Текст книги "Академия. Взгляд из приемной (СИ)"

Автор книги: Валерия Тишакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Но как выяснилось, не только незамужние девушки считали, что я должна заживо похоронить себя. Поскольку, когда я вернулась на рабочее место, меня там ждал злой Джонатан.

– Ты опоздала с обеда! Я уже здесь жду тебя пять минут!

Я кинула взгляд на часы, они показывали без десяти час. Не поняла наезда!

– До конца моего обеда десять минут. В трудовом договоре прописано время с двенадцати до часу. Поскольку никаких дополнительных соглашений на этот счет мы с тобой не заключали, я считаю твои претензии необоснованными.

От этого замечания мужчина как с цепи сорвался.

– Тогда обоснуй, почему три человека тонко намекнули мне, что я заработаю кучу денег, если налажу выпуск сувениров из рогов! А еще двое поинтересовались, собираю ли я только свои рога или еще другим наставляю?

Я начала непроизвольно хихикать. Совсем забыла, что нас считают любовниками. А я с другим мужчиной в кафе сижу.

– Смешно тебе?– Нехорошо прищурился граф.– Вот тебе еще повод для веселья. У меня заодно и твоими расценками за час поинтересовались.

Мне стало как-то невесело. Я молча подошла к столу и начала рыться в бумагах.

– Что ты ищешь? Прайс на свои услуги? Подзабыла расценки?– Подпустил шпильку Эверо.

– Нет, смету на содержание парка при академии. Тут такая колония дятлов, что количество денег на посадку новых деревьев надо увеличить. Эти долбоклюи поди все старые деревья издолбили. Зато на подарках к дням рождения для сотрудников можно сэкономить. Вместо коньяка и конфет, будем дарить полено. Чтобы его долбили на досуге, а не стучали на людей по поводу и без.

Эверо подошел к столу и вырвал пачку бумаг прямо из моих рук и не глядя кинул их на столешницу.

– Зачем такие траты? Поступим проще! Ты теперь будешь обедать вместе со мной.

Я хмуро глянула на россыпь бумаг, которые час сортировала, потом подняла взгляд на графа.

– Разорюсь. У вас больно взыскательный вкус на заведение в которых вы обедаете.

– Я оплачу.

– Из любовниц в содержанки? Расту, однако. Может, снизойдете до нашей столовой? Покажете людям, что вы близко к ним. Из одного котла едите, так сказать.

Эверо передернуло.

– Спасибо, я не испытываю ностальгию по компоту из сухофруктов.

– И что ты предлагаешь? Мне дома готовить и тебе сверточки приносить? Я в кухарки к Эверо не нанималась. Мне твоего оглоеда хватает. Но у него есть маленький плюс! Продукты он покупает сам и посуду помыть за собой может! Хоть какая-то польза.

– А вот с этого места поподробнее. Ты тут секспросвет моему сыну устроила? Надеюсь, до практики дело не дошло? Мало ли где ты шлялась и с кем! Подцепит еще заразу.

– Что ты! Это ему не грозит, ведь главную заразу академии подцепил его папочка! Да ты мне спасибо должен сказать, что он твои деньги на проституток не мандыкает! И что пока ни одна благородная мамаша не притащила к тебе свою зареванную дочку с воплями о том, что твой детеныш ее обесчестил! Да мальчик об отношении полов на уровне пестиков и тычинок только знает!

– И поэтому он в оранжерее опылением занимается?!

– Могу дать ключи от этого кабинета, чтобы он брал пример с отца и трахал баб прямо на рабочем столе!

– Не забывайся! Одно мое слово и ты хлебаешь баланду и пьешь чифирь до конца жизни! Хотя нет, у тебя будет шикарный ужин, последний в твоей жизни! А потом тебя повесят!

– Отлично! Тогда в свете того, что мы “любовники” я дам признательные показания о том, что ты изъял у меня кровь и подставил жену.

– Мои сотрудники…

– Вот именно, что твои сотрудники, на которых ты надавил. У каждого начальника есть люди, которые мечтают подвинуть его задницу из начальственного кресла. О, твои завистники вцепятся в мои показания бульдожьей хваткой. Уверен, что рядышком болтаться не будем?

Джонатан выглядел так, как будто готовился придушить меня собственными руками. Я же уже прикидывала, дотянусь ли я до ножа для бумаг и есть ли в этом мире статья за превышение самообороны или придется надеяться на состояние аффекта.

