Текст книги "Дитя зловещего древнего рода"

Автор книги: Валентина Вилеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Валентина Вилеева
Дитя зловещего древнего рода

Пролог

Наша жизнь словно пламя свечи: вспыхивает, пылает и гаснет. Перед лицом смерти все равны: богатые и нищие, праведники и грешники. Только избранные не уходят бесследно: дела их, будь то великие или ужасные, будут помнить века – может, это и есть бессмертие?

Великая Патриния облачилась в траур, как горькая вдова. Вторые сутки были приспущены флаги – империя осиротела и сложно было предсказать, что ждёт её впереди. Минувшей ночью никто не спал, разве что дети, но всеобщий хаос отразился даже на них. Народ горевал, оставшись без правителя – сурового и справедливого отца; повсюду рыдали женщины, мужчины рвали на себе рубахи. Блэкградскую элиту было не узнать – все суетились, словно муравьи в затопленном муравейнике.

Будто настал конец света, когда последним взмахом громоздкого меча холодная острая сталь уперлась во взмыленную шею владыки земель патринских. На миг меч дрогнул в руках предателя, но двинулся вновь уже с яростной силой и завершил своё грязное дело, как мясник режущий скот. Тронный зал обагрила благородная кровь – все замолкли, свет погас в мудрых карих очах Чёрного Феникса.

Личная охрана императора оказалась в сговоре с врагом. Оставив зал ещё в начале поединка властелина и нечестивца, вооружённые негодяи перекрыли все входы и выходы, чтобы никто не помешал злодеянию.

Свидетели не могли воссоздать в памяти деталей тех ужасных событий. Только один из мужей, присутствовавших в тронном зале, – человек в чёрном облачении, опиравшийся левой рукой на изысканную трость, – помнил всё до мелочей. Он единственный оставался спокойным как статуя и заметил чудовищный страх в малахитово-зелёных глазах отцеубийцы.

Во время смертельной битвы с отцом на мечах предатель лишился серебряного перстня с волком, воющим на луну, который в час опасности продевал через толстую цепочку на шее и носил на груди. Чёрный Феникс сорвал с него символ великого князя Волкова вместе с цепочкой и бросил человеку в чёрном облачении. Тот переместил трость в правую ладонь, покрытую тёмной тканью перчатки, – он с трудом сжал рукоять трясущимися пальцами; и ловко поймал перстень на лету здоровой рукой.

Цареубийца уронил оружие, что упало рядом с мечом Чёрного Феникса, и, хватаясь за виски, издал нечеловеческий возглас, напоминающий вой. Плешивая светлая голова предателя, его рябое лицо, крепкая шея и могучее тело, – всё обросло густой волчьей шерстью, белой как снег. Он убрал от расцарапанного чела волосатые кисти широких рук с испачканными в собственной крови когтями. Рухнул на четвереньки и, разорвав одежду, обратился косматым лютым зверем на глазах у ошеломлённых людей.

Полярный волк кинул на человека с тростью хищный взор, оскалился и набросился, издав дикий рёв. Господин в чёрном одеянии не сменил беспристрастного лика; не замедлившись ни на минуту, он дал зверю закусить свою трость. Волк точно ощутил разряд тока – всё тело пронзила невыносимая боль. Лютый зверь заскулил, словно жалкий щенок, разжал зубы и, оставив трость, отступил.

Волк не успел перевести дух, как в зал ворвались солдаты, перебившие изменников, – они окружили его. Их острые сабли рвали зверю плоть, а пули впивались в тело. Волк насмерть загрыз три десятка солдат, но на их место прибывали другие.

Благородные мужи стали в панике спасаться бегством: выжить удалось единицам, остальные же кто стал жертвой шальных пуль, кто был разорван чудовищем. Только человек с тростью не сдвинулся с места и сдержанно наблюдал за всей этой картиной.

