Текст книги "Остаться твоей (СИ)"
Автор книги: Валерия Иванова
Соавторы: Лана Серова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Глава 3
МИЛЕНА
Я сразу сообразила, что перед нами ни кто иной, как Зарецкий собственной персоной. Он был достаточно высок, даже я со своим немаленьким ростом чувствовала себя рядом с ним коротышкой. Весь его вид излучал какую-то бросающуюся сразу в глаза мощь. Казалось, что его присутствие подавляет всех находящихся в радиусе километра. Он был достаточно плечист, мускулы отчетливо виднелись под тканью пиджака, и на какую-то долю секунды я могла думать только об этом факте. Черт! Тут же одернула себя, отмечая про себя малейшую деталь хозяина «Транс Лимитед». Он был одет в деловой костюм коричневого цвета, прекрасно гармонирующий с его слегка загорелой кожей и светлыми волосами. Без галстука, белая рубашка небрежно расстегнута у воротника. На лице заметная щетина, как ни странно, она только подчеркивала его стиль.
Прекратив рассматривать потенциального работодателя, я также как и другие кандидатки встала со своего места. Меж тем взгляд Зарецкого лениво перескакивал от одной девушки к другой, казалось без какого-либо интереса. Вот его глаза остановились на мне, также не проявляя каких-либо эмоций. А я, как полная дура, успела отметить, что эти самые глаза серого цвета. Через секунду он будто бы забыл о нашем существовании и, не произнеся ни слова, направился к лифтам. Мне хотелось истерично захихикать. Это и есть тот самый «охренеть-как-важный» конкурс на место в их компании? Я уже стала лихорадочно думать, что сказать Семену Александровичу, можно было бы, конечно, попросить справку о невменяемости господина Зарецкого и сказать, мол, сорри, ошибочка вышла… Как в этот момент объект моих размышлений поравнялся со мной, остановился на секунду, и прошептал на ушко эти слова. Даже не посмотрев на меня, направился широким шагом дальше к лифтам. Что? Черт возьми! Это? Было? На какой-то момент я даже усомнилась в своих знаниях языка, не веря, что он мог это сказать. Остальные кандидатки стояли чуть ли не открыв рты от удивления и смотря расширившимися глазами вслед уходящему Зарецкому. Мне опять захотелось глупо засмеяться. Перевела взгляд на секретаршу, вот она-то чувствовала себя, как ни в чем не бывало, будто такое поведение ее босса в порядке вещей. Она даже не оторвалась от монитора, продолжая быстро стучать по клавиатуре. И что мне прикажете делать? Идти за ним, аки собачка на привязи? Я понимала, что не в моем положении качать права, но против воли внутри все поднималось от возмущения.
От этих дум меня отвлек голос секретарши:
– На Вашем месте я бы поспешила. Константин Анатольевич не любит ждать.
Что ж, отлично! Контракт нужен? Нужен. Клиент странный? Плевать! Как говорится, улыбаемся и машем. Я догнала его в тот самый момент, как двери лифта распахнулись, приглашая войти. И не подумав пропустить меня вперед, он зашел в лифт и лениво облокотился о стенку. Я быстренько проскочила следом за ним и встала как можно дальше от него. Он нажал на кнопку, двери закрылись, и лифт медленно поплыл вниз. Никто из нас не произнес и слова, я уткнулась взглядом в пол, все равно отчетливо ощущая на себе ауру исходящей от него мощи. Мое внимание отвлек то ли тихий смешок, то ли хмык. Я тут же вскинула голову, посмотрела на Зарецкого и едва не задохнулась от возмущения. Его наглый взгляд был сосредоточен на моей груди, затем медленно опустился ниже, сосредоточив внимание на ногах, спустя, намного дольше положенного, он приподнял бровь и, улыбнувшись краешком губ, посмотрел мне в глаза. От возмущения у меня пропал дар речи. Хотелось заехать по этой блондинистой физиономии, чувствовала, как во мне поднимаются эмоции, которые я подавляла в себе уже несколько лет.
