Текст книги "Царь пустыни (СИ)"

Автор книги: Валерий Теоли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Валерий Теоли
Царь пустыни

Пролог

Мягкие шаги старого чародея утопали в тишине просторных залов, коридоров и лестниц. Облачённая в простую тёмную мантию, его фигура плыла над древними камнями, точно призрак, обходящий собственные владения. Несгораемые свечи и магические светильники один за другим гасли, едва он проходил мимо.

Разумный, известный в империи под именем Арнальдо де Виллано, покидал полюбившийся ему за прошедшие столетия замок. Здесь он провёл почти всю свою человеческую жизнь. Холодные плиты пола, как и увешанные гобеленами и картинами толстые стены с множеством потайных ходов, помнили его юношей, явившимся во главе отряда наёмников из дальних земель и перебившим первых владетелей – адептов богов Тьмы, построивших на острове небольшую пограничную крепостцу. Обескровленные очередной войной со светлыми братьями, дома тёмных эльфов тогда были слабы, и выбить их отсюда не составило особого труда. Со временем империя людей распространила влияние на запад, и остров, ставший домом чародею, мирно влился в неё. Текли столетия, гремели войны – с лесными троллями на юге, орками на востоке и зверолюдьми на севере, а остров, омываемый волнами бурного Кораллового моря, оставался уголком спокойствия и мира. Ни морские народы, ни пираты, орудующие южнее, ни сумеречные эльфы не нападали на него. Люди считали, что покоем жители обязаны влиянию империи. На самом деле защитником выступал де Виллано. Он заключил союз с сумеречниками, запугал разбойников, договорился с морлоками о ненападении. Товары текли рекой, остров превратился в западные торговые ворота империи.

Императоры рождались и умирали, а чародей продолжал жить. Время состарило некогда сильное тело, не сумев совладать с духом и кровью, текущей в его жилах. Впрочем, носящий мантию старик мог дать фору молодым. Тело хотя и износилось, но продолжало исправно исполнять функции сосуда. Пусть дряхлое, менять его было пока рано. Ещё немного, несколько месяцев, возможно, лет, и вот тогда всё изменится.

Де Виллано мечтательно закрыл глаза, касаясь обнажённой ладонью стены. Сквозь гобелен ощущалось тепло, исходящее от насыщенных духовной энергией каменных блоков. Замок прощался, предчувствуя бесконечную разлуку. За века каменный исполин обрёл подобие души, и нынче им овладевала печаль, как и покидающего его хозяина.

Прислуга и охрана уже ушли, осталась лишь горстка разумных на крыше и немногочисленные узники, запертые на дне глубоких колодцев в подземелье. Узники – тайны, хранимые чарами. В специально оборудованных алхимических и магических залах запечатаны те, чьи имена неизвестны нынешним цивилизациям. Их оставили здесь навечно – сущностей, ранее бывших демонами, младшими божествами, духами. Всё самое ценное, не считая нового сосуда и Врат Путешествий, унесли верные слуги в тёмно-серых одеждах.

– Прощай, друг, – провёл чародей рукой по красной штукатурке. – Когда мы увидимся снова, у меня не будет ни вздоха, чтобы попрощаться и поблагодарить тебя. Прости за уготованную тебе участь.

Из складок одеяния он извлёк нож с коротким клинком и разрезал себе ладонь, после чего смазал выступившей кровью стену. Влага почти мгновенно впиталась камнями.

Брадос – Алый Замок, самое таинственное место в империи, – значил для де Виллано даже больше, чем дом, куда он возвращался из долгих странствий. Слишком многое связывало этих двоих – бессмертного, чьё величие кануло в прошлое, и старинную, наделённую разумом магическую креатуру. В недрах каменного исполина ставились грандиозные эксперименты, проводились ритуалы, коих мир не видел тысячелетиями, погибали и рождались мириады существ. Замок впитал столько крови, что и не снилось жестоким властителям лантарских вампиров. Её цвет передался стенам задолго до появления в здешних краях послов империи людей. Брадос закладывался как ядро чудовищной темноэльфийской цитадели – могущественного хищника, покрытого прочнейшим панцирем, питающегося пролитой на него кровью и способного сражаться на поле боя совместно со смертными воинами. Пришедший чародей усмирил чудовище заклятиями, насытил навеки ихором богов и демонов. Какие бы чары ни насылали пытавшиеся вернуть остров под свой контроль тёмные, замок никогда не предавал и не подводил нового хозяина, а потому достоин благодарности.