Ситуацию, как ни странно спасла Марта. Она появилась в дверях как раз вовремя.

– Милый, можно?

– Нет!

– Пошла вон!

Она скорчила обиженную физиономию и буквально вылетела за дверь. Тут меня пробило на истеричное хи-хи.

– Похоже ты опять без секса. Блин, ха-ха, не могу. Знала бы Марта, что зайди она на пять минут позже, она бы избавилась от нафантазированной конкурентки в моем лице. Ой, ха-ха, как представлю, ее замершую с часами у двери и прикидывающую убил ты меня или нет. А потом… Милый, предлагаю обмен. Твое обручальное кольцо на молчание и мешок.

– А мешок зачем?– Помимо воли заинтересовался Джонатан.

– Мое тело из кабинета выносить, а то ковры здесь больно маленькие, труп не завернешь.

– Да, надо исправить это упущение.

Мы переглянулись и заржали.

– Ага, пойдем в магазин вместе со мной. Ты покажешь меня продавцу и попросишь подобрать ковер под мой рост, чтобы с головой завернуть можно было.

– И?

– Проверим, как скоро появятся санитары. Ну, или сыскари.

– Да, такой проверки готовности мое ведомство еще не знало.

– Не, не пойдет, вдруг санитары первыми приедут?

– Да, ты права. Больничная еда даже хуже чем у нас в столовой. Что возвращает нас к первопричине нашего спора. Ты понимаешь, что пока ведется расследование роль моей любовницы для тебя лучший вариант?

– Да понимаю. Но мне не хочется после расследования ловить на себе косые взгляды. А если ты начнешь меня водить по дорогим ресторанам, то слухи обо мне будут более чем красноречивы!

– А если по не очень дорогим?

– Ты там не питаешься. И моя зарплата к походам в кафе каждый день, не располагает.

– А если повышу тебе оклад?

– Ну…– Я задумалась.– На два золотых в месяц.

– Идет!– Джонатан протянул мне руку. Я протянула свою в ответ, но тут за дверью послышалось шебуршание. Тааак…

Я, тихо, стараясь не шуршать тканью юбки, подошла к двери и резко толкнула ее. Створка встретила на своем пути какое-то препятствие, но когда я выглянула в коридор, там уже никого не было. Я вернулась в кабинет.

– Поздравляю, ты остался без секса на неделю.

– Почему?

– Пока у Марты синяк не сойдет.

На следующее утро, поднимаясь по лестнице в свой рабочий кабинет, я стала свидетельницей одного занятного разговора.

– И ты так в лицо ему задала такой вопрос?

Так, эту даму я не знаю.

– Да, я прямо спросила, не проще ли ходить в квартал ночных огней, чем устраивать проститутку к себе на работу?

Карла Людвиговна! Куда без нее? Я прижалась к стене, чтобы меня не было заметно с лестничного пролета, где стояли почтенные дамы.

– Не боишься, что тебя уволят?

– Моя племянница замужем за казначеем его величества! Будет мне какой-то граф указывать!

Так вот кто у графа моими расценками интересовался! А я уж размечталась о симпатичном мужчине, а тут старая вешалка с таким лицом, как – будто она ежедневно съедает килограмм лимонов, запивая их литром уксуса. Сделав зарубочку в памяти, я подождала пару минут и громко топая, пошла им навстречу.

– Доброе утро!

– Доброе.– Эти акулы в климаксе улыбнулись мне так широко, что зубные протезы чуть не выскочили.– Вы все в трудах, все в трудах! Работаете не щадя хм… живота своего.

– Еще бы! Если я буду усердно трудиться, то в старости не буду жить в общежитии и портить жизнь молодым сотрудницам своим брюзжанием и сплетнями. Согласитесь достойная цель, которую не каждый может достигнуть.

И еще раз мило им улыбнувшись направилась к себе в кабинет.

Почти самого обеда я бегала по территории академии с договорами, приказами, списками. Ну, и как обычно в мороз, я забыла перчатки дома. Делать крюк за ними мне было не с руки и как итог, когда я за час до обеда вошла в приемную мои руки покрылись красными пятнами, их покалывало в тепле и было ощущение не проходящего холода. За оставшееся время до обеда они так и не отогрелись. Не помог ни горячий чай, ни энергичное растирание, ни струя теплой воды, под которой я десять минут держала руки. Зато кожа на них стала шершавой и покрылась микротрещинами. Ну, просто замечательно!

