Текст книги "Черная бездна"

Автор книги: Валерий Рощин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава вторая

Италия, Неаполь

Средиземное море, борт круизного лайнера

Наше время

Бросив взгляд на трофейный пистолет с навинченным на ствол глушителем, прячу его с глаз долой. У меня нет ни малейшего желания использовать в этой дурацкой ситуации оружие. Во-первых, в десяти-пятнадцати метрах движутся нескончаемые потоки автомобилей и ручейки пешеходов. А во-вторых, зачем мне в чужой стране проблемы в виде перестрелки с местной мафией? Пусть этими недоносками занимаются карабинеры.

– Решай же что-нибудь! – теребит мою руку Леона. – Решай скорее, они уже рядом!..

– Дай-ка мне телегу. – Перехватываю коляску и перехожу на легкий бег.

– Быстрее! Они нас перехватят. Прошу, быстрее!.. – причитает Леона.

– Девочка, я умею бегать очень быстро, но есть парочка сомнительных обстоятельств.

– Каких еще обстоятельств?!

– Ты останешься далеко позади, а у коляски отвалятся колеса.

– А если они нас догонят, то…

Договорить она не успевает – пропевшая рядом пуля гулко бьет в кузов ближайшего легкового автомобиля.

Это весомый аргумент, и дважды мне повторять не надо.

Включаю скорость. Инвалидная коляска подскакивает на неровностях, скрипит и задевает борта машин. Старик молчит. Вцепившись костлявыми ладонями в подлокотники, он испуганно смотрит вперед или затравленно оглядывается на преследователей.

Приходится и мне поглядывать вправо, дабы иметь представление о расстановке сил и действиях противника. Между тем дистанция сокращается, и в какой-то момент становится понятно, что нам не успеть прорваться к порту.

– Стоять! – командую девчонке, и она беспрекословно подчиняется. – Пригнись и вынимай из коляски Сальвадора!

Леона четко выполняет приказ.

– Оставайтесь здесь. – Хватаю пустую коляску и на четвереньках перебираюсь на десяток метров ближе к преследователям.

Слегка выдвигаю коляску в проход между рядами, чтобы ее заметили издалека. Сам же, выудив из кармана трофейный пистолет, прячусь за высоким внедорожником в надежде, что кто-нибудь клюнет на приманку.

Спустя несколько секунд к коляске подкрадывается тень.

«Отлично! – Подобно ящерице подбираюсь к жертве с другой стороны и вскоре вижу сутуловатую спину «очкарика». – Ага, тебе сегодня от меня еще не доставалось! Пора исправить недоработку…»

Мимолетно оглянувшись по сторонам и не заметив поблизости друзей «очкарика», бью по почкам. Это очень болезненно и надежно в плане лишения человека подвижности. Минуты на три-четыре. Мне этого достаточно.

Второй удар наношу в челюсть, скорее для профилактики – чтоб не орал и не привлекал внимания.

Все, успокоился. Он не капризничал, а я за это даже не разбил его очки.

Опять оглядываюсь по сторонам. Никого.

Пригнувшись и прихватив коляску, двигаю в сторону Леоны и Сальвадора. Те сидят на прежнем месте, прислонившись к дверцам здорового джипа.

– Они здесь? – взволнованно спрашивает девушка.

– Здесь. Но их уже двое.

– Надо убираться отсюда. Иначе…

Она замолкает, боясь ненароком выдать свою тайну. Мне же пока не до тайн – приподнявшись, высматриваю сквозь стекла оставшихся «оппонентов»…

Одного замечаю метрах в тридцати. Это пожилой водитель, которого я треснул по коленному суставу. Он заметно прихрамывает, прячет правую руку за полой пиджака и ищет нас. Второго пока не видно…

– Кто же тебя преследует, дедуля? Кто эти люди? – бормочу я, пригибая головы подопечных. – Для мужей соблазненных тобой женщин они слишком молоды. Скорее брошенные в нищете потомки, требующие доли наследства. Чего молчишь-то, как Чарли Чаплин?

– Женя, умоляю, хватит паясничать! – просит девушка. – Я обещаю кое-что рассказать о сути проблемы, а сейчас нам надо срочно попасть на судно.

