355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Валентина Путилина » Приключения Дук-ду » Текст книги (страница 1)
Приключения Дук-ду
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 15:58

Текст книги "Приключения Дук-ду"


Автор книги: Валентина Путилина


Жанр:

   

Сказки


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Путилина Валентина Васильевна
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ДУК-ДУ

Про Дук-ду

Жил на свете бельчонок Дук-ду. Жил он со своей мамой, доброй и умной Бельчихой. Ходил в лесную школу и очень хорошо учился. Особенно любил он рисовать. Один раз он нарисовал на белой берёзовой коре синий колокольчик и красную гвоздику. Получилось весело. Будто только что расцвели эти два цветка. Бельчиха заказала Дятлу рамку из орехового дерева и вставила в неё рисунок. Наступят холода, завянут в лесу цветы, а синий колокольчик и красная гвоздика не завянут. Будут цвести. Только не на лесной поляне, а в беличьем домике. На Дукдушином рисунке.

Очень способный был этот бельчонок. К тому же вежливый и скромный. Все завидовали Бельчихе, говорили, какой у неё сын хороший. А Бельчиха вздыхала в ответ и грустно-грустно глядела на сына.

Кто хорошо знает беличий язык, сразу догадается, отчего вздыхала Дукдушина мама. По одному имени догадается. Ведь беличье слово «дук-ду» – это всё равно что «ой, боюсь». Бельчонок всего боялся и твердил, не переставая: «Дук-ду, дук-ду! – Ой, боюсь!»

Другие бельчата бегают себе по лесу, кувыркаются, зовут: «Выходи играть с нами, Дук-ду!» А он и на беличий шаг не отойдёт от мамы.

Просит: «Пойдём вместе к бельчатам, покувыркаемся с ними».

Мама только укоризненно покачает головой. «Что ты говоришь, Дукдуша! Мне ли, взрослой Бельчихе, кувыркаться с бельчатами? Иди без меня».

Бельчонок опустит глазки и тихо скажет: «Не хочется мне идти. Лучше я буду картинки рисовать». И, чтобы не слышать голосов весёлых бельчат, спрячет ушки-кисточки, зажмурит глазки-бусинки, а то и мшистым одеяльцем закутается. Бельчата позовут его, позовут и уйдут. Им весело всем вместе. А Дукдуше грустно. Ещё бы! Какое веселье, если всё время бояться.

Однажды Дук-ду проснулся ночью. Ему показалось, что в их домик забрался кто-то чужой.

– Мама! Мама! – закричал он. – У нас кто-то ходит. И шепчется.

– Не бойся, – отозвалась мама. – Это листья с ветром шепчутся. Спи. Свернись клубочком и спи. Не надо бояться.

– А я всё равно боюсь, – всхлипнул Дук-ду. Да так жалобно, что Бельчиха встревожилась.

Она встала, зажгла фонарик, взяла сына за лапку и пошла с ним осматривать дом. Пусть Дук-ду сам увидит, что никого там нет. Бельчиха водила Дук-ду и приговаривала:

– Наш домик новый и красивый. В нашем домике не страшно. Посмотри, как крепко закрыта дверца. Никто не откроет.

Дук-ду попробовал засов. Правда, никто не откроет. Крепко закрыто.

Они заглянули под диван и под кроватку. Заглянули под стол. Во все углы заглянули. Нет никого.

– А в кладовушке никто не спрятался? – спросил Дук-ду.

Заглянули в кладовушку. И там никого. Только запасы беличьи: орехи, да грибы, да бочонки с брусничным соком.

Дук-ду успокоился, лёг спать и спал до тех пор, пока его не разбудила мама.

– Пора тебе в школу собираться, – сказала она. – Сбегай умойся на озеро Синь. А я завтрак приготовлю.

Озеро Синь рядом. Его из беличьего домика видно. Все лесные жители приходят на озеро Синь. Кто воды напьётся, кто мордочку умоет, а кто плещется-купается целый день. Всегда там весело и шумно.

Дук-ду спрыгнул на нижнюю ветку, посидел, посмотрел на озеро и вернулся домой.

– Пойдём лучше вместе, мама, – попросил он. – Мне одному не хочется.

– Ах, несчастный мой Дукдуша, – огорчилась мама. – Всё ты боишься. Будь немножко посмелей, прошу тебя.

