Текст книги "Босс моего босса (СИ)"
Автор книги: Валерия Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Уже сидя в машине понял, что я придурок. Я, как бы, и до этого догадывался об этом и пару раз мне об этом говорили… Чего я запаниковал? Ведь реально люблю эту язву. Так пусть знает об этом и ответит мне взаимностью. Чего это она промолчала? Все. Решено. Придет на обед, и я выужу из нее ответное признание.
* * *
Встреча прошла успешно. Мы достигли соглашения по поводу гонорара и других интересующих нас аспектов. Через месяц начнутся съемки. Жду не дождусь.
Телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении.
Марьямна: Скоро буду, минут через 20, застряла в пробке. Ох, уж этот общественный транспорт.
Я: А, почему не на такси?
Марьямна: Вообще-то, я еще не получила зарплату=)))
Я: В следующий раз пришлю за тобой машину
Марьямна: ЛимузОн)))
Я: Так и сделаю)) Жду тебя.
Марьямна: Только очень жди…))
Дочитал последнее ее сообщение и улыбнулся. Прикинул в уме, что у меня еще есть время выпить кофе. Подошел к аппарату с напитками, всунул деньги и нажал на обычный американо. Мне не терпелось увидеть Марьямну. После сегодняшнего утра. Я так просто понял и принял, что люблю ее… Сам не знаю, как и когда. Это случилось и все. Но в нее невозможно не влюбиться. Все в ней прекрасное и тянет меня, манит. Вот так интересно в жизни бывает… Принудительная поездка, в которую я совершенно не хотел ехать – изменила мою жизнь. А девушка, которая казалась занозой в одном месте, все так же и осталась занозой, но уже в совершенно другом, неожиданном, месте.
Сделал глоток кофе и поморщился, но не от его вкуса. Уверенным шагом, направляясь ко мне шла Лена. В голове промелькнула шальная мысль – сбежать, но я тут же ее отбросил. С ней, как с лейкопластырем, надо быстрее дернуть, что бы все закончилось.
– Елик, дорогой, привет, – сказала девушка с энтузиазмом.
– Привет.
– А я как раз тебя искала, – остановилась рядом со мной. На автомате осмотрел ее с ног до головы. Красивая. Этого у Лены не отнять.
– Ну, вот он я, – усмехнулся и сделал еще один глоток кофе.
– Ты так и не ответил на мое сообщение с предложением встретится, – надула губки блондинка.
– Ответил, – произнес и видя, как одна хмурит лоб, добавил, – отказом.
– Ты просто сказал, что с кем-то встречаешься.
– Поэтому и отказ, Лен.
– Неужели ты так быстро нашел мне замену?
– Я тебе? Это ты первая нашла замену мне, пока мы были в отношениях.
– Ой, кто старое помянет, Воронцов… Я признала, что сделала ошибку.
– И я рад, что ты научилась признавать ошибки.
– Тогда почему ты не хочешь со мной встретиться? – не отступала Лена. И как разговаривать с человеком, который тебя не слышит. Да и сообщения читать отказывается.
– Потому что у меня кое-кто есть, – как можно спокойней ответил.
– А, точно. Твоя загадочная девушка. Когда ты ее уже покажешь нам?
– Зачем? Я не хочу ею делиться с миром, она только для меня.
Несколько мгновений Лена просто смотрела на меня, и я не мог понять выражение ее глаз. Допил кофе и бросил стаканчик в урну.
– Ладно, мне надо идти.
– Подожди, – блондинка схватила меня за руку и крепко сжала. Я остановился.
– Ты что, правда, любишь ее?
– Люблю.
– Но я думала…
– Что позовешь, и я приду? Прости, но нет.
– Я… Я правда жалею, что так все вышло.
– Я знаю, Лен. Давай прошлое оставим в прошлом?
– Давай, – девушка печально улыбнулась и неожиданно быстро обняла меня за шею.
– Все равно люблю тебя, Елик, – прошептала блондинка, а затем отклонилась и поцеловала меня.
А я почувствовал…. Ничего. Только появилось настойчивое желание пополоскать рот. Раньше, поцелуи Лены сводили с ума, а теперь вызывают лишь отвращение.
Аккуратно отцепил от себя девушку и отстранился.
– Мне пора, – сказал и развернувшись, пошел прочь от бывшей.