Срочно. Если бы я имел опыт строительства метро, то попытался бы прокопать тоннель до причала. Почему тоннель? Да потому что не вижу третьего участника погони – крепкого шатена, которого я хорошо приложил ногой в прыжке. На узкой улочке он остался без оружия, но кто знает, сколько подобного добра лежит в багажнике светлого «Фиата»?..

Стоп! Замечаю мелькнувшую между ближайшими машинами тень. Позиция для атаки удобная, но не мешало бы сначала выяснить, кто это: шатен или ничего не подозревающий владелец одного из авто?

Перед рывком, не поворачивая головы, спрашиваю:

– Вечерком прошвырнемся до бара?

– Что? – ошалело переспрашивает девица.

– В бар со мной пойдешь?

– В какой еще бар?

– В любой. Их на борту лайнера не меньше десятка.

Она многократно кивает очаровательной головкой, а я жалею, что сразу не предложил секс. Уверен – согласие последовало бы незамедлительно.

– Вот что, – шепчу ей на ухо. – Приготовься к быстрому бегу.

– Я готова. А куда?

– Догадайся. И попробуй обойтись без подсказок.

– К трапу?

– Молодец. К трапу или к терминалу таможенного контроля. Посиди тут и успокой дедушку, а то он разволновался. Я скоро вернусь…

В моей голове созревает некий план, реализация которого позволит на несколько секунд отвлечь внимание преследователей. Для этого нужно пошуметь, и желательно погромче.

Пробую «на зуб» стоящие рядом автомобили.

Ближайшая «Тойота» «упирается» – значит, оставлена хозяином на скорости. Следующее авто незнакомой марки тоже приросло к раскаленному асфальту. И только третье (кажется, «Ауди») с трудом поддается усилию.

Толкаю машину плавно, без рывков, дабы раньше времени не спровоцировать рев сигнализации.

Ага, пошла, родимая!

Разогнавшись, «Ауди» выезжает из своего ряда и катится через свободную полосу в мирно стоящий роскошный кабриолет.

Есть касание! После удара включается сразу несколько разноголосых сигналов.

Отлично! Сейчас прохожие, бандиты и отвечающие за порядок на стоянке крутят головами, пытаясь разобраться, в чем дело.

На четвереньках возвращаюсь к Леоне и старику и говорю:

– Отвечаешь за телегу!

Девица послушно хватается ладошками за хромовые обводы коляски. Подхватив легкое тельце Сальвадора, кладу его на плечо и опрометью несусь к судну. За спиной слышу стук каблучков и тихое шуршание колес транспорта для людей с ограниченными возможностями…

Мы выбегаем за пределы стоянки и мысленно уже врываемся в зону таможенного контроля пассажирского терминала, как вдруг по мачте освещения стукнула пуля. Я оказался ближе других, и кусок свинца срикошетил точно в щиколотку.

Жгучая боль простреливает до тазобедренного сустава. Я теряю скорость, Леона обгоняет и встревоженно оглядывается:

– Что с тобой?

– Подставляй коляску!

На ходу устраиваем старика на его законное место. Прихрамывая, я оглядываюсь…

Два мафиози: пожилой пухлый брюнет с еврейским носом и крепыш-шатен, с кислым видом смотрят нам вслед.

А мы уже на территории терминала.

– Buongiorno, – мило улыбаются молодые люди в форме.

Мы с девушкой подаем три комплекта документов. Барышня мимолетно их просматривает (с момента начала круиза лайнер не покидал территориальных вод Италии), а ее напарник ищет наши фамилии в списке сошедших на берег пассажиров.

– Grazie, è qui la carta d’imbarco, – возвращает дамочка документы и красивым жестом приглашает проследовать к трапу.

Все, теперь мы в безопасности. Лишь бы итальяшки раньше времени не заметили на полу небольшое озерцо крови, натекшее с моей покалеченной ноги.

– Блин!!

– Что? Извини, я не знаю значения этого слова, – испуганно глядит Леона. – И что это за жидкость зеленого цвета?..

