Текст книги "Чужие миражи"

Автор книги: Валентин Холмогоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

02

– «Спрайт-1», вхожу в зону маневра, – сказал я, направляя истребитель в сторону неторопливо плывущей навстречу платформы, – ты в порядке?

– «Спрайт-лидер», первый заход с два-восемь-шесть. – Послышался в наушниках знакомый голос Клары, – прикрывай. Средняя дистанция, постарайся не отрываться.

Я усмехнулся. Задача была относительно несложной: на сей раз установленные на платформах орудия будут поливать нас огнем – разумеется, в учебном режиме, слабые энергоимпульсы не могли уничтожить наши корабли, но зато были вполне способны вывести из строя чувствительную электронику «иглы». Клара являлась лидером – она должна была провести машину через все смонтированные на поверхности платформы ворота, в то время как в мою задачу входило держаться позади, отвлекать огонь орудийных башен на себя и по возможности уничтожать огневые точки «противника». Потом мы поменяемся ролями. Ничего, справимся.

– Сообщи, когда будешь готов.

– Окей.

Платформа, тусклое зеленоватое свечение радара, белое сияние реактивной струи идущего чуть впереди истребителя Клары. Изображение становится резким, контрастным, нереальным, детали утрачивают яркость. Раз. Вокруг – игра, нелепая картинка, порожденная компьютером, идиотская фантазия бестолковых программистов. Я не могу быть частью игры. Я – не в ней. Она – не во мне. Два. Проснуться. Пробудиться. Я – живой человек. Я не в кабине истребителя, я сижу перед своей персоналкой в вычислительном центре, отдавая команды движениями моего тела через вмонтированные в виртуальный костюм детекторы на дип-карту Маши и дальше – в сеть. В ровный гул двигателей вплетается новый звук: где-то рядом работает кондиционер, слышны шаги в коридоре за спиной, Дима стреляет сигарету у Алексея Анатольевича… Три.

Закрываю и открываю глаза. Чернота, грубоватый рисунок маячащего передо мной истребителя, податливые клавиши под пальцами. На радаре шесть зеленых точек – за нами идут еще три пары таких же кораблей, готовых в любую минуту войти в учебный сектор. Что же, приступим.

– Начали. – Скомандовал я.

Клара без предупреждения разворачивает истребитель на крыло и стремительно падает в сторону кровожадно поджидающей нас внизу прямоугольной плоскости. Не ожидая этого маневра я чуть замешкался, повторяя ее траекторию.

– Дистанция!

– Вижу.

Орудия ожили в тот момент, когда мы приблизились к платформе на расстояние километра. Ядовито-зеленые трассы энергоимпульсов замелькали вокруг, стараясь ужалить истребитель Клары, я принялся лихорадочно работать пальцами, стремительно уходя с линии огня и огрызаясь короткими очередями. Влево, вперед, разворот, пробел – первая башня рассыпается всполохом желтого пламени; вправо, еще вправо, штопор, вниз, пробел, влево – вторая башня замолкает, выбрасывая в пространство блеклый шлейф раскаленного воздуха. Теперь огонь последнего, третьего орудия сосредоточился на мне и скучать стало некогда. Управляемая компьютером импульсная пушка явно работала на поражение и мне приходилось вертеться в пространстве, швыряя корабль из стороны в сторону, дабы не угодить под струю испускаемого ею зеленого пламени – прицелиться толком никак не удавалось. Краем глаза я заметил, что машина Клары беспрепятственно преодолела две пары ворот и теперь стремительно приближается к краю платформы. Молодец девчонка, хорошо идет. Убедившись, что она успешно миновала прикрывающую последние ворота пушку, я метнулся следом. Платформа, вращаясь, приближалась с головокружительной быстротой. У меня будет секунда, не более. Надо успеть.

Пальцы до синевы вдавили две клавиши одновременно – истребитель качнуло влево и рывком потянуло вверх, однако я все же нажал «Shift» в тот момент, когда поверхность платформы, накренившись, заскользила прочь. Вовремя. Выпущенная мною протонная торпеда разнесла последнюю башню на миллионы мелких осколков, мерцая, лениво гаснущих в темноте.

– Неплохо. – Кратко прокомментировала Клара. – Ты ведешь.

Я резко развернул машину так, что плоскость следующей платформы оказалась точно подо мной и включил турбины на форсаж. Двигатели взревели, словно стадо раненых слонов, костюм исправно передал моему телу ощущающуюся в кабине вибрацию.

– Динамики спалишь, – иронично сказал кто-то за моей спиной, – убавь громкость.