Де Виллано поднялся по узкой винтовой лестнице на плоскую крышу центральной башни. С высоты открывался вид на раскинувшийся внизу крупный город, причал для воздушных судов, порт и море, плещущееся под скалистым берегом. Алый Замок высился на берегу, напоминая восседающего на троне могучего властителя в броне.

Оторвав взор от города, чародей повернулся к восьмёрке Ночных Охотников, сгрудившейся возле свернувшегося кольцами огромного полупрозрачного небесного змея. Смуглолицый Хинд собрал лучших – вторую и третью тройки. В каждой по мастеру ближнего и дальнего боя и по целителю, все – отличные скрытники, умеющие и затеряться в толпе, и нанести неожиданный смертельный удар.

Хинд – потомок пустынных магов и солнечных эльфов, владеющий всеми известными в империи видами оружия, а также магией земли и пламени, идеальный боевой маг. Фанаэлион повелитель ветра и опытный призыватель, обучавшийся искусству жрецов Хастура, великолепный шпион. Вместе с де Виллано, магом крови, целителем и менталистом Лантара, они составляют элитный отряд. Им по силам сокрушить архимага, если это потребуется.

Хинд опустил голову, кланяясь. Никаких лишних движений, значит, всё готово. К Брадосу направляются свободные от заданий Ночные Охотники, они прибудут аккурат к возвращению первых троек. На замок наложены дополнительные чары, чтобы со стороны казалось, будто здесь течёт обычная жизнь: со двора раздаются звуки прислуги и тренирующихся воинов, в окнах горит свет. Разве что не принимают посетителей – ворота заперты, приходящим иллюзорная стража советует явиться позднее, через седмицу-другую, мессир нынче в отъезде.

Удивительно легко чародей вскочил на треугольную голову небесного змея, наклонившись, похлопал того по бугристой макушке и подал знак бойцам залезать на длинную гривастую шею магического существа, после чего в последний раз окинул взглядом остроконечные башни. Меж ними сейчас, рано утром, клубилась темнота, сумерки нехотя сползали со стен, словно не желающие расставаться любовники. Брадос выглядел грустным и покинутым.

– Жаль, нельзя предотвратить неизбежное, – неслышно прошептал хозяин Алого замка.

Де Виллано знал: вернувшись, он принесёт сюда смерть.

Тьма наступала. Очертания предметов, обозначенные текущей через них силой, темнели, льющийся с небес и освещающий разумных изнутри свет постепенно угасал, превращая жизнь принцессы Эладарна Натиэль в сгущающиеся сумерки. Сперва темнота поселилась в углах просторной комнаты, словно чёрная паутина, сплетённая ужасным пауком. С каждым днём, проведённым девушкой в заточении, «паутины» становилось больше. Она покрывала пол, голые стены, потолок, деревянную кровать с одеялом и набитой сеном подушкой, маленький неказистый столик и такой же стул. Однажды, проснувшись, Натиэль со страхом увидела, что тьма перебралась на руки, а когда принёс еду Каранас, один из младших сынов Храма, его внутренний свет был необычно тусклым, как и красно-зелёная магическая эмблема на доспехах. Силуэт юноши окутался мраком.

Дороги Судьбы, ранее хорошо различимые и ведущие на десятилетия в прошлое и будущее, ныне едва виднелись. Видящая высших эльфов теряла Дар, ниспосланный ангелом Карубиалом. Осознав это, она молчала несколько дней, пытаясь прогнать тьму. Тщетно. Небожитель и его свита оставались глухи к её мольбам.

