Текст книги "Отмеченный смертью (СИ)"
Автор книги: Валерий Теоли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Annotation
Одна из историй Эпохи Опустошения, наступившей после того, как замолчали Звёздные боги. В те времена некогда великий Аллиран разбился на самостоятельные княжества, которые непрестанно воевали между собой за ресурсы. Эльфийская культура находилась в упадке, множились тёмные культы, и лишь искусный воин имел шанс выжить. Пока не решил, повесть это будет или роман. Как пойдёт. Описываемые события происходят в Лантаре примерно за восемь – десять тысяч лет до прихода Сандэра. Выложена первая глава.За комментарии буду весьма признателен!
Теоли Валерий
Глава 1. Заносчивый щенок
Теоли Валерий
Отмеченный смертью
ОТМЕЧЕННЫЙ СМЕРТЬЮ
Глава 1. Заносчивый щенок
Солнце показалось из-за холмов. Тусклое и колючее под стать погоде, оно вывалилось из корзины облаков и зажгло слежавшийся снег белым пламенем, от которого глазам идущего меж сугробов пожилого эльфа стало больно. Старик прищурился, опустил голову под просторным капюшоном ветхого дорожного плаща и ненадолго остановился.
В последние годы зрение его ослабло. Он не мог разобрать написанное размашистым почерком послание господина даже при свете лампы. Очертания предметов расплывались, видясь, словно сквозь залитое водой стекло. Вот и сейчас холмы впереди дрожали, а петляющая меж них утоптанная дорога выглядела нечёткой грязной нитью.
– Слепая рухлядь, – пробормотал злящийся на себя Мийран, вытирая текущие ручьями слёзы.
Он уже давно полагался больше на память и слух, к счастью, лишь немного ухудшившийся за столетия чрезмерно долгой жизни. Здешние места навсегда отпечатались в воспоминаниях. Эльф с детства знал каждый холм Златоземья, каждый изгиб просёлочной дороги и уверенно шёл по ней.
Его пугали произошедшие с родным краем изменения, что особенно бросались в глаза летом. Зимой снег укрывал искрящимся бриллиантами и серебром плащом заросшие бурьяном земли, делая одинаковыми с ещё обрабатываемыми полями. Незаметными становились рытвины от снарядов метательных машин, чёрные проплешины пожарищ. Только торчали обломанными клыками останки сгоревших, разрушенных хуторов над ослепительной белизной.
В войну большинство хозяйств разорили солдаты. Некоторые семьи уходили по своей воле в города, да так и пропадали. Многие переселялись в деревни, надеясь на безопасность. Не сказать, что они обманывались, князья действительно обеспечивали кое-какую защиту своим крестьянам, к тому же, обороняться от бандитов гуртом куда легче, однако, случалось, целые сёла сжигали проходящие мимо воины в отместку за отказ отдать последнее. Не помогали ни авторитет хозяина земель, ни княжеские дружины, зачастую уходившие воевать за господина. Оставшейся охраны было слишком мало, она сидела в поместьях, запершись за каменными стенами.
Мийран проклинал войну. С ней закончился золотой век Первородных, спокойное, сытое время. Сражения отобрали у старика обоих сыновей, последовавший мор лишил внуков. И всё же, упрямый староста сохранил тягу к жизни, смыслом которой избрал служение господину.
Ветер донёс запахи дыма и еды. На открытом огне жарили приправленное специями мясо.
– Скоро, скоро, – подбодрил себя Мийран. Опираясь о посох, он зашагал быстрее по протоптанной в снегу десятками ног дороге.
Высящиеся над холмом закопченные шпили башен лишний раз напомнили о братоубийственной войне. Упадок в Аллиране длился без малого два столетия, с тех пор, как Первородные удалились от управления государством, передав власть князьям. Началом череды бедствий послужил ужасный звездопад, обрушившийся на востоке. Старик хорошо помнил те дни. Эльфы плакали, жрецы сходили с ума от молчания богов, пророча катастрофу. Дрожала земля. Восточное море пригнало гигантскую волну, смывшую прибрежные города, точно фигуры из песка. На всю весну небо затянулось тяжёлыми плотными тучами, непрестанно лил дождь, холодный ветер продувал до костей, а темнота, царившая даже днём, внушала страх. В тот год поля не дали урожая, отказались плодоносить сады. Имевший пищу отказывался кормить неимущего, дабы не погибнуть самому, а купить еды не удавалось – морские народы, ранее охотно торговавшие с Аллираном, сгинули в пучине. Колонии морлоков на мелководье стёрло катастрофой, прекратили подходить к берегу караваны ракообразных крустов. Голод и вражда пришли в страну после тысячелетий изобилия.
