Текст книги "Кто-то рядом"

Автор книги: Валентина Когут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 8

Следующие несколько дней Объект вела себя спокойно, не проявляя признаков своего присутствия. Лишь неуклонное увеличение мышечной массы свидетельствовало об ее постоянной активности. Постепенно форма тела приобретала более здоровый вид. За большими повреждениями тела, уже достаточно ясно различалась красивая женская фигура с идеальными пропорциями.

Спецназовцы же не знали чем себя занять. Непродолжительные словесные пикировки с профессором, короткие доклады вышестоящему начальству и наблюдение за смешными выходками Яшки в клетке вносили немного разнообразия их дежурства. Иногда они пытались смотреть телевизор, но в последние дни делали это очень редко. В какое-то время они поняли, что знают наизусть список всех программ, на всех основных каналах.

Но самое страшное – парни из группы «А» начали принимать живое участие в обсуждении жизни и судьбы героев различных реалити-шоу и сериалов. И ладно бы речь шла о людях на острове, которые должны были выживать там каким-то образом. Тут понятно, они были профи, и могли выкрикивать героям массу советов в экран телевизора. Но они опустились до различных гламурных шоу и ток-шоу, в которых народ без конца обсуждал, высосанные из пальца, проблемы. Парни, для которых жизнь в определенные периоды их работы делилась на две простые половины: черную и белую, правду и ложь, жизнь и смерть, вдруг поймали себя на мысли о том, что погружаясь в этот бесконечный водоворот каких-то непонятных тем и нерешенных проблем, они начинают терять связь с реальностью. Поэтому в один прекрасный день они решили смотреть исключительно спортивные и новостийные передачи. Ну, еще мультфильмы, что красноречиво говорило о степени их скуки.

Со временем, они начали страстно желать, чтобы Объект проявил себя, каким-нибудь неожиданным образом, тем самым дав им новый выброс адреналина, хорошую порцию удивления и попутно, тему для обсуждения.

Дмитрий сидел в кресле и неторопливо ел пирожок с вишней, который предусмотрительно купил док, в надежде еще раз спровоцировать Объект. Однако, результатов его идея не принесла. Но это не значит, что он потратил силы впустую, подумал Бартон, откусывая очередной кусок.

Заметив профессора, который ни с того ни с сего встал на четвереньки и начал ползать по полу, Дмитрий слегка обалдел.

– Док, отлично смотритесь в собачьей позе. Вам идет. Еще немного и лаять начнете, да и команды будете выполнять с первого раза, – улыбнулся Бартон. – Эй, парни, унылое однообразие нашей работы таки доконало и нашего профессора.

– Ваше веселье совершенно не уместно, Дмитрий Александрович, – кряхтя, отчитал майора Зайцев, заглядывая под диван. – Яков Борисович куда-то пропал.

– Кто пропал?!!

– Яшка. Не могу его найти.

– Надо же – Яков Борисович! Да, куда он денется? Спит где-нибудь, – лениво отмахнулся Бартон.

– Ваше отношение к данной ситуации в высшей степени возмутительно. А вдруг с ним что-нибудь случилось?!

– Я просто уверен, что с ним все в порядке, так как Макс до того его затискал, что ваш Яшка вряд ли захочет променять его на кого-то другого, а тем более убежать куда-нибудь. Он просто дрыхнет где-нибудь, наплевав на всех и на то, что о нем могут волноваться, – не отступал от своего Дмитрий.

Однако профессор не унимался, и продолжал свои поиски, бубня при этом что-то о спецназовцах, которые при малейшем намеке на угрозу безопасности людям, предпринимают все возможное, чтобы спасти их, а на такое славное существо, как Яков Борисович, им совершенно наплевать.

Дмитрий, слушая всю эту трескотню о нем и его людях, решил немного разнообразить нудный день, тем более что его парни готовы были уже умереть со скуки. Резко встав, он с самым, что ни на есть, серьезным видом произнес:

– Народ, у нас чрезвычайная ситуация. Пропал наш боевой товарищ, рядовой Яшка.

Трое мужчин тут же подчеркнуто внимательно посмотрели на Бартона.

