Текст книги "Чужое счастье. Мой чужой монстр"

Автор книги: Валентина Савенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Серебрящийся на солнце под ногами камень, вода, текущая внутри мостиков, разноцветные ящерицы, порхающие в воздухе и исчезающие в кронах домов; сами дома непривычно круглой формы, с листьями – все это мне было невероятно интересно рассматривать.

Наверное, со стороны я выглядела странно, однако прохожие не обращали на меня ровным счетом никакого внимания – почему?

– Так ведут себя многие избранники, которые попадают в города иераклионцев впервые, – пояснила Лила.

Словно в подтверждение ее слов, на следующей площадке мы встретили восторженно озирающегося бритоголового парня в сопровождении высокой сероглазой шатенки, смуглая кожа которой отливала ртутью. На плече человека имелась похожая на мою татушку отметина – косатка.

Интересно, место для метки у всех разное. У Лилы дельфин на запястье. У меня – на филее.

– А сколько родов у иераклионцев? – проводив парочку взглядом, спросила я у брюнетки.

– Больше сотни.

Не так много.

Мое внимание привлекли два проходивших мимо иераклионца. Вместо темной полосы у них вилась замысловатая ртутная вязь, она ничуть не выдавалась над кожей.

– Значит, они женаты, – пожала плечами Лила, с плохо скрываемой завистью глядя на мужчин.

– А у неженатых полоса черная?

– Да, и они глухие.

Даже так? Вспомнила черную полосу Лира: свободный, глухой. И необычный серый оттенок отметины на коже Стена, ртуть не до конца поглотила темный цвет. То есть парень почти женат. И почти слышит. Очень интересно. Возвращаемся к началу – на кой ему я?

– А что еще происходит с иераклионцами, когда они женятся?

– Да ничего такого… Ура, пришли!

Ну да, то-то Лила рысью бросилась к двери дерева-дома, над входом которого переливались слова, гласящие, что здесь продают традиционные товары людей.

Внутри оказалось сразу несколько десятков магазинов, торгующих самыми разными товарами. Помещение, арендованное Стеном, находилось на самом верху, на чердаке. Минус – клиенткам приходилось подниматься по лестнице. Плюсы – огромные панорамные окна с видом на город, большое помещение, много украшенных ракушками и камнями прозрачных витрин, в которых поблескивали боками флаконы и баночки. Есть место для удобных диванов и столика. И даже имеется отдельный кабинет, где Лила проводит диагностику. За кабинетом обнаружилась небольшая комнатушка. В подсобке приятно пахло травами.

Честно, такой продуманности от брюнетки я не ожидала. Была уверена, что Лила с ее стеснительным характером работает себе в убыток. Ничего подобного! Оказалось, она весьма успешно торгует косметикой и думает о расширении дела.

Мне осталось лишь, уважительно посмотрев на Лилу, устроиться на диванчике в ожидании первой клиентки. Слова словами, а я хочу лично увидеть преображение замкнутой и стеснительной брюнетки в бизнес-леди. Потому что тогда моя работа сводни значительно упрощается – если Лила смогла перебороть себя здесь, сможет и со Стеном, мне нужно только слегка подтолкнуть ее.

Первой владения Лилы посетила пухленькая островитянка. Девушка зашла в магазин впервые и толком не знала, чего хочет. Брюнетка мгновенно преобразилась. Приветливо заулыбалась, сделала комплимент покупательнице. Быстро и весьма профессионально узнала, зачем та решила зайти. Пригласила в кабинет на бесплатную диагностику.

Когда островитянка уходила от нас, с восторженной улыбкой прижимая к пышной груди пять баночек в прозрачной упаковке с именем Лилы и адресом магазина, я была готова аплодировать стоя.

Брюнетка моей радости не разделяла. Устало вздохнув, вымученно улыбнулась:

– Это единственное, что я умею делать. Мой отец владел несколькими похожими заведениями.

Причина проблемы Лилы и Стена как-то связана с прошлым девушки. Но если сейчас надавить, Лила закроется. Я вспомнила интересные детали, которые меня заинтересовали во внешности покупательницы, и перевела разговор в безопасное русло:

– А что это за серебристые наклейки были на руках той девушки?