Хромой ослабленный волк с потрёпанной шкурой, окрасившейся алым, осознал, что обречён. Без перстня он не мог вернуть себе человеческий облик, а значит, отправиться домой. В таком состоянии князь Владимир Андреевич Тёмный, тридцати четырёх лет отроду, основатель семьи Волковых, был опасен как для врагов, так и для своих. Он понимал, что проиграл и больше никогда не прикоснётся к жене, не обнимет сына и дочь, не отметит победу с дружиной сладким вином, не увидит верных холопов. Он сам загнал себя в капкан, став лишь пешкой в чужой сложной игре.

Владимир не хотел встретить смерть в стенах ненавистного дворца. Собрав остатки сил, он избавился от последней преграды, в пару рывков достиг окна и, выбив стекло, выбрался на свежий воздух. Волк нырнул в кусты и пустился прочь, не оборачиваясь и оставляя за собой кровавый след.

У погибшего владыки патринского было всего двое сыновей. Второй из них, Денис Андреевич Тёмный, был ровесником Волка – его разнояйцовым близнецом. Братья были схожи только богатырским ростом и телосложением. Если Владимир пошёл внешностью в родню матери, то Денис был копией отца. Денис Андреевич мог похвастаться такой же густой шелковистой тёмно-русой шевелюрой, такими же бровями, волевым носом, усами и бородой, какие были у отца в его лета. Великий князь прибыл во дворец в военном обмундировании, верхом на благородном вороном коне. С князем была его дружина – они подоспели спустя четверть часа после побега предателя.

Денис давно подозревал, что Волк задумал неладное, а за день до трагедии убедился в этом – к нему заявился гонец от правой руки государя. Денис Андреевич собрал своих лучших воинов и отправился в Блэкград – город, который воздвиг Чёрный Феникс, когда был ещё князем, – столицу Великой Патринии. Путь лежал через лес, тёмные силы замедлили их. Денис и его рать сбились с дороги – они всю ночь и полдня блуждали по лесу, сражаясь со всякой нечистью.

Узнав о гибели отца, Денис Андреевич позволил эмоциям овладеть собой. Он послал в пекло и опустевший трон, и судьбу государства. В его карих очах вспыхнуло пламя; он поклонился мертвецу и, забрав окровавленный отцовский меч, поторопился прочь, как одержимый демоном. Жажда мести пожирала князя изнутри; он нещадно гнал доброго коня и дружину, пока не обнаружил треклятого зверя.

Они взяли раненного Волка в кольцо в открытом поле; Денис желал лично поквитаться с братом. Зверь грозно зарычал и принял бой.

Бесценный меч отца, заговорённый, извергавший в руках Чёрного Феникса огненные искры, был самым обычным, если к нему прикасались чужие. Ещё как назло в битву вмешалось княжеское войско Волка, каким-то образом нашедшее их. Люди Владимира узнали о заклятии, которое сделало господина зверем, но не отвернулись от него. Началось сражение не на жизнь, а на смерть.

Дабы уничтожить ненавистного врага, Денис осмелился заключить контракт с высшим демоном огня – Огневедом: до этого дня князь не заимствовал его силу. Теперь же он готов был принести в жертву Огневеду лучших воинов, даже собственное тело, лишь бы только повергнуть предателя.

Их битва продолжалась целые сутки: на поле, утонувшем в кровавом месиве, полегло очень много людей. Из них две сотни были воинами князя Волкова, остальные – все лучшие солдаты его брата, большинство из которых погибло не от вражеских сил, а став жертвой, которую Денис преподнёс Огневеду.

Израненный зверь в последний раз взглянул в небеса и упал без сил на затоптанную рожь, – брат пронзил его сердце мечом Чёрного Феникса. Жизнь князя Волкова оборвалась, как только это произошло, звериная туша обратилась человеком, изувеченным до неузнаваемости.

Денис сам едва устоял на ногах, опираясь на отцовский меч; раны, полученные в битве, не были глубокими, причиной его неутешительного состояния был Огневед, спаливший князю лицо и оставивший смертельные ожоги по всему телу.