Боги не откликались на молитвы, их перворождённые дети ушли в свои цитадели на Заоблачных Пиках, ничего не сказав. Нужда отворила врата войне между благородными Домами. Некогда миролюбивые, мудрые эльфы дрались за пищу, не щадя никого, будто обезумели. Настала эпоха Опустошения, продолжающаяся поныне.
Запахи усилились. Неподалёку горели костры, белесый дым, почти неразличимый на фоне неба, поднимался искорёженным древом над ближайшим холмом. Мийрану показалось, он слышит гул множества голосов.
За изгибом дороги открылся вид на полуразрушенный замок и разбитый у перекидного моста палаточный лагерь. На воткнутых в неподатливую промёрзшую почву пиках развевались разноцветные стяги. Отдельные знамёна походили на вывешенные изорванные выцветшие тряпки. Они принадлежали древним безземельным Домам, у коих ничего не осталось кроме славного прошлого. Подле кибиток и шатров готовили еду женщины, мужчины разминались ото сна на расчищенных от снега площадках.
– Уф, добрался, – вздохнул Мийран.
Осенью замок Анвэк принадлежал Дому Виноградной Лозы, самому богатому в Златоземье. Старик помнил розовые свечи башен под зелёными крышами, высокие стены, обитые орихалковыми полосами и украшенные резьбой дубовые ворота. Здания оплетали виноградные лозы, растущие из облицованной зелёным мрамором часовенки. Зимой замок сменил хозяина, поговаривали, по попустительству самого князя, не сделавшего ровным счётом ничего, чтобы прогнать захвативших замок воинов самозваного Дома Ледяного Клинка. Ослабление вероятного соперника было на пользу правителю Златоземья.
Анвэк олицетворяет сегодняшний Аллиран. В потемневших от пожаров стенах зияют дыры, половина башен лежит в руинах, покрытые гарью и лишившиеся полос ценного металла створки валяются на земле. Внутри каменного гиганта паразитами обосновались бродячие терновники1, перебившие его хозяев. Бывшая вотчина благородного Дома превратилась в перевалочный пункт, где можно нанять бойцов, пополнить припасы, а храброму, владеющему оружием эльфу найти нанимателя.
# # 1 Бродячие терновники – эльфийское собирательное название наёмных дружин (отрядов наёмников). Одноимённое растение распространено в южных областях Аллирана и напоминает перекати-поле.
Такое положение вещей поначалу не устраивало крестьян, обдираемых до нитки новыми господами, но поделать никто ничего не мог. Не нравится – уходи искать счастья в другом месте. Либо присоединяйся к наёмной дружине, благо, вакансии имеются и для здоровых мужчин, и для привлекательных женщин. Бродячие терновники постоянно нуждаются в свежем мясе для битв и молодых девах для отдыха.
– Эй, отец, чего ищешь? – окликнули Мийрана у входа в палаточный лагерь.
К старику подошёл высокий воин в кожаной куртке, укреплённой железными наклёпками, на петле его широкого поясного ремня висел метательный топорик. Эльф поигрывал ножом, ловко подбрасывая и ловя за рукоять.
– Смелых парней, – ответил хмуро Мийран. – Где мне найти воевод?
Наёмник покачал головой, цокая языком.
– Без обид, отец, но вряд ли они захотят говорить с таким оборванцем. У тебя не хватит денег нанять и мелкую банду.
– То не твоя забота, – грубо сказал старик и двинулся через ряды палаток.
– Как знаешь, – донеслось ему вслед. – Не поминай лихом, когда тебя выбросят из замка пинком под зад.
– Вот уж благодарю. В замке, значит, – пробормотал Мийран, довольный, что не довелось расплачиваться за вход звонкой монетой.
Лет десять назад он носил послание вставшему лагерем неподалёку от деревни князю Дома Осины. Солдаты на входе основательно обыскали его, затребовав за проход деньги. В тот день ему так и не удалось передать письмо по назначению.
Перейдя перекинутый через ров бревенчатый мост, старик встал на воротах, остановленный дюжими молодцами в кольчугах.