Вздернув бровь, я отвернулась к панели с кнопками и стала считать проезжающие этажи. Но, то и дело, чувствовала его изучающий взгляд на себе. Я словно кожей ощущала, как он впился взглядом в грудь, ноги, лицо… в этих местах будто покалывало. Не выдержав, я снова развернулась к нему. Он стоял, сложив руки на груди, в совершенно расслабленной позе. Я ждала, что он что-то скажет, но он упорно молчал. Это уже стало меня нервировать, снова отвернулась, когда услышала его голос:
– Как тебя зовут?
От неожиданности вздрогнула, но посмотрев на него, сказала:
– Милена. Милена Полякова.
Он улыбнулся, будто сам себе, и сказал:
– Необычное имя, – замолчал на секунду, – что же оно означает?
Я поняла, что это риторический вопрос, потому лишь пожала плечами. Лифт остановился, и двери открылись, выпуская нас. Не успела я выйти, как Зарецкий приблизился ко мне, и прошептал на ушко, от чего я вздрогнула:
– Я вспомнил. Милая.
Мы подошли к его машине. По пути он сообщил мне, что чертовски голоден и потому решил обсудить все рабочие вопросы за обедом. Сели в машину, потянулась за ремнем, но он опередил и пристегнул меня сам, конечно же, не забыв коснуться «случайно» груди.
Вся дорога прошла также в молчании, лишь звук динамика разрушал тишину. В какой-то момент я расслабилась и лишь наслаждалась ездой в прекрасной машине. А водить Зарецкий умел. Это было ясно сразу. Его рука небрежно лежала на коже руля, он маневрировал на дороге, явно превышая скорость. Я поймала себя на мысли, что уже неприлично долго смотрю на него, как его пальцы отстукивают ритм в такт музыке. Внезапно он повернулся и посмотрел на меня хитрым взглядом, явно зная, что я за ним наблюдала.
– Хорошая группа, – ляпнула я первое, что пришло в голову. Прелестно! Сейчас он решит, что взял на работу идиотку. Но он лишь звонко засмеялся и сделал динамики громче.
В ресторане нас встретил официант, который при виде Зарецкого побежал нам навстречу, счастье, что не разбился. Он провел нас на терассу, где расположились несколько столиков. Зарецкий сделал заказ, я же заказала лишь чашку кофе.
– Значит так, – снова эта улыбка, – милая… Послезавтра к нам прилетает делегация из Америки, будем обсуждать проект строительства нового комплекса. Нашей фирме сейчас необходимы инвесторы, и чем больше, тем лучше.
Я лишь кивала, не перебивая его, стараясь запомнить каждое его слово.
– В общем, будет куча народу из страны Дядюшки Сэма, плюс наши подрядчики. Твое присутствие необходимо на каждом совещании, также на бизнес-ланчах.
Дальше он забросал меня вопросами на чистом английском. Он использовал и экономические термины, благо для меня это не было проблемой. В этот момент он был почти серьезен, будто передо мной сидел совершенно другой человек.
КОСТЯ
Откинувшись на спинку кресла, молча, наблюдал за своим новым переводчиком. Милена. Мне нравится, как звучит ее имя. Необычное, такое же как и она. Я уже отвык от такой реакции на себя, точнее полной отсутствии оной. Она просто оценила меня и отметила, что да, симпатичный, но не более. Не было в ее взгляде никакого алчного расчета. И она действительно знает себе цену. Не начала спрашивать у меня, почему именно она из стольких претендентов.
За полчаса мы успели обсудить все интересующие меня вопросы по части бизнеса. Сейчас же просто сидели, молча. И если для меня эта тишина была абсолютно комфортной, то девушка явно чувствовала себя неуютно, то и дело, ёрзая на месте. Наверно от этих телодвижений и юбка поползла вверх… Тааак. Стоп, Костя!
Достал из кармана сигареты и зажигалку. Мы сидели на терассе, как известно, еда на свежем воздухе очень полезна.
– Не против? – спросил, приподняв бровь и указав на сигареты. Милена лишь отрицательно качнула головой, погруженная в свои мысли. Подкурил и сделал затяжку, наблюдая за девушкой. Она смотрела в противоположную от меня сторону, и ее глаза подернулись дымкой. Не знаю, что было у нее на уме, но почему-то мне показалось, что мысли совсем невеселые. Смотрел на ее профиль и не мог отвести взгляд. В этот самый момент я понял, что хочу ее. Знаете, вы не можете точно сказать, в какой именно момент сахар растворился в кружке с чаем, так же и я ничего не понял, но знал, что будет вкусно.