Дук-ду опустил голову и прошептал:

– Сам не знаю, что мне делать. Я хочу не бояться. И всё равно боюсь.

Из его глаз закапали слёзки: кап-кап, кап-кап, одна за другой. Он их вытирал кончиком рыжего хвоста, а они ещё сильней капали.

– Ну, перестань, перестань, – утешала его мама. – Мы что-нибудь придумаем.

Она всегда так говорила: «Мы что-нибудь придумаем».

Дук-ду всхлипнул и стал собираться в школу. Мама тоже собралась вместе с ним. Они и в школу ходили вместе.

Вдруг по лесу прокатилась барабанная дробь. Это лесной доктор, заяц Ух Ухич обходил лес. На голове у него круглая шапочка из чистой белой берёсты, без единого чёрного пятнышка. На боку берестяная сумка с зелёным крестом.

А что в сумке, знали все. В сумке: деревянный молоточек, докторская трубочка и сладкие пилюли в красивых обёртках. Горьких пилюль доктор и сам не любил.

Ух Ухич заглядывал в каждый лесной домишко и спрашивал:

– Все ли здоровы? Может быть, вас полечить?

– Полечите, Ух Ухич, – охотно соглашались все. И ждали, когда Ух Ухич угостит их сладкой пилюлей.

Настоящее имя Ух Ухича было Длинноух Длинноухович. Только он не любил, чтобы его так называли. «Зовите меня Ух Ухич, – просил он всех. – А то мне скучно делается от своего длинного имени».

Все так и называли его: доктор Ух Ухич.

– Здравствуйте, доктор Ух Ухич! – крикнула сверху из своего домика Бельчиха.

Ух Ухич перестал барабанить и спросил озабоченно:

– Все ли здоровы?

– Дукдуша нездоров, – пожаловалась Бельчиха. – Он у меня всего боится. Как быть?

Доктор ответил кратко:

– Приведите Дук-ду после обеда в лечебницу. Я его вылечу.

До самого обеда раздавалась в лесу барабанная дробь и слышался голос доктора:

– Все ли здоровы? Вас не полечить?

В лесной лечебнице

Лесная лечебница была на берегу озера Синь. Неподалёку от Дукдушиного дома. Только Дукдушин дом – в дупле дерева, а лесная лечебница там, где растут ивы. У самой воды.

После обеда Бельчиха привела сына в лечебницу. И они стали ждать, пока их позовёт доктор. Потому что раньше их пришёл лечиться Медвежонок. Одной лапой он вытирал слёзы, а другую, расцарапанную, прижимал к себе и не хотел показывать доктору.

– Дай мне свою лапу, – уговаривал Ух Ухич. – Я перевяжу её.

Но Медвежонок поднял лапу вверх, да так высоко, что Ух Ухич не мог до неё дотянуться. Хоть и забрался на самый высокий пенёк.

– Не надо перевязывать, – упрямился Медвежонок. – Мне больно… – и заплакал.

Доктор задумался: «Как же вылечить. Медвежонка, если он не хочет лечиться?»

– Может быть, дать тебе сладкую пилюлю?

– Лучше две или три, – ответил Медвежонок. – А лапу я всё равно не покажу.

Дукдуша тихонько прошептал маме:

– Посмотри, он такой большой и плачет. И доктора не слушается.

Медвежонок взглянул на Дук-ду, совсем крохотного рядом с ним, и застеснялся.

– Я пошутил, – сказал он толстым голосом. – Я не плачу. Я смеюсь.

И он засмеялся по-медвежьи: очень громко, на весь лес.

Доктор быстро перевязал ему лапу и тут же угостил Медвежонка сладкой пилюлей. Тот сразу почувствовал себя здоровым. Сказал спасибо и пригласил доктора в гости. Как велела мама, большая Медведица. Пить липовый чай с мёдом.

– Теперь твоя очередь. Иди сюда, – позвал доктор бельчонка.

Он внимательно осмотрел Дук-ду. Потом достал из сумки докторскую трубочку и послушал. Но никаких болезней не нашёл.

– Гм… гм… – бормотал он. – Странно и непонятно всё. У этого бельчонка, кажется, нет сердца.

Он нацепил очки и стал выстукивать Дук-ду молоточком. Не отзовётся ли сердце на стук?

– Ух, нашёл! – обрадовался доктор. – Тут его сердце. В левой лапке. Я так и подозревал.