– Тебе не нужно это знать! Просто намочи ею платок и обработай рану…

Господи, на дворе третье тысячелетие: космос, смартфоны, вайфай и электромобили. А «зеленку» наша родная промышленность по-прежнему упаковывает в пузырьки так, что, открывая, обязательно окропишь себя и всех стоящих рядом «счастливчиков». Девчонка вовремя отскочила, поэтому ей достались мелкие капли. Я же, что называется, – «с ног до головы».

Отправляясь в командировки и на отдых, я всегда бросаю в дорожную сумку старый несессер с набором необходимых мелочей, – зубная щетка, паста, бритва, гель, туалетная вода, расческа, пара свежих платков. Вдобавок там издавна болтается коробочка с пластырем, бинт, перекись и зеленка. Последнюю я таскаю по привычке, привитой бабушкой в далеком детстве. От всех хворей и напастей у нее имелось три надежных средства: мед, горчица и «зеленка».

Вернувшись на судно, мы первым делом доставляем в каюту Сальвадора. Приказав ему запереться и никому, кроме нас, не открывать, отправляемся ко мне врачевать поврежденную ногу. И вот я сижу на кровати, закатав штанину и сняв носок. На полу лежит одна из футболок, принесенная в жертву, – до того как Леона прижгла рану перекисью, на нее изрядно натекло крови.

– Эта изумрудная жидкость отстирывается? – наивно таращит она глаза на россыпь зеленых капель, «украшающих» ее новую белую блузку.

– Естественно, – вру, не моргнув глазом. – Но только при температуре шестьдесят пять градусов.

– Ладно. Брошу в пакет, а дома постираю…

Девчонка довольно ловко справляется с обработкой и перевязкой раны. Повреждение не опасное, просто сплющенная об осветительную мачту пуля задела одну из вен.

– Молодец, медсестричка, – оцениваю плотную бинтовую повязку.

– И тебе огромное спасибо. Если бы не ты – нам с Сальвадором не поздоровилось бы…

– Ты обещала кое-что рассказать.

– Да, обещала, – кивает она. – И обязательно расскажу. Только позже. Вечером…

Леона необыкновенно красива. Порой мне кажется, что она повернет голову и кокетливо признается: «Прости, но у меня под черепной коробкой ничего нет. Пусто».

Однако этого не происходит. Более того, чем дольше я с ней общаюсь, тем большему сомнению подвергается интернациональная мужская аксиома: красота и ум несовместимы. Оказывается, бывают исключения.

– Не болит? – интересуется она, расправляя штанину моих джинсовых брюк.

– Выживу.

– Твое приглашение в бар остается в силе?

– Конечно.

Загадочно улыбнувшись, Леона поднимается и, чмокнув меня в щеку, идет к двери. На пороге останавливается:

– Я буду готова часам к девяти.

– За тобой зайти?

– Не нужно. Встретимся на площадке у клуба Conte Grade…

Наш лайнер уже несколько часов идет средним ходом на юг. Мы второй час сидим с Леоной в баре, вокруг веселится и танцует разнообразная публика, отовсюду слышны смех, музыка и непонятная речь. Здесь говорят на всех языках Европы: английском, немецком, французском и, конечно же, на итальянском. Через столик от нас замечаю парня с перевязанной головой. «Быстро оклемался! А главное – с крепкими напитками завязал», – невольно улыбаюсь, глядя на одинокую бутылочку светлого пива, стоящую перед ним.

Я приглашаю Леону на танец, но быстро схожу с дистанции – щиколотка не позволяла нормально двигаться. Потому мы усаживаемся у панорамного окна и потягиваем коктейли с большим количеством льда. Я завязываю свою трубочку узлом и пью его обычными глотками. Леона смеется и трогает меня за руку. Стараюсь не показывать вида, хотя в точке соприкосновения проскакивает электрический разряд – так, по крайней мере, мне кажется. Она не чувствует этого и опять касается…

Успокоившись, контролирую дыхание и рассказываю какую-то давнюю историю. Истории – мое оружие. Слова вылетают стихами, рифмуются, сплетаются в захватывающий сюжет. Она слушает, а я пою как сирена, как кот Баюн, как Орфей. И это производит впечатление: она очарована моим голосом, страстным взглядом.