Стряхнул пепел на землю и, затянувшись заново, поинтересовался у девушки:
– У тебя есть кто-нибудь? – она вздрогнула и посмотрела мне в глаза. По ее взгляду я прекрасно понял, что она услышала и поняла вопрос.
У Милены от возмущения раздулись ноздри, и она злобно ответила:
– Если Вас интересует мое семейное положение, то да, я замужем. Это указано в резюме.
Улыбнулся. А вот это уже интересно.
– Именно это меня и интересует. И как ты могла догадаться, я резюме не читаю, предпочитаю узнавать все самому, – судя по тому, как она произнесла «семейное положение», а не «я счастлива в браке» или «у меня есть любимый человек», это означает, что у них проблемы. Попробуем их решить. Мы опять замолчали, каждый думая о своем. По тому, как девушка косилась в мою сторону и поджимала губы, я понял, что в этот самый момент мысленно она, как минимум, меня расчленяет.
– Вы давно женаты? – вновь нарушил тишину.
– Шесть лет. А это имеет какое-то отношение к делу? – снова посмотрел на Милену и задумался о том, какой мужчина заполучил ее в свое полное пользование. Девушка вызывала к себе уважение. Ее хотелось не просто тр*хнуть и выставить за дверь, а как минимум объясниться. В ней чувствовался стержень и неподдельный женский шарм.
– Привет, Костя, – ход моих мыслей прервал женский голос. Я повернулся в кресле к говорящей, которой оказалась жена Олега, Татьяна. Шикарная женщина, с длинными светлыми волосами и телом модели для мужского глянцевого журнала. Беременность и роды ни на один процент не испортила ее, сделав даже еще более сексуальной, прибавив в тех местах, где надо. Все это сейчас подчеркивало ее обтягивающее синее платье. Когда мы впервые встретились, я и сам хотел за ней приударить. Не знаю, что случилось или так сошлись звезды, но она сразу же обратила внимание на моего лучшего друга Олега. Он же, не будь дураком, сразу вцепился в нее как клещ и не отпускал. До недавнего времени…
Я улыбнулся действительно счастливой улыбкой и встал с кресла, заключая девушку в свои объятия.
– Привет, Танюша. Ты выглядишь как всегда ослепительно, – опустив руки, сказал я. Она улыбнулась, и ее глаза сразу загорелись кокетством. Девушки и комплименты.
– Ой, да брось. Я все никак не приду в форму после родов, – я немедленно прошелся взглядом по ее фигурке, зная, что это придаст ей уверенности в себе. Поднял на нее глаза и улыбнулся:
– Думаю, с этим у тебя все отлично, – девушка шутливо стукнула меня кулачком в плечо и засмеялась. – А где ваш мелкий?
– Он сейчас с бабушкой. И я за три месяца первый раз выбралась из дома. Знаешь, быть мамой – это так круто, но странно… я постоянно ищу коляску, – Таня улыбнулась так, как улыбаются лишь счастливые мамы. Этого нельзя объяснить словами, это надо только видеть. Столько счастья, любви и отдачи в этой улыбке. Я тоже невольно заулыбался ей в ответ.
– Присоединишься? – я указал на наш с Миленой столик.
Девушка на секунду удивилась, увидев, что я не один. Но виду не подала, а вежливо поздоровалась кивком головы.
– Нет, спасибо. Но мне уже пора. А то боюсь, что еще час свободы сведет меня с ума! – Татьяна закатила глаза и высунула язык, показывая психически больного, как ей казалось.
– Передавай своим мужикам привет, – обнял и поцеловал ее на прощание. Девушка поцеловала меня в щеку.
– Обязательно. И ты не пропадай. Заходи в гости.
– Раз ты предлагаешь… – многозначительно замолчал и подмигнул ей, она закатила глаза и покачала головой, махнув на прощание рукой.
Смотрел вслед удаляющейся фигуре жене лучшего друга. Затем сел обратно в кресло и подозвал к нам официанта. Закурил новую сигарету.
Заказал себе чашку кофе, а Милена отказалась от заказа.