– Скажите, доктор Ух Ухич, – встревожилась мама, – это очень опасно, когда сердце в левой лапке?

Доктор полистал учёные книжки, подумал и ответил:

– Не очень. Но, по правде сказать, лучше, когда оно на месте. По себе знаю, – добавил он и весело подмигнул Дукдуше. – У меня, брат, когда-то в молодости у самого сердце выскакивало от страха, – признался Ух Ухич. – А теперь больше не выскакивает. Потому что я одно целебное слово знаю.

Бельчиха тяжело вздохнула. Как же помочь Дукдуше?

– Не вздыхайте, – попросил доктор. – Я знаю, как вылечить Дук-ду. Слушай меня, – обратился он к бельчонку. – Я сейчас начну тебя пугать, а ты говори: «Не боюсь! И всё тут!» Как скажешь: «Не боюсь! И всё тут!» – так и вправду перестанешь бояться. Потому что это слово целебное. Зажмурься! – приказал доктор. – Я тебя буду страшно пугать, а ты не пугайся.

Дук-ду зажмурился, потом приоткрыл глазки-бусинки, заморгал и снова зажмурился. В это время доктор незаметно подкрался к нему и над самым ухом забарабанил.

– Ой, мамочка, ой! – взвизгнул Дук-ду. – Боюсь.

Он ухватился лапками за маму, уткнулся в её мягкую, пушистую шёрстку и не поднимал головы.

Пришлось отказаться от такого замечательного лечения.

А огорчённой маме доктор сказал:

– Не отчаивайтесь. Дук-ду обязательно когда-нибудь скажет: «Не боюсь!» Надо только подождать. А пока пусть он делает утреннюю гимнастику. Под пение птиц. И по росе пусть бегает. Это укрепляет и закаляет. До свиданья!

Он снова подмигнул Дукдуше и похлопал длинными ушами.

Дукдуша в школе

На следующее утро Бельчиха велела сыну бегать по росе.

– Боюсь! Ой, боюсь! – захныкал он.

Пришлось ей вместе с ним бегать. Потом они вместе сделали утреннюю гимнастику и пошли в Школу Маленьких бельчат. Дук-ду – учиться, а мама – чтобы он не боялся.

Она села за берёзовый пенёк, который у бельчат был вместо парты, и занялась любимой работой. Нанизывала бусы из шляпок прошлогодних желудей. А Дук-ду рисовал. Ведь он учился не просто в лесной школе, а в художественной. У знаменитой художницы Рыжей Цапли.

Художница Цапля любила рассказывать бельчатам про цветы и про цвета.

– Смотрите, бельчата, и слушайте, – говорила она. – Я вам расскажу сегодня, какие бывают цвета. На свете бывает красный цвет.

Дук-ду обернулся к маме и прошептал:

– Я знаю. Красный цвет – это когда цветёт гвоздика. Правда?

Цапля услышала и сказала:

– Правильно. Красный цвет – это цветок гвоздики.

И она нарисовала красную гвоздику.

– На свете бывает жёлтый цвет, – продолжала рассказывать Цапля.

– Это одуванчик, – опять быстро прошептал Дук-ду маме.

Все посмотрели на него, а он смутился и больше не говорил ни слова.

– А ещё бывает чёрный цвет, – сказала Цапля. – Вот как мои полоски.

Она показала чёрные полоски, которые были у неё на голове.

– Когда-нибудь, – пообещала Рыжая Цапля, – я позову в гости свою родственницу, Белую Цаплю. И вы увидите настоящий снежно-белый цвет.

Рыжая Цапля гордилась своей снежно-белой родственницей. Ей хотелось, чтобы и маленькие лесные художники полюбовались красивой птицей.

Бельчата стали рисовать цветные картинки. Вместо красок у них были разноцветные чернила, а вместо кисточек – сосновые хвоинки. Цапля переходила от пенька к пеньку и смотрела, как рисуют её ученики. Они очень старались. И от усердия облизывали кончики хвоинок.

– Бельчата, перестаньте облизывать хвоинки, – сделала им замечание Цапля. – Так вам чернил не хватит.

– Не будем больше, – пообещали бельчата.

Вдруг в соседней музыкальной школе начался урок соловьиного пения. Соловей учил петь птиц по-соловьиному. Он объяснял им, как раскрывать клюв. И как держать голову. И на какой ветке лучше садиться, когда поёшь.