К Денису Андреевичу подоспели сыновья с подкреплением. К нему вернулся рассудок незадолго до неизбежного конца: он попросил сынов не добивать остаток вражеского войска, позволить им забрать тело лорда и передать семье. Он вручил меч Чёрного Феникса старшему сыну – князю Денисову и рухнул замертво рядом с убитым братом.

* * *

Вторые сутки пустовал патринский престол – вокруг него не утихала буря. Основные наследники Андрея Всеволодовича Тёмного были мертвы, а их сыны – великие князья Волков и Денисов, не вызывали у народа доверия. Первый был ещё несмышлёным отроком и сыном цареубийцы, второй – пылким молодым человеком, озлобившимся на весь мир после гибели отца.

По всей стране словно чума разошлась недобрая молва. Якобы на внуков Чёрного Феникса было наложено проклятие и не люди они вовсе, а демонические сосуды. То были только слухи, никто открыто не посмел даже заикнуться о причастности тёмных сил.

Официальная картина была следующей: старший сын императора задумал государственный переворот, в ходе которого заколол отца. Ни для кого не было секретом, что Владимир Тёмный с юности разводил волков. По версии следствия он натравил свою лютую стаю на людей при попытке взятия дворца. Далее дружины великих князей сошлись в смертельной схватке на кровавом поле в борьбе за трон. Волков был повержен мечом брата, но его люди, жаждая отмщения за смерть господина, подожгли поле боя.

Главный императорский советник напомнил благородным умам Великой Патринии о воле покойного властелина, согласно которой в случае неспособности его сыновей и их потомков занять престол власть переходила князю Светлому. Последняя воля отца была для подданных законом. Совет единогласно поддержал это решение.

В полдень у ворот летнего дворца скопилась многочисленная толпа, солдаты вынудили людей расступиться и пропустить тёмный экипаж. Резвая тройка доставила мрачную карету ко дворцу и остановилась у парадной лестницы – её чинно встречала прислуга.

В экипаже находились двое – удалой чернобровый черноглазый гвардеец и господин в тёмном плаще, чью светлую голову покрывал капюшон. Последнему, великому князю Платону Тимуровичу Светлому, племяннику покойного императора, было тридцать семь лет. Он вертел тонкими длинными пальцами шахматную фигурку из слоновой кости – короля; покачивался вперёд и назад и с широкой улыбкой на тощем бледном лице тихо и невнятно повторял: «Почему из всех он выбрал меня, несчастного?..»

Гвардеец достал серебряную флягу, открыл и, принудив князя пригубить сладкую вязкую жидкость, завинтил крышку и убрал флягу за пазуху.

– Чем ты меня напоил, нечестивец? – простонал Светлый, поморщившись, вспоминая сладко-противный вкус напитка; солдат оставил его вопрос без ответа.

– Вы все будете гореть в аду! – молвил Светлый, уставившись на шахматную фигурку.

– Мы прибыли во дворец, – беспристрастно сказал гвардеец.

– Уже… В этот склеп! – отозвался Платон Тимурович, зажав в потном кулаке короля из слоновой кости.

Слуги и сопровождающий хотели помочь князю покинуть карету, но в него точно бес вселился – он принялся отбиваться, издавая душераздирающие вопли:

– Никуда я с вами не пойду! Оставьте меня, изуверы!

– Ваше высочество, не гневайтесь! – сказал прислужник – статный мужчина в летах. – Вы – надежда Великой Патринии!

– Ах ты, безродный! Вздумал потешаться надо мной! – бледное лицо Платона налилось кровью, он стал весь взмыленный; князь окровавил прислужнику лицо. – Здесь обитают змеи и черви… Не хочу, чтобы этот дьявольский венок впивался в мою плоть! Пусть ваш светлейший сам… – он не закончил – резко закололо в груди, будто незримая сила сжала его сердце.

Князь Светлый побледнел, голова сделалась тяжёлой, руки перестали слушаться – шахматная фигурка выскользнула из ослабевшей ладони, ноги покосились – он едва не упал, но слуги придержали его.

