Текст книги "Другие"

Автор книги: Валерий Радомысльский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

В офисе наступила гробовая тишина. Даже старику Альберту было нечего сказать на выпад своего друга. То ли от неожиданности, то ли от злости, если этот человек конечно умел злиться, то ли от ощущения, что его подставили перед всем советом. Гарольд открыто продемонстрировал свою заинтересованность и всем своим выражением лица показал, что обдумывает перспективы такой акции.

– Ну-с, допустим ваша идея меня заинтересовала, удивительно, что Альберт замалчивал о ней, видно боялся, что ее кто-нибудь перехватит. Но все же есть один вопрос: отнесутся ли люди положительно к такому мероприятию? Давайте будет реалистами, оставить детей на острове, пусть даже и под нашим присмотром, не самый хороший поступок.

– Да, – не задумываясь продолжил Макс, – я полностью с вами согласен. Но обязательно ли нам говорить, что разрешения детей об отрыве от цивилизации у них никто не спрашивал. Детям на острове от 13 до 15 лет, как раз тот самый возраст, когда человек вправе сам принимать любые решения касательно их жизни. Кто из наших граждан проверит спрашивали мы их разрешения или нет? Ответ прост – никто. Кому вообще придет в голову задаться таким вопросом?

После слов Макса совет начал на уровне полушепота переговариваться между собой, сам же председатель склонился к обсуждению предложения со своими замами. Идея была действительно неплохой, так как современные люди проводят большую часть времени в контакте с масс медиа, и качественные продукты такого формата в месяц имеют доход сопоставимый прибыли от всех продуктов того же «Колосса» Гарольда в год.

Макс понял, что обсуждение его предложения займет какое-то время и присел на место. Альберт сразу же обратился к нему.

– Макс, что это было? Какое к черту шоу? Ты понимаешь, что эта акция сломает тот вид проекта, в котором он изначально задумывался. Это исследование планетарного масштаба, Макс, а сироты – не игрушки. Да и в конце концов, почему ты не обсудил это со мной перед тем как выступить? – возмущенно проговорил Альберт.

– Именно потому что знал, что ты будешь против. Доверься мне, Альберт, этот проект еще принесет нам целое состояние, и кто знает, может он еще позволит нам занять свои места в совете конфедерации?

– Альберт, Макс – внезапно раздался громкий голос в центре стола, – совет конфедерации единогласно вынес решение по одобрению оптимизации вашего проекта и было решено выделить вашей компании дополнительные средства на его реализацию.

Альберт уже было хотел объяснить членам совета, что только что произошло, однако, услышав о выделении дополнительных средств и увидев, насколько эта идея понравилась им, у него попросту не хватило духа на это. По окончанию собрания Альберт молча вышел из аудитории и покинул офис не реагируя на аргументы и извинения Макса.

Глава 4. Люций

Люций сидел у костра и натачивал свой доисторический нож используя небольшой, но крепкий камень. Волк лежал рядом и с интересом наблюдал за работой подростка. Пес обычно всегда был в это время на охоте с Аббой и детьми, но именно сегодня по причине явно плохого самочувствия остался дома. Пса с самого утра изрядно качало из стороны в сторону и потому вождь решил оставить его дома, все-таки животному ни больше ни меньше, а 17 лет. Помимо них в бухте были и остальные дети. Каждый занимался чем-то своим: Арсей и Арсея (действительно брат и сестра, близнецы) плескались в водоёме и играли с попавшей им под руку черепахой. Они взобрались на ее панцирь, будто на лошадь, и катались на ней. Вряд ли черепахе это нравилось, но дети-близнецы получали удовольствие. Катря и Миля, используя натуральные краски, сделанные из собранных островных цветков, разрисовывали стены бухты. Не было здесь только Диогена и Аббы – они отправились на дневную охоту вдвоём. У каждого парня был свой день в календаре, когда он отправлялся с отцом на охоту, не считая набегов на больших животных конечно. Тут двоим никак не справится. Календарь этот был расчерчен ножом на рыхлой стене пещеры, пользоваться которым Абба научил детей с первых дней их осознанной жизни. Календарь не делился на високосные или не високосные. Он делился лишь на дни и недели.

Для племени Абба был непрекословным лидером во всем. Никто не смел раньше с ним спорить и до сих пор не решался. Как вообще можно спорить с человеком, который вырастил тебя и обучил всему, что ты знаешь? Ведь если бы не он, кто из детей умел бы говорить, добывать еду, сражаться с дикими животными, или попросту плавать? Кто бы научил племя создавать из подручных материалов интересные вещи, такие как «разноцветная вода», например, которой девочки обрисовали практически все пещерные стены. Абба стал для племени нечто большим чем просто отцом – он для них божество, подаренное им чудом.

Закончив обработку своего ножа, Люций осторожно заложил его за пояс. Так он чувствовал себя мужественней. Имя «Люций» ему дал Абба из-за его вспыльчивого и, часто бывало, агрессивного поведения. Однажды у него так и вырвалось с языка: «Люцифер», и с тех пор это имя так и приелось к нему, пока и вовсе не стало его именем. Как звали Люция в детстве, еще когда не знали о его тяжелом характере, уже и вовсе никто не помнит. Он был невысокого роста, но физически крепковат, как и любой живущий на острове. Это не удивительно, учитывая постоянную физическую нагрузку без которой иначе не выжить. На голове его свисали до плеч, черные, как смоль, волосы, слегка прикрывающие его красновато-карие глаза. Простояв несколько минут в таком положении, он думал, чем ему сейчас заняться. Никто из братьев и сестер не обращал на него внимание. Каждый был занят своим делом, а напрашиваться ему не позволяла гордость. Если честно, то единственным другом на острове для Люция был его нож, спасший, даже, ему однажды жизнь от лап дикого вепря. С ровесниками, почему-то, отношения у него не складывались. На любой приятельский жест Люций реагировал, как правило, агрессивно, боясь показаться слабым. Иногда он даже корил себя за это, но что поделать, такой человек.

Люций посмотрел на огонь и заметил, что древесина уже почти догорела, а остатки сухого дерева в землянке (хранилище в земле) подходят к концу. Мимолетная радость от того, что он нашел себе задание, прошлась у него по телу, но тут же сменилась его обычным спокойствием и безмятежностью. Не задумываясь он направился к выходу из бухты, который проходил через горную пещеру. Проходя мимо девочек к нему неожиданно обратилась Катря:

– Люц, ты на воздух идешь? – отойдя на шаг от стены, она начала промывать в ямке с водой свои зеленые, от краски, руки.

– Угу. – Не на секунду не остановившись, с невозмутимым видом, ответил Люций.

– Сможешь нарвать красочных цветов? А то у нас уже заканчивается краска, особенно зеленая. Я говорила Миле что ей нужно… – ни ответив ни слова Люций прошел мимо и скрылся за гранью выхода в пещеру, тем самым прервав монолог Катри. Еще пару секунд она, опустив руки, смотрела на то место, где только что молча прошел ее брат. Насупившись, она всем видом показала, что ее обидело его поведение.

Люций прошел по длинному пещерному коридору и вышел, наконец, к противоположной стороне горы, откуда уже мог спуститься на землю. Большое отверстие в горе, именуемое входом в пещеру, находилось на высоте 8 метров, путь до которого был достаточно крутым, и залезть на него можно было лишь держась руками за выпирающие камни. Для дьяволенка никогда не было проблемой взобраться или спуститься по этой скалолазной горке, и этот раз не стал исключением. Буквально в несколько четких скачков вниз по камням Люций уже стоял босыми ногами на свежей, после недавнего дождя, траве. Словно только что он совершенно не напрягался, он ровно зашагал вперед в сторону леса. Внезапно он замер посреди пути. Парень вспомнил, что совершенно забыл задвинуть камнем вход в пещеру, чтобы какой-нибудь зверь не смог проникнуть в убежище.

«Да кто вообще подымится по этим камням да еще и на такой крутой склон?» – отмахнулся он. По пути Люций собирал крупные засохшие ветки, спавшие с дерева, параллельно насвистывая себе под нос. До сих пор Абба не понимал, как он самостоятельно научился свистеть, ведь он его этому никогда не учил. На самом деле, он просто любил наблюдать за птицами и однажды, слушая пение соловья, начал передразнивать его, внезапно обнаружив в себе этот небольшой талант. Любимым занятием Люция было лазить по деревьям, наблюдая сверху за цветущей жизнью острова. Забравшись достаточно глубоко в лес он наткнулся на одно высокое дерево, по которому еще не имел радости лазить. Как следовало его обычаю, он резанул дерево ножом, чтобы обнаружив его вновь, знать, что он его уже покорял. Люций бросил охапку собранной им древесины под дерево и с какой-то непонятной никому, кроме него самого, страстью, подошел к столбу. Ухватившись правой рукой за выпирающую ветвь, он, не замешкавшись, начал упорно подниматься вверх. Метр за метром он наконец добрался до самой верхней ветви, что могла бы удержать его молодое тело.

Выбранное им дерево оказалось одним из самых высоких на острове, благодаря которому он мог свободно увидеть всю его небольшую вселенную от одной морской границы до другой. Мир разделился всего на два цвета: голубой и зеленый. Шикарный тропический лес казался ему единственным во всем мире. Все что находилось за его пределами являлось бесконечным голубым океаном, на горизонте проливающимся куда-то в пустоту. Внезапно он вспомнил недавний рассказ Аббы о его далекой долине, и невольно задумался, а где же она? И если она существует, то она должно быть где-то далеко за горизонтом. Люций начал думать о том, зачем Аббе могло понадобиться столько проплыть, и главное, куда? Для племени мысль о том, что их отец лжет или преувеличивает была недопустима, как для цивилизованного человека вдруг поверить, что мир плоский. Люций не был исключением, и потому быстро откинул эти размышления, продолжив наблюдать за красотой своего мира. Внезапно на, занятой Люцием, ветви оказалось еще одно живое существо: разноцветный попугай с зелеными крыльями и красной грудкой уместился на другом конце ветки от него. Подобно своему соседу он смотрел куда-то вдаль и, казалось бы, о чем-то думал.

– Пшел! – Громко крикнул на него Люций, но тот никак не отреагировал на его выпад. – Пшел, кому говорят! – снова повторил дьяволенок еще выше подняв голос. Теперь попугай повернул голову в его сторону и с недоумением посмотрел на агрессора. Выдержав паузу в буквально две секунды попугай выдал в ответ:

– Пшел, кому говорят!

Люций не на шутку разозлился на дерзость своего оппонента. Он начал жадно сдирать со столба корку и швырять ее в попугая. Тот возмущенно замахал крыльями и в конце концов, распахнув их, покинул своего приятеля, скрывшись где-то в листве густого леса.

Люций продолжал сидеть на древе, пока вдруг не заметил, что Светило начало плавно приближаться к горизонту и к моменту, как он вернется в бухту, может уже быть совсем темно. Тьмы он не боялся. Он боялся наставления Аббы по поводу выхода из горы после «ухода света». По его словам в это время на землю выходят ужасные чудовища способные убить любого. При чем смерть эта будет сопровождаться невероятными и долгими мучениями. Виктор любил рассказывать жуткие истории и придумывать страшных существ, которые выходят из подземелий в ночное время. Видимо его истории по истине были страшны, раз он вселил опасение даже в такого бунтаря, как Люций.

Он последний раз взглянул на пейзаж и так же ловко, как и взобрался, спустился вниз.

Глав 5. Гость

Все небо покрылось огненным светом. Закат. Люций нес подмышкой стопку веток для костра и растения, из которых девочки получали краски. Каким бы грубым он ни был, но иногда любил удивлять неожиданными и в то же время милыми поступками. Так и сейчас, он уже представлял, как с серьезным видом протянет Катре охапку цветов и так же невозмутимо продолжит ход. Подойдя к склону у него на душе мгновенно полегчало – успел до темноты. Наконец из-за ветвей деревьев и высокой поросшей травы показалась его родная гора. Перевязав стопку древесины веревкой, сотканной из потрохов животных, Люций закинул ее через плече и начал подниматься по склону, как вдруг услышал рев какого-то дикого зверя. «Лев… тигр… пантера?» – пронеслось у него в голове. Сердце ускорило ритм. Не долго волнение бушевало в его груди. Мгновение, и он уже успокоил себя элементарным вопросом: «какое животное сможет залезть сюда по этим камням?» Уже было со спокойной душой он начал входить в пещеру, как вдруг рев раздался снова, но теперь уже громче. Люций понял, что этот звук идет из пещеры. Бросив стопку на землю, он бегом побежал вдоль по лабиринту, едва осматриваясь по сторонам. «Зверь в бухте» – эта мысль заставила его забыть обо всем и просто бежать изо всех ног. Вот уже в конце пещерного коридора виден свет, он близко. Резким движением дьяволенок выдернул висящий за поясом нож, нечаянно нанеся себе царапину вдоль бедра. Замедлил ход. Рев раздался вновь, тем самым дав ему понять, что зверь совсем рядом. В голове Люция пролетели самые страшные мысли. Он надеялся, что заглянув туда не увидит никого погибшим. Никогда еще он так сильно не боялся чего-либо. Сердце бешено стучало в груди и невольно по его щеке прокатилась слеза, которую он тот час же стряхнул. Собрав все мужество в кулак он заглянул за угол входа в бухту.

За углом картина была не самая приятная. Первое, что он увидел, были близнецы, чьи головы пугливо выглядывали из озера. Они пристально за чем-то наблюдали. Видно было лишь их глаза и макушки, все остальное, от рта до пят было спрятано под воду. Он мгновенно провел линию от их глаз до причины этих пряток и увидел ужасную картину: прижавшись спинами к стене стояли Катря с копьем и Миля. По центру от них, слегка впереди, стоял Волк и оскалив зубы рычал на тигра, который каким-то чудом забрался в пещеру. Зверь ходил из стороны в сторону, не отводя глаз от своих жертв. Вид его был спокоен и хладнокровен, лишь иногда прерываясь на рев.

Люций крепко сжал нож в руке и рысью начал подбираться к тигру. Он двигался вдоль стены, стараясь не выдать своего присутствия. Сквозь его одежу начали проступать темные пятна пота, вызванные тем волнением, которое он сейчас испытывал. Краем глаз Волк заметил приближающего подростка и еще сильнее оскалил зубы. Внезапно Люций наступил ногой на какой-то небольшой камень, который тот час же отскочил от него, тем самым выдав его присутствие. Тигр обернулся на шум и, не успев заметить новую жертву, услышал, как в мгновение рычание пса сменилось лаем. Волк, воспользовавшись секундной слабостью хищника, бросился на него и вцепился ему в глотку. Тигр издал истошный рев пытаясь ответить на дерзость пса. Люций мысленно поблагодарил его четырехлапого друга за такой отважный поступок, и не тратя ни секунды, с криком бросился на хищника. Он запрыгнул ему на спину, обхватив свободной рукой его за глотку, а второй наносил колющие удары ножом ему по всему телу, от шеи до живота. Катря подбежала к месту битвы, выжидая момент для точного удара копьем, чтобы не задеть случайно пса или брата. Тигр встал на дыбы, продолжая сражаться с псом, и одновременно пытался сбросить мальчика со спины. Волк ускользал от его попыток вцепиться в него или попросту ударить его своей громадной лапой, но, видимо, в какой-то момент что-то пошло не так. Сильный удар когтистой лапой пришелся псу по голове, да так, что тот отлетел в сторону на несколько метров. Со страшным воплем Катря занесла копье и вонзила острие тигру прямо в сердце. Тот, казалось, от количества ножевых ранений на теле и последнего удара, потерял управление собой. Ни издав ни звука хищник завалился набок, тем самым чуть было не придавил Люция своей тушей. Едва оклемавшись после боя, дети побежали к лежащему в стороне Волку. Над ним уже стояли близнецы. Арсея, не сдерживая слез, придерживала псу голову, а Арсей смачивал ему водой кровавую царапину на шее.

Собака еле слышно скулила. Люций не хотел демонстрировать свою жалость к Волку и потому гневно расхаживал по суше, приговаривая «Где Абба!? Почему они до сих пор не вернулись!?». Никто не мог ему ответить на этот вопрос – никто не знал. Катря смочила ком овечьей шерсти и прижала ею рану пса. Люций увидел, как самодельная повязка вмиг покрылась красными пятнами. Он тот час же отвернулся и сделал вид, что пошел проверить действительно ли хищник мертв. Присел над тушей. Да, животное однозначно было мертво. С невозмутимым видом Люций провел ножом по горлу тигра, тем самым окропив землю кровью. Таким же ровным движением он вскрыл зверю брюхо и начал его потрошить. Он слышал, как жалобно скулит сзади Волк и как плачут над ним девочки. Он изо всех сил пытался не думать об этом. Ему было больно не меньше чем остальным, но до чего же тяжело было показать свои чувства.

– Он умирает – с полными слез глазами сказала Миля. – Позовите Аббу кто-нибудь, вдруг они недалеко!

В душе Люция пылала борьба между его чувствами и гордыней. «А ведь если бы я запер вход Волк был бы жив» – эта мысль эхом отдалась в его сознании. Обессиленный, он закрыл глаза, опустив голову на тушу тигра. Слезы одни за другими начали течь по его глазам. Сам он не издал ни звука.

Тем временем последний стон проскользнул из уст Волка. Он закрыл глаза и больше их не открывал.

Глава 6

– Нет, ну ты видел такое? Все животные как сквозь землю провалились. – С возмущением сказал Абба, громко стукнув копьем о землю. Он осмотрел горизонт. Действительно, ни души. – Похоже, что твари решили оставить нас сегодня голодными.

Диоген, опираясь на своё копье, изможденный, только-только поднялся следом за отцом на небольшой холмик.

– Отец, – отдышавшись сказал Диоген, – половина светлого дня позади. Даже если мы и найдем кого-нибудь здесь, то до темна не успеем вернуться в бухту.

Абба начал вновь всматриваться в горизонт. Впервые за минувшие тринадцать лет он сталкивается с таким – ни души в лесу.

– Дурной знак это все… – подумал про себя Виктор. – Ладно, значит сегодня останемся без еды. – Уже в голос сказал он – Во всяком случае у нас сохранились ягоды и яблоки, которые девочки насобирали вчера.

Почти синхронно они обернулись и отправились в сторону родной горы. Абба шел с серьезным видом, периодически осматриваясь по сторонам в поисках потенциального ужина. Диоген в это время пытался на ходу пробить копьем каждое повстречавшееся им на пути дерево, но к сожалению, все его попытки сводились к простым порезам на коре. Копье как назло отскакивало от цели и предательски падало на землю.

– Острие слишком тупое, Диоген, ты ничего не пробьешь в этом лесу. – Усмехнувшись сказал Виктор, с интересом наблюдая за упорными попытками парня.

– Абба, помнишь ты рассказывал, как однажды у тебя прямо на охоте слетело острие, и тебе пришлось продолжать охоту с одной лишь деревянной палкой? – спросил Диоген в очередной раз замахиваясь перед броском. Запустив копье в цель, он продолжил – и ею же ты пробил насквозь тушу оленя?

Вождь на несколько секунд потерял рассудок. Он и в самом деле рассказывал детям подобные байки, когда они были совсем юны. Он и представить тогда не мог, что спустя столько лет кто-нибудь из них будет помнить нечто подобное. Посмотрев на серьезность лица своего воспитанника, он решил, что лучше всего будет сменить тему. Если дать Диогену волю, то он своими вопросами без труда раскусит его ложь.

– Но ведь кожа оленя куда тоньше ствола дерева. – Ответил он, слегка улыбнувшись подростку. Диоген отвел голову слегка в сторону, как обычно бывало, когда он готовился задать новый вопрос. Абба понял это и тотчас же перевел тему. – А знаешь, может у меня все-таки получится? Давай-ка я попробую.

Не ожидая ответной реакции подростка, Абба легко отодвинул его рукой, встав на его место. Он спешно замахнулся копьем на дерево, которое стояло по центру от него. Секунда и копьё поплыло по ветру в сторону ствола. Виктор ждал чуда, но оно не произошло. Оружие пролетело мимо намеченной цели, устремившись куда-то вдаль.

– Видимо совсем стар стал, раз не могу уже с нескольких метров попасть копьем в цель. – Все с той же улыбкой ответил Абба. Диоген молча стоял и смотрел куда-то вдаль. Виктор молча пошел в сторону, куда улетело его оружие. Подросток так же последовал за ним.

Редко, когда Диогена можно было увидеть улыбающимся. Практически всегда он носил на своем лице маску серьезности и невозмутимости. Абба прозвал его именно так, опираясь на нескончаемое любопытство парня. Иногда он мог просто часами сидеть где-то в стороне и размышлять над чем-то. Бывало, что его вопросы сбивали вождя с толку, заставляя его либо врать, либо всячески уходить от ответа. Из всех детей на острове он боялся исключительно Диогена, так как тот если бы заподозрил что-то неладное, мог бы докопаться до истины. Его пепельные кудрявые волосы в сочетании с таким характером так и манят назвать его новым Эйнштейном. Однозначно что-то схожее между ними было.

Копье оказалось воткнутым острием в землю. Обхватив его одной рукой, Абба без особых усилий вызволил его. Он обернулся к Диогену, чтобы что-то сказать, как вдруг за его спиной показался дикий вепрь.

– А вот и чудо – с уже откровенной улыбкой сказал он своему воспитаннику.

Солнце стремительно приближалось к горизонту. Однако, охотники и вовсе забыли о ночной опасности. Заметив тушу, каждый из них начал по-своему приближаться к ней. Диоген в мгновение вознесся по ветвям на дерево, поверху приближаясь к вепрю. Копьё он заложил за спину, прицепив его к специальным пазам, проходящим через одежду и пояс. Абба же, упав животом на землю, спрятался в полуметровой траве. Завидев, что Диоген уже свисает над ни о чем не подозревающим зверем, начал ползком приближаться к нему. Взгляд вепря был устремлен в совершенно другую сторону. Он спокойно жевал растущую траву и никуда не собирался уходить. Обычно на этом острове все твари ходят стаями, но этот оказался одиночкой. Не успев среагировать, сверху на него приземлилось метровое тело, вонзив своё чудаковатое оружие ему в тушу. В ту же секунду, сорвавшийся из ниоткуда, Абба вонзает уже своё копьё вепрю в голову и тем самым, не позволив ему дать сдачи, сокрушил его.

Спустя несколько секунд Виктор понял, что только что поселил в мальчике как минимум один вопрос касательно достоверности его слов. Не растерявшись он сразу же выдал:

– Диоген. Ни в коем случае не касайся моего копья. – Надев маску переживания, начал Абба. – Я пробил его голову копьем, и похоже, что оно теперь отравлено. Надо придумать как достать его, избежав контакта.

После этих слов он сорвал с ближайшего дерева два здоровенных листа, размером с полтуши убитого. Диоген внимательно наблюдал за ним. Было заметно, как он переживает за отца. Тем временем Абба уже приложил их к основе торчащего копья и начал осторожно извлекать его, оперевшись ногой на тушу вепря. Мгновение и окровавленное острие оказывается на воздухе.

– Больше оно нам не пригодится – сказал Абба, забросив его куда-то вдаль. – А теперь надо осторожно донести долгожданный ужин домой, не коснувшись вытекающей из головы жижи, она может быть ядовита.

Диоген без лишних слов взял вепря за две задние лапы, Абба же, как смелый муж, взялся за передние. Половина пути позади. Всю дорогу Виктор обдумывал в своей голове то глупое объяснение, почему нельзя контактировать с головами животных. Действительно, столько возможных ситуаций, где его лож могла бы запросто быть разоблачена. Даже идущий рядом мальчонка, если бы захотел, или того хуже, усомнился бы в этой истории, то без лишних усилий мог бы раскусить его в два счета.