Птицы старательно учились у Соловья, но так и не научились петь по-соловьиному. Каждый пел по-своему.

Маленькие бельчата заслушались в своей школе Соловья и перестали рисовать. А Дук-ду нечаянно съел свои чернильницы. Он и сам не заметил, как съел. Зато художница Цапля заметила и послала его за новыми. Пришлось Бельчихе отложить шляпки прошлогодних желудей и идти вместе с Дук-ду.

Тот, кто не бывал в Школе маленьких бельчат, удивится и испугается. «Как это можно, – подумает он, – есть чернильницы? Ведь это невкусно!» Ну, а если кому приходилось там бывать, не удивится. Он и сам, как Дук-ду, с удовольствием проглотил бы целую сотню чернильниц. Потому что они не стеклянные и не деревянные, а ягодные. Любая ягода для бельчат – чернильница. А в ней – вкусные разноцветные чернила: красные, синие, жёлтые. Чернильницы-малинницы, чернильницы-клубничницы, и земляничницы, и черничницы, и ежевичницы. Сколько ягод в лесу, столько и чернильниц.

Дук-ду набрал земляники, потом черники и вернулся в школу. Он обмакнул хвоинку сначала в земляничницу, потом в черничницу и раскрасил нарисованный цветок. Получился лиловый колокольчик. Тут и урок кончился.

– Бельчата, съешьте свои чернильницы, – разрешила Цапля, – и отправляйтесь домой. Только будьте осторожны. Чтобы Куница вас не подкараулила.

Бельчата съели чернильницы. Не оставлять же их муравьям на закуску? Сложили хвоинки, почистили мордочки и хвостики и помчались домой. Они весело прыгали по веткам, перелетали с дерева на дерево. Дук-ду не отставал от них. Рядом с ним была мама. Она тоже развеселилась. Даже подзадорила бельчат:

– Ну-ка, кто прыгнет выше?

И сама подпрыгнула так высоко, что все бельчата завизжали от восторга. А Бельчиха сконфузилась. Скорей забралась на высокое дерево, посмотрела по сторонам: не видал ли её кто-нибудь из взрослых белок? Взрослых белок она не заметила. Зато внизу, на открытой поляне, она увидела Куницу.

– Эй, бельчата, – закричала сверху Бельчиха, – перестаньте шуметь! И не очень веселитесь. Лучше разбегайтесь по домам. Куница близко.

Бельчата сразу притихли и помчались, полетели к своим домам. Дук-ду с мамой тоже не стали дожидаться, когда их заметит Куница. Распушили хвосты и подрулили к самому дому. Там и опустились.

Дукдуша в беде

Однажды Бельчиха ушла в дальний лес. А Дук-душу оставила дома. Делать уроки. Вдруг что-то зашумело и завыло: y-y, у-у, у-у!

Дукдуше стало страшно. Он спрятался в уголок. Потом ему захотелось посмотреть, что там шумит и воет. Он выглянул наружу и не узнал леса. Берёзы и дубы, ясени и клёны – все деревья гнулись до самой земли, вздыхали и скрипели. Вдруг что-то сверкнуло и раздался ужасающий грохот.

– Ой! – вскрикнул Дук-ду. – Ой! Ой! – твердил он. – Что же это такое?

А это сверкала молния. То вспыхнет, то погаснет.

Дукдуша зажмурился, а когда открыл глаза, увидел страшное: прямо на него падало дерево. Дук-ду захлопнул дверцу, и в это время раздался громкий треск. Всё стало падать: и сам Дук-ду, и кладовушка с орехами, и дерево с Дукдушиным домиком.

Дук-ду перевернулся раз, перевернулся другой. И уже не знал, где верх, где низ. А когда стало тихо, подобрался к дверце и толкнул её. Но она не открылась, как открывалась обычно. Она захлопнулась так плотно, будто её и совсем не было.

– Как же я теперь выйду отсюда? – испугался Дук-ду. – И мама меня не найдёт. Не выручит. Она же не знает, где я теперь.

– Дукдуша, сыночек, – услышал он издалека мамин голос, – где ты?

– Я здесь, здесь! – закричал он. – Открой дверь. Я не могу сам.

Но Бельчиха тоже не смогла открыть дверцу, хотя и очень старалась.

