейся над плитой в потертых штанах, вызвал в Лайонеле такой отклик, что он начал разговор гораздо резче, чем намеревался.

– Я хочу, чтобы вы наняли себе в помощь кого-нибудь из ближайшей деревни. Кажется, она называется Хайндвуд, не так ли?

Дик, сидящий за завтраком, чуть было не подавился, а Элен в ошеломлении подняла на Лайонела глаза.

– Вы знаете?.. – покраснев, спросила она.

– Смотря что. То, что это Рэдкорт и что, будучи дочерью графа, вы превратились почти что в служанку? Да, знаю и желаю выяснить, кто за это в ответе.

Дик и Элен молча смотрели на него одинаково злыми глазами, и Лайонел выругал себя, мастера политической интриги, за неподобающую моменту прямоту. Однако мысль о нежных руках Элен, с утра до вечера занятых черной работой, мешала ему мыслить здраво.

– Мы не жалуемся, – сухо заметила Элен, поворачиваясь к нему спиной.

Да, она горда, и Лайонел уважал ее за это. Ему даже захотелось извиниться. Нет, черт возьми, ему хотелось поцеловать ее, но еще того больше – вытрясти из нее всю правду! Такая вспышка эмоций сильно обеспокоила Лайонела. Сделав глубокий вдох, он уселся за стол. Может быть, лучше сначала сосредоточиться на первоочередной задаче?

– Да, вы неплохо справляетесь, – признал баронет, глядя на поставленную перед ним тарелку с яичницей. – Чудесно справляетесь, – продолжил он, – однако некоторая помощь все-таки не помешает. Беру на себя все расходы. – Не дожидаясь протестов Элен, Лайонел повернулся к Дику. – Я хочу, чтобы вы отвезли в мой городской дом кое-какие распоряжения.

Старик окинул его оценивающим взглядом.

– А откуда мне знать, что вы не собираетесь сообщить властям о ране, которую нанесла вам Элен?

Лайонел недоуменно поднял бровь.

– Мы с Элен прекрасно знаем, что это был просто несчастный случай. И еще: если вы не собираетесь меня убить, мне лучше связаться со своими людьми. Хотя я и раньше частенько подолгу пропадал, но рано или поздно они начнут беспокоиться. И тогда, чем больше вы будете тянуть с этим, тем больший шум пойдет, а вам вряд ли хочется привлекать к Рэдкорту ненужное внимание.

Эта косвенная угроза заставила Дика замолчать, и Лайонел повернулся к Элен.

– Откуда вы узнали? – тихо спросила она. То, что Элен не разразилась слезами и не потеряла спокойствия, заставляло уважать ее еще больше. Несмотря на свой небольшой рост, она была сильной. И умной. И красивой…

– Я же говорил вам, что уже бывал здесь, – ответил Лайонел. – Выйдя сегодня утром из дома, я тотчас же узнал его.

Недоверчивое фырканье Дика вновь заставило Лайонела обратить на того внимание: не забыл ли старик об их вчерашней договоренности?

– Вы что-то сказали? – холодно спросил он. Дик хмуро покачал головой, и Лайонел опять обратился к Элен.

– Я был в Рэдкорте с родителями на празднике по поводу вашего рождения.

Элен, казалось, нисколько не удивилась, не говоря уже о том, чтобы обрадоваться, будто новость была лишь очередным добавлением к грузу, лежащему на ее хрупких плечах. Не поверила ему? Это показалось Лайонелу обидным. Неужели она такого низкого мнения о нем?

– Так, значит, теперь вы нас покинете?

Негромкое замечание Элен обидело его еще больше. Неужто он настолько неприятен ей?

– Я не уеду до тех пор, пока не выясню, кто именно воспользовался моим именем, – сказал он с удивившей его самого злостью. Собственно говоря, ему было совсем не обязательно заниматься этим лично, можно просто нанять частного сыщика. Впрочем, и тогда нет никакой нужды оставаться в Рэдкорте. Где-то неподалеку находится его охотничий домик. Он там давно не бывал, но знал, что тот прекрасно содержится живущей при нем прислугой. Идея была заманчивой, но почему-то баронет решил от нее отказаться.