– Куда, – листовидный наконечник копья упёрся в грудь.
Во рту пересохло, мысли спутались угодившими в лапы игривого кота нитками. Собравшись, Мийран промямлил:
– Мне к воеводам надо. Я наниматель.
– Ты наниматель? – расхохотался воин. Его поддержали ржанием остальные охранники. Отсмеявшись, копейщик спросил: – Не врёшь? Грамоту покажи, чтоб мы знали – важный эльф явился под личиной нищего.
"Был бы важным, не ходил бы сам по лагерям вольных дружин", – угрюмо подумал Мийран. Он зашёл за обломок надвратной башни, попросив подождать, и, разувшись, выудил из-под стельки башмака монету, выданную господином специально для этого случая.
Попробовавший металл на зуб охранник удивлённо хмыкнул.
– Ты глянь, настоящая, – пробормотал он и кивком подозвал товарища. – Сопроводи старика к Валкирну.
Двор поражал простором и чистотой. Камни разрушенных зданий убрали, мощёную растрескавшимися мозаичными плитами площадь тщательно вымыли, удалив копоть пожара, отстроили заново конюшню и амбар. Дом Ледяного Клинка, видимо, всерьёз намеревался восстановить замок.
Под центральной башней собрался народ. Кто-то выкрикивал оскорбления, кто-то утробно рычал подобно дикому зверю. Поддавшийся любопытству Мийран протиснулся сквозь живую стену зевак и изумлённо замер. На квадратной площадке бились двое. Вооружённый коротким копьём юноша в кожаной безрукавке, жилистый и крепкий, с копной каштановых волос над цветастой налобной повязкой ловко уворачивался от размашистых ударов двуручного топора в руках рослого воина. Предплечья топорщика защищали массивные наручи с серебряной насечкой, живот прикрывал широкий пояс поверх жилета из толстой кожи, на голове сидел стальной пехотный шлем.
Несмотря на опыт и немалую силу, мускулистый боец промахивался по юркому юноше. В последний момент маленький копейщик уходил из-под удара. На каменных плитах валялись обломки деревянного щита-лепестка, левая рука молодого воина болталась плетью, и всё же, он продолжал поединок. Более того, пользуясь короткими паузами между атаками, юноша отпускал в адрес противника колкости, отчего тот разъярялся и рычал, повышая темп боя.
– Кто это? – ошеломлённо спросил Мийран.
– Валкирн Красный Топор, – раздалось справа, – Десница Ледяного Клинка. А мелкого зовут, по-моему, Эренд. Заявился к нам вчера, дерзкий щенок.
Топор пролетел в пальце от пригнувшегося Эренда, срезав прядь волос. Тут же последовал удар коленом, едва не достигший цели – юноша откинулся назад и кувырнулся прочь от рассвирепевшего воителя.
В этот миг Эренд подумал, что было не такой уж хорошей идеей вызвать одного из лучших бойцов Ледяного Клинка на поединок. При малейшем движении левая рука вспыхивала болью, в ней что-то хрустело. Кровоподтёк расползался от плеча до запястья. Как и предполагалось, щит в бою против тяжело вооружённого воителя оказался бесполезен, от поражения спасала только врождённая ловкость.
– Сын черепахи и рака, – оскалился юноша, уклонившись от очередной атаки.
Топор разломал аккуратную плиту, какими был вымощен двор. На выдёргивание из каменной ловушки – закругленное лезвие воткнулось по обух в крошево, оставшееся от плитки – потребовалось время, всего несколько мгновений. Их хватило на выпад коротким копьём. Топорщик нагнулся, словив наконечник шлемом, и бросился на насмешника. Наплечник из многослойной жёсткой кожи саданул по рёбрам, вышибая дух, пытавшегося уйти от атаки Эренда развернуло, подкинув в воздух.
Юноша упал на четвереньки. Из сбитых коленей сочилась кровь, в голове бахало, точно троллий таран долбил стальные городские ворота. Руку и грудь охватил ураган боли.
"Со сломанными рёбрами много не навоюешь, – всплыли слова мастера Лагариона. – Ты бьёшься не насмерть. Признай поражение, и мучения закончатся. Зачем продолжать, если не суждено победить?"
Эренд закричал от накатившей злости и, стиснув зубы, прыткой ящерицей рванулся к топорщику. Осознание собственной слабости жгло раскалённым позорным клеймом. Не пора сдаваться. Разве можно проиграть обычному воину? Он побеждал куда более сильных противников.