Прибежали на помощь белки. Они толкали дверцу, кто лапками, кто хвостиком. Но дверь не поддавалась.

– Надо позвать большую Медведицу, – сказала одна белка. – Или Медвежонка. Они справятся.

– Нет, – возразила другая белка, – лучше пойти к доктору Ух Ухичу. Он созовёт зверей на помощь. Его послушаются все.

– Правда, правда, – обрадовались белки. – Надо идти к доктору Ух Ухичу.

И все пошли. А Бельчиха осталась около сына.

– Не бойся, Дукдуша, я здесь, – ободряла она его. И просила: – Поешь чего-нибудь. Ты, наверное, проголодался.

Но Дук-ду не хотел есть. Ему хотелось скорей на волю. И он принялся сам колотить лапками в дверцу. Может быть, она откроется.

И тут случилась новая беда. Приехали в лес люди. Приехали они на машине. Стали пилить сухие деревья. А как увидели сваленное дерево, обрадовались, бросили его в кузов и поехали домой.

– Дукдуша, Дук-ду! – закричала вслед Бельчиха. – Куда же ты, сыночек?

Но Дук-ду не услышал маминого голоса. Да и разве знал он, куда его везут?

Машина исчезла. А Бельчиха остановилась посреди дороги, сцепила лапки на груди и всё смотрела вслед исчезнувшему Дукдуше.

Дукдуша-путешественник

Неуютно стало в беличьем домике. Ненадёжно. Он то подпрыгивал вверх, когда машина подпрыгивала на ухабах, то скатывался вбок. И на Дук-ду сыпались орехи, налетали бочонки с брусничным соком, падали еловые и сосновые шишки.

Всё, что было в домике, падало на бедного Дук-ду. Всё звенело и грохотало.

Страшно.

Не видно ни неба, ни солнца. Одна темнота кругом. А в темноте – несчастный заплаканный бельчонок.

«Ой, а как же там мама? – подумал вдруг Дук-ду. – Она осталась одна и плачет обо мне. Бедная моя мама»…

И как только Дук-ду подумал о маме и стал жалеть её, он забыл про свой собственный страх.

– Бедная моя мама, – повторял Дук-ду. – Она, наверное, думает: «Пропал Дукдуша». А я живой. И хвостик мой цел. И ушки. И глазки. Всё цело. А мама не знает и горюет обо мне. Как мне её жалко, – вздохнул Дук-ду.

И он ни о чём больше не думал, а только о маме: «Моя мама самая хорошая, самая пушистая, самая рыженькая. Ни у кого нет такой доброй и красивой мамы. Хочу скорей к ней, чтобы она обрадовалась и не беспокоилась».

В это время машина остановилась около дома с садом. Люди громко заговорили, засмеялись и стали сбрасывать деревья наземь. Сбросили они и дерево с Дукдушиным домиком. Дверца распахнулась сама, и Дук-ду увидел кусочек неба.

«Куда это мы приехали? – подумал Дук-ду. – Надо посмотреть».

Он приподнялся, хотел выглянуть наружу и отпрянул от дверцы.

«Люди! Кругом люди! Нет, останусь я лучше здесь. Орехи у меня есть и грибы, попить тоже найдётся. Закрою дверцу и буду здесь жить. Ой, а мама? Она же беспокоится. Все белки беспокоятся. И доктор Ух Ухич».

Дук-ду вспомнил, как лечил его доктор Ух Ухич. И его целебное слово вспомнил.

– Я не боюсь, – робко произнёс Дук-ду, будто спрашивая самого себя, боится он или нет.

Для храбрости он повёл ушками-кисточками, как обычно хлопал своими длинными ушами доктор Ух Ухич. Дук-ду переступил порог и повторил смелее:

– Я не боюсь! – Остановился, оглянулся и подумал: «Это я так сказал? Или не я? Может быть, мне послышалось? Скажу-ка я снова».

– Не боюсь! И всё тут!

Получилось, как велел сказать доктор Ух Ухич.

– Не боюсь! Не боюсь! – радостно запел Дук-ду, подул на ушибленную лапку и прыгнул на дерево. Оттуда на чердак дома. Из открытого чердачного окна он увидел за садом дальний лес.