Внезапно он обратил внимание на Мэри, давно уже хлюпавшую носом над своей тарелкой.

– Что с вами, черт возьми, такое? – грубо спросил Лайонел, ненавидевший плаксивых женщин.

Она взглянула на него голубыми, как у сестры, глазами.

– Вы не можете здесь оставаться!

Он услышал предостерегающий возглас Элен, но не обратил на него никакого внимания.

– Извините, но мне казалось, что вы сами заинтересованы в выяснении личности отца вашего будущего ребенка.

Всхлипнув, Мэри вскочила на ноги и встала в драматическую позу.

– И что потом? – воскликнула она – Что произойдет после того, как вы его найдете? Наденете на него наручники? Посадите моего любимого в тюрьму? – И, разразившись слезами, Мэри выбежала из комнаты.

В комнате наступило гробовое молчание, и Лайонел заметил, как Элен обменялась с Диком сердитыми взглядами. Понимая, что у него нет выбора, он выругался про себя и бросив сожалеющий взгляд на почти не тронутую тарелку с едой, последовал за Мэри.

К подобным драматическим сценам Лайонелу Хартфорду было не привыкать. Лондон полон капризничающих молодых леди и зрелых матрон, причем проблемы некоторых из них были вполне реальны и связаны с мужьями, любовниками или долгами. Встречались такие и ему, так что порой роли утешителя избежать не удавалось.

Сдерживая раздражение, Лайонел подошел к высокой ольхе, под которой на каменной скамье сидела плачущая девушка. Но, как известно, нет худа без добра: сейчас самое время выведать у нее всю правду, трезво и хладнокровно рассудил он.

Неторопливо подойдя к скамье, Лайонел уселся рядом с Мэри.

– Могу вас уверить, что у меня нет ни малейшего намерения засадить вашего возлюбленного в тюрьму, – сказал он.

– Это вы только так говорите!

– Да, говорю, – согласился Лайонел, смягчая тон, – но и думаю так же. Может быть, вы объясните мне, что именно произошло.

Она отвернулась и слегка отодвинулась от него.

– А что вы с ним сделаете?

– Постараюсь добиться, чтобы он больше не пользовался моим именем, – иронически улыбнувшись, ответил он, не уточняя, как именно собирается добиться этого. – А кроме того, сделаю все, что в моих силах, чтобы он женился на вас, – добавил Лайонел, умалчивая о возможности того, что ее любовник уже имеет жену и пятерых детей в придачу.

Мэри вновь повернулась к нему.

– Его не нужно к этому принуждать! Если бы не некоторые затруднения, мы бы давно были помолвлены, – сказала она дрожащим голосом. – Что-то не позволяет ему соединиться со мной, я это точно знаю!

– Тогда позвольте мне помочь вам, – настаивал Лайонел. Явно уступая, она нехотя кивнула головой.

– Вы не представляете себе, как нам жилось после смерти папы.

– Так расскажите, – не отставал Лайонел. Явно в расчете приобрести его симпатии, Мэри захлопала влажными ресницами, не зная того, что может достигнуть этим только обратного.

– О, это просто ужасно – оказаться запертыми здесь, никого не видеть и ничего не иметь.

– С вами была ваша сестра, – возразил он.

– Элен? Ей нет никакого дела до красивых платьев и дорогих вещей! Она не против того, чтобы работать как служанка, пока окончательно не испортит себе руки. – Будучи полностью согласен с этим, но не желая мешать ее признанию, Лайонел промолчал. Почувствовав его неудовольствие, Мэри попыталась оправдаться. – Элен все это нипочем, уверяю вас! Но я сделана из более деликатного материала и не в силах выносить столь суровую жизнь, поэтому делала все более дальние прогулки в попытке убежать из этой… тюрьмы! И вот однажды мы встретились с ним в лесу.