* * *
Марьямна должна была уже давно приехать. Я прождал ее два часа. Неужели ТАКИЕ огромные пробки в городе? Ее телефон был отключен, и я никак не мог с ней связаться. Я уже начал переживать, не случилось ли чего.
Я не мог больше сидеть на месте. Поэтому решил выйти на улицу подождать девушку там. Надел кепку и черные солнцезащитные очки спустился по лестнице на первый этаж.
– Елисей! – окрикнул меня один из охранников на пропускном пункте.
– Да? – обернулся, мужчина в возрасте подошел ко мне и протянул какую-то бумажку. Я выгнул бровь, не до конца понимая, что он хочет, охранник объяснил.
– Здесь была какая-то девушка и просила передать Вам это… Не знаю, правильно ли я поступил…
– Какая девушка? – в душе начало ворочаться неприятно чувство, – Как она выглядела?
– Ну… Красивая такая, высокая, полненькая, с родинкой на щеке…
Я быстро развернул протянутый клочок бумаги. Это оказался чек на кругленькую сумму на имя Марьямны. Сердце начало стучать, как сумасшедшее, отдаваясь в ушах. Перевернул чек на другую сторону и там рукой Астафьевой было написано послание.
«Воронцов, ты противный, гадкий врун! Ненавижу тебя! Иди ты…» и дальше шел очень подробный рисунок куда мне идти, чем заняться и куда засунуть этот чек, который я держу в руках.
Я перечитал несколько раз послание, сложил листочек пополам и засунул в задний карман джинс. А затем… рассмеялся. Значит, Марьямна видела поцелуй и заревновала. Это может значит только одно – она тоже меня любит.
Глава 21
Марьямна
Когда мне было пятнадцать лет, у меня воспалился аппендицит и пришлось его срочно вырезать. Пока ждали скорую, думала, с ума сойду от боли. И, до сегодняшнего дня, наивно считала, что ничего больнее уже не будет. Как же сильно я ошибалась! Когда увидела, как Елисей целует Лену, то такое чувство, что все мое тело превратилось в сплошной воспаленный аппендицит. Стало так больно, что дышать было нечем.
Зачем он так со мной? Не отпускал от себя, пришел, наговорил слова, от которых душа млела и… Всадил мне нож в спину! Дура, какая же я дура! Ведь мама всегда говорила, что мужчина должен быть немного симпатичней обезьяны и проблем тогда не будет. Почему я никогда не слушаю родительницу?
Неужели он просто играл? Да я сама понимала, что в Испании все, что было между нами, произошло от того, что в радиусе многих километров были одни козы да куры. Уж лучше со мной, чем с ними, да? А я и сама хороша. Нафантазировала себе, что Елисей Воронцов и правда что-то чувствует ко мне. Особенно, после утреннего признания. Когда услышала его слова, то сперва ушам своим не поверила, думала, что послышалось. Мужчина быстро ушел, а я… А я по всей крошечной квартире носилась, пугая кошек. Меня так и распирало от радости. Любит меня! Смеялась, кружилась и кричала в ответ, что тоже люблю его. И когда собиралась на обед, то думала признаться в ответ… Идиотка!
Слезы катились по лицу, тушь начала щипать глаза. Вот так, стоит поверить во что-то хорошее, как жизнь тут же дает тебе пинок под зад, чтоб не мечтала. Моя душа разбита на миллион острых осколков… И я поступила так, как поступила бы любая уважающая себя девушка с разбитым сердцем – поехала к родителям. Собрала вещи, кошек и села в первый же автобус идущий в родной ПГТ.
Родители встретили меня на автовокзале. Когда увидела их, то не могла больше сдерживать наружу рвущиеся рыдания. Упала в их объятия и горько заплакала.
– Доця, – услышала растерянный голос отца, от чего стало еще хуже.
– Марьяша, что случилось? – потребовала объяснений мама. Я вытерла лицо и шмыгнула носом.
– Вы были правы – нечего делать мне в столице.
– Но…
– Поехали домой, – устало сказала и покатила чемодан в сторону машины.
* * *
Мама и папа всю дорогу выпытывали, что же случилось со мной. Они как-то сразу поняли, что дело в мужчине. Папа грозился всеми мыслимыми и немыслимыми расправами негодяю, который посмел его Жемчужинку обидеть.
Мне не хотелось ни с кем разговаривать, что-то объяснять, такая апатия напала. Поэтому, когда приехали домой, я сразу же пошла в свою старую комнату, выпустила недовольных Батлера и Скарлетт из переносок, залезла под одеяло, свернулась калачиком и начала жалеть себя.