Дук-ду распушил хвост и полетел по саду. С яблони на грушу, с груши на ореховое дерево, а потом на ольху. Всё ближе, ближе к лесу. Летел и подруливал, как учила его мама Бельчиха. Будто маленький самолётик летит. Только дышит и смеётся этот бесстрашный самолётик. И поёт песенку. А слова у песенки чудесные:

«Не боюсь! Не боюсь! Не боюсь!»

Дукдуша-парашютист

Вот и выбрался Дук-ду в дальний лес. А там ему всё знакомо. Не зря его учила мама находить дорогу по всяким приметинкам. Он знал теперь, что ему делать. Надо забраться на самое высокое дерево и посмотреть оттуда. Не видать ли поблизости озера Синь. Там рядом живут белки. Там мама.

Летит Дук-ду, перебирается с дерева на дерево. Ищет самое высокое. И не перестаёт петь. Даже забыл об осторожности. А белки и маленькие бельчата всегда должны быть осторожными. Потому что подстерегает их в лесу злая хищная Куница. Забыл об этом Дук-ду. И не заметил, что следом крадётся Куница. Беда какая! Хоть бы выручил кто весёлого Дук-ду. Предупредил бы его.

И вдруг послышался стук. Будто кто колотит по дереву молоточком. По дереву и правда колотили. Только не молоточком. Это Дятел стучал носом, чтобы предупредить бельчонка.

– Дук-ду! – выстукивал он. – Спасайся, Дук-ду! От Куницы спасайся. Поторопись!

Дук-ду подпрыгнул и полетел с дерева на дерево так быстро, как ему ещё никогда не приходилось летать. Вверх-вниз! Прыг-кувырк! Хвостом подруливает. А Куница следом. Прыгнул Дук-ду на тонкую берёзку, перевёл дух. Куница веткой выше прыгнула. Не выдержало тонкое деревце, тяжело, до земли склонилось. Чуть не схватила тут хищница Дукдушу. Из-под самых лап вывернулся. С размаху на высокий дуб прыгнул. Добрался до верхушки. Сидит, раскачивается. А Куница на нижней ветке пристроилась, отдыхает. Ждёт, пока бельчонок сам к ней спустится. Деваться ему некуда. От земли высоко и до соседнего дерева не близко.

– Что же мне делать? Что только мне делать? – спрашивал себя Дук-ду. А кого ещё спросишь?

Посмотрел Дук-ду кругом и увидел впереди синее-синее озеро Синь. Теперь он знает дорогу домой. Скорей туда.

– Не боюсь! И всё тут! – крикнул Дук-ду для храбрости и кувырк вниз головой. Будто пловец с высокого берега.

– Ух ты! – испугалась Куница. – Разбился, наверное! – и прыгнула следом за ним.

Глупая Куница. Подумала, что Дук-ду разбился. А он хоть и мал был, да помнил, чему его учила мама. Она учила его прыгать с высоких деревьев так, чтобы не разбиваться.

Дук-ду на лету распустил хвост и приземлился, как настоящий парашютист. Не успела Куница опомниться от испуга и удивления, а Дук-ду был уже далеко.

Дукдуша-пловец

Добежал Дук-ду до озера и остановился. Широко озеро Синь. Не перепрыгнешь его, не перелетишь. На том берегу мама. На том берегу доктор Ух Ухич и Школа маленьких бельчат. А Дук-ду на этом берегу. Свернулся калачиком, не дышит. Как от Куницы спастись?

«Надо что-то придумать», – решил Дук-ду. И обеими лапками взялся за голову, чтобы лучше думалось. Но про Куницу не забывал. Прислушивался, не подкрадывается ли она к нему. Нет, не видно её пока, не слышно.

– Знаю, что мне делать! – сказал Дук-ду. Он отыскал кусок берёзовой коры, подтащил к берегу и спустил на воду. Вот и лодка готова. Можно плыть, да страшно…

– А я не боюсь! И всё тут! – крикнул Дук-ду. Прыгнул в лодку и поплыл. А чтобы не замочить хвост, поднял его повыше над водой.

И сразу лодка пошла быстрее.

Мигом Дук-ду причалил к другому берегу. И вовремя. Куница подбежала к озеру. Увидела бельчонка на другом берегу, прыгнула за ним. Потом опомнилась, вернулась на берег.

Дук-ду помахал ей лапкой, крикнул:

– Прощай, Куница! Меня мама ждёт! – и весело рассмеялся.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю