Текст книги "Стихотворения, не включавшиеся в авторские сборники"

Автор книги: Валерий Брюсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

СТИХИ О ЛЮБВИ

За тонкой стеной замирала рояль,

Шумели слышней и слышней разговоры,—

Ко мне ты вошла, хороша, как печаль,

Вошла, подняла утомленные взоры…

За тонкой стеной зарыдала рояль.

Я понял без слов золотое признанье,

И ты угадала безмолвный ответ…

Дрожащие руки сплелись без сознанья,

Сквозь слезы заискрился радужный свет,

И эти огни заменили признанья.

Бессильно, безвольно – лицо у лица —

Каким-то мечтам мы вдвоем отдавались,

Согласно и слышно стучали сердца,—

А там, за стеной, голоса раздавались,

И звуки рояля росли без конца.

23 октября 1896

ПОДЗЕМНЫЕ РАСТЕНИЯ
(Лилейно-сосновый сонет)

Внутри земли, в холодном царстве тьмы,

Заключены невидимые воды,

Они живут без света и свободы

В немых стенах удушливой тюрьмы.

Им снится луг, зеленые холмы,

Журчанье струй на празднике природы,

И горные мятежные проходы,

И блеск парчи на пологе зимы.

В томлении ручьи ползут. Упорно

Ползут ручьи за шагом шаг вперед

И роют путь в своей темнице черной.

И – знаю я! – великий день придет,

Напор воды пробьет гранит холодный,

И брызнет ключ торжественно-свободный!

25 ноября 1895

К СОЛНЦУ

Посв. А. Курсинскому

Летит земля на крыльях духа тьмы,

Летит навстречу солнцу,

И сонный город, и наш путь, и мы,

И мы стремимся к солнцу.

Еще в душе глядят ее глаза,

Неясное виденье полуночи.

Еще звучат, как отзвук, голоса,

Гремевшие в минуту полуночи.

Но рядом с ней – забытый силуэт,

Забытый лик, магически манящий,

И новый хор из дали шлет ответ,

Невнятный гимн, магически манящий.

И мы с тобой, мой брат, мой спутник, мы

Вдыхаем гимны солнцу,

И шар земли на крыльях духа тьмы

Летит навстречу солнцу.

26 ноября 1895

ПЕСНЯ

Во мгле ночной

Горят огни,

А надо мной

Глаза твои.

Зачем же ты,

Улыбка дня,

У темноты

Нашла меня?

Здесь мой приют,

Молчанье снов,

Здесь смерть минут

И жизнь цветов.

Зачем в мой сад,

В немой цветник,

Твой дерзкий взгляд,

Как луч, проник?

В нем свет и ложь,

Ложь красоты,—

И ты сожжешь

Мои цветы.

Смотри, смотри,

Они горят —

В лучах зари,

Как прах, лежат,

И пепел их

Несется вдаль,

Закрыв эмаль

Очей твоих.

25 декабря 1895

ОДНОСТРОЧНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

I

Я прекрасна, о смертный! Как греза камней!

27 ноября 1894

II

Никогда не смеюсь, никогда я не плачу.

27 ноября 1894

III

И никого, и ничего в ответ.

24 августа 1895

IV

Твои глаза простят мои мечты.

24 августа 1895

V

На бледный лик луны упал дрожащий свет…

Август 1895

ЭПИТАЛАМА

И что один твой выражает взгляд,

Того весь мир пересказать не может.

Фет

Примите скромный триолет,

Где вам звучит эпиталама,

Встречая в жизни новый свет,

Примите скромный триолет!

В дверях торжественного храма,

Как поздравленье, как привет,

Примите скромный триолет,

Где вам звучит эпиталама.

Не выразит смущенный стих

Порыва девственных желаний,

Он слаб, он глух, он нем для них!

Не выразит смущенный стих

Сулимых вам очарований!

Простите робость слов моих:

Не выразит смущенный стих

Порыва девственных желаний!

7 января 1896

«Сквозь разноцветные стекла закат…»

Леле

Сквозь разноцветные стекла закат

Чертил узорами пол —

Я дверь толкнул наугад

И несмелым движеньем вошел.

Стояла она у окна,

Смотря в догоравшую даль —

Она была странно бледна,

Она вся была, как печаль.

Но вдруг, мой взор уловив,

Отступила быстро к стене

И потом – вся мечта, вся порыв —

Протянула руки ко мне.

