Текст книги "Место под солнцем"
Автор книги: Валерия Аальская
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Валерия Юрьевна Аальская
Место под солнцем
Инеем занесена
Трава на увядшем лугу.
Какая печаль!
Где сыщет теперь отраду
Странника сердце?
Сайгё (Сато Норикиё)
Заветные горы синели далеко за горизонтом.
Там, на залитых солнцем скалах, где между камнями пробивается редкая и тусклая, сероватая травка, стоит маленький домик, прилипший к склону, с аккуратной тропинкой и чисто выметенным крыльцом. В окнах трепещут занавески, над печной трубой вьется светлый, полупрозрачный дымок, легкий и издали похожий на серебристую дымку; в маленькой конюшне всхрапывает белый Вихрь, низенький беспородный конь с темными гривой и хвостом и большими умными глазами.
В том доме всегда очень чисто. В единственной маленькой комнатке натерты скрипящие половицы; камин вычищен до рыжины – со многих кирпичей уже давно сошла облицовка; щербатые тарелки и котелки натерты песком до тусклого блеска, каким блестит чистая, хоть и довольно старая, посуда. Высокие часы с угрюмым, гулким маятником всегда показывают точное время. На грубых деревянных полках стройными рядами стоят немногочисленные из-за своей дороговизны книги; на столе в шкатулке скучают старые кольца с выпавшими камнями, перстни позеленевшего серебра, затертые броши и кулоны на порванных цепочках – вещи когда-то ценные, но теперь уже потерявшие всякий смысл. Единственная новая – или кажущаяся новой, – вещь в этом доме – телескоп с чисто вытертыми стеклами на трех ногах, стоящий у окна. Он повернут точно на север.
– Видишь, девочка моя, ту звезду?.. Видишь? Она всегда горит ярче всех. Здесь ее называют Сердцем Северной Короны. Где бы ты ни был, если идти за ней, она всегда приведет тебя к Закатным Горам… А знаешь ли ты, сколько звезд в Северной Короне? Шестнадцать, по числу всех королей Даттаха. Когда на престол всходит новый король, на небосводе зажигается новая звезда… А как зовут самую молодую звезду в Северной Короне, знаешь?..
– Иайни-Асириус?..
– Конечно, как нашего нынешнего короля и его королеву… А знаешь, что говорили о Северной Короне пророки?.. "Когда в Короне зажжется алый огонь, туча нависнет над Даттахом, и лишь возрождение звезды спасет Королевство". Говорят еще, что, когда падет Корона, падет и Даттах… Впрочем, это все глупости.
Старый волшебник добро усмехается и уходит от телескопа к затухающему камину. На нем длинная синяя ряса и золотой медальон на очень тонкой цепочке с выгравированным созвездием Северной Короны. Он любит старые сказки.
Местные жители почти никогда не поднимаются в Заветные Горы – дескать, дурное предзнаменование, и место само нехорошее. Поэтому можно считать, что кроме него, ученицы, горных коз да снежных барсов здесь никого и нет. Заветные Горы пустынны; впрочем, мага ни это, ни россказни крестьян не занимали.
– Завтра пойдет снег, – будто бы невзначай бросает старик и щелкает огнивом.
В камине весело пляшет желтый огонь.
Ирана грустно улыбнулась. В следующий день и в самом деле пошел снег. Он замел все дороги и покрыл перевалы толстым пуховым одеялом – так, что на лошадях и не пробраться. Высоко в горах что-то злобно и гулко ухало и гремело, будто зимней грозой – там уже сходили первые в эту зиму лавины.
В такое ненастное время волшебник обычно сидел за столом и перебирал свои записи, писанные мелким и аккуратным, но неразборчивым почерком. Но сейчас он все больше стоит у окна и смотрит в размытую пургой даль.
В камине мерно и по-домашнему уютно искрит огонь; ветер завывает в трубе и гоняет по улице снег. Окно совсем заледенело, так, что едва можно различить покосившуюся деревянную ограду, невесть против кого выставленную в нескольких локтях от стен дома. В пристройке храпит заскучавший Вихрь.
Ирана сидит и вяжет очередной носок из крепкой и теплой овечьей шерсти, не забывая изредка помешивать ложкой кашу, булькающую на огне.