Сегодня был первый день, когда я обедала с Джонатаном. Очень надеюсь, что я не подавлюсь от такого соседства. Ровно в двенадцать Эверо покинул кабинет, запер его на ключ и в упор уставился на меня. Поняла, иду. До гардероба мы шли в полном молчании. Там Джонатан галантно помог мне надеть пальто и облачился сам. На выходе он придержал для меня дверь и пропустил вперед. Да, что в лесу сдохло? Меня нервирует подобная вежливость с его стороны!

В следующую секунду меня приобняли за талию.

– Мы любовники, не забывай.

Меня отпустили и предложили руку, чтобы помочь спуститься с крыльца. Что дальше, кормить его с вилочки и целоваться для поддержания легенды?

Однако после того как я спустилась со ступенек, граф не торопился отпускать мою ладонь.

– Что у тебя с руками? Такое ощущение, что ты не с бумагами работаешь, а по дому черную работу выполняешь.

– Отсутствие головы у меня с руками, перчатки дома забыла.

– Вот подстроить мне гадость ты никогда не забывала! Ладно, держи.– С этими словами он вынул свои перчатки из кармана пальто и натянул их на мои руки. Сразу стало теплее.

– А ты?

– В моем пальто, в отличие от твоего, карманы есть. Не замерзну.

По самому действующему закону, по закону подлости, граф привет меня в то кафе, где я вчера обедала с ловцом. Надеюсь, люди там работают посменно. Зря надеялась.

Официантка глянула на меня так, что я чуть с ходу не развернулась на выход.

Заняв столик у стены, Джонатан погрузился в изучение меню. Я же опасалась здесь что-то заказывать, предполагая что мне вполне могут плюнуть в еду.

– Ты что будешь?

Тут мне в голову пришла гениальная идея.

– Мне все тоже, что и тебе.

Если что, быстро поменяю тарелки.

Пока ждали заказ, то ловили на себе неприязненные взгляды персонала кафе. Наконец джонатан не выдержал.

– Да в чем дело? Почему вы на нас смотрите как на сан. инспекцию?

Девушка за кассой немного помялась и наконец нашла вежливую формулировку для ответа.

– Видите ли, ваша спутница вчера обедала здесь с другим мужчиной. А мы семейное заведение и не можем позволить себя такое пятно на репутации как “веселая вдова” с клиентом.

Лицо графа вытянулось, такого ответа он точно не ожидал.

– А с чего вы решили, что у нас свидание?

– А зачем еще водить девушку в кафе?

– Поесть! Значит, если моя студентка решит тут пообедать с отцом, вы им тоже замечание сделаете, решив, что это проститутка отыгрывающая свою роль с папиком?

– Нет.

– У вас над дверью заклинание отслеживающее дам легкого поведения или вы их всех в лицо знаете?– Продолжал издеваться граф.

– Нет.– Девушка все сильнее втягивала голову в плечи.

– Тогда дайте мне жалобную книгу и позовите директора!

Мдя… Попахивает фильмом “Красотка”, только меня роль Джулии Робертс не прельщает.

Опус графа занял целый лист жалобной книги, а после разговора с директором наш обед был за счет заведения.

– Знаешь, я уже готова готовить обед на двоих, чтобы больше таких сцен не было. Кстати, а почему бы мне не есть у себя в приемной? А ты в то время нормально пообедаешь в ресторане?

– Тогда можно я буду тебя на ключ запирать?

– Зачем?

– Да ты магнит для мужиков! То этот, как его Олег, то Родерик. Как в приемную не зайду, около тебя отирается особь мужского пола.

– Угу, в Средние века в моем мире был пояс верности. Но ты пошел дальше, у тебя целая “дверь верности”. А если я в туалет захочу? Котоцветок удобрять прикажешь?

– Вот поэтому я этот вариант даже не рассматривал.

Вот как с ним разговаривать не матерясь?

Перед дверью кабинета я вернула ему перчатки и поспешила за рабочее место.