И мы сидели вдвоем,

Вдвоем, как два года назад…

На стеклах тусклым огнем

Горел пурпурный закат.

И мы любовалися всем,

И так счастливы были тогда,

Что нам было смешно – зачем

Мы страдали эти года…

Проснувшись – один я опять,

Но память злобно светла,

И должен я вновь сознавать,

Что два года, как ты умерла.

10 января 1896

«Женский голос – он прозрачен…»

Женский голос – он прозрачен,

Как дрожащее стекло,

И, предчувствием охвачен,

Я молчу, склонив весло.

Ясный луч мелькает в волнах,

Разгораются леса.

Над четой полей безмолвных

Побледнела полоса.

Солнце всходит выше, выше!

Здравствуй, полдень! день побед!

Женский голос тише, тише —

Долетает, как привет.

27 января 1896

«Не говори мне, что ты любишь меня!..»

Не говори мне, что ты любишь меня!

Я боюсь аромата роз,

Я боюсь опьянений дня,—

Не говори мне, мой милый, что ты любишь меня.

Я люблю часы задумчивых слез,

Я люблю мечты – о невозможном.

В нежных фиалках неисполненных грез

Фантазии больше, чем в запахе роз.

О, если бы жить всегда в волненьи тревожном,

Чего-то искать, не зная чего,

Не встречаясь со счастьем ничтожным…

О, если бы жить невозможным!

12 февраля 1896

«Последним отблеском овеянный…»

Последним отблеском овеянный,

Смотрю вперед,

Вдали туман, едва рассеянный,

Опять плывет.

Случайный свет блеснул нерадостно

И гаснет вновь,

Все ближе ночь, где веет сладостно

Одна любовь.

Да будет проклят зов ласкающий

Земных надежд

И аромат благоухающий

С твоих одежд!

Ты вся дрожишь, сверкая ласками,

В венце из роз,

Но не могу упиться сказками —

Без вечных грез.

23 мая 1896

Я ЛЮБЛЮ ДРУГОГО

Летний вечер пышен,

Летний вечер снова…

Мне твой голос слышен:

«Я люблю другого».

Сердца горький трепет

Полон чар былого…

Слышен тихий лепет:

«Я люблю другого».

Смолкни, праздный ропот!

Прочь, упрек! Ни слова!..

Слышен, слышен шепот:

«Я люблю другого».

12 июля 1896

«Я угадал за яркой сменой…»

Я угадал за яркой сменой

Твоих младенческих забав

И море, блещущее пеной,

И аромат прибрежных трав.

С улыбкой резвой и беспечной

Ты подняла свои глаза,

А на меня – угрозой вечной

Пахнула шумная гроза.

И вот теперь, с тобой не споря,

Тебя приветствуя без слов,

Я слышу дальний ропот моря

И крики тонущих пловцов.

13 июля 1896

«Дальний шум фонтана…»

Дальний шум фонтана,

Листьев тихий шум…

Сладок миг обмана,

Миг туманных дум.

Я молюсь кому-то,

Я дышу весной,

Веря на минуту

Красоте земной.

Август 1896

ЛЕТНИЙ ПРАЗДНИК

Затерявшись в толпе, я люблю

Мечтать и словам отдаваться

И, любуясь на грезу свою,

Над миром далеким смеяться.

Окружающий говор и шум

До меня изредка долетает,

Но моих недосказанных дум

Никто никогда не узнает.

О, пусть и грядущий пророк

В этом мире земных вакханалий

Блуждает, всегда одинок,

Разбивая святые скрижали.

15 августа 1896

«Отвращенье…»

Отвращенье

И желанья —

Это звенья

Отрицанья.

Новой цепи

Странный трепет.

Это – в склепе

Чей-то лепет.

Зов домчался

До гробницы,

И ворвался

Луч денницы.

12 сентября 1896

«Есть одно, о чем плачу я горько…»

Есть одно, о чем плачу я горько:

Это прошлые дни,

Это дни восхитительных оргий

И безумной любви.

Есть одно, что мне горестно вспомнит!.:

Это прошлые дни.

Аромат опьяняющих комнат

И приветы любви.

Есть одно, что я проклял, что проклял:

Это прошлые дни,

Это дни, озаренные в строфах,

Это строфы мои.

2 октября 1896

«Черный лес луной пронизан…»

Черный лес луной пронизан,

Светом озарен —

Я томлюсь от жажды жизни,

Я дрожу сквозь сон.