И почему все говорят, что любовь – это прекрасно? Сейчас я ничего прекрасного не ощущаю, если честно. Просто непрекращающаяся агония, даже дышать больно. Смогу ли я, когда-нибудь собрать себя снова по кусочкам? Смогу ли жить без Елисея? Станет ли когда-нибудь легче?
Кажется, на все мои вопросы один ответ – нет. И как теперь жить после того, как я узнала какого это быть с ним, любить его? Кажется, моя жизнь сегодня закончилась…
* * *
Я проспала почти сутки, даже сама не поняла, как столь желанный сон сморил меня. Елисей продолжал звонить и писать на телефон, пришлось его отключить. Не хочу его слышать. Больше никогда. Даже телевизор смотреть навсегда перестану, чтобы случайно его противную там морду не увидеть.
Встала с кровати, посетила ванную комнату и вышла на кухню. В доме стояла тишина. Глянула на настенные часы девять сорок утра. Родители на работе. Прошла на кухню и коты за мной.
– Проголодались, сладкие? Сейчас я вас покормлю, – достала их корм и насыпала в тарелку, которую специально для них поставила мама.
Кушать совершенно не хотелось, но я решила заняться приготовлением обеда, чтобы хоть как-то занять себя. Проинспектировав холодильник решила приготовить харчо, гречку по-купечески, шарлоту и узвар.
Тимьян зашел на кухню как раз в тот момент, когда я доваривала суп и ставила горшочки с гречкой в печку.
– А ты чего приперлась? – какой культурный братец.
– И тебе доброе утро, засранец.
– Ага. Так чего ты приехала? Случилось что?
– Почему сразу случилось? Может, за тобой соскучилась, – брат несколько секунд молчал и смотрел на меня, отщипнул от хлеба мякиш и закинул в рот.
– Ну, выглядишь ты, мягко говоря, не очень, да и мать с отцом вчера весь вечер кудахтали, что тебя кто-то в «той столице» обидел, вот и спрашиваю.
Я вздохнула. И когда Тимоша таким большим стать успел? Шестнадцать лет парню, а ростом уже под два метра. Интересно, у него есть девушка? Надо выпытать.
– Все будет нормально, – сказала больше себе, чем брату.
– Угу, верю.
– Ты кушать хочешь?
– Да, сделай мне гренки, как я люблю, – ответил брат, а я посмотрела на все те блюда, которые скоро приготовятся. Сжала челюсть. Гренки, так гренки.
– А ты почему не в школе?
– Потому что каникулы? – ответил вопросом на вопрос. Вот и поговорили.
Приготовила гренки и поставила перед Тимьяном тарелку.
– Спасибо. А ты когда видео выложить успела?
– Какое видео? – не поняла.
– На твоем ютюб канале.
– Ты что, подписан на мой канал? – удивилась я и заулыбалась, – Та я и не помню, когда там видео загружала последний раз.
– В смысле?
– В прямом. Неделю назад или две…
– А кто тогда загрузил видео? Тебя, может, хакнули.
– Никто меня не хакал, говорю же…
– Боже, вот видишь, с кем приходиться иметь дело? – возведя глаза к потолку простонал Тима, за что и получил подзатыльник.
– Чего дерешься? Не я здесь туплю. На твоем канале СЕГОДНЯ, точнее одиннадцать минут назад вышло видео понимаешь? – если честно, ничего я #цензура не поняла! Какое, блин, видео. Выхватила у опешившего брата телефон из рук.
– Дай посмотрю.
Включила на воспроизведение и… Офигела. На экране появилась заставка, начала играть музыка и зазвучал голос Воронцова. Мое сердце тут же о себе напомнило, клянусь оно начало стучать как, Е-ли-сей, Е-ли-сей, Е-ли-сей. Бесполезный орган! Нужно было и его вырезать вместе с аппендицитом.
– Доброго времени суток, друзья! Сегодня на канале вы не увидите Марьямну и не увидите меня… Но мы с вами здорово время! Будем готовить вот этот бутерброд под названием «Где-то под испанским небом…», – на экране появилось изображение самого уродливого бутерброда, которого я видела в своей жизни.
– Для бутерброда нам понадобиться: хлеб, масло, колбаса и оливки, – на экране появились мужские руки, которые по очереди показывали на ингредиенты. Стоило увидеть руки Елисея, как на глаза выступили слезы и стало нечем дышать. Ведь только вчера они меня обнимали и прижимали к себе.