Больше за этот день мы с ним и словом не обмолвились. Он уже ушел, когда я решила заранее подготовить все документы к завтрашнему дню. Напевая “песню о ГПУ” я раскладывала бумаги по папкам, как тут в дверь постучались.

– Да, войдите.

В дверь просунулась физиономия Карлы Людвиговны.

– Лада, деточка не уделишь мне десять минут своего времени?

– Не вопрос! С вас пять серебряных.

– За что?

– Так время проститутки оплачивается, если вы не знали. Пенсионерам скидок нет.

Дама аж задохнулась от негодования.

– Я нажалуюсь на твою работу ректору!

– Мой рабочий день кончился десять минут назад. Сейчас я на вас трачу личное время. Зато вы сможете похвастаться подругам, что спускаете пенсию на любовь за деньги. Только пол не уточняйте.

Пенсионерка пулей вылетела из кабинета, не забыв хлопнуть дверью.

Я уже собиралась уходить, как в дверь опять постучались.

На этот раз на пороге стоял мальчишка с букетом бело-розовых лилий.

– Лада Борисовна?

– Да.

– Это вам. Распишитесь. Спасибо. Всего доброго.

Нести цветы по холоду я не захотела, поэтому поставила их в вазу, с минуту полюбовалась на них и пошла домой.

Уже утром, собираясь на работу, я вспомнила, чем в прошлый раз обернулся подаренный мне букет. Поэтому дверь приемной я открывала с дрожью. Однако если, что и изменилось в помещении, то это воздух. Он буквально пропитался запахом лилий. Ну, меня этот аромат не напрягает, даже приятно.

В девять часов явился Джонатан. Его появление возвестил громкий чих. Простыл? А я думала зараза к заразе…

– Доброе… Апчхи… утро. Да что ж, апчхи, такое?

Тут его взгляд упал на вазу с цветами.

– Это, апчхи, что?

Только не говорите мне, что у него аллергия на лилии. Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. Вот оно-возмездие! Пусть посидит теперь, сопли на кулак помотает.

– Подарок!

– Кому? Апчхи!

– Мне!

Джонатан резко развернулся и направился к себе в кабинет. Хлопок дверью совпал с очередным чихом.

Обед неумолимо приближался.

Граф появился в приемной без десяти двенадцать. Мне стало его даже немного жалко. Глаза слезятся, нос забит. Но когда он взял у меня со стола чистый лист бумаги, смял и трубно высморкался в него, жалость как отрезало.

Эверо тем временем потянулся за новой бумагой.

– Эй! Это договор на целевое обучение!

Чудом, успев перехватить лист, я поспешила запереть его в сейфе. Я балдею, дорогая редакция. Я у него что, что-то типа домашней зверюшки и стесняться меня не надо? Что дальше? Задницу почешем?

Тут граф как-то душераздирающе вздохнул. Поняла! На публику играем? Ждешь, когда у меня проснется совесть и сострадание, и я выкину лилии? А вот шиш! Я после твоего букетика чесалась. А ты исходи соплями в ответ.

Нет, я имею совесть. Хм, двусмысленная фраза. То ли совесть у меня есть, то ли я совесть успешно игнорирую.

Попроси граф вежливо убрать цветы, я бы выполнила его просьбу. Но стоять тут и ожидать, что я как вышколенная прислуга в его доме кинусь исполнять его пожелания по одному мановению руки. Нет, секретарь тоже прислуга в какой-то мере, но не горничная ведь!

Тут графу видимо надоело, что я не замечаю его страдания. И не успела я и глазом моргнуть, как цветы вместе с вазой полетели в окно. Хорошо хоть телекинезом воспользоваться, чтобы створки окна распахнуть.

Я уже собиралась закатить скандал, но стук в дверь погасил мой порыв на взлете. На пороге стоял вчерашний паренек. Он замялся, увидев зверскую рожу графа. но быстро собрался с духом и перешел к цели своего визита.

– Вам тут открыточка, вчера забыл доставить.

И развернувшись, шустро ускакал.

“Дорогой Ладушке, в благодарность за чудесный обед. Родерик”

Ладушка, Ладушка-оладушка блин! Мало того, что я ненавижу эту песню, так я еще не выношу, когда коверкают мое имя. Мне двадцать четыре года! Я взрослая женщина. Живу самостоятельно и сама обеспечиваю себя. Нечего обращаться ко мне как к младенцу! Он мне бы еще козу на пальцах показал.