– Тебе нужно покушать. Так и язву заработать можно, – сказал с легким упреком, пока официант ставил на столик передо мной заказ. Девушка подняла на меня глаза, собираясь что-то ответить. Но не успела, я задал следующий интересующий меня вопрос:
– И как тебе секс с твоим мужем? Нравится? – видел, как ее зрачки расширились, губы приоткрылись в немом удивлении. Наклонился к ней вперед и прошептал, – Раз в месяц по выходным? И душ твой лучший друг? Только ему ты можешь рассказать все свои фантазии? Думаю, так и есть… – услышал звук входящего сообщения и достал свой телефон. Краем глаза заметив, как девушка скомкала салфетку и бросила ее на стол, собираясь встать.
– Сиди на месте! – не поднимая головы, кинул ей короткую команду. Не знаю почему, но девушка села на место, не проронив ни слова. Открыл текст сообщения: «Костя, приезжай в школу СРОЧНО!!!!» – мне и не надо было смотреть на отправителя, я и так прекрасно знал, что это Надя.
Мои мысли сразу переключились на младшую сестренку. Что на этот раз натворил этот чертенок?
Достал из бумажника несколько купюр и бросил на стол.
– Милен, пора возвращаться, – встал из-за стола и пошел на выход. Девушка последовала за мной. Мы молча сели в машину и выехали на дорогу.
– Тебе куда? – спросил я, не глядя на девушку, нервно постукивая по рулю.
– К Вам в офис, пожалуйста. Я там оставила машину.
В салоне никто из нас снова не произнес ни слова. Да и не был я сейчас лучшим собеседником. Когда дело касается моей младшей сестры, то все остальное отходит на десятый план. Я чувствовал, что девушка хочет мне что-то сказать, но не решается. Все-таки она не вытерпела и произнесла ледяным тоном:
– Я попрошу в дальнейшем Вас не поднимать тему моей личной жизни. И вообще, эти вопросы… это что, часть собеседования?
Повернул голову в сторону Милены. Руки в замке лежат на коленях, нижняя губа прикушена. Девушка сто процентов думает сейчас о том, не перегнула ли она палку. И если да, то, что она скажет своему начальнику. Мне кажется, еще секунд пятнадцать, и она начнет извиняться за свою вспышку. А мне этого не хочется. Мне нравятся такие перепалки. Отвернулся обратно к дороге.
– Нормальные вопросы. Или ты стесняешься говорить на такие темы? У тебя комплексы? С такой внешностью, как у тебя их быть не должно, – она не успела ответить, мы подъехали к офису и я плавно затормозил около главного входа.
– До завтра, Константин Анатольевич! – сказала Милена, выбираясь из салона.
– До завтра, Милая. – мне показалось, что я услышал тихое фырканье со стороны девушки, и она, молча, хлопнула дверью. Забыв об этом, я рванул с места в сторону школы.
Глава 4
МИЛЕНА
Прошло несколько часов после встречи с Зарецким, а во мне все также бушевали эмоции. Я поставила служебную машину на стоянку и поднялась в офис в попытке поговорить с Семеном Александровичем. Но тот уже ушел, так что я решила посвятить себя работе. Маринки, к счастью, тоже не было, ее расспросов я бы точно не выдержала. И вот сейчас, направляясь домой, я все также была возмущена. Ублюдок! В голове до сих пор стояли его слова и тот тон, каким они были произнесены. Лишь усилием воли я сдержалась и не выплеснула остатки своего латте в его физиономию. Плохо. Очень плохо. Столько лет я подавляла какие-либо эмоции в себе, и вот какой-то самовлюбленный пижон разбил так привычный мне мир. Ему почти удалось вывести меня из себя, а ведь для этого нужно постараться. И ведь не сами его вопросы меня разозлили, а то, что в какой-то степени он прав. Разве я счастлива с Виктором? Что я чувствую к нему? Да, раньше была благодарность, но теперь и этого нет. Секс раз в месяц наказание? Во всяком случае, это и имел ввиду Зарецкий. Знал бы он, что для меня это, возможно, единственное счастье, а если реже, то еще лучше.