Покончив с очередным коктейлем, предлагаю переместиться ко мне. Она загадочно улыбается, томно кивает и шепчет:

– Мне необходимо забежать в каюту. Встретимся на площадке у клуба Conte Grade. Хорошо?

– Конечно…

Леона задерживается.

Я стою у борта десятиметровой площадки, устроенной недалеко от входа в клуб Conte Grade, и любуюсь ночным пейзажем. На площадке, кроме меня, нет ни души по той причине, что потолок в помещении клуба прозрачный и звездами можно любоваться, не выходя наружу. Вдали подмигивает огнями один из итальянских городков, расположенный на западном берегу Апеннинского полуострова. Далеко внизу (клуб с площадкой находятся на самой верхотуре – на тринадцатой палубе) шелестят ровные волны, косо расходящиеся в стороны от форштевня…

Отшвартовавшись от причала в Неаполе, «Costa Fortuna» взял курс на Мессинский пролив, разделяющий берега Калабрии и Сицилии. Миновав его под утро, судно повернет на запад и направится в мальтийскую Валетту. К знаменитому острову мы подойдем завтра после полудня, а пока я наслаждаюсь звездным небом, огнями на горизонте и, предвкушая полную наслаждения ночь, жду появления Леоны…

Она задерживается, но я согласен подождать. Куда торопиться? Даже если сегодня звезды на небе сложатся в непотребный знак, впереди остаются еще четыре ночи.

Стоп! Из коридора доносятся звуки. Я здорово набрался коктейлей и могу ошибиться. Прислушиваюсь…

Да, это определенно звуки торопливых шагов. Сюда наверняка спешит Леона.

Улыбнувшись полоске желтых огней, оборачиваюсь, чтобы встретить ее и… получаю жуткий удар в челюсть, от которого меркнет свет и частично выключается сознание.

Частично, потому что некоторые функции мозг все-таки выполняет. Во всяком случае, я ощущаю, как после удара тело переваливается через ограждение борта и кувыркается в долгом свободном полете…

Глава третья

Китай, Тибетский автономный район, Лхаса

Семь дней назад

Небольшой итальянский городишко, больше похожий на зажатую между горами и морем деревню, можно было обойти прогулочным шагом за несколько часов. Вот и «прогуливался» Давид с помощниками почти двое суток по кривым улочкам Савоны в поисках злосчастного старика на инвалидной коляске.

Особое внимание они уделяли железнодорожному вокзалу, довольно большому порту, отелям и тем частным домам, на дверях которых висели объявления о сдаче в аренду комнат или квартир. Вдоволь намотавшись, они выбирали уличные кафе в людных местах и усаживались за столик, продолжая простреливать взглядами пространство вокруг.

Но, увы – старания не принесли результата. Старик словно сквозь землю провалился, или его вообще никогда не привозили в этот маленький провинциальный городишко…

Поздним вечером посланцы «Комитета» ужинали в небольшом ресторане. Улочки давно опустели, все трое выглядели уставшими и мечтали только об отдыхе.

– Ну вот что, господа, – нервно постукивает пальцами по столешнице израильтянин, – время поджимает, поэтому один из нас останется здесь и продолжит поиски, а двое отправятся дальше.

Парни вопросительно уставились на шефа.

Немного подумав, тот кивнул Огюстену:

– Справишься?

– Попробую, – пожал плечами бельгиец.

– Поищи. Если не самого Шрайбера, то его следы: где бывал, что делал, куда и с кем смотался.

– А вы?

– А мы с Томасом оставим тебе все оружие и отправимся в Тибет…

Несмотря на обилие надежных документов, а также серьезные преференции со стороны властей, полиции, таможенных и визовых структур европейских государств – членов НАТО, дорога в столицу Тибета заняла почти двое суток.

Вначале Давид с Томасом без проблем приобрели билеты и уселись в комфортабельный самолет, следовавший по маршруту «Генуя – Хайфа». В Хайфе Давиду пришлось потратить несколько часов на переговоры с секретными службами, и после сытного обеда им предоставили четырех человек сопровождения и чартерный борт, следовавший в Лхасу через Дели.