Если ловец надеялся завоевать мою благосклонность, то он здорово просчитался.

Тут клочок бумаги буквально вырвали у меня из рук.

– Знаешь, у меня чешутся руки объяснить этому вредителю, чтобы он свой гербарий икебанистый держал подальше от моего кабинета. Точно, чешутся.

Я подошла и взяв его за руки развернула их к свету. Ну, точно! Измазался в пыльце и теперь чешется. Знакомая реакция.

На обед мы ушли позже обычного, так как пришлось сначала навестить медпункт. Уже в воротах нас нагнал Иден.

– Вы обедать? Я с вами!

Семейная трапеза, какая прелесть.

Он издевается? Граф опять привел меня в тоже кафе, где мы обедали вчера. Однако, теперь у меня два спутника.

– Джонатан, второй раз пожрать на халяву не прокатит!

– Зато обслуга теперь на нас не косится. А в другом заведении дрессировку пришлось бы повторять.

Мы сняли верхнюю одежду и заняли угловой столик. Официантка подошла сразу же. Только через секунду она начала принюхиваться. Да, сельдереем от графа разило не слабо. Еще выгонят нас под лозунгом “Со своей едой нельзя”. Но видно нагоняй вчера был не слабый, по этому отдав нам меню, она молча удалилась.

Как самый младший, Иден получил право заказывать первый.

– Мне салат из овощей на гриле с кинзой, вот это мясо и бутылку вина. Ай!

Джонатан опустил руку.

– Тебе компот! А будешь возмущаться, то будешь пить теплое молоко с пенкой! Лада?

– Чай и отварное белое мясо.

Пока ждали заказ Эверо-младший как-то странно на меня косился. Ясно, хочет поговорить, но при отце боится. Вдруг, Эверо протянул руку и вытащил из волос отпрыска какую-то травинку. Через секунду голова Идена мотнулась от очередного подзатыльника.

– Я что тебе сказал? Прекрати портить казенную флору!

Иден уже собирался возмутиться рукоприкладством отца и тем самым вывести скандал на новый уровень, но тут я не выдержала.

– Хватит!– Я стукнула ладонью по столу. Мы сюда есть пришли! Джонатан, прекрати распускать руки. А ты Иден, фильтруй, с кем ты находишься за столом. Он твой отец! Ты бы еще у него сигарету и презерватив попросил!

Они уставились на меня с одинаковым укором в глазах. Я невольно сравнила их. Почти полные копии, но есть и отличия. Джонатан более матерый, у его сына черты лица более мягкие и плавные, видно мать разбавила его внешность. Ну плюс сынок более субтильный, но готова поклясться, что через пару лет он по мышечной массе догонит отца.

– Что? Я уже устала вам сопли подтирать. Тебе Джонатан, в буквальном смысле. Вы сейчас поругаетесь, а мне потом одного утешать, а от другого получать по башке за то, что ребенка испортила.

Дальше обед проходил в молчании.

Когда граф удалился в уборную, Иден решился со мной заговорить.

– Ладочка

Прокладочка, про себя зарифмовала я.

– Иден, какого черта ты коверкаешь мое имя?

– Ну, я хотел добавить интима в наше общение.

– Ребенок, интим в общении – это когда мужчина знает есть ли на тебе нижнее белье и если да, то какого цвета. А коверкание чужого имени уменьшительно-ласкательными суффиксами – это инфантилизм. А подобное, не каждая девушка оценит. Уж лучше банальные “крошка, детка”… Это хоть и дешевые потуги на брутальность, но девушки ведутся. А вот на сюсюкающего детинушку они вряд ли купятся.

– Ну… Некоторым девушкам нравилось. Особенно одной твоей соотечественнице.

Я махнула рукой.

– Нашел, чем меня укорить. А то я не знаю, что ваши отношение с попаданками во многом объясняются фразой “земные девушки легко доступны”.

– Ты будешь мой моральный облик обсуждать, или выслушаешь меня?

Я уже готовилась ответить, как за спиной молодого человека возник его отец. Сделав страшные глаза, попыталась показать Идену, чтобы молчал.

– Лада, что случилось? С чего такое выражение лица? Чай горячий? Или за этого идиота боишься?

На плечо графинчику легла тяжелая отцовская рука.