– Я всё сделаю… – простонал Платон дрожащим голосом, – пощадите, молю…

Приступ отпустил, но Платону Тимуровичу понадобились носилки, чтобы подняться во дворец. Князя Светлого, словно растение, внесли на стуле-носилках в просторный мрачный зал. С того дня, как Чёрный Феникс лишил его отца головы, а мать и остальных детей приказал сжечь живьём вместе с родовым поместьем, Платона держали, словно узника, в неприступной крепости. Ему сохранили жизнь, поскольку благородный повелитель пощадил юродивого трёхлетнего мальчика.

Светлый был никому не нужен на протяжении тридцати четырёх лет, и вдруг о нём вспомнил один из бывших псов треклятого Андрея Тёмного, принимавший активное участие в расправе над родными Платона Тимуровича, и прислал за ним свою пешку. Светлый знал одно: ему придётся провести остаток дней в качестве куклы– марионетки.

Платон и плакал, и смеялся, покачиваясь на стуле-носилках, но стоило ему заметить на себе взгляд ненавистного злодея, как в его светло-зелёных глазёнках отразился предсмертный страх.

– Его высочество прибыли! – объявил слуга.

Эта новость заставила уголки тонких губ человека в траурном камзоле – чёрном, как непроглядная тьма, опуститься.

– Его величество, – поправил он прислужника леденящим душу голосом. – Сопроводите императора в его покои и подготовьте для предстоящей церемонии.

– Будет исполнено!

Слуги поспешили выполнять указания лорда, которому вторые сутки подчинялся весь императорский дворец.

* * *

Как только прислужники вместе с Платоном Тимуровичем скрылись с глаз, господин в траурном камзоле вздохнул и направился к балкону по мраморным плитам. Он опирался на изысканную трость, чью рукоять украшал фамильный герб с белым тигром. Лорд передвигался медленно, протяжной походкой, как старик или тот, кому больше некуда было спешить.

Его длинная густая шевелюра, чёрная как уголь, с проседью на висках, ниспадала на плечи. Худое бледное лицо имело аристократические черты, и на нём почти не было морщин, хоть лорду в спину дышал шестой десяток.

Клаудий Александрович Дымов, как звали мрачного господина, был от природы высоким, но сильно сутулился и казался ниже на целую голову. Его тело, когда-то сильное и тренированное, принадлежавшее воину, за десятки лет странствий потеряло свой шарм. Оно лишилось большой части мышечной массы, ссохлось, и теперь было болезненно-худым. Большая часть жизни, проведённая в изгнании, расставила приоритеты: тренировкам физическим он предпочёл интеллектуальные.

Тридцать два года назад он в один миг потерял всё, чем дорожил. Богатство, власть, целый город – Дымов, родину; был разлучен с женой и детьми. Истощённый пытками и глубокими ранами, в одной окровавленной рубахе, он был брошен на горячий песок в пустыне за пределами Великой Патринии. Таким было проявление милосердия повелителя, заменившего казнь на публичные телесные наказания и изгнание.

Клаудий ни на миг не забывал, как от него – преданного вассала и сподвижника великого государя, лучшего друга короны, светлейшего князя – избавились, словно от мусора.

Клаудий родился в семье колдуна, но магия была в те годы под строгим запретом. Отец научил его нехитрым фокусам, как тот в шутку называл простые заклинания, но обучить чему-то серьёзному не успел. Родители Клода были из древнего княжеского рода, отец никогда не использовал свои знания во зло – он колдовал ради спасения людей. В итоге он закончил свою жизнь на костре, а его жену и сына клеймили как государственных рабов.

С рабами в Патринском Царстве обращались бесчеловечно. Мать Клаудия не продержалась и двух недель – после её смерти сын бежал. Он озлобился и стал как загнанный зверь. Клод охотился на скот, не задерживаясь в глухих деревушках, он прятался в лесах, ночевал в оврагах и почти растерял всё человеческое, что в нём было когда-то.

Чёрт заманил его в Тёмную Тишь, где измученный голодный беглый раб попался. Клода в рваных лохмотьях поставили на эшафот – ему должны были за воровство публично отрубить правую руку. Над ним потешалось всё село: в него бросали гнилые овощи и тухлые яйца. Клаудий обещал покойному отцу никогда не показывать врагам свои слёзы, и он не заплакал, как бы ни было страшно, больно и обидно.