Зима.
Ирана не любит зиму. Впрочем, мирно сидеть вот так, у огня, прислушиваясь к песням холодного северного ветра, ей нравится.
В заледеневшие окна все еще видно Сердце Северной Короны – оно горит ярко и никому не позволяет себя затмить. Ирана припомнила, что на самом деле звезда называется Ирин-Юпитер, по именам наследницы династии и ее мужа, короля…
"Быть бы одной из этих звезд… Говорят, что с зимой жизнь в столице только оживает. Там король с королевой… Хорошо быть королевой", – мечтательно думает она. Она никогда не была в столице, да и Асириуса видела только одного – того, который на небе.
Старик крутится вокруг телескопа, рассматривая Северную Корону то так, то эдак, и бормочет что-то себе под нос.
– Да что же это такое… Обещали же… так, на шестнадцать градусов к востоку, надо не забыть… обещали же приехать еще осенью, до того, как закроются перевалы… Безответственные люди! Это дело не терпит до весны, – различает Ирана. Волшебник раздражен и бурчит без умолку; но он часто так делает, и Ирана быстро успокаивается – она привыкла не обращать внимания на непонятное бормотание.
– Пять… шесть… – и она привычно считает петли, уютно устроившись у камина.
Это самый обыкновенный зимний вечер, тихий и спокойный.
И на следующий день все было так же – мерно выл ветер в трубе и урчал огонь.
И на послеследующий.
Через два дня буран утих, и горы вновь озарило светлое, яркое солнышко, играющее золотом на скалах и сугробах.
Они так же сидели вечером, волшебник у телескопа, Ирана у камина, когда он вдруг вскрикнул:
– Едут!
Ирана глянула в окно и ахнула.
Они выскочили во двор как были, не обращая внимания на пронизывающие горные ветра и холодный, тающий под босыми ногами снег. Сквозь щелку в двери какой-то озорной вихрь попал в дом и вступил в схватку с огнем, искрящимся в камине.
На узкий утес, занесенный снегом, садились даккорны.
Даккорнов, высоких и статных зверей, с чешуей благородного изумрудного цвета и янтарными фасетчатыми глазами, было двое; один повыше, с длинной шеей и брюхом, покрытым золотистой чешуей, второй гораздо изящнее, с чуть раскосыми озорными глазами – очевидно, это было самка.
Даккорны были в полной сбруе, один нес на себе троих, а второй – двух всадников. Из них пятерых женщина была только одна, высокая, стройная, в полном летной облачении. Она правила даккорночкой; за ней сидел статный мужчина в тяжелой черной шубе. На другой даккорне ехал старик с таким же медальоном, как у Учителя, и еще два ничем не примечательных человека, один повыше, носатый, другой пониже.
– Н-да, скромненько, – тихо произнес высокий и носатый, который сразу же Иране не понравился.
На высокого шикнул тот, что в шубе, выступая вперед. Он немного постоял в гнетущей тишине – у Ираны начали мерзнуть ноги, – и с какой-то странной интонацией, содержащей в себе одновременно горечь и нежелание смериться и констатацию факта, произнес:
– Королева умерла.
– Ее Величество Иайни?.. – ошарашено переспросила Ирана
– Мои соболезнования, Ваше Величество, – с почтение в голосе произнес волшебник, делая четко выверенный поклон.
Мужчина в шубе сдержанно кивнул и, усмехнувшись, спросил:
– Я так полагаю, Мастер, ей вы ничего не объяснили?..
Волшебник покачал головой.
– Это в вашем стиле, – усмехнулся он. Ирана с отвисшей челюстью разглядывала наверняка жутко дорогую шубу и медальон на цепочке с таким же узором, что и у Учителя, но с рубином на месте звезды Иайни-Асириус. – Быть может, мы пройдем в дом?.. Кажется, девушка несколько замерзла…
Учитель сделал приглашающий жест. Ирана хотела было тоже отступить, но Его Величество вежливо и непреклонно пропустил ее первой.
– Ирана, девочка моя, спустись в погреб, принеси грибочков и красного вина для гостей.