Зато у него в личной жизни явно проблем нет. Да что говорить, уверена, та блондинка с обложки, что подошла к нам в кафе, одна из его любовниц. Чего стоили эти его наглые ухмылочки и подмигивания. Но вот беда… Меня это не должно волновать, разве не так? Черт, черт, черт! Надо срочно прекращать об этом думать. Это работа, которая так необходима и мне, и нашей фирме. Так что придется терпеть наглость этого придурка, сохраняя лишь деловой стиль общения. Я даже улыбнулась своим мыслям. В этот момент заметила, как сидящий напротив в метро молодой паренек окинул меня взглядом и тоже улыбнулся, глядя мне в глаза. Этого еще не хватало. Приняв безразличный вид, я отвернулась к окну.
Подходя к дому, я практически избавилась от мыслей о новом начальнике. Сейчас все мои мысли были сосредоточены на одном – в каком состоянии я застану Виктора. Секунду помешкав, открыла дверь. В квартире было темно и подозрительно тихо. Раздевшись, я прошла в спальню, но мужа там не застала. Может, он все еще в своей конторе? Я поняла, что голодна, решила разогреть что-то из еды и лишь затем принять душ. Прошла на кухню, в которой тоже не горел свет. Не сразу заметила огонек от сигареты и потому вздрогнула, услышав голос мужа:
– Вернулась. Сегодня ты вовремя.
Что за идиотская привычка – пугать! По голосу я поняла, что сегодня он не так уж и пьян. Включила свет. Он сидел за столом, положив ноги на соседний стул, перед ним стояла наполовину полная пепельница и банка пива.
Я не хотела вступать с ним в разговор, но молчать не рискнула:
– Да.
Повернулась к нему спиной и стала мыть руки.
– Малышка, – я вздрогнула от его голоса, – прости за вчерашнее. Ты же знаешь, дороже тебя у меня никого нет, – его голос переполняли эмоции, – только ты. Я не прав… я исправлюсь… Все еще можно вернуть.
На секунду я прикрыла глаза, задержав дыхание. Восемь… девять… десять… Развернулась к нему, скомкав полотенце и бросив его к раковине.
– Что вернуть, Витя? – я видела, как темнеет его лицо, как заходили желваки на щеках, но не могла молчать. Сегодня плотину прорвало, и черт с ними, с последствиями, – Твои нескончаемые сцены ревности, начавшиеся уже через месяц после нашей свадьбы? Твоих ищеек, которые ходили за мной по пятам? Или может твои пьяные выходки? Что именно из этого ты хочешь вернуть?
Он смотрел на меня немигающим взглядом, продолжая курить. Затушил окурок в пепельнице и произнес, отчеканивая слова:
– Милена, ты забываешься!
Если его слова меня и напугали, я не подала виду. Облокотилась на стойку, чувствуя, что колени все-таки предательски дрожат. Не знаю, что сегодня на меня нашло, но я не могла молчать:
– Я не обещала тебе любви, ты знал это, – он смотрел на меня, прожигая будто насквозь, – Мы оба знали, на что идем. Я благодарна тебе, но не могу дать большего. Пойми…
Я видела, как он стиснул зубы, а руки сжал в кулаки. Знала, что он не ударит меня, но все равно почувствовала кровь на губах. От волнения не заметила, как прокусила губу.
– Витя, ты думаешь, я сама себя не наказала? Ты не даешь мне забыть…
Остановил меня звук удара кулаком по столу.
– Довольно! – он буквально прорычал, встал и подошел ко мне вплотную, – ты забыла, из какого дерьма я тебя вытащил? Тебе напомнить, малышка? – схватил за подбородок, заставляя смотреть в глаза, – ты же прекрасно знала, на что подписываешься. И не смей мне тут даже мычать о том, что твой долг выполнен.
Он приблизился к моему лицу и прошипел:
– Это решать мне.
Такая резкая смена его настроения повергла меня в шок. Вот он просил прощенье и признавал, что не прав. А стоило мне заикнуться о том, КАК наш брак состоялся, и передо мной совсем другой человек. Я как то сразу потеряла весь свой запал, выдохлась эмоционально настолько, что болело уже и тело. Чувствовала, как по щекам катятся слезы, но остановить их не могла.
– Витя… позволь… дай мне уйти. Отпусти…, – я могла лишь шептать.
В этот момент он прижался к моему лбу и с мукой в голосе произнес:
– Не могу, маленькая. Ты же знаешь, не могу.
Во мне все застыло. Я снова превратилась в робота, той Милены, которая появилась сегодня днем и подняла голову, снова не было. Также резко Виктор меня отпустил и отошел к окну, прикурил сигарету и встал ко мне спиной.
– Если выкинешь какой-нибудь фокус, ты знаешь, что будет.
Вот и все. Мне хотелось визжать, кричать, разрывая горло. Но я лишь кивнула его спине и на негнущихся ногах поплелась в спальню. Зашла в ванную и встала под душ. Мылась на автомате, в голове была лишь пустота и ничего больше.
Когда я вышла из ванной, муж уже лежал на постели, рассматривая бумаги, которые мне дала секретарь Зарецкого. Странно, сейчас, вспомнив его, я не почувствовала ничего. Сплошная апатия. К реальности вернул голос Виктора:
– Что это за бумаги лежали в коридоре?
Я стала укладываться на кровати спиной к нему, ответила:
– Меня взяли переводчиком в «Транс Лимитед». На неопределенный срок.
Муж молчал, и я уже была готова заснуть, как услышала его голос:
– Это та фирма, в которой директор, – он затих на секунду, будто вспоминая, – как его… Зарецкий? Как далеко ты будешь от него работать?
Я задержала дыхание и произнесла безразличным тоном:
– В непосредственной близости с ним. К чему этот вопрос?
– Ни к чему, спи.
И я последовала его примеру, уже не видя, как муж тихо встал и ушел на кухню, прихватив телефон.
КОСТЯ
Поставил машину на сигнализацию и взбежал вверх по школьному крыльцу. Стайка школьников шарахнулась в сторону, боясь получить выговор от учителя за то, что они стоят здесь и курят. Я только хмыкнул, глядя на эту картину.
Зашел внутрь и свернул налево, затем вверх по лестнице и направо. Я бывал здесь не раз и прекрасно помнил этот путь. Для приличия постучавши пару раз в дверь, резко открыл ее и зашел внутрь, прикрывая ее за собой.
Глазами сразу нашел Надю. Она сидела в кресле напротив директорского стола, ее голова была опущена в знак смирения и раскаяния за свое поведение. Ага, можно подумать, что моя сестра раскаялась. От этой мысли, я чуть в голос не засмеялся.
Надежда – любимица родных, поздний ребенок. Никто не ожидал, что у нас в семье будет прибавление. К тому моменту, как мама узнала, что она ждет ребенка, ей был 41 год, а отцу 45. Вроде бы, они были еще молоды на тот момент, но не для еще одного ребенка. Несмотря на все предупреждения врачей и советы знакомых, они приняли решение рожать. И так в 20 лет я стал счастливым обладателем младшей обожаемой сестренки. Вся семья не чает души в этом голубоглазом, белокуром ангеле. И только я знаю, какой чертенок она на самом деле.
Все головы в кабинете повернулись в мою сторону, как только услышали звук закрывающейся двери. Сестрёнка посмотрела на меня с блеском в глазах, знала ведь, что ей я никогда не могу отказать. Окинул всю честную компанию взглядом и направился к свободному креслу.
– Добрый день. Давно не виделись, – сыронизировал я, присаживаясь на место.
Хм… директор, завуч и психолог. Сегодня явно меньше действующих лиц, чем в прошлый раз, когда чертенок разбила два окна и люстру. Тогда, помнится, была еще парочка учителей. Девочка вдруг решила, что у нее талант к баскетболу. И спасибо всевышнему, что она быстро смекнула: бросать мячик – не ее фишка.
– Константин Анатольевич, – первым пришел в себя директор и взял на себя обязанности парламентера, – Надежда сегодня… – грузный мужчина по фамилии Карпенко или просто Карп, как его называют, затрясся от негодования, – Она избила девочку! Это немыслимо! Это… Это не допустимо! – всплеснув пухлыми руками, подытожил глава школы.
Я удивился. Действительно удивился и, приподняв бровь, посмотрел на Надю. Она продолжала упрямо поджимать губы и молчать. Потом перевел взгляд на троих взрослых людей в кабинете, которые, скорее всего, сидели и «вправляли мозги» моей сестре. Во мне поднялась волна ярости. Какого хрена они себе позволяют? Решили поиграть в гребанных шерлоков и докопаться до правды? Мне нужно успокоиться. Похрустел костяшками пальцев одной и второй руки.
– Я понимаю Ваше негодование, Николай Александрович. Но мы оба знаем, что Надя никогда раньше не применяла физическую силу. Честно сказать, я и сам немного удивлен. Да, у нее есть проблемы с поведением, об этом знают все. Но это первый такой эпизод в ее биографии, так сказать. Не думаю, что стоит заострять на этом внимание. Надеюсь, мы друг друга поняли, – пристально посмотрев в глаза каждому из присутствующих, как можно спокойней произнес я.
– Господин Зарецкий, мы все сейчас прекрасно понимаем, что Вы делаете. Но деньги не решают всех проблем в нашей жизни.
Мда, кажется мы не поняли друг друга.
– Вы не можете приходить и каждый раз «выкупать» свою сестру. А что, если следующий раз окажется плачевным? Что, если в следующий раз она действительно навредит кому-то? Слава Богу, что все обошлось, и Лидочка не пострадала. Я, как психолог, понимаю Вашу безграничную любовь к сестре, но пора посмотреть правде в глаза. Ребенку нужна помощь. Такое ее поведение – это же явный способ обратить на себя внимание…
Я слушал всю эту поучительную тираду, откинувшись на спинку кресла. Повернулся к Наде рукой, от чего она вздрогнула, и тепло улыбнулся, а девочка улыбнулась мне в ответ. Слегка смущенно и виновато. Достал ключи из кармана и вложил ей в ладошку.
– Чертенок, подожди меня в машине, ладно? – мягко сказал ей.
– Да-да, Наденька, иди, – подал голос директор.
– Хорошо, Костя. До свидания! – девочка кивнула и попрощалась с преподавателями, но не сразу стерла с лица свою милую коварную улыбку.
Как только за Надей закрылась дверь, я достал сигареты из кармана и закурил. Учительская братия опешила от такого поведения, но, видимо, не сразу смогли оформить все в слова.
– Да что вы себе позволяете??? – вот и подал голос завуч. Раньше мне эта женщина нравилась больше. Стряхнул пепел прямо на ковер и задумчиво проговорил:
– Действительно, что ВЫ себе позволяете? Три взрослых человека накинулись, как пираньи на маленькую девочку?
– Это…
Кто-то хотел перебить меня, но я прервал этот поток новой порции дерьма, которым меня хотели накормить. Резко встал с кресла и оперся ладонями о стол:
– Я уже достаточно вас выслушал, теперь вы послушаете меня. Если еще раз кто-то из вас будет говорить с Надей без моего присутствия… То я и камня на камне не оставлю от вашей школы! – затушил окурок прямо о стол, наклонился к психологу и проговорил:
– Видите, какая у Наденьки семья? Может, Вы и мне окажете помощь? Или, не справившись со своей семьей, Вы решили давать советы другим людям? – я видел, как глаза женщины расширились от страха и удивления, – Да, Наталья Петровна, я знаю Вашу душещипательную историю. Вы что подумали, я отправлю свою, как вы сказали, безгранично любимую сестру, учиться непонятно с кем и у кого?
Резко оттолкнулся от стола и пошел к входной двери. Дойдя до нее, я повернул голову вбок:
– И к вашему сведению, такие разговоры с ребенком у нас караются по закону. Это вам так, на будущее. Мне кажется, в кабинете информатики пора обновить компьютеры… – с этими словами я вышел за дверь.
Чертенок сидела в машине и качала головой в такт музыке. Открыл водительскую дверь и сцапал ключи у девочки с колен. Она хитро посмотрела на меня и вдруг широко улыбнулась:
– Я позвонила маме и сказала, что меня подвезут. Про тебя я, естественно, ни слова не сказала, так что высадишь меня и быстренько свалишь. Ну, как прошло, Костя? Ты напугал их? Карп наверно икру метать начал, – и звонко засмеялась со своей шутки. Я тоже улыбнулся и выехал на трассу.
Мы ехали молча. Я знал, Надю. Когда она будет готова, сама все мне расскажет. Я уважаю ее выбор и не собираюсь давить на нее. Закурил сигарету и опустил окно, выдыхая в него дым. Я пальцами отбивал ритм песни по рулю и почему-то вспомнил о Милене, о ее шоке на мои вопросах о сексе. Невольно улыбнулся и облизал губы. Это будет интересная игра.
Сбоку послушался тяжкий вздох. Время разговоров. Я уменьшил звук приёмника и приготовился слушать.
– Все девчонки издеваются над ней. Над новенькой Аней. Она перешла к нам месяц назад из другого города. Ее папа получил здесь работу, перевез и семью сюда. Я с ней познакомилась в первый же день. И она классная, знаешь. Не тупая кукла, как все эти мымры. Но ее сразу же начали обижать и задирать. Просто потому, что она полная и не может дать отпор, а в нашем мире это непозволительно. Ты ведь должен всегда стремиться быть как все, а идеал девушки сейчас – торчащие ребра, плоская грудь и попа. И все увидели в ней новую жертву… я сначала ничего не знала, просто видела несколько раз, что она заплаканная выходит из туалета. Мне она ничего не говорила и не жаловалась. Господи, какие гадости они говорили и делали. Я даже говорить и вспоминать не хочу, а то меня стошнит прямо в твоей машине. Я хотела помочь ей, знаешь же, что меня мало кто трогает. И, вроде, все было хорошо. Девочки оставили ее в покое. Но сегодня… эта тупая Лидка вытащила у Ани фотографию ее мамы и начала дразниться, что теперь понятно, в кого она такая корова и, что им давно пора на скотобойню, чтобы приносили пользу, а не занимали место. Я видела, как больно Ане и тут не выдержала и двинула этой змеюке Лидке прямо в ее длинный шнобель. Эта овца завизжала, потом другие овцы подхватили и бла бла бла. Так я и оказалась в кабинете директора. Вот и вся история. А что больше всего бесит, что обидчиков Ани так и не наказали, где справедливость? – девочка подняла на меня свои голубые глаза полные боли, – А, Костя? Скажи мне! Почему, если ты не такой как все, то значит ты фрик или еще кто-то. Меня никто не трогает, только потому, что у тебя куча денег. А как же другие люди?
Мы подъехали к дому родителей, я затормозил чуть дальше. Повернулся в кресле и посмотрел на свою тринадцатилетнюю сестренку. Сестру, которая задает мне такие вопросы, на которые у меня нет ответов. В этом вся Надежда. Слишком умная для своих лет. Будучи семилетним ребенком, она сама настояла на том, что будет учиться в общеобразовательной школе. А на вопрос «почему» отвечала, что если в ее семье есть деньги, это еще не значит, что она, Надя, чем-то лучше ребенка простого токаря или врача. Откуда ребенок в ее возрасте может понимать такие вещи? Она особенная и мой персональный ангел.
– Не знаю, мелкая, – тяжело вздохнул и философски выдал, – Жизнь – говно, а мы все– унитазы.
Она скорчила гримасу и захихикала. Щелкнул ее по носу и притянул в свои медвежьи объятья. Она поцеловала меня в обе щеки и, попрощавшись, выбежала из машины, посеменив в сторону дома. Подождал, пока за ней закроется калитка и только тогда отъехал. Достал мобильник. Семь часов вечера. Решил сразу же поехать домой. Нужно выспаться перед встречей с инвесторами, а сон способствует ясности мышления.
Открыл ключом дверь квартиры, и первое, что бросилось мне в глаза – женский плащ в коридоре. Разувшись и бросив ключи на тумбочку, прошел дальше. В зале меня ждала брошенная на пол сумочка, дальше – снятое платье красного цвета, еще дальше – бюстгалтер. Когда путь из вещей привел в мою спальню, я увидел на полу валяющиеся кружевные трусики. Плотоядно улыбнулся, кажется, сон отменяется. Открыл полностью дверь в свою комнату и шагнул внутрь. По периметру горело множество зажженных свечей, а на кровати – самая яркая мужская фантазия. Та, в которой мужчина приходит с работы, а его ждет дома похотливая девочка, готовая исполнить любой его приказ. Рыжеволосая красавица лежала посреди кровати абсолютно голая, не считая чулков и туфель на заоблачных каблуках. Явно уже готовая ко всему, что я могу ей предложить.