– Берем нарезной хлеб, мажем маслом, кладем колбасу и сверху оливки. Вот так, – мужчина кое-как соорудил бутерброд. Оливки то и дело падали на тарелку, но он так и не догадался их порезать.
– Но это еще не все. Если вы хотите получить именно такой бутерброд, то, когда готовите обаятельно должны думать об Испании. О песчаных пляжах, маленьких рыночках и о любимой девушке. Потому что она та, о ком я думаю постоянно. И именно она вдохновила на это видео, – даже не заметила, как задержала дыхание.
– Если вам понравилось видео, ставьте лайк и пишите комментарии. Пока.
Видеоролик закончился и началось воспроизведение совсем другого ролика. А я так и сидела, сжимая телефон брата в руках.
– Что это только что было? Новый формат видосов? Тогда ты точно не станешь нормальным блогером. Отдай мой телефон.
Тима наглым образом отобрал у меня смартфон, а меня волной гнева накрыло. Но она была направлена не на брата, на Елисея! Какой козел! Как он посмел опять взломать мой ютюб? Более того записать это видео! Пусть катится к своей Леночке, нечего меня трогать. Пусть оставит меня в покое!
– Я…Я… Я засужу его! – меня так трясло от злости, что я едва могла говорить.
– Кого? – без интереса спросил брат.
– Его! – взмахнула руками, грозя кулаком в воздух.
– Да он просто издевается надо мной! – заорала вслух. Мало причинил мне боли, так еще и любимое дело хочет отобрать? #Цензура ему, а не мой канал!
– Поставь мне нормальный пароль на ютюбе! – приказала брату, тот даже спорить не стал, видимо что-то в моем взгляде его остановило…
Глава 22
Марьямна
Я вышла во двор и стала там наворачивать круги. Мне нужно было что-то делать, как-то себя занять или я взорвусь. Каков наглец, а? Хочет и рыбку съесть и костями не подавиться. Зачем? Зачем он это сделал? Ну вернулся к бывшей, так меня не трогай. Не надо и так больно. Неужели не понимает?
К чему все это? Про Испанию про воспоминания… И так все слишком живо. Вообще не понимаю логики Воронцова. Да и понимать не хочу. Между нами все кончено. Больше никогда не буду связывать работу и личную жизнь!
Тима нашел меня около забора, где я пыталась вырвать сорняк, который никак не поддавался.
– Я изменил пароль и прислал тебе его смской.
– Спасибо, – пыхтя от напряжения сказала, – но мне надо номер телефона тоже сменить.
Избавиться от прошлой жизни полностью. Все решено. Перееду обратно к родителям…
Тут послышался шум мотора и около нашего дома остановилась машина. Забор у нас невысокий, маленький, деревянный, все прекрасно видно. И мы с братом наблюдали, как из черного внедорожника вылез Елисей Воронцов. Мои глаза едва из орбит не повылазили. Что делать? Что делать? В первую же секунду, я хотела выбежать сквозь забор, как бегемотиха Глория из мультика «Мадагаскар». Броситься мужчине на шею и забыться в его объятиях. А потом я вспомнила, что не хочу его видеть. И не придумала ничего лучше, как отвернуться от мужчины, стать к нему спиной. Я – не я и жопа не моя.
– Добрый день, – поздоровался Елисей и у меня по позвоночнику дрожь пошла от звука его голоса. #Цензура.
– Не смотри на него. Просто делай вид, что нас здесь нет. Игнорируй, – схватив брата за руку, тихо прошипела.
– Окей, – приподняв брови ответил Тима, – Но он стоит в метре от нас и все слышит.
– Пусть слышит. Мы с ним не разговариваем.
– Марьямна, нам надо поговорить, – Воронцов обратился ко мне. Задрала лицо вверх. Ага, сейчас прям так и стану с тобой разговаривать. А сама не ухожу… Словно ноги суперклеем кто-то приклеил.
– Тимьян, да? – этот наглец пошел с другой стороны.
– Да, – ответил тот, кого я раньше называла братом.
– Я Елисей, – по звуку было похоже, что они обменялись рукопожатием, я упорно не смотрела в их сторону, – Дашь нам минутку поговорить с сестрой?
– Конечно, – тут же согласился этот предатель и пошел в сторону дома, но остановился, обернулся и посмотрел прямо на Воронцова.
