Текст книги "Любить тебя вечность"

Автор книги: Валери Леонгард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

   Дар и Гретта смотрелись идеально, словно всю жизнь были вместе, не расставаясь ни на миг. Она в белом, он в черном. Она– лед, он– пламя.

   Парни около минуты настраивали инструменты, ставя их на нужный лад и голос Дара раздался над залом:

   – Приветствую вас всех. Прошу не удивляться моему нахождению на сцене с группой "Forgotten ice", а просто наслаждаться тем, что мы сделали. "Времена" выступят со своей песней отдельно чуть позже, а пока, пожелайте льдинкам удачи!

   Клавиши вступали первые, напомнив по звучанию старинную шкатулку. Все на мгновение затаили дыхание. Парни, ожидавшие "тяжести", которую всегда исполняла Гретта, переглядывались в непонимании. Девушка прикрыла глаза, улыбнувшись и басы гитар поглотили зал, обрадовав зрителей.

   Голос Дария разлился в воздухе:

   – А если запретят читать твои стихи?

   То я умру, прости. Я в ночь уйду. Пусти!

   А если образ твой заменять зеркала?

   Я разобью их, знай, мне будешь ты нужна!

   Та часть публики, что не отрывалась в слэме, была приятно удивленна. Оделия и сама не верила, что ее брат может настолько искренне исполнять подобные слова в песни, учитывая всю мрачность его предыдущих текстов. На глаза попался Кай из "Гротеска", словно монумент, хладнокровно наблюдавший за происходившим на сцене.

   – А если скажут мне, что ты покинул мир?

   То значит, не любил. Я– тень пустых квартир.

   А если голос твой навеки замолчит?

   С тобой затихну я, и пусть душа кричит. – голос Гретты был выше и вливал новую кровь в эту песню. Она даже зажмурилась, сжимая в руке микрофон. Ее эмоции передались и зрителям, которые вскричали от звуков ее вокала.

   –И не важно, как долго вместе,

   Никаких нет для нас "если".

   Просто будь для меня песней,

   Просто будь для меня...

   Уходя, уходи с Богом,

   Не смотри на меня строго.

   У Него не прошу много.

   В своем сердце храня...

   Припев они исполняли вместе с Даром, который, играя, держал девушку за руку и пристально смотрел в глаза. Она улыбалась.

   Кайлинн от напряжения присел за один из столиков, как на зло оказавшийся занятый Багирой. Та скептически глянула на приземлившийся субъект и снова отвернулась к сцене. Ее больше интересовали друзья, исполнявшие, по словам Артура, "наисложнейшую песню". Ребята справлялись безупречно.

   Гретта запела намного тише, но музыка делала свое дело. Артур и Райан отдавались гитарам полностью, погрузившись в свой мир, а Адриан вкладывал всю мощь в барабаны, с чувством победы.

   – А если ,вдруг, меня на плаху возведут?

   Мой дух падет к чертям, тебе взорвут салют.

   А если мне сказать, что вечно отдана?

   Зачем тебе жена? Пусть лучше, что пьяна.

   Дарий в ответ пел яростнее, выплескивая душу в текст:

   – А если на войну меня опять пошлют?

   И не найти приют, меня там отпоют.

   А если я приду, а ты уже с другим?

   Тобой я был любим, но он меня затмил.

   Дарий, к удивлению всех подошел к Гретте и прошептал в микрофон:

   – И не важно, как долго вместе... Обещаю любить тебя вечность.

   Короткий поцелуй, вызвавший свист и гомон, еще один припев и они поклонившись, скрылись за сценой. Зал находился в ажиотаже, все будто сошли с ума. Багира даже встала, чтобы поддержать аплодисменты. Кай тоже хлопал, как ни странно.

   – И какого демона там делал Дар? – его слова были направлены в никуда, но Бэк расценила это, как вопрос к себе.

   – Он же ее любит, вот и решил поддержать в трудный момент. Сам понимаешь, Ким уехал, а они без него, как без...

   – Любит говоришь? – яростный взгляд безумца упал грузом на плечи девушки. – Мы еще посмотрим, кто у них кого любит!

   И был таков.