– Так что ты хотел Ладе поведать? Давай, не стесняйся. Мне тоже интересно.

Граф сел рядом со мной на диванчик, с таким расчетом, чтобы сын оказался напротив него.

– Ну? Я жду. Не заставляй меня напрягать своих людей, у них и так сейчас забот достаточно.

Юноша глубоко вздохнул, задержал дыхание на секунду и на выдохе выпалил.

– Мне оказывает знаки внимания женщина старше меня.

Джонатан фыркнул и подтянул к себе блюдце с десертом и чай.

– И что? Так привык молоденьких мещанок тискать, что не знаешь, как с женщиной обращаться? Решил у Лады совета спросить.

Иден втянул голову в плечи.

– Это Марта!

Подавились мы с графом одновременно. Но хлопать по спине графинчик сначала кинулся меня.

– Как давно? – Голос Джонатана дрожал.– Надеюсь, тебе хватило ума не выпрыгивать из штанов от счастья?

– Не бойся, я не взял с тебя пример! Она старая!

– Я ее на год старше! – Я решила восстановить справедливость.– А ко мне под юбку ты лез!

Иден удостоился еще одного “ласкового” взгляда от отца.

– Так я папе хотел подгадить! Переспать с его любовницей.

– Радуйся. Сейчас любовница твоего отца тоже желает с тобой переспать. Сбылась мечта идиота!

– Так, она уж больно активно соблазняется. Причем без малейшего участия с моей стороны. Я ее боюсь! Изнасилует еще.

Дальше настала тишина, прерываемая только стуком пальцев графа по столу.

– И какой у нее резон? Вызвать во мне ревность? Чушь. Вылетит с работы в момент, как только я узнаю о ее связи с моим сыном.

А вот у меня была мысль почему Марта так настойчиво лезет к Идену.

– Простите, а ничего что мы в кафе? Нас услышать могут.

Граф сделал жест кистью левой руки и что-то пробормотал.

– Теперь не услышат.

– Прошу прощения за вопрос, а как вы предохранялись?

Теперь подавились граф с сыном.

– В смысле?

– Зельем, заклинанием или маленькой штучкой из аптеки?

Джонатан возвел глаза к потолку.

– Курс зелья. Раз в месяц.

– Дорого?

– Да. Шесть золотых за семь флакончиков.

Я повернулась к Идену.

– А ты? Делаешь кассу магам или аптекарям?

Иден покраснел и показал пальцами, что второе.

– Так, а теперь второй вопрос, может ли дать зелье сбой?

– Шанс один к девяти. Но там надо чтобы совпало несколько факторов. Ты на что намекаешь? Объясни, наконец!

– Последний вопрос и я поделюсь с вами своими мыслями. Родовые артефакты, показывают только принадлежность крови к семье или могут точно указать родителя?

До графа дошло.

– Ты думаешь…

– Ты не поверишь, на какую подлость способна женщина, безумно желающая ребенка. А если этот ребенок еще билет к богатой жизни…

– Да о чем вы? – Взвыл Эверо – младший.

– О том, в какой заднице вы с отцом окажетесь, если ты приврал на счет своей устойчивости к женским чарам. Поэтому, советую сознаться, если ты польстился на прелести вашей “фамильной грелки”.

– Нет, не было ничего! Может, объясните наконец, с чего вы сидите с таким видом как будто кто-то умер.

– Джонатан, давай исполняй родительский долг по воспитанию сына. Тебе слово.

– Мы о том, что милая блондиночка решила урвать себе неплохой кусок. От меня она забеременеть не может. Она соблазняет тебя, ты не настолько поднаторел в вопросах контрацепции, поэтому она сможет зачать от тебя ребенка. Дальше она либо предъявит живот мне и потом с помощью родового артефакта подтвердит мое с ним родство. Либо всерьез возьмется за тебя, но своего она не упустит.

– А просто послать ее подальше?

Тут не сдержалась я.

– У вас не средневековье. Суд, признание отцовства и алименты. Это в лучшем случае.

– Почему в лучшем?– Поинтересовался Джонатан.

– Помнишь ее дедулю? – Графа передернуло.– Как думаешь, узнай он о положении своей внучки, останется в стороне? Он вполне способен найти закон, которому лет триста и заставить вас по суду его исполнить. Признать ребенка или того хуже, жениться.

– Никакой суд не примет его доказательства. Это чушь!