"Тогда ты использовал преимущество", – не унимался мёртвый оружейник.
К лоа твои советы! Обойдусь без помощи. Заткнись и наслаждайся зрелищем.
Потряхивающий головой воитель поднялся на колено, опираясь о топор. Шлем съехал набок, по открывшемуся подбородку стекала тонкая алая струйка. Десница не пришёл в себя, самое время его атаковать.
Воин отбил выпад копья движением обмотанного проволокой топорища, тщетно попробовал схватить оружие противника свободной рукой за древко. Отскок в сторону, повторный укол. Листовидный наконечник пропорол безрукавку, оставив кровавый след на рёбрах.
Толпа зрителей взорвалась воплем, в котором слились подбадривания и проклятия. Эренд не вслушивался в многоголосый ор. Жители замка болели за своего, для них юноша чужак, бросивший вызов всеобщему любимцу.
Воитель обернулся, круговым взмахом оружия стараясь достать вёрткого копейщика. Вместо разрыва дистанции Эренд поднырнул под топор и, выпрямляясь, легонько ткнул бронзовым наконечником в подбородок Десницы. Топорщик замер, вся его ярость улетучилась. Желание биться ушло вместе со скатившейся по лезвию копья красной каплей.
– Сдаюсь, – прохрипел воитель.
– Громче! – потребовал юноша, надавив.
– Твоя победа, мальчишка! – прогремело в стенах замка.
– Вот и славно, – улыбнулся Эренд.
Ноги предательски задрожали, свет потускнел. Стоило большого труда устоять на накренившихся плитах площади. Покачиваясь, юноша направился к смотревшему поединок Ледяному Клинку.
– Ты свидетель, господин, – остановился напротив главы Дома копейщик. – Я не хуже Десницы. Прими меня в дружину.
Тонкие черты главы Дома презрительно искривились. От фигуры сидящего на изящном стуле князя исходила опасность. Его пальцы, сжимающие древко стоящей глефы, побелели. Лишь бледно-голубые глаза оставались обманчиво холодными. Чувствующие настроение господина воины положили руки на рукояти мечей и топоров. Две дюжины мечников, пяток топорщиков. Со стен косились готовые вмешаться стрелки.
– Победа не даёт тебе права служить мне. Заносчивый щенок! Думал, вызвав биться моего лучшего воина, заставишь меня переменить решение? Убирайся из Анвэка, пока лучники не нашпиговали тебя стрелами!
Гнев разгорелся лесным пожаром, угрожающим разрушить преграды самообладания. Эренду захотелось вогнать копьё в брюхо князя, для надёжности провернуть пару раз, наматывая внутренности, и вырвать из раны, а затем заживо снять скальп. Грива светлых волос знаменитого врага прекрасно смотрелась бы на копье, внушая благоговейный трепет перед обладателем оружия.
"Очередная неудача, – констатировал мастер Лагарион. – Смирись. Никто не хочет брать на себя ответственность за мальчишку, способного в любой момент обратиться против боевых товарищей".
Разбившие лагерь возле замка наёмные дружины отказались принять юношу в свои ряды. Воеводы бродячих терновников, узнав о колдовском знаке под налобной повязкой, прогоняли его. Эренда сторонились, старались не разговаривать с ним, словно он переносит заразу. Пренебрежительное отношение выводило его из себя, но юноша не давал гневу выплеснуться.
Он остро нуждался в дружине. Одиночек нанимают неохотно, платят мало, зачастую обманывают. В прошлой битве, например, ему обещали пять серебряных орлов, вытрясти же удалось два. Проучить нанимателя, сидящего в компании десятка телохранителей, целящихся в тебя из луков, было весьма проблематично, поэтому пришлось отступить.
С дружинами дела обстоят иначе. Обманешь воеводу – получишь самое меньшее разграбленные окрестности твоего замка, а то и вовсе рискуешь нарваться на коварный ночной штурм. Неприятнее всего для недобросовестных нанимателей то, что бродячие терновники объединяются в союзы. За обманутых рубак может заступиться несколько лихих дружин. В итоге ссора завершается либо выплатой неустойки, либо разорением княжеских владений.
Заработать Эренду случалось всё реже. Лавина отказов, в конце концов, наводила на мысли о разбойничьем ремесле.
