Текст книги "Битва за Курилы"

Автор книги: Валерий Павликов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

18

Олег Львович Бармин вышел из лифта, который опустил его в самое сердце центра управления подводным проектом. У него в руках был маленький черный дипломат и зонтик, ведь снаружи лил дождь.

Не глядя по сторонам коридора, вдоль стен которого вытянулись в струнку охранники, он на автомате махал им рукой в ответ на приветствия. Олег Львович был встревожен. Информация, поступившая от Минина, насторожила его, так как было ясно, что кто-то пытался проникнуть в «узкий круг». Сначала этот человек крутился вокруг его семьи, а затем переключился на других, и ему даже удалось похитить записную книжку профессора. Дурак этот Минин, полный дурак! Надо же доверить такую информацию бумаге, а блокнот с секретными записями оставить на полке книжного шкафа! И теперь тщательно спланированный и долгие годы всеми ими продвигаемый проект находился под угрозой срыва…

Он вошел в свой небольшой уютный кабинет, где его ждал Цвигун.

Тот сидел в кресле, потягивая горячий кофе. Его округлое лицо имело озадаченное выражение, а глаза были чуть прикрыты.

– Ты говорил с Мининым? – спросил Бармин, вешая зонтик на крючок.

– Да!

– Идиот! Так просто дать обвести себя вокруг пальца!

– Перестань, Олег. Что толку махать кулаками после драки?

– Кто бы это мог быть? – усевшись на диван рядом с Цвигуном, Олег Львович тоже взял себе чашку с напитком.

– Как тут узнаешь. Он не оставил никаких следов.

– Странно, что вся информация с видеокамер исчезла.

– Скорей всего, у него был излучатель электронных помех.

– Значит, это не любитель, – подвел итог Бармин, – а профессионал с солидным прикрытием.

– Да, дело он знает, а главное – предусматривает все возможные меры защиты. История, которую он придумал для Минина, чистой воды блеф. А как ловко он ушел от нас из аэропорта!

– Ты что, в чем-то меня упрекаешь?

– Не тебя, себя. Я сам должен был подумать об этом.

– И что, у нас ничего нет на него?

– Только устные описания, которые ни в чем не сходятся, кроме разве что его комплекции. Все говорят, что это был громила.

– Но странно, почему он начал прямо с Минина? Как он вышел на него? Может ли это быть личным поручением Президента?

– Эта мысль и мне приходила в голову, но она кажется нереальной. Наш кремлевский друг крепко зажат в собственном кабинете, все его связи контролируются, и каждый, кто звонит ему или встречается с ним, у нас на виду. Конечно, у Президента есть личная связь, но не думаю, что такого рода задание он мог доверить телефону.

– Интересно, – сказал Цвигун. – Этот парень в первую очередь поинтересовался у Минина насчет тебя.

– Очевидное недоверие к факту моей смерти, – задумчиво сказал Бармин. – Об этом же говорят и его вопросы к моей жене. Значит, он уверен в нашем здравии. Мысль о том, что этот человек где-то рядом и идет по следу, мне не нравится. Придется на время затаиться.

Цвигун стряхнул пепел с сигареты.

– И все-таки странно, что он начал прямо с семьи.

– Он все рассчитал. Сначала семья, потом Минин. Хорошо, что мне удалось увести дочь прямо у него из-под носа. Не представляю, что бы я стал делать, окажись она в их руках.

– То есть ты даже готов был бы в этом случае согласиться на переговоры с ними?

– А ты как думал? Это же моя дочь… Я и так мучил ее все эти годы. Поверь, больше этого не вынесу. Я уже подумываю, а не забрать ли ее сюда.

– Она не поедет, ведь у нее своя жизнь.

– Ты так думаешь? – Бармин недовольно посмотрел на собеседника.

– И все-таки, – Цвигун решил сменить тему, – неужели Президент натравил на нас ФСБ?