Она кивнула и нырнула в темный погреб. Грибы нашлись не сразу, вино стояло в самом углу. Она подхватила банку и бутылку и двинулась к двери, но остановилась у самого выхода: в комнате разговаривали.
Она приложила ухо к двери, говоря себе, что подслушивать, конечно, нехорошо, но иногда все-таки можно.
– …что, совсем ничего не объяснили?! – это говорил тот, который в шубе. – Ну хоть магии-то вы ее обучили?!
– У нее нет Дара.
– Девятнадцать лет просто на совершенствование в управлении Хранителем?! [1]1
Хранитель, или Хранящий Талисман, или Талисман – астральная сущность, накрепко привязанная к человеку и имеющая земной облик в зависимости от характера хозяина. Обладают магией и чрезвычайной силой.
[Закрыть]Зачем вы ее вообще сюда увезли?..
– Как выяснилось, изоляция – единственный способ удержать девушку в каких бы то ни было рамках, – философски заметил Учитель.
– Единственная наследница правящей династии! Прозябает в горах! Да и еще и ничего – понимаете, НИЧЕГО не знает из того, что должна была бы знать!
– Насчет легенд, правил этикета и политики я ее просветил.
– Ага, самостоятельно застегивать корсетные платья вы ее тоже научили?.. – встряла в разговор женщина. – Или выбирать прически?.. Танцевать, в конце концов?..
– Зато она свободно говорит на семи языках.
– Это большое достижение, с учетом того, что она с гарантией в первый же день заблудится в собственных покоях! Хорошо еще, что мы выехали заранее – у нас будет недели три на подготовку… Сколько ей лет?.. Девятнадцать?.. Да уж… Я, конечно, этим займусь, но, сами понимаете…
– Ну, по крайней мере, она научилась подслушивать, – добродушно усмехнулся Учитель. – Ирана, выходи оттуда.
Ирана, покраснев, вышла из погреба и поставила на стол грибы, вино и прихваченную по пути солонину. Женщина рассматривала ее, как ломовую лошадь на базаре.
– Дикарка, – вздохнув, вынесла вердикт она. – Минимум три дня на косметолога… Кожа загрубевшая, лицо неухоженное, волосы обкорнаны, как садовыми ножницами… Руки как у землепашца… Тяжелый случай. Кстати, меня зовут Ивейн, я, м-м-м, советница Его Величества и буду заниматься твоей адаптацией в столице.
– А я еду в столицу?..
Ивейн картинно закатила глаза.
– Так, объясняю коротко и ясно, слушай внимательно и запоминай. Это, – она ткнула пальцем в высокого и носатого, – Торрин, глава личной Гвардии Его Величества; это – она ткнула в того, что пониже, – Дабл, твой телохранитель; это – мастер Дореат, придворный маг, а это – Его Величество Асириус и, по совместительству, твой будущий муж!
У Ираны во второй раз за день отвисла челюсть.
– Ивейн, тебе не хватает такта, – мягко произнес Его Величество приятным баритоном. Шубу он снял, теперь на нем были белые брюки и такой же белый китель. Сам по себе он был довольно симпатичный, высокий, располагающий к себе мужчина с изящными усами и очень умными, проницательными глазами, но… – Я стал королем потому, что был женат на наследнице династии. Но Ее Величество Иайни умерла, и теперь я, по закону, обязан снова жениться на младшей наследнице династии… причем согласие брачующихся учитывается в самую последнюю очередь.
– А я-то тут при чем?..
В кармане Ивейн что-то пикнуло; она вытащила красивую серебряную звездочку, всмотрелась в переплетения гравировки и матюкнулась.
– Короче, забираем эту дуру и вылетаем. Там Совет собирается… Ваше Величество, ваше присутствие требуется немедленно. Ирана, собирайся.
Ирана на подкашивающихся ногах дошла до шкафчика и начала бездумно закидывать свои вещи в мешок.
– Переодевайся, дуреха, – рассмеялась Ивейн. – Давай быстрее, и едем. Эти вещи… – она сморщила аристократический носик, – они тебе не понадобятся.
* * *
И вот теперь она стоит и огромного витражного окна в огромной гостиной в своих покоях, смотрит на далекие Заветные горы и любуется яркими звездами. Отсюда так четко видна Северная Корона…
– Ну и чего стоишь столбом? У нас масса дел и катастрофическая нехватка времени! – Ивейн раздраженно захлопнула портьеры прямо перед ее носом и, распахивая шкафы, приказала: – Раздевайся!