– И Елисей, если обидишь сестру еще раз, то знай, я смотрел сериал «Во все тяжкие» и знаю, как избавится от трупа, – развернулся и ушел.
– Марьямна…, – начал актер, но я вспомнила наконец-то о гордости и о том, что не хочу его слышать и видеть, тут же собралась уйти. Но не успела сделать и пары шагов, как почувствовала руку Елисея на своей. Ничего себе! Взял и перепрыгнул через забор! Даже не знала, что он так умеет.
– Убери свою руку! – зло сказала, не обращая внимания на то, как током шибануло от этого прикосновения. Попыталась вырвать свою конечность из его лап.
– Нам надо поговорить, – сильнее сжал и развернул к себе лицом.
– Нам не о чем разговаривать, – отвернулась в сторону. Только не смотреть на него, только не смотреть…
– Тебе может нечего сказать, но мне есть что.
– Иди говори своей Леночке! – не сдержалась, повернулась и зло посмотрела на мужчину.
– Ей я уже все сказал, – спокойно ответил и улыбнулся. Протянул ладонь и хотел дотронуться к моему лицу и на секунду, на ма-а-а-аленькое мгновение, мне захотелось прижаться к его руке. Тут же отругала себя за эту слабость.
– Не хочу тебя слушать, не буду! – снова попыталась убежать.
– Стой же! – перехватил меня, – Хватит убегать.
– А вот и не перестану! Все равно убегу от тебя, понял?
– Понял, – притянул к себе и свободной рукой поднял за подбородок, заставляя в глаза смотреть, – Но тогда мне придется оттибидохать тебя так сильно и долго, чтобы ты не могла даже ползать, не говоря уже о том, чтобы бежать. Просто будешь лежать без сил и после мы уже поговорим. Меня этот вариант, кстати, более чем устраивает.
Я только могла открывать и закрывать рот на эту его угрозу. Что он… Что он себе позволяет! Только вот почему слова никак не идут, в горле пересохло, а визу живота предательское тепло разлилось.
– Ты можешь вести себя, как взрослый человек и выслушать меня? – прервал мои мысли актер.
– У тебя есть ровно пять минут, – сложила руки на груди.
– Ты почему убежала? – он это серьезно? Так спокойно. Нужно быть спокойной.
– Может, потому что ты целовался со своей бывшей? Засунул ей язык по самые гланды! – ответить спокойно не получилось.
– Ты увидела, как Лена целует меня и поэтому сбежала? Почему не осталась поговорить?
– Не хотела быть третьим лишним, как говорится, – только не плакать. Потом, когда он уйдет.
– А тебе не пришло в голову, что это она меня поцеловала? Что этот поцелуй продлился несколько секунд, и я его прервал? А потом ждал тебя весь день. Искал по городу? Я не целовал ее, она поцеловала меня.
– Нет, ничего из этого мне не пришло в голову. Мне показалось, что тебе в ее объятиях не плохо.
– Если это так, то почему я здесь с тобой, а не с ней, м? – спросил Елисей и я не нашлась что ответить… Действительно, почему он здесь?
– Ты просто увидела то, что тебе не понравилось и выбрала самый легкий из вариантов – сбежала. Не устроила сцену, не потребовала объяснений?
– А зачем? Ты из-за нее едва не спился, Воронцов! Едва работы не лишился! И тут она сама хочет к тебе вернуться. Я просто решила не мешать, отойти в сторону.
– Не мешать, отойти в сторону, – тупо повторил за мной. Чувствовала, что меня трясти снова начинает. Этот разговор я закончу в слезах, уверена.
– Ты сама решила и все. А то что я тебе говорил последние недели – не важно? То, что я чувствую – это #цензура не важно? Ты же все знаешь, у нас! Кто и что чувствует, тоже знаешь! – тыкнул в мою сторону пальцем. Я даже растерялась от такой его вспышки гнева. Запустил руки в свои волосы, взъерошил их.
– Я буду целовать других, – сказал и это предложение выбило весь воздух из моих легких, невыносимо больно стало.
– Меня будут целовать, потому что я актер, потому что знаменитость. Но Я хочу целовать лишь тебя! Быть с тобой! И больше ничего не хочу. Я признался тебе в любви, нарушил все запреты, я просто хотел тебя… А ты сбежала, при первых же трудностях… Неужели я не стою того, чтобы бороться за меня, Марьямна?