Самолет был ужасно старым, шумным и насквозь продуваемым сквозняками. Многочасовой полет показался настоящим испытанием нервов и физической подготовки.

– Кто они? – кивнул Томас в сторону крепких неразговорчивых ребят.

– Офицеры из «Моссад». В случае чего – помогут…

Томас был наслышан о наглости китайских спецслужб, и подобная контрмера показалась не лишней.

– А почему такой самолет?

– Какой?

– Ну, это же не самолет, а… – развел он руками, – а музейный экспонат. Неужели в Хайфе не нашлось техники понадежнее?

– Большинство самолетов, курсирующих между Индией, Пакистаном и Тибетом, именно такие: древние и допотопные. Мы не должны привлекать внимание.

Больше Томас не задавал вопросов…

В таможенном терминале аэропорта Лхасы их встретили угрюмые китайские пограничники, однако придраться к документам или запретить въезд по другим причинам они не могли: у Давида было удостоверение члена Европейского парламента, а Томас выполнял религиозно-дипломатическую миссию от имени Ватикана. Один парень из израильской разведки представился переводчиком, второй – секретарем и помощником.

Сухо поблагодарив сотрудников пограничной и таможенной служб, мужчины прошли в здание современного аэровокзала, где их поджидало заранее заказанное такси. По дороге Давид несколько раз вынимал из кармана мобильник и набирал Огюстена. Тот молчал…

За рулем легкового автомобиля сидел сорокалетний тибетец по имени Ятон. Номер его сотового телефона Давид получил от сотрудника британской разведывательной службы МИ-6.

– За сотню евро или наших фунтов он сделает для тебя все, что угодно, – сказал британец. И сквозь смех добавил: – Десять месяцев назад он здорово помог одному нашему парню.

Уточнять, в чем именно заключалась помощь таксиста, Давид не стал – дальше прозрачных намеков о своей работе разведчики, как правило, не распространялись. Израильтянин поблагодарил и запомнил длинный номер. А из аэропорта Дели позвонил, назвался туристом и попросил оказать услугу.

От Лхасы до монастыря Самье предстояло трястись около сотни километров в восточном направлении вдоль извилистой реки по такой же головокружительной горной трассе. Путешествие походило на модный нынче экстрим – мероприятие по разбавлению крови адреналином. Но четверо мужчин стойко перенесли и это испытание…

Тибетец оказался ловким водителем и разговорчивым малым, неплохо понимающим английский язык.

– Где ты научился говорить по-нашему? – спрашивал Давид, рассматривая проплывавшие мимо вершины гор.

– Занимался извозом в соседних провинциях: в Сычуане и Цинхае.

– Разве там говорят по-английски?

– Нет, просто последние лет десять-пятнадцать в большие китайские города охотно едут туристы со всего мира, – делился тибетец. – Там и научился сносно понимать ваш язык. Ведь на нем разговаривает большинство гостей Китая…

Дорога плавно отвернула от реки и пошла на север. На горизонте между горных хребтов показался монастырь.

– А вам зачем в Самье? – простодушно поинтересовался водитель.

Пассажиры переглянулись.

– Поговаривают, будто построенный в виде мандалы древний монастырь благотворно влияет на энергетику человека, – взял на себя инициативу Давид. – Это правда?

– Так и есть. Самье – один из восьми храмов, построенных на местах силы, усмиряющей неспокойных духов и демонов.

Машина проехала сотню метров вдоль каменного забора и остановилась у одного из входов.

– Приехали, – доложил тибетец.

– Вот тебе сто евро за то, что встретил и привез сюда, – протянул купюру израильтянин. – Столько же получишь, если подождешь нас и отвезешь обратно.

– С удовольствием!

– А еще двести хотел бы заработать?

– Что я должен сделать?

– Устроить нам встречу с ламой. Кажется, его зовут Потуичен-щаго.

– Попробую… – почесал лысую голову водитель.

Ятон вернулся к машине через несколько минут.

– Лама не готов вас принять, – заявил он, усаживаясь за руль.

– То есть как не готов?! – нахмурился Давид. – Почему?

– Тантрический ритуал.

– Монахи молятся богу?

– Тибетские монахи богам не молятся, – негромко и с почтением пояснил тибетец, – они ими повелевают. Кстати, старый лама Потуичен-щаго умер четыре года назад.