Ирана потерянно на нее посмотрела.
– Чего ты на меня косишься? Я не левелао, дважды повторять не буду! Раздевайся-раздевайся, не боись, никто здесь тебя не увидит… Ну, наверное, – уже не так уверенно добавила женщина, придирчиво разглядывая довольно старые кожаные штаны с зеленой заплатой на колене и потертую рубаху, слишком большую для девушки – явно с чужого плеча.
Ирана неуверенно потянула шнуровку.
– Шустрее, шустрее! И слушай меня внимательно, на повторение у нас времени точно не будет… Пункт первый: леди… – Ивейн полюбовалась подопечной, отчаянно мерзнущей в полотняных застиранных панталонах (в комнате было довольно прохладно), и поправилась: – девушки в замке в штанах не ходят. Либо платье, либо юбка с блузой. Пункт второй: настоящая ле… – она запнулась, – девушка должна выглядеть аккуратно и опрятно… – Взгляд скользнул по грязным ногтям и встопорщенным волосам. – Ну и пункт третий, наконец: ближайшую неделю ты никуда, даже в дамскую комнату, не ходишь одна. Будем делать из тебя придворную даму, – со вздохом сказала Ивейн и неожиданно добавила: – Я убью Асириуса за это поручение!
– Но он же король!.. – вздрогнула Ирана.
Ивейн фыркнула, совершенно по-девчачьи и очень многозначительно подмигнув ей, а оттого мигом растеряв всю свою аристократичность, тихонько хихикнула и театральным шепотом произнесла:
– Я тебе сейчас открою страшную тайну… Кроме того, что Асириус король, он еще и просто мужчина… А, как известно, любая достаточно самоуверенная и инициативная сестра нашего племени может вращать любым мужчиной, как хочет…
– Вы с ним… э-э-э…
– Спали?.. Я и не отрицаю, – совершенно спокойно фыркнула Ивейн, снова превращаясь в светскую львицу со стажем и уводя Ирану к огромному бассейну в соседней комнатке. – Я его, так сказать, неофициальная фаворитка.
– А есть еще и официальная?..
– Само собой, как и у любого порядочного короля.
Ирана настолько задумалась, что удивленно ойкнула, когда Ивейн пихнула ее в подогретую магией воду. В ее словаре слово "порядочный" имело несколько иное значение.
– Нашего любимого монарха вообще тянет на харизматичных личностей, – задумчиво добавила Ивейн, выливая что-то белое и вязкое из глиняного кувшинчика. – Я всадница, Моника – магичка, а Вильена вообще валькирия… была.
– Была?..
– Ну да, была. С таким пузом, какое ей надул Его Величество, по степям с секирой наперевес не побегаешь… – Ивейн усмехнулась и с неожиданным ожесточением добавила: – Любит он нас обламывать.
– В каком смысле?..
Женщина с отсутствующим видом втирала Иране в волосы какую-то розоватую дрянь, вытряхнутую уже из другого флакона и обладающую странным, довольно резким, но все же приятным запахом.
– А вот так вот. Обламывает он нас, и все…
Немного подумала, и, решившись, произнесла:
– Я всю жизнь мечтала стать всадницей и служить на горных границах, летать в небесах с луком… – Ирана представила себе эту холеную брюнетку в полевой форме в горах, в сугробе и с луком и хихикнула. – Чего смеешься?.. Правду говорю… Заслужила право на даккорна, а это, между прочим, не так-то просто… Холила и лелеяла свою ДирРетту… Мечтала, как мы с ней взлетим над горами… А тут этот. Короче, теперь я в замке на должности штатных развозчиков короля, а это, скажу я тебе, скучнейшая работа… Моника ушла из института, забросила научную работу и распрощалась с женихом. Ну а про Вильену я уже говорила… Он умеет… очаровывать. Скотина. "Все мое, и жизнь ваша, и судьба…" А глаза такие до-обрые, располагающие, притягивающие… Свечка. Мотыльки летят – и сгорают… А знаешь, как это обидно – быть мотыльком?.. Короче, ты это, поосторожнее с ним. Хотя… Все равно ведь у него фавориток полно… Как у любого порядочного короля, – хмыкнула Ивейн, но было заметно, что ей все это совсем не по нраву. Вот только что можно возразить королю?..