Лайонел молчал, надеясь услышать хоть что-нибудь, позволяющее определить личность самозванца.

– Он сказал, что у него неподалеку есть охотничий домик… и что не видел никого прекраснее меня. Мы начали встречаться ежедневно.

– Где?

Она непонимающе взглянула на него, потом раздраженно ответила:

– В лесу, я же вам сказала.

– Значит, вы никогда не были в том охотничьем домике?

– Разумеется, нет! – воскликнула Мэри, будто оскорбившись самим этим предположением. – Он не желал возбуждать слухи среди прислуги, поэтому снял неподалеку пустующий коттедж, и мы… часто бывали там.

По крайней мере, его охотничий домик тут ни при чем, но этот подонок соблазнил приличную девушку в какой-то хижине, как последнюю шлюшку! Лайонел стиснул зубы. Хотя сама по себе Мэри его мало интересовала, но, видит Бог, кое-кто за это поплатится. Однако голос его оставался абсолютно спокойным, когда он спросил:

– И что потом?

– Потом я начала догадываться… – Мэри покраснела и отвернулась, – о своем состоянии и сообщила ему об этом. Он несколько встревожился, но был ко мне так же добр, как всегда, – поспешила добавить она. – Сказал, чтобы я ни о чем не беспокоилась, но сам явно нервничал. Думаю, его тревожила мысль о нашем опекуне, – сердито добавила Мэри.

– А кто он такой?

Мэри ответила с поразившей его злобой:

– Дядя Рейнолд!

– Брат вашей матери? – спросил он, помня, что графский титул не был унаследован. – И где он теперь?

– Кто его знает? Может, в Париже, а может, и в Риме. Мы никогда его не видели. Он оставил адрес, и Элен пишет ему, но редко получает ответы.

– А что ваши поверенные?

– Элен встречалась с ними после смерти папы. – Мэри пожала плечами. – До тех пор, пока мы не выйдем замуж, он останется нашим опекуном. – Глаза ее слегка сузились. – И я знаю, что даже Хоупу… то есть моему возлюбленному… никогда не получить разрешения опекуна на брак. Я предлагала убежать с ним, но он не хотел даже слышать об этом, говоря, что не хочет губить мою репутацию, – добавила она с вызовом. – А теперь, боюсь, дядя Рейнолд встанет между нами.

Лайонел нахмурился. Похоже, опекун присвоил причитающееся девушкам наследство, оставив им только требующий присмотра дом. Сам дом скорее всего, не подлежит отчуждению, а не то Рейнолд продал бы его прямо из-под ног сестер Литтлтон.

Тем временем Мэри вновь разразилась слезами.

– Успокойтесь. С Рейнолдом я разберусь. А теперь скажите мне, как выглядит этот ваш молодой человек, – потребовал Лайонел.

– Он молод и красив, – всхлипывая, начала девушка, – со светло-каштановыми волосами и голубыми глазами, и совсем не столь жесток, как некоторые…

– Объясните, что вы имеете в виду, говоря «не столь жесток», – перебил ее Лайонел.

– В нем нет этого вашего невыносимого высокомерия, он не говорит со мной так, словно считает меня низшим существом! – При этих словах у Лайонела начали появляться кое-какие соображения насчет личности этого достойнейшего человека, и губы его искривились в усмешке. – Не смейте смеяться надо мной! – вскричала Мэри. – Мне все равно, что вы обо мне думаете. Я вас ненавижу!

– Неужели? – притворно удивился он.

– Да! Я вас ненавижу! Ненавижу, потому что вы не оказались им. – Она всхлипнула. – Вы разрушили последние мои иллюзии, разрушили все…

Хартфорд никак не ожидал подобной прямоты и откровенности от столь юного создания. Может, она не так уж и отличается от своей сестры? Но как бы то ни было, он должен помочь Мэри отыскать пропавшего любовника. Причем, возможно, к их обоюдной выгоде.