– В моем мире целая страна имеет целую подборку тупых законов, которые действуют. Так что Иден, держи штаны застегнутыми и держись от марты подальше. Может уволить ее?

Джонатан так на меня посмотрел.

– Лада, вот иногда ты говоришь умные вещи. Но иногда… За что я ее уволю? Да я гарантирую, что после ее увольнения она оденется как ты, смоет макияж и с видом невинной овечки пойдет по газетам и обществам по защите прав женщин. Мол, мерзавец Эверо ее соблазнил, а когда нашел новую игрушку, – кивок в мою сторону.– уволил. А ведь это было ее единственное средство к существованию, а у нее на иждивении больной дедушка. Знаешь, что со мной сделает пресса?

– Выступи с ответной речью.

– Лада, не будь наивной. Я старше и выше по статусу. Никто не поверит, что все было добровольно и инициатива исходила с ее стороны. В глазах людей я буду мерзавцем использовавшим свое положение, чтобы уложить бедняжку в койку.

– Моника Левински дубль два.

– Что?

– Да, это я так, о своем мире вспомнила.

Джонатан встал, не глядя, кинул на стол несколько монет и протянул мне руку.

– Обед окончен. Пошли работать. А ты-он ткнул пальцем в сторону сына.– Даже на сто метров не приближайся к этой пиявке. Узнаю, пойдешь доучиваться в военную академию. Будешь тогда не с девушками кувыркаться, а от пола отжиматься.

И взяв меня под локоть, буквально потащил на выход, едва притормозив для того, чтобы, взять с вешалки верхнюю одежду.

Всю дорогу граф крыл Марту последними словами. И овца и тварь там были самыми цензурными.

– Знаешь, мне это надоело слушать. Если она такая-сякая, почему ты на нее польстился?

– Думал через нее к ректору подобраться.

– Так она секретарша декана.

– А с тобой был дохлый номер.

– Это когда ты ко мне подкатывал?

– Когда я в первый раз пришел к Каралю! Я с порога тебе улыбнулся!

– И что?

– Вот именно! А Марта повелась.

Рука-лицо. Вот то ли у Эверо кобелиная сущность, то ли у Марты ну, вы поняли. Во всяком случае, эти Инь и Ян нашли друг друга, а тут влезла какая-то хрень в моем лице.

После обеда работа не задалась. Граф срывался по поводу и без, орал так, что у меня появились мысли воспользоваться пустырничком.

– Лада! Где договоры на целевое обучение?

Я сунулась в сейф. Их там не оказалось. Я перерыла все еще раз. Да где же они?

– Лада!– раздалось над самым ухом.– Ты чего копаешься? Где договоры я спрашиваю?

Не переставая все проверять, я ответила.

– Как нет? Ты при мне их в сейф убирала! Или у нас там моль договороед завелась?

– Скорее крыса. Я положила их в сейф и ушла на обед. Вы уходили вместе со мной.

– Ты намекаешь, что их украли? Ключ только у меня и у тебя и у меня!

Я шустро достала связку ключей, пересчитала.

– Мои на месте. А твои?

Граф быстро достал из кармана пиджака свой экземпляр.

– Вот он. – Тут он присмотрелся. – А что это за налет?

Я взяла ключ. Что за ерунда? Но абсолютно точно, ключ пах мылом.

– С него делали дубликат.

– И кто?

– Тот, у кого помимо нас мог быть допуск в этот кабинет. Я бы поставила на Марту. Ей было бы проще всего это провернуть.

– Какой смысл?

– Дискредитировать меня в твоих глазах.

– Да? Отлично. Сходи за понятыми, а я вызову своих ребят.

– Зачем?

– Расследовать кражу.

А дальше было шоу. Угадайте, кто приехал? Никола! И этому кофе подай, принеси, а булочку можно? А без мака? Гррр.

Но зато он развил бурную деятельность. Опросил вахтера, снял отпечатки пальцев.

– Лада, можно вашу ручку?

Я протянула свою любимую, с орнаментом.

– Не эту.

Я дала другую.

– Да дайте вашу руку, наконец!

– Так бы сразу и сказали.

Никола осмотрел мои пальцы и подозвал понятых.

– Прошу обратить внимание. Ногти не имеют следов лака. Вы их не красите?