– Вот как? А как зовут нового?

– Пудава. Я проведу вас к нему после окончания молитв…

Ровно через полчаса гости вошли в покои ламы – довольно большой зал с низким потолком из темного дерева. Лама сидел на небольшом возвышении, по обе стороны в почтительных позах замерли ученики – молодые послушники, а из смежного помещения доносилось обертонное пение монахов.

Встав напротив, Давид поклонился и поздоровался. Лама – наголо постриженный круглолицый мужчина – ответил на приветствие на приличном английском языке и, в свою очередь, спросил:

– Мне сказали, вы прибыли из Европы?

– Да, господин Пудава.

– Что привело вас в наш монастырь?

– Мы занимаемся культурными и религиозными вопросами. Однако о главной цели визита я хотел бы поговорить с вами наедине.

Лама коротко взглянул на учеников, и, зашуршав халатами, те удалились из зала.

– Я слушаю вас.

Израильтянин помедлил, еще раз осмотрел залу и тихо сказал:

– Вам передает привет Эрвин из Бизерты.

Несколько секунд Пудава молчал, пристально вглядываясь в лицо европейского гостя. Тот только что огласил первую часть кодовой фразы, написанной на глиняной дощечке перед смертью великим Потуиченом-щаго. Он ждал окончания фразы. И она прозвучала:

– Эрвин и Франц надеются на вашу помощь.

Неприметно кивнув, Пудава хлопнул в ладоши. В зал вошел юный послушник.

– Подай нам чаю. И пригласи Цэрина, – распорядился лама.

Вскоре Давид с Томасом сидели на полу перед низкой полочкой, служившей столом, и пили из простых деревянных чаш знаменитый тибетский чай, заправленный сливочным маслом и солью. В середине «стола» сиротливо стояла единственная тарелка с горсткой китайских фиников.

Цэрин бесшумно появился из боковой комнаты и, остановившись в трех шагах, поклонился. Давид не слишком хорошо различал внешность китайцев, монголов и жителей Тибета, однако сейчас без труда отметил сходство ламы и Цэрина.

– Вот те люди, о которых предупреждал Потуичен-щаго, – коротко обмолвился Пудава.

– Они сказали условные фразы?

– Да. Это наши друзья. Ты должен поехать с ними.

– Я готов, – вторично поклонился монах.

Всю дорогу из монастыря до аэропорта Лхасы Цэрин сосредоточенно молчал. Он был настолько скован и подавлен, что Давид настороженно справился о его самочувствии.

– Все в порядке, – приклонил тот круглую голову. – Чтобы выполнить свою миссию и помочь вам, я должен дословно вспомнить все, чему учил старый лама Потуичен-щаго.

– Это похвально, – кивнул израильтянин. – Приводи в порядок мысли, твоя помощь понадобится через несколько дней.

– Могу ли я узнать, куда мы направляемся?

– В Японию.

– Так далеко? – Короткие брови монаха дрогнули.

– Япония рядом. Далеко будет потом…

Цэрин опустил голову и вновь ушел в себя. Зато оживился Томас.

– А куда мы на самом деле, Давид? – шепотом спросил он.

– В один из вонючих районов Токио, где до сих пор легально промышляет «якудза».

– Что такое «якудза»?

– Японская мафия.

– Разве у япошек есть криминал? – искренне удивился здоровяк.

– Томас, ты в своей жизни прочитал хоть одну книгу?

– Нет. А зачем?

– Действительно – зачем?.. – буркнул Давид, глянув на широкие плечи, бычью шею и незамутненное знаниями выражение лица ирландца. И все же пояснил: – «Якудза» – самая многочисленная и самая организованная криминальная группировка в мире. За свою значительность и влияние она занесена в Книгу рекордов Гиннеса.

В аэропорту босс до самой посадки снова насиловал сотовый телефон в попытках дозвониться до Огюстена.

– Молчит? – глянул Томас на раздосадованного Давида.

Тот кивнул.

– Странно, – шмыгнул носом здоровяк, – обычно он отвечал сразу.

– В том-то и дело. Не нравится мне его молчание…