– Отвали, – буркнул я, утопив до предела «Tab» и «Ctrl»… Не отвлекаться…

В меня начали стрелять практически сразу. Клара проспала первый залп и мне пришлось метнуться в сторону, пропуская мимо две пылающие дорожки энергоразрядов, в результате чего я едва не врезался в ажурную металлическую стойку первых ворот. Я ответил беглым огнем, но метившая в меня башня уже лопнула огненным облаком – подоспевшая сзади Клара старательно наверстывала упущенное. Костюм неожиданно дрогнул и меня чуть встряхнуло: похоже, мой истребитель налетел на один из беспорядочно кувыркающихся вокруг обломков. Ерунда.

Ворота. Вправо – влево – вправо. Еще одно орудие. Мы с Кларой попали в него практически одновременно: башня, ослепительно сверкнув, разлетелась праздничным фейерверком, растаяв без следа в безвоздушном пространстве.

– Жив? – Поинтересовалась Клара, когда я снова подтянул свою «иглу» на ближнюю дистанцию к ее истребителю.

– Местами.

– Если почувствуешь неполадки, возвращайся на базу. Не хватало еще вызывать спасателей, чтобы вытаскивать тебя из полудохлого корабля.

Так вот, значит, как они эвакуируют потерпевших аварию игроков, запертых в лишенном подвижности истребителе с ограниченным запасом воздуха на борту. Дайверы. Следовало бы догадаться: смерть от удушья, даже в Глубине – не самое приятное из возможных ощущений.

– Я веду. Не отставай. – Скомандовала она.

Ее машина, тускло блеснув плоскостями, завалилась на бок и нырнула под поток устремившихся навстречу потоков энергии. Я поймал в перекрестье прицела одну из двух сбивчиво палящих по нам орудийных башен и выстрелил, башня полыхнула, исчезая в клубящемся огненном облаке. Выполнив короткую «бочку», я развернул истребитель и, ускользнув от встречного огня, начал заход по дуге на второе орудие. Вырвавшееся откуда-то из-за границ видимого мною игрового поля пламя, испускаемое бортовыми пушками моей «иглы», легло рядом с башней, зацепив ее, но не уничтожив. В следующий миг еще один энергоимпульс воткнулся в боковую стойку ворот, к которым приближалась машина Клары. Посыпались искры, сверкнуло, и ворота стали медленно складываться, будто карточный домик, теряя детали металлического каркаса. Клара рванула вверх, едва не попав под разряд провожавшего ее огнем орудия, и, заложив крутой вираж, исчезла из моего поля зрения.

– Смотри, куда стреляешь, дебил! – Заорала она в микрофон, сопровождая эту тираду потоками отборной брани.

– Это не я, Клара, – Мрачно отозвался я, разворачивая «иглу» прочь от прекратившей огонь платформы.

– А кто? Санта-Клаус?

– У нас гости. Посмотри на радар.

На тускло светящемся диске, помимо стремительно рассыпавшихся в стороны зеленых огоньков, обозначавших местоположение кораблей нашей группы, зловеще горели восемь ярко-красных точек. Один из изумрудных огней неожиданно вспыхнул и погас.

– Томми сбит! – Словно в подтверждение моих мыслей прозвучал в наушниках чей-то встревоженный голос.

– Твою мать… – Сквозь зубы выругалась Клара и переключилась на общий канал.

– Внимание всем! Отходим к базе. Быстро!

Что же, разумно. У нас на руках пять неопытных пилотов, которые вряд ли смогут оказать превосходящему их числом противнику достойное сопротивление. Близ станции они по крайней мере будут под прикрытием стационарных батарей ближнего боя и силового щита, что хоть немного уравняет шансы. Вот только успеют ли?

– Влад, отвлекаем их на себя. Справишься? – Это уже локальный канал.

– Попробую. – Отозвался я и, щелкнув несколькими клавишами, наложил на показания радара координатную сетку. – Трое на один-шесть-один. Ты ведешь, я в хвосте.

– Порядок.

Космос пестрел перед моим взглядом миллиардами крошечных серебристых звезд, казалось, что мы стоим на месте и стремительное движение наших кораблей выдавало лишь то, что три алые цели, отображающиеся сейчас на радаре, быстро и неумолимо приближались. Поскольку я развернул картинку во весь экран, поле моего обзора было весьма ограничено, в чем я еще раз убедился, немного повертев головой. Заметить противника я, пожалуй, смог бы, только когда он приблизится ко мне вплотную – я попросту не сумею различить вражеские истребители на фоне такого количества далеких светил. Лучшей маскировки придумать, наверное, невозможно. Потянувшись к клавиатуре, я нажал «F6», отключая интерком.