С наружной стороны кисти посетительницы серебрились два овала, сотканных из нитей, сложенных в замысловатый восточный узор. От них вверх шли несколько тонких золотистых завитушек, связывающих похожие картинки на предплечьях и плечах.

– Они означают, что она замужем.

– Метка… – я показала на дельфина на запястье Лилы, – превращается в такой рисунок?

– Да, когда связь полностью сформирована.

– А когда она полностью сформирована?

– Когда есть любовь. – Брюнетка отвела взгляд.

Ага, так я и поверила! Точно, что-то нечисто с этим избранием. Чувствую, всплывет такой плезиозавр, ни один гранатомет не поможет.

От дальнейших расспросов Лилу спасла новая посетительница. Энерийка приветливо поздоровалась, расцвела в лучистой улыбке. Лила, напротив, смерила ее полным презрения взглядом и лишь потом ответила на приветствие.

И это Лила? Мне казалось, она в принципе не способна испытывать к кому бы то ни было подобные чувства.

Не понимая причин столь откровенной неприязни, я исподтишка разглядывала покупательницу, которой Лила, нацепив налицо профессиональный оскал, показывала кремы.

Высокая, как все энерийцы, золотые волосы до пояса, пышная грудь, осиная талия, длинные ноги, подчеркнутые короткой, по местным меркам, лимонного цвета туникой. Тонкие правильные черты лица, обрамленные черными ресницами, желтые глаза. Пухлые губы и нежный румянец на белой, слегка отливающей зеленью коже. Одним словом – модель! Ведет себя вежливо, с интересом рассматривает кремы, явно настроена на покупку.

Немного странно, что она решила приобрести традиционные средства вместо магических, удобство которых я успела оценить. И никаких меток я на ее коже не увидела. Насколько поняла, они всегда находятся на открытых частях тела. Повезло, мне дельфин прилепил татушку на пятую точку. А то бы пришлось маскировать предательскую отметину, дабы другого дельфина не лишили жизни.

Кто же блондинка такая, что Лилу прямо корежит? Бывшая девушка Стена? Лир утверждал, что у них весьма современные нравы, и в добрачных связях в этом мире не видят ничего предосудительного.

Пока я гадала, энерийка купила одну из самых дорогих баночек, поблагодарила скривившуюся Лилу и неожиданно спросила у меня:

– Привет, я Феруза, а ты сестра Лилы? Лир сказал, ты недавно приехала. И как тебе тут?

При упоминании Лира Лила еще сильнее помрачнела. Ничего не понимаю! Я меньше суток в городе, а Лир уже успел рассказать обо мне какой-то энерийке! Лучше бы свод местных законов мне нашел! А чего я, собственно, злюсь?

– Красиво тут у вас! – улыбнулась я в ответ. – Непривычно.

– Это ты еще наши города не видела! – с гордостью заявила Феруза. – Эреида – подводная жемчужина Энерея! У вас своеобразно, да, но наши подводные дворцы – настоящее чудо!

– Поверю на слово. – Лила, стоящая за спиной русалки, выглядела так, словно вот-вот вцепится в волосы Ферузы. Надо быстро выпроваживать энерийку и разбираться с боевой золотой рыбкой в углу, пока она не устроила тут мордобой. Сегодня у меня день открытий! Что же надо сделать, чтобы довести Лилу до такого состояния?

– Могу провести экскурсию, – жизнерадостно предложила Феруза.

– О… к сожалению, я работаю, надо сестре помогать.

– Жаль, мм… – Феруза выжидательно посмотрела на меня.

– Марина.

– Если надумаешь, приезжай, Лила знает, как меня найти. – И, тряхнув волосами, энерийка удалилась.

– И что за бойцовские настроения? – насмешливо спросила я, глядя, как Лила сердито стучит баночками, возвращая их обратно в витрину. – Бывшая девушка Стена? – кивком показала на лестницу.

– Нет. Лира.

Атас! Только не говорите, что Лила тайно влюблена в «спрута», лучше застрелите!

– И что из того? – внимательно следила за нервными, резкими движениями брюнетки.