Его тон, его взгляд просто сломали ту тонкую стену из пенопласта, что я возвела вокруг себя. Думала, что возвела. Я поняла – он не врет. Он не целовал ее. Боже, какая же я дура! Сама все испортила собственными руками, страхами и неуверенностью. Слез покатились градом по моему лицу, стало так больно, что я села на землю. Рыданию душили, не давая сказать и слова.
Елисей опустился передо мной на колени, и я тут же бросилась ему на шею, сильно сжимая. Наверное, я даже задушить его могу, но ничего на свете, сейчас не сможет оторвать меня от него.
– Ч-ш-ш-ш, не плачь, хорошая моя, – приговаривал Воронцов, от чего я плакала еще горше.
– Я такая дура-а-а, – умудрилась сказать между рыданиями.
– Знаю.
– Просто я думала… Думала, что ты не сможешь полюбить меня… Лена, она же красивая, а я…, – замолчала, тогда Елисей взял мое лицо в руки и нежно поцеловал в кончик носа.
– А ты самая красивая, – он улыбнулся, я улыбнулась в ответ.
– Ты и сам ничего, – шмыгнув носом сказала.
Не знаю, сколько мы так просидели, обнимаясь на земле. Елисей гладил меня по волосам, а я просила прощения за то, что идиотка.
– Ты должна мне пообещать, – серьезно сказал мужчина, заглядывая мне в глаза, – Обещай, что больше никогда не сбежишь. Я больше не выдержу этого. Если у тебя тут есть сомнения, – дотронулся пальцем до моего виска, – сразу говори об этом. А я со своей стороны буду всегда честен с тобой.
Я прикусила губу. Надо быть четными друг с другом…
– Я так приревновала, когда увидела вас вместе, понимаешь? Вы оба такие красивые, а я сплошной ходячий комплекс… Понимаю, что отреагировала слишком остро…
– Ты думаешь? – ухмыльнулся.
– Я обещаю, что больше так не буду…
– Хорошо.
– Но я должна тебе кое в чем еще признаться…
– В чем?
– Я никакой не репетитор по английскому. Диплом – фальшивка, скачанный из интернета и переделанный в фотошопе, – выпалила на одном дыхании и прикрыла один глаз ожидая его реакции. Елисей молчал, а затем нахмурился.
– То-то я думаю, чего на меня так странно посмотрели люди, приехавшие из Америки… Это же капец, Марьямна! Ты все это время врала мне? Ты понимаешь, что могла сорвать мне сделку? – мне захотелось снова соврать ему, но я лишь пристыжено кивнула.
– Прости, прости, я не должна была так поступать… Но меня уволили с работы и мне нужны были деньги. Я… Я могу как-то это исправить? – спросила с надеждой в голосе. Воронцов молчал, смотрел на меня таким странным взглядом. Черт, неужели я все испортила… Опять? В носу снова защипало.
– Ты сможешь все исправить, – медленно произнес и в моем сердце поселился лучик надежды.
– Как?
– Если выйдешь за меня, – сказать, что я обалдела – ничего не сказать. Елисей Воронцов только что предложил мне руку и сердце? Что происходит? Где здесь скрытые камеры? Я, как умалишённая, стала озираться по сторонам. Это не может быть правдой, просто не может. Все перевернулось с ног на голову всего за пару минут. Только я была самым несчастным человеком на Земле и вот уже самый счастливый человек на Земле. Такие эмоциональные горки вредны для людей после двадцати пяти, между прочим.
– Так ты мне ответишь? – из раздумий меня вывел голос Елисея.
– Угу.
– Это ответ?
– Да? – вопросительно ответила, а у самой сердце едва из груди не выскочило. Сколько раз, когда была маленькой, представляла этот момент? Но он никогда не был настолько идеальным, как сейчас, в реальности.
Елисей улыбнулся и притянул к себе, собираясь поцеловать. Бабочки в животе начали порхать, щекотать усиками. Этот поцелуй я желала больше всего на свете, но он остановился.
– Стой, ты так и не ответила на мое признание, – сказал в миллиметре от моих губ.
– На какое? – голова шла кругом от его близости и от опьянения счастьем.
– О том, что я тебя люблю, – посмотрела в самые красивые и любимые глаза в мире и сказала.
– Я тоже тебя люблю.
Воронцов засмеялся, а затем обнял и поцеловал самым нежным поцелуем в мире…