Юноша недобро ухмыльнулся. Гнев бушевал внутри, не находя выхода.
– Ты услышишь обо мне, Ледяной Клинок, – процедил Эренд. – Прощай.
Толпа расступилась перед зашагавшим к воротам копейщиком.
– Не дёргайся, а то хуже будет, – предупредил Костоправ и внезапно дёрнул сидящего на колоде Эренда за руку.
В локте хрустнуло, боль молнией пронзила юношу, зато кости встали на место. Знахарь приложил к распухшему предплечью узкую дощечку, перевязал относительно чистой тряпицей и поднёс кружку горячего пахнущего сеном варева.
– Выпей залпом. У тебя вот-вот начнётся жар, лекарство снимет воспаление. Утром проснёшься почти здоровым.
Язык обожгло горечью. Во рту после проглоченной жижи задеревенело. Недовольно мычащий Эренд принялся неуклюже натягивать шерстяную рубаху, пользуясь здоровой рукой.
– Шину снимешь через седмицу, – знахарь подал ему видавший виды укороченный серый кафтан. – Постарайся не тревожить руку, кости срастутся неправильно, и пальцем не сможешь пошевелить.
– Угу, – кивнул юноша.
До выздоровления о найме следует забыть. Кому нужен однорукий воин? В бою толку от неповоротливого копейщика мало, если и заплатят, то гроши. Охотиться тоже тяжело, самому себя, как раньше, не прокормить.
"Приплыли, – нахмурился Эренд. – Остаться без монеты в кармане зимой, хуже не придумаешь".
– Выше нос, – понял причину мрачности пациента знахарь. – Покуда дышишь, надейся на благополучный исход.
– Угу, – махайров язык по-прежнему лежал бесчувственной палкой, ни слова не скажешь.
– Молодчина.
Костоправ отодвинул себе под лавку сапоги, отданные за лечение. Глядя на них, юноша вспоминал о гуляющем снаружи холодном ветре и слежавшемся, обратившемся в лёд снеге. Недолго по такой погоде отморозить ноги.
Достав нож, Эренд отрезал полу кафтана и обернул получившимися лентами ступни, завязал разорванные надвое края узлами. На день-другой сойдёт, а там раздобудет какую-никакую обувь. Украдёт у кого-то. Лагерь большой, наёмников тьма, кто-то наверняка плохо озаботится сохранностью башмаков. Было бы неплохо найти утеплённые мехом сапоги, чтобы спасали в суровые морозы.
За пологом пропахшей травами, разогретой жаровнями палатки набирал силу ветер. Острые снежинки швыряло в лицо, закручивало вихрями, забивало складки одежды. К ночи разыграется вьюга. Духи зимы будут вгрызаться в попавшихся им путников, выпивая тепло жизни и пожирая плоть, отчего та потемнеет и омертвеет. От грозных ветряных демонов не убережёт амулет, их не подпустит только дух огня.
Размашистым шагом – подействовали обезболивающие мази – Эренд пересёк лагерь бродячих терновников. Никто не предоставит ему здесь ночлег. Зато окрестности замка изобилуют сгоревшими домами, под которыми зачастую попадаются разной степени сохранности погреба. В одном из таких укрытий юноша провёл последние ночи.
На пожарище он разгрёб выпавший за вечер снег. Утром, уходя, он придавил столбом рассохшуюся дощатую дверцу. Отодвинув тяжёлый запор, Эренд осторожно приподнял дверку. Из тёмного зёва погреба пахнуло соломой. Внизу было сухо и сравнительно тепло, как раз то, что требуется в его положении. Спустившись по крутым ступенькам из утрамбованной земли, юноша запер дверцу на щеколду и рухнул на кучу прелой соломы, служащей постелью.
До него здесь уже ночевали. Земляной пол сохранил отпечатки подошв крупного хромого мужчины. Он, верно, наносил сюда соломы и изгнал пакостных духов, посыпав углы солью, за что юноша был ему благодарен. В брошенных домах, в развалинах порой селятся существа мерзкие и опасные. Однажды Эренду пришлось заночевать в таком месте. Едва темнота окутала землю, невидимый призрак принялся простукивать стены, а позднее принялся душить юношу. Уходя – соли под рукой не оказалось, как и прочих средств борьбы со злыми духами, – он сжёг порченый дом. Эренд мог поклясться – когда ветхая постройка горела, из пламени доносился полный боли и ярости крик. С тех пор он всегда имел при себе соль и бронзовый колокольчик1, подаренный ему странствующим жрецом.