– Если бы она приняла жемчужину, он бы не стал таким! – Звяк! – Он бы не пошел… туда! – Звяк! – Ему бы не пришлось отказываться от последней жемчужины! – Дзинь!

Лила удрученно посмотрела на осколки пузырька, которые быстро утилизировал пол, судорожно сглотнула и с испугом подняла на меня глаза.

Кажется, сейчас Лила сказала что-то, чего мне слышать не полагается. Знать бы еще – что?

– Я знаю, то, как я себе веду, выглядит странно… Но Лир… он хороший… что бы о нем ни говорили… А Феруза… она такая… тварь… – сбивчиво прошептала брюнетка.

Нет уж, Серый Волк, теперь тебе от Красной Шапочки не уйти!

– А теперь подробно и по порядку.

– Я… не… Марина…

– Не увиливай. Первый вопрос: это из-за Лира у вас со Стеном проблемы?

Лила побледнела от возмущения, покраснела от смущения, обиженно закусила нижнюю губу. Ну слава богу!

– Понятно. Тогда что это было? Мне показалось, ты… ревнуешь?

– Я?!

– Тогда – что?

– Ты не понимаешь! Она жила с ним несколько лет, а когда ее выбрал хранитель, отказалась! Если бы она стала его женой, он бы не превратился… не превратился в такого… В того, кто он сейчас! Все считают, что это дар, но это проклятие! Я знаю, как ему плохо! Если бы не она! Он бы не отказался от последней жемчужины!

Лила задохнулась. Некоторое время сипло дышала, глядя на меня, а я прикидывала, с чего начать. Ибо запутала меня девушка конкретно.

– Знаешь, что я поняла?

Брюнетка отрицательно помотала головой.

– Что Феруза была девушкой Лира. Потом отказалась стать его избранницей. После этого с ним что-то случилось. А ты, как маленький ребенок, цепляешься за поступок и обвиняешь ее во всех грехах. – Подняла руку, не давая возмущенно засопевшей Лиле сказать. – Избранница сама решает, принимать жемчужину или нет, так?

– Но ты же взяла!

– Какая связь? Я не знала о вашем мире ровным счетом ничего. Если бы знала, триста раз подумала. Ну так что, я права?

Лила нехотя кивнула.

– Отлично. Какие претензии?

– Лир не нырнул бы тогда в Туманные Воды!

– Ты уверена? Я знакома с ним один день, но могу точно сказать, что такие мужчины свои решения не меняют.

– Но… она же… – Брюнетка растерянно опустилась в кресло.

– Она взрослая женщина и сама решила, что ей нужно. Лир ведь ее решение принял?

– Угу, – расстроенно выдохнул этот взрослый ребенок.

– Ну вот, видишь. А что за Туманные Воды?

– Жуткое место… там спит злая магия… оттуда приплывают пробудившиеся.

Миленько. Вспомнила свою первую встречу с Лиром. Глубоководный разлом со спящим внутри монстром идеально подходил под описание.

– Не виновата она… – сердито пробурчала Лила. – Так бы она и стала предлагать ему снова жить вместе… знает, что он никогда не полюбит… и про последнюю жемчужину знает… креветка. Марин, а ты что ищешь?

– Расписание.

– А зачем?

– Пытать тебя буду, надоело чувствовать себя безмозглой медузой.

Заметив, как вытянулось лицо Лилы, я рассмеялась:

– Расспрашивать! У вас есть тут кафе… рестораны… таверны? – Опять мимо? Какие там, в фэнтези, еще места приема пищи имелись? – Харчевни? – Лила удивленно хлопала глазами. – Едальни? Нет? – А, ладно, пойдем простым путем! – Где здесь можно поесть и поговорить?

– В столовой? – осторожно предложила брюнетка. Я развела руками – наверное. Лила заулыбалась. – Тут недалеко есть одна.

ГЛАВА 6

Марина

Столовая оказалась похожа на небольшой ресторанчик. Аккуратные столики, удобные губчатые кресла. Зеленая крыша из переплетенных веток, выросших из стены дома, защищающая посетителей от солнца и создающая прохладный уют, словно сидишь в беседке. Живые занавеси с четырех сторон, отодвигающиеся по желанию клиентов и открывающие вид на канал.

