Текст книги "Босс моего босса (СИ)"
Автор книги: Валерия Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Глава 18
Елисей
Стоило мне только набрать Былинина – начался какой-то сумасшедший дом. Находясь за несколько тысяч километров от него, я все равно чувствовал, как его слюни негодования долетали до меня. Первое время я даже не понимал, что он там говорит, настолько высокие ноты взял Сергей.
– Ты хоть понимаешь, – наконец-то смог разобрать, что он там тараторит, – Что ты наделал, а? Я тебя отправил в Испанию, подальше от глаз, не просто так! Никто еще не забыл твою выходку на телешоу! Елисей, я же тебя просил не высовываться, не отсвечивать. И что сделал ты? Сделал все с точность наоборот! – сам задает вопросы и сам же на них отвечает.
По правде сказать, я не мог понять почему Былинин так распинается. Вряд ли случай на телешоу забудут, но разве все было так плохо? По прошествии времени вся ситуация кажется мне больше надутой, как мыльный пузырь. Надо взять иголку и проколоть его.
– Что это за девушка? Тебе так трудно было сосредоточиться на выздоровлении? Не мог держать себя в штанах? Нашел местную «бабочку»?
Его слова разозлили меня. Какое право этот осел имеет говорить в таком тоне о Марьямне?! Пусть и не знает, что это она. Но все равно!
– Тон смени, Былинин, и не забывай, с чьего кармана ты кормишься, – резко осадил. – Моя личная жизнь не должна тебя волновать, понятно? Я взрослый человек, что хочу, то и делаю. Кого хочу, того и фотографирую.
– Да, ты взрослый, – немного погодя ответил Сергей, – Но ты даже не представляешь, что ты сделал!
– Да что я сделал #цензура?! – сорвался на крик.
Достал, ей Богу. Еще будет меня отчитывать? Кто он такой!
– Ты действительно ничего не знаешь?
– Что я должен знать?
– Ты в интернете вообще был на этой неделе? – спросил Сергей и я задумался. Всю эту неделю наслаждался обществом Марьямны, мне было не до интернета.
– Нет.
– Тогда понятно, – сказал Былинин таким тоном, который мне совершенно не понравился, как оказалось, не зря.
– Лена рассталась со своим женихом, – от упоминания бывшей я напрягся, но прислушался к себе и понял, что внутри ничего не ёкнуло.
– И?
– И она начала целую компанию по возвращению тебя, – ответил мужчина и я опешил.
– В смысле?!
– Она всю неделю постит ваши совместные фотки и пишет под ними слащавые стихи, о том, как ей плохо без тебя, надеется, что ты ее сможешь когда-нибудь простить и все в этом духе.
– Она что, #цензура# совсем? – ошарашенно спросил.
У девушки вообще есть мозги или последние отбила? Она меня бросила и теперь хочет вернуться обратно? Может, месяц назад я бы ее простил и даже дал бы отношениям второй шанс. Но сейчас – нет. Сейчас я понял, что есть другой вид отношений и другие девушки.
– Проблема в другом. Она обзавелась армией поддержки. Она собирает тысячи лайков и комментариев. И все ждали от тебя реакции. И что сделал ты? Запостил фотку другой девушки. Ты разворошил опасное осиное гнездо, и я не знаю где теперь спрятаться, чтобы не покусали. Посмотри сам, что там творится, а потом мне перезвони.
Я отключил вызов и пытался все уложить в голове. Что творится? Тут же зашел в Инстаграм, нашел профиль Лены и офигел. Сергей правду говорил, вся лента забита нашими фотографиями! Рандомно нажал на одну из них. Она была сделана в Одессе, когда ездили на кинофестиваль. Мы прогуливались по Дерибасовской и попросили прохожих нас сфотографировать. Мы стоим в обнимку и улыбаемся в камеру. Кажемся такими счастливыми, вот только это все фикция. Мы никогда не были по-настоящему счастливы. Нам нравилось думать, что мы счастливы. Оказывается, обманывать самого себя так просто.
Перевел взгляд на запись под фото. Это был стих с кучей грустных смайлов в конце. Начал читать строки.
Какой же дурой я была…
Как раньше я не поняла…
Что лишь тебя люблю, родной…
Всегда была больна тобой…
Как нам разлуку пережить?
Как раньше сможем ли мы жить?
