Текст книги "Говорящая с камнем (СИ)"

Автор книги: Валерия Осенняя

Соавторы: Анна Крут
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

после третьего раза.

– Эвин? – удивилась. После нашего последнего разговора я думала, что он сам не

подойдет ко мне.

– Нам надо поговорить…

Словно мои мысли прочитал.

– Я был не прав. Не стоило мне так накидываться. Прости меня, я очень испугался,

когда услышал, что ты вызвала древо. Пожалуйста, не злись! – легкое касание к моим

волосам, и теплая улыбка.

Фран словно растворился, исчезая наконец из мыслей. Радость заполнила меня, и я, не

задумываясь, обняла друга. Ведь он больше не злится, и это главное. Мне не хотелось с

ним ругаться.

– Знаешь, а у нас только что был урок танцев, – призналась я, сворачивая к столовой,

– и мне не хватило пары…

Я рассказала все-все, не упустив ни малейшей подробности. Упомянула и Франа,

который со мной теперь будет открывать Зимний бал.

– Как жаль, что у четвертого курса нет свободных часов в пятницу! – с искренним

сожалением проговорил друг. – Тогда бы на месте Франа мог оказаться я…

– Думаю, на Зимнем балу у нас будет уйма времени, чтобы с тобой потанцевать.

Я попыталась разрядить обстановку, но, кажется, не вышло. По крайней мере, Эвин

выглядел расстроенным.

– Даже здесь Фран умудрился мне насолить…

– Ой, да забудь ты о Фране! Подумаешь, открою с ним бал, это ведь не значит, что

потом должна весь вечер танцевать только с Ласстэдом! Я и тебе с удовольствием пару

составлю.

– Ага, – к чему-то тихо проговорил друг, будто сомневаясь в моих словах, но я не

придала этому значению и потащила Эвина в столовую, радуясь, что наша вчерашняя

ссора быстро сошла на нет.

8 глава

Неожиданный поцелуй

Дни летели так непривычно быстро, что я успела понять еще одно главное отличие

людей от духов! Если наша жизнь неспешна и плавна, то люди постоянно куда-то

торопятся и бегут. Дома я наслаждалась временем, изредка выходя в свет и наблюдая за

сменой времени года, здесь же, в академии, за учебой, дополнительными занятиями и

танцами вовсе ничего не поспевала. Казалось, совсем недавно опадали листья,

окрашенные в яркие цвета, а вот моргнула – и к нам пришел третий осенний месяц —

хладень, принося с собой резкое похолодание. По утрам даже морозец бывал. Это что же

тогда зимою будет?

Впервые я чувствовала себя по-настоящему человеком. Проснуться, сбегать в

столовую, побежать на лекции и семинары, быстрый обед, занятие участников турнира,

танцы, легкий ужин, урок с профессором Крэйфом… обратно на чердак я обычно в

буквальном смысле приползала на четвереньках, не чувствуя ног. Все это выматывало, но

я искренне радовалась происходящему. Получала истинное удовольствие от быта людей.

Ведь эти невероятные «существа», несмотря на занятость, успевают дружить, любить и

наслаждаться жизнью. Почти каждый день я уделяла время Эри и Эвину, частенько вместе

с ними делая домашнее задание. Ведь учиться вместе веселее, чем одной!

Сейчас я шла по пустым коридорам в зал, где уже не первую неделю занималась с

профессором. Он хоть и был строгим, однако многому научил. И, честно признаться,

заниматься с ним мне нравилось намного больше, нежели с Эвином. Друг, конечно, тоже

интересно рассказывал, но редко практиковал со мной, больше уходя в теорию, в то время

как преподаватель почти каждый урок заставлял выполнять пройденные атаки. Но что

самое приятное в этих дополнительных занятий, я стала равной третьекурсникам на

боевой практике. Фран больше не называл меня неумелой малявкой, что несказанно

радовало. И да… я все еще не придумала ему желание, просто наслаждаясь с ним

вечерними танцами. Он необыкновенно танцевал!

Отворив двери, я прошла в пустой зал для тренировок, прогоняя мысли о

пепельноволосом. Профессора еще не было, и это странно, поскольку он всегда приходил

вовремя. Зато у меня появилось лишнее время, значит, могу попрактиковаться.