Мы расположись у одной из них, я тут же потрогала шторку, заставила ее отползти чуть в сторону, чтобы видеть сверкающую на солнце водную гладь. Пока ждала, когда принесут заказанный десерт и напитки, исподтишка следила за нервничающей Лилой.

Что ж там за заморочка с избранием, если она так волнуется? Чувствую, интересующие меня сведения придется из островитянки клещами вытягивать!

Но брюнетка в который раз за день меня удивила. Ковыряя ложечкой мороженое, спросила:

– С чего начнем? Что ты хотела узнать?

– С начала, – отправляя в рот лакомство со вкусом персика, улыбнулась я, – с особенностей иераклионцев и всего, что связано с избранием.

– Хорошо… – Лила выкопала ложкой в мороженом прямоугольную ямку, по форме очень напоминающую могилку.

Отогнав неуместные ассоциации, я приготовилась слушать. С могилкой не угадала, но картинка вышла… своеобразной.

Мир, куда я попала, создали два бога: Таророс – бог океана и Лейтана – богиня течений и глубины. Море, суша, магия, растения и животные – их творения. Но потом божественная пара поссорилась. Пока дулись друг на друга, создали два народа. Таророс – энерийцев, Лейтана – иераклионцев.

Легенда утверждала, что богиня случайно сотворила иераклионцев дефектными. Но, как мне кажется, она попросту решила отомстить мужу. Иераклионцы получились весьма агрессивными, бездушными, лишенными разума существами, которым была подвластна вся природная магия. Этими зверями двигало лишь одно желание – выпить чужую душу, чтобы создать из нее свою, жалкое подобие, и получить возможность зачать потомство.

В этом стремлении они едва не уничтожили русалок. И заметно уменьшили население островов. Таророс успел к тому времени притащить в этот мир свое любимое творение – людей. Выжившие после переноса в новый мир, они быстро расселились по бесхозным надводным землям. И чудесно себя чувствовали, пока не столкнулись с соседями русалок. Естественно, богу это не понравилось. Но Лейтана успела извиниться, наверняка устроила покаянную истерику, и воссоединившаяся пара вместе отправилась исправлять ее «промахи». Насколько это было возможно. Ибо могущество иераклионцев из-за полного доступа к магии почти равнялось их собственному.

В общем, Тароросу и Лейтане удалось дать иераклионцам разум, слегка притупив звериные инстинкты. Ограничить их доступ к природным чарам и перекроить механизм получения душ никак не выходило.

– Иераклионцы больше не вели себя как звери… пока дело не касалось детей… – Лила покраснела. – Ну, ты понимаешь. Им нужно было пить души, чтобы…

– Чтобы размножаться, – закончила я. Почти комары, только разумные и обоих полов. И глухие. – Они такие до сих пор?

– Нет! Что ты!

И Лила пылко, размахивая ложечкой, затараторила.

Русалки с людьми пытались защититься от всемогущих иераклионцев. Поодиночке. Русалки страдали небольшой такой, но весьма мешающей сохранению численности манечкой: считали себя высшей расой. А тем временем высшая раса изобретала все новые магические штуки, силясь найти альтернативный метод размножения без уничтожения соседей.

Чем занимались в это время боги? Как чем? Искали способ ограничить способности иераклионцев, боясь быть вышвырнутыми из мира. И нашли. Радовало, что полностью лишить чар несчастный народ не вышло – иначе бы русалки с людьми попросту уничтожили иераклионцев.

Проблема отсутствия души и детей осталась. И возникла новая: после божественных изменений раса, созданная Лейтаной, потеряла способность иметь детей от себе подобных, для получения потомства им требовались люди или энерийцы. Благо физически они оказались совместимы, а генетика, я подозреваю, для магических созданий не актуальна. Впрочем, для деторождения годились далеко не все, подходящих чувствовала магия иераклионцев. Это были первые зачатки нынешнего избрания.

Оставалось только посочувствовать жившим тогда людям и русалкам. Иераклионцы выпивали души одних, похищали других. Вели себя то как вполне разумные существа, то как настоящие монстры, пожирающие души.