– Маша, убери детализацию. – Приказал я.

– Выполнено.

Звезды исчезли. Вместо них осталось лишь пустое черное пространство, возле границы которого по-прежнему мерцало призрачное кольцо радара. Наконец где-то вдалеке блеснула маленькая белая точка. Вторая. Третья. Ну-ка…

Нажав «F3», я изменил привычный крестик прицела на две прямоугольные скобки, навел их на едва различимые в непроглядной черноте искорки и надавил «Enter». Компьютер пискнул и передо мной появилось изображение трех кораблей противника, сопровождающееся их краткими техническими характеристиками и цифровым счетчиком, отсчитывающим стремительно сокращающееся между нами расстояние. «Esc». Мгновение поразмыслив, я снова включил внешнюю связь.

– Клара, два штурмовика класса «демон» по бокам и истребитель типа «тайфун» в центре. Дистанция полторы тысячи километров. Штурмовики я беру на себя, истребителем займешься ты. Я зайду с фланга.

– Черт, откуда…

– Позже. – Оборвал ее я и рванул истребитель вправо. Картинка плавно поплыла в сторону.

Время стерлось. Оно перестало существовать, сконцентрировавшись в черной пустоте окружающего меня пространства и бесследно растворившись в нем.

Здесь не было ни сторон света, ни расстояний – только великое ничто, простирающееся в бесконечность. Ориентироваться я мог лишь по положению собственного тела, напряженно выпрямившегося в кресле, приняв за «верх» часть игрового поля, расположенного над моей головой.

Первый «демон», видимо, успел разгадать мой маневр. Покинув строй, он взмыл ввысь и попытался спикировать на мой истребитель, поливая свою цель непрерывными потоками огня.

Не вышло.

Уклонившись с линии его атаки, я в свою очередь совершил мертвую петлю и зашел ему в хвост. «Демон» – неповоротливая машина, предназначенная для нападения на космические станции и крупные корабли, именно поэтому для очередного изменения траектории ему потребовалось несколько секунд.

Которые и решили исход схватки.

Угловатый, грубый рисунок, маячивший в перекрестье моего прицела, рассыпался миллионами уносящихся в стороны желтовато-белых точек. Я мельком взглянул на радар. Худшие мои опасения подтвердились: мы потеряли еще две машины.

С последним противником мы с Кларой расправились вместе. В попытке спасти свою жизнь пилот второго штурмовика бросил свою машину в штопор, уходя из моего поля зрения, но тут же попал под прицел истребителя Клары. В тот миг, когда выплевываемые ее пушками ярко-зеленые лучи оторвали «демону» один из двигательных понтонов, я накрыл беспорядочно кувыркающийся корабль синхронным залпом из обоих бортовых орудий.

– Возвращаемся к базе, – отрывисто скомандовала Клара и я покорно развернул свою «иглу», ориентируясь по показаниям радара.

Вот так вот и проходят захватывающие космические сражения. Грубая, примитивная графика, условные звезды-пикселы на залитом черным экране, напряжение на кончиках пальцев, надавливающих тихо щелкающие клавиши… Неужели для этого потребовался длительный, кропотливый труд сотен и тысяч людей, создававших трехмерные модели космических кораблей, рисовавших миры, звезды, планеты, выдумывавших дожди и облака, ветер и солнце, любовь и ненависть? Труд, перечеркнутый одним движением ресниц, одной быстрой, как молния, мыслью. Это игра. Я – не в ней. Она – не во мне.

Не хочу.

Просто не хочу. Пальцы сами тянутся к клавиатуре, замирают на мгновение и решительно ложатся на гладкий, теплый от недавних прикосновений пластик.

Deep. Ввод.

Сознание взрывается изнутри ослепительным вихрем миллиардов оттенков и цветов, которым люди еще не придумали название. Калейдоскоп красок подхватывает меня, словно снежинку на ветру, швыряя в бездонную пропасть, в пропасть, где нам не суждено разбиться.

Космос вновь вспыхивает перед моим взглядом серебристой звездной россыпью. Я сжимаю рукой штурвал, свободная ладонь расслаблено лежит на рычаге тяги, приборная панель таинственно светится в темноте кабины призрачным зеленоватым сиянием.

Это изумрудное свечение успокаивает меня, придает уверенности и силы. Мне нравится зеленое. Мой любимый цвет.

Вражеский истребитель, медленно вращаясь вокруг своей оси, камнем падает на спасающуюся бегством «иглу». Отблески далеких светил играют на плоскостях вспыхивающими и гаснущими бликами, хищный, вытянутый корпус чужого корабля тускло меркнет, когда его настигает тень близкой станции. Орудия этой части космической базы молчат, опасаясь попасть по своим. «Игла» затравлено меняет курс, неловко уходя от атаки, однако противник явно опытнее и быстрее. Он выправляет траекторию, стараясь выйти на дистанцию ближнего боя. Скупо и точно маневрирует, еще не догадываясь, что он уже обречен.

Чуть поворачиваю штурвал, сервоприводы пронзительно взвизгивают, наводя подвешенные под плоскостями орудия на цель. Рано. Пока еще рано. А вот теперь – в самый раз.

Четыре очереди неоново-зеленых лучей проходят мимо, ярко полыхнув в пространстве при столкновении с невидимым силовым щитом станции, по которому тут же начинает расползаться от точки каждого взрыва призрачная голубоватая окружность рассеивающейся энергии. Пятая очередь настигает «тайфун», он распухает оранжево-желтым облаком, из которого брызжут в пустоту плавящиеся обломки металла, смешиваясь с равнодушными звездами.

В то же мгновение счастливо избежавшая гибели «игла», бессильно завертевшись в пространстве, исчезает в ослепительной вспышке, и мне приходится рывком тянуть штурвал на себя, выворачивая его вправо до хруста в суставах. Резкое ускорение с чудовищной силой вдавливает меня в пилотское кресло и правая половина лица наливается свинцом, прилипая к подкладке шлема. Быстрый взгляд на приборы. На экране радара мерцают лишь три красные точки. Счет пять – четыре в нашу пользу, и это хорошо. Рядом, на схематичном изображении моего корабля мигает желтым контур моей левой турбины. А вот это уже плохо. Как только рисунок станет красным, двигатель сгорит. И мне придется выйти из боя.

– Зафиксирован перегрев левого маршевого двигателя, – раздается в моих наушниках металлический голос бортового компьютера «иглы», подтверждая отображающуюся на приборной доске визуальную информацию – система охлаждения выведена из строя.

И тут же моих ушей достигает встревоженный возглас Клары:

– Влад, у тебя «тайфун» на хвосте!

– Не могу сбросить. – Кратко отвечаю я, закладывая очередной вираж. – У меня проблемы с управлением.

– Я иду.

Истребитель действительно начинает вести себя странно. Отпускаю штурвал вниз, вытягивая сектор газа на себя до упора: звезды вращаются перед моими глазами, диковинным снегопадом текут вправо и вверх, выпущенные невидимым противником энергозаряды проходят мимо. Однако «игла» слушается руля неохотно, в ее реакциях начинает ощущаться какая-то сонная заторможенность. Выйти бы ему в хвост… Не получится. С таким управлением – точно не получится. Остается только маневрировать, спасаясь от нападающего сзади корабля.

Штурвал вниз, влево, вверх. Звезды перемещаются синхронно движениям моего истребителя, вот только «тайфун» сидит за спиной, точно приклеенный, старательно поливая меня алыми трассами концентрированной энергии. Затем позади угадывается короткая вспышка и мелькающие дорожки энерголучей перестают рассекать пустоту.

– Готов. – Звучит в наушниках довольный голос моего инструктора. – Слева еще двое.

Разворачиваю машину влево, навстречу стремительно несущимся в мою сторону кораблям. «Иглу» качает, словно в переменчивом воздушном потоке, но здесь не может быть воздуха. Да что же случилось с управлением, черт возьми?

– Влад, возвращайся на базу! – Командует Клара. – Выходи из боя, слышишь?

Вот уж фиг.

Навожу прицел на ближайший ко мне истребитель, готовясь резким движением штурвала уклониться от огня.

Но они не стреляют.

Едва успеваю повернуть голову, чтобы увидеть, как оба вражеских «тайфуна», промелькнув под моим кораблем, бесследно растворяются в мелком крошеве звезд, сверкнув дюзами напоследок.

– Ушли в гиперпрыжок, – пояснила Клара, кажется, с какой-то детской обидой в голосе, – все, домой.

Ну, домой, так домой.

Плавно, осторожно поворачиваю штурвал, и тяжелые, громоздкие конструкции станции медленно наползают на меня, заполняя все видимое пространство. Серебристо-желтоватый металл резко контрастирует с непроглядной чернотой вечной космической ночи, а там, где гигантские рукотворные модули базы скрываются в тени выступающих над ее поверхностью блоков, искрятся белыми точками огни жилых и технических помещений, тщетно пытаясь соперничать с рассыпанными вокруг такими же точками чистых, далеких звезд. Увы – им не дано затмить миллиарды затерянных в бесконечности светил. Звезды, похожие на осколки тонкого хрупкого хрусталя, беззвучно смеются над порождением человеческих рук.