   Мы под блэк– металл рухнули рядом с Бэк, требуя воды. Официант, обходя по самому краю безумцев, утонувших в музыке, пробрался к нам и принял заказ, улыбнувшись на нашу мольбу, быть чуточку быстрее, иначе мы не доживем до конца. Дар и Арчи остались за сценой, проклиная нас за то, что мы уходим на покой.

   – Молодцы! – похвалила Бэк, умильно смотря на каждого.

   Мы даже ей что– то ответили, пытаясь отдышаться. У меня ко всему прочему чесалось лицо и горели губы. Кто ж знал, что Дару взбредет такое в голову? Упырь он и в Африке упырь.

   К нам одновременно прошли официант и... Оделия. Багира, да и все остальные взглянули на меня (интересно, почему?) и снова на девушку. Райан холодным взглядом скользнул по ней и принял заказ. Никаких эмоций. Ни одного лишнего движения. Не хочет показывать нам, что их что– то связывает? Умно, ничего не скажешь.

   – Дели, я рада тебя видеть. – наигранно– дружелюбно поприветствовала я ее. – Садись с нами. Ты же из– за Дария сюда пришла, верно? – я выделила красным эту фразу. Она кивнула и села с краю. – Как тебе выступление? По– моему, твой брат был на высоте!

   – Без тебя и ребят он бы не достиг такого успеха у публики. Я очень рада, что у него появилась ты. – тихо поведала она мне.

   – После той утраты, что была в его жизни, Гретта и правда неплохое спасение. – скептически заметил Рай.

   – Ты сейчас сам понял, что ляпнул твой язык? – зло оборвал его Ад.

   Я не хотела слушать их ссору, несмотря на то, что слова Рая меня задели. О потери Дара я не знала и не особо к этому стремилась, но чтобы быть "спасением" или если на то пошло, и "заменой", я отказываюсь. Любовь любовью, но быть столь униженной не в моих правилах. От тяжелых дум меня отвлекла причина инцидента в лице Дария.

   Посмотреть на него со стороны и понять, как он смотрелся рядом со мной было крайне интересно, поэтому я погрузилась в его атмосферу и его голос. Он завораживал...

   – Ты выпиваешь меня по частям,

   Я же иду по холодным костям.

   Хочешь убить, но боишься терять?

   Душу готова свою ты предать?

   Я для тебя мертвецов подниму.

   Волю исполню сейчас я твою.

   Будешь ты долго и громко кричать.

   Ты же не хочешь меня убивать.

   Если Артур упоминал именно этот текст, то он и правда шокировал. Совершенно непривычный для "Времен". Это поняла и толпа. Я даже услышала чью– то фразу, что сегодня день сюрпризов. Что верно, то верно.

   – Я умирать для тебя готов,

   Прости глупца, мне не нужно слов!

   Освободи от своих оков!

   Освободи меня.. от снов!

   Для кого был готов был умирать мой упырь и кто должен был его спасать, я не поняла, но тонкую грань реальности и вымысла смогла уловить. Неужели, его мучает прошлое?...

   – Я не мертвец, я всего лишь твой вздох.

   Самый паршивый и пошлый порок.

   Но ты же хочешь меня пристрелить?

   Как же ты мертвого будешь любить?

   Мне надоело играть в твою ложь.

   Я подниму за любовь этот нож.

   Им раздеру я все тело твое.

   Да, я смогу обожать и его.

   Стадо мурашек совершило поход по моей спине, остановившись у пальцев рук, заморозив их. Не знаю, о чем думал Дарий, когда писал это, но тихий шок неплохо совмещался с непреодолимым страхом. Только мыслей Дара мне бояться не хватало...

   Его не хотели отпускать со сцены. Крики "Бис!" раздавались повсюду и я понимала их. Такого уникума мне тоже отпускать иногда очень не хотелось. А он улыбался уголком губ и принимал какие– то подарки он девушек лет четырнадцати– пятнадцати. Поймав мой взгляд, он послал воздушный поцелуй и удалился со сцены. Томный вздох девушек был слышен даже здесь. Главное, чтобы меня после концерта не убили. Знаем мы этих безумных фанаток...

   – Иди ко мне, я, кажется, соскучился! – Дар упал на диван рядом со мной, обняв за плечи. – О, Делия! Не думал, что... То есть, забыл, что ты тоже решила пойти.