– А смысл? Уборка квартиры убивает маникюр за десять минут. Кутикулу обработала, ногти подпилила и достаточно.

– Значит, нет?

–Нет.

– Тогда, понятые прошу обратить ваше внимание на эти красные полосы около ручки сейфа. Перед вами следы лака для ногтей. Нанесены недавно, поскольку находятся поверх отпечатков пальцев. Оставить их мог только вор. Есть у вас леди с красным маникюром?– Я кивнула.– Тогда проводите меня к ней.

Мы всей толпой прошли в кабинет декана. Марта была на месте. Нашему появлению она не обрадовалась.

– Леди, добрый день. – Никола поклонился и взял руку Марты, протянутую для поцелуя. – Какой у вас замечательный маникюр. Понятые попрошу обратить внимание на его цвет.

– А что с ним не так?

– Все отлично! Позвольте, я сделаю пару отпечатков? Хотя по закону мне ваше разрешение не требуется. Это я так из вежливости. Не каждый день с такой красавицей общаешься.

Заговаривая Марте зубы, он снял отпечатки ее пальцев. А через десять минут работы с лупой установил, что одни из отпечатков на сейфе принадлежат ей. У нас с графом их сняли заранее.

– Это ничего не доказывает! Я подменяла Ладу, когда она была в тюрьме!

– Да, только я после возвращения весь кабинет отмывала со спиртом. Сейф невысокий, мало ли, что на нем делали.

Никола демонстративно достал кандалы.

– По закону я уже имею право вас задержать. Что-то зачастили аресты секретарш в этой академии, прямо поветрие какое-то.

Тут решил внести свою лепту в приговор граф.

– А похищение документов можно расценивать как саботаж и шпионаж.

Марта заметно побледнела.

– Где документы?

Девушка кивнула в сторону окна. На подоконнике стояла хрустальная пепельница со следами пепла. Никола внимательно изучил ее.

– Есть клок бумаги, экспертам хватит. Обработают его из пульверизатора глицериновым раствором и смогут прочитать. А вы девушка, поедете со мной.

Когда все разошлись, граф тоже засобирался.

– Ты в тюрьму? Работаешь по старой схеме?

– Нет. Домой. Стану я из-за потаскушки портить легенду о сумасброде-главе попечительского совета. Зато теперь у меня есть повод уволить Марту. Хоть что-то хорошее за день.

После ухода Джонатана я тоже засобиралась. Какого же было мое удивление, когда я обнаружила у своей двери ловца с очередным букетом лилий.

– Занятный у тебя декор двери. Соседи не жалуются?

– И тебе добрый день. Чем обязана?

Родерик улыбнулся.

– Птичка на хвосте принесла, что ты лишилась букета. Решил исправить эту несправедливость.

– А птичка не принесла весточку, что мне из-за этого букета весь стол соплями закапали?

Видит бог, я старалась быть вежливой, но денек сегодня был не из легких. Единственное, чего я хотела, так это лечь и полежать. Но мужчина специально встал так, чтобы мне было не пройти.

– Ну, извини! Я надеялся, что он поступит проще и сам уйдет подальше от аллергенов.

– Так ты специально лилии прислал?

– Да. Надеялся, пока нет начальства, украсть тебя на пару часиков.

– Откуда про цветы узнал? – Хмуро поинтересовалась я.

– Опросил любовниц.

Однако дядя не поленился, информацию разыскал.

– Ладюнчик, ну не злись.

Ладюнчик?! Все, это было последней каплей! Пусть думает что хочет, что у меня ПМС, обострение психической болячки или внезапно появившаяся стервозность, плевать.

Когда он протянул мне цветы я перехватила их поудобнее и хлестнула его ими по лицу. Пока он растерялся, оттолкнула его и уже вставила ключ в замок, как почувствовала его руки у себя на талии.

– А ты с характером. Хорошо, что я не розы купил.

– Руки убрал от нее! Апчхи!

Наверное, завтра небо упадет на землю, но я была рада слышать голос Эверо.

– Иначе что? Порадуете весь местный серпентарий пикантной сплетней о том, как не поделили со мной бабу и кинулись в драку?

– Нет, я расторгну контракт с вашим отрядом. Сомневаюсь, что ваши сослуживцы и начальство оценят, что из-за, как вы выразились, бабы они лишились большей части выгодных заказов.