– А королева?..
– А что королева? В наших кругах брак – политическая сделка на взаимовыгодных – или взаимоневыгодных – условиях, и не более того. Привыкай, девочка, тебе в этом мире жить…
В комнате воцарилось пугливое, гнетущее молчание.
Ивейн творила что-то на ее голове, хмурясь и бормоча что-то на неизвестном языке. Ирана морщилась каждый раз, когда она дергала слишком резко.
Жутко хотелось домой, к недовязанным носкам и теплому камину.
– А если я… не хочу?..
– Ты можешь отказаться, – напряженным тоном ответила Ивейн. – Но, пожалуйста, подумай… хорошо подумай. В конце концов, положение много что дает… платья, драгоценности, почет…
– Жила без них – и дальше как-нибудь проживу.
Ивейн нахмурилась и протянула ей полотенце.
– Ты-то, может, и проживешь… А вот Даттах… – Ивейн поморщилась и с какой-то странной интонацией произнесла: – Герцог Лаурея двинул на нас свои войска. Если сейчас сменится власть, то… я даже представить себе боюсь, что здесь будет.
Полотенце было пушистое и мягкое, в слова "Герцог Лаурея" ни о чем ей не говорили. Старый волшебник никогда не упоминал его в разговорах о политике.
– Да и тихо власть не сменится. Сейчас у Асириуса нет наследников. А борьба за престол в военное время… Да и Лаурей очень силен… у них такая армия… Мы проиграем.
Ирана, нахмурившись, ждала продолжения.
– Ну да ладно, не будем об этом, – преувеличенно бодро сказала Ивейн. – Не забивай голову политикой… Может быть, тебе здесь и понравится?.. Пойдем, портной давно ждет нас в холле…
Тем вечером она впервые в своей жизни лежала на огромной кровати на шелковых с тончайшим кружевом простынях.
– Добрых снов, Ирана, – слабо улыбнувшись пожелала Ивейн, гася в комнате все свечи и поправляя шторы.
– Добрых снов, – эхом повторила девушка.
В комнате было тихо и спокойно.
– И, Ирана… Я думаю, тебе это будет интересно…
Ивейн долго молчала и наконец произнесла:
– Прошлой ночью в созвездии Северной Короны видели алый огонь.
* * *
– Доброе утро, милорд, – она присела в аккуратном реверансе и вполне по-светски улыбнулась.
Неделя – Светлый Боги, всего неделя! – и она спокойно щебечет в коридоре замка с Его Величеством, да еще и называет его просто "милордом" – редко кому достающаяся привилегия. А король спокойно и располагающе улыбается, и глаза у него сразу становятся теплые, понимающие… обманчивые.
– Доброе утро, Ваше Высочество, – он сделал ударение на последнем слове и подал ей руку. Ивейн издали с чувством удовлетворения на все это смотрит. Что ж, не так плохо, как могло бы быть… По крайней мере, девчонка вполне уверенно держится на каблуках…
За эту неделю Ирана так и не успела обойти все свои покои, но зато, стараниями Ивейн, обзавелась внушительным дамским гардеробом, прошла курс не слишком приятных процедур у косметолога, отсидела четыре часа в кресле парикмахера, прослушала вводную лекцию для придворных дам и даже съездила на небольшую конную прогулку в обществе Ивейн и Тейлора – молодого виконта, троюродного брата короля. К удивлению Ивейн (да и самой Ираны), она неплохо держалась в седле – по крайней мере, пока лошади не уходили в галоп.
Судя по выражению лица Его Величества, он тоже был бы не прочь развеяться, но по дурацкой легенде, предусмотренной истинным повелителем этого мира – этикетом, познакомиться жених и невеста должны были только на субботнем приеме. Почему-то считалось, что образ монарха должен был быть нелишенным романтичности.
Именно на сегодняшний вечер и был назначен дебют Ее Высочества. При одной мысли об этом у Ираны начинали подкашиваться ноги.