– Если бы это было так, – задумчиво сказал Бармин, делая глоток кофе, – то нам бы пришлось столкнуться с целой армией профессионалов, а этот, похоже, работает один.

– Может, так и было задумано? Послать одного, чтобы мы не думали на ФСБ?

– Определенно, нет, – сказал Бармин. – Те не шутят, а этот явный шутник. Как ловко он забронировал нам номер по телефону!

– Шутник, а работает серьезно. И похоже, он спешит.

– Японцы назначили отплытие через двадцать семь дней, наши – на день позже. Вот, видимо, почему он спешит. Именно на этот срок нам и нужно затаиться.

– Хочется, чтобы ты оказался прав, – сказал Олег Львович.

Цвигун перевел внимательный взгляд на него.

– Ты считаешь, что Президент пойдет нам навстречу с «Бураном»? – спокойно спросил он.

Бармин пожал плечами.

– Пытаюсь убедить себя в этом, – сказал он глухим голосом, – я думаю, что он понимает, как важно спасти наших от японцев.

– Ты же говорил, его пугает конфронтация с ними?

– Что меня тревожит, – сказал Бармин, – так это то, что, если мы примем помощь Президента, у нас будут связаны руки. Да и странно, почему он не воспользовался всеми имеющимися у него средствами, а применил только этого силача?

– По-моему, это значит, что он не хочет, чтобы данная история вылезла наружу. Хитрец наш Президент – он планирует зайти с фланга прежде, чем мы поймем, в чем дело.

– Может, послать его по ложному пути?

– Поздно, ведь у этого парня есть записная книжка Минина, – сказал Цвигун. – Он знает, кто мы, и только пока не знает, где нас искать. Этот детина, несмотря на свои размеры, чрезвычайно ловок, и, ухватившись за нитку, он размотает весь клубок. Я не удивлюсь даже, когда увижу его входящим в эту дверь.

– Не слишком ли пессимистично? – возразил ему Бармин. – Ты явно переоцениваешь его возможности.

– Нет, – ответил Цвигун, – и вообще, может, лучше не продолжать конфронтацию с Президентом? Он все равно рано или поздно выйдет на нас.

– Что тогда конкретно ты предлагаешь? – спросил Бармин. – Еще раз предстать пред его светлые очи? Я как раз собираюсь это сделать.

Цвигун затянулся сигаретой.

– Может, для начала отключить его личную линию?

– Это не рискованно? Ведь они смогут вычислить нашего человека, ответственного за связь.

– Лучше потерять одного, чем всех. Зато мы гарантированно выйдем на этого самого Дроздова.

– Я подумаю об этом, – Бармин нажал на кнопку в столе. – Жаль, что меня не будет здесь, когда мы возьмем стервеца.

19

Не веря собственным глазам, Содзи с трудом воспринимал обрушившуюся на него информацию, но и на профессора, видимо, изображение произвело даже большее впечатление.

– Этого не может быть! – Даноси вскочил с кресла. – Откуда?! Откуда они объявились там?

Едва сдерживая волнение, он взглянул на Содзи, но темное бесстрастное лицо японца ничего ему не говорило.

Майор развел руками.

– Не знаю… Хотя, говоря откровенно, я предполагал нечто подобное.

– Но кто это?

– Если не американцы и не русские, тогда русалки, – с усмешкой ответил Содзи.

– Не говорите ерунды, – рассердился профессор. – Скорее всего, это американцы, но как они могли оставить нас в неведении?

Майор долго и задумчиво смотрел на профессора. На его губах играла улыбка, обнажавшая ровный ряд белых зубов.

– Предположим, они могут остаться там на долгое время. Такой вариант не приходил вам в голову?

Профессор оцепенел, затем медленно опустился в кресло и вытащил пачку сигарет.

– Вы хотите сказать… – он вытащил сигарету. – Никогда не поверю, что на такой глубине мог кто-то выжить.

– И все-таки если они и правда находятся там… Глубоководные скафандры позволяют опускаться и на шестьсот метров.

Последовало длительное молчание.

– Скорее, это русские, – Содзи первым прервал молчание. – Только русские могут выжить в таких условиях.

Профессор какое-то время рассматривал изображение на экране.

– Майор, посмотрите, пожалуйста, на трубу в их руках – она направлена прямо на «Юнадо-4». Кажется, это похоже на видеокамеру с длиннофокусным объективом?

Содзи погладил свои аккуратно выбритые щеки. Его лицо расплылось в улыбке.

– Нет, – сказал он, – тут вы, профессор, влезаете на мою территорию. Это не камера, а оружие. Сдается мне, что это обычный ПЗТК – подводный зенитно-торпедный комплекс. Из него вполне могли сбить батискаф.

– А что это за надпись у них на гермошлемах?

– Что-то не разберу. Точно не «Россия», и явно и не «США»…

– Вам не кажется, надпись похожа на «СССР»?

– Да вы что? – изумился майор. – Советский Союз приказал долго жить еще двадцать лет назад.

Профессор насупился. Какое-то время он молчал, погрузившись в раздумья.

– Надо доложить руководству, – наконец, произнес ученый и, отложив сигарету, потянулся к телефонной трубке.

«Посмотрим, что теперь скажет генерал Ямамото», – злорадно подумал Содзи, глядя, как профессор набирает номер генерала.

20

Ветер, поднявшийся к утру, немного разогнал сгустившийся за ночь туман. Сквозь разводы серых клубов понемногу стала просматриваться толпа человек в сто, собравшаяся на Лубянке вокруг завернутого в белую ткань массивного памятника. Несмотря на присутствие Президента, людей было мало, лишь несколько центральных каналов прислали своих корреспондентов. Толпа сгрудилась вокруг наспех сколоченной трибуны, на которой стоял сам Президент в окружении личных телохранителей.

– Мы открываем этот монумент там, где он стоял до 1991 года, не для того, чтобы напомнить противникам о нашей окончательной победе. Нет, этот памятник – символ того, что отныне раз и навсегда раскол в обществе ликвидирован и что страна выбирает нормальный, эволюционный путь развития.

Сделав паузу, Президент повернулся к памятнику – белая ткань упала, обнажив всем знакомую фигуру в серой длиннополой шинели. После реставрации памятник выглядел как новый, не был даже заметен сварочный шов, которым прихватили голову Железного Феликса, оторвавшуюся при незапланированном демонтаже. Холодный ветер обдувал суровое бронзовое лицо главного чекиста страны.

После коротких и довольно жидких аплодисментов Президент спустился с трибуны и двинулся к ожидавшей его машине. Впереди, прокладывая ему путь, суетилась дюжина рослых телохранителей. По ходу движения Президент пожимал руки собравшимся, в основном ветеранам органов. Неожиданно его руку задержали в твердом рукопожатии.

– Отличная речь, господин Президент, – послышался знакомый голос. – Можно с вами поговорить?

На губах Олега Львовича Бармина застыла ироническая усмешка. Он стоял в ряду таких же пожилых людей, как и он сам, ничем не выделяясь среди них: седые волосы аккуратно зачесаны назад, под плащом видны старомодные белая рубашка и галстук. Он выглядел так, словно сошел с обложки модного журнала 1970-х годов.

Президент повернулся к стоявшему рядом телохранителю.

– Этот со мной.

– Благодарю, – с легкой усмешкой сказал Бармин. – Такая честь…

Президент изобразил на лице непроницаемую улыбку.

– Как откажешь ветерану?

Президентский кортеж помчался к Кремлю. Ни один из сидящих в салоне не спешил начать разговор. Наконец Бармин первым нарушил молчание.

– Помните меня?

– Нет, – солгал Дмитрий Владимирович, – мы, кажется, незнакомы.

– Конечно, вокруг вас крутится так много всяких… – Бармин не договорил.

– Да, народу хватает…

Видя нежелание Президента проявлять инициативу, академик решил идти напролом.

– Не хотите арестовать меня?

– Что вам надо?

– Вы не паук, господин Президент, а я не муха. Возможно, кому-то кажется, что я попал в расставленную сеть, но это не так. На самом деле моя неприкосновенность гарантирована.

– Что на сей раз? Опять повторите тот трюк с куском мыла?

– Нет, на этот раз взрывчатка укреплена под крышкой стола в одном из престижнейших ресторанов Москвы. Полчаса назад там началось шоу, и народу набилось под завязку – в основном звезды телеэкрана и эстрады…

– Вы блефуете.

– Возможно, но если вы ошибетесь и вздумаете задержать меня, звезды отправятся к звездам.

– Что вы хотите?

– Уберите свою ищейку.

– Не понял.

– Уберите майора Дроздова с моего пути, или мы уберем его сами.

– Дроздов? Так вы его назвали? Кто такой этот Дроздов?

– Бросьте, вы его отлично знаете – человек, который идет по моему следу и досаждает моей дочери.

Дмитрий Владимирович отвернулся к окну, словно стараясь вспомнить, о ком идет речь.

– Не знаю никакого такого Дроздова…

– Зачем же врать, господин Президент. Несолидно в вашем положении. Хотя политик, наверное, обманет даже, если спросить его, что он ел на завтрак? Речь о человеке, которому вы приказали найти меня.

– Кто? Я?! – Дмитрий Владимирович постарался изобразить на лице как можно больше удивления, вложив в свой притворный возглас все мастерство, выработанное за годы политического лицедейства. – Не забывайте, с кем вы имеете дело. Стоит мне открыть рот – и целая свора из ФСБ, МВД, СВР и десятков других организаций, о которых вы даже не имеете понятия, пойдут по вашему следу.

– Ну так в чем дело? Где ваша команда «Ату!»?

– Дело в том, что я советовался со знающими людьми из Академии наук и еще кое с кем из Морфлота. Их мнения совпадают… Подводная станция – полная чушь! Выдумка! Тем более какое-то геотектоническое оружие… Наши сейсмические станции обязательно бы зафиксировали первичный взрыв, а его ведь не было. У вас богатая фантазия, Олег Львович, вам бы писателем стать, цены б не было…

Целую минуту Бармин молчал – новость застала его врасплох.

– Согласен, кое-что об оружии я преувеличил, – растерянно сказал он. – Мы его не применяли, но оно есть и дожидается своей очереди на подводной базе.

– Да, и генетическое оружие тоже…

– Клянусь, Дмитрий Владимирович, когда наши люди вернутся на берег с результатами своих исследований, это перевернет мир – в нашу пользу, естественно… Но произойдет это только в том случае, если вы не будете мешать нам. Более того, сейчас нам нужна ваша помощь.

Президент проигнорировал возбужденную речь собеседника и спокойно сказал:

– Вы говорили о возможном начале русско-японской войны за Курилы. Я поручил нашему послу в Японии прояснить этот вопрос. К счастью, сейчас наши отношения более дружественные, чем когда-либо. Мы активно помогаем нашим японским друзьям справиться с последствиями катастрофического землетрясения.

Бармин не смог сдержать вспышку гнева.

– Черт вас возьми! – почти прорычал он. – Вы понимаете, что говорите? Вы им поможете, а они тогда в благодарность потребуют у России возврата Курил и Сахалина!

– Я-то – да, а вот вы… – Президент наклонился к укрепленному на спинке переднего сиденья микрофону и щелкнул кнопкой. – Николай, притормози. Мой гость выходит.

С другой стороны пуленепробиваемого стекла водитель кивнул и продублировал приказ Президента по рации. Минутой позже весь кортеж остановился возле тротуара.

Дмитрий Владимирович потянулся к ручке дверцы.

– Ваше время истекло, Олег Львович, и благодарите Бога, что мне не хочется связываться с вами. Но если я услышу, что хоть с одним моим майором по фамилии Дроздов что-то случится, то клянусь, вы пожалеете об этом! Раздавлю и не замечу. Хотя я все-таки думаю, что он – очередная выдумка вашей нездоровой фантазии.

Охваченный гневом, Бармин медленно выставил одну ногу в дверной проем. Секунду он колебался, прежде чем поставить вторую на асфальт.

– Вы делаете глубочайшую ошибку, Дмитрий Владимирович, – сказал он глухо, наполовину высунувшись из машины.

– Не ищите новых встреч, – ответил Президент, закрывая за ним дверцу. – Их не будет.

Когда машина, набирая скорость, помчалась дальше, он облегченно откинулся на спинку сиденья. Кажется, сыграно неплохо, ведь теперь Бармин сбит с толку. Время для открытия памятника Дзержинскому было специально подобрано таким образом, чтобы попытаться вытянуть академика из его укрытия, – так все и произошло.

21

Стоя на тротуаре, злой и растерянный Бармин молча наблюдал за правительственным кортежем, который, набирая скорость, помчался дальше.

– Козел! – он раздраженно сплюнул на тротуар. – Чертов упрямец!

Прогуливающаяся по тротуару с собачкой женщина с неприязнью взглянула на него, потянув поводок на себя.

В этот момент к бордюру подъехал незаметный старенький «Форд». Его передняя дверца открылась, и Бармин занял место на пассажирском месте. Сзади сидели трое мужчин. Они вопросительно смотрели на него, пока он устраивался в кресле.

– Ну что? – спросил один.

– Сукин сын. Он выставил меня за дверь, как мальчишку. Сказал, что не знает никакого Дроздова и якобы ему все равно – уберем ли мы его.

– Я так и думал, – сказал крупный мужчина с багровым лицом. – Этим политиканам вечно плевать на всех.

– Что еще? – спросил Цвигун, сидевший слева с сигаретой, зажатой в уголке рта.

– Подводной станции не существует. Так ему сообщили уроды из Академии.

– А он хоть узнал тебя?

– Конечно. Он называл меня Олегом.

– Может, притворялся?

– Не похоже, он же пригласил меня в машину!

Цвигун повернулся к мужчине, сидевшему с другого края сиденья.

– Что скажешь, Петр?

– Этот Дроздов прямо-таки загадочная личность… Я контролирую все контакты Хозяина, но ни разу не засек их переговоров. Где он только мог его откопать?

– А может, он из ФСБ или ФСО? – спросил Цвигун.

– Мы уже это обсуждали. Хозяин встречался с Сатаровым, но фамилии Дроздов при разговоре не всплывало. Во всяком случае, судя по магнитофонным записям.

– Но в чем тогда его цель, если он не выдвигает никаких требований?

Бармин покачал головой.

– Это меня и тревожит. Что он задумал? Полагаю, в первую очередь надо вырубить его личную линию связи с Президентом.

22

– Это не коллаж? – спросил генерал Ямамото, оторвавшись от экрана.

Содзи наклонил голову.

– Нет, господин генерал. То, что вы видите, реальность. Два похожих на людей существа в скафандрах стоят на морском дне на глубине пятисот метров.

– Откуда они там объявились?

Содзи развел руками.

– Этого мы еще не выяснили.

Генерал повернулся к экрану и снова принялся внимательно изучать человеческие фигуры, стоящие на подводном склоне: их скафандры были белого цвета, и он мог различить даже красные полоски на шлемах с какими-то буквами, но дизайн шлемов был незнаком ему. Так кто же это? Американцы? Или русские? Ямамото мог ясно различить следы в иле, ведущие в тень пещеры.

– Понимаю, о чем вы думаете, – сказал майор Содзи. – Мы уже изучили ландшафт на дне, но не обнаружили ничего похожего на батискаф.

– Может, он скрыт за скалами?

– Там ведь почти вертикальные откосы.

– Они не могли срыть их?

– Вряд ли…

– А оружие в их руках тогда чьего производства?

– Конструкция, похоже, русская, но такие ПРТК сейчас производят все кому не лень – от индусов до евреев.

Генерал вздохнул.

– Но какая необходимость тащить с собою на дно оружие?

– Они знали зачем, – Содзи почесал нос. – И теперь я уверен – их целью был «Юнадо-4».

– Так вот почему, – сказал генерал, обращаясь в основном к самому себе. – Конечно, а американцы… Это объясняет, почему наши камеры прекратили работу несколькими секундами позже, – их просто сбили…

– Выстрелом из ПРТК, – дополнил его майор. – Нам повезло, что камеры засекли их и передали изображение на землю.

– Жаль, что команда батискафа была не столь везуча, – ухмыльнулся генерал.

Содзи пораженно уставился на него, будучи уверен, что ослышался.

– «Юнадо-4», извините, работал в беспилотном режиме.

Ямамото вытащил толстый золотой портсигар из кармана, достал сигарету и щелкнул зажигалкой.

– Да, конечно, «Юнадо-4» был без экипажа.

– Но вы только что сказали…

Ямамото холодно улыбнулся.

– Разве? Кажется, я ничего не говорил.

Намек был понят, и Содзи не стал продолжать, а только кивнул в ответ на слова генерала.

– Вам нужен письменный рапорт? – спросил он.

– Только в одном экземпляре. Никаких копий. Лично мне в руки! И считайте, майор, это государственным секретом колоссальной важности.

– Слушаюсь.

– Император оценит ваши заслуги.

Содзи задержал дыхание.

– А сейчас едем в министерство, – сняв трубку, генерал попросил соединить его с министром обороны.

23

Дроздов не принадлежал к легко возбудимому типу людей, но и он разнервничался, когда обнаружил, что не может связаться с Президентом. Он предпринял три попытки, но все было бесполезно. Почему их личная линия блокирована? Неужели кто-то пытается помешать ему?

Не сумев дозвониться до своего начальника, Дроздов решил попробовать пробиться к Президенту через генерала Петрова. Позвонив, договорился о встрече и через полчаса прибыл в бюро пропусков Спасской башни. Кремль вызвал в его груди привычное с детства чувство восторга и гордости за свою страну. На двери бюро на русском и английском языках было написано только одно слово – «Вход».

Дроздов толкнул дверь, но она оказалась запертой. Он постучал настойчивей, и дверь слегка приоткрылась.

– Фамилия! – раздался громкий и суровый голос.

– Дроздов.

– Имя? Отчество?

Дроздов назвал себя.

– Проходите, – строго сказал мужчина в камуфляже, появившийся в дверях. – Вот пропуск…

По длинному коридору, вдоль стен которого были установлены государственные флаги России, Дроздов прошел в кабинет Петрова.

– Разве он не выделил вам «личку»? – спросил Петров, когда Дроздов объяснил ему цель своего визита.

– Линия блокирована, – коротко ответил Дроздов.

– Как так?

– Это вы у меня спрашиваете? Спросите у своих людей из ФАПСИ.

Генерал встал и зашагал по кабинету.

– Если вы думаете, что я здесь самый главный после Президента, то вы ошибаетесь. Есть здесь люди и поважней… Все личные встречи Президента организует руководитель его администрации, а я занимаюсь только охраной, – развел он руками. – Но если вы раскроете мне все подробности и убедите, что это важно, я постараюсь довести это до Президента.

Дроздов усмехнулся.

– Господин генерал, в ваших же интересах не знать об этом. Да и какой смысл мне ставить вас в известность? Вы же сами сказали, что не имеете прямого доступа к Президенту.

– Я могу передать вашу просьбу с одним из моих охранников. Пересменка – через три часа.

– Это слишком поздно. Мне нужно сейчас.

Петров встал.

– Ну что ж, пойдемте…

По стеклянной эстакаде, соединяющей Спасскую башню с Алексеевским дворцом, они направились в приемную Администрации Президента РФ. Шубин, руководитель администрации, как объяснял по дороге генерал, самый влиятельный человек в Кремле. Любой документ, прежде чем попасть к Президенту, проходит через его руки. И никто, включая министров и руководителей думских комитетов, не может войти в кабинет высшего главы государства, минуя Шубина.

– Этот Шубин – обычная канцелярская крыса… – генерал жестом пригласил Дроздова в приемную.

Шубин, низкорослый мужчина, знакомый майору по телеэкрану, вопросительно посмотрел на Дроздова, когда тот в сопровождении Петрова вошел в приемную. Он никак не мог вспомнить, где мог видеть спутника генерала, этого здоровяка, выглядевшего столь решительно. Бросив взгляд на Петрова, Шубин поднялся.

– Этот человек хотел бы встретиться с Президентом, – без обиняков заявил Петров, обменявшись с Шубиным коротким рукопожатием. – Он майор ГРУ.

– Вы, генерал, тут не оригинальны, – улыбнулся Шубин. – По крайней мере, не меньше миллиона граждан в эту самую минуту хотят того же, что и вы. Но, к сожалению, господин майор, – он повернулся в сторону Дроздова, – это невозможно. Президент не сможет с вами встретиться.

– Слушай, Борис, не кипятись, – примирительно сказал Петров, – дай мне самому поговорить с Президентом.

– Невозможно, – Шубин отрицательно покачал головой.

Встав с кресла, Дроздов подошел к его столу.

– Мне необходима эта встреча, – произнес он сквозь плотно сжатые губы.

Шубин еще раз окинул взглядом странного посетителя: решительность сквозила во всех его движениях, и, несмотря на усталый вид, глаза посетителя лихорадочно блестели.

– Невозможно, – твердо повторил Шубин.

– В таком случае передайте ему обо мне. Моя фамилия Дроздов.

Шубин улыбнулся.

– Поверьте, мил человек, если бы я сообщал Президенту о всех Дроздовых, желающих с ним встретиться, мне не хватило бы 24 часов в сутки.

Положив обе руки на стол, майор медленно наклонился вперед, чуть ли не касаясь покатым лбом лица Шубина.

– Ты! – угрожающе процедил он. – У меня нет времени на пустые разговоры. Или ты сейчас же сообщишь Президенту обо мне, или…

Шубин поднял на него округлившиеся глаза.

– Или что?

Встревоженный неблагоприятным развитием ситуации, Петров слегка потянул Дроздова за рукав, но тот отвел его руку.

– …или обещаю тебе массу неприятностей.

– Вы мне угрожаете? – взвился Шубин. – Еще одно слово – и неприятности будут у вас.

– Мне плевать. Мне нужно срочно связаться с Президентом.

– Почему это должно его заботить?

– У него и узнайте.

– У меня другое мнение, и я не собираюсь тревожить Президента по пустякам.

Дроздов еще больше надвинулся на руководителя администрации.

– Через три недели японцы будут на дне!

Лицо чиновника было так близко к Дроздову, что тот чувствовал неприятный запах изо рта собеседника.

– Японцы? – удивленно переспросил Шубин. – Что вы несете? При чем здесь японцы?

– Ладно, Борис, – снова встрял генерал. – Не заводись. Этот человек выполняет личное поручение Президента. Мне-то ты веришь?

Шубин поднялся со стула. От его былой уверенности не осталось и следа.

– Ну, я попробую, – неуверенно сказал он, снимая трубку. – Подождите…

Назвав фамилию Дроздова и выслушав ответ, Шубин осторожно положил трубку, а затем встал и пошел к двери.

– Следуйте за мной, Андрей Викторович.