Бледных духов вереница

Реет над землей —

Черный лес луной пронизан,

Мертвою луной.

В этом странном мире веток

Жил когда-то я,

Черный лее пронизан светом,

Светом бытия.

15 октября 1896

«Речи несмелых признаний…»

Речи несмелых признаний,

Тихие речи любви —

Смысл их неясен и странен,

Тайна их – тайна души.

Нет, не рассудком проникнуть

В глубь озаренной души —

Гаснут, едва лишь возникнув,

Тихие речи любви.

Вслушайся думой и сердцем,

Слушай тревогой души —

Только на миг достоверны

Тихие речи любви.

17 января 1897

К ПРОШЛОМУ

Для кого я пишу? – не знаю:

Читателей нет у меня.

Но спокойной улыбкой встречаю

Рассвет восходящего дня.

Восторгов не даст вдохновенье,

Не за них поклоняюсь мечте;

Я, как жрец, воссылаю моленья

Безответной, немой красоте.

Здесь, за гранью причин и целей,

Погасает ненужный вопрос.

И нетленный цветок асфоделей —

Вот символ области грез.

23 января 1897

«В последний раз пропел петух…»

День – сей сияющий покров.

Тютчев

В последний раз пропел петух,

Уходят духи с тяжким стоном,

И белый день плывет вокруг,

И воздух полон ранним звоном.

Вставайте! – счастье, думы, труд

Для вас воскресли в новом свете,

Вас слуги солнца берегут,

Во мгле природы вы, как дети.

А я, бессонный гость ночей,

Я – собеседник ваш случайный,

Я сквозь покров дневных лучей

Все вижу мир – родной и тайный.

7 февраля 1897

«Люблю я вспоминать утраченные дни…»

Люблю я вспоминать утраченные дни.

С укором горестным являются они

И душу тяготят правдивыми словами.

Понятен их упрек. Я плачу. Со слезами

Клянусь исправиться и сквозь желаний бред

Шепчу томительно, что цели в жизни нет.

12 февраля 1897

ПОЛИКРАТ

К Эде

Я читал у поэтов о счастьи, похожем на сон,

А теперь я блаженством таким же и сам опьянен.

Я серьезно боюсь, что проснуся. Второй Поликрат,

Я такому блаженству, избытку блаженства не рад.

Не сложить ли для публики несколько плохоньких

строф,

Чтобы тем успокоить всегдашнюю зависть богов.

26 июня 1897

«Если мне суждено умереть…»

Если мне суждено умереть,

Не окончив начатых созданий,

Я о планах не стану жалеть:

Их свершит грядущий избранник.

Если мне суждено умереть,

Не достигнув высот просветленья,

Я об этом не стану жалеть:

Нет предела для вечных стремлений.

Я иду! Я готов умереть,

Я страданьем купил это право,

И не мне, умирая, скорбеть

О душе, о искусстве, о славе.

25 июля 1897

«Мы гордо людей презираем…»

Мы гордо людей презираем,

Нам законом – наши желанья,

И мы бесконечно страдаем,

Но в гордости любим страданья.

И если святые порывы

Пробудят в сердце участье,

Мы вдруг безмерно счастливы

И стыдимся этого счастья.

13 августа 1897

«Твои стихи – как луч случайный…»

К. Бальмонту

Твои стихи – как луч случайный

Над вечной бездной темноты.

И вот – мучительною тайной

Во мгле заискрились цветы.

Покорны властному сиянью,

Горят и зыблются они,

И вдаль уходят легкой тканью,

Сплетая краски и огни…

Но дрогнет ветер, налетая,

Узоры взвеет и порвет,

И тот же луч, дрожа и тая,

Бессильно в бездну упадет.

20 ноября 1897

ВЕСЕННЯЯ ПОЭМА

1

И серое небо, и проволок сети,

Саней ускользающий бег;

И вдруг предо мной в электрическом свете

Вуаль, словно искристый снег.

И взор промелькнул утомленной загадкой,

Я видел, и вот его нет.

Мгновение тайны так странно, так кратко,

– Но здесь он, он в сердце – ответ!

2

И томлюсь я с тех пор,

Невозможно мне жить.

Тот мучительный взор

Не могу я забыть.

Я и жду, и молю,

И брожу, как в бреду,

Эту душу твою

Я нигде не найду.

Электрический свет,

Тихий шелест саней,

И бессильный ответ

С вечной думой о ней.

3

Она предо мною прошла, как земная,

В сиянии яркого дня,

И, легкой улыбкой свой взор оттеняя,

Взглянула она на меня.

Шумели извозчики, бегали дети,

Я слышал раскатистый смех…

О, серое небо, о, проволок сети,

О, тающий, тающий снег,

29 ноября 1897

ВСТУПЛЕНИЯ К ПОЭМЕ «АТЛАНТИДА»

I

Муза в измятом венке, богиня, забытая миром!

Я один из немногих, кто верен прежним кумирам;

В храме оставленном есть несказанная прелесть, – и ныне

Я приношу фимиам к алтарю забытой святыни.

Словно поблеклые листья под дерзкой ласкою ветра,

Робко трепещут слова в дыхании древнего метра,

Словно путницы-сестры, уставши на долгой дороге,

Рифма склоняется к рифме в стыдливо смутной тревоге,

Что-то странное дышит в звуках античных гармоний —

Это месяц зажегся на бледно-ночном небосклоне.

Месяц! Мой друг неизменный! В твоем томительном свете

Тихо катилися ночи и прошлых, далеких столетий.

То, что для нас погасло, что взято безмолвной могилой,

То для тебя когда-то юным и родственным было.

Февраль 1897

II

О, двойственность природы и искусства!

Весь зримый мир – последнее звено

Преемственных бессильных отражений.

И лишь мечта ведет нас в мир иной,

В мир Истины, где сущности видений.

Но и мечта покорна праху: ей

Приходится носить одежду праха.

Постичь ее вне формы мы не можем…

1897

ОТРЫВОК

Небо – серое от туч,

Камни – серые от влаги,

Утомленно виснут флаги,

День не нужен и тягуч.

Грустный час воспоминаний!

Их без слов встречаю я

В тихой музыке дождя,

В дальнем матовом тумане.

Слышу смутные слова,

Угадать не смею лица.

Жизнь – открытая гробница

Властной волею волхва.

Апрель 1898

ПИФИЯ

Волны приходят, и волны уходят,

Стелются пеной на берег отлогий;

По морю тени туманные бродят;

Чайки летят и кричат, как в тревоге.

Шум приближенья и хор отдаленный.

Горе! Былое – как светлая сказка!

Статуи, золото, стены, колонны!

Давит виски мне святая повязка.

Вот они входят, – упрямые лица:

Нет, не могу я! Пустите! Довольно!

– Тщетно бороться, безумная жрица,

Ты их рабыня… Как стыдно и больно.

Запах пьянит, меня пряной отравой,

Вырвались звуки из пропасти синей…

Смертные, – прочь! поклоняйтесь мне! Слава!

В сонм олимпийцев вступаю богиней.

2 мая 1898

ПОЛНОЛУНИЕ

Мы волны морские, мы дышим луной,

Но утром не скажем о тайне ночной,

И день не узнает, как трепетный сон

Полночным призывом, заклятьем смущен.

И, вздрогнув, встаем мы в венце из огней,

И бьемся и рвемся из мира теней,

И к небу взлетаем, мятежно сплетясь,

И жаждем порвать беспредельную связь,—

Но, берег найдя, у его рубежа

Мы вдруг умираем, в истоме дрожа,

Без сил угасаем и дышим луной…

Нет! солнце не знает о тайне ночной.

21 мая 1898

ВСТРЕЧА

Еще мы чужие в мгновенье при встрече,

Лепечем банально ненужные речи,

Не смеем спросить, не хотим отвечать,

Но души успели друг друга узнать

И взором единым (но полным печали!)

О всем расспросили, на все отвечали.

Шепнули упреки с минутной мольбой

И снова беседу ведут меж собой.

И что в той беседе горит и таится,

Рассудку о том никогда не приснится,

Но этот безмолвный святой разговор…

Душа его помнит и знает с тех пор!

1 июня 1898

«Ветер уныло летает над палубой…»

Ветер уныло летает над палубой,

По морю пенятся белые гребни,

Ветер уносится далее с жалобой,

С просьбой мучительной, тихой, последней.

Ветер, родной мой, задумчивый, северный!

Верно, ты знаешь и южные земли.

Дышат там пальмы вершиною веерной,

Скоку газелей оазис там внемлет.

Ветер, лети туда горестным вестником,

Выбери путь и верней и короче.