Глава шестая

Злой от того, что ему приходится быть у Хоупа на посылках, Дик отыскал дверь для прислуги и громко постучал. Черт бы побрал этого баронета, что бы он там ни говорил. Ведь сразу видно: он смотрит на Элен, как голодный на хлеб. Нет, надо сделать все возможное, чтобы этот парень не заполучил желаемого.

– Чем могу служить?

Погруженный в свои мысли, Дик встрепенулся. В дверях стояла высокая, плотного сложения женщина, вытирающая руки о большой фартук.

– У меня сообщение от его светлости, предназначенное камердинеру, мистеру Барроу, – пробормотал он.

– Неужели весточка от баронета? – возбужденно переспросила женщина. – Слава Богу! – Она втащила Дика в дверь и провела на большую кухню, где обедали несколько человек прислуги. Один, в черной кожаной куртке, похоже, был коллегой Дика, шофером. – У нас новости! – При ее радостном возгласе все вскочили на ноги. – Агнес, найди-ка Барроу!

– Сейчас, Пег, – сказала миниатюрная девушка и выбежала из комнаты.

Гость был приглашен к столу. Оглядев царящее на нем изобилие, Дик невольно облизнулся.

– Вы что, пока баронета нет дома, решили опустошить его кладовую?

Громко рассмеявшись, Пег хлопнула его по спине так крепко, что он чуть было не уткнулся носом в уже поставленную перед ним тарелку.

К прибытию мистера Барроу рот Дика был набит до отказа, поэтому, сунув руку в карман, он молча протянул камердинеру конверт. На его взгляд, этот строго одетый слуга с прекрасной осанкой гораздо больше походил на баронета, чем его хозяин.

Камердинер прочитал записку молча, на его бесстрастном лице не дрогнул ни один мускул. Приказав одному из лакеев отнести запечатанный конверт со вторым письмом мистеру Мейкону, он опять повернулся к Дику.

– А вы подождите здесь.

Это было сказано весьма надменным тоном. Если бы не гора вкусной еды на тарелке, старик с удовольствием послал бы его к черту, но вместо этого лишь утвердительно кивнул и продолжил свое приятное занятие.

После ухода Барроу, забравшего с собой Пег и одного из лакеев, оставшиеся слуги забросали Дика вопросами. Тот лишь покачал головой, не желая выдавать местопребывание баронета, чтобы не навредить этим Элен и Мэри.

– Но с ним хотя бы все в порядке? – спросил один из лакеев с настойчивостью, вынудившей старого шофера ответить утвердительно. Дик был крайне поражен, когда спрашивающий возблагодарил Господа Бога за добрую весть, а все прочие радостно заулыбались. Неужели хозяин им так нравится? Эта мысль почти лишила его аппетита. Есть он не прекратил, по желание заметно уменьшилось. Черт бы побрал баронета, способного испортить человеку аппетит даже в свое отсутствие.

Вернувшаяся Пег начала отдавать приказания двум, по всей видимости находившимся под ее началом, служанкам. Всем прочим тоже было явно не до какого-то шофера. Нахмурившись, Дик поднялся из-за стола и, направившись к двери, чуть было не столкнулся с камердинером. За ним следовал лакей с-двумя чемоданами.

– Погрузите багаж в автомобиль этого джентльмена, – приказал Барроу.

– Эй, подождите минутку! Что тут происходит? – воскликнул недоумевающий Дик.

– Его светлость нуждается в некоторых вещах.

Целых два чемодана? Он что, собирается жить в Рэдкорте до скончания века? Старик недовольно скривился, но позволил загрузить чемоданы в багажник своей потрепанной машины. Не успел он сесть за руль, как из дома выбежала Пег с какими-то коробками, которые и вручила Дику.

– Пег, ваша дочь не нашла еще себе места портнихи? – спросил камердинер.

– К сожалению, нет, мистер Барроу.

– Тогда нам придется захватить ее с собой.