   – Вы ехали не вместе? – прозорливость Багиры сведет меня в могилу! Я легонько пнула ее под столом.

   – Да, не вместе. Я уехал раньше, а сестрица...

   – Добиралась на такси. Мне же не надо было репетировать, в отличии от Дара. – закончила за него Оделия, спасая ситуацию. Ад вопросительно посмотрел на меня, но я отвернулась, сделав вид, что не поняла его.

   Следующие две группы мы слушали в пол уха, но пришедший Арчи, как он сообщил нам, он бросил тех скучных идиомов, решивших остаться за сценой, помогал нам восполнять эту потерю комментариями игры и вокала. В итоге, группы по его мнению были "профанами в музыкальном деле" и только мы могли пройти в финал. Нельзя было с ним не согласиться, ибо последняя группа, перенервничав, фальшивила так явно, что немец, продюсирующий "Гротеск", попросил их прерваться и покинуть сцену. Никто не стал спорить с решением.

   После этого зал погрузился в тишину. Все ждали. Фоном включили какой– то рок, под который и продолжился слэм, а некоторые ушли к барной стойке, ожидать решения. Моя нервозность окончательно сошла на нет и мне оставалось лишь потягивать безалкогольный коктейль.

   Кайлинн появился на сцене незаметно для всех. Зал замер. Зал затих. Мы напряглись, особенно Дар, сжавший в ладони мою руку. Приятно, конечно, но капелька горечи от "замены" оставалась. Ладно, разбор полетов оставим на потом...

   – Здравствуйте дамы и господа. Я рад приветствовать здесь собравшихся молодых людей, которые не остались равнодушными к подобному конкурсу. Сначала, я хотел бы вам назвать тех, кто проходит в финал, а после исполнить одну из наших композиций в качестве бонуса. – Голос у него был тихий и подавленный. Он совсем не воспринимался мною, как принадлежащий Кайлинну. Дело играл не акцент, нет. Дело было в интонациях, движениях рук, выражениях лиц. Все не то! – Итак, в финал выходят три группы, которые, честно скажу, покорили мое сердце сегодня. Первыми оказались "Forgotten ice", в составе которых возникли участники "Времен"...

   Я завизжала от восторга и кинулась на шею к Дару. Парни источали не меньший восторг, хлопая и топая ногами.

   – ...которые тоже проходят в финал! – завершил Кай.

   Теперь перед нами выплясывал Арчи, а Ник и Янис неслись ему на встречу. Дарий присоединяться к ним не спешил, накрыв мои губы своими. Хороший подарок за победу. И ему, и мне.

   – И третьими финалистами становятся " Убей любовь", удивившие скорее не меня, а Норда, гитариста нашей группы.

   Это была блестящая победа и даже напоминание внутреннего голоса о том, что мне не суждено занять первое место из-за глупого спора Кая и Норда не могло бы омрачить мне сегодняшний триумф.

   Слушать песню Кайлинна мне не хотелось. Не потому, что разлюбила его голос, нет. Скорее боялась уловить в нем теплые ноты, обращенные ко мне. Дарий это понял и за руку вывел меня из клуба. Николас и Феликс собирались отмечать выигрыш отдельно ото всех и, насколько я поняла, с "Гротеском", вернее с двумя его участниками. Я не была против. Любовь не дружба, омрачить сложнее.

   А вот Адриан с Багирой решили остаться до конца. Но домой подруга сегодня уже не попадет. И я была за нее искренне рада. Если смотреть на мир через призму потерь, то для Бэк Адриан не был "заменой". Ад был чем– то новым, другим. Конечно, это еще один способ забыть, но чувства не подменишь и не скроешь, их видно сразу, поэтому я не волновалась и не была против.

   Как покинули клуб Райан и Оделия мне было неизвестно, но предполагаю, что все– такие вместе. Незаметно ото всех, скрываясь за ресницами и поворотами голове, Рай часто смотрел на девушку. То ли она не замечала, то ли делал он это мастерски, а рассмотреть могла только я, но они ничем себя не выдали. Подсознательно, я хотела, чтобы эти двое сошлись. Противоположности, как говориться, притягиваются, но готов ли был Рай на такую жертву, как бросить все и утонуть с ней в пучине любви. Не уверена...