Все три народа усердно взывали к богам, им приходилось отзываться. Именно тогда появилось ограничение: вмешиваться в жизнь можно только один раз. И то – с условием.

К Тароросу обращаться – только через храм, конкретно, через оракулов. К Лейтане… с богиней течений и глубины было сложно. Дамочка – истинная женщина, делала что хотела, помогала своеобразно, храмы не любила, хоть у нее они и были, подношения не принимала. Просьбы исполняла, как вздумается. Так что обращаться к ней боялись.

Но, как ни странно, именно Лейтана нашла способ решить проблему собственного народа. И чуть не уничтожила его. Она совместила две проблемы иераклионцев! Они пили души своих избранников, превращая их в живые трупы!

Сначала Таророс был в ярости, но позже идея ему понравилась. И он добавил иераклинцам способность без ущерба для избранника брать частичку его души и взращивать из нее свою. Непременным условием для процесса магического клонирования-преобразования стала взаимная любовь и полное доверие. Побочным эффектом – хранители родов, родовые кораллы и жемчужины.

– А сколько времени прошло с тех пор? – помешивая ложечкой остатки мороженого, я пыталась понять, что меня настораживает в рассказе Лилы. Вроде бы все логично.

– Больше сотни поколений сменилось… я точно не знаю… очень давно. – Лила суетливо подозвала официантку, торопливо расплатилась.

Люди в этом мире живут гораздо дольше, чем на Земле, – почти четыреста лет. Энерийцы и иераклионцы – до тысячи. Кстати, избранники, ставшие мужьями и женами, проживают столько же, сколько их двуликие половинки. Весомый бонус, по крайней мере, для людей.

Сотня поколений – не маленький срок, но почему отношение к иераклионцам почти не изменилось?

Лила невнятно и путано ответила: случаются неприятные ситуации. Иногда иераклионцы могут сойти с ума и начать пожирать души. Происходит подобное редко.

Ну-ну.

К мысленной пометке «узнать подробности избрания» добавилась еще одна – «выяснить, почему иераклионцев все еще считают демонами, пожирающими души, а конкретно – что там за ситуации такие?». Случайно, не с запасными избранницами связаны?

В магазине Лилы бурлила торговля. Клиентки шли непрерывной чередой, и на разговоры у брюнетки попросту не было времени. Очень быстро я поняла, что сидение на диванчике ничего не даст, и решила вернуться домой, понадеявшись, что Лир со Стеном уже там.

Вначале Лила отпускать меня одну не хотела, но потом взяла слово, что я ни с кем не буду разговаривать по дороге. Вспомнив о девочке в красной шапочке и мысленно усмехнувшись, пообещала молчать как рыба. Немного поколебавшись, брюнетка разрешила мне уйти. Забота девушки младше меня выглядела забавной.

– Стен тебя встретит, – напоследок бросила Лила, заставив меня замереть на верхней ступеньке лестницы.

У них тут есть сотовые?

Оказалось, нет. Просто у связи с иераклионцем существовала одна замечательная особенность: при желании можно было позвать своего избранника мысленно, передав настроение и зрительную картинку. Увы, мне она была недоступна. Для ее появления требовалось время.

Управление скатом мне не доверили, тут был аналог наших автомобильных прав. Естественно, я их не имела. Но прогулка по городу ничуть не смущала. С удовольствием не только походила бы, но и поплавала после рассказов Лилы, да побоялась попасть под ракушку.

Правда, слово сдержать не вышло. Встретился на моем пути один блондинистый хвостатый «волк».

– Мэй… Марина, постой! – Ар догнал меня, перегородил дорогу, взявшись за перила мостика. – Хочу извиниться. Я не знал, что ты не в курсе наших обычаев. Не думал, что где-то есть острова, где люди не знают об этом.

– Извиняю. Что дальше? – Скрестив руки на груди, я насмешливо смотрела на энерийца. Он явно готовился. Надел рубашку и штаны, вооружился букетом из скрепленных между собой ракушек, напоминающих застывшие во льду орхидеи.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты думала, будто я кидаюсь на всех женщин. Извини. Это тебе. Если хочешь, покажу тебе чудесные пещеры тут неподалеку.