Палач уже собрался отсечь ему руку, но вдруг вмешались они – царевич Андрюша с друзьями. Юный князь не позволил палачу исполнить наказание; убедив толпу в невиновности чужака, Андрей Тёмный снял плащ со своего плеча и накинул на Клода. В тот день будущий Чёрный Феникс доказал Клаудию, что этот мир ещё не лишился добрых людей; он стал первым человеком, которому Клод смог поверить, его первым настоящим другом и господином, которому тот добровольно присягнул.

Андрей Тёмный даровал другу свободу, восстановил его титул и имя. Великий князь был старше Клода лишь на год, но был для него настоящим старшим братом. Клаудий прозвал того Чёрным Фениксом, а тот его Белым Тигром. Клод поделился с другом страшной тайной – что он чистокровный маг, и показал свои «фокусы». Чёрный Феникс не испугался его, а восхитился даром друга.

Помимо Клода и Андрея в их компании были ещё двое. Василий Хомутов – умелый воин-копьеносец, под личностью которого скрывалась пропавшая без вести принцесса Василиса Всеволодовна. Невзирая на запрет, карающий женщин, прикоснувшихся к оружию, жестоким наказанием, а в особых случаях смертной казнью, она пошла на это, чтобы сражаться на стороне брата. Четвёртым был сын последнего помещика Тёмной Тиши, Егор Камневалов, прирождённый стратег.

Верные сподвижники помогли Чёрному Фениксу воздвигнуть на пепле раздробленного Патринского Царства несокрушимую империю! Сердце владыки земель патринских сделалось твёрдым и холодным как сталь. Он не пощадил даже своих самых верных друзей. Белый Тигр не стал исключением – однажды повелитель посчитал, что он тоже больше не нужен короне. В итоге Клаудию разбили камнем правую руку, чтобы он больше никогда не смог взять в руки меч. Его публично высекли на главной площади столицы до потери пульса, затем в клетке, словно дикого зверя, увезли на чужбину и бросили там умирать.

Белому Тигру повезло, его подобрала старая ведьма: она выходила изгнанника и приняла в ученики. Уроки подозрительной колдуньи, что исчезла так же внезапно, как появилась на его пути, и самостоятельное изучение громоздких томов запретных книг дали плоды. Теперь мозг Клаудия Александровича сам был как целая библиотека.

Клод вновь ступил на родную землю около года назад. Он прибыл с целым караваном последователей: их было несколько сотен. Все они наблюдали за тем, как старец разулся, прежде чем ступить на патринскую землю. Как он припал к земле, как блудный сын к матери, и не сдержал слёзы. Последователи молились на него, как на спасителя. Местные сначала не признали их, но все склонились перед колдуном, когда услышали от его сторонников, что перед ними сам Белый Тигр.

Клаудий Александрович возвратился на родину после того, как получил послание от старого друга. Он вспомнил, как царевич Андрюша спас его в отрочестве, но ненависть к царю Андрею Всеволодовичу, предавшему их дружбу, была намного сильнее былой благодарности. Теперь же уже император Андрей I обратился к нему.

– Подле нас не осталось доверенных людей: над троном кружат стервятники да коршуны. Мы очистили твоё имя и готовы доверить пост главного советника. Империя, твой властелин, твои дети и внуки, – мы все нуждаемся в тебе, как никогда прежде, брат, – Клаудий прочёл часть послания вслух и, едва не обронив письмо, сорвался на нервный смех.

Дымова разлучили с беременной женой, двумя сыновьями и дочкой за трое суток до казни, которую Чёрный Феникс заменил публичным телесным наказанием и последующим изгнанием; приговорённому не дали даже попрощаться с семьёй. Все эти годы у Белого Тигра в Патринии оставались верные люди, они присматривали за его семьёй и помогали изгнаннику поддерживать с ними связь, но Клод не мог видеть родных. Он не хотел подвергать их опасности.