Всем там скажи: уведен я кудесником,

С милого полдня плыву я к полночи…

15 июля 1898

СЕСТРЕ

Прости меня, сестра, я много виноват:

Я просмотрел твой взор, молительно скользнувший,

И этот скорбный взор, в мгновеньях потонувший,

Вошел в мои мечты и не уйдет назад.

Он вспыхнул пламенем бессвязным и случайным,

На чуждых высотах зажегся, как маяк,

И светом трепетным вдруг озарил сквозь мрак

Еще безвестный путь к непересказным тайнам.

3 августа 1898

К БАЛЬМОНТУ

Есть ясное безветрие

Без плачущего «я».

«Тишина»

Погасни, исчезни

В безбрежной бездне,

Мой бедный друг…

И откроется вдруг

В миг забвенья

На дне усыпленья,

Что мир темноты,

И призрак звездный,

И самая бездна —

Это ты!

29 августа 1898

ПЕРЕПЕВЫ БАЛЬМОНТА

Моя душа свободная,

Моя душа мятежная,

Тебя пустыня водная

Пленила вновь безбрежная.

Моя душа безумная

В пространства неба просится,

Безумные и шумные

Под нею волны носятся.

Она – как привидение

Над безднами мятежности,

И снятся ей видения

Непересказной нежности.

29 августа 1898

«Костей, бутылок продавать!..»

«Костей, бутылок продавать!»

С мешком проходит он дворами.

«Костей, бутылок продавать!»

С мешком идет он между нами.

Взглянув рассеянно в окно,

Ты возвратился к прежним книгам,

Но мысль, знакомая давно,

Не умерла с умершим мигом.

«Костей, бутылок продавать!»

Призыв угаснет без ответа.

Но отзвук властен оборвать

И стих любимого поэта.

12 ноября 1898

«Засияла моя стена…»

Засияла моя стена,

Я ее не узнал: на ней

От уличных фонарей

Отпечатались рамы окна.

Далеко от меня фонари,

Но свет их близок, со мной.

Рожок отдаленный, гори!

Ты не знаешь? – ты мой!

На небо взошла луна,

И, пространства мира пройдя,

Отпечатала рамы окна…

О, царица небес! – ты моя!

12 ноября 1898

СОНЕТ, ПОСВЯЩЕННЫЙ ПОЭТУ П. Д. БУТУРЛИНУ

Придет к моим стихам неведомый поэт

И жадно перечтет забытые страницы,

Ему в лицо блеснет души угасшей свет,

Пред ним мечты мои составят вереницы.

Но смерти для души за гранью гроба – нет!

Я буду снова жив, я снова гость темницы,—

И смутно долетит ко мне чужой привет,

И жадно вздрогну я – откроются зеницы!

И вспомню я сквозь сон, что был поэтом я,

И помутится вся, до дна, душа моя,

Как море зыблется, когда проходят тучи.

Былое бытие переживу я в миг,

Всю жизнь былых страстей и жизнь стихов моих,

И стану им в лицо – воскресший и могучий.

4 декабря 1698

РОНДО

Не смею все мечты вложить я в стих,

И все ж его ласкаю и лелею…

Но громко повторить среди других

Не смею.

И вот теперь, пред чем благоговею,

Несу на шум базаров городских…

Не осмеять ли детскую затею?

Не смею.

О, если б был, кто книгу дум моих

Прочел, постиг и весь проникся ею…

Хотя б на миг!.. Но верить в этот миг

Не смею.

4 декабря 1898

ДОМА

Я люблю высокие дома,

Где небо чуть светит у крыши,

Я люблю высокие дома,—

И тем больше люблю, чем они выше.

Мне грезится город, как дом,

Вместо улиц – стеклянные своды,

И высятся этаж за этажом,

Сады, и залы, и переходы.

Мечтая о таких домах,

Я охвачен волнением странным,

Это бред о грядущих веках,

О человеке ином, но желанном.

О, я люблю высокие дома,

Где небо чуть светит у крыши,

Я люблю высокие дома,

Тем больше люблю, чём они выше.

22 декабря 1898

«Я в высокой узкой башне…»

Я в высокой узкой башне,

Кто меня привел сюда?

Я в высокой узкой башне

Гость – надолго, гость – всегдашний,

Узник навсегда!

Помню горы, лес и поле,

Все раздолие дорог.

Помню горы, лес и поле,

Где по воле, где на воле

Я скитаться мог!

Помню быстрые ночлеги

В шалаше иль у костра.

Помню быстрые ночлеги;

Ночи ласки, ночи неги!

Хохот до утра!