С такими мыслями, я положила свою торбочку на лавку и подошла к стене. Сложила

руки в нужном пассе и зашептала слова, призывая чакру так, как это делают люди. С

помощью заклятий и пассов, но она вновь откликалась сама, стоило мысленно подумать.

Сдавшись, я опустила руки, прося чакру дать мне силу, как учат нас…

Она откликнулась. Резко и неожиданно! Вырвалась из солнечного сплетения, окутывая

меня в плотный защитный кокон.

– Адептка Ханна?!

Испуганно вздрогнула, понимая, что преподаватель видел чистую энергию без всяких

пассов и формул.

– Как вы это сделали? – без предисловий поинтересовался он, загоняя меня в тупик.

– Я... – это же надо было так глупо попасться. Мне удавалось столько времени

обманывать, а в итоге...

– Ханна, – угрожающе. – Я жду ответов.

– Я... я вызвала чакру!

– Это я видел, но как? – он приблизился ко мне, одновременно пассами захлопывая

все двери. Близко-близко подошел, неожиданно беря мои шнурочки с камнями, висевшие

на шее.

– Вы не носите амулет пентакля. Я заметил это еще раньше, и мне бы хотелось

услышать ваши объяснения.

Что же делать? Правду не могу сказать. Никто не должен знать, кто я!

– Не хотите говорить? Обещаю не допытываться, если приведете логические

аргументы, почему я не должен этого делать.

– Потому что это не моя тайна.

– Слабовато...

– Это касается моей семьи и тайны рода, знания, о которых я не имею права

рассказывать.

– Уже лучше. Так и быть, – его хитрая улыбка совершенно мне не понравилась. – В

связи с такими обстоятельствами, у меня есть для вас новое задание...

Сглотнула, предчувствуя нечто нехорошее. Что он уже задумал?

– Не бойтесь, Ханна, – он отпустил мои многострадальные камушки и протянул

руку. Неуверенно вложила свою холодную ладошку в его, чувствуя приятное покалывание.

– Вы, наверное, не помните, как спрашивали, верю ли я в духов...

На душе похолодело. Великий эфир, когда?! Когда я такое спрашивала?

– В ночь, когда третьекурсники решили устроить себе праздник, – словно

догадываясь о моих мыслях, объяснил профессор.

Он осторожно притянул меня к себе, заставляя смотреть в его ярко-зеленые глаза. В

них мелькали светлые блики, которых я почему-то раньше не замечала.

– Ты очень забавно пытаешься скрыть правду, – продолжил мужчина, все сильнее

меня пугая, – а сегодня и вовсе раскрыла себя.

– Что вы...

– Не стоит, – преподаватель покачал головой. – Не стоит задавать вопросов, на

которые ты еще сама не готова дать ответ.

Но я и так все поняла. Он знает! Точно знает… или догадывается.

– Ты не просто способная адептка, а имеешь преимущество перед другими. Я

прекрасно заметил, что ты не используешь пентакль, даже когда он на тебе. Не раз

замечал, как твоя сила не подчиняется магическим формулам и пассам, хоть ты и

стараешься выполнять все правильно. И камни... они слушаются тебя. Такое подвластно

либо очень могущественному магу пятой степени, либо...

Взгляд. Этот проницательный серьезный взгляд словно проникал в саму душу. Сердце

забилось быстрее, спина вспотела и стало тяжело дышать.

– Жаль, что многие утратили веру. Маги ныне полагаются только на себя, позабыв о

силе духов.

– Профессор Крэйф, я не понимаю... – последнее, что смогла выдавить из себя,

замечая легкую усмешку, тронувшая его губы.

– Понимаешь, Ханна, – профессор неожиданно закрыл глаза, и я ощутила силу,

идущую от его ладоней. Мягкая и теплая, она проникала в меня, дарила покой, и, что

самое странное, чакра отзывалась на его магию.

– Я не ошибся, когда решился взять еще совсем девчонку в команду. Если правильно

использовать твой дар, победа нам гарантирована...

Последние слова неожиданно развеяли все волшебство, возникшее от нашего

соприкосновения. Это заметил и профессор, который только улыбнулся и серьезно

произнес:

– Тебя слушаются камни, но ты совершенно не умеешь взаимодействовать с другими

стихиями. Да, ты пытаешься, я вижу твои успехи, но этого малого. Я не зря тебе на наших

уроках давал формулы связки, но теперь мы перейдем непосредственно к выбросам силы.