Тем временем Его Величество с энтузиазмом, достойным лучшего применения, разглагольствовал о погоде, похоже, не обращая никакого внимания на то, что девушке абсолютно плевать на атмосферное давление.
После завтрака в пустой и сумрачной столовой (Его Величество с профессионализмом распиливал блинчики на микроскопические кусочки) Ирану конфисковала Ивейн с твердым намерением замучить до смерти своими склянками с женскими хитростями и не менее надоедливыми нравоучениями.
С ее внешним видом косметолог и парикмахер возились почти шесть часов. К конце этого безумия Ирана уже с трудом соображала и боялась смотреть на себя в зеркало.
– А ничего так получилось, – задумчиво заметила Ивейн – это была высшая похвала, на какую можно было надеяться. – Ну и как тебе?..
Иране уже было никак. Ее только преследовало странное чувство, что это все – НЕ ОНА, а картинка, нарисованная на зеркале. По крайней мере, себя она такой – даже в самом волшебном сне – никогда не представляла.
– Все же насколько хороший уход меняет женщину, – усмехнулась Ивейн, вспоминая то чучело, которое предстало перед ней неделю назад. – Да уж… Даже жаль тебя такую королю отдавать…
– Почему это?..
Ивейн грустно усмехнулась.
– Да хотя бы потому, что ему ты совершенно не нужна. Средство удержаться у власти, не больше. Может, он и хороший король, гениальный полководец и замечательный политик, но вот нормальный муж из него никогда не получится.
– Но ты же с ним… э-э-э…
– Ха! Ну и что?.. Да и если ты мне покажешь хотя бы дюжину девиц при дворе, которые с ним не "э-э-э", я прокукарекаю на приеме, – усмехнулась Ивейн. – И можешь мне не говорить, что это падение нравов и что это недопустимо. Те самые нравы, которые ты так любезно блюла в своей глуши, здесь уже почти ничего не значат. Ну то есть, конечно, невеста короля должна быть приличной девушкой и все такое… Но это всего лишь глупые традиции, и касаются они только королей.
– Я что-то не поняла – ты меня уговариваешь выйти за него или советуешь держаться подальше от этого гадючника?..
– И то и другое. ТЕБЕ здесь не место, но вот Ее Высочество обязана быть при дворе – если она, конечно, не хочет стать весьма желанной пленницей в уже почти развязанной войне.
– Ты ведь говорила, что этот герцог, как его там… уже двинул войска?..
– Лаурей. Двинул. Но пока эти войска идут по его земле, он может говорить, что проводит учения, усиливает гарнизоны на востоке в связи с опасениями нападения от кочевников, да хоть едет к любимой тете – мы все равно ничего не докажем. Хоть все всё и понимают.
– А король?..
– А король собирается жениться, – невозмутимо ответила Ивейн, пихая ее к дверям. – Идем, у нас осталось всего пятнадцать минут, а я забыла показать тебе одно движение…
И вот она стоит у стены в огромном зале с золотистыми стенами и мраморными полами, нервно кусает губы и думает лишь о том, как бы это сверкающее великолепие не рухнуло с ее головы. А в Зал входят пары… Королевский прием бывает лишь раз в полгода, и проигнорировать приглашение на него – недальновидное хамство.
Его Величество уже ходил по залу – как всегда, против часовой стрелки, подходя к разным группам людей и вступая в ни к чему не обязывающие разговоры, а иногда даже приглашая одиноких и симпатичных девушек на пару кругов.
– Девушка, вы танцуете?..
Она едва не подпрыгнула от неожиданности, но нашла в себе силы мило улыбнуться и позволила закружить в вальсе. Кавалер что-то ей говорил о прелести свежих роз; Ирана почти его не слушала.
Ее приглашали еще несколько раз; впрочем, танцевать ей быстро надоело: она никогда не испытывала тяги к бессмысленному кружению по залу – просто потому, что до этого ей не с кем и негде было танцевать. После она только вежливо отказывала – Ирана все равно постоянно напрягалась, стараясь не ошибиться в шагах, а такой танец не приносит никакого удовольствия.
– Скучаешь, принцесса?..