Я возмущенно открыла рот. Горбатого могила исправит!

– Просто прогулка, – энериец силой впихнул мне в руки букет, – без подтекста. Без устриц.

– Ар, я…

– Она никуда не пойдет! – Стен плечом отодвинул Ара, схватил меня за руку. «Неужели так сложно молча дойти домой?!» – прозвучали его слова в моей голове.

А меня точно черт попутал. Вырвав руку из лапы иераклионца, согласно кивнула Ару:

– Я согласна! Сегодня вечером у платформы.

Ар расплылся в довольной улыбке, насмешливо покосился на злющего Стена:

– Не путай свою избранницу с ее сестрой, друг.

– Не путай Иераклион с Энереем! – Стен стиснул кулаки, в угрожающем оскале блеснули заостренные зубы. – Марина… гостья моего дома!

Хоть избранницей не назвал, и то хорошо! Мне только его ревности не хватало для полного вселенского счастья.

Вцепившись в локоть воинственно настроенного Стена, я потянула его прочь от Ара. Когда отошли на приличное расстояние, сердито прошептала: «Что это было?!»

Кажется, сегодня у меня это самый популярный вопрос.

«Ты согласилась пойти с ним!» – «А не надо было меня хватать за руки и орать». – «Лир сказал, вы ели с ним устрицы!» Я поморщилась от очередного мысленного вопля избранника: «Я не знала, что у вас они имеют такое пошлое значение».

Пока шагали к дому, Стен сердито пыхтел, сопел, едва не рычал, пытался хозяйским жестом положить руку мне на плечи – ревновал по полной программе. А я пребывала в полной прострации, не зная, что с этим делать. Мало мне проблем с Лилой, так еще и тут – у «счастья» хвостатого неожиданно собственнические замашки проснулись.

– Ты никуда не пойдешь! – безапелляционно заявил Стен, когда мы вошли в прихожую.

– Это просто прогулка, – из вредности напомнила я.

– Я сказал, ты никуда не пойдешь!

Прикрыв глаза, я демонстративно потерла ухо.

– Я пленница?

– Нет.

– Тогда я пойду на эту… прогулку, – выразилась грубо, но точно. Понял иераклионец или нет – не важно, меня окончательно вывел из себя его тон. – Одна. Без тебя. А ты… иди-ка ты к Лиле! И поговорите вы, наконец!

Более-менее успокоилась только в комнате. Открыв окно, подставила горящее лицо ветерку. Я не собиралась идти на прогулку с Аром. Меня вывели из себя слова Стена, повелительный тон, которым они были сказаны. Вспылила, а теперь придется разгребать. И впредь сначала думать, потом говорить.

Сейчас бы поплавать!

Скалолазанием я не увлекалась и спуститься из окна третьего этажа по стене вряд ли смогла бы. Пришлось идти по лестнице. Я приготовилась извиняться. Мы оба были неправы, но должен же кто-то сделать первый шаг?

Стена в прихожей я не нашла. Старательно обыскав дом от крыши до двери в подводный сад, куда мне запретили заходить, пришла к выводу, что не я одна успокаиваюсь плаванием.

Оно и к лучшему! Отойдем, остынем, будет проще извиняться. А Ару придется отказать. Все же я не настолько хорошо знакома с местными обычаями, чтобы остаться с ним наедине. Я отлично помнила устрицы.

Решила, пользуясь случаем, осмотреть клумбы у подводного крыльца. Только склонилась над разноцветным венчиком одного из самых крупных анемонов, как услышала радостное: «Ого! Вот это цветник!»

Слегка помахивая шикарным золотистым хвостом, Феруза восторженно разглядывала клумбы. Я почувствовала легкий укол зависти – во втором облике энерийка выглядела еще эффектнее и ярче.

– Смотрю, Лила тут целую плантацию развела! – Русалка дотронулась тонким пальцем до актинии, ойкнула, когда та сильнее растопырила щупальца. Заговорщицки подмигнув, спросила: – Нравятся такие штуки?

– Ага.

– А хочешь, покажу кое-что необычное? Такого точно на ваших островах нет! – Феруза протянула мне руку, я, немного поколебавшись, решила, что силой меня никто не принуждает, всегда смогу вернуться обратно.