Не стоит тратить время на пассы и запоминание формул, если они тебе не нужны.

– Но другие могут понять... – совсем сиплым голосом проговорила я, понимая, что

меня просто хотят использовать для победы, иначе давно бы выдали.

– Не надо бояться меня, – мои мысли вновь были угаданы. – Я никому не скажу о

тебе, а люди давно перестали верить в духов. Поверь мне, никто ничего не поймет.

– Почему вы так хотите победить? – прямо спросила я, ни разу до этого не

задумываясь, что двигает учителем. Величие и признание? Не думаю. К этому, скорее,

стремится Фран, но...

– Ты очень необычная Ханна. За все это время ты даже не поинтересовалась, за что

борешься. Впрочем, это и не удивительно. Ведь вы отличаетесь от нас...

Я слышала гулкий стук своего сердца, медленно отступая от мужчины. Он давно уже

отпустил мои ладони, но я все еще чувствовала в них покалывание.

– Вы так и не ответили...

– Желание, Ханна. На турнир явится Великий маг четырех стихий и выполнит самую

заветную мечту каждого... участника победившей команды.

– И каково же ваше?

– Показать истинную сущность магии. Вернуть людям веру в духов. Ты ведь знаешь,

что именно мы отказались от вас. Когда-то давно духи существовали наравне с людьми. И

маги напрямую взаимодействовали со стихийными духами, обращаясь непосредственно к

чистой силе. Но магия развивалась вместе с миром и людьми. Маги поняли, что не

нуждаются в духах, зазнались и решили перенять всю магию себе. Думаю, ты наслышана

о Кровавом Холоде, когда, пользуясь слабостью духов перед суровой зимой, люди

уничтожили...

– Не надо, – тихо перебила я, действительно прекрасно зная, о чем он. Каждый дух

изучает историю. Нет ни одного, кто бы не был осведомлен о том, что привело к падению

духов в нашем мире. Но откуда профессор Крэйф о нас знает? Однако спросить я не

решалась, а он и не спешил объяснять.

Почему он хочет нашего возвращения?

– А у тебя есть желание? – неожиданно спросил профессор, с любопытством

заглядывая мне в глаза. – Чего бы ты хотела, Ханна?

Чего? Я задумалась и сказала прежде, чем поняла, что учителю этого знать не стоит.

– Мама... мне бы хотелось хотя бы разочек с ней поговорить.

– Она была человеком? – догадался профессор, и мне отчего-то стало неуютно. Он

слишком много о нас знает. Духи не могут умереть или быть убитыми, только уйти по

своему желанию, покинув народ. И даже уходя, они являются на искренний зов потомков.

– Ханна, – его голос вдруг изменился. Стал мягче? Не знаю, но он еще ни разу не

произносил так мое имя. С какой-то затаенной грустью.

– Поверь, я знаю, что такое потерять близкого. И знаю, что тебя теперь мучают

вопросы. Я готов ответить, но не следует меня бояться. Я хочу лишь одного – победы. И

сделаю для этого все.

Вместо того, чтобы успокоить, его слова только сильнее напугали. Он понял это.

Положил ладони мне на плечи и серьезно проговорил:

– Моя сестра вышла замуж на одном из вас. Здесь нет никакой подоплеки. Я так

хорошо о вас знаю, потому что в свое время сам с отцом отдал ее замуж за духа.

– За какого? – вот тут уже у меня проснулось любопытство. На удивление,

преподаватель не стал скрывать, серьезно ответив:

– Небесные духи ветра…

И тут я вспомнила. А ведь отец тоже хочет меня выдать замуж за одного из них, точнее

за наследника Небесных вершин. Губы тронула грустная улыбка.

– Мне известно о ситуации среди духов, – неожиданно проговорил профессор. – И о

том, что вас настолько мало, что приходиться идти на смешение кровей.

Он угадал мои мысли. Преподаватель прав. Именно поэтому отец принял столь

неожиданное решение, с которым не все согласны, по крайней мере, те, кто жаждет иметь

чистоту рода. К примеру, мой брат. Но папа поступает правильно, ведь горных духов не

так уж и много. Вот только я не готова жертвовать своей свободой!