Жена Клаудия, Варвара Николаевна, тяжело заболела. Когда-то Варя была неприступной красавицей из дворянской семьи, но юный Клод сумел завоевать её сердце. Он обвенчался с ней по любви, и все их дети были желанными и любимыми. Возможно, Клаудию удалось бы исцелить Варвару с помощью зелья и целебных отваров. Однако правитель запретил изгнаннику ступать на патринскую землю, а также передавать через поданных сомнительные склянки. В противном случае Чёрный Феникс грозился лишить его детей всех титулов и привилегий и клеймить как государственных рабов. Варвары Николаевны не стало спустя девять лет со дня изгнания мужа; тогда их старшему сыну едва успело исполниться восемнадцать.

Сначала Белый Тигр воспринял приглашение старого друга, как злую шутку, но перечитав послание на свежую голову, посчитал подарком судьбы. Труднее всего было пережить первый приём у императора – Клаудий Александрович сдержался, чтобы не выдать свой истинный гнев. Белый Тигр сразу и не узнал старого друга: Андрей Всеволодович постарел – голова его была смертельно-белой, а морщины делали лицо императора хмурым и злым; Тёмный казался на двадцать лет старше друга.

Белый Тигр не пожалел старика и не простил; он целый год служил ненавистному врагу как преданный пёс, а сам тайно разрабатывал план возмездия. Простой смерти Черного Феникса ему было бы недостаточно: он задумал поквитаться с недругом руками его первенца, затем жестоко уничтожить обоих сыновей Тёмного, а внуков отодвинуть от патринского престола. Клод продумал месть до мелочей, но в душе появилось сомненье: он стал опасаться, что не сможет погубить Андрюшу, лучшего друга, который всё ещё жил где-то глубоко внутри ненавистного императора. Дымов нашёл решение.

Перед смертельным поединком с сыном на мечах, Чёрный Феникс попросил друга подать ему чашу с водой. Клаудий добавил в воду пять капель ядовитого зелья, называвшегося «Перерождением». Повелитель осушил чашу до дна и, сказав: «Спасибо, брат», постучал друга по плечу. Белый Тигр побледнел: он вновь вспомнил Андрюшу, который перед каждой битвой наудачу также стучал по его плечу. Отступать было поздно.

Зелье подействовало не сразу, император с предателем успели разогреться и войти во вкус, прежде чем первые симптомы отразились на теле Андрея Тёмного. В физической силе противники были практически равны, но Волку не хватало опыта и решительности. У Владимира был нечистый козырь, который тот держал на крайний случай, ведь ему хотелось одолеть отца в честной битве. «Перерождение» лишило Чёрного Феникса слуха, почти отняло зрение и сковало мышцы – Волк слишком поздно заметил, что сражается с ослабленным больным человеком. Лезвие его клинка оборвало жизнь императора.

Андрей погиб, его непокорный дух не обрёл покоя – он наблюдал за происходящим в зале, но ничего не мог поделать. Когда Денис забрал меч Чёрного Феникса и покинул тронный зал, тело императора воспламенилось – огонь не гас, пока оно не обратилось в прах. Клаудий склонился над прахом заклятого врага и, прочитав заклинание на древнем языке, завершил ритуал.

Вторые сутки Клаудия Александровича не покидало гадкое чувство, а рана на душе не затянулась – только стала глубже. Он вышел на балкон и, вдохнув полной грудью свежий воздух, взглянул на пустую площадь. Толпа, скопившаяся у ворот, была далеко, но до Белого Тигра доносились голоса людей; он их не слушал. Опустив больную руку в карман и нащупав заговоренный перстень князя Волкова, Клаудий всмотрелся ввысь – она казалась бескрайней, как вечность. Он сжал перстень и подумал:

«Тёмный, это не конец. Не думай, что твоя боль сильнее моей. Ты переродишься и будешь лицезреть, как твои потомки истребляют друг друга, пока последний, в чьих жилах будет течь хотя бы капля твоей проклятой крови, не исчезнет с лица Земли!»