– И какие будут указания, товарищ майор? – не моргнув глазом спросил Влад.

– Необходимо провести поисковую операцию и силами двух групп прочесать территорию зала.

– Есть, товарищ майор! – ответили бойцы, охотно подхватив задуманную Дмитрием идею.

– Славик и Влад, вы прочесываете правую сторону зала, Стас и я – левую. По предварительным данным, пропавший рядовой Яшка где-то уснул, и, скажем так, забыл вовремя выйти на связь, и теперь родственники обеспокоены его судьбой, – он выразительно скосил глаза в сторону профессора. – Наша задача обнаружить его местоположение, после чего обеспечить транспортировку и сопровождение на постоянное место базирования – в родную клетку.

– А дока тоже привлекаем к поискам? – спросил Стас.

– Нет. Друзей и родственников пропавшего необходимо отстранить от участия в поисковой операции. К тому же, неподготовленные гражданские могут поставить под угрозу выполнение задания. Все. Приступаем.

– Вас понял, товарищ майор, – ответил Стас и направился к профессору, чтобы вытащить того из-под стола и отвести подальше в сторону, чтобы не мешал.

– Я бы хотел принять участие в поисковой операции, – сопротивлялся Зайцев.

– Я так не думаю. Вы слышали приказ майора, – Стас неуклонно оттеснял его в угол зала, чтобы усадить на стул.

– Вы не только к животным относитесь бесчеловечно. Но еще и к людям! – выкрикивал профессор.

– Блестящее наблюдение, док. Рад, что вы, наконец, это поняли.

С этими словами Стас, почти аккуратно усадил выбившегося из сил ученого на стул.

Рассредоточившись по залу группа «А», согласно плану начала тщательный поиск хомяка. Осмотрев весь зал, парни по очереди начали докладывать, что поиск не дал результатов, и местопребывание Яшки по-прежнему остается неизвестным.

– Странно. И где он может быть? – задумчиво спросил Стас.

– Может, выбежал за дверь, когда кто-то из нас заходил или выходил? – предположил Славик.

– Да, вряд ли. Он же не бегает, как заяц на зеленый свет. Мы бы заметили, что он куда-то ползет.

– Давайте, осмотрим еще раз. Может он в диванах где-нибудь зарылся, – предложил Дмитрий, начиная беспокоиться.

– Он, наверное, где-нибудь задохнулся! – начал впадать в отчаяние профессор.

– Док, прекратите истерику. Ваш Яшка не настолько глуп, чтобы покончить жизнь самоубийством, – оборвал Дмитрий стенания ученого.

Повторные поиски также не принесли результатов. Мужчины уже не знали, что и думать, обеспокоенно оглядывая помещение. И в тот самый момент, когда док начал голосить от отчаяния, они его нашли.

Вернее увидели. Действительно, Яшка безмятежно спал. Однако, им и в голову не пришло искать его в том месте, в котором он находился.

Яшка не просто дрых. Он все-таки еще и бессовестно променял Макса, свернувшись клубочком на полу между ступней Объекта.

«А он теплый, – думала она, наблюдая за мирно посапывающим тельцем между своих стоп.

И, наконец, перестал меня бояться, – удовлетворенно отметила она.

Она категорически была против чувства страха. Она не признавала его ни в каком виде и крайне не любила людей, которые строили свои взаимоотношения именно на этом чувстве, упиваясь своей властью и гордясь тем, что их боятся. Таких людей она всей своей могучей натурой презирала и ни во что не ставила, так как, по ее глубокому убеждению, заставить людей бояться, угрожая и запугивая, мог любой дурак. А вот добиться авторитета нормальным человеческим отношением мог далеко не каждый. Поэтому, она была весьма невысокого мнения о людях, которые считали чувство страха главным методом воздействия на окружающих…

… Наверное, зря я это затеяла, – подумала она, наблюдая, как жители Анталары выплывали из своих домов, чтобы посмотреть на нее.

Она впервые решилась войти в поселение и пройтись по центральной его части, с целью посмотреть, что да как. Она не ожидала, что Анталы будут так явно ею интересоваться, хотя немного и предвидела, что слегка выделяется на окружающем фоне.

Но она даже на половину не представляла, насколько сильно она выделялась среди эфирных жителей Анталары. Она шла по центрально улице уверенной и изящной походкой, с высоко поднятой головой и широко расправленными плечами. Длинные и густые волосы, темно-каштанового цвета, струились вдоль тела и развивались в такт ее ходьбе. Золотые наколки красиво переливались на солнце по всему ее телу, придавая ей немного царственный и величественный образ. Стройная и хорошо прокаченная фигура излучала силу и мощь. В карих глазах светилась решительность и целеустремленность, что сильно выделялось среди пустых и безразличных взглядов местных жителей.

Но, не смотря на их кажущееся равнодушие, она явственно ощущала с их стороны настороженность и страх.

Так, ребятки, расслабьтесь, – подумала она. – До тех пор пока вы не трогаете меня, до тех пор я абсолютно безвредна для вас. – Пыталась она донести до них свою мысль.

Говорить вслух смысла не было, так как у них все равно не было ушей, чтобы ее услышать, поэтому она говорила телепатически, как делали все в этом мире. Кроме того, она заметила, что когда она пыталась издать какой-то звук, у нее ничего не выходило. Она не особо этим огорчилась, предположив, что из-за долгого молчания связки могли немного атрофироваться. Да и не нужен здесь голос, а всего лишь сила мысли.

Насколько она могла судить по реакции жителей на свое предупреждение, сила ее мысли была чересчур ударной, так как полупрозрачные тела буквально кинулись в рассыпную после ее телепатического предупреждения.

Так она и шагала, не обращая внимания на ажиотаж, который произвела своим появлением и на жреца, который внимательно за ней наблюдал, стоя в стороне. Вновьприбывшая дала понять, что она не опасна, но он отчетливо ощущал своего рода невидимый барьер вокруг нее, который она сама выстроила вокруг себя, чтобы не подпускать к себе никого. Она приветливо улыбалась всем, но за улыбкой пряталась готовность к жестокому бою, если возникнет угроза ее безопасности. Исходившая от нее энергетическая сила и мощь не двусмысленно говорили о ее безжалостности и беспощадности в случае возникновения опасности в отношении ее.

Все это вместе означало одно – она все еще не потеряла память. Она все еще сохраняла способность думать и ее сознание, определенно, оставалось при ней.

Для них это означало, что Вновьприбывшая по-прежнему не может поддаваться их контролю и влиянию. Она продолжала быть свободной и независимой, не оставляя им шансов на управление ею.

Да что с ней не так? – думал жрец. – Почему она не такая, как другие?

У них никогда не возникало сложностей с прибывающими новичками. Они все оставляли свое тело, у всех быстро стиралась память и вскоре жрецы могли распоряжаться ими на свое усмотрение, не встречая никакого сопротивления с их стороны. Так было всегда. Но только не с ней.

Откуда в ней такая чудовищная сила духа и воли? – недоумевал жрец, провожая взглядом великолепное, загорелое тело Вновьприбывшей, от которой шарахались местные Анталы.

Вам нужно было дважды подумать, прежде чем похищать меня в свой мир, – злорадно думала она, наблюдая за пораженными взглядами Анталов.

На сегодня хватит, – сказала она себе и решительным шагом направилась в свой дом.

Нужно подумать, как расположить к себе местных жителей, чтобы узнать путь из этого мира. Главное, чтобы они ее не боялись и тогда все получится…

Поэтому она была очень рада тому, что маленькое существо, наконец, привыкло к ней и перестало испытывать ужас, каждый раз, когда она возвращалась к людям. Заметив, что зверек проявляет к ней интерес, она ослабила свою защиту, чтобы он мог подойти поближе, не предполагая, что пушистый кроха захочет познакомиться с ней настолько близко».

– Рядовой Яшка, вы считаете, что это нормально, с таким пренебрежением относится к старшему по званию и так откровенно предавать своих товарищей? – с наигранной грозностью произнес Дмитрий.

Но хомяк продолжал сопеть и даже ухом не повел на сердитый вопрос майора.

– Ну, это уже наглость, тебе так не кажется, Дим? – спросил Влад.

– Черта с два он еще раз получит кусочек мягкой булочки из моих рук, – свирепо сказал Дмитрий.

– Макса удар хватит, когда узнает, что этот паршивец перебежал во вражеский лагерь, – произнес Славик.

Подошедший профессор пытался понять, как такое вообще могло произойти. Яшка, можно сказать, старался не приближаться к Объекту на пушечный выстрел.

– Док, я надеюсь, ваши родственные узы не помешают вам, как следует допросить Яшку после его возвращения, как вы обычно это делаете с нами? Ведь из всех нас, он единственный, кто был в непосредственной близости от Объекта, – с напускной серьезностью спросил Бартон, загнав профессора в тупик.

Зайцев так и не научился отличать, когда спецназовцы шутили, а когда говорили серьезно, поэтому сейчас не совсем понимал что нужно ответить.

– Я… ээ… мм… думаю, что уделю этому моменту какое-то время. Как минимум исследую его шерстку в тех местах, где он соприкасался с Объектом, – растерянно ответил ученый.

– Не миндальничайте с ним, док. Допрос должен проходить с полным пристрастием. Электроды к голове. Яркий свет, – приказал Дмитрий и улыбнулся, не сдержавшись при виде озадаченного лица ученого, после чего тот облегченно вздохнул.

– Ну и шутки у вас, Дмитрий Александрович! – упрекнул он Бартона.

– А вообще, удивительно! Он ведь ее боялся, как голый дождя и вечно смотрел на нее, как немец из окопа, – изумлялся Стас.

– Еще одно потрясающее наблюдение – она его к себе подпустила, – радовался профессор.

– Нам, я так понимаю, такое счастье не светит, – сказал Дмитрий.

– Ну, тебе-то как раз, наверное, и светит, – ухмыляясь, сказал Влад, намекая на неравнодушное отношение Объекта к Дмитрию.

– Мне почему-то кажется, что если по какой-то причине, я вдруг захочу вот так же улечься возле ее ног, то она меня все так же нежно шурша, скрутит в бараний рог, – хмуро пробурчал Бартон.

– Может, проверим? – предложил ехидно Славик.

– Вот уж нет. Вон на Яшке экспериментируйте. Он у нас крутой парень.

– А вдруг он мертв? – предположил оптимистичный Влад.

– Бог с вами, Владислав Сергеевич! Она нас-то помиловала, а уж невинное животное и тем более не должна была обидеть, – вскинулся профессор, встревожено разглядывая хомяка, стоя возле периметра.

– Но может все-таки проверить спит он или уже мертвый лежит? – поддержал идею Влада Стас.

– Оголодает и сам прибежит, – отмахнулся Дмитрий, обидевшись на хомяка за то, что тот так подло себя повел.

Развернувшись, Бартон пошел к дивану и плюхнулся на него с твердым намерением отвлечься от Объекта и от всего того, что с ним было связано. Он крайне устал от постоянного морального напряжения и бесконечного ожидания чего-то. А когда это что-то наступало, он желал, чтобы этого никогда не происходило, настолько это выбивало из колеи. История с Яшкой хоть и была мелочью, но ощутимо била по его самолюбию. Этому халявщику, значит, можно к ней приближаться, а им, кто уже второй месяц с ней бок о бок – нельзя.

Ну, что за несправедливость? – думал он, беря в руки пульт от огромного экрана, висевшего не стене, который Игорь совсем недавно настроил на прием более-менее «нормальных» телеканалов, чтобы напарники могли себя чем-то отвлечь. Дмитрий включил спортивный канал.

– Ну и черт с тобой! Развлекайтесь с Яшкой, – недовольно бубнел он, садясь поудобнее на диване и прибавив звук на телевизоре, по которому шли соревнования по футболу. Действие было в самом разгаре, и Дмитрий даже поддался вперед, внимательно следя за игрой. И в этот самый момент, перед самым финалом, телевизор, как назло, отключился.

– Ну, что за…? – раздосадовано воскликнул Дмитрий, проглотив вторую часть ругательства из уважения к почтенному ученому.

– Давай, проверю, может свет отключили, – предложил Влад, видя, как расстроился Дмитрий. – Да, нет. Со светом все в порядке, – добавил он, после нажатия включателя, который зажигал светильники на стенах.

– Сейчас посмотрю, может провод отошел, – сказал Дмитрий, направляясь к большому экрану и заглядывая с тыльной стороны. – И здесь все в норме. Слав, ты ближе к пульту, нажми, проверим. Я пошевелил провода, может, отошли где-то.

Славик с особой важностью подошел к просьбе напарника – взял пульт, принял боевую позу, как будто тщательно целиться и потом нажал на кнопку. Экран засветился, и голос спортивного комментатора заполнил комнату.

– Отлично! – удовлетворенно сказал Дмитрий, направляясь к своему дивану. Как только он сел, экран телевизора опять погас.

Дмитрий со Славиком проделали еще раз те же самые манипуляции с проводами и пультом. Телевизор снова заработал. Диктор громогласно объявил текущий счет.

Дмитрий опять занял свое место на диване. Экран снова отключился.

– Да, ты должно быть шутишь?! – не верил он своим глазам.

– Техника тебя сегодня не любит, – посмеивался Стас.

– А у меня такое подозрение, что меня сегодня не любит кое-кто другой, – хищно прищурившись, сказал Дмитрий, выразительно глядя в сторону Объекта.

– Ты думаешь это ее рук дело? – заинтересовался Влад.

– Ну, давай подумаем. Свет есть, провода в полном порядке – я проверил дважды. Отойти они не могли, прикручены намертво. Но, при этом, телевизор выключается. У меня напрашивается только один вывод, – многозначительно заключил Дмитрий, недобро взирая на Объект.

– Давайте, проверим вашу теорию, – воодушевленно включился в разговор профессор. – Включите телевизор еще раз.

Дмитрий так и сделал. Результат не заставил себя ждать – экран погас через минуту. Включил еще раз – то же самое. Так повторялось семь раз, пока у Дмитрия не кончилось терпение.

– Значит так, девочка, – рявкнул он, резко вскакивая со своего места и направляясь к Объекту. – Ты стоишь здесь, и я тебе не мешаю. А вот я сижу вон там, смотрю телевизор, и ты тоже мне не мешаешь. Все понятно?! – Весьма резко произнес Дмитрий.

В ответ была тишина. Бартон зло буравил ее взглядом, пытаясь унять зуд в кулаках, чтобы как следует не наподдать ей за пропущенное соревнование. Не дождавшись хоть какой-то реакции, он вернулся на свое место и потянулся за пультом. Тот на глазах начал двигаться в сторону от него.

Все присутствующие потрясенно смотрели на происходящее. Впервые они увидели способность объекта перемещать предметы, не нарушая при этом их целостность. Ведь последние их воспоминания были о том, как нечеловеческая сила с размаху швырнула Бартона через зал о стену, а перед этим просто чуть его не раздавила.

– Господи! Она отбирает у вас пульт! – зачаровано прошептал профессор, который видел проявление способностей объекта впервые.

Дмитрий, придя в себя от такой наглости, решил не сдаваться и снова потянулся за пультом, который опять уползал от него. Он сделал резкий рывок, чтобы поймать его, но не тут-то было. Пульт молниеносно оказался у ног Объекта, рядом со спящим Яшкой.

Бартон оцепенел. Медленно до него доходило то, что до пульта ему не добраться. Осознание этого факта здорово сказалось на его инстинкте самосохранения.

– Ну, все! С меня хватит! Ты отдашь мне этот чертов пульт! – рявкнул он.

И затем последовали события, которых никто не ожидал. Никто, кроме самого Дмитрия.

Он решительно подошел к периметру, одним резким движением сдвинул столбики и в два шага оказался нос к носу с Объектом. Не в трех метрах. А в тридцати сантиметрах. И весьма членораздельно произнес:

– Ты хочешь стоять здесь, а я хочу смотреть телевизор. Нам придется как-то договориться, детка, – очень твердо, с нажимом, проговаривая каждое слово, сказал Дмитрий тоном, который не допускал никаких переговоров.