Стараясь не видеть мрака, принцесса закрывала глаза и вынимала из памяти светлые образы близких. Отец, высокий и сильный, со светящимися добротой глазами, утешал её в воспоминаниях – гладил длинные шелковистые волосы, говорил не печалиться, ведь всё пройдёт. «Тебе нужно быть смелой, – твердил он. – Ты наследница престола, избранная ангелами для защиты народа». Она слушала, растворяясь в вызванных в памяти звуках его спокойного, красивого голоса, и казалось, тьма отступала – ровно до момента возвращения в скромно обставленную комнату.

Знай отец, что она жива и где находится, ворвался бы в цитадель, окружённый преданными гвардейцами, и… погиб бы под действием жреческих чудес и клинками храмовников, стерегущих её. Всей армии королевства не хватит, чтобы взять штурмом Тельперинг. Сам Крылатый Единорог защищает жрецов.

Впрочем, и без того судьба короля Эладарна незавидна. Узнав от верховного жреца о гибели дочери, он, охваченный стремлением отомстить, двинул войско в поход на тёмных братьев – гархал, живущих в Подземье. Минуло столько месяцев со дня его ухода. Вестей от него не было, а Натиэль не могла узнать, что с ним. Дорога Судьбы отца разветвлялась, концы её терялись в проклятой темноте.

Ежедневно и еженощно девушку мучил вопрос: как удалось жрецу обмануть короля, связанного с дочерью Узами Крови? Неужели, заточив её здесь, служитель Карубиала оборвал духовную связь? Вполне возможно, учитывая мощь Крылатого Единорога.

Принцесса скучала по отцовскому дворцу, по слугам, относившимся к ней почтительно и благожелательно, по друзьям детства, по обучению у пожилого жреца чудесам и урокам фехтования, преподаваемым мастером оружия. Хотелось навсегда вернуться в прошлое, забыв настоящее как кошмарный сон.

Страх всё чаще овладевал ею. Она боялась за близких, за королевство и, к собственному стыду, за себя. Приходившие к ней образы неизменно вызывали беспокойство. Смуглая Авариэль Кошка, княжна дома Лунного Клейма, единственная подруга из высшего света. Сверстницы – юные наследницы великих домов, постоянные посетительницы балов при дворе – сторонились Видящей, откровенно побаиваясь, послушницы храмов, наоборот, склонялись пред её статусом. Одна Авариэль проявляла искреннюю симпатию, заменив старшую сестру, коей у принцессы не было. Вспоминая гибкую, ловкую эльфийку, девушка думала об её разрушенном селении, о сотнях убитых храмовниками жителей, об устроенной верховным жрецом охоте на Авариэль, чья Дорога Судьбы терялась в тенях подобно прочим, с кем связала Видящую жизнь. По ночам принцесса плакала от бессилия и страха.

Видящая? Натиэль перестала ей быть. Посещающие иногда невольницу жрецы утверждали – она теряет ангельский Дар из-за Врага, к которому испытывает тёплые чувства. Это непростительно для посвящённой Крылатому Единорогу девы.

Враг. Так называют жрецы древнего князя, правившего предками эльфов и боровшегося с ангелами. О нём принцесса не знала ровным счётом ничего, пока не оказалась в плену у лесных троллей. Верховный жрец послал её с отрядом воинов в аранью, чтобы отыскать того, в ком подозревали реинкарнацию ненавистного правителя.

Испокон веков жречество Карубиала истребляло иномирян, перенесённых в Трёхлунье Бурей Тысячелетия, ибо предупредила первая Видящая: Враг вернётся из чужого мира, дабы разрушить Церковь и истребить ангелов. Зачем проводить тщательные проверки, если можно обезопасить себя, просто убивая пришедших извне разумных? За прорывами в ткани миров следили маги и жрецы. Они же направляли в места прорывов вооружённые отряды. Не везде удавалось дотянуться до «переселенцев», порой приходилось пользоваться услугами наёмников. До Сандэра Валирио – молодого человека, выброшенного с младшей сестрой в леса троллей Ксаргского полуострова, дотянуться почти удалось. Он перебил посланных по его душу убийц, всерьёз заинтересовав жречество Карубиала. Мало кто выживает после покушения Ночных Охотников.