Ирана оглянулась, и на лицо против воли выползла робкая улыбка. С Даблом ей не о чем было разговаривать, Торрин считал разговоры с Ее Высочеством пустой тратой своего бесценного времени, короля она просто боялась, а Ивейн была уже слишком светской дамой, чтобы считать ее подругой – поэтому более-менее нормальные отношения у Ираны сложились только с Тейлором, которого она искренне рада была видеть.
– Пригласить тебя на танец?..
Она только покачала головой.
– А что так?..
– До сих пор путаюсь в шагах, – отшутилась Ирана.
– Да?.. Это после уроков Ивейн?! Не верится. К тому же мне кажется, что ты двигалась вполне грациозно… Да и наша Ивушка со своими движениями достанет кого угодно… Проверим?..
– Я не хочу танцевать.
– Прекрати, еще минут сорок – и этикет оставит тебе только Его Величество. Пока же и ты, и он вольны танцевать, с кем вздумается.
Ирана пожала плечами и неожиданно для самой себя подумала: "А почему бы и нет?..".
Тейлор улыбнулся и повел ее по кругу, не забывая при этом ослепительно, светски, а оттого совершенно искусственно улыбаться.
– У тебя колени дрожат, – едва слышно шепнул он, закружив девушку.
Ирана чуть покраснела.
– Так заметно?..
– Очень. Представляю, как тебя будет трясти, когда ты будешь танцевать с нашим монархом…
Ирана тоже представила и вздрогнула.
– Не бойся, он вообще-то не кусается. А то что у него улыбка крокодилья – так это наследственное…
Улыбка у Его Величества была вполне нормальная, даже притягательная, просто чуть напряженная.
– А это не считается клеветой на монарха?.. – подколола она.
– Нет. По крайней мере, ты перестала дрожать… А вообще-то, пойдем немного прогуляемся, с балкона открывается замечательный вид… Да не трясись ты так! Я же тебя не украду! А король пусть заговаривает зубы баронессе Вейрсхват.
– А что это за баронесса?..
– А вон та тетка. Ее муж, барон Вейрсхват – владелец самого богатого рудника на всем Даттахе. Их дочь уже давно при дворе, и они явно имеют виды на твоего суженого… Да брось ты думать о политике! Пойдем.
Наверное, даже если бы она и сопротивлялась, это все равно оказалось бы бесполезным. Впрочем, она и не собиралась сопротивляться.
Замок был расположен достаточно высоко в горах, на уступе, нависая над пропастью, что делало белое воздушное строение зрительно невесомым. С балконов, уставленный кадками с цветами, открывался потрясающий вид на Долину Музыкальных Ключей. Никто толком не знал, почему эта долина так называется, потому что ключей в ней не было, да и музыкальностью она не особенно блистала; впрочем, никто особенно этим и не заморачивался.
Над замком сияла луна – почти полная, а чистое небо было усыпано огромными и яркими звездами.
– Вон, видишь яркую звезду?..
– Сердце Северной Короны?.. Я знаю, она всегда приводит к Закатным горам.
– Не удивлюсь, если ты еще и знаешь вельх'свеатский и разбираешься в мифологии Горных земель, – рассмеялся Тейлор. – Вид у тебя такой… интеллигентный.
– На этом самом страшном языке с непроизносимым названием не говорю, – рассмеялась Ирана. – А вот про Горные земли мне Учитель рассказывал.
– Да?.. Приятно, что и мою родину не обошли вниманием…
– Ты с Горных Земель?! ТЫ?!!
– Ну да, а что?.. А, ты про то, что мы все неотесанные мужланы, не умеющие считать до трех?.. Прекрати, это предрассудки.
– Нет, я про то, что вы все должны быть брюнетами! И с длинными волосами!..
– Я такой, неправильный горец, – усмехнулся Тейлор.
– Расскажи, – не вытерпела Ирана.
– Про себя?.. Не-е-е, это неинтересно. Уж лучше про Горные Земли.
– Ну, про Горные Земли расскажи.