   Рай втолкал Оделию в квартиру и с грохотом хлопнул дверью. Прах бы побрал эту стерву! Какого черта она пришла в клуб? Явилась, показалась, испортила настроение напрочь. Сволочь...

   Тяжело дыша, Рай прошел на кухню и достал сок из холодильника. Оделия прошла за ним и, пытаясь быть незаметной, села на кухонный диванчик, поджав под себя ноги. Юбка задралась, обнажив линию чулок. Она не заметила. Это сделал Райан. Со стуком поставил сок на стол, отчего девушка дернулась и испуганно взглянула на парня.

   – Накричи на меня. – шепотом попросила она. – Ударь. Выскажись, Рай, только не молчи...

   Ледяной душ на пылающий огонь. Она видит его таким. Тираном, не иначе. Во рту появился горький привкус обиды. Рай стремился к этому, желал стать ей ненавистным, и вот, он получил что хотел и что же теперь? Гнетет себя за дерзость. Не она сволочь, а он.

   Парень бессильно опустился на пол, положив голову ей на колени и сжав руками колени. Как же тяжело было в этот момент чувствовать ее руки, ее тепло, ее тело и ненавидеть себя за слабость. Он ничего не понимал в том, что происходит между ними. Не говоря уже о своих чувствах...

   Делия молчала, борясь с собой. Не поцелуй, не заговори, не посмотри в глаза. Молитва, впечатанная в ее голове. Такое поведение Рая пугало и настораживало. Бояться его она привыкла, а получать ласку... Такого на ее памяти еще не было.

   Райан резко поднял голову и поднявшись на ноги, обхватил ее лицо ладонями, впиваясь в губы. Поцелуи были словно укусы, она знала, что на утро останутся красные следы. Он не замечал такой мелочи, руками стягивая с нее майку. Это было чистой воды безумство! Подхватив ее на руки, Рай прижал ее к стене, продолжая неистово покрывать поцелуем каждый открытый участок тела. Она обхватила его ногами за пояс, а его руки уже стягивали ее чулки. Тяжелый стон.

   Словно ото сна он очнулся и замер. Все, как всегда. У них все шло по схеме. Его квартира, секс, утро. И ничего более. На пыталась что– то говорить, но зачем в такую минуту слова? Он не видел в ней любви и не нуждался в ней. Скольким клиентам она строила столь милые улыбки? Сотням.

   Через минуту он бросил ее на кровать и приказал спать. Сегодня будет иначе. Обыденность претила.

   Райан вернулся на кухню и закурил. Мысли путались, голова звенела а внутреннее самообладание трещало по швам. Бесчисленные вопросы не давали покоя, а отвечать на них никто не спешил, даже он сам. Непонятная теплота и нежность, поднявшаяся в душе была сродни любви, но этого просто быть не может. Эта история не про него. Всю жизнь прожив между семьей и работой, а точнее между Адрианом и распоряжениями отца, он просто был не способен на такое чувство. Музыка была тем, что заменило и любовь и все остальные вытекающие из этого чувства.

   Еще будучи ребенком, он строго запретил себе влюбляться. Смерть матери выбила его из колеи и он понял всю свою важность. "Нужно заботиться об Аде" – было основным правилом. Брат не должен был знать о смерти и о потерях, брат должен быть счастлив. Ради этого на алтарь было положено все.

   Позже девушки стали толпами ходить за ним, приглашая на свидания, но обещания не позволяли. Вместо этого он шел к отцу в фирму и становился на несколько часов офисной крысой. Адриан в это время напивался в клубах и барах.

   Со временем Рай понял, что теряет брата. Вернее, брат потерял Рая. Он возненавидел того. За умалчивание о смерти мамы, за ее роман, за нелюбовь отца. Накопившееся выплеснулось в один день. После этого Рай навсегда облачился в черное.

   Оделия мирно спала, подложив ладонь под голову. Картина умиляла, но Рай тут же оборвал себя. Он просидел в кресле, наблюдая за ней до рассвета, перебирая какие– то листы, а под утро ушел в другую комнату, чтобы не мучить себя.

   Проснувшаяся около полудня девушка, заметила в кресле папку и заинтересованно пролистала ее. Первыми на глаза упали строчки:

   Умереть от твоих рук?