Лишь Натиэль могла указать, где он. Поскольку планировалось не самое опасное дело, послали небольшой отряд из опытных Стражей Границы, оберегающих пределы королевства. Об их скрытности в аранье слагают легенды. От храмовников и магов в сердце тролльих владений мало толку, не умеющие скрывать своё присутствие жители городов и замков привлекут ненужное внимание.

Стражи Границы оказались действительно хороши. Они незаметно продвинулись чуть ли не до Зеркального озера, на котором обосновалось принявшее иномирян племя, и тут произошло непредвиденное. Прорицательские способности Видящей лучше всего проявляются под Покровом Карубиала – в Эладарне. В тролльих лесах Дар ослаб и предупредил об опасности только перед нападением неведомой твари, очнувшейся от длившегося тысячелетия сна. Отряд не успел подготовиться должным образом и понёс потери. Затем нагрянули привлечённые шумом битвы тролли.

Время, проведённое в деревянной клетке, принцесса вспоминала с содроганием. Медитируя дни напролёт, она жаждала заглянуть за грань дозволенного ангелами и узнать собственную судьбу. Ей никогда не удавалось спрогнозировать будущее на годы вперёд. Самое большее, на что она была способна – за редким исключением проследить нити вариаций событий на ближайшие месяцы. Жрецы поясняли: она молода, неопытна, с возрастом Дар проявит себя ярче, и она сможет видеть грядущее на десятилетия, а то и века.

Убийство первой Видящей замыслили, когда та находилась за пределами ангельского Покрова. В этом слабость эльфийских прорицательниц и их величайшая тайна, открытая лишь иерархам Церкви.

Мысль об измене душила, не давала спать. Игрушка в руках Крылатого Единорога и жрецов, вот она кто! Убедить себя в том, что волю ангела нужно смиренно принять, не получалось, из-за чего порой девушка считала себя грешницей, недостойной быть служительницей Карубиала. В ней будто жили две личности: одна – раскаивающаяся ангелианка, другая – оскорблённая упрямая гордячка.

Принцесса никогда не могла «прочесть» судьбу Сандэра. Узнать его местоположение не составляло труда, стоило ей представить человека, она тут же начинала чувствовать путеводную алую нить, ведущую к нему – чёрно-серо-белому силуэту, выделяющемуся на фоне серого, жуткого мира духов араньи.

Сандэр спас её из плена. Не зная, зачем она послана в лес, взялся сопроводить до Эладарна. Идеальное стечение обстоятельств, мышь сама шла в пасть кошке. Познакомившись с ним поближе, Натиэль не разглядела в нём ненависти, приписываемой Церковью Врагу. Обычный молодой человек, начинающий шаман, совершенно не испытывающий враждебности к эльфам. Храбрый, великодушный, щедрый с друзьями и ужасный в гневе, он напомнил принцессе отца. Она была благодарна за спасение и весь путь от араньи терзалась угрызениями совести, пыталась придумать, как оправдать Сандэра в глазах жрецов. А потом произошло нападение тёмных эльфов в Спящем лесу.

Не направь Церковь убийц к иномирянину, возможно, всё сложилось бы иначе. Сейчас Натиэль отчетливо чувствовала Тьму вокруг и внутри Сандэра. Нити складывались в узор, предрекающий возрождение Врага и катастрофу Эладарну, чему способствовали, того не ведая, жрецы.

Будучи запертой в неприступном Тельперинге, принцесса ничего не могла поделать. Она хотела верить – иномирянин способен побороть сокрытую в нём злую сущность.

Воспоминания о Сандэре всегда согревали девушку. Тьма в такие мгновения не отступала, однако, уходил её спутник страх. Сосредоточение на образе молодого человека отметало волнение, в душе воцарялся покой.

Дверь тихонько отворилась, раздались мягкие шаги. Встревоженная Натиэль села на кровати, завертела головой в поисках вошедшего и никого не заметила. Течение сил, казалось, ничем не прерывалось, в комнате ничего не изменилось. Пусто, не считая её самой. Дверь медленно затворилась, точно под дуновением ветра.

В подземельях жреческой цитадели, защищённых магическими барьерами и чудесами, не бывает ветра.

– Предательница, – процедила пустота комнаты.