Потому что они – живые.

Насколько могут быть живыми нарисованные звезды в нарисованном мире.

Я на мгновение закрываю глаза, пытаясь утонуть в этой сверкающей глубине, погрузиться в нее, зачерпнув серебристую ртуть звездного света в ладонь. И в следующий миг тяжеловесные конструкции станции начинают вращаться, все быстрее и быстрее притягивая к себе мой крошечный кораблик.

Сердце сжимается ледяным комом. Спустя мгновение, похожее на вечность, мир тонет в кипящем океане вырвавшегося на волю огня и я рассыпаюсь бессчетным количеством частиц, уносящихся к этим недостижимым звездам.

Мне все-таки удается раствориться в этой черной, непроглядной глубине.

– Вы погибли от динамического удара о поверхность станции «Лангар», – раздается где-то в висках лишенный интонаций голос, – примите в связи с этим наши искренние сожаления.

Синева. Белая фигурка падающего в никуда человечка – символ Глубины, созданный когда-то неизвестным дизайнером, имя которого уже давно затерялось в истории. Вот как, оказывается, выглядит выход из виртуальности для рядовых жителей этого мира.

Глубина… Я принимаю твои искренние сожаления, Глубина. Ты плачешь, когда где-то на дне твоей бездонной пропасти гибнут люди, и твои слезы превращаются в тысячи ярких звезд, падающих с небосвода несуществующих планет в доверчиво подставленные нами несуществующие ладони. Я понимаю тебя, Глубина.

И потому не имею права на тебя сердиться.

Черный пластиковый шлем кажется мне необыкновенно тяжелым, это, наверное, сказывается усталость после проведенной мною в киберпространстве бессонной ночи. Освободившись от виртуального костюма, выхожу в коридор и нос к носу сталкиваюсь с бодрым, улыбающимся, и, видимо, отлично выспавшимся Олегатором.

– Пойдем, – хватает он меня за рукав и тащит в свой кабинет. – Вот, полюбуйся.

Олег подходит к своему рабочему столу, ловко щелкает несколькими клавишами и на экране монитора его компьютера появляется ровная колонка какого-то текста, пестрящего множеством латинских символов.

– Что это? – Спрашиваю я своего приятеля. Олегатор довольно ухмыляется, явно испытывая непередаваемое удовольствие от созерцания моей озадаченной физиономии.

– Это хрупкое и необычайно сексуальное тело твоей виртуальной подружки, – глумливо улыбаясь, с пафосом произносит он, – а теперь взгляни вот сюда.

Я пристально вглядываюсь в выведенный им отдельным окном фрагмент машинного кода.

$[ACCESS MODE="@local user"]

$[AREA="@service-area"]

$[I-CONNECT="@autorisation"]

.access data{

user-label: &special;

user-login: dixi;

user-log: skip_logs;

}

.shadow {backup: none;}

– И что означает эта галиматья? – Вяло поинтересовался я, неторопливо пролистывая содержимое окна.

– Понятия не имею! – Хохотнул Олегатор.

– То есть?

– То есть это было встроено в код скопированного тобою образа наподобие подпрограммы. Какой-то специальный модуль, назначение которого мне совершенно непонятно. Могу сказать только одно: эти команды не являются стандартными функциями, с помощью которых описывается внешний облик и прочие характеристики виртуального тела. Так-то вот.

– Забавно… – Честно говоря, я сейчас слишком туго соображал, чтобы оценить всю важность олегаторовой находки. – Скинь мне на машину копию.

– Уже.

– Больше ничего?

– А чего тебе еще нужно? – Насупился Олег. – Паспортные данные? Адрес прописки? Фамилия – имя – отчество? Извини, старик, нету. Чем богаты…

Я почувствовал себя ужасно виноватым.

– Не злись, Олежка, я знаю, что ты старался… – Примирительно произнес я. – Просто устал, мозги уже почти кипят. Прости.

– Всю ночь в Глубине проболтался? – Понимающе прищурился Олегатор.

– Угу.

– Вали спать. Потом поговорим.

Я с благодарностью кивнул и отправился в свою комнатушку, заглянув по пути лишь в туалет, выстудившийся за ночь до состояния дурно пахнущего холодильника. Уже перед дверями моей комнаты я догадался взглянуть на часы. Семь утра. Неплохо погуляли…

Сил хватило только на то, чтобы доползти до раскладушки. Рухнув на подушку, я закрыл глаза и тут же провалился в глубокий, вязкий сон, состоящий из бесконечной темноты, в которой кто-то рассыпал щедрой рукой миллиарды далеких хрустальных звезд.