– Хочу.

Русалка пошевелила пальцами, предлагая взяться за руки.

– Я плаваю быстрее, чем ты. Я тебя дотащу. – Она улыбнулась, заметив мои сомнения. Все же мы не подруги, да и выросла я из того возраста, когда девочки ходят, взявшись за ручки. – Тут недалеко. Не бойся, я не самоубийца, за сесты заплывать не будем.

«Я и без посторонней помощи доплыву», – невесело подумалось мне, когда я все же вложила пальцы в прохладную ладошку Ферузы.

Плавала энерийка действительно быстро – за несколько минут домчала нас до одного из гребней рифов, которых в окрестностях города было великое множество. До темных отверстий пещер, где, по словам русалки, обитало какое-то местное чудо, мы не доплыли чуть-чуть. Феруза заметила за линией сест какую-то страшную тень и решила вернуться. Пугалки показывали, что там безопасно, но мнительная Феруза настояла на своем, заверив, что сесты иногда ошибаются. Обратно меня дотащили еще быстрее. Извинившись, она пообещала показать местную достопримечательность позже.

Ничего не понимаю! Зачем приплывала?

Глядя вслед энерийке, я зевнула. Вроде бы ничего не делала, а устала, будто отработала день в дельфинарии и всю ночь плавала в море. Теряю форму! Надо узнать у Стена или Лира, где тут тренажерные залы, а то так скоро в желе превращусь.

Остаток дня самым наглым образом проспала. Встала на закате с тяжелой головой и чувством нереальности происходящего. Казалось, между мной и окружающим миром появилась невидимая пленка. Она глушила звуки, размывала цвета, сглаживала прикосновения. Как сомнамбула, отыскала брошенную на пол тунику, оделась и вышла к Ару.

Собиралась сказать, что никуда не пойду, но увидела мягкий взгляд, добрую, пленяющую улыбку… И мир расцвел красками! Ветер, море, косые лучи заходящего солнца. Голос Ара музыкой звучал в моих ушах, густой пряный запах его кожи укутывал, заставлял сглатывать слюну. Осторожные прикосновения к пальцам оставляли огненные следы на коже и порождали в моей голове отнюдь не целомудренные мечты.

Восторг переполнял, эмоции зашкаливали. Сдерживать себя было непросто, но Ар не проявлял инициативы, пришлось, мысленно скрепя зубами, терпеть. Вслушиваться в ничего не значащие слова, ждать, когда же он подаст знак, что можно прикоснуться, прижаться губами к тонкой полоске чешуи на его животе.

Ар оказался приятным собеседником. Он много и по делу шутил, рассказывал о неизвестных мне видах, попадавшихся на пути.

И медлил… медлил…

Когда мы подплыли к знакомой гряде с темными отверстиями пещер, я окончательно расплылась под напором его нечеловеческого обаяния. Давно не чувствовала себе так хорошо в мужском обществе! Меня ничего не смущало, ничего не волновало. Со мной рядом такой мужчина! Многие земные девушки подрались бы за один его взгляд. А мне он достался весь просто так!

Предвкушение будоражило кровь, сердце гнало по венам адреналин, заставляя закусывать губу от нетерпения.

– Обычно сюда ходят парочки, но поверь, тут не только тихо и никого нет, но и очень красиво. – Ар отодвинул зеленую вуаль водорослей на входе в пещеру, пропуская меня.

«Верю… скоро тут не будет тихо». – Прекрасно зная, что мои мысли достигли Ара, я поднырнула под руку энерийца, на миг задержалась, одарив его красноречивым взглядом.

Внутри было чудесно!

В полумраке живыми фонариками вспыхивали цветы актиний. В глубине пещеры оказалось не только красиво, но и уютно. Напоминающая мох подушка мерцающих в темноте нитей приятно пружинила под ногами, идти здесь оказалось намного удобнее, чем плыть. Мне, по крайней мере. Ар, поддерживая меня под локоток, продолжал двигаться с помощью хвоста.

Стены пещеры будто расцвечивали неоновые узоры мягких, приглушенных цветов. Когда вода вокруг начала вспыхивать белыми огоньками, Ар остановился.