Слово, произнесённое незнакомым хриплым голосом, прозвучало как обвинение. Внезапно кто-то ухватил принцессу за волосы и рывком стащил с кровати, поставив на колени. Испугавшись, Натиэль вскрикнула, тотчас получив затрещину. Исхудавшее тело дёрнулось, ладони ударились о холодный каменный пол. Невидимый истязатель намотал волосы на кулак, потянул вверх и заставил вновь встать на колени.

Разум заметался угодившей в змеиную нору мышью, строя предположения касательно происходящего. Её пришли убивать?! Кто? За что?! Храмовники не позволяли себе обращаться с ней подобным образом, жрецы относились с разочарованием и сожалением, но никогда ни один высший эльф не поднял на неё руку.

– Мой господин мёртв по твоей вине, дрянь!

Второй удар заставил ощутить во рту солёный вкус крови. В ушах зазвенело. Натиэль упала бы, если бы её не держали за волосы. Она попробовала прикрыть лицо руками, вывернуться, и тут некто ударил, чуть не сломав ей пальцы. Правую руку завернули за спину, отчего плечо вспыхнуло болью.

– Не понимаешь? – истекая злобой, выплюнул истязатель. – Его святейшество Габрилл пал в аранье вместе с великой пентадой храмовников. Из-за тебя, предательница! Ты не предупредила его об опасности, и его убили, грязная тварь!

– Я предупреждала! – закричала Натиэль, осознавшая исходящую от незнакомца угрозу. – Говорила ему не идти в аранью. Он не послушал!

Верховный жрец Карубиала поступил по-своему. Вняв предупреждению, он обезопасил себя – взял с собой боевых магов, жрецов, великую пентаду лучших воинов. Его армии хватило бы для завоевания небольшого королевства. Жрец готовился стереть в порошок приютившее Сандэра племя.

– Ты могла сказать, что его ждёт, и он нашёл бы способ победить. Так поступают настоящие Видящие, – прохрипел истязатель. – Вместо совета ты попросила оставить Врага в покое. Предательница своего народа – позор для вырастившего её дома!

– Клянусь, я не знала о замыслах Врага! – взвизгнула, проклиная себя за трусость, принцесса. – Всесвятый Карубиал не показал мне…

Снова удар. Из разбитых губ по подбородку потекла кровь.

– Ты не достойна произносить имя всесвятого ангела. Эти уста осквернены ложью. Тебя избрали для пользы королевству и Церкви, ты же не оправдала доверие. Враг затуманил твой разум. Он руководит тобой, и ты теперь служишь ему, а не Крылатому Единорогу. В наказание за грехи всесвятый Карубиал отнимет данный тебе Дар и низринет тебя в Бездну, во Тьму, на поживу чудовищам. Знаешь, за что разрушили Исилант и заперли тебя в цитадели? Ты утаила от нас весть о Враге, а твоя распутная подружка Авариэль решила извлечь выгоду из попавшего ей в руки Врага. Дуры, не понимающие всей опасности, исходящей от него!

Видящие, бывало, ценой жизни сохраняли родное королевство от внешних бед, будь то заговор тёмных братьев или крупный набег троллей. Но они не сталкивались с обманом от ангелианских жрецов. Габрилл Радужный отнял у принцессы всё, чем она дорожила – отца, безмятежную жизнь… Он отправил её на смерть в аранью. Порой Натиэль ловила себя на мысли, что желает ему смерти, и ей становилось не по себе. Она, Видящая, обязана понимать важность возложенной на неё миссии. Её долг пожертвовать собой, если понадобится, ради исполнения воли Карубиала. Верховный жрец – высший служитель Крылатого Единорога, глас бессмертного в мире смертных. Убить Сандэра – желание небожителя, не подлежащее обсуждению. Кто она такая, чтобы спорить с создателем и покровителем королевства? Насекомое, зависящее от великого ангела. Он решил избавиться от неё – да будет так. Видящая должна принимать его волю, какой бы та ни была.