Останови мои страдания…
Давай, сотрем воспоминания…
Гласило сие послание, а под ним тысяча восемьсот двадцать девять рыдающих комментариев! Почитал некоторые из коммов.
«Лена, я чувствую твою боль, он вернется»
«До мурашек, ты талант!»
«Как можно было расстаться с такой красоткой?!»
«Вы видели, Лена страдает, а он чучундру какую-то фоткает»
«Все мужики КОЗЛЫ!»
Как все это развидеть? Что за идиотизм? Они обвиняют меня? Марьямну? Психологи диванные. Я не смог сдержать смех и рассмеялся.
– Елисей? – услышал голос Астафьевой.
Обернулся и впился в нее взглядом. Девушка стояла в дверном проеме в своей ночной рубашке с Тигрой из Винни-Пуха, поджав пальцы ног и сложив руки на груди. Такая теплая, домашняя, манящая…
– Ты спать идешь? Ты чего на улице? Комаров решил покормить? – с улыбкой спросила.
И от ее улыбки так тепло внутри стало. Все отошло на двадцатый план. Марьямна действует на меня, как алкоголь, только она безвредная, наоборот – полезная, да и приход в тысячу раз круче.
– Сейчас приду, мне надо Сергею позвонить, – Марья нахмурилась, но не стала ничего расспрашивать, зашла внутрь.
Набрал Былинина, тот ответил сразу же.
– Все посмотрел?
– Не все, но достаточно.
– Тут поднялась целая волна после твоей публикации. Тысячи девушек пишут о том, что ты козел. Нам нельзя допустить хейта. Мне уже звонили с американской студии, они очень обеспокоены этой ситуацией. Контракт может сорваться.
– И что ты предлагаешь?
– Возвращайся в Россию. Я уже забронировал билеты на завтра. Чем быстрее ты вернешься, тем будет лучше.
Предложение Былинина – словно удар под дых. Я не хочу возвращаться, у нас с Марьямной планы, Мадрид, Барселона… Не хочу возвращаться к реальности, еще слишком рано! Но я понимал, что другого выбора нет. Нам нельзя потерять контракт, слишком многим мы с Сергеем пожертвовали, чтобы отказаться от всего за шаг до финиша.
– Хорошо. Мы завтра вылетаем.
Зашел домой, Марьяша ждала меня на кухне с чашкой чая в руках и улыбкой на лице. Как только девушка подняла глаза к моему лицу, улыбка тут же пропала, а на ее место пришло беспокойство.
– Что случилось? – спросила она нервно.
Сел напротив нее и устало вздохнул. #цензура#.
– Мадрид и Барса отменяются, – тихо произнес и стал рассказывать обо всем сумасшествии, что творится в соц. сетях. Астафьева слушала, не перебивая, лишь изредка кусала себя за губу.
– Я тогда пойду вещи собирать, – сказала девушка после того, как я закончил рассказ.
Марья отодвинула от себя недопитый чай, встала со стула и прошла мимо меня. Схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
– То, что мы возвращаемся домой ничего не меняет между нами, поняла? – сказал, глядя ей в глаза. – Я помню, что говорил только про отдых, но ты и сама чувствуешь, что мы пошли дальше. Чувствуешь?
Марьямна смотрела мне в глаза долгим взглядом, затем кивнула и поцеловала меня в губы. А затем отправилась в свою комнату собирать вещи.
Откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Почему, когда тебе кажется, что все хорошо, жизнь становится говном? Если какой-то человек когда-нибудь ответит на этот вопрос – войдет в историю. Надеюсь, что лопата у меня прочная и со всем дерьмом я быстро справлюсь.
Глава 19
Марьямна
Обратный перелет уже не вызывал такого восторга, как в первый раз. Даже сердце не замерло при взлете. Оно замирало совершенно от другого…
Настроение мое было ниже плинтуса. Поэтому, как только мы сели на наши места в самолете, я сделала вид, что сплю. А сама терзалась мыслями о Елисее.
Вот взрослая же девка, сама согласилась на мимолетный роман… Но кто же знал, что Воронцов окажется таким вкусным! Намного смачнее всех тех вкуснях, без которых, как я думала, не смогу жить. А теперь с ужасом понимаю, что все эклеры, торты и прочие сладости мне и на фиг не нужны. Только Елисей нужен со своим сволочным характером, едкими комментариями и начальной стадией нарциссизма. Как можно было втрескаться по уши так быстро? Сама себя не узнаю. Никогда же влюбчивой не была. А здесь прям по башке шарахнуло, даже сама не поняла как. Это как с алкоголем. Пьешь, пьешь – нормально, а потом оп – и вертолеты.