Кто возвел меня высоко,

Двери запер кто за мной?

Мир – внизу, во мгле – далеко,

Здравствуй, жизни одинокой

Подвиг роковой!

1898

НА ЗАДАННУЮ ТЕМУ У СЛУЧЕВСКОГО

Март! Пора нам жить наруже!

Как бегут ручьи из пены!

Но недвижны в полной луже

Опрокинутые стены.

Много шумов, много звонов,

Мчатся конки, как живые.

И стоят без капюшонов

На постах городовые.

19 марта 1899

СОНЕТ О ПОЭТЕ

Как силы светлого и грозного огня,

Как пламя, бьющее в холодный небосвод,

И жизнь, и гибель я; мой дух всегда живет,

Зачатие и смерть в себе самом храня.

Хотя б никто не знал, не слышал про меня,

Я знаю, я поэт! Но что во мне поет,

Что голосом мечты меня зовет вперед,

То властно над душой, весь мир мне заслоня.

О, бездна! я тобой отторжен ото всех!

Живу среди людей, но непонятно им,

Как мало я делю их горести и смех,

Как горько чувствую себя средь них чужим

И как могу, за мглой моих безмолвных дней,

Видений целый мир таить в душе своей.

2 августа 1899

ЖЕЛЕЗНЫЙ ПУТЬ

На середине жизненной дороги

Ты встретишь мост, свободно изогнутый,

Его столбы властительны и строги,

Его черты в самих себе замкнуты.

Но не прельстись их торжеством над бездной.

Не восходи на лестницы крутые:

Там путь проложен – каменный, железный,

И он уводит в области пустые.

Нет! Не пленись безжизненным покоем,

Останься верен избранной дороге.

И будешь счастлив ты дождем, и зноем,

И вечной близостью к земной тревоге.

2 августа 1899

НА ОСУЖДЕНИЕ ДРЕЙФУСА
(29 августа 1899)

Люди! Вы слышите:

Звон похоронный?

Что же вы дышите

Леностью сонной!

Что же в беспечности

Радостей ждете!

Голоса вечности

Не узнаете?

Пробудитесь, уходите

Прочь от башен и дворцов,

Прах сандалий отрясите

За порогом городов.

Мы уйдем в глухие степи,

Убежим в ущелья гор,

Там в тиши, как в тайном склепе,

Спрячем, скроем свой позор!

Человек был в нас унижен,—

Душу вновь мы обретем

В тишине пустынных хижин,

В дебрях скал над шалашом.

Пусть на улицах, у зданий

Стонут сосны и трава,

Бродит зверь в немом тумане,

Кличет филин и сова.

Пусть разрушится твердыня

Строгих башен и дворцов.

Лучше, братья, нам в пустыне,

За порогом городов.

Братья! вы слышите:

Звон похоронный?

Что же вы дышите

Леностью сонной!

Что же в беспечности

Радостей ждете!

Голоса вечности

Не узнаете?

29 августа 1899

ЗА ПРЕДЕЛАМИ СКАЗОК

Под навесом темной ели,

На ковре из мягкой хвои,

Оба друга рядом сели —

И теперь их в мире двое.

Души их трепещут жаждой

Прошлой жизнью поделиться,

Обменяться думой каждой

И в одно сознанье слиться.

Ищут речи, – не находят,

Гладят ласково друг друга

И с тоской бессильной бродят

В стенах замкнутого круга.

29 августа 1899

«Я люблю в твоих стихах…»

Я люблю в твоих стихах

Смутный сумрак, жадный страх,

Вспышки всемогущих слов

И тяжелый стук оков.

Я люблю в твоих стихах

Ветра перелетный взмах,

Ширь пространства до конца,

Трепет страстного лица.

Я люблю в твоих стихах

Колыханье трав на мхах,

Под звенящий звон волны

В мире звучной тишины.

Сентябрь 1899

«А сколько радости и неги…»

А сколько радости и неги

В бегущих медленно часах!

Следов доискиваться в снеге,

Взметать на лыжах белый прах.

Найти медвежий путь, тропинку,

Сидеть у проруби весь день,

Пока в воде разрежет льдинку

Тяжелой головой тюлень.

Владея радостной тревогой,

Готовый жить и умереть,

Встречать уверенной острогой,

Когда подымется медведь.

И пировать под крышей снежной,

И охранять под снегом челн,

И ждать, что океан безбрежный

Опять раскинет гребни волн.

23 сентября 1899