– О, благодарю вас, мистер Барроу! Да благословит Бог вас и его светлость! – радостно воскликнула женщина.

Дик едва не выронил из рук коробку.

– Что тут творится? – крикнул он, глядя на камердинера.

Тот взглянул на старика с таким утомленным видом, что Дику захотелось придушить его.

– Сейчас мы заедем за миссис Дирк, дочерью Пег. Она портниха по специальности, поэтому для начала она поможет нам в наших покупках.

– В каких таких покупках?

– Различных тканей на платья.

Дик остолбенел.

– Неужели вашему баронету мало двух чемоданов с вещами? – спросил он. – И эта миссис Дирк должна будет сшить ему что-то еще?

– Разумеется, нет! – воскликнул Барроу. – Одежда его светлости пошита лучшими кутюрье.

– Тогда что, черт побери, мы собираемся покупать?

– Ткани, за которыми мы едем, предназначены на платья для двух юных леди, которых я не имею чести знать. Миссис Дирк должна будет сшить наряды для них.

– Погодите минутку… Дондоу или как вас там! – воскликнул Дик.

– Моя фамилия Барроу.

– Ладно, пусть будет Барроу. Но мне ничего не было сказано о том, что я должен привезти в поместье женщину!

– Этого не может быть, – возразил камердинер, ткнув пальцем в письмо Хоупа. – Его светлость определенно требует, чтобы я захватил с собой портниху.

– Захватил с собой? И куда это вы собрались?

– Туда, где я присоединюсь к баронету, любезнейший, – надменно сообщил Барроу. Прежде чем Дик успел что-то на это ответить, вновь появилась Пег – в шляпке и с большой сумкой в руках. Камердинер помог ей усесться в машину. – Теперь можно ехать, – сказал он, присоединяясь к женщине.

Дик стиснул кулаки, испытывая огромное желание вышвырнуть непрошеных гостей из своей машины. Но тут в его памяти всплыли сестрицы Литтлтон – Элен в потертых брючках и Мэри в перешитом материнском платье. К тому же он успел убедиться в том, какая Пег превосходная повариха. Да, ее помощь в доме будет не лишней… хотя бы некоторое время. Если он станет хорошенько присматривать за Хоупом, чем может помешать присутствие в Рэдкорте пары-тройки баронетовских слуг?

Тяжело вздохнув. Дик уселся за руль своего видавшего виды «бентли», смутно предчувствуя, что неприятности, которые следует ожидать от баронета, только начинаются.

Выйдя встретить возвратившийся автомобиль, Лайонел улыбнулся ужасу, в который пришел Барроу по поводу внешнего вида своего господина, и приветственным восклицаниям Пег. Оба они служили у него много лет, на них можно было всецело положиться. Несколько оправившись от первоначального шока, камердинер представил баронету дочь Пег, миссис Дирк.

Не обращая внимания на мрачный вид Дика, Лайонел кивнул слугам и отправился на поиски Элен. Все это утро она избегала его, и баронету не хватало ее общества. Но едва переступив порог кухни, он ощутил такой позыв желания, что почти испугался: ни одна женщина никогда не действовала на него подобным образом! Чтобы сохранить хотя бы видимость спокойствия, Лайонелу пришлось сделать над собой героическое усилие.

– Дик вернулся, – сказал он Элен как можно более безразличным тоном.

– Прекрасно.

– Кроме того, приехал мой камердинер, Барроу, вместе с кухаркой и молодой вдовой, которая…

При этих словах Элен подняла на него взгляд.

Лицо ее осталось совершенно спокойным, но глаза сверкнули гневом.

– Мы не сможем прокормить несколько лишних ртов.

– Само собой разумеется, все расходы по их содержанию я беру на себя. Пойду пошлю Дика за провизией в деревню.

– Разве вы не можете обойтись без камердинера? – с насмешкой спросила Элен.

– Надеюсь я доказал, что могу, но предпочитаю не делать этого, – ответил Лайонел.