От такого поворота событий опешили все. Включая и сам Объект.

«А вот это я как-то не планировала, – Изумленно смотрела она на Разноцветного, стоявшего так близко от нее.

Она всегда могла спрогнозировать ту или иную ситуацию наперед, поэтому мир для нее всегда был более-менее предсказуем. Но поведение Разноцветного буквально ошеломило ее своей неожиданностью, с одной стороны, и смелостью, с другой.

Он стоял перед ней такой высокий, широкоплечий, уверенный и бесстрашный, намереваясь получить то, что хочет, переливаясь всеми цветами, которые слегка потемнели от его настроения.

« Дес рангила, рангила, дес мера рангила», – опять заныло в мозгу.

Она чувствовала, что он не уступит. Собственно, насколько она могла видеть его намерения, весь сыр бор был именно из-за того, что в этот раз он не хотел, чтобы все было, как она хочет. Он устал, что все вертится вокруг нее и зависит только от нее. Поэтому для него крайне важно было одержать эту маленькую победу в этой истории с телевизором.

Ну что ж. Я, как мудрая женщина, уступлю тебе, – раздумывала она. Ей это было совсем не сложно, а для него очень важно.

Вот только был один нюанс – если позволить ему в этот раз, то он обязательно этим воспользуется и в другой. А вот это ей было совсем ни к чему. Второй раз она точно не позволит попасть ему за периметр.

И как быть? – спросила она себя, пытаясь найти решение, которое удовлетворило бы их обоих».

– Я забираю пульт, – сказал Дмитрий тоном, которому никто никогда не смел перечить. – И Яшку. – Добавил он, осторожно вынимая сонный комочек у нее между стоп.

– И я настоятельно не рекомендую тебе отбирать пульт или выключать телевизор еще раз!

Он повернулся, чтобы уйти, но леденящий душу скрежет на ее голове заставил его остановиться.

– «Тише», – медленно проскрежетало из недр ее головного убора.

Бартон почувствовал, как душа уходит в пятки. Он никак не мог привыкнуть этому жуткому звуку и знанию того, что там что-то живет и разговаривает. Но, не смотря на это, он все-таки понял, что речь идет о телевизоре. Она просила сделать потише.

– «Тише», – повторился звук.

– Я понял. Будет тебе тише, – буркнул Дмитрий, сменив гнев на милость. После чего постарался как можно быстрее убраться за пределы периметра, вернув все столбики в первоначальное положение.

Его парни с круглыми глазами ожидали его на выходе.

– Я так понимаю, твоя жизнь совсем стала скучна и однообразна, да, Дим? – хмуро спросил Влад.

– Давно не умывался собственной кровью? – также не смолчал Славик.

– Все нормально, – ответил Дмитрий.

– Угу. Надолго ли? – поддел Стас.

Дмитрий подошел к доку и передал ему Яшку. И как только он выпустил хомяка из рук, его резко подхватило, подняло в воздух и со всей силы припечатало спиной в диван, выбив весь воздух из легких. Из горла вырвался хрип, как будто его придавило катком.

Ему не нужно было объяснять, что это значит. Он даже не удивился. Он и так догадывался, что Объект вряд ли спустит ему с рук такую выходку. Расправа была лишь вопросом времени. Его точно не собирались убивать, но дали четко понять, что все его подобные поступки будут иметь весьма чувствительные последствия. Через несколько секунд хватка ослабла, и он смог нормально дышать.

– Док, а вы заметили, что она позаботилась о вашем лохматом предателе? – ухмыляясь, прохрипел Дмитрий, пытаясь занять непринужденную позу на диване. – Бегом записывайте, а то забудете, – поддел он профессора. – Это же еще одно уникальное наблюдение, – не унимался Бартон, держась за грудь и пытаясь восстановить дыхание.

Профессор Зайцев потрясенно наблюдал за происходящим. Этот мужчина хоть чего-нибудь боится в этой жизни? Его мужество, граничащее с дерзостью, вызывало невольное восхищение. И хоть профессор частенько вступал в шутливые перепалки с майором, это не мешало ему относиться к Бартону со всем уважением. Ведь именно благодаря этому человеку, с его задиристым характером, Зайцев имел возможность находиться так близко с Объектом и получать удивительные данные, делая потрясающие открытия.

А у Дмитрия, тем временем, настроение определенно пошло в гору. Он сам не ожидал, что будет так доволен собой. Его прямо распирало от гордости за себя, несмотря на ощутимую встряску.

– Ты смотри! Радуется, как цыган после сыворотки, – сказал Стас.

– Вы определенно подружитесь, – ухмыльнулся Славик, глядя на Дмитрия, который все еще сидел в полусогнутом положении с мальчишеской улыбкой на лице.

– А все-таки ты крут, Дим, – восхищенно произнес Влад, похлопав Дмитрия по плечу, от чего тот поморщился. – Жалко у нее еще нет нормального лица, а то я бы с удовольствием посмотрел на его выражение, когда ты зарулил к ней, – посмеивался он.

– Дмитрий Александрович, я не могу обойти вниманием тот факт, что это было крайне безрассудно с вашей стороны. Но выше всяких похвал, – сделал неожиданно комплимент профессор, от чего Дмитрий еще больше расплылся в кривоватой ухмылке.

– А день обещает быть интересным, раз док снизошел до похвалы, – довольно улыбаясь, сказал Дмитрий.

Окончательно придя в себя, они наперебой стали обсуждать произошедшее, громко смеясь, и подтрунивая друг над другом. День теперь отнюдь не казался скучным. Напротив, сегодня было что обсудить.

– Господа, а вы заметили, что наша барышня сегодня проявила человеческие черты характера? – восторгался профессор.

– Это какие же? – спросил Дмитрий с кривой гримасой, все еще морщась от боли.

– Ну как же? Во-первых, открытость по отношению к Якову, – пустился в рассуждения профессор.

– Во-вторых, она надрала тебе задницу, – встрял Влад. – Я бы тоже так сделал.

– Вовсе нет, Владислав Сергеевич. Во-вторых – это настойчивость, с которой она отбирала пульт у Дмитрия Александровича.

– Вот, значит, как это называется – настойчивость, – протянул Дмитрий. – А я думал чистой воды эгоизм.

– Да, будет вам. Наша девочка не такая. Она, между прочим, проявила по отношению к вам несказанную снисходительность после того как вы откровенно грубили ей в лицо. Что лишний раз доказывает, что ей совсем не чужды человеческие эмоции.

– Ладно, а как вы тогда назовете тот факт, что она впечатала меня в диван?

– Твердость характера, – не задумываясь, ответил Зайцев.

– Твердость характера? – недоверчиво переспросил Дмитрий.

– Именно, – убежденно подтвердил ученый. – А еще огромная лояльность по отношению к нам.

– Лояльность? По-вашему то, что меня чуть не размазали по стене и почти сломали ребра – это лояльность?

– Эээ… Да.

– Так, мужики, я понял. После смены я иду в библиотеку и беру толковый словарь русского языка. У меня явно проблемы с интерпретацией человеческих мотивов и поступков.

– Да, непременно сходите, Дмитрий Александрович. Также, осмелюсь обратить ваше внимание на то, что в комнате не чувствуется флюидов угрозы и жестокости, что наводит нас на мысль о ее благих намерениях.

– Ага, – скептически ответил Дмитрий, растирая ушибленный локоть.

– А то, что она сейчас сверлит мой затылок взглядом, как немец из окопа, это тоже считается благими намерениями? – как бы невзначай спросил Стас.

– Ммм… ну она же не пытается нас убить. Значит, намерения у нее благие, – сделал умозаключение Зайцев.

Дмитрий красноречиво фыркнул:

– С такими темпами она скоро станет нашим лучшим другом.

Док с любопытством взглянул на несговорчивого майора.