   И упасть у твоих ног?

   Для тебя я всего друг,

   Ну, а ты для меня– Бог.

   Не молить о пощаде молча,

   Не заткнуться мне ярым криком.

   Продолжай убивать, солнце.

   Научи умирать тихо.

   Говори! Говори, милый,

   И от слов твоих дрожь в пальцах.

   Я, как прежде, шепчу дико

   Имя Бога, твое, в танце.

   Избиваешь меня плетью,

   Оставляешь на мне раны.

   Не быть принятой мне смертью,

   Мне на утро лечи раны.

   Пред тобой на коленях стоя,

   Поливаю слезой ботинки.

   Этой ночью не знать покоя,

   А на утро мои поминки.

   Захлебнуться в твоих глазах?

   Умереть от твоих уст?

   Для тебя я всего шаг,

   Ну, а ты для меня– путь.

   Незаметная пометка внизу листа: "Рай, к этому музыку!", дала понять, что это текст новой песни Гретты. Оделия горько усмехнулась, в очередной раз убеждаясь, что любимая Дария пишет от сердца и только то, что видит. Дар рассказал ей, это очевидно. Но откуда ей знать, что испытывает Оделия на самом деле? Читает во взгляде или... прошла через те же испытания и эта песня ни что иное, как ее прошлое?

   – Ну, наконец– то дома! – потянулась я, одной рукой расшнуровывая сзади корсет.

   – У меня дома. – поправил Дар. – Тебе помочь?

   – Сейчас для меня дом там, где есть ванна и кровать. – Пока Дарий возился со шнуровкой, я разбиралась с молнией на боку, которая, как назло заела. В итоге, рванув посильнее, она поддалась, но ткань такое кощунство терпеть была не намерена и издала трескающийся звук.

   – Очередной заход на диван совершать будешь? – сорвалась ехидца с губ Дара.

   – Само собой. Буду я еще с трупаком спать!

   – Да, трупаку не место со снегом! – серьезно кивнул он и отправился на кухню.

   А я наконец оказалась в ванной комнате. К счастью, у Оделии было хорошее молочко для снятия макияжа и я смогла снять всю эту тонну штукатурки, которой покрыл меня Джонни. Красота, конечно, страшная сила, но в моменты зудящего лица. Все должно быть в меру. К длинным волосам я кое– как привыкла, подцепив их заколкой.

   Воспользоваться что ли гостеприимством Дария и залечь в ванну? Надеюсь, он против не будет... Да и вода уже набирается.

   В дверь постучали. Нагло так постучали, по– хозяйски. И чего ему неймется– то?! Пришлось потянуться к дверной задвижке и толкнуть дверь. Дара хорошим манерам не учили, видимо, потому как он без приглашения зашел в ванну и уставился на меня. Пена спасала положение и мое голое тело.

   – Ты уснула. – констатировал он, облокотившись на стену и сложив руки на груди.

   – Бывает. Ближе к делу, ты мне мешаешь. – нахмурилась я.

   – Спать? – его брови взлетели вверх. – Ты как относишься к японской кухне?

   – Положительно. Все, вали отсюда и не вздумай больше вламываться!

   – Как скажешь. – пожал плечами хмырь, скрываясь за дверью.

   Пришлось покинуть столь уютное место. Взамен в мое распоряжение были предоставлены масла для тела, какие– то бальзамы, тоники и крема. Пока Оделия не видит, можно и воспользоваться подарком фортуны.

   Натирая свое тело одной из прелестей я столкнулось с проблемой под названием "нечего одеть". Это животное не жило у меня в шкафу, как у некоторых девушек, просто мне реально не в чем было показаться на глаза хмырю. Вот дьявол, я забыла футболку!

   – Дар! – проорала я в приоткрытую дверь.

   Ленивое: "Что тебе надо, смертная?" было мне ответом. Остроумный ответ уже подлетел к губам, как был остановлен разумной мыслью, что сейчас я в проигрышном варианте и при любой оплошности мне вообще ничего не достанется.

   – Дар, милый, а я тебе говорила, что ты сегодня великолепно исполнил свою песню? – лилейным голоском пропело Мое Подхалимство.