– А без этой вдовы? Какие услуги будет оказывать вам она?

– Вдова – портниха, она здесь для того, чтобы пошить новые платья для вас и вашей сестры.

– Мне не нужны ваши платья!

– Что с вами случилось?

– Ничего со мной не случилось. Просто я предпочитаю ту одежду, которая у меня есть. – сказала Элен, вызывающе вскинув голову, и Лайонел понял, что опять задел ее гордость. – И какую плату господин баронет ждет за эти подарки? – спросила она. – Или вам кажется, что, поскольку репутация Мэри пострадала, вы можете использовать ее для утоления… своей похоти? Нет, этого я вам не позволю!

Изумленный Лайонел на мгновение остолбенел, а потом, закинув голову назад, громко расхохотался. Девушка смотрела на него с выражением, ясно говорящим: за честь своей младшей сестры, пусть несколько подпорченную, она будет бороться до последнего. Это заставило баронета перестать смеяться. Он гордился ею, такой сильной, прямодушной…

– Уверяю, мисс Литтлтон, ваша сестра меня совершенно не интересует.

– Я видела вас этим утром в саду. – Во взгляде Элен явно читалось недоверие.

– По вашим с Диком обвиняющим взглядам я решил, что должен успокоить расстроенные нервы вашей сестрицы. То, что вы наблюдали, и было попыткой сделать это. Но я с радостью откажусь от любых контактов с Мэри в будущем. – Он усмехнулся. – Особенно если они заставляют вас ревновать. – Отчаянно мотая головой, Элен отступила и Лайонел двинулся вслед, обжигая ее взглядом. – Этот разговор насчет Мэри просто нелеп, – бормотал он. – Мы, похоже, оба знаем, куда направлена моя, как вы ее назвали, похоть.

Глаза Элен широко раскрылись, когда Лайонел взял ее за подбородок. Ласково гладя нежную кожу, он наблюдал за тем, как затуманиваются девичьи глаза и медленно опускаются густые ресницы. Склонив голову, баронет коснулся губами ее губ, будто стремясь внушить: она принадлежит ему.

Это было все, чего в данный момент желал Лайонел, но Элен этого уже казалось мало. Закинув руки ему на шею, она удержала его голову, и он, охотно подчинившись, впился в ее губы уже по-настоящему. Теряя контроль над собой, баронет опустил руки на талию Элен и посадил ее на край стола…

В этот момент до его ушей донесся какой-то посторонний звук. Резко повернув голову, Лайонел увидел стоящего в дверях с совершенно непроницаемым лицом Барроу.

– Ужин накрыть пораньше, ваша светлость?

Баронет медленно снял Элен со стола и отошел в сторону.

– Нет, Барроу, накройте в обычное время, – ледяным тоном сказал он.

Камердинер поклонился и вышел.

В первый раз в жизни Лайонел испытывал желание провалиться сквозь землю. Он чуть было не овладел Элен прямо здесь, на кухне, куда мог войти каждый, а не только Барроу.

Глядя на то, как Элен, извинившись, поднимается из-за стола, Лайонел почувствовал глухое раздражение: похоже, она намеренно не смотрит на него. Разумеется, можно было последовать за ней, но он давно уже понял, что прежде чем объясняться, необходимо подождать, пока поутихнут страсти. А Элен еще явно не успокоилась. После вчерашнего происшествия она избегала его словно прокаженного. И продолжает избегать.

Лайонел сам не понимал, что такое на него нашло, но был очень рад тому, что Барроу помешал ему, прежде чем дело зашло слишком далеко. Хорошо еще, что это был именно Барроу, а не Дик, который мог, не задумываясь, воткнуть ему нож в спину. Он взглянул на старого шофера. Тот был сегодня настроен благодушно и, вопреки своему обыкновению, не бросал на баронета хмурых взглядов.

– Должен сказать, ваша светлость, что вы нашли себе отличную повариху, – заявил он, довольно похлопывая себя по животу.

– Да, наша Пег просто золото. Но заслуга в том вовсе не моя, а моей матери. Как и во всем прочем, в выборе поварихи она проявила безупречный вкус и здравый смысл, – ответил Лайонел. – Однако теперь, когда мы оба утолили свои первоочередные потребности, пора заняться главным – розыском самозванца, – продолжил он. – Что ты знаешь о месте, где Мэри встречалась со своим любовником?

Глаза Дика так и распахнулись от удивления.

– О чем это вы?

– Мэри сказала мне, что встречалась с ним в коттедже, неподалеку от моего охотничьего домика. Можешь ты проводить меня туда?

– Зачем?

– Хотелось бы взглянуть на это место. Может быть, оно что-нибудь скажет о его личности.

– Я знаю, где оно, сам был там. Поджидал негодяя несколько ночей, после того как Мэри рассказала обо всем. Но он так и не вернулся. – Дик фыркнул. – Не слишком-то обольщайтесь: там нет ничего, что могло бы вывести на него.

– И все же, если ты не против, я хотел бы осмотреть все сам, – настаивал баронет.

– Как хотите, – Дик пожал плечами. – Я, правда, обещал свозить Пег в деревню за провизией, но сначала покажу вам этот чертов коттедж.

Как ни досадно, но Дик оказался прав. Обшарив весь коттедж, Лайонел не нашел ровным счетом ничего, что могло бы помочь в поисках соблазнителя. Вернувшись в поместье, он хотел повидаться с Элен. Узнав, что она и Мэри находятся на примерке у миссис Дирк, баронет воспользовался возможностью без помех пройтись по дому в сопровождении Барроу. Тот на ходу делал заметки по поводу состояния мебели и прочих проблем. Было ясно, что дом давно находится почти в запустении, не говоря уже о необходимости значительной модернизации. В который раз Лайонел заметил на стенах следы когда-то висевших тут картин и твердо решил расспросить Элен как об этом, так и о финансовой поддержке со стороны опекуна.

Их путешествие завершилось в кабинете, который баронет осмотрел более тщательно. Хотя он не постеснялся исследовать содержимое ящиков чужого письменного стола, однако не обнаружил ни писем от пресловутого Рейнолда, ни каких-либо финансовых документов. Нашлась лишь книжка с записями расходов и доходов.

Открыв ее, Лайонел с удивлением заметил, что последней расходной статьей была плата за свинью. В поместьях, подобных этому, обычно имелась своя живность либо ее получали в счет арендной платы.

Просмотрев страницы, заполненные записями мелких трат, в основном на продукты, он наконец дошел до первой записи о денежных поступлениях и громко выругался: картина довольно известного художника была продана почти за бесценок. Было еще несколько записей о продажах известных произведений искусства, причем гораздо дешевле их истинной стоимости. И все это приобрел один и тот же человек.

Местный помещик. Мистер Уорсли.

– Вы чем-то недовольны, ваша светлость?

Подняв голову, Лайонел увидел, что Барроу смотрит на него с выражением некоторого беспокойства на лице.

– Я обнаружил, где находятся отсутствующие предметы. Все обстоит гораздо хуже, чем можно было предполагать.

– Неужели?

– Да, весьма ценные веши были проданы по абсолютно смехотворным ценам помещику-соседу.

– Вероятно, это было их единственным способом хоть что-то выручить, ваша светлость. В этих местах нелегко найти человека, способного купить подобные вещи, – резонно заметил Барроу.

Лайонел постарался подавить в себе нарастающую волну гнева, однако мысль о том, что Элен, вынужденная сама заниматься уборкой огромного дома и приготовлением пищи, еле сводит концы с концами, мало этому способствовала. И баронет мысленно занес Уорсли в список людей, с которыми необходимо разобраться, – после соблазнителя-самозванца и дядюшки Рейнолда. Да, здешние дела, похоже, не дадут мне скучать, с мрачной усмешкой подумал Лайонел.