– А что рассказывать?.. Там красиво, особенно зимой, тогда снег укрывает все скалы, и все загадочно блестит, а лед похож на зеркало… И горные земли зимой похожи на сказочные, все переливается, огромные прозрачные сосульки свисают со всех крыш… Я, когда был маленький, всегда срывал эти сосульки и носился по всему городу, воображая, что это меч… а потом сосулька таяла… тогда я говорил, что мой меч разбит, и выковывал себе новый… А герцогский замок – самый красивый в Даттахе, он сам похож на зимнее чудо, и на площади перед ним каждый год возводят ледяные скульптуры, причем делают их все желающие… Мы с мальчишками тоже делали, росомаху. Росомаха была страшная-страшная, кривая-кривая, но мы были довольны – нам она казалась самой красивой на всей площади… А Асириус ходил мимо и аристократично морщил нос – они как раз в то время были у нас в гостях. Его мать не разрешала ему играть с нами, поэтому он делал вид, что ему это совсем не интересно… А весной все тает, и Горные Земли расцветают тысячами оттенков… У нас много цветов… Весной кажется, что природа сходит с ума… Ты никогда не видела горные лилии?.. Жаль… Они очень красивые и похожи на обычные, только переливаются всеми цветами радуги… А как поют птицы!..
– Любишь ты свою родину, – завистливо усмехнулась Ирана.
– Люблю. Знаешь такое стихотворение, "My heart's in the Highlands"?..
– Конечно, – улыбнулась Ирана и хорошо поставленным голосом продекламировала:
– Так вот, это про меня, – грустно усмехнулся Тейлор и неожиданно добавил: – У тебя красивый голос, ты, наверное, хорошо поешь…
– А почему ты уехал?..
– Я не уехал, я здесь с дипломатической миссией.
– А, понятно, – протянула Ирана, хотя на самом деле она ничего не поняла.
– Там действительно очень красиво. Только осенью бывает немного грустно… Но я все равно люблю свои земли – в конце концов, это мой дом. А ты что, не любишь свою родину?..
Ирана вздрогнула и отвернулась.
– А у меня нет родины.
– Это как?..
– А вот так. Я выросла в горах, в одиноком и пустом домике, прилепившемся к скале, не зная ни кто мои родители, ни кто я сама, ни даже того, что в девятнадцать лет выйду замуж за короля и проведу остаток своей жизни в этом каменном мешке, играя на клавикордах и рожая каждый год неблаговерному! – Последнюю фразу определенно говорить не стоило, но уже было поздно.
– Король не такой уж и плохой.
– Тебе легко говорить, не тебе быть его женой!..
Тейлор представил себя в невестах короля и усмехнулся.
– Ты что, так не хочешь?..
– Я… не знаю. С одной стороны, у меня никого нет, а оттого мне, по идее, должно быть все равно, за кого выходить, а в таком случае король – не такая уж и плохая партия… А с другой – все равно же хотелось романтики, цветов, конфет и нормального мужа… Да и вообще, я его… боюсь.
– Брось, на него еще ни одна женщина не жаловалась.
Ирана вспыхнула и оскорбленно на него посмотрела.
– Что?.. Я тебя утешаю, как могу.
Она вздохнула и облокотилась на тонкие перильца, вглядываясь в темноту до головокружения глубокого обрыва.
– Если ты не согласишься, погибнет Даттах, – тихо произнес Тейлор, подходя ближе.
– Если бы не это, здесь и духу моего бы не было, – грустно усмехнулась Ирана.
Они некоторое время молчали, а потом Тейлор неожиданно хмыкнул:
– Мы тут уже давно стоим. Представляю, в чем нас будет обвинять прислуга!.. Впрочем, совершенно беспочвенно… – он посмотрел на нее и тут же исправился, чуть покраснев: – Ты не подумай, ты очень красивая и в другой ситуации мы бы уже наверняка целовались… тут есть такая укромная ниша… Но ты – невеста короля.
– А ты уже без пяти минут женат, – грустно добавила Ирана. – И вообще… пойдем в зал, пока нас не начал искать Его Величество.
– Да, конечно, пойдем… И не трясись так больше… Поверь, король – такой же точно человек, он тебя не укусит и не съест. Он будет очень смеяться, если узнает, как у тебя дрожат колени…
Ирана усмехнулась, вырвала у него свою руку и первой вошла в ярко освещенный и чопорный зал, отчего-то кажущийся ей ярко раскрашенным задником деревянной сцены, на которой выступают безразличные марионетки.