   – Еще раз спрашиваю, что ты от меня хочешь, женщина? – он поднял свою тушу с дивана и теперь его прищур был направлен на мой одинокий глаз, торчащий из ванны. Сама не знаю, почему стала стесняться Дара, но дело обстояло именно так и выйти на белый свет, сверкая прелестями, я была не в состоянии, поэтому глаз посылал сигналы SOS мозгу Дара.

   – Дай футболку, а?

   – Нет. – и ушел. Зараза!

   – Дар, вернись!

   И тишина. Красота. Просто супер.

   Что мы имеем? Занавеску, полотенце и белье, отвоевавшее в концерт. Чем изволите прикрываться, сударыня? А ничем. Так и пойдем. Главное: перед прикрыть и добраться до комнаты, а там уже в сумке запасное все лежит. Спасибо разуму за мою практичность!

   Тихо пробираясь по квартире, я врезалась в грудь Дария и тихо ругнулась. Он улыбнулся и обойдя меня, за плечи направил в комнату.

   – У тебя есть, что одеть, кроме платья?

   Я кивнула и указала на сумку с вещами.

   – Тогда одевайся, пойдем гулять. Только не спорь, умоляю. – он коснулся губами кончика моего носа и ушел. Такие перепады в его настроении меня слегка напрягали.

   В сумке меня любезно поджидали рваные джинсы и кофта– худи с капюшоном. С моей черной кожаной курткой это выглядело неплохо, только "мартинсы" портили впечатление, но я притерпелась. Да и кто нас увидит ночью? Волосы были убраны в хвост и я строго вознамерилась снять их при первой встречи с Джонни. Пусть лучше свои растут, чем эти чудовища, напоминающие змей Медузы Горгоны.

   Дар, уже одетый и застегнутый на все пуговицы своего черного драпового пальто, ждал меня у двери, затягивал шнурки на таких же, как у меня, "мартинсах", только с еще большей платформой. Цепей на них, кстати, тоже было в избытке.

   Он распахнул дверь и пропустил меня в перед. Я не стала дожидаться, пока он закроет дверь, а поскорее выбежала на улицу. Прохлада ночного города наполнила легкие и я закружилась по улице в непонятном танце, ногами швыряя опавшие листья. Темно– серое небо не сочеталось с яркой листвой, омрачая ее. Фонари возмещали эту потерю.

   Упырь подошел ко мне и взял за руку.

   – Ну, что, пошли?– улыбнулся он.

   – Пойдем. – согласна кивнула я. – Только куда?

   – Куда глаза глядят. Это ли важно? Посмотри, какая ночь! Часто ли ты видела такую ночь?

   – Не очень. Не имею привычки бродить по ночам. – пробурчала я, не понимая его восхищения. И это несмотря на то, что минуту назад прыгала, как ненормальная. Сменами настроения страдаем мы оба. Лечиться! Срочно!

   – А ездить? Ты ведь удивлена, что мы не на машине?

   – Совершенно верно.

   – В машине мы не увидим и доли того, что видим сейчас. Тут недалеко есть старый парк. С кладбищем. – прорекламировал мой спутник.

   – И по кладбищам я не брожу.

   – Ой ли? Боишься? – он на секунду замер, чтобы взглянуть мне в глаза.

   – Ха! Если только того, что захочу принести тебя там в жертву! – выглядеть трусихой очень не хотелось.

   – Какому Богу? – невзначай спросил Дар, ведя меня по закоулкам и постоянно заворачивая в незнакомые дворы.

   – Думаю, Богу Тщеславия. – задумчиво кивнула я. – Дар, мы не заблудились? Или ты маньяк и хочешь меня изнасиловать?

   – Не дай Бой! Бог Тщеславия, я имею в виду. Любой маньяк увидь тебя сейчас, забьется в предсмертных конвульсиях и покончит жизнь самоубийством!

   – Знаешь, что?...

   – Тихо! Мы пришли...

   И он потянул меня за руку, выводя на пустынную улицу, конец которой был представлен в виде аллеи темно– красных деревьев, склоненных друг к другу, очерчивая тонкую дорожку между собой. Идеальное место для готов ночью и романтиков днем. Мы, к счастью, не относили себя ни к тем, ни к другим, поэтому молча направились вперед. Чем дальше шли, тем загадочнее казалась мне обстановка здесь. И как можно было жить в этом городе всю сознательную жизнь, не знать о таком месте? Возможно, дело сыграло именно кладбище, расположенное неподалеку. К таким местам меня не влекло.