# # 1 Бронзовый колокольчик – распространённый в Аллиране талисман наряду с медным колокольчиком. Его звона не выносят духи.
Живот жалобно урчал, аккомпанемент ему составляли завывание ветра и дребезжание хлипкой дверцы погреба. Кажется, разбушевавшиеся духи норовили сорвать с петель ничтожную преграду на пути к жертве.
Голод вынудил опустошить тайник со съестным – полудюжиной яиц диких кур и куском вяленого мяса. Три яйца немедленно отправились в рот, остальные Эренд зарыл. Утром пригодятся. Подсоленным мясом долго смаковал, запивая разгоняющей тепло по телу травяной настойкой из припрятанной под соломой деревянной баклаги и размышляя.
Уходя из Магары, он не представлял, что найдётся княжество столь же унылое и непривлекательное для одинокого бродячего терновника. Надеясь на вражду местных Домов и внешнюю угрозу, юноша пришёл в Златоземье с торговым караваном. Купцы не очень интересовались его прошлым, нанимая для охраны, ему даже удалось заработать горсть монет. На этом его удача закончилась.
Изумрудный лес, откуда он попал в Магару, был куда веселее. Там не нужно наниматься, неплохие деньги приносит охота. Принесёшь голову тролля, княжеский наместник непременно заплатит, а если получится убить огра, награда обеспечит самое меньшее седмицу безбедной жизни в городе. Однако, Эренду хотелось большего. Богатые северные княжества манили блеском золота и горами еды. Там, в Магаре, Златоземье, Тунэйре и Ямаде можно сколотить состояние на междоусобных войнах Домов, говорили торговцы. Начать Эренд думал со службы какому-нибудь знаменитому воеводе. Ледяной Клинок таковым являлся. Об удачливом светловолосом воителе пели песни у походных костров и в залах таверн, его знали почти все бродячие теновники. Знай юноша о неудаче, не плёлся бы сюда из Магары, где зарабатывал истреблением диких зверей и охраной купцов.
Златоземье относительно спокойное княжество. Война здесь лениво тлеет, пройдясь огненной бурей в первые десятилетия Опустошения. Тогда эльфы воевали за плодородные земли, позднее поняли – урожай вряд ли соберёшь в объятом пламенем войны княжестве. Масштабные битвы сменились осенними набегами и вымогательством. Власть над Даварскими равнинами делит кучка третьестепенных Домов, подчиняющихся благородному Дому Золотых Колосьев, открытые стычки между эльфийскими владетелями случаются редко. Опасность представляют тролли, вышедшие на границы Златоземья. Лесные вожди медленно продвигаются вглубь Аллирана, продавливая чахлую оборону. Господ эльфов же больше волнуют междоусобицы, вследствие чего синекожие малой кровью расширяют свои леса.
Местные неохотно прибегают к услугам бродячих терновников, причём предпочитают небольшие дружины. Поскольку возобновления войны не предвидится, делать тут решительно нечего. Разве что податься в разбойники, промышляя грабежом беззащитных крестьян, торговцы ведь путешествуют с охраной и не по зубам одиночке.
Идея нападения на мирных землепашцев не нравилась юноше. Невыгодное предприятие. Крестьяне, знающие здешний край как своё подворье, легко выследят горе разбойника, а наказание за подобные проделки очень уж велико. Могут разрубить на кусочки или, того хуже, положат под "железные бревна". Помимо прочего, какие ценности у земледельцев? Зерно? Так его надо перевозить на телеге, знать покупателей. В общем, выгоды мало, риска много. Разумнее поискать занятие в охваченном войной княжестве. Там наверняка нанимают одиночек без оглядки на их прошлое.
По слухам, неспокойно сейчас в Тунэйре. Хотя правящий княжеством Дом Сосны враждует с горными троллями и друидами Железного Леса, больше полагаясь на собственную армию и союзников дворфов, война порождает спрос на бродячих терновников у малых Домов. Не посчастливиться вступить в наёмную дружину – не беда. Всегда есть шанс заработать на турнирах или стать вором. Говорят, в крупных городах воров да убийц нанимают князья и даже жрецы.
Решив завтра покинуть Анвэк и обдумав подготовку к путешествию на север, Эренд погрузился в сон.