Долг и чувства сплелись в клубок кусающих друг друга змей. Душа устала от борьбы, не в силах забыть, исторгнув из себя обоих. Принцесса часто думала о смерти. Простой, действенный способ сбежать. Натиэль, возможно, совершила бы самоубийство, не опасайся она Тьмы и гибели близких. Она ничем не поможет отцу, подруге и Сандэру, наложив на себя руки.

– Знаешь, что тебя ждёт? – хрипел истязатель. – Что ждёт короля и дрянь, посмевшую соврать его святейшеству?

Она знала почти наверняка. Дабы не всплыла правда об обмане жрецов, принцессу навеки продержат здесь или вовсе казнят, поместив в клетку на крыше башни цитадели. Отец сгинет в Подземье. Он – угроза служителям Крылатого Единорога, поэтому к нему подошлют убийц либо устроят ловушку, использовав тёмных братьев, а на престол посадят марионетку. Авариэль оставшуюся жизнь проведёт, скрываясь от гнева иерархов Церкви. Сандэр, пожалуй, единственный смертный, чья Дорога Судьбы не видна. Впрочем, называть его смертным значит игнорировать истину. Он уже перешагнул грань, отделяющую человека от сущностей более высокого порядка.

– Заключённый с тобой договор расторгнут. Планы святейшего обратились прахом. – Судя по тону, истязатель немного успокоился. – Иерархи Церкви решили, что необязательно менять правящую ветвь.

Габрилл Радужный обещал Натиэль неприкосновенность и безопасность отцу. Король, не имея наследников, отречётся от престола. Главное – его не тронут наёмные убийцы, обещал жрец. Принцесса верила ему. Что ей ещё оставалось?

– И ты хочешь заключить новый договор? – собрав смелость в кулак, произнесла девушка.

– От тебя потребуется куда больше, нежели ранее. Раскаяние, исполнение долга – вот чего желает Церковь от заблудшей души. Встав на путь истинный, ты обретёшь утерянное – расположение всесвятого Карубиала, отца. Может быть, даже Авариэль Кошка избегнет печальной участи. Раскаяние творит чудеса, тебе ли не знать. Сегодня ты в узилище, а завтра, быть может, в кругу любящей семьи, рассказываешь о борьбе с Врагом, о том, как он наложил на тебя чары, чуть не привёл к погибели.

Сладкие грёзы наивной девушки. Натиэль не верила в них.

– Вы помилуете Авариэль?

– В случае её раскаяния. Крылатый Единорог милостив. Признай грехи, отринь прошлое, обратившись к ангельскому свету, и спасёшься.

Превозмогая боль, принцесса постаралась рассмеяться. Получилось плохо – сплошной хрип, переросший в кашель.

– Не представляю Авариэль раскаивающейся. Вы предали огню её дом, и теперь потребуете просить прощения? Она вцепится вам в глотку. Неужели думаете, я настолько глупа, чтобы поверить вам?

Незнакомец рванул волосы, притянув лицо Натиэль к полу, вдавил щекой в каменную плиту и склонился над ней – она поняла это по обдавшему её дыханию, горячему, не имеющему запаха.

– Не верь. Откажись помогать нам, используя крупицы Дара, и в тот же день слуги короля – да-да, те самые, воспитавшие тебя, негодницу, и беззаветно преданные престолу – начнут умирать. И не только они, а и их дети, родители. Помнишь Каилию, подругу детства? А Оларина, старого конюшего, катавшего тебя маленькой на пони? Они умрут. Все, кого ты когда-либо любила, все, кто любил тебя. Кто от болезни, кто по нелепой случайности. В конце концов, случится несчастье и с твоим отцом. Не сомневайся. Его святейшество дал тебе просторную келью. Достаточно просторную для превращения в склеп. Я сложу здесь отрезанные головы твоих слуг, животных, друзей. И голову Авариэль Кошки принесу. И голову короля. Будешь оправдываться перед ними за предательство. Ведь умрут они по твоей вине. А после ты познаешь боль во всём её великолепии. Слыхала о пыточных Тельперинга, в коих допрашивают еретиков и колдунов? Вижу по глазам – понимаешь, о чём я.

– Д-да, – ответила Натиэль. Незнакомец ослабил хватку. – Я скажу, где Враг. Скажу…