   Мой друг молчал, я молчала в ответ. Здесь слова были абсолютно лишними. Боязнь испачкать сумрачную красоту пошлостью, глупостью. Тьма принимала, только откровения. Сколько признаний в любви слышало это место? Сколько слышало отказов?...

   Каждый звук осуществляемый ветром в ветвях, каждый шорох от нашей тяжелой обуви раздражал внутреннюю тишину парка. Воистину волшебное место. Или проклятое...

   – Там есть старое озеро. – Дарий указал куда– то в сторону, произнеся все шепотом.

   – Почему мы не пойдем туда? – так же шепотом вопросила я, заинтересовавшись тем местом.

   – Там покойники всплывают. – усмехнулся парень, сжимая мою ладонь и не давая побежать в том направлении. – Озеро было сделано на еще одном кладбище века, примерно, девятнадцатого– двадцатого. Первые активисты тут же оккупировали это место, а позже и вовсе молодежь сделала это своим летним пристанищем. Когда одна из девушек решила показать свое мастерство в нырянии, то выныривая, она заметила с собой непонятное. Это оказалось цинковым гробом.

   – И что с девушкой? – идти к озеру желание отпало напрочь.

   – Ничего. Испугалась, но ничего непоправимого. А вот один парень закончил ныряние разрывом сердца. Его тело нашли под водой с рукой скелета на груди. – без эмоций закончил Дар.

   – И теперь ты привел меня туда, где лазит всякая нечисть! – в сердцах бросила я.

   – Я привел тебя туда, где очень красиво. А про покойников... Не любви врать, да и правда была единственным способом удержать тебя от прогулки до воды.

   Я промолчала в знак согласия и мы направились дальше. В животе начало щекотать нечто, похожее на страх. Теперь деревья не казались волшебными, а наоборот, это были истинные чудовища! Одернув себя, я зрением адекватного человека посмотрела на это со стороны и страх сменился на заинтересованность. А здесь можно встретить вампира? Ну, если предположить, что они существуют.

   Можно. Мы достигли границы кладбища и первое, что бросилось мне в глаза, был– вампир! Весь в белом! С протянутой вперед рукой...

   – Д-д-дар! Та-та-там ва– вампир! Вампир! – заикаясь, затрясла я Дария за рукав.

   – Где? – Господи, он что, бесстрашный? Столько радости и интереса в голосе! Да он самоубийца!

   – Вон там! – я для безопасности присела на корточки и потянула за собой парня.

   Дар пригляделся, проследив за моим взглядом, нахмурился, а потом разразился диким смехом, утирая с глаз выступившие слезы.

   – Белый? – сквозь хохот спросил он, смеясь еще больше с моего ошарашенного вида. Я кивнула. – Гретта, это памятник. Ой, я сейчас лопну от смеха! Ва-ва-вампир! Вампир! – продирая меня, пропищал он. – Вставай давай. Это еще одна чудесная страшилка на ночь. Глупая ты моя.

   Я не веря своим ушам, да и глазам тоже, поднялась и присмотрелась к "вампиру" получше. Дарий для окончательной проверки повел меня к нему, не переставая похихикивать и бросать на меня ехидные взгляды. Да, теперь поводов для издевательства у упыря еще больше! Отлично!

   На деле оказалось, что это действительно памятник из белого мрамора мальчику одиннадцати лет, выбросившемуся из окна. Отец, успешный бизнесмен, долго не мог смириться с утратой сына и заказал ему бюст во весь рост. Почему маленький мальчик выбросился из окна никто не знает, что породило множество слухов. Например, что этот мальчик оживает, или, что его привидение плачет ночью над кладбищем, или, что это вампир. Дарий рассказывал мне об этом на обратном пути, удивляясь, что я не в курсе местных сплетен и не удержавшись, снова залился смехом от "нового слуха". Я обиженно пихнула его в бок.

   – Куда теперь? Я так понимаю, что наш вечер, а точнее ночь, еще не закончена?