– И все же, Дмитрий Александрович, вы не можете отрицать тот факт, что она весьма корректно, но в тоже время красноречиво дала нам понять, что лучше не стоит пересекать обозначенную ею границу.

Дмитрий был вынужден уступить.

– Согласен. Но и я тоже заставил ее вспотеть, – улыбаясь во весь рот, сказал Бартон.

И это было главным событием дня. Мужчины как обычно предпочли забыть пару неприятных моментов в этой истории и обсуждали лишь то, как Бартон «совершил внезапное проникновение в стан врага» и невредимым выбрался обратно. Упиваясь собственной значимостью, они обсуждали это происшествие опять и опять, и каждый раз опасность грозившая Бартону становилась все больше, а действия майора все более решительными и невероятно смелыми.

«Все в этой жизни меняется, но только не природа мужчин, – подумала она, слушая, как мужчины, словно школьники, обсуждают маленькую победу над ней.

Как это по-мужски – во что бы то ни стало одержать верх. Она даже глаза закатила от того «детского сада», который происходил рядом с ней.

Но в глубине души, она была невероятно довольна, что Разноцветный смог настоять на своем и добиться того, чего хотел. Он смог сказать ей «Нет» и ей это очень нравилось.

По своей натуре она была очень своевольной и непокорной, привыкшей, чтобы все в этом мире было, так как ей нужно, подчиняя себе людей и саму жизнь. Она уже привыкла к тому, что по силе воли и духу она гораздо превосходит многих мужчин, поэтому смирилась с тем, что она всегда невольно будет лидером. Это часто приводило к тому, что мужчины рядом с ней чувствовали себя неполноценно и не комфортно, рискуя превратиться в подкаблучников, настолько она подавляла их своей независимостью и самостоятельностью.

И на ее пути еще не встречался человек, который мог бы сказать ей «Нет». До сегодняшнего дня. Это и бесило и восхищало одновременно. Бесило, потому что на этот раз вышло не так, как ей хотелось. А восхищало тем, что появился человек, который смог устоять перед ее натиском, не прогнулся под ее своеволием и, кроме того, настоял на своем. Все вместе это для нее складывалось в одно единственное слово, перед которым она благоговейно трепетала – Характер! Она безумно уважала людей, у которых был характер, у которых было свое мнение и они могли его держать до конца.

У Разноцветного был характер! И стало ясно, что ей придется с ним считаться. И это будоражило, так как очевидно, что ей никогда не удастся спрогнозировать его поведение, так как до этого она не встречала ничего подобного. А значит, их сосуществование обещает быть интересным и полным сюрпризов.

Разноцветный, тем временем, весь сиял как огромный бриллиант, довольный тем, что показал, кто в доме хозяин.

Бриллианты! – спохватилась она впервые за время пребывания здесь …

… Интересно, сколько я прошла? – подумала она, растянувшись на траве, чтобы перевести дух. Она впервые забралась так далеко от своего жилища.

Если прикинуть, то по человеческим меркам я прошла не меньше десяти километров, – производила она расчет в уме. – Неплохо.

Это было приличное расстояние, и она изрядно подустала.

– Эй, народ, хватит меня бояться! – сказала она лесным существам, которые выглядывали из-за листвы.

В шутку, про себя, она называла их Леснявками, за их забавный и милый вид. Леснявки были эфирными духами леса, как Анталы были эфирными духами людей. Она уже разобралась, что попала не на другую планету, а в параллельный мир, который являлся зеркальным отражением человеческого. Здесь была вся та же земля и природа, но только здесь жили духи людей, растений и животных, тогда как в земном мире жили их физические оболочки.

Основным занятием Анталов являлось взаимодействие с земными оболочками и влияние на их судьбы. Именно поэтому среди людей часто можно услышать истории, как интуиция или предчувствие подсказали им, что делать или не делать. Или как необъяснимая случайность помогла избежать смерти от несчастного случая или привела к радостным событиям. Находясь в лесу люди часто говорят, что если постоять у того или иного дерева, то становиться легче. На старых фотографиях иногда можно было видеть полупрозрачный силуэт или лицо с рядом стоящим реальным человеком.