– И поэтому, Ханна, нам следует как можно лучше тебя подготовить! – закончил

мысль мужчина. – Мы воспользуемся преимуществом горных духов и силы человека, что

течет в твоей крови…

***

Кутаясь в теплый вязаный шарф, который мне одолжила Эри, я в предвкушении

зашнуровывала коньки. Коньками у людей назывались сапоги с лезвиями на подошве. Как

сказал Эвин, благодаря им можно легко скользить по льду. Но я и сама это видела. Лавки

для переодевания обуви располагались прямо у деревянных бортиков, за которыми на

созданном магически льду катались веселые люди. Правда, многие из них часто падали, и

очень больно падали, как по мне. Но, кажется, людям было все равно, они вставали и

ехали снова, весело смеясь, догоняя друг друга. А вот кто-то держался постоянно за

бортик. Чувствую, я буду из числа этих неудачников.

– Готова? – спросил Эвин, увидев, что я, наконец, справилась со шнуровкой. Ловко

подойдя на своих коньках, он помог мне подняться. Ноги сразу напряглись, как при

подъеме по крутой горе, только в сто раз хуже. Я зашаталась, словно пьяная, но Эвин

крепко держал меня.

– Не волнуйся! – подбадривал он, ведя меня ко входу на каток. Чем ближе был лед,

тем сильнее тряслись ноги.

– Первый раз всегда сложно. Ты быстро научишься!

Но я не верила словам друга. Нет, конечно, у меня была сноровка, хорошая

координации, опять же – тренировки в горах, но лед есть лед. Это не моя стихия.

– Осторожнее, – проговорил Эвин, когда мы дошли до черты, где заканчивалась

нормальная дорога и начинался он… мой страх.

Друг легко спустился на белую гладь, а вот я еще долго оставалась на примерзлой

траве, пока он меня с силой не вытащил на каток.

Выкрикнув что-то нечленораздельное, я только успела осознать, что отпустила руки

Эвина, а потом мои ноги разошлись. Почти села на шпагат, снова была поднята вверх

заботливым магом земли.

Тихо смеясь надо мной, во весь голос ему не позволяло воспитание, Эвин потащил

меня в центр катка. И так дотащил до противоположной стороны бортика, ибо я не делала

попыток как-то справиться со своими ногами.

– Мы около бортика, давай здесь аккуратно попробуешь! – велел друг, наверное,

сожалея, что взял такую неумеху с собой.

Посмотрев на легко скользящих детей, я отругала себя, и решила, наконец, освоить

коньки. Вот, езжу уже с одной рукой Эвина! Совсем стало получаться, ноги перестали

дрожать.

Осмелев, отпустила друга. Почему-то меня отвело от бортика и понесло вглубь людей.

– Харке-ка! – заорала я, даже не думая над тем, что кричу. За талию меня успел

подхватить Эвин, он все также смеялся над моей паникой.

– Что это ты такое кричишь? – спросил он. Испуганно запаниковав, пролепетала что-

то первое пришедшее на ум и схватила его за руку.

– Пошли к бортику! – наконец, смогла выговорить я, переводя тему. Друг согласился,

чуть ли не потащив меня назад. Мои коньки заскрипели на льду, предательски выдавая

мой уровень езды.

Облокотившись о деревянный заборчик, вздохнула с облегчением.

– Хочешь кофе? – поинтересовался Эвин, подождав, пока я отдышусь.

– О! Это было бы чудесно! – я радостно закивала, даже не зная, что такое кофе. Пока

что только слышала, но не пробовала.

– Или горячий шоколад? – продолжил предлагать друг.

– «Или горячий шоколад», – улыбнулась я, наконец, совладав с ногами, они все

время тряслись, а после приняла вертикальное положение, выравнивая спину.

Эвин улыбнулся и велел стоять на месте. Я хмыкнула, проследив взглядом за его

удаляющийся спиной. Смешной он, ну куда я, такая корова на льду, денусь?

Пока друга не было, разглядывала людей, которые весело кружились на катке, даже не

переживая о падениях. Мне стало стыдно и неловко, что я стою, словно тот камень. М-да,

ироничное сравнение.

Взяв ноги в руки, аккуратно поехала вдоль бортика. Осмелев, решилась отцепиться от

поддержки.

Полный текст можно приобрести на книгомане.

– Леди, вам помочь? – Я вздрогнула, увидев перед собой маленькую девочку лет

восьми. Не успела ничего сказать, как шустрая малышка схватила меня за руку и

потащила как можно дальше от заборчика.

– Сморите, а теперь вот так ставите ноги, – серьезным тоном велела она,

остановившись где-то в центре. Наверное, стоило смутиться, что меня обучает ребенок, но

я внимательно слушала и делала. В конце концов, девочка каталась куда лучше.

– Мирим, а ну отстань от девушки! Иди сюда! – позвала мать «учительницу». Грустно

улыбнувшись, девочка, без слов послушно убежала к родителям.

Лишившись поддержки, я только что и могла глотать воздух, словно рыба,

выброшенная на берег. Вокруг меня ездили люди, создавая ветер. А я стояла и думала,

хоть бы не наехал кто. Харке-ка! И что мне делать? Где Эвин? Так, Ханна, соберись и

действуй!

Кое-как развернувшись, направилась назад, вытянув вперед руки. Но случилось то,

чего я так сильно боялась. Кто-то с силой врезался в меня! С криком полетела на лед,

больно ударившись коленками, а где-то над ухом раздалась громкая ругань, от которой мне

стало стыдно.

Все также сидя на льду, медленно повернула головой.

Я шла, ничего не замечая на своем пути. Перед глазами мелькали какие-то яркие

витрины, выстроенные специально для зимней ярмарки, которая почему-то началась еще

осенью.

– Эй, постой! – меня схватили за рукав. Я не сразу поняла, что произошло, удивленно

обернувшись.

Рядом стоял Фран.

– Я кричу-кричу, как оглашенный, а ты не слышишь! – возмутился пепельноволосый,

а после взволновано спросил: – Что с тобой?

– А ты не догадываешься? – раздраженно отозвалась я, наконец, приходя в себя, и

теперь полностью осознавая – я ненавижу Франа. А ведь казалось, что он может стать

нормальным. Но нет, это было лишь временное замешательство на танцах.

– Это из-за Эвина что ли?

Разозлившись такой постановкой вопроса, ударила его в грудь.

– Дурак! – вынесла вердикт, вновь продолжая идти куда глаза глядят.

– Да постой ты! – на этот раз Фран силой развернул к себе лицом. С ненавистью

посмотрела на него, но все же решила выслушать, иначе и дальше придется играть в

догонялки.

– Ладно, я понял, что поступил опрометчиво, и, возможно, в твоей голове это

выглядит, как исключительно смертельное оскорбление, недостойное мужчины. Но знай, в

моих мыслях все иначе!

Пораженная, я раззявила рот, однако, вынуждена была признать, что слова Франа

позабавили меня, поэтому поинтересовалась, как он видит свой поступок.

Улыбнувшись и, видимо, обрадовавшись, что я сдалась, пепельноволосый живописно

стал разглагольствовать, размахивая руками для пущего эффекта.

– Дело в том, что я поддался порыву! И да, прежде чем ты начнешь возмущаться и

обвинять меня во всех грехах, подумай, а почему нет? Ты – молода, я – тоже. Ни у кого из

нас нет пары, так почему нам не провести время вместе?

– «Нет пары»? – переспросила. – А как же Инград с огненного факультета?

– А-а-а, – закатив глаза, небрежно отмахнулся пепельноволосый. – Это несерьезно.

И предугадывая твой следующий вопрос, она знает, что мы уже не вместе, – после хитрая

улыбка: – Ты вроде не возмущалась нашему общему времяпровождению.

Внезапно он схватил меня за руку и повел куда-то в сторону. Конечно, я хотела еще

повозмущаться, однако Фран быстро меня остановил, заявив, что покажет мне то, чего я

никогда не видела.

Я насторожилась и спросила, о чем он. Оказалось, о людском веселье. Признаться

честно, слово « людское» в предложении уже заставило заинтересоваться. Узнавая людей, я

будто узнавала маму, и мне очень хотелось знать о них как можно больше. Поэтому, кусая

от досады губы, я согласилась побыть еще с Франом. С Эвином я в ссоре и не хочу пока о

нем думать, а, тем более, его видеть. Эри пошла гулять с каким-то мальчиком, а больше

мне было не с кем провести время, а хотелось как можно дольше побыть на ярмарке.

Фран уверено вел меня через ряды, попутно что-то рассказывая. Постепенно я

перестала чувствовать напряжение между нами. Мимо нас спешили люди, веселились,

радовались. Деревянные прилавки предлагали всякие товары, игры. Один раз Фран даже

предложил мне сыграть в колечки. Я с радостью приняла его предложение. Правда, ничего

не выиграла. Пепельноволосый хотел было хвастнуть и сыграть, показав, какой он ловкий,

но я уже оттащила в сторону, где юноши и девушки мастерски управлялись с огнем.

– О! Это маги огня? – спросила я, аплодируя очередному сложному действу.

– Конечно, нет, – Фран усмехнулся. – Это просто очень ловкие трюкачи.

– Они глотали огонь без применения магия?! – было сложно поверить, на какое-то

мгновение я даже прекратила аплодировать.

– Ты точно не от мира сего! – улыбка на лице пепельноволосого стала еще шире. Я

стукнула его по плечу, осознав, что делаю это скорее по-дружески, чем от злости. Даже тот

дурацкий поцелуй больше не вспоминаю, благодаря чему не чувствую неловкости.

Вскоре я отвлеклась от разговора с Франом, опустив взгляд на руки. К сожалению, я

забыла перчатки на лавке около катка, из-за чего теперь мерзли ладошки. Температура на

улице опустилась до нуля или может даже ниже, что немного удивительно для этого

месяца. Мы – горные духи, не любим холод и предпочитаем жить глубже в пещерах, где

температура всегда стабильна. Я не привыкла быть на открытом воздухе, особенно в

мороз – это было слишком тяжело для меня. Приходилось согревать ладони своим

дыханием, но помогало мало.

– Замерзла? – учтиво спросил Фран, вновь заставляя меня удивиться его

заботливости. Кивнула и честно ответила:

– Забыла перчатки у катка.

– Можешь погреть руки, засунув их мне в карманы.

– Фран! – возмутилась.

– Да ладно! Что такого? – кажется, ему просто нравилось смущать меня, судя по

наглой улыбке.

– Сейчас, подожди меня здесь, – сказав это, он ушел. Я решила не дуться, а

вернуться к представлению. Тем более, артисты сменили огненные палки на веревки и

ловко крутили жгутами вокруг себя, ничего при этом не поджигая. Вот это мастерство!

Через какое-то время ко мне подбежал Фран, весь запыхавшийся.

– Вот, – протянул мне пакет, продолжая тяжело дышать. Неспособный пока сказать

что-то еще, уперся руками в колени, громко задышав.

– Ты что боялся, что я сбегу? – поинтересовалась, удивленная его состоянием. – А что

это? – аккуратно отогнула край пакета, заглядывая внутрь. Сердце пропустило удар, когда

я поняла, что там.

– Фран? – ничего не понимая, извлекла на свет кожаные перчатки светло-голубого

цвета с бирюзовым оттенком.

– Ты ведь любишь разновидности берилла, – спокойно объяснил пепельноволосый,

когда полностью отдышался, – аквамарин один из самых красивых.

– Но…

– Ох, уж эта наигранная скромность! – выхватив у меня перчатки, он бесцеремонно

стал натягивать их на мои руки, бормоча: – Извини, но до катка я не побегу, мы слишком

далеко ушли. Я не настолько добродетелен. Еще скажи, что не нравится…

– Нравится, – краснея, тихо ответила я, чувствуя, как его разгоряченные руки

прикасаются к моим ледышкам. Сердце отозвалось приятным теплом, а щеки почему-то

вновь заалели, наверное, от его близкого присутствия, и все-таки вспомнился поцелуй…

Харке-ка! Прекрати, Ханна!

Я отогнала от себя эти назойливые мысли, постаравшись сосредоточиться на чем-то

другом. Ладони окутало пушистым приятным мехом, что оказался внутри перчаток.

– Теперь рукам теплее? – серьезно спросил он, придирчиво рассматривая мои ладони.

Сердце вновь дрогнуло. Да что это со мной?! Почему этот вроде небольшой жест,

вызвал такую бурю эмоций?

И все же я не могла не отрицать, что меня растрогал этот поступок. От Франа я уж

точно не ожидала такого. С каждым днем он все больше и больше меня удивляет…

– Спасибо! Мне еще никто не делал таких заботливых подарков, – призналась,

замечая, как предательски дрогнул голос. Поэтому поспешила добавить что-нибудь еще,

не желая акцентировать внимание: – Кроме отца, конечно же.

– Посмотрела представление? – пепельноволосый тепло мне улыбнулся. Дождался

моего кивка и повел дальше.

Пока мы шли, я тайком рассматривала перчатки… цвета аквамарина. Такие красивые и

теплые. И правда, как мой камушек на шее. Вновь залилась румянцем. Сейчас я, наверное,

словно сердолик, но мне нравились эти чувства.

– Хочешь чего-нибудь вкусного? – неожиданно поинтересовался Фран.

Я оживленно кивнула. Почему-то уже отказываться или перечить ему не хотелось. Раз

он такой хороший, то чего я буду спорить или противиться?

– Держи, – в следующее мгновение он протянул мне увесистый пакетик, который

достал из своей сумки.

Заглянула внутрь и замерла. Там лежало несколько штук уже готовой почищенной

картошки. Сырой, конечно же. И когда только успел? Зло на него взглянула, а Фран лишь

громко засмеялся.

«Ох, не знаешь ты меня, Фран!» – я состроила хитрую мордочку, извлекая одну

картошку и с удовольствием впиваясь в нее зубами. Послышался смачный хруст.

– О боги, что ты делаешь?! – глаза пепельноволосого округлились.

– Я люблю картошку, – пожала плечами, идя дальше. И главное нисколько не врау.

Мне нравился ее хруст. Когда жевала, казалось, будто она состоит из мелких камушков,

как песок. Приятные непередаваемые ощущения.

– Боги, давай я тебе куплю что-то нормальное. Я ведь пошутил!

– Не-а! – Я шла и улыбалась, веселясь реакции Франа. Его эмоции были очень

искренними и живыми.

– Послушай, ты сейчас рядом со мной, а я не хочу, чтобы все подумали, будто бы

вожусь с блаженной.

– Спасибо, Фран, но мне действительно очень нравится.

– Если ты делаешь это мне на зло, – хмуро проговорил Фран, видимо, не веря моим

словам, – то совсем не смешно, скорее глупо.

– Нет, что ты! – как же мне его убедить. – Я правда люблю. Спасибо, что почистил, а

то так бы было неудобно…

– Отдай! – он постарался ее выхватить, но я увернулась, любовно прижимая к себе

пакетик.

– Над тобой будут смеяться, – применил другую тактику юноша, однако я была

непреклонна.

– Ничего, мне не привыкать.

– Если ты сейчас же не прекратишь пугать людей, то я вынужден буду сделать вид,

что не знаю тебя, Ханна.

– Так и скажи, что боишься, что это над тобой будут смеяться, – я насмешливо

фыркнула.

– Нет, просто это ненормально, – скрестив руки на груди, он с подозрением

уставился на меня.

Я невинно улыбнулась ему в ответ, демонстративно откусывая картошку.

– Все, надоела! Сейчас ты у меня попробуешь нормальную сладость! – решительно

заявил он, хватая меня за руку и ведя за собой.

Теперь я не могла есть картошку – рука с ней находилась в плену, а вторая была занята

пакетиком. Так что отчасти Фран добился того, чтобы перестала грызть «сладость». Но

такая постановка вопроса нисколько меня не смущала, я бежала за Франом, задыхаясь от

хохота. Меня настолько пробрал смех, что я не могла нормально идти, постоянно

спотыкаясь.

– О боги, ты успокоиться можешь? – возмутился Фран, но не зло, скорее, тоже в

шутку.

Он резко остановился и пристально на меня посмотрел. А я все продолжала давиться

от смеха, прикрывая рот.

– Не-а, – отозвалась я, вновь откусывая картошку.

– Все – хватит! – выхватив у меня огрызок и пакетик, отправил их в мусорник.

Изобразила смертельную обиду, но недолго, она быстро прошла, как только мне протянули

что-то круглое, желтого цвета, покоившееся на деревянной палочке.

– А что это? – спросила, с интересом разглядывая тонкий узор из шоколада, пока

Фран расплачивался за две сладости. Попыталась откусить, но зубы лишь скользнули о

твердое ярко-желтое покрытие. Во рту остался вкус шоколада.

– Не бойся, кусай сильнее – это карамель, дальше пойдет кекс. Они есть разного

вкуса, но я больше всего люблю лимонный.

Я послушалась совета пепельноволосого и надкусила сильнее. Тонкий слой карамели

треснул, и вот уже смакую шоколадно-лимонный кекс, внутри которого чувствовалась

цедра.

Мне понравилось пирожное на палочке. Пожалуй, Фран прав – это лучше картошки.

– Вкусно? Я же говорил! – самолюбие мага было потешено. Он шел не спеша,

наслаждаясь сладостью. – А какой твой любимый вкус?

Я задумалась, вспоминая все сладости, что успела попробовать у людей.

– Наверное, шоколад. Еще клубника понравилась.

– Ты как-то неуверенно говоришь.

– Просто мне и этот нравится. Спасибо! – поспешила оправдаться, чтобы больше не

поднимать тему вкусов. Вдруг что-то не то скажу.

Вечер оказался прекрасным. Мы гуляли с Франом, и мне нравилось. Наверное, вся эта

ситуации меня опьянила, может, поэтому через некоторое время я остановила мага и

решительно спросила:

– А ты что – за мной ухаживаешь?

На этот раз удивляться пришлось ему. Изучающе на меня посмотрев, будто видел

впервые, легонько пожал плечами и будничным тоном заявил:

– Неожиданно, однако. Я смотрю, кто-то осмелел? С чего ты взяла, что я за тобой

ухаживаю?

Вот же гад! Я вспыхнула от негодования, думая о том, что кому-то требуется

хорошенькая взбучка, дабы усмирить самолюбие. Не зная, что сказать, развернулась и

направилась в сторону академии. Желание находиться с этим наглецом пропало.

– Постой! – Фран не дал и шагу ступить, резко схватил за руку и развернул к себе. –

Что ты сразу обижаешься, как…

– Как кто? – с вызовом посмотрела на него.

– Как маленькая, – неуверенно закончил.

Этих слов я и ожидала. Чувство победы охватило меня с головой и я, не удержавшись,

задала вопрос, что так и просился наружу.

– Раз такая маленькая, чего водишься со мной?

– Люблю маленьких, – гадкая улыбка.

– Фран, – мой голос приобрел железные нотки, – давай начистоту, почему ты так

добр ко мне? Ты ведь ненавидишь меня.

– Ханна, пойми, – устало произнес маг, – я тебя не ненавижу. Вот скажи, когда в

последний раз я обижал тебя? Да, признаю, был гадом, вел себя недостойно. Но ведь я все

осознал и откинул в сторону глупые мальчишеские обиды. Неужели я не стал выглядеть

лучше в твоих глазах? Не заслужил доверия? Я даже открыл тебе правду, что это мы с

Сорин тогда подставили тебя.

Он взял мои руки в свои, и хоть они были в перчатках, я все равно почувствовала жар

от нашего соприкосновения. Я не могла ничего возразить, слова Франа были

аргументированы и серьезны. Он, правда, не походил больше на того мальчика, что

всячески пытался задеть меня. Теперь маг воздуха выглядел иначе. И его близость

вызывала во мне отклик.

О нет, Ханна! Эвин прав – лучше держаться от него подальше.

– Мне пора, – тихо пробурчала, резко вырывая руки из его объятий. Сделала пару

шагов назад, только потом почувствовав, что в его руке осталась моя перчатка.

– Постой, глупышка! – окликнул он. В его голосе послышались легкие нотки веселья.

Кажется, Франа забавляла вся ситуация, а я хотела провалиться сквозь землю, чтобы

больше не видеть пепельноволосого, не чувствовать этой всепоглощающей неловкости.

Замерла, на одеревенелых ногах развернулась к нему, не поднимая глаз от своих

сапожек. Фран медленно подошел, взял мою руку и вместо того, чтобы надеть потерянную

перчатку, поднес ладошку к лицу. Зажимая в своих горячих руках, он вдруг подул на нее.

Ошеломленная этим действом, непонимающе взглянула на него, попадая в плен серых

глаз.

– Опрометчивый поступок. Ты ведь не можешь быть долго на холоде, – его дыхание

вновь обожгло руку, а после ее бережно укутали в потерянную перчатку.