   Дарий хитро подмигнул мне и ускорил шаг. Ему, разумеется, было проще. Мало того, что рост около двух метров, так еще и ноги длинные и тяжелая обувь совершенно не мешает, а вот мне с моими метр семьдесят приходилось туго, отчего я еле поспевала за ним.

   Когда Дар завершил наш кросс на большие дистанции, казалось, обойдя весь город, время показывало полночь. На улицах еще были случайные прохожие, а большие компании только шли в клуб.

   – А в Хельсинки в это время город только оживает. Наплыв туристов, сама понимаешь. – несколько печально произнес Дар, оглядывая улицы.

   Он задумчиво дотронулся большим пальцем до подбородка и просияв, дернул меня к огромному центру с оптимистичным названием "Твой день!". В нем мне, хвала Всевышнему, быть приходилось, поэтому с Дарием мы буквально вбежали туда. Центр включал себя множество отделов с одеждой и кафетериями, а так же ледовый каток и бассейн и даже кинотеатр. В подобных центрах можно было зависнуть на целый день, что и делала молодежь или гламурные дамочки. Хотя, представители класса офисные люди здесь тоже встречались.

   Мы изучили карту центра на первом этаже и одновременно ткнули в кафе с японской кухней. Хм, значит Дарий все к этому и вел, когда мы были у него в квартире.

   Большой стеклянный лифт распахнул перед нами двери и мы, обнявшись, вошли в него. У подножия лифта находились фонтаны и я припала к стеклу, рассматривая удаляющийся источник воды.

   – Смотри стекло головой не пробей. – взъерошил мне волосы Дар.

   – Твоими молитвами все обошлось! – показала ему язык я, выскакивая на третьем этаже.

   Сидя за столиками и мучая официанта– японца глупыми вопросами и пререканиями, мы напоминали детей, а не взрослых состоявшихся личностей. Паренек кидал на нас удивленные взгляды, когда уходил выполнять заказ. Нам же было все равно, что подумают люди. Что там гласила вывеска на центре?... Ах, да! Это Наш День!

   – Почему ты не рвешься никуда дальше, чем этот город? – Дарий принял заказ и попросил принести нам колы. Пить саке он мне не дал и сам отказался от этого удовольствия. Суши с колой я еще не пробовала, странно что вообще в их ассортименте присутствовал это напиток.

   Пока я думала над ответом, Дарий открыл пакетик с японскими палочками для еды и не раздумывая, подколол одной из них слишком длинные волосы, лезущие ему в пищу. Мои глаза сделались размером с монету и теперь я прибывала в тихой истерике, хихикая в рукав худи.

   – Потому что в других городах есть такие идиоты, которые палочки для еды в волосы засовывают!

   Дарий удивленно воззрился на меня, не понимая веселья, а потом присоединился к нему, попросив еще один набор палочек. Обслуживающий нас официант, кажется, окончательно убедился в нашем психическом состоянии.

   – А серьезно? – теперь это чудо боролось с палочками, пытаясь их правильно взять в руки.

   – Мне вполне хватает и этого. Меня здесь все знают. – пожала плечами я, помогая Дарию с палочками.

   – У тебя руки не согрелись. – неожиданно сменил тему он, поглощая суши.

   – Они всегда такие, если не заметил. – изогнула я губы в усмешке.

   – А я хотел было тебе их согреть...

   Мои брови сошлись у переносицы, остерегаясь подвоха в столь нежном голосе.

   – Но я передумал! – и он не замедлил явиться. – У Снежных Королев всегда руки, аки лед.

   – У трупов, кстати, тоже, но ты прямо– таки извергаешь тепло!

   – Я– дракон! – гордо ткнул себя в грудь палочкой Дар.

   – Ты– упырь. – лениво отозвалась я, макая ролы в васаби. Переборщила. Рот тут же запекло и я, воя нечто нечленораздельное, попыталась отобрать у Дара колу, которую он, поняв мое состояние, мстительно убрал со стола к себе на сидение.

   – Я тебе и в драконьи подметки не гожусь! – довольный своим остроумием злил меня он. Я зарычала и кинулась было на него, но он подался мне на встречу, поцеловав в губы. – Ух, Снежная Королева, у вас ледяное сердце и огненные поцелуи!