И что теперь делать? Я уже заранее жалеть себя начала, потому что знала – будет больно. Что бы Воронов ни говорил, и как бы мне ни хотелось ему поверить в то, что все будет хорошо. Хорошо не будет. Мне, так точно. А ему… Будет. Может, повспоминает пару дней – неделю, а потом вернется в свою колею. Будет по своим елисеевским делам ходить, обо мне и забудет. Выбросит из памяти, как лист с ошибками.
Что-то совсем горько стало, даже в носу защипало. Пореветь бы вволю, повыть в голос, но нельзя. Не в самолете же. Все потом. Когда одна останусь.
Физически ощущала взгляд Воронцова на себе. Мне так хотелось открыть глаза и наорать на него, пусть не смотрит, а потом зацеловать так сильно, чтобы дышать нечем стало. Зачем он вообще постил то дурацкое фото? Зачем? Собственными действиями разрушил наш маленький рай. Сейчас мы могли бы гулять по Барселоне, обжиматься по углам как подростки и беззаботно смеяться. А вместо всей той идиллии, вот это вот все. Мы возвращаемся домой! Из крайности в крайность меня кидало, из одного состояния в другое. Но я упорно притворялась спящей. Хотя, думаю, мужчина догадывался, что я не сплю.
Снова вспомнила его жаркие заверения о том, что он хочет продолжения. Может, ему тоже понравилось быть со мной? Или я совсем с ума уже сошла и испанское солнце темечко напекло? Там же и женщин рядом не было, вот он… Так. Все, Марьяша, хватит. Эти мысли до седины доведут, а краска нынче дорогая. Сама не заметила, как за всем этим жужжащим роем мыслей в сон провалилась, видимо, бессонная ночь сказалась.
Проснулась от того, что меня кто-то нежно гладил по щеке. Резко открыла глаза и увидела перед собой Елисея.
– Марь, своим храпом весь салон перебудила, – пошутил мужчина и улыбнулся.
Я проморгалась, собирая глаза в кучу и погрозила кулаком.
– Я не храплю.
– Не храпишь, – тут же согласился тот, – очень мило посапываешь.
– Ой, все, – ответила я нетерпящим возражений выражением всея девушек.
– Мы через полтора часа уже будем дома, – сказал Воронцов, от чего мое сердце забилось чаще. Всего лишь полтора часа…
– Хм-м, – ответила нечто невнятное.
И тут почувствовала ладонь Воронцова на своей груди. Мои глаза едва из орбит не повылазили, а когда он жарко зашептал на ушко, так и челюсть на коленях оказалась.
– Знаешь, что я всегда хотел сделать и никогда не делал? Заняться сексом в самолете, – произнес этот наглец и ощутимо сжал грудь.
Другая ладонь мужчины легла мне на колено и стала поглаживать. Я нервно огляделась по сторонам. Вроде, никто не смотрит.
– Так у тебя есть шанс, – так же шепотом ответила. – Эмму я упаковала в ручную кладь…
– Не-е-е-т, я люблю натур продукт, – ловкие пальцы накрыли тот самый продукт, о котором он толковал.
– Давай, как в фильмах. Я сейчас пойду в туалет, а ты через пару минут.
С этими словами актер встал со своего кресла и пошел по проходу к туалету, абсолютно уверенный в том, что я последую за ним. Ну-ну, пусть посидит там, помедитирует.
Я прикусила губы и стала нервно стучать ногой по полу. Мне до одури хотелось пойти за Елисеем. Стоит ему что-то мне предложить, как я тут же соглашаюсь. Ничего не могу с собой поделать, да и не хочу… Но секс в самолете? Тем более мы расстаемся…
К черту, жизнь слишком коротка, и нужно улыбаться во все зубы, пока они есть. В моем случае – тибидохаться везде, где возможно.
Встала со своего кресла и направилась к туалету. На ходу оборачивалась по сторонам, словно какая-то преступница. Вроде, все пассажиры заняты своими делами, никто не обращает на меня внимания.
Я легонько постучала в дверь, она тут же распахнулась. Воронцов втянул меня внутрь. Даже дыхание не успела перевести, как мужчина накинулся на меня с поцелуями. Я не оставалась в долгу, грубо схватила за волосы и притянула к себе ближе. Чувствовала его руки по всему своему телу. Меня уже начинало трясти от возбуждения.
– Елисей, – выдохнула я.
Нервишки были на пределе. Осознание того, что там за стеной сидят люди и могут все услышать… Это все сводило с ума и заводило еще больше.
Я осмотрела туалет. Как здесь мало места! Как же мы… Но все эти мысли сразу же покинули мою голову. Воронцов задрал на мне сарафан, сел передо мной на колени, закинул одну мою ногу себе на плечо, отодвинул трусики в сторону и дотронулся до трепещущий плоти языком. Меня аж подбросило от кайфа. Мужчина терзал меня языком, я пыталась сдерживаться, закрывала рот руками, но вскоре туалет заполнился моими умоляющими стонами. Он довел меня до кульминации ртом, но я знала, что это еще не конец. Едва пришла в себя, а Воронцов уже развернул меня лицом к раковине, заставляя поднять одну из ног на нее, что я тут же сделала.
– Ох, – только и смогла сказать, когда почувствовала его глубоко в себе.
– Тебе нравится? – спросил он, двигая бедрами, то входя, то выходя из меня. Я только и могла что кивнуть, чувствуя каждый сантиметр его члена. Это было нереально круто.
Воронцов схватил меня за бедро той ноги, что опиралась на умывальник и начал вколачиваться еще быстрее. Наслаждение внутри все нарастало, словно спираль, еще чуть-чуть и…
– А-а-а-й! – заорала, почувствовав ослепительную вспышку боли, – #Цензура! #Цензура! #Цензура!
– Что? Марьямна, что такое? – в панике спросил Елисей, сразу же останавливаясь. И, если бы место позволяло, он бы отпрыгнул от меня куда подальше.
– Больно, – завопила я, согнувшись в три погибели.
– Что? Где? Я тебе сделал больно?
– Бедро… Судорога, – только и смогла промолвить.
Елисей тут же взял мою ногу и поставил на пол. Я едва не расплакалась, когда он сделал это. А потом с силой стал массировать. Мои пальцы сжались на раковине так крепко, что я боялась, как бы она не отвалилась. Твою мать, как же больно! Спустя некоторое время, которое по моим личным ощущениям тянулось часами, начала отступать, притупляться боль. Когда Елисей понял, что приступ прошел, он отпустил мою ногу и, уткнувшись мне в плечо, начал ржать. Да как он смеет? Это что, смешно?
Я передернула плечами, намекая, чтобы он замолчал, но тот начал смеяться еще больше! Какой дурак!
– Ничего смешного, – фыркнула я, – у меня ногу свело.
– Во время секса, – все еще смеясь, произнес мужчина.
– Нечего было наваливаться всем весом!
– Нечего было пропускать растяжку.
Мы уставились друг другу в глаза, и смех больше нельзя было сдержать. Боже мой, какой позор. Это же надо так.
– Первый и самый незабываемый секс в самолете, – отсмеявшись, сказал актер и поцеловал меня в висок.
Ручку двери дернули, и я тут же замера. Только этого не хватало, чтобы за дверью собрались зрители. Быстро поправила на себе одежду. Хотя, что может быть хуже судороги во время секса? Правильно – ничего. С покерфейсом повернула ручку и вышла из злосчастного туалета, хромая на одну ногу. Воронцов семенил сзади.
Подошла стюардесса, принесла нам кофе и подозрительного вида бутерброды, сказала, что мы скоро будем в Москве.
Я запретила себе думать и накручивать себя о том, что будет дальше. Что толку изводить себя? Лучше сидеть и наслаждаться обществом любимого человека, не побоюсь этого признания… Лучше запомнить каждую секунду сейчас с ним, чем сидеть и заранее грузиться.
А Елисей, вел себя, как Елисей. Подшучивал надо мной и при каждой возможности прикасался. Может, все не будет так плохо?
Но когда самолет сел, я поняла, что все будет даже хуже, чем я себе представляла…
Глава 20
Елисей
На выходе из аэропорта творилось настоящее безумие. Толпа неконтролируемых людей, выкрикивающих мое имя. Как они узнали, что я буду здесь? Все это выглядит очень подозрительно.
Только собирался выйти в самый эпицентр этого сумасшествия, как услышал, что Марьямна позади меня пискнула и поспешила обратно в здание аэропорта. Я тут же последовал за ней.
– Ты куда? – крикнул убегающей со всех ног девушке. Мои тренировки не прошли зря, вон, как рванула вперед.
– Это что там такое происходит? – резко остановилась, едва не налетел на нее. – Это же ужас! Кто все эти люди? Что им от тебя надо?
– Видимо, кто-то проболтался, что я лечу этим рейсом. Вот фанаты и приехали поддержать меня.
– Поддержать с чем? С тем, что решил вернуться обратно на Родину? Они пугают меня до черных точек в глазах.
– Не бойся, ты же со мной, – улыбнулся Астафьевой и притянул к себе за талию. Девушка отпрянула от меня и округлила глаза.
– Ты чего? А если эти увидят? – тыкнула пальцем в сторону толпы.
– И что? – стал наступать на нее, а она от меня.
– Мне, знаешь ли, тушка моя дорога. А если они увидят, что ты пытаешься меня наглым образом обмацать… Это в восторг их не приведет.
– Не дрейфь, Марьяша, – мне все же удалось поймать девушку в свои объятия, сжал ее талию, – Я не дам тебя в обиду.
Смотрим друг другу в глаза. А я не могу ни о чем другом думать, кроме нее. За время, проведенное вместе прикипел к ней нутром. К запаху ее привык, к теплу тела, к странным шуточкам и смеху задыхающейся чайки. Нравится мне она. Вся. А некоторые части – особенно. И главное, что с ней я чувствую себя – собой. Каким был до славы, до поклонников и миллионных контрактов. Она простая и рядом с ней дышу свободно. С ней я такой, какой есть. Елисей Воронцов, который любит есть жаренную картошку прямо из сковородки. А она Марьямна Астафьева, которая в любой момент готова достать вилку и присоединиться ко мне.
Наклонился и поцеловал Марью в шею. Опустил руки на ее попку и сжал.
– Может, продолжим то, чем заимались в воздухе, м?
– Руки забрал, Воронцов! Я не хочу хромать на обе ноги, – с ужасом сказала девушка, а я тихо засмеялся ей в шею и притворно вздохнул.
– Ну, как всегда, на самом интересном месте, – протянул голосом всеми известного попугая. Марьямна улыбнулась и поцеловала меня в щеку.
– Ладно, пошли, – потащил девушку обратно к выходу.
– Нет! Ты помнишь, что произошло после фото? И ты собираешься выйти из аэропорта со мной?
– Да.
– Нет.
– Да.
– Нет, – всплеснула руками и совсем по-детски топнула ножкой.
– Почему?
– Потому что я не хочу, чтобы твои фанатки подкараулили меня в подворотне и устроили расправу.
– Не нужно драматизировать, Марьямна. Максимум – они оттаскают тебя за волосы, – сказал, еле сдерживая смех. Астафьева смерила меня злым взглядом.
– Может, ты привык ко всему этому, Елисей… Но я не готова. Мне нужно морально подготовиться и… Выпить. Конкретно напиться.
Глубоко вздохнул. Я понимал, о чем она говорит. Это все слишком внезапно и неожиданно. Все эти снимки фотокамер, крики. Я уже привык ко всему этому и не обращаю внимания. Но Марьямна, как человек, который не имеет ничего общего с миром шоу-биза – в шоке. Не могу требовать от нее выйти туда со мной под ручку и перекроить привычную жизнь под меня. Это, как минимум, несправедливо. Нужно все делать постепенно.
– Ты права. Нам нужно разделиться.
– Мальчики – направо, девочки – налево? – с улыбкой спросила Марьяша.
– Вроде того, – улыбнулся в ответ.
– Ну, тогда иди, отвлеки их, а я поймаю такси и поеду домой, – предложила девушка.
– И тебе меня не жалко? Отдать на растерзание толпе?
– Ну…, – сделала вид, что задумалась, – Может, совсем чуть-чуть.
– Если я сделаю, как ты просишь, – сказал самым сексуальным тоном, на который был только способен, – Тогда ты станешь моей должницей. И выполнишь любое, – выделили последнее слово, – мое желание.
Марьямна видимо не прониклась моим сексуальным посылом, потому что громко фыркнула и закатила глаза так сильно, что еще немного и увидит собственный мозг.
– Иди уже. А то мы до вечера не выйдем отсюда. А мне надо домой, природа зовет.
Ну какая же она забавная. Ладно, в ближайшее время нам нужно будет обсудить, как теперь будем жить в Росси. Поцеловал Астафьеву в губы и не оборачиваясь вышел обратно к толпе. Фотографы тут же начали снимать и задавать какие-то вопросы. Некоторые девушки подбежали ко мне и начали просить автограф и селфи. Сквозь весь этот сумбур, увидел, как ко мне идет Былинин и … Лена! Какого черта? Сказать, что я был удивлен – не сказать ничего.
Сергей подошел вместе с охраной, они начали отгораживать меня от людей. Лена повисла на моей шее. В нос тут же ударил сладкий, до тошноты, запах ее духов.
– Елик, дорогой, – прощебетала она и поцеловала меня в щеку. Затем ее руки переместились мне на талию. И она стояла и позировала фотографам. А я в этот момент пытался понять, что здесь происходит, #цензура.
В этот же момент, я почувствовал, как затылок опаляет чей-то взгляд. Обернулся, увидел, как Марьямна смотрит прямо на меня. Я собрался подойти к ней. Но она села в такси и уехала.
* * *
– Что здесь делала Лена? – едва мы сели в машину, зло спросил у Сергея.
– И я рад тебя видеть, дорогой, – спокойно ответил менеджер, не глядя на меня, он смотрел в свой телефон и что-то там печатал.
– Я задал вопрос.
– Просто пришла в аэропорт, – пожал плечами. – Случайно.
– Случайно? – чувствовал, что начинал закипать. – И как она, вся такая «случайная», узнала, что я прилетаю, #цензура? Как все они узнали?
– Может, я сказал парочке друзей…
– #Цензура тебя немытым кирпичом! – взорвался окончательно, Сергей поморщился.
– Что за выражения? Где твои манеры? Ты совсем не изменился, Воронцов.
– Как и ты. Я должен был догадаться, что ты устроишь подлянку.
– Я? – наигранно удивился Сергей, – Это не я выставлял фотки какой-то телки на всеобщее обозрение.
– Она не телка, – сжал руки в кулаки. Мне так и хотелось съездить ему по роже.
– Все они – телки. Одинаковые. Просто, запросы разные: у кого-то больше, а других – меньше.
Я сидел смотрел на него и четко осознал, что мне жаль его. У Былинина, кроме цинизма ничего нет за душой. И такие же люди к нему притягиваются и попадаются. Нужно от него валить…
– Чтобы я больше ее не видел.
– Кого?
– Не прикидывайся дураком, тебе не идет, – Сергей прекрасно знал, что я имел ввиду Лену.
– Я не могу контролировать ее Елисей. Она свободная женщина, насколько ты знаешь…
– А ты проконтролируй. Делай свою работу, Былинин и делай ее хорошо, чтобы я был доволен. А сейчас я недоволен.
– Тебе нужна она. Сейчас все ей сочувствуют, а твой рейтинг пошел вниз. Никто не просит тебя сходится с ней. Просто попозируй для фотографов, подержись за руку и поулыбайся. Неужели так сложно?
– Не сложно – противно. Она меня бросила, и я теперь должен стоять и улыбаться рядом с ней? Тем более…
– Тем более что?
– Мне уже есть кого держать за руку, – лицо Сергея вытянулось. Он молчал, долго молчал глядя на меня.
– И кто она?
– Марьямна.
– Кто?
– Девушка, которую ты отправил нянчиться со мной.
– Но она же… Она же…, – Былинин сделал какие-то непонятные движения руками в воздухе.
– Потрясающая, – подсказал ему.
– Твою мать, Воронцов! Вот все у тебя через жопу!
– Ага, – согласился, вдевая наушники в уши и откидываясь на спинку кресла, – Я не ищу легких путей.
Включил музыку на полную громкость и прикрыл глаза. День обещает быть долгим.
* * *
Последующие несколько дней прошли, словно в тумане. У меня были сплошные встречи, интервью, читка сценария и фотосессия. График был заполнен по минутам. Дошло до того, что даже поход в туалет оговаривался заранее.
С Марьямной мы не виделись, и я дико скучал по ней. Как же быстро привыкаешь к хорошему. А эта девушка не просто хорошая – самая лучшая. После Лены, я думал, что больше никогда не привяжусь ни к одной девушке. Уверял себя в этом. Но как говорится: «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах». Так со мной и случилось, только я убедил себя в том, что никто мне не нужен, как в моей жизни появилась Астафьева Марьямна и заняла все мои мысли. С ней все по-другому. Не так как было. Все по-новому, по-настоящему.
Мы постоянно переписывались и перезванивались, но все это не то. Временный заменитель, который не уменьшает тягу к живому общению, глаза в глаза, когда кожа к коже… Именно поэтому я еду к ней. Нет сил терпеть. На часах четыре тридцать утра, у меня только что закончились съемки в шоу. На десять утра назначена встреча с продюсерами, а я на другом конце города и мне все по фиг. Хочу увидеть Марью, не могу.
Остановился около ее подъезда. Девушка жила в обычной многоэтажке. Поднялся на нужный этаж, без труда отыскал ее квартиру. Нажал на звонок. Астафьева открыла через пару минут. Заспанная, растрёпанная, невероятно привлекательная и родная.
– Привет, – сказал и улыбнулся. Она смотрела на меня не мигая, а затем ее лицо осветила самая счастливая улыбка в мире, предназначавшаяся только мне.
– Привет, – ответила она и затащила внутрь квартиры. Почувствовал, как ее руки обняли меня за шею и Марьямна поцеловала меня. И мне сразу же так хорошо стало. Так правильно.
– Ты почему не сказал, что приедешь? – прервав поцелуй спросила Марья.
– Сам не знал, что приеду.
– Какой ты… Незнайка. Кушать хочешь?
– Нет. Тебя хочу.
Марьямна взяла мое лицо в ладони, и я прикрыл глаза. Хорошо-то как.
– Я тебя тоже хочу, – прошептала, – но не сегодня, – я тут же открыл глаза и уставился на нее, а она засмеялась.
– Сегодня мы будем просто спать.
Спорить я не стал. Как только устроились на ее мега удобном диване, я провалился в сон.
* * *
С утра проснулся от божественного запаха еды. Не открывая глаза протянул руку и потрогал место рядом с собой, Марьямны со мной не было. Значит, запах мне не снится. Открыл глаза и взяв телефон с тумбочки посмотрел время. Отлично. Как раз успеваю спокойно позавтракать и поехать на встречу. Встал с дивана, потянулся и пошел на поиски ванной комнаты.
– Милая квартирка, – произнес, зайдя на кухню. Марьяша стояла у плиты и что-то кашеварила.
– Спасибо, – обернулась через плечо и улыбнулась. Сел на табурет и тут же ко мне на руки запрыгнул огромный черный комок шерсти.
– Э-э, привет? – сказал кошке, а она посмотрела на меня желтыми глазами и развалилась, выпячивая пузо, без слов приказывая, чтобы я ее погладил. Что я и начал делать собственно.
– Это Скарлетт, она любит, когда ее гладят.
– Да я уже заметил это. Ты говорила, что у тебя еще есть кот?
– Есть. Только я не знаю, где он. Либо прячется, либо, как истинный альфа-самец, гадит тебе в туфли.
– В доме может быть только один альфа, – философски заметил.
– Когда он придет, лучше не смотри ему в глаза.
Марьямна поставила на стол две тарелки и две чашки с кофе.
– Испанский омлет и кофе из пакетиков по десять рублей, – торжественно объявила она. Мой рот тут же наполнился слюной, я даже и не подозревал, что настолько голоден. Взял вилку и отправил кусочек омлета в рот. Восхитительно.
– Вкусно, – пробормотал с набитым ртом.
– Спасибо.
– Мысли об Испании тебе так и не дают покоя?
– Еще нет. Много воспоминаний, знаешь ли, – девушка многозначительно подмигнула. Я улыбнулся и сделал глоток кофе.
– Глубоких воспоминаний, – поиграл бровями, посылая ей свой снимай-свои-трусы-детка взгляд.
– И не очень глубоких, тоже… Особенно их, – ухмыльнувшись ответила та.
– Сучка.
– Знаю.
Марьямна стала уж очень активно орудовать вилкой, потроша омлет. Я понял, что она хочет что-то спросить, но не решается. Не стал ее торопить, продолжил трапезу.
– В аэропорту было настоящее сумасшествие, да?
– Ум-гу, – промычал, нечто нечленораздельное, соглашаясь.
– Ты оказывается настолько популярен. Кто бы мог подумать?
– Что есть, то есть, – подмигнул девушке. Краем глаза отметил, что Астафьева схватилась мертвой хваткой в кружку с кофе и прикусила губы. Было видно, что она ведет внутренний диалог.
– И Сергей приехал, – добавила, как бы мимоходом. И я уже понял, к чему она ведет.
– Приехал.
– С какой-то девушкой… А что это за девушка, кстати, была? Ну та, блондинка? – наконец-то спросила Марьямна и задержала дыхание, буквально.
– Это была Лена.
– Лена? Твоя бывшая? – смешно выпучив глаза спросила.
– Ага.
– Это та сама Лена, из-за которой ты пустился во все тяжкие?
– Та самая, – отвечал односложно, наслаждался реакцией Марьямны. А наслаждаться было чем. Все эмоции написаны на ее лице. Сиди, смотри и кайфуй. Ревнует, сразу видно. А мне, как идиоту, улыбаться хочется во все имеющиеся зубы, да так широко, чтобы рот болеть начал. Но сейчас не время. Призвал весь свой актерский талант, чтобы не улыбнуться и сделал глоток кофе. Сто лет не пил такой дерьмовой гадости.
– И что… Что она там делала? На метле откуда-то прилетела?
– Нет. Меня встречать приехала.
– Тебя? – практически прокричала, а затем прочистила горло и уже спокойней сказала, – А чего это она приехала тебя встречать?
– Хочет вернуться ко мне, – ответил честно. Лена за эти пару дней закидала меня сообщениями в Директ о том, что хочет все вернуть и быть со мной. Какой она была глупой, совершила ошибку и бла бла бла.
– А ты что? – совсем бесцветным голосом спросила Марья.
– Ничего.
– Ничего? – девушка прищурила глаза, – Что конкретно ты ей сказал?
– Сказал, – отложил от себя вилку и придвинул лицо вплотную к лицу Марьямны, – Что у меня уже кое-кто есть и мне больше никто не нужен.
Девушка пару раз моргнула, а затем ее лицо озарила улыбка и в глазах такое выражение появилось, которое описать невозможно… Только почувствовать.
– Так и сказал?
– Слово в слово.
– Это ты про Эмму, да? – улыбаясь еще шире поинтересовалась та. Клацнул зубами возле ее лица и Марьямна засмеялась.
Знал, что этого разговора не избежать. Астафьева, рано или поздно, спросила бы про девушку из аэропорта, слишком она любопытная. Но мне не хотелось ее торопить. С ней, как с дрожжевым тестом, нельзя спешить, нужна выдержка и время.
Еще месяц назад я бы вернулся к Лене не задумываясь. А сейчас, даже мысль о том, чтобы быть с ней вызывает дурноту. Правильно говорят, всему свое время. И наше с Марьямной время пришло.
Дальше мы продолжили завтракать, разговаривая на разные темы.
– Мне уже пора, – с сожалением сказал и стал собираться.
Вышли в коридор и, спасибо всем богам, кот не нагадил мне в туфли.
– Приходи сегодня к обеду в офис, пообедаем, – взяв девушку за талию предложил.
– Приду, – тут же согласилась, – Мне надо чек с зарплатой забрать.
– Тогда, может, я покажу тебе тайные уголки в здании, и ты мне что-нибудь покажешь.
– Фигу я тебе покажу, – тут же взвилась Марьяша, – Больше я на твои уговоры не подамся, даже не проси.
– Тогда просто обед.
– Договорились.
Наклонился и поцеловал Астафьеву в губы. Как же мне не хотелось уходить, блин. Послать бы все к черту и остаться в ее квартирке, под одеялом на пару месяцев… Но наши желания и реальность, обычно, имеют мало чего общего. Мне начал наяривать Былинин, проигнорировал звонок. Я уже опаздывал.
– Мне пора, – сказал между поцелуями.
– Иди…
Открыл двери и слова выскочили изо рта быстрее, чем я успел его прихлопнуть.
– Люблю тебя.
Мы оба замерли глядя друг на друга. Сцена из немого кино. Неужели я только что это сказал? Хотел добавить что-то, как-то разрядить воздух между нами, после этого признания, больше походившего на бомбу… Но не придумал ничего лучше, чем судорожно ответить на звонок и помахать опешившей Марьямне на прощание.