– Ночесветки? – удивленно спросила я, на миг протрезвев от любовного угара, на что получила загадочную улыбку и короткий ответ:

– Не знаю, что за ночесветки у вас там водятся, это водоросли.

Ар, придерживая за руку, провел пальцами у моего лица, заставляя крохотных обитателей пещеры светиться.

Боже! Сколько можно медлить?!

– Ты напоминаешь их… – Энериец улыбнулся, коснулся прохладными пальцами моей щеки. – Ярко вспыхиваешь и тут же прячешься. Не прячься от меня… Марина… не надо…

Последние слова прошептал в мои губы. Поцелуй в воде получился тягучим. Мягкое прикосновение, просьба.

Что я делаю? Я его едва знаю!

Не успела возмутиться, как язык Ара настойчиво скользнул в мой рот, а руки оказались на ягодицах, и мысли исчезли, оставив прохладу прикосновений и растущее внизу живота напряжение. Мокрая ткань туники, послушная уверенным движениям, поднялась вверх.

Попыталась оттолкнуть Ара, из последних сил цепляясь за остатки благоразумия, вопящего, что со мной происходит что-то странное, но он истолковал мое движение по-своему. Я оказалась сверху на Аре, лежащем на мхе. Прохладное прикосновение чешуи к внутренней поверхности моих бедер совершенно дезориентировало. Ар не вызывал отторжения, однако и особого восторга тоже.

Приятно… но ведь он… ведь я…

Ладонь Ара надавила на затылок, удерживая, не позволяя сменить откровенную позу. Энериец был, безусловно, опытным мужчиной. Его прикосновения вызывали ответную дрожь.

А потом пришло смущение – неужели он не чувствует, что я удивлена, озадачена, но не более?

В какой-то момент, когда мою очередную попытку отодвинуться «забили» лаской, понимание, что белье только что лоскутками уплыло вслед за туникой, пришло с некоторым опозданием.

Тихий стон Ара… сейчас все случится. И меня это ничуть не смутило… энериец слишком хорош, чтобы отказывать себе в удовольствии.

Именно в этот момент меня вырвали из прохладных ласковых рук, швырнули в лицо белую тряпку, в которой я не сразу признала тунику, и, отправив ударом когтистого кулака поднявшегося энерийца в полет к стене пещеры, больно стиснули ледяными руками за плечи.

Обернулась и испуганно сжалась. Лир смотрел на меня совершенно безумным взглядом, пятна на черном лице бежали в совершенно сумасшедшем ритме. Инстинктивно прижала тунику к груди. «Спрут» тихо рыкнул, вырвал одежку, распорол когтями, набросил на меня и, схватив в охапку, вылетел из пещеры. Прикосновение к ледяной коже обжигало, казалось, рядом со мной не живое существо, а айсберг. Глыба, тянущая тепло, лишающая воли, не оставляющая сил на сопротивление.

Лир выпустил меня из рук лишь на платформе у дома, и то только для того, чтобы, развернув к себе лицом, цепко обхватить пальцами мой подбородок, вынуждая поднять голову, подтянуть к себе.

Ярко-синее море во взгляде, мгновенно сменившее облик иераклионца, немного привело меня в себя. Теперь я понимала, до какой степени ситуация с внезапной привлекательностью Ара выглядела странно!

Я практически накинулась на энерийца!

– Значит, всего лишь сестра Лилы, да? – Судя по плеску и полному злости голосу, Ар нас догнал и сейчас стоял аккурат за моей спиной.

– Твоих рук дело? – Лир, точно куклу, развернул меня лицом к энерийцу. Положил ладони на виски, вынудил посмотреть на русала.

– Что? Я?.. Я что? – Энериец нахмурился, придвинулся вплотную.

Я инстинктивно отступила и уперлась спиной в холодную грудь «спрута».

Ар тем временем прикрыл глаза, сосредоточился. В воздухе загорелись синие капельки. Покружив над моим лицом, они вернулись к хозяину. Завертелись у его головы, вспыхнули и погасли.

– Она мне за это ответит! Утоплю хвостатую! – прошипел Ар, разом утратив